Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Для обозначения этого чувства я создал термин «эвкатастрофа»: внезапный счастливый поворот сюжета, от которого сердце пронзает радость, а на глазах выступают слёзы (я доказывал, что высшее предназначение волшебных сказок как раз и состоит в том, чтобы вызывать это чувство).

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Первое что видит Бильбо, как только открывает глаза – потолок собственного дома.

В своей старой комнате.

Не в той, которую он оставил в Бэг-Энде, будучи увядающим старым хоббитом, виня себя за судьбу Фродо, навсегда связанную с проклятым кольцом, а в той, которую он полностью изменил, в бесплодных попытках избавиться от болезненных воспоминаний.

Это была его комната, в том же виде, какой она имела, прежде чем маленький хоббит из Шира отправился в Эребор.

«Это жестокая шутка магии или загробная жизнь?» – подумал Бильбо, приподнимаясь на локтях и с удивлением оглядывая всё вокруг. Когда он в последний раз закрывал глаза, то был на лодке по дороге в Валинор. Так что это, конечно, не то, что он ожидал увидеть после сна в своей каюте.

Эру не мог быть столь жестоким, чтобы отправить его в такое место, которое напомнило ему о том, что было давно потеряно, верно?..

Когда взгляд Бильбо упал на зеркало – то, что когда-то принадлежало его матери, то самое зеркало, которое Фродо случайно разбил лет сорок назад, – он едва не упал с постели. Потому что увидел не знакомое морщинистое лицо в отражении, которое Бильбо знал, а молодое, о котором почти забыл.

Бильбо вылез из-под горы одеял и, спотыкаясь, подошёл к зеркалу. Ухватившись за край стола, он уставился на лицо молодого хоббита перед собой – с веснушчатой кожей и густыми кудрями.

Что-то треснуло внутри него.

– Я снова молод, – сказал Бильбо вслух, наблюдая, как лицо в отражении повторяет его слова, – и это мой старый дом в Бэг-Энде, такой, каким он был перед тем, как я отправился в Эребор…

Понимание осенило его и поставило на колени. Теперь он вспомнил историю, практически легенду, о девушке, чей возлюбленный погиб у неё на глазах. Когда она проснулась на следующий день после его похорон, то была вынуждена снова и снова проживать момент его смерти: до тех пор, пока не смогла спасти возлюбленного от жестокой судьбы.

Бильбо не знал, кто дал ему такой выбор или что он сделал, чтобы заслужить столь редкий и прекрасный подарок. Но он точно знал, что будет война за древнее кольцо. Эта война принесёт смерть и разрушения на земли всех народов, что населяют Средиземья. Она будет выиграна руками четырёх хоббитов, и одним из них станет его драгоценный Фродо.

Бильбо знал, что в этот самый момент в городе гномов, под горой, спал дракон. Древнее могущественное королевство прозябало во тьме, скованное десятилетиями тишины, молча дожидаясь возвращения своих детей. Он также знал, что в этот самый конкретный момент одинокий гном делал всё, что в его силах, чтобы вернуть свой дом. И с помощью двенадцати гномов, волшебника и хоббита этот гном вскорости отправится в путешествие, которое изменит их всех. Бильбо был твёрдо уверен в том, что снова полюбит одного упрямого, ворчливого осла, именуемого Королем-под-Горой. Но прежде, чем маленький хоббит из Шира признается в своих чувствах, он будет вынужден смотреть, как этот великий король умирает в Битве Пяти Воинств, вскоре после возвращения своего дома.

И не будь Бильбо сыном Белладонны Тук, если позволит случиться этому снова.

***

Chapter Text

– Митрандир. Почему полурослик?

– Я не знаю. Саруман верит, что только лишь великая сила способна обуздать зло, но мне открылось иное. Я понял, что разные мелочи, житейские деяния простого люда помогают сдерживать тьму. Обыкновенные любовь и доброта. Почему Бильбо Бэггинс? Наверное, потому, что мне страшно и он придаёт мне смелости.

Галадриэль и Гэндальф

***

Гэндальф внимательно наблюдал за хоббитом.

Он ничем не отличался от других своих собратьев. Хоббит был среднего роста и телосложения. Одет как и большинство хоббитов: в простую и скромную одежду. Рубашка на пуговицах, коричневые брюки и отсутствие обуви. Густые волосы были подстрижены, и от него пахло мылом и свежим хлебом. Судя по внешнему виду, Бильбо Бэггинс казался очень респектабельным хоббитом.

Жаль, что Гэндальф никогда не принимал всерьёз внешний вид.

– Доброе утро, – поприветствовал волшебник хоббита, воткнув свой посох в землю и слегка оперевшись на него.

Хоббит взглянул на него светло-карими глазами, глазами Белладонны, и на его губах сразу же расцвела яркая улыбка.

– Доброе утро, мастер Гэндальф, – ответил Бильбо, поднимая трубку в знак приветствия.

Гэндальф с удивлением приподнял брови. Он не ожидал, что его узнают, а в первую очередь тот, кого он сам искал.

– Ты знаешь меня, мой юный друг?

– Конечно, моя мама рассказывала мне множество историй о вас, – хоббит затянулся трубкой и лениво выпустил колечко дыма. – Бэггинсы никогда не забудут старого друга. Даже того, которого ни разу не видели за последнее десятилетие.

– Мне лестно слышать подобные слова, – волшебник не знал, чувствовал ли он себя счастливым, гордым или удивлённым таким поворотом событий. Из-за таких смешанных чувств ему захотелось широко улыбнуться, потому что прошло слишком много времени с тех пор, как его кто-то веселил. – Поскольку вы, кажется, знаете меня очень хорошо, могу ли я задать вам вопрос?

– Спрашивайте, – махнул рукой Бильбо.

Маг наклонился вперед и приподнял свою шляпу, чтобы встретиться взглядом с молодым хоббитом.

– Я ищу кого-нибудь, готового отправиться со мной в путешествие. Не хотите ли вы стать этим хоббитом?

Бильбо совершенно не изменился в лице, но всё же отложил свою трубку в сторону, полностью сосредотачивая всё своё внимание на волшебнике.

– Возможно, но сначала расскажите мне больше об этом… приключении.

На этот раз Гэндальф не сдержал улыбки.

***

Как только Гэндальф ушел, с обещанием вернуться к ужину, Бильбо спокойно встал и вернулся в свой дом. Только закрыв дверь он позволил себе всхлипнуть и, прислонившись спиной к двери, медленно соскользнуть на пол.

Он выдержал.

Его самоконтроль не дал слабины, и Бильбо не рассказал волшебнику всего, что должно будет случиться с Торином и Компанией, ни слова не сказал о Фродо, Кольце и даже о предательстве Сарумана. Он должен был лгать, глядя в лицо своего самого старого и близкого друга. Бильбо не знал, как он выдержит встречу с остальными (мёртвыми) членами Компании, если он даже не может спокойно поговорить с Гэндальфом в течение пяти минут.

В конце концов, после тщательных раздумий, Бильбо разработал план. Это был очень простой план, который имел только одну цель: не позволить никому умереть.

Снова.

Бильбо понимал, что он не в силах изменить абсолютно всё. Были определённые события, которые должны были произойти, как, например, битва Торина с Азогом. Хотя Бильбо ещё был на перепутье в ситуации с троллями. Хоббит не хотел бы быть использованным в качестве носового платка.

Снова.

Конечно, его настоящая проблема заключалась не в том, чтобы составить план, а в том, чтобы следовать ему. Даже не так, настоящая проблема была в том, что Бильбо уже любил этих гномов, своих друзей, которые теперь будут видеть в нём лишь обузу.

Как Бильбо снова взглянет в глаза своих дорогих гномов и притворится, что они были лишь незнакомцами для него? Как он сможет смеяться и улыбаться с ними, зная, что трое из них могут не дожить до момента, когда их дом вернёт былую славу?

Как он должен был лгать и притворяться, что он не плакал всю жизнь по Торину?..

– Прекрати, Бильбо, старый упрямец. У тебя нет времени на жалость к себе, – пробормотал хоббит, покачивая головой.

У него не было времени на сомнения и неуверенность. У него было тринадцать голодных гномов, на которых нужно было приготовить ужин.

***

В первый раз, когда Бильбо встретил Двалина, он испугался. Высокий даже по меркам своего народа, Двалин был самым грозным гномом из всех тех, с кем после судьба столкнула хоббита. Из-за этого страха Бильбо избегал его как чумы всё то первое время, когда они оставались наедине.Только после того, как он лучше узнал Двалина, хоббит понял, насколько ценен гном.

Именно поэтому на этот раз Бильбо собирался сделать всё по-другому.

Вечером, когда раздался звонок в дверь, Бильбо преспокойно встал со своего кресла, отложил трубку в сторону и отворил дверь. И за ней, конечно же, стоял татуированный гном, в том же зелёном поясе и плаще, которые помнил хоббит.

– Добрый вечер, – произнёс Бильбо, широко улыбаясь Двалину. – Вы, должно быть, один из гномов, о которых говорил мастер Гэндальф? Я Бильбо Бэггинс, и я рад приветствовать вас в своем доме. Проходите же скорее.

Двалин на мгновение уставился на него, подняв тёмные брови, прежде чем отрывисто кивнуть головой и нырнуть внутрь норы.

– Благодарю, я Двалин, сын Фундина. Где кухня?

– Я приготовил ужин для всех нас. Сюда, – произнёс Бильбо и молча направился в сторону кухни, зная, что гном последует за ним.

Когда они вошли в комнату, он услышал быстрый вздох и ухмыльнулся.

– Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы накормить вас и ваших товарищей. Я не знаю, насколько сильно гномы любят поесть, но мы, хоббиты, любим еду, – сказал он небрежно, откидывая голову назад, чтобы лучше рассмотреть лицо Двалина.

Глаза гнома были широко раскрыты. Конечно, он имел полное право быть в шоке. Каждый дюйм стола Бильбо был покрыт едой. От варёного ягненка до копчёных колбас – хоббит не поскупился на угощения. Он сделал это, потому что хорошо помнил, сколько эта группа могла съесть за один присест. Поэтому вместо того, чтобы дождаться, когда они набросятся на его кладовку, как в первый раз, Бильбо вытащил всю еду, которую хранил, и приготовил пир, подходящий для небольшой армии.

Или, в данном случае, для тринадцати гномов и одного волшебника.

– Я… это выглядит довольно аппетитно. Я уверен, что другим тоже понравится, – наконец прокомментировал Двалин, отводя взгляд от стола, чтобы с прищуром взглянуть на Бильбо. – Почему вы всё это сделали? Должно быть, вы потратили много времени.

– Почему? Потому что вы мои гости, – ответил Бильбо, слегка пожав плечами. – Я не знаю, как принято у вас, гномов, но мы, хоббиты, всегда с уважением относимся к гостям.

На самом деле Бильбо нисколько не смутил подобный вопрос, потому что это было так по-двалински: искать подвох в сытном ужине. Однако ему очень нравилось заставлять гнома выглядеть виноватым из-за сомнений в его добрых намерениях.

Бильбо мог признать, что он превратился в коварного старого хоббита.

– Примите мои извинения. Я просто… не ожидал, что попаду на пир, – ответил Двалин, слегка склонив голову. – Неужели все хоббиты делают так для своих гостей?

– Ну, не все из нас, некоторые могут быть довольно грубыми и скупыми, – признался Бильбо, вспоминая своих (не настолько далёких, насколько хотелось бы) родичей Саквилль-Бэггинсов. – Но я не из них, как и большинство членов моей семьи. Приступай к ужину. Я уверен, что другие скоро будут здесь.

Двалин бросил на него ещё один задумчивый взгляд, но снял плащ и уселся у стены. Гном взял кусок рыбы и быстро понюхал его, прежде чем съесть.

Бильбо прислонился к стене, молча наблюдая за своим гостем. Двалин был дорог ему, но они были не так близки, как с Балином или Бофуром. Гном был правой рукой Торина и его другом. И хоббит очень жалел, что так и не подружился с ним.

Но, опять же, Бильбо сожалел о многих вещах в своей жизни.

– Ты будешь есть или продолжишь пялиться на меня? – проворчал воин, одновременно с этим срывая мясо с куриной кости.

Бильбо слегка подпрыгнул от неожиданности, прежде чем слегка рассмеяться.

– Извините, мне просто любопытно. Никогда не встречался с гномом лицом к лицу.

Двалин фыркнул.

– Ещё налюбуешься.

«О, как верно подмечено».

Стук в двери эхом прошелся по норе, заставив Бильбо вздрогнуть.

– Я пойду, открою. Продолжайте ужинать.

Двалин в ответ что-то проворчал, не отрываясь от еды.

Бильбо направился к двери, пытаясь вспомнить, кто же стоит за ней. Помимо Двалина, прибывшего первым, и Торина, бывшего последним, хоббит не мог вспомнить, кто за кем пришёл. Пожав плечами, он открыл дверь и обнаружил, что перед ним стоит высокий седовласый гном с боевым топором, привязанным к спине.

Балин.

– в последний раз он видится с Балином за несколько недель до отбытия последнего в Морию. Гном приглашает Бильбо с собой, но тот отказывается, не будучи в силах оставить Фродо одного. Поэтому они просто проводят вечер вместе, смеясь и предаваясь воспоминаниям, не говоря о тех днях, которые были не такими чудесными –

– Я думаю, скоро пойдёт дождь, – задумчиво произносит Балин, глядя в небо.

– В самом деле? Надеюсь, тучи разойдутся до рассвета, – тут же с улыбкой ответил Бильбо, даже когда почувствовал, как его горло сжалось от знакомого голоса.

Балин хрипло рассмеялся и повернулся к нему лицом. Он выглядел таким же, каким Бильбо запомнил его: преждевременно поседевшие волосы, мерцающие в темноте глаза и добрая улыбка. Взгляд старого друга надломил что-то внутри Бильбо.

– О да, было бы славно. Не хотелось бы промокнуть под дождём в самом начале нашего путешествия, – согласился Балин.

Бильбо отступил назад и позволил гному войти в дом, прежде чем закрыл за ним дверь.

– Я Бильбо Бэггинс, – сказал хоббит, надеясь, что его голос не дрожит. – Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.

– Благодарю. Я Балин, сын Фундина. У Вас чудесный дом. Очень тепло и уютно, – весело произнёс Балин, расстегивая свой лиловый плащ. – Если честно, я ожидал увидеть что-то более простое и мрачное…

– Балин!

Двалин, по-видимому, услышал голос брата и вышел из столовой, чтобы найти их. Бильбо наблюдал за встречей двух братьев и впервые понял, что эти два гнома, скорее всего, не видели друг друга в течение многих лет. Пытаясь выжить и найти новый дом, они пошли разными путями. Это было ещё одно напоминание о том, что его спутники-гномы были вынуждены потерять из-за Смауга.

– Пойдём, нас ждет ужин, – сказал Двалин, направляясь обратно в столовую.

– О, отлично, я не знал, будет ли здесь еда, – весело ответил Балин.

Бильбо отбросил мысль последовать за ними. Братьям нужно было поговорить друг с другом, не волнуясь о хоббите, который мог их подслушать. Кроме того, ему нужно было привести мысли в порядок. Если встреча с Балином так вывела его из равновесия, то Бильбо и представить не мог, что будет, когда он увидит остальных.

Он потер лоб и несколько раз похлопал себя по щекам, чтобы снова взять себя в руки. Это было как раз вовремя, потому что в дверь снова постучали. На этот раз это были тяжёлые и громкие удары – как будто два кулака бьют по двери.

«Два кулака. Это означает, что…»

С тяжёлым сердцем Бильбо снова открыл дверь и обнаружил, что на пороге стоят два молодых гнома. Один из них был явно старше, так как его золотые волосы были заплетены в косы, а борода была достаточно длинна, чтобы её можно было коснуться. Другой был более высоким, с растрёпанными тёмными волосами и лёгкой щетиной на лице. Оба были хорошо вооружены и одеты. И на их лицах застыла одинаковая усмешка.

– Фили… – начал блондин.

– …и Кили… – добавил второй.

– …к вашим услугам! – закончили они в унисон, прежде чем коротко поклониться.

– когда он, наконец, находит двух братьев, то видит то, что будет преследовать его в кошмарах долгие годы. Кили лежит на спине с закрытыми глазами, а его молодое лицо полностью белое. В грудь ему воткнута стрела, и вокруг все забрызгано кровью. Фили лежит рядом с ним на животе, меч и кинжал воткнуты ему в спину. Одна рука протянута к волосам брата, а пустые глаза всё ещё смотрят на Кили. Даже умирая, он пытался защитить своего младшего брата –

– Бильбо Бэггинс, – тихо ответил хоббит, чувствуя новый шрам на своем сердце. – Рад познакомиться с вами. Пожалуйста, проходите и присоединяйтесь к остальным за ужином.

– Там еда? Отлично, я очень голоден!

Кили без промедления проскользнул мимо хоббита, практически вприпрыжку, со всей энергией молодого гнома, не знавшего ещё ни одной битвы. Он начал снимать оружие и бросать его в один из сундуков, который Бильбо предусмотрительно оставил для гномов.

Фили зашел более спокойным шагом, в отличие от своего брата. Он тоже начал снимать оружие и складывать его в тот же сундук; всё это время он осматривал дом вокруг болезненно знакомыми голубыми глазами.

– Он больше, чем я думал, – прокомментировал Фили, когда начал снимать перевязь со множеством ножей.

– Это потому, что ты думал, что хоббиты живут под землёй вместе с червями, – съехидничал Кили, потянувшись, чтобы снять лук. Его рука взмахнула в воздухе на несколько секунд раньше, чем Фили подошёл и приподнял конец, чтобы его брат смог схватиться за лук.

– Я знал, что они живут в домах, просто не думал, что они будут такими просторными. И я не думал, что хоббиты такие высокие, – возразил Фили, сверкая ухмылкой в сторону Бильбо.

Кили хихикнул и также развернулся к Бильбо. Улыбка тут же сошла с его лица, а тёмные глаза расширились.

– Мастер Бэггинс, вы в порядке? Вы дрожите, – сказал он, протягивая руку, чтобы придержать Бильбо.

«Нет, я не в порядке. Я видел, как ты умер вместе с братом. Я видел, как вы умерли, пытаясь защитить дядю, которого так любили».

Бильбо сдержал рыдания и улыбнулся Кили – улыбающемуся, вспыльчивому, живому, – надеясь, что не вымученной улыбкой.

– Я в полном порядке. Слегка устал за день. Почему бы вам не присоединиться к остальным за ужином? Двалин и Балин уже прибыли.

Кили колебался; его темные глаза мерцали, однако он, наконец, пожал плечами и отвернулся. Гном ушёл, ища столовую, за ним последовал и Фили, тоже стрелявший в хоббита подозрительным взглядом, но также не потребовавший ответа.

Бильбо подождал, пока не услышал звук приветствия, отразившийся от стен его дома. Но хоббит вновь остался за дверью. Никогда, за все свои годы, он не чувствовал такой боли, какую испытывал, глядя на братьев. Видеть их такими, какими они когда-то были – яркими и полными жизни, – и знать судьбу, которая их ожидала…

Он не мог позволить себе потерпеть неудачу. Увидев этих двоих, Бильбо полностью решился. Независимо от того, что с ним случится, каждый из его товарищей должен выжить в Битве Пяти Воинств.

Даже если это будет стоить ему жизни.

В дверь снова постучали. И хоббит знал, что, за исключением Торина, это были остальные гномы. И поэтому Бильбо выпрямился, приготовился к хаосу и открыл дверь.

Чтобы тут же быть сбитым с ног лавиной гномов.

***

– Мне кажется, я себе что-то сломал, – пробормотал Бильбо, разминая шею.

Гэндальф задумчиво хмыкнул.

– Вряд ли, но у Вас точно будут синяки. Возможно, завтра что-то будет болеть.

Хоббит поморщился. Теперь он с нетерпением ждал верховой езды с ушибленной задницей.

– Чудесно.

– Мне очень жаль, мистер Бэггинс, – Бомбур – большой, неуклюжий, но милый Бомбур, – снова извинился – в пятый раз с тех пор, как споткнулся и заставил всех гномов упасть на хоббита. – Я не самый изящный гном.

– Когда-нибудь нужно начинать учиться грациозности, Бомбур, – сказал Дори, который был таким же встревоженным, каким Бильбо его помнил, потирая лоб, на котором можно было разглядеть след от удара.

Бомбур заметно сник, как цветок без солнечного света, и Бильбо почувствовал, как растёт его раздражение.

– Да ладно вам. Это был несчастный случай, он извинился за это и не навредил мне. Забудем об этом.

Дори уставился на него, явно поражённый внезапным упреком, в то время как Бомбур посмотрел на Бильбо с благодарностью. Краем глаза Бильбо увидел других гномов у двери, но не обратил на них никакого внимания. Он совершенно ясно помнил, как несправедливо гномы подшучивали над размерами и неуклюжестью Бомбура. Он не собирался позволять происходить этому снова, так как помнил, каким надёжным другом был этот добряк-гном.

Руки обвились вокруг шеи Бильбо, и он внезапно оказался прижатым к груди Бофура. Шахтёр носил ту же смешную шляпу и шарф, как помнил Бильбо, а его мотыга была привязана к спине. Хоббит даже мог почувствовать запах любимого табака гнома – Лонгботтомского, потому что у Бофура всегда был запас – в кармане старого пальто.

– Да, наш хозяин совершенно прав. Сейчас не время для ссор, – сказал Бофур, широко улыбаясь – так же, как помнил Бильбо. Глаза его, однако, горели тихой яростью, когда он впился взглядом в Дори. – В конце концов, мы все совершаем ошибки, не так ли?

Дори ничего не ответил. Вместо этого он поднялся на ноги и направился туда, где, ужиная, сидели два его брата.

– Простите старого упрямого Дори. Он слишком ворчлив. Даже для гнома, – извинился Бофур, похлопывая хоббита по плечу. – Благодарю за то, что остановили его. Иногда он забывает, что не все такие же грациозные, как он.

– Уверен, что у него есть на то причины, – отметил Бильбо, не собираясь принимать чью-либо сторону.

Он знал, что его гномы со временем станут такими же близкими, как братья, но это произойдёт лишь во время путешествия. Сейчас же они были малознакомы, а вместе их собрало лишь чувство долга перед королём. И обещание солидного гонорара, если дело всё же выгорит.

– Да, это так, – согласился Бофур, медленно кивая и не отрывая от хоббита пристального взгляда. – Хорошо, что вы это поняли. И… спасибо, что заступились за моего брата.

– Пожалуйста, он не заслуживает таких слов по поводу чего-то настолько незначительного, – сказал Бильбо, улыбаясь притихшему Бомбуру.

Круглый гном улыбнулся в ответ.

– Отлично сказано! Теперь, я думаю, пришло время присоединиться к другим, прежде чем они все съедят и не оставят нам ни крошки! – сказал Бофур, подталкивая брата к столу с едой. Бомбур, конечно, не стал возражать.

Бильбо смотрел, как они уходят, прежде чем перевести взгляд на волшебника рядом с собой. Гэндальф глядел на хоббита, будто изучая. Бильбо отлично помнил этот взгляд, которым Гэндальф одаривал его каждый раз, когда он делал то, чего от него не ожидали.

– Вы выглядите растерянным, мастер Гэндальф, – произнёс Бильбо, откидываясь на спинку стула, к которому его принесли гномы после вторжения в нору. – Что у вас на уме?

– Ничего. Просто размышления старика, – ушёл от ответа Гэндальф, как Бильбо и ожидал. Даже будучи хорошим другом, волшебник редко раскрывал ему свои настоящие чувства. – Так что вы думаете о нашей нынешней компании? Кажется, это не совсем то, что вы ожидали.

Бильбо перевёл взгляд на гномов, сосредоточившихся вокруг его стола. Двалин боролся на кулаках с Глоином, чьё сходство с сыном стало жутким теперь, когда хоббит снова видел его молодым, а Фили и Кили подбадривали их. Балин спорил с Бифуром – у которого все ещё был старый топор орков, застрявший во лбу, – используя кхуздул и множество непонятных жестов. Бомбур был полностью поглощён едой, сидя рядом с молодым Ори и притихшим Нори. Оин – в своём знакомом коричневом плаще и белых косичках – пытался съесть как можно больше еды, а рядом с ним Дори старался избегать плевков чужой пищи.

Это было настолько привычное и знакомое хоббиту зрелище, что Бильбо не мог бороться с теплом, которое поселилось в его сердце. Будучи погружённым в беспокойство и ностальгию, он совсем забыл, что, кроме потерь и боли, было множество светлых моментов в их путешествии.

Истории древнее самого мира, рассказанные у пылающего костра, песни, спетые полушёпотом во время долгого перехода, и утешение, которое пришло к нему, когда он понял, что находится на своём месте, а не в старой запылённой норе. Гномы показали ему другую сторону жизни, которую он никогда бы не узнал, оставаясь в Шире. С ними он узнал о чести, надежде и жертве. Бильбо превратился из трусливого и эгоистичного хоббита в лучшего взломщика по эту сторону Сумеречных гор (по версии гномов).

Гномы Эребора полностью изменили его, и Бильбо никогда не забывал об этом.

– Они… другие. Не такие, как я ожидал, конечно, но именно это и делает гномов гномами. Я не думаю, что они были бы столь прекрасны, если бы вели себя по-другому, – как можно честнее ответил Бильбо, не отводя взгляда от гномов.

Он чувствовал, как Гэндальф смотрит на него глазами, которые видели само сотворение этого мира, и Бильбо догадывался, что именно волшебник хочет спросить. Но прежде, чем тот успел задать ещё хотя бы один вопрос, в дверь громко постучали, и дом хоббита погрузился в звенящую тишину.

Гэндальф медленно поднялся на ноги и обвёл взглядом притихших гномов.

– Он здесь, – объявил волшебник.

И Бильбо почувствовал, как его сердце остановилось.

***

Chapter Text

Лучшая форма для длинного произведения – это путешествие.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Бильбо понял, что не может дышать.

Каждая секунда превращалась в годы, когда Гэндальф встал и направился к входной двери вместе с гномами. Он мог только наблюдать со своего стула, смотря, как они исчезли за углом, и слушать, как открывается дверь и звучат приветствия. Когда хоббит уловил звук знакомого баритона, то внезапно понял, что всё это время не дышал.

«Он здесь. Он здесь, он здесь, он здесь, он здесь, он здесь, он здесь…»

Бильбо с ужасающей ясностью понял, что не хочет видеть Торина. Он не хочет смотреть на гнома, который долгое время тревожил его сердце и мысли. Он не хотел вспоминать дни, когда он носил траур по Торину, словно по умершему супругу, жалея, что не остался на том окровавленном поле вместе с ним. Бильбо не хотел вспоминать, как сильно болело его сердце; сколько раз он отдавался болезненным воспоминаниям и мечтам о том, что могло быть.

«Я не могу этого сделать. Я не могу. Как я могу снова встретиться с ним?» – спросил сам себя Бильбо, поднимаясь на ноги, и, пошатываясь, направился к выходу из комнаты. – «Я должен уйти. Я должен уйти отсюда, прежде чем они вернутся. Я должен…»

Его мысли были далеко, когда он столкнулся с чем-то большим и твёрдым. Удар заставил его споткнуться, и он упал бы, если бы не крепкие руки, которые успели подхватить лёгкое тело хоббита.

Подняв голову, Бильбо столкнулся взглядом с холодными, как у Фили, голубыми глазами, которые, казалось, смотрели в самую душу.

Это была его первая встреча с Торином Дубощитом, сыном Траина, внуком Трора, законным наследником Эребора, Королём-под-Горой, за последние восемьдесят лет.

– тело Торина холодное, словно лёд. На его лице ни грязи, ни крови, а волосы аккуратно откинуты с лица. В тусклом свете свечей бледная кожа выглядит ненастоящей, словно из воска. Он больше никогда не встанет, не займёт законное место в чертоге предков по праву крови. Бильбо больше никогда не увидит его улыбки. И понимание этого заставляет хоббита опуститься на колени перед телом короля –

– Итак, это наш хоббит, – произнёс Торин, склонив голову на бок. – Он…

– Если бы больше людей ценили свой дом превыше золота, мир был бы лучше, – кровь капает с его бледных губ, забирая остатки жизни из тела гнома. – Но счастливый мир или нет, я должен оставить его сейчас. Прощайте, мастер Бэггинс…–

– …больше похож на торгаша, чем на вора, – закончил король, и перевёл свой взгляд на Гэндальфа.

– А вы слишком грубы, как для короля, – не удержался от комментария Бильбо, прежде чем смог остановить себя.

Торин замолчал. И, казалось, тишину в комнате можно было потрогать.

– Что ты сказал? – опасно произнёс Торин, сощурив глаза, превратив их в две узкие щели.

– Я сказал, что вы очень грубы для короля. Я пригласил вас и ваших товарищей в свой дом, накормил и собираюсь предложить ночлег. Король должен отблагодарить хозяина, а не грубить ему, – выпалил хоббит, не задумываясь.

Торин медленно перевел взгляд обратно на хоббита. Его лицо выглядело так, как будто было вырезано из камня, – такое же серьёзное и неподвижное. Только глаза горели ярко, как голубое пламя. Гномы по своей природе были вспыльчивыми и страстными существами, но в Торине это проявлялось намного ярче. Он был гномом, привязанность и любовь которого могла полностью поглотить кого бы то ни было.

«Я и забыл, каким пугающим может быть его взгляд», – рассеянно подумал Бильбо.

– Вы правы. Я благодарю вас за гостеприимство, которое вы нам оказали, – наконец сказал Торин, удивляя хоббита. Гном отпустил его, и Бильбо сделал несколько шагов назад, как только его ноги коснулись пола.

– Пожалуйста, – ответил Бильбо и посмотрел мимо короля, на других гномов, которые стояли с отвисшими челюстями. – На столе накрыт ужин, если вы голодны. Я уверен, что ваши спутники проведут вас в столовую.

– Да, Торин, там ещё много еды, иди сюда, – заявил Балин, указывая рукой вглубь дома.

Торин повернулся в вихре меха и последовал за другими гномами. Бильбо больше не мог смотреть на них. Поэтому позорно сбежал. Он не останавливался, пока не оказался в своей спальне, надежно заперев дверь.

Это было пыткой. Взглянуть в лицо того, кого он любил больше всего на свете… Бильбо почувствовал, как что-то сжалось вокруг его сердца. Может ли оно снова разорваться? Он начинал думать, что это вполне возможно.

«Как я должен пережить ещё одно путешествие с ним, если я плачу, просто посмотрев ему в глаза?» – сам себе спросил Бильбо, вытирая глаза одной рукой. Когда он создавал свой план, то был полон уверенности, что сможет встретиться со своими друзьями ещё один раз. Как же глупо он переоценил свои силы.

Легкий стук в дверь заставил хоббита подскочить.

– Бильбо, вы там в порядке? – спросил Гэндальф из-за двери.

– Да, я в порядке, – ответил хоббит, быстро утирая слезы. – Вам что-то нужно, мастер Гэндальф?

– Мы собираемся пересмотреть детали нашего путешествия. Я подумал, что вы захотите принять участие, – медленно ответил Гэндальф.

Бильбо тихо проклинал внимательного волшебника. Он был едва ли в порядке, чтобы взглянуть на Торина и всех остальных так скоро. Но он не мог оставаться взаперти в собственной комнате, когда его дом был полон гномов. Поэтому с тяжёлым сердцем Бильбо отворил дверь.

Гэндальф уставился на него; его серые глаза блестели из-под тяжёлых бровей.

– Мой дорогой хоббит, ты точно уверен, что всё хорошо? Ты казался… расстроенным.

«Расстроенным? Нет, я не расстроен, Гэндальф. Я просто старый дурак со многими сожалениями и разбитым сердцем, которое время так и не вылечило».

Но Бильбо не высказал эти мысли вслух. Вместо этого он фальшиво улыбнулся своему старому другу.

– Я в полном порядке, мастер Гэндальф. А теперь почему бы нам не присоединиться к другим? Вы сказали, что нам нужно многое обсудить, да?

Было видно, что Гэндальф ни на йоту не поверил ему, но всё же не стал давить на хоббита.

– Действительно, мастер Бэггинс, нам нужно многое обсудить, – согласился волшебник.

«Это, мой старый друг, правдивее, чем ты можешь себе представить», – подумал хоббит, когда последовал за волшебником к источнику своей величайшей радости и глубочайшей душевной боли.

Бильбо не обращал внимания на гномов и волшебника, собравшихся вокруг древней карты и обсуждающих их миссию. Вместо этого он рассматривал живописную стену напротив себя, стараясь не слишком часто смотреть на Торина. Признаться, это было очень тяжело.

– Ты много раз доказывал мне свою верность. За это я вечно буду благодарен тебе, – поклялся Торин, сжимая плечо хоббита. Его широкая рука обхватывает большую часть плеча Бильбо, и хоббит буквально чувствует жар, исходящий от тела Торина, даже через плотную ткань одежды –

– У меня недостаточно знаний, чтобы найти это, но в Средиземье найдутся те, кто смогут, – услышал Бильбо слова Гэндальфа, склонившегося над картой.

– Торин нечасто поёт, но когда он это делает, то все замирают и слушают. Его глубокий голос сразу вызывает образы сверкающих залов, пылающего огня и чувства невыносимой тоски по дому, который был утерян –

– Гэндальф сразился с сотнями драконов в своё время! – воскликнул Кили. Вскоре последовал спор, но хоббит не слышал слов.

 – Я никогда так не ошибался в своей жизни, – Торин вдруг движется вперед и заключает его в объятья. Бильбо машинально обнимает гнома в ответ, хватаясь за мех на воротнике короля. Его давно никто не обнимал –

– …льбо? Бильбо!

Бильбо слегка подпрыгнул, когда чья-то рука опустилась на его плечо, возвращая из болезненных воспоминаний в реальность. Обернувшись, он заметил Гэндальфа, смотрящего на него сверху вниз с поджатыми губами.

– Всё хорошо, Бильбо? – спросил волшебник.

– Что? Конечно, конечно, – Бильбо откинулся назад на спинку стула и отмахнулся от волшебника. – О чем вы говорили? Я немного задремал.

– Мы обсуждали ваше положение в качестве взломщика в нашем отряде, – ответил Торин, взглянув на Бильбо так, будто перед ним сидела болотная жаба. – Мастер Гэндальф уверен, что вы будете достойным участником нашего похода. Остальные не согласны.

– Я могу вас понять. Вы совсем не знаете меня и моих навыков, – согласился хоббит, тщательно избегая зрительного контакта с Торином. – Но я уверяю вас, что сделаю всё возможное, чтобы помочь вам в этом нелёгком пути. Это всё, что я могу сказать.

Гэндальф улыбнулся, пока гномы начали перешептываться между собой и обменивались взглядами. Бильбо знал, что они не поверили его словам. Он был уверен – единственный способ заставить гномов полностью довериться ему – это показать себя в действии.

– Если вы присоединитесь к моей компании, то я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы приглядывать за вами, как и за остальными своими спутниками. Но я не могу гарантировать вам безопасность или жизнь, – заметил Торин, глядя на Бильбо своими ярко-синими, как само сердце горы, глазами.

Хоббит кивнул, довольный таким признанием.

– Хорошо. Но я не хочу, чтобы вы жертвовали своей жизнью ради моей. Если Вы когда-нибудь будете стоять перед выбором, моя жизнь или ваша, – вы всегда должны выбирать свою.

– Бильбо! – воскликнул Гэндальф в ужасе.

– Нет! – Бильбо прервал его прежде, чем волшебник смог начать. – Не спорьте со мной, мастер Гэндальф. Я обычный хоббит без супруги и ребёнка, которые могут зависеть от меня. Если я умру, разве что-то изменится? Нет, не изменится. А Торин король и лидер своего народа. Он должен жить для того, чтобы вернуть свой дом. Проще говоря, его жизнь намного важнее моей.

В этот момент все гномы смотрели так, словно не знали, что делать. Даже Торин выглядел удивлённым его внезапным признанием. Только Гэндальф казался обеспокоенным подобными словами.

Бильбо, если честно, не волновало – согласен его старый друг или нет. Он знал, что был важен для мира, по большому счету, только до определённого момента. Его судьбой было найти Кольцо и отдать его Фродо, которому было суждено уничтожить проклятую вещь. Но теперь Бильбо намеревался не допустить того, чтобы Кольцо находилось по ту же сторону Сумеречных гор, что и его племянник. Кроме того, у него были кое-какие планы, которые, возможно, будут стоить ему жизни. Но Бильбо готов был рискнуть, если это поможет избавить Фродо от жестокой судьбы.

– Похоже, хоббит принял решение, – сказал Дори, взглянув на Бильбо нечитаемым взглядом.

– Да, похоже, что так, – согласился Торин, возвращая себе каменное выражение лица. – Балин, дай ему контракт и проследи, чтобы он прочёл и подписал его.

Когда Балин протянул Бильбо контракт, то хоббит оказался под пристальным взглядом Гэндальфа. Волшебник был явно озадачен его поведением и желанием принять участие в путешествии. Бильбо знал, что его старый друг слишком подозрителен, и эти подозрения будут только расти. Тем не менее, сколько бы Гэндальф ни давил на хоббита, тот никогда не расскажет ему правду, пока не будет уверен, что Торин и все остальные останутся в живых, а кольцо вновь не будет в его руках.

А до тех пор он будет держать свой рот на замке.

***

– Мастер Бэггинс…что вы делаете?

Бильбо оглянулся через плечо и увидел, что Ори стоит за ним.

– О, я пишу записку, чтобы мои соседи знали, куда я ушёл, – объяснил хоббит, поднимая табличку вверх, чтобы гном смог её прочитать.

Ори наклонился ближе и прищурился, вчитываясь в косые буквы.

«Я отправился в путешествие. Если я не вернусь через два года, передайте мой дом и всё мое имущество моему кузену Дрого Бэггинсу на условиях, что ни он, ни его будущая жена, ни его дети не появятся в пределах реки Брендивин. Для моих родственников Саквилль-Бэггинсов я не оставляю ничего. Серьёзно, держите их подальше от моей собственности и от фарфора моей матушки».

– Мастер Бэггинс, почему вы оставляете столь странную записку?

– Потому что если я этого не сделаю, то, вернувшись домой, обнаружу, что теперь здесь поселились мои жадные родственнички и все мои вещи проданы с аукциона, – пояснил Бильбо, опуская табличку вниз. – Только так я смогу предотвратить это. Я прибью это на двери снаружи, прежде чем мы уйдем.

Ори уставился на Бильбо, словно не веря в то, что только что услышал.

– Все хоббиты такие?

– Что ты имеешь в виду? Какие такие?

– Ну, вы такой… открытый. Дружелюбный. И хороший. Очень-очень хороший, – поспешно пояснил гном. – Большинство народов не любят приглашать к себе в дом чужаков. Но вы, кажется, совсем не против нашего присутствия. Все хоббиты такие… гостеприимные?

– Ну, не все хоббиты такие дружелюбные с незнакомцами, – признался Бильбо, вспоминая большую часть своих подозрительных и недоверчивых родственников. – Но я считаю, что у каждого народа есть что-то, что они могут предложить миру. Просто им нужно дать шанс.

– А… что насчёт тех, кто не даёт вам шанс? – голос Ори был тих. Он теребил в руках кончик мягкого шерстяного шарфа, который висел у него на шее. Смотря на него, Бильбо внезапно поразился тому, каким молодым и невинным был гном.

– Гэндальф рассказывает ему о судьбах Балина, Оина и Ори. Он говорит о гробнице и последних строках в книге, которую Ори написал во время своего путешествия. Бильбо прислушивается к каждой детали, и, в конце концов, плачет из-за своих храбрых друзей, которые умерли в одиночестве и тьме, вдали от своего дома –

– Тогда тебе не нужна их дружба. Если они не могут видеть ничего, кроме твоей внешности, то они очень многое теряют, – ответил хоббит, борясь с желанием броситься обнимать своего – живого, дышащего, невредимого – друга.

Ори наклонил голову и улыбнулся, когда лёгкий румянец начал пробираться по его щекам и кончикам ушей. На протяжении многих лет Бильбо забывал, насколько чувствительным и милым был гном в этом возрасте.

– после битвы он видит Ори, стоящего над мёртвыми. Его кулаки крепко сжаты; лицо бледное, залитое кровью и синяками, а глаза выглядят слишком старыми. Как будто они увидели всю боль и ненависть этого мира –

– Не хотел бы ты помочь мне запаковать мой тонкий фарфор? – спросил хоббит. – Я хочу спрятать его и надеяться, что сервиз моей матери не украдут до моего возвращения.

Ори удивился, а затем поспешно закивал головой:

– Конечно, я очень хотел бы помочь! Просто скажите мне, что нужно делать.

Бильбо знал, что Ори всегда был рад всем помочь. Как самый молодой в их путешествии, он всегда находился под опекой братьев. На этот раз он поможет молодому гному вырасти, чтобы он выжил с Балином и Оином в Мории.

– Отлично! Пойдём. Я думаю, все оставили посуду на столе, – хоббит махнул рукой в сторону столовой.

«Ори, ты будешь ещё одним моим другом, который избежит смерти, что подготовила тебе судьба».

***

Они оставили Шир с первыми лучами солнца.

Бильбо прибил табличку к своей двери, пока гномы наблюдали за ним. Он слышал, как Балин читает надпись вслух для других, и ухмыльнулся, когда гномы рассмеялись.

– Не очень-то он любит этих Саквилль-Бэггинсов, не так ли?

– Вы видели, как Ори вместе с ним прятал тарелки прошлой ночью? Мне было интересно, почему. Теперь все стало ясно: из-за его жадных родственников.

– Когда дело доходит до грязных ручонок родственников, лучшее, что вы можете сделать – притвориться, что у вас ничего нет.

– Интересно, что не так с этой рекой? Этот хоббит запретил приближаться к ней из-за своего наследства?

– Хотел бы я видеть лица этих Саквилль-Бэггинсов. Готов поспорить, будет много шума!

– Хватит, – Торину не нужно было повышать голос, чтобы стать центром внимания. – Ты ещё не закончил?

Бильбо отступил назад и посмотрел на свою доску.

– Да, думаю, я закончил.

– Тогда давайте уже пойдем. Нам предстоит длинный путь, – приказал король, уходя прочь.

Бильбо подождал, пока остальные гномы последуют за своим королём, прежде чем войти в свой дом, возможно, в последний раз. В прошлой жизни он оставлял дом стариком, полным сожалений. И теперь судьба дала ему ещё один шанс, и он собирался воспользоваться им.

«Я прощаюсь с тобой. Надеюсь, что в следующий раз, когда я вернусь, то смогу рассказать тебе лучшую историю», – подумал Бильбо, прежде чем провести рукой по двери в последний раз, и, наконец, повернуться и последовать за своими гномами, начиная (во второй раз) своё тяжёлое путешествие.

***

Chapter Text

Когда дракон захватил Одинокую Гору, король Трор попытался отвоевать у орков древнее царство гномов, Морию… Но наши враги опередили нас, Мория была захвачена легионами орков, и их вел самый жестокий из всей их расы – Азог Осквернитель. Этот гигантский орк с горы Гундабад дал клятву истребить потомков Дурина. И первым делом обезглавил короля. Траин, отец Торина, потерял рассудок, он пропал. Мы не знаем, убили его или взяли в плен… Мы лишились предводителя, поражение и смерть нависли над нами. И вот тогда появился он. Молодой наследник рода бросил вызов бледному орку. Он бился в одиночку с этим чудовищным противником. Он лишился оружия и защищался дубовой ветвью, словно щитом. Азог Осквернитель понял в тот день, что потомков Дурина ему так просто не сломить. Торин призвал нас сплотиться. Мы собрались с силами и отбросили орков назад. Наш враг был побеждён, но не было ни пиршества, ни радостных песен в ту ночь. Погибших было столько, что их не успевали оплакивать. Немногие из нас выжили. И тогда я подумал: вот тот, за кем я последую, кого я готов назвать королём.

Балин о битве у Мории.

***

Двалин никогда раньше не встречал хоббитов.

Полурослики редко покидали свои дома, а Двалин никогда не останавливался в Шире по дороге в Синие горы. Так что да, он никогда их не видел. Не то чтобы гнома это волновало. Он встретил довольно много народов за свою жизнь, и все они были одинаковые – алчные, уродливые и полные ненависти.

Но Бильбо Бэггинс был… другим.

Дело было не в его доброте или в хорошем воспитании. Двалин встречал многих, кто был так же добр к гномам. Дело было даже не в его готовности отправиться с ними в путешествие. Обещанная награда из казны Эребора замотивирует кого угодно, в конце концов. И не поведение или слова хоббита смущали гнома.

Дело было в том, как Бильбо смотрел на них.

Большую часть жизни Двалина считали глупым и жадным варваром. Он давно привык, что его не воспринимали всерьёз только потому, что он был ниже людей, и ему пришлось отрастить бороду, которой, он был уверен, завидовали многие. Гном никогда не любил бороду, но принял её, как само собой разумеющееся.

Но Бильбо Бэггинс не смотрел на него так, словно он был каким-то мерзким орком или приносил одни несчастья. Он не смотрел на него с жалостью или недоверием. Хоббит даже не вздрогнул от страха перед его оружием или множеством шрамов. Он не сделал ничего из того, что ожидал Двалин.

Вместо этого он посмотрел на него так, как будто Двалин – первое оружие, которое отец вложил ему в руки. Как будто гном – что-то чудесное и удивительное, созданное самим Махалом в своей кузнице.

Это было неожиданно.

Двалин не знал Бильбо Бэггинса. И он не сделал ничего, чтобы заслужить такой взгляд от хоббита. Он даже не был дружелюбен с ним!

Тем не менее, при всем своём замешательстве, гном не мог отрицать того, что был… польщён. Он уже не помнил то время, когда кто-то смотрел на него так, даже из своих сородичей. Это заставило Двалина почувствовать, что он ещё чего-то стоит. Как будто он перестал быть старым гномом, бродящим в поисках собственного дома, а вновь стал могучим воином с древней кровью предков, текущей в жилах.

«Довольно забавно, – размышлял Двалин, бросая взгляды на бурчащего хоббита, едущего на пони. – Никогда бы не подумал, что какой-то хоббит вновь заставит меня почувствовать себя гномом».

***

Бильбо никогда не нравилась верховая езда. О нет, он любил животных, но хоббиты были просто не приспособлены к путешествовию верхом.

К его огромному сожалению, кататься ему предстояло ещё очень долго. Они оставили Шир позади и были на пути в Эребор. К этому времени Бильбо понял, что уже привык видеть своих прежде мёртвых спутников живыми и весёлыми. Острая боль в сердце сменилась терпимым покалыванием, а воспоминания о его прошлой жизни теперь не преследовали хоббита на каждом шагу. По крайней мере, он мог смотреть на Фили и Кили без желания расплакаться.

Но при всём своём прогрессе он до сих пор не мог встретиться взглядом с Торином. Лидер их компании не придавал хоббиту большого значения и перекидывался с ним парочкой слов, но даже эти слова давались хоббиту с трудом. Бильбо пытался забыть того Торина, образ которого всплывал у него перед глазами. У них никогда не выйдет прежней дружбы, но, по крайней мере, он хочет построить хотя бы приятельские отношения с Торином.

Но это было тяжело. Не только смотреть на Торина, но и вообще пытаться заговорить с ним – Торин близко к себе никого не подпускал. В последний раз Бильбо пришлось броситься на группу орков, чтобы просто заслужить улыбку короля.

Сейчас же он был последним, с кем Торин захотел бы общаться.

Также Бильбо понял, что ему придется завоевать не только доверие гнома. Он заметил, что Гэндальф наблюдал за ним тем же самым взглядом, который он бросал на Мериадока Брендибака и Перегрина Тука каждый раз, когда те подбирались слишком близко к фейерверкам. Бильбо, конечно же, ожидал этого взгляда, но это отнюдь не означало, что ему нравится недоверие старого друга.

– Мастер Бильбо, хотите попробовать суп? – спросил Бомбур, вытаскивая хоббита из собственных мыслей. Рыжеволосый гном сидел перед большой кастрюлей, сосредоточенно помешивая суп, – Бомбур всегда очень серьёзно относился к готовке.

– Конечно, – хоббит осторожно взял протянутую миску и сделал глоток супа. Это была простая еда из мяса и бульона, но специи оживили её. – Довольно вкусно. Ты добавил немного петрушки?

Бомбур просиял.

– Да, петрушка и базилик, чтобы избавиться от запаха ягнёнка. В говядине, которую вы нам приготовили, был розмарин, верно?

– Да, из сада моей матери. Она была отличным поваром и знала толк в травах. После её смерти я взял на себя заботу о саде, но, боюсь, мне не хватает опыта. Я удивляюсь, как он ещё не погиб.

– Я уверен, Ваша матушка оценила бы вашу заботу о нём, – сказал Бофур, шлепаясь на землю между своим братом и кучей грязи. Он забрал у Бильбо миску и допил суп одним глотком.

– Мм, думаю, он готов, – сообщил Бофур Бомбуру, отдавая миску обратно. – Мне позвать остальных?

– Пока мастер Бильбо не получит свою порцию, – произнёс Бомбур, наливая суп в глиняную миску, – остальные не получат ни единой ложки.

Бофур кивнул в знак согласия, в то время как Бильбо нахмурился.

– Тебе не нужно относиться ко мне по-другому, – запротестовал он. – Я, может быть, и хоббит, но это не значит, что я отличаюсь от всех вас. Я не нуждаюсь в особом отношении.

Бомбур проигнорировал слова Бильбо и протянул миску.

– Вот. Ешьте.

– Не пытайтесь спорить с ним. Если Бомбур что-то решил, то его уже не переубедить, – объяснил Бофур, протягивая миску Бомбуру, чтобы тот наполнил её.

– Эй, вы что, едите без нас?

Фили и Кили присоединились к ним, садясь вокруг кастрюли с тушёным мясом. Оба тяжело дышали после спарринга. Большая часть компании наблюдала за ними и выкрикивала что-то на кхуздуле. Бильбо помнил, что они часто устраивали спарринги, но не мог вспомнить, выигрывал ли кто-то.

– Почему вы начали есть, не сказав мне? Вы же знаете, какой я голодный после того, как надеру Фили задницу, – пожаловался Кили, зачерпнув пальцем немного супа из миски Бильбо.

– Эй! Мать не учила тебя, что нельзя запускать пальцы в еду других? – пожаловался Бильбо, пытаясь ударить чужие пальцы ложкой.

Кили широко раскрыл глаза и закусил губу. Бильбо помнил, что молодой гном делал так после каких-то глупых поступков. К сожалению Кили, это невинное личико работало только на брате, дяде и иногда на Двалине.

– Даже не смотри на меня таким взглядом. Я жил с маленькими хоббитами. Сделаешь так ещё раз, и я ударю тебя по руке ложкой, – предупредил Бильбо, махнув вышеупомянутым столовым прибором для убедительности.

Давно потерянный друг или нет, но Кили не встанет между хоббитом и его едой.

– Похоже, у нашего взломщика есть пара тузов в рукаве, – хихикнул Фили, получив свою порцию тушёного мяса вместо того, чтобы пытаться украсть его.

– Очевидно. Иначе как он мог спорить с Торином? – заметил Бофур.

– И присоединиться к нам в походе против Смауга, – напомнил Бомбур.

– Чего я, кстати, до сих пор не понимаю. Почему ты решил пойти с нами? – поинтересовался Кили, решив теперь забрать миску с супом у брата, после того, как Бильбо отругал его. В ответ гном получил тычок в бок, который успешно проигнорировал.

Бильбо задумчиво помешал суп. Почему он присоединился к ним в первый раз? Было ли это на самом деле просто тягой к приключениям? Или же их песни и рассказы действительно тронули его? Бильбо не знал, даже сейчас, спустя десятилетия, почему он всё же решил уйти с компанией гномов из Шира в то солнечное утро.

– У вас очень благородное дело, – наконец ответил хоббит. – У вас.… У вас больше нет дома. Смауг отобрал его у вас. А я постараюсь помочь вам вернуть его обратно.

Гномы вокруг замолчали и посмотрели на Бильбо так же, как и тогда, когда он впервые сказал это.

– Ты… – начал Бофур и замолчал, приступая к ужину, как и остальные его товарищи. Никто не проронил ни слова, пока гномы не начали готовиться ко сну. Хоббит по-прежнему чувствовал на себе взгляды гномов, и это заставило его задуматься: а что они думают о нём сейчас?

Вечером, когда с супом было покончено и гномы ушли спать, Бильбо проснулся от звуков воющих варгов. Шум разбудил и оставшихся гномов, которые сразу начали ворчать, собираясь у костра. Хоббит тоже присоединился к ним, обернувшись одеялом и едва сдерживая зевоту.

– Варги часто бывают в этих местах? – спросил он, протирая глаза одной рукой.

– Нет. Обычно они не заходят так далеко, – ответил Бофур, закуривая трубку.

– Они – надежное подкрепление орков. И обычно остаются возле Ривенделла, – хмурясь, добавил Двалин.

– Как вы думаете, они нас не побеспокоят? – слегка нервно спросил Ори.

– Нет, если мы не будем сидеть на месте. Выходим на рассвете, – приказал Торин, отходя к краю скалы, чтобы проверить каньон внизу.

– Он кажется… более сердитым, чем обычно, – заметил Бильбо, намекая на уже знакомую ему историю, которую должны услышать все гномы.

– Да. У Торина достаточно причин, чтобы ненавидеть этих мерзких тварей, – покорно ответил Балин, а затем углубился в героическую и трагическую историю о попытке отвоевать королевство Мории у орков.

Он с большой печалью вспомнил, как дед Торина, король Трор, был обезглавлен орком Азогом, который был полон решимости положить конец роду Дурина. Его переполняла гордость, когда он говорил о молодом наследнике гномов, решившимся выйти на бой с чудовищем в три раза больше его, и как благодаря куску засохшего дуба ему удалось выжить и лишить зверя руки.

Бильбо слушал знакомый рассказ, наблюдая за своими спутниками. Каждый гном, казалось, был заворожён этой историей, и он понял, что в этот момент гномы стали преданы не только Королю-под-Горой, но и Торину Дубощиту. Он понимал, что они последуют за ним до самого конца.

Так же, как и он.

***

Они продолжали свой путь.

Дни шли, и Бильбо постепенно привыкал к своим давно потерянным товарищам. Вскоре он обнаружил, что спокойно может встретиться взглядом с Торином, не чувствуя ноющей боли в груди. Но самым поразительным из того, что он обнаружил, была его юность.

Бильбо совсем позабыл, каково это – иметь возможность ходить без ноющих и болящих суставов. Он забыл, каково это – быть в состоянии двигаться более десяти минут, не чувствуя усталости и постоянной одышки. Он был стариком так долго – дольше, чем следовало бы, благодаря Кольцу, – что забыл, каково быть молодым.

Это было очень волнующее открытие.

– Эм, мастер Бильбо, почему вы идёте рядом со своим пони? – однажды спросил его Ори, когда хоббит поравнялся с ним.

– Потому что в один прекрасный день я не смогу этого сделать, – ответил Бильбо, получив в ответ странный взгляд. Он проигнорировал его – хоббит давно привык к тому, что большую часть жизни его считали странным даже собственные родственники. Он вырос и полностью принял это.

К счастью, остальную часть гномов, кажется, не волновало – едет ли хоббит верхом или идёт рядом со своим пони.

К тому же, Бильбо заметил, что, кроме Фили, Кили, Ори, Бофура и Бомбура, остальная часть компании почти не разговаривала с ним и не обращала никакого внимания. Он понимал, что этого следовало ожидать. Гномы от природы были недоверчивы к чужакам, и пока Бильбо не докажет, что искренен в своих намерениях, остальные не примут его. Но сейчас у него была более насущная проблема: Гэндальф.

Бильбо понял, что пора прекращать напряжённую тишину между ним и волшебником. Он подумал, что сможет справиться с этим недоверием и подозрительностью до того, как они достигнут Эребора. У него было достаточно проблем и без того, чтобы позволить себе иметь во врагах ещё и волшебника.

Поэтому однажды ночью, когда все собрались вокруг Бомбура, чтобы получить ужин, он подошёл к Гэндальфу, в одиночестве сидящему на скале.

– Бильбо, – дружелюбно поприветствовал его маг, сверкая глазами из-под полей шляпы. – Тебе чем-то помочь?

– Ты не доверяешь мне, – резко сказал Бильбо, потому что старость не способствует развитию сомнений. – Ты думаешь, что со мной что-то не так, верно?

Гэндальф мгновение молча смотрел на него, а потом кивнул.

– Да, это так. Ты совершенно прав. Я думаю, ты что-то скрываешь от нас, мастер Бэггинс.

– Да, у меня есть один секрет, – признался Бильбо, наблюдая, как костер отбрасывает тени на лицо его старого друга, делая его довольно угрожающим. – Я должен держать это в тайне. Но только до определённого момента.

– Что послужило причиной этой тайны? – спокойно спросил маг. – Каковы последствия?

 – гномы начинают петь низкими и глубокими голосами, когда хоронят тела трёх гномов королевской крови. Песня на кхуздуле красива и непонятна для ушей Бильбо. Голоса, сливающиеся в одну мелодию, наполнены горем, через которое они прошли. Их король и наследники ушли в чертоги предков, и они скорбят, что ни один из них больше не поднимет свой меч на поле боя –

Бильбо закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Жизни тех, кто мне очень дорог, в опасности. Так что, пока я не буду уверен, что они останутся живы, я буду держать свою тайну в секрете.

Глаза Гэндальфа расширились, когда он понял смысл слов Бильбо. После его лицо смягчилось, а морщины разгладились, делая лицо моложе и добрее.

– В таком случае я не буду требовать от тебя ответа, а буду ждать, пока ты сам не расскажешь мне всё, – ответил волшебник, одаряя Бильбо улыбкой, которая доставалась ему в прошлой жизни только когда он пытался исправить последствия своих глупых поступков.

– Спасибо, мастер Гэндальф. Я ценю твоё доверие, – ответил хоббит, улыбаясь магу. – Обещаю, оно не будет напрасным.

«Мне жаль, что я не могу сказать тебе всей правды. Ты хороший друг, но ты можешь сделать все намного хуже, пытаясь помочь. Я сам не осознаю последствий своих действий, не говоря уже о том, к чему приведёт твоя помощь. Так что лучшее, что я могу сделать – это попытаться что-то изменить самостоятельно. И будем надеяться, что я не обреку всех нас на верную смерть».

Гэндальф просто продолжил сиять своей доброй улыбкой.

 – Я уверен, что оно не будет напрасным, Бильбо. Я уверен.

***

Chapter Text

Избавь меня от своего гномьего упрямства. Твоя гордыня погубит тебя.

Гэндальф Серый

***

Бильбо не ожидал, что они доберутся до пещеры троллей так быстро.

– Заночуем здесь, – объявил Торин, когда они подошли к сгоревшей лачуге, которая когда-то была домом фермера.

Гэндальф остановился и, нахмурившись, уставился на скелеты внутри лачуги. Бильбо знал, что волшебник собирается рассказать Торину о фермере и выказать свое беспокойство. Он молча подошел ближе, когда волшебник и гном начали разговор.

– …до Ривенделла. Я уверен, лорд Элронд с удовольствием примет нас, – с явным нетерпением и нарастающим гневом пытался объяснить Гэндальф.

– Мы не пойдем туда! – резко отрезал Торин. – Эльфы не проявляли никакой милости к нам много лет назад, и я сомневаюсь, что они сейчас станут нам помогать. Оставь эту затею в покое, Гэндальф.

Губы Гэндальфа сжались в тонкую полоску, и он натянул свою шляпу пониже, на глаза. Бильбо узнал это движение и сразу же потянулся, чтобы схватить руку волшебника, когда тот попытался уйти.

– Подожди, куда ты идёшь? – спросил Бильбо, убедившись, что его голос стал громче.

– Побыть с тем, у кого ещё остался здравый смысл – с самим собой! – громко заявил Гэндальф, пытаясь освободить свою руку.

Но Бильбо не собирался отпускать его. Он уперся пятками в землю и обернулся на гномов вокруг.

– Ты не можешь оставить нас без защиты! Что, если на нас нападут?

– Мы не беззащитны, – огрызнулся Торин из-за спины. – Ты среди опытных воинов, которые пережили бесчисленное количество битв, полурослик, благодаря их великим навыкам…

– Однако я не видел их способности в бою, – резко прервал короля Бильбо так же, как тот – волшебника минуту назад. – Мы в пути уже три недели, и я ни разу не видел, чтобы кто-то из вас участвовал в бою. Всё, что я знаю, что вы так же опытны в бою, как орки в вязании.

Бофур и Нори, стоявшие неподалеку, внезапно и странно закашляли.

– Я буду чувствовать себя в безопасности, если с нами рядом будет волшебник, пока мы пытаемся узнать, почему одинокий дом посреди поля недавно сгорел, – закончил хоббит, особенно выделив последнюю часть предложения. – И, Гэндальф, тебе не стоит бродить в одиночку, учитывая, что мы слышали вой варгов в течение последних ночей. О, и вы посмотрите – солнце садится.

В этот момент вся Компания наблюдала за разворачивающейся драмой. Большинство гномов практически смеялись, даже не пытаясь скрыть это.

– Бильбо, ты действительно будешь чувствовать себя в безопасности, если я останусь? – засомневался Гэндальф, опуская руку на кудри хоббита. На лице волшебника была маска спокойствия, но Бильбо мог видеть яркое мерцание в этих серых глазах. И хоббит слишком хорошо знал своего старого друга. Маг очень сильно переживал.

– Да, – твёрдо заявил хоббит, кивая.

– Тогда я останусь, – заявил волшебник, глядя поверх хоббита на остальных гномов. – На данный момент, во всяком случае.

Бильбо с облегчением расправил плечи.

– Спасибо.

Торин, молчавший на протяжении всего диалога между Бильбо и Гэндальфом, бросил на них короткий взгляд, прежде чем переключить внимание на своих племянников.

– Фили! Кили! Присмотрите за пони. Остальные, разбейте лагерь!

Два брата немедленно перестали хихикать.

Бильбо, наконец, отпустил волшебника, когда гномы вокруг вернулись к своим делам. Гэндальф улыбнулся.

– Ты продолжаешь удивлять меня, Бильбо Бэггинс, – ответил Гэндальф. Его глаза всё ещё мерцали. – Я думаю, что у нас будет довольно интересное приключение.

«О, Гэндальф, настоящие сюрпризы ещё впереди».

***

Когда пришло время относить еду Фили и Кили, Бильбо вызвался первым.

– Я не против отнести им ужин. У меня как раз будет возможность проверить мою Миртл, – объяснил хоббит Бомбуру, когда взял миски с едой.

– Хорошо. Но поспеши обратно, иначе твоя еда остынет, – посоветовал повар, накладывая в миску мясо для хоббита, пока остальные гномы рассаживались вокруг костра.

Бильбо просто кивнул и направился дальше.

Когда он нашел двух братьев, те спорили, по очереди ударяя друг друга руками в плечо. Он ждал, пока они заметят его, но поняв, что это может продолжаться ещё долго, слегка кашлянул, привлекая к себе внимание. Гномы подпрыгнули и повернулись к хоббиту с широко раскрытыми глазами.

– Джентльмены, – поприветствовал Бильбо, подняв тарелки с рагу, – я принёс вам ужин.

– О, посмотри на это, Кили, наш взломщик принёс нам ужин, – сказал Фили с ложной радостью в голосе. – Как мило с его стороны!

– О да, очень мило с его стороны, – согласился Кили, нетерпеливо кивая головой.

– Тогда мы просто возьмем его, и вы можете быть свободны, – добавил Фили тем же фальшивым тоном, протягивая руку, желая забрать миски.

Бильбо сделал шаг назад, невозмутимо взглянув на них.

– Что вы сделали на этот раз?

Фили отшатнулся.

– Что? Я возмущён твоим тоном. Не думай, что мы делаем что-то глупое каждый раз, когда вы оставляете нас одних.

– Мы потеряли пони, – тут же признался младший из братьев.

Фили сразу ударил его по руке.

– Кили!

– Ну что? – начал защищаться Кили, хмуро потирая руку. – Он всё равно уже здесь.

– Сколько пони вы потеряли? – потребовал ответа хоббит, ставя миски на ближайшее бревно.

– Двоих, – признался Фили с хмурым видом. – Мы искали их, но думаем, что их украли.

– Кто украл? Здесь никого нет, кроме нас, – заметил Бильбо.

Кили указал на поваленные деревья и обломки коры.

– Мы считаем, что это сделал тот, кто украл пони.

Бильбо посмотрел туда, куда указывал его палец, и возвёл глаза к небу.

«Серьёзно?»

***

Бильбо позволил двум братьям втянуть себя в погоню за троллями так же, как и в первый раз. Единственная разница будет только в том, что когда они прибыли на место лагеря троллей, он не дал им сунуться туда одним.

– Я не пойду туда один и без плана, – сказал Бильбо двум гномам. – Там три тролля, а я всего лишь маленький хоббит.

– Вы также наш взломщик, который знает, как остаться незамеченным. Это хороший шанс, чтобы проявить себя, – ответил Кили.

– Или быть съеденным заживо, – возразил хоббит. – Значит так, я освобождаю пони, один из вас идёт в лагерь, чтобы рассказать об этом другим, а второй остается здесь, чтобы помочь мне.

Фили и Кили взглянули друг на друга. Брюнет изогнул бровь, пожал плечами и указал на свою одежду. Фили кивнул в ответ и похлопал по своим многочисленным кинжалам. Бильбо наблюдал за их бессловесным, напоминавшим чтение мыслей разговором. Он помнил, что эти двое делали так и раньше, но никогда не задумывался об этом. Но теперь он понял, насколько они были близки, если могли так легко читать мысли друг друга с помощью одних только жестов.

«Неудивительно, что они погибли вместе», – печально подумал Бильбо.

– Я останусь с тобой, пока Кили зовёт остальных, – наконец сказал старший гном.

– Я скоро вернусь, – пообещал брюнет, поднимаясь на ноги и тихо убегая туда, откуда они пришли.

Фили понаблюдал за тем, как его брат исчезает в лесу, прежде чем повернулся к хоббиту.

– Итак. Каков наш план?

Бильбо усмехнулся.

– Ну, во-первых, мне нужно попасть в плен.

***

Бильбо довольно просто пробрался в лагерь троллей незамеченным.

– Добрый день, – помахал рукой хоббит, слегка подпрыгнув, чтобы привлечь их внимание.

Три тролля повернулись к нему и мгновенно встали на ноги.

– Посмотрите-ка, что тут у нас, – сказал один тролль и нагнулся, чтобы поймать Бильбо в тиски, которые могли бы сломать его рёбра.

– Что это? – поинтересовался другой тролль, наклоняясь ближе, чтобы рассмотреть находку. – Я не видел этого раньше.

– Я хоббит, – ответил Бильбо спокойным голосом, который резко контрастировал с его бешено стучащим сердцем. – А вы трое?

– Мы… мы тролли, – сказал последний с озадаченным выражением лица. – Разве ты никогда не видел тролля?

– Нет. А вы разве никогда не видели хоббита? – делано изумился Бильбо.

Тролли уставились на него.

– Почему ты не боишься нас? – спросил тот, что держал его.

– Бояться вас? – повторил Бильбо, моргая несколько раз.

 – Смауг огромен. Больше, чем дом, медведь или даже гора. Он нависает над Бильбо, и, по его мнению, дракон может закрыть собой солнце. Он может видеть свое отражение в глубине янтарного глаза шириной в пару локтей. Хоббит понимает, каким маленьким и жалким он выглядит, и это заставляет его дрожать –

 – Торин падает и не встаёт. Он не двигается, не дрожит, не вздрагивает. Это заставляет что-то в груди Бильбо замереть –

 – Кольцо шепчет ему обещания: свободы, власти и перерождения. Он заставляет шепот замолчать и пытается игнорировать скручивающее чувство в животе –

 – Фродо поправляет мифриловую кольчугу, которая висит на его бёдрах. Она неуклюже сидит на его маленьком теле и делает его похожим на ребенка, играющего в переодевание. Когда Бильбо смотрит в глаза своему племяннику, то видит там силу, которой сам никогда не обладал. Эта сила заставила его замереть и слегка склонить голову перед Фродо, потому что это та сила, которая требует жизни взамен –

– Нет, – ответил Бильбо с улыбкой, и он знал, что она была искривлена, как лоза в его саду. – Я не боюсь вас троих.

Три тролля выглядели озадаченными.

– Но… ты должен нас бояться! – закричал второй, глядя на Бильбо таким взглядом, будто его мир перевернулся с ног на голову.

– Да, ты должен нас бояться, – согласился первый, раскачивая хоббита. Бильбо почувствовал, как мир перевернулся, и изо всех сил попытался контролировать свой живот.

– Давайте посадим его в горшок. Это должно испугать его, – предложил с улыбкой третий, очевидно, самый умный тролль, показав недостающие и пожелтевшие зубы.

– Если вы хотите съесть меня, то сначала вам нужно хорошенько меня обжарить, – вмешался Бильбо, когда тролли понесли его к котлу. – Так вы не потеряете сочность моего мяса.

– Ты знаешь, как готовить, хоббит? – спросил третий, садясь перед котлом.

Бильбо кивнул.

– Ох, да. Скажи мне, каков на вкус твой суп, и я подскажу, какие приправы можно туда добавить.

Тролли переглянулись, а затем первый тролль пожал плечами и бросил хоббита вниз, рядом с котлом. Первый поднял деревянный ковш и глотнул варево, а затем скривил лицо.

– На вкус ужасно. Что ты положил в него? – спросил первый тролль третьего.

– То же, что и всегда! – ответил тот, пока второй пробовал суп.

– Он прав! Вкус ужасен, – согласился второй тролль, бросая ковш и вытирая язык, словно пытаясь стереть вкус.

Третий же тролль, наконец, попробовал суп и замер в отвращении.

Бильбо медленно поднялся на ноги и попятился на несколько футов назад, пока тролли давились и хватались за горло, выплевывая содержимое своих желудков. Первый, тот, что схватил его, рухнул на колени и начал захлёбываться своей рвотой и кровью. Второй, самый мелкий тролль, уже валялся на земле и бился в конвульсиях. Третий тролль был единственным, кто обратил на Бильбо внимание.

– Ты… ты, хоббит… ты ч-ч-что ты… сделал с супом, – выдохнул тролль, падая на колени.

Бильбо указал пальцем себе на грудь и поднял брови.

– Я? О нет, это был не я. Я ничего не делал с вашим супом.

– Верно. Это был я.

Фили вышел из-за деревьев и двинулся в сторону хоббита. На его лице появилось отвращение, когда он взглянул на троллей перед собой.

– Не могу поверить, что твой план сработал, – сказал гном, морща нос, когда троллей снова начало рвать.

Бильбо кивнул. Он также был удивлен тем, как легко тролли попались на его трюк.

– Как думаешь, мы должны избавить их от страданий?

Фили изучал стонущих существ некоторое время, прежде чем, наконец, кивнул.

– Да. Следи за местностью.

Доказательством того, как глупы оказались тролли, были мечи, которые Фили вонзил им в затылок. Только третий тролль заметил движение гнома, но его попытки защитить себя были ничтожными. Фили лишил его жизни достаточно легко.

Пока гном был занят актом милосердия, Бильбо переместился в другую часть лагеря и занялся веревками, которые удерживали пони. Когда он развязал последний узел, пришла остальная часть Компании с оружием наготове – только для того, чтобы замереть при виде мертвых троллей.

– Фили! – Кили легко перепрыгнул через лужи крови и подбежал к брату. – Это ты сделал?

– Не один, – ответил тот, вытирая лезвие. – Это было совместное нападение.

– Что случилось? – спросил Торин, направляясь к племяннику более спокойным шагом.

– Мы отравили троллей, – просто ответил Фили, пожав плечами.

Гномы и волшебник уставились на него.

– Чем? – спросил Балин.

– Аконитом, белладонной и вехом, – перечислил хоббит.

– Где вы взяли такие растения? – потребовал ответа Оин, уставившись вместе с Нори и Бомбуром на Бильбо и Фили. Они единственные поняли, насколько смертоносна эта смесь.

Бильбо удивленно взглянул на них.

– Их нетрудно найти на тропах, по которым мы проходили, когда знаешь, где искать.

– Так ты собрал эти растения, а затем отравил ими троллей? – спросил Кили, глядя на брата.

Принц пожал плечами.

– Ну да. Наш взломщик отвлекал их, пока я подмешивал травы в рагу. Затем он обманом заставил их попробовать… ну, а остальное очевидно.

Гномы и волшебник продолжали смотреть на них.

– Мастер Бильбо… как вы отвлекли троллей? – тихо спросил Ори, широко раскрыв глаза.

– Это лучшая часть плана! Всё, что было нужно, это прийти и поговорить с ними, – с усмешкой Фили. – Я чуть не помер, когда увидел, что они подняли его. А потом Бильбо даже посоветовал им, как его лучше приготовить!

Глаза Ори стали размером с блюдца, что так любила мама Бильбо.

– Невероятно, – тихо прошептал гном.

Хоббит смутился от такой похвалы. Он не был храбрым. Гэндальф был храбр. Торин был храбр. Фродо был храбр. Даже Сэмуайз Гэмджи был храбр. Но он? Он не был храбр. Если бы он был храбр, он никогда бы не позволил своему племяннику отправиться с Кольцом в проклятый Мордор.

– Бильбо, почему ты сделал это один? – спросил Гэндальф, нахмурившись.

Хоббит пожал плечами.

– Они бы съели наших пони. У нас не было времени ждать всех вас.

– Тогда нужно было отправить Фили отвлекать их. Он более опытный воин из вас двоих, – заметил Балин.

– Нет, я не стал бы так рисковать Фили, – твёрдо сказал хоббит, качая головой.

Гномы замолчали. Все, кроме одного.

– Почему ты выбрал именно растения? – спросил Торин. На этот раз он не смотрел на Бильбо так, будто хоббит был грязью под сапогом короля. Вместо этого он выглядел задумчивым, глядя на хоббита своими ярко-синими глазами.

Бильбо проглотил комок в горле.

– Ну, я же хоббит. Я не воин и не взломщик. Я просто хоббит. И я должен защищать себя своими собственными средствами. Это был один из способов, который я выбрал.

Торин долго смотрел на него. Бильбо не мог прочитать, что гном думает о его словах, но был уверен, что на этот раз король не был раздражён им. Хоббит решил посчитать это большим шагом в верном направлении.

Наконец, Торин снова посмотрел на остальных и указал на мёртвых троллей.

– Проведите разведку местности. Выясним, как именно тролли пробрались сюда незамеченными.

***

Chapter Text

– Бильбо? Ты, часом, не перебрал настойки жихаря?

– Нет… Вообще-то, да, но не в этом дело.

Гэндальф и Бильбо

***

Балин был обеспокоен.

Впрочем, он беспокоился о многих вещах в своей жизни. О судьбе сородичей, разбросанных по всему свету. О безопасности брата. О стремлении гномов вырвать свой дом из лап Смауга. За безопасность и душевное спокойствие своего друга и короля, Торина. Его даже беспокоило решение взять Ори, Фили и Кили в такое самоубийственное путешествие.

Но в основном он был обеспокоен Бильбо Бэггинсом.

Было что-то… не так с этим хоббитом. Не то чтобы Балин много знал о них, но он точно знал, что хоббиты были подозрительным народом, который предпочитал оставаться дома, чем отправляться в сомнительное путешествие с не менее сомнительной компанией. Бильбо Бэггинс совершенно не походил на обычного хоббита.

Но не эта непредсказуемость в характере хоббита беспокоила гнома. А то, как Бильбо относился к ним. С огромным уважением и теплотой, чего не ожидал ни один гном. Начиная от грандиозного праздника в его доме и заканчивая защитой Фили от троллей – он не проявил к ним ничего, кроме доброты и понимания.

Именно это беспокоило Балина.

Никто из гномов не знал хоббита. Никто из них не заслуживал такого отношения. Да Бильбо едва ли знал Фили, и всё же он был готов рискнуть жизнью, чтобы защитить принца от троллей. Никто, независимо от того, каким бы добрым, благородным или мудрым он ни был, не сделал бы такого ради незнакомца.

Так почему же Бильбо Бэггинс сделал?

Балин не понимал. Он не понимал этого странного хоббита, который так легко последовал за ними. И так яростно сражался за них. Он не понимал, почему хоббит смотрел на них так же, как гном смотрит на свои сокровища. Или на родича, найденного в живых после кровопролитной и тяжёлой битвы.

И это было самой тревожной мыслью из всех.

***

Бильбо был доволен.

Его план с троллями прошел удачно. Когда он изначально думал о том, как с ними бороться, у него возник соблазн оставить всё так же, как было в прошлый раз. Но чем больше он думал о своём плане, тем сильнее убеждался, что последствия его действий будут значительными. Так что он решил посмотреть, что будет, если он изменит что-то незначительное.

Бильбо корил себя за то, что отравил троллей, ведь никто не заслуживает умереть в подобных муках, но, в конце концов, он был доволен тем, как всё закончилось. К данному моменту всё проходило так, как он и ожидал: они нашли пещеру троллей, обнаружили мечи, и Бильбо даже получил Жало от Гэндальфа. Это значило, что, даже если он меняет некоторые события, то всё идёт так, как должно происходить.

В том числе и недоверие гномов.

Он не был глуп. Хоббит понимал, что его авантюра с троллями принесла ему как уважение, так и подозрения. Ведь он провернул всё с помощью хитрости и ума, что совершенно не одобряли гномы. Они полагали, что встретиться с врагом лицом к лицу – это почётно и смело. Обманывать же сошло бы за трусость для каждого в Компании.

Ну, так считал почти каждый гном.

– Это было очень умное решение – обхитрить троллей.

Бильбо оторвался от изучения своего нового (старого) меча и обнаружил Нори, наблюдающего за ним. Когда пещера была осмотрена, Торин разрешил устроить небольшой перерыв, прежде чем они снова отправятся в путь. Большинство гномов были озабочены новыми сокровищами и не обращали на хоббита никакого внимания, но Нори отделился от группы и уселся рядом, на упавшем дереве.

– Спасибо, – вежливо кивнул хоббит. – Я знаю, что это был ужасный способ, но мне нужно было действовать быстро, чтобы спасти пони.

– Я не осуждаю тебя, – заверил гном. – Это всё же сработало. Остальное не имеет значения.

– Да, но я не думаю, что другие согласятся с тобой, – спокойно ответил Бильбо, глядя на гнома. Нори всегда был загадкой для хоббита. Он всегда замыкался в себе, и ему лишь изредка нужна была компания. Бильбо не мог вспомнить ни единого их разговора один на один.

Нори пожал плечами.

– Большая часть нашей Компании не видит смысла заставать противника врасплох.

– Но ты считаешь иначе? – с едва заметной улыбкой спросил Бильбо.

– Некоторые битвы лучше выигрываются хитростью, – объяснил Нори. – Это то, чем я руководствуюсь в своей работе.

Бильбо приподнял бровь.

– И что это за работа?

– Она очень похожа на твою, – ответил гном. – Только я собираю информацию, а не краду вещи.

– Ты похож на мошенника, – заметил хоббит.

Нори усмехнулся.

– Достаточно точное описание.

– Интересно. Я не думал, что лидер нашей компании будет рад преступнику.

– Торин знает цену информации, – пояснил Нори. – К тому же, он сам в ответе за то, что мы стали преступниками.

Бильбо удивлённо моргнул.

– Почему? Он ведь не может контролировать выбор, которые делают другие гномы.

– Нет. Однако он контролирует причины этого выбора, – ответил Нори. – Мы не только потеряли наш дом. Мы также потеряли работу, прежний образ жизни. Мы стали изгоями в этом мире. Чтобы выжить и прокормить свои семьи, нам пришлось делать то, чего мы никогда не сделали бы раньше. Торин винит себя в этом.

«Он винит себя за то, что не смог найти гномам новый дом и достойную работу», – осознал хоббит.

– Спасибо, что поделился этим со мной, – Бильбо слегка кивнул Нори. – Я знаю, что очень трудно доверить незнакомцу такую информацию.

Вор пожал плечами.

– Если ты готов сражаться и умереть вместе с нами, то ты также должен знать, за что ты действительно борешься и умираешь.

Бильбо слегка ухмыльнулся.

– Да, приятно знать, что меня испепелят ради благого дела.

Нори не рассмеялся, но одарил Бильбо улыбкой, когда поднялся на ноги.

– Да. Я просто решил, что ты должен знать.

Бильбо наблюдал, как гном уходит, и вдруг еще одна мысль пришла ему в голову.

– Нори! – Когда тот остановился и снова обратил на него внимание, хоббит продолжил: – Чем ты занимался? Когда жил в Эреборе.

Ответом ему была горькая улыбка.

– Я был частью Городской Стражи Эребора. Защищал улицы от преступников.

***

Они продолжили свой путь.

Бильбо старательно вел учёт дней. Насколько он помнил, они достигли Ривенделла в июне, и ему было любопытно, останется ли всё, как прежде. После инцидента с троллями ничего серьёзного не происходило. Хоббит надеялся, что так и будет продолжаться до самого эльфийского города.

Большую часть времени в пути он тратил на сближение со своими товарищами. Большинство из них по-прежнему игнорировали его, но он заметил, что некоторые – а именно Двалин и Дори – относились к нему, как фермер к бездомной кошке. Словно он мог быть полезен для них, если бы они дали ему шанс, но им было попросту лень возиться с блохами.

Единственными, с кем сблизился Бильбо, были Ори, Фили и Кили. Они сразу же взялись рассказывать ему истории об отваге и бесстрашии, которые на самом деле были не более чем детскими выходками. Но он слушал их рассказы, наслаждаясь энергией и мальчишеской непосредственностью, с которыми они описывали каждую деталь.

Этот энтузиазм очень сильно напомнил ему о Мерри и Пиппине. Память о двух шаловливых двоюродных братьях принесла воспоминания об остальных – тех, кого он оставил в Шире. В спешке Бильбо не принял во внимание то, что оставляет. Будет ли их жизнь такой же? Или будущее переписывается с каждым действием хоббита?

Бильбо мог признать, что часть его сожалела об изменении некоторых событий. Он знал, что если спасет Дрого и Примулу, то у него никогда не будет прежних отношений с Фродо. И хотя это убивало его, но он осознавал, что не может допустить смерть родителей своего племянника.

 – в первые несколько месяцев их совместной жизни Фродо не отводит от него взгляда. Он следует за ним в каждую комнату и следил за каждым движением своими бездонными синими глазами. Бильбо никогда не пытался остановить ребенка, потому что понимал, каково это – потерять родителей раньше срока –

Нет.

Бильбо знал, что он был эгоистичен во многом, но не в этом случае. Не с Фродо, которому он бы подарил мир, если бы племянник только попросил.

Он был ужасно эгоистичным в другом.

Когда Бильбо составлял свой план об уничтожении Кольца, он понимал, что дорого заплатит. Если он уничтожит его раньше времени, некоторые события никогда не произойдут. Король Элессар никогда не осознает свою истинную силу, если Саурон не испытает его. Леголас и Гимли никогда не станут друзьями и не преодолеют многовековые предрассудки. Сэм, Мерри и Пиппин никогда не станут великими и никогда не узнают истинную ценность уз между ними.

И Фродо никогда не придется нести тяжёлое бремя Кольца.

Это было главным из того, что заставило хоббита действовать. До того, как Бильбо уплыл в Валинор, он услышал много песен о силе Фродо, отнёсшего кольцо в Мордор.

Летописцы описывали приключение в ярких красках, изображали Фродо как героя, который хотел спасти свой дом и людей. В каждом народе простые люди произносили его имя с радостью; восхваляя его как самого известного из героев.

Но в них не пелось лишь об одном – что произошло после путешествия. Ни один бард не рассказал о шрамах или кошмарах, что будили племянника Бильбо каждую ночь. И никто никогда не говорил о потухших голубых глазах Фродо, в которых больше не было жизни.

 – каждый, кто несёт Кольцо, платит свою цену. Голлум поплатился разумом, Бильбо – сердцем, а Фродо – душой –

Это был очень трудный выбор, но он сделал его. Бильбо, наконец, понял, что ему не суждено стать героем. Эту роль должны исполнить такие, как Гэндальф, Торин и Фродо. Вместо героя он будет эгоистичным и жадным злодеем, укравшим Кольцо Всевластья и Сердце Горы. Ему было суждено спасти Фродо и Торина от ужасной судьбы, которая ждала их, и он сделает это.

Чего бы ему это не стоило.

***

Chapter Text

Опасное занятие, Фродо, выходить из своей двери – ты ступаешь на дорогу и, если не придержишь ноги, то неизвестно, куда придёшь.

Бильбо Бэггинс

***

Бильбо понял, что что-то не так, когда услышал вой варгов.

Компания не колебалась. Они обнажили оружие и были готовы защищаться, прежде чем он успел остановиться и подумать. Мгновенная реакция гномов была оправдана – из-за листвы выскочил варг, направляясь к Торину. Король уклонился и быстрым движением вонзил свой клинок в затылок твари.

– Орки, – выругался Торин, вытирая лезвие.

– Как они нас нашли? – спросил удивленно Балин.

– Кому ты еще сказал о походе, Торин? – потребовал от короля ответа Гэндальф, вступая с ним в новый спор.

Бильбо не обращал на них внимания, чувствуя, как замирает его сердце.

«В прошлый раз здесь был Радагаст, когда варги напали. Почему его нет здесь сейчас?»

– Я никому не сказал, клянусь!

– Что нам делать? Мы не можем биться со всеми ними!

– Нам нужен план!

«Мог ли я сделать что-то, что помешало ему прийти? Неужели то, что я попросил Гэндальфа остаться, привело к этому? Стоп. Сейчас это не важно. Сосредоточься на орках! Мы сможем уйти от орков и без Радагаста».

– Насколько мы далеко от ближайшего города?

– Вокруг нет ничего, кроме нас и орков!

– Почему мы вообще спорим? Мы должны сражаться!

«Эльфы. Элронд отправит сюда отряд эльфов. Мы должны продержаться до их прихода».

– Мы можем использовать саму местность, – громко заявил Бильбо спорящим гномам и волшебнику. – Те, у кого оружие дальнего боя, могут влезть на деревья. А тем, у кого ближнего, нужно укрыться и дождаться прихода орков. Если нам удастся убить их всех до того, как они позовут на помощь, мы сможем выжить.

Большая часть Компании проигнорировала его слова, в отличие от Торина. Бильбо стойко встретился взглядом с голубыми глазами и изо всех сил постарался игнорировать удары своего сердца.

– Мы не сможем сражаться со всеми сразу. Ты знаешь, что их будет только больше, – заметил хоббит.

Торин медленно кивнул.

– Дальше равнина, там точно не будет места для укрытия. Это единственный отрезок пути, покрытый деревьями.

– Подождите, мы действительно обдумываем его предложение? – спросил Глоин, переводя взгляд с Торина на хоббита.

– У тебя есть идеи получше? – ответил Кили, глядя на возвышающиеся деревья и выбирая место для укрытия.

– Мы останемся здесь. Займите позиции, – приказал Торин. – Полурослик останется с Бофуром.

Все начали действовать без лишних разговоров. Даже Бильбо не нашел в себе силы возразить на сказанное гномом «полурослик». Он укрылся в каком-то кустарнике вместе с кукольником.

– Оставайся в поле моего зрения. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы защитить тебя, – пробормотал ему Бофур.

– Забавно. Я собирался сказать тебе то же самое, – ответил хоббит, вынимая Жало из ножен.

Бомбур, оказавшийся рядом, рассмеялся.

Три орка верхом на варгах нашли их довольно быстро. Бильбо наблюдал из-за куста, как Кили и Ори убили одного из варгов, в то время как Нори, Двалин и Фили напали на орка. Ещё один варг попал в засаду других гномов: Торин обезглавил его, прежде чем поспешить на помощь Гэндальфу, Балину и Глоину.

Третий варг бродил поближе к ним, принюхиваясь. Бильбо видел, как Бомбур и Бофур напряглись рядом с ним, а Жало начало светиться знакомым ярко-синим цветом. Варг повернулся и посмотрел сквозь листву прямо в глаза хоббиту, обнажил свои зубы, зарычал и присел на корточки, из-за чего орк обратил на них своё внимание.

Бильбо не стал ждать, пока варг атакует. В бою вы должны использовать каждую ошибку врага. Колебание хотя бы на секунду может стоить вам жизни. Это урок, за который Бильбо заплатил слишком высокую цену.

Поэтому, не предупреждая своих товарищей, Бильбо атаковал.

Варг явно этого не ожидал. Он отступил; Бильбо вонзил свой клинок глубоко в горло твари, уклоняясь от меча орка. Хоббит замахнулся ещё раз, но был вынужден отступить, когда наездник попытался отрубить ему голову. Он споткнулся всего один раз, прежде чем ещё раз вонзить Жало в глотку варга, попытавшегося содрать кожу с лица хоббита.

Орк схватился за клинок, пытаясь вытащить его. Но прежде, чем ему удалось избавиться от него, в морду варга вонзилась мотыга.

Орк был убит совместными усилиями Кили, сидящего на дереве, Бомбура и Бифура.

– Всё в порядке, мистер Бэггинс? – спросил Оин, наклоняясь здоровым ухом, чтобы услышать ответ.

Бильбо кивнул, чувствуя, как бурлит кровь и перехватывает дыхание.

– Да, я в порядке. Спасибо.

– Не ожидал, что ты так выскочишь, – сказал целитель с улыбкой.

– Да, просто я не могу сидеть сложа руки и оставить всё на вас. Орк мог бы убить меня, если бы я этого не сделал.

Оин усмехнулся и похлопал Бильбо по плечу.

– В этом случае следующий варг твой.

Хоббит мрачно посмотрел на гнома.

– Это не соревнования.

– Вперед! – крикнул Бофур, подходя сзади и толкая их обоих. – Ещё орки идут!

Бильбо замолчал и крепче сжал в руках Жало. Вскоре появилось ещё несколько орков; на этот раз только трое из них были верхом. Кили и Ори, не колеблясь, начали обстреливать варгов, в то время как остальные заманивали их в засаду. Он увидел, как Фили сражается двумя клинками, и ему показалось, что они поют. А ещё он увидел Глоина и Нори, сражающихся спина к спине против двух орков.

«Им нужна помощь», – понял Бильбо и затем ещё больше погрузился в сражение без единой мысли.

Бильбо казалось, что время в бою шло медленнее – каждая секунда ощущалась, словно час, но он понимал, что прошло лишь несколько минут.

Прежде чем они смогли прикончить хотя бы пять орков, появилось ещё больше. Вскоре Бильбо потерял счёт, сколько там было орков и кто с кем сражался. Всем, на чём он мог сосредоточиться, был каждый наносимый им удар и ничтожные попытки защитить гномов, которые не могли здесь погибнуть.

«Эру, неужели это конец? Здесь? В самом начале нашего пути?» – взмолился Бильбо.

Стрела, прилетевшая орку в глаз, стала для него ответом.

– Эльфы! – закричал Кили из-за деревьев, в его голосе слышалась тень удивления и отвращения. – Эльфы идут!

Бильбо почувствовал, как его плечи расслабились, когда раздался шум копыт. Девять всадников вскоре достигли поляны. С помощью эльфов они повернули ход сражения вспять и, наконец, покончили с варгами и орками.

Когда последний орк был убит, эльфийские всадники принялись спешиваться, а гномы поспешили друг к другу. Бильбо видел, как Дори суетился вокруг Ори, а Двалин похлопывал Балина по спине. Хоббит заметил Кили, спрыгнувшего с дерева и направляющегося к Фили, запачканного Бофура, разговаривающего с Бомбуром и Нори. Между ними стоял Оин, слушая возражающего Бифура.

«Где Торин?» – на мгновение запаниковал Бильбо, прежде чем его глаза, наконец, нашли короля.

Он стоял, хмурясь, рядом с Гэндальфом, пока волшебник разговаривал со знакомым эльфом. Лорд Элронд совсем не изменился с тех пор, как Бильбо в последний раз видел его. Только его лицо было менее уставшим и измученным, чем после войны за Кольцо. Лорд Элронд был всё так же красив – такой красоты Бильбо никогда не видел ни у одной другой расы, кроме эльфов.

Он не мог слышать, о чём они разговаривали, но Гэндальф явно пытался убедить короля отправиться в Ривенделл для отдыха и помощи в чтении карты. Но из-за своего упрямства Торин отказывался от этого предложения.

В конце концов Элронд шагнул вперёд и сказал Торину что-то, отчего тот нахмурился и замолчал. И всё же он кивнул под громкий вздох от Гэндальфа и еле заметную улыбку эльфа.

«Хмм. Почему у меня такое чувство, что Элронд предложил ему отужинать с ним?»

– Всем приготовиться! Мы присоединимся к эльфам за ужином сегодня вечером, – сказал Торин, его губы изогнулись в усмешке.

Бильбо засмеялся, когда остальные его спутники недовольно застонали. Было приятно осознавать, что даже во времена перемен некоторые вещи, такие, как аппетит, остаются прежними.

***

Бильбо видел много прекрасных мест в своей жизни, но самым чудесным из них всегда был Ривенделл. В последний раз он видел его стариком, глаза которого наполовину ослепли, а ум был далеко от сего мира. Но теперь Бильбо смотрел на город ясными глазами и здравым умом. От изящных изгибов архитектуры до величественной красоты природы – Ривенделл был шедевром во всех отношениях. Бильбо мог только стоять и молча любоваться гениальностью и мастерством, потраченными на создание этого места.

Было стыдно, что его спутники не были согласны с ним от слова совсем.

– Фу, посмотри на всю эту воду. Как они не утонули в ней?

– Дерьмовые архитекторы. Эта крыша вот-вот упадет на днях.

– Они же посреди открытой равнины! Как дракон ещё не захватил их?

– Что это за деревья? Они пытаются слиться с ними или что?

– Я надеюсь, у них здесь есть эль.

Бильбо проигнорировал все комментарии и просто наслаждался городом, который стал его домом в последние годы жизни. Ривенделл казался ярче и теплее, чем в последний раз, когда он здесь был. Тогда все эльфы покинули город навсегда. Конечно, жизнь в городе начала угасать, так как величественные дети леса больше не возносили своих песен к небесам.

Элронд оставил их с проводником, который молча проводил их в крыло дома, отведённого для почётных гостей. Гномы что-то проворчали и грозно взглянули на эльфа, но хоббит проигнорировал их и поблагодарил проводника. В конце концов, не в нём текла кровь, которая веками несла в себе ненависть и недоверие к эльфам.

– Не водись с эльфами, – предупредил Оин, когда эльф ушёл. – Никогда не знаешь, когда они предадут тебя и ударят в спину.

– Сомневаюсь, что это произойдет со мной. Я не настолько важная персона, – спокойно рассудил Бильбо, наблюдая, как гномы со сдержанным интересом изучали свои покои.

Оин фыркнул.

– Действительно. Ну, теперь, когда мы здесь, сними рубашку.

Бильбо обернулся и уставился на него.

– Прошу прощения?

– Твоя рубашка, парень, сними её. Мне нужно осмотреть твои раны, – нетерпеливо пояснил Оин, дергая нижнюю часть пальто Бильбо.

– Какие раны? Не помню, чтобы мне было больно, – ответил хоббит, выдергивая край пальто из рук гнома.

– Это потому, что напряжение в бою притупляет боль, – возразил Оин. – А теперь снимай, пока я не сделал это вместо тебя.

Бильбо вздохнул и начал раздеваться. Он знал, что когда дело доходит до вопросов исцеления, то лучше просто слушаться старшего гнома. Даже Торин знал, что лучше не спорить с целителем.

Как только Бильбо избавился от рубашки, Оин, не теряя времени, начал рассматривать каждую царапину и каждый синяк на коже хоббита. В прошлый раз Бильбо был смущён, находясь раздетым в комнате, полной здоровых и выносливых гномов. Хоббит едва ли был таким же крепким, как гномы, или таким высоким и изящным, как эльфы. Находясь среди таких рас впервые, Бильбо чувствовал себя крайне неловко.

Сейчас все было совсем не так. Не тогда, когда он помнил себя морщинистым и увядшим, словно лист пергамента. Теперь Бильбо был признателен за своё крепкое пятидесятилетнее тело, густые кудри и крепкие кости.

– Хм, выглядит так, словно варг задел твои лопатки, – прокомментировал Оин, осмотрев спину хоббита.

– Правда? – Бильбо повернул голову и заметил четыре красных царапины поперёк спины. – Ха. Я даже ничего не почувствовал.

– Как я и сказал, боевое напряжение притупляет боль, – напомнил Оин. – Теперь не двигайся, пока я обрабатываю твои царапины.

Бильбо зашипел, почувствовав, как целитель смазывал его раны чем-то прохладным. Царапины жгло, но не так сильно, как все его прежние раны.

– Что оно делает? – спросил хоббит.

– Травы не дадут ране расшириться и начать гноиться. А ещё они заживят их и не оставят рубцов и шрамов.

– Шрамы меня не тревожат, но приятно знать, что хуже мне не будет. Не очень бы хотелось заболеть в самом начале нашего пути, – ответил Бильбо.

Оин усмехнулся.

– Хороший настрой. Постарайся помнить об этом, когда получишь ожог от дракона, пытаясь обокрасть его.

***

Ужин с эльфами прошёл так же, как в первый раз. Была музыка, хорошая еда и много ворчания от гномов. Большую часть вечера хоббит провёл, слушая ехидные реплики и стараясь не смеяться слишком громко. Когда ужин закончился, Торин ушёл вместе с Элрондом, Гэндальфом и Балином, а остальная часть их компании начала возвращаться в свои покои.

– Мистер Бэггинс, куда вы идете? – спросил Ори, заметив Бильбо, идущего в другом направлении.

– На прогулку. Хочу осмотреть это место, прежде чем мы уйдём, – с улыбкой объяснил Бильбо.

– Ох, ладно. Составить вам компанию? – предложил Ори, хотя было видно, что он сомневался в своем предложении бродить в одиночку по эльфийскому городу.

Бильбо покачал головой.

– В этом нет необходимости. Иди к остальным, я скоро вернусь.

– Ладно. Развлекайтесь, – пожелал Ори, прежде чем отправиться к Дори, который ждал его.

Бильбо махнул гномам на прощанье, развернулся на пятках и направился к своему истинному месту назначения.

Ривенделл был известен огромной библиотекой, в которой хранилась коллекция книг, которые мог прочитать любой желающий. Именно там Бильбо провёл большую часть своих исследований эльфийского языка и именно там он написал большинство своих сочинений. И именно там он найдет то, что ищет.

«Итак, где они хранят её? – задумался хоббит, стоя среди коллекции рукописей. – Хм, искусство, поэзия, язык, политика… Ага, вот оно!»

Бильбо направился к небольшой книжной полке и начал перебирать эльфийские рукописи, пока, наконец, не нашел ту, которую искал.

– Мордор, – прошептал Бильбо, вытаскивая книгу и быстро пролистывая её. Он был один в библиотеке, но не знал, как долго это продлится.

Бильбо нашел нужную страницу в самом конце книги. Она была старая, немного выцветшая, но карта Мордора была все еще хорошо прорисована. Он осторожно оторвал страницу, свернул её и положил в карман своего пальто. Бильбо так же быстро положил книгу обратно на место и направился к двери, стараясь быстрее покинуть это место незамеченным.

Он так быстро шел, что едва ли не столкнулся с Торином в коридоре.

– Ох! – Бильбо остановился и немного отпрыгнул. – Прости, я тебя не заметил.

– Неудивительно, учитывая то, насколько быстро ты двигался, – хмуро заметил Торин и окинул Бильбо пристальным взглядом. – Что ты там делал?

– Я всего лишь смотрел на книги эльфов. У них огромная библиотека, – солгал Бильбо и наклонил голову, чтобы лучше рассмотреть короля.

В темных залах единственным источником света была луна над ними. Бледный лунный свет придавал коже Торина цвет слоновой кости и заставлял серебряные нити в его волосах сиять, словно мифрил, в то время как его глаза сверкали, будто ограненные бриллианты. Все это заставляло сердце замереть. За многие десятилетия Бильбо забыл, насколько прекрасен был Торин. Или, возможно, это его любовь делала короля столь желанным и великолепным. И поэтому он был недосягаем для Бильбо.

– Ты не ранен? – выпалил Бильбо прежде, чем смог подумать. – Я имею в виду, сегодня утром. Когда мы сражались с орками.

Торин несколько раз моргнул.

– Нет, я не пострадал.

– О, это хорошо, – неловко ответил Бильбо.

С тех пор, как их приключение началось, хоббит ни разу не общался с Торином наедине. Отчасти потому, что они всегда были в окружении других гномов, отчасти потому, что Торин не проявлял никакого интереса к нему. Но спустя несколько недель молчания Бильбо заметил, что пытается уловить момент, чтобы остаться с Торином наедине. У него было столько вопросов, которые он хотел задать гному: вопросов, которых он не задал в прошлый раз. Но сейчас, стоя перед ним, хоббит обнаружил, что не помнит ни одного из них.

– В самом деле, – гном опустил глаза в пол, прежде чем вновь поднять взгляд на хоббита. – Я видел, как Оин занимался раной на твоей спине. Ничего серьёзного?

– Это всего лишь царапина, – сказал Бильбо, подсознательно дотрагиваясь до перевязанной раны.

Выражение лица Торина не изменилось, но его плечи слегка расслабились.

– Приятно слышать. Ты хорошо сражался сегодня, мастер Бэггинс. Не ожидал этого.

– Спасибо, – тут же ответил Бильбо. Манеры были в крови Бэггинсов так же, как и любопытство в крови Туков. – Ты тоже был впечатляющим.

– Более впечатляющим, чем орк за вязанием? – спросил Торин, поднимая вверх бровь.

Бильбо опешил от тона и комментария, прежде чем усмехнуться.

– Прости, но ты недоволен тем, что я сказал? Торин, если я тебя обидел…

– Ты не обидел меня пустыми словами, полурослик, – прервал Торин с хмурым взглядом. – Это был просто… вызов. Для меня. Чтобы доказать тебе, что я опытный воин.

Бильбо закусил нижнюю губу, чтобы не улыбнуться.

– Я больше никогда не буду сомневаться в твоих боевых навыках.

– Хорошо, – Торин расправил плечи. – Тогда пойдём. Я провожу тебя в комнату. Попытайся больше не бродить в одиночестве. Я не доверяю нашему гостеприимному хозяину.

– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы простить эльфов? – спросил Бильбо, когда они двинулись в сторону его покоев.

– Нет, – грубо ответил Торин с хмурым видом. – И не буду.

– Почему? Я имею в виду, я понимаю, почему ты не можешь простить Трандуила…

– Откуда ты знаешь о нём? – потребовал ответа гном.

Бильбо взглянул на него, и он надеялся, что передал, насколько глуп вопрос.

– Потому что я спросил у других? Я хотел узнать детали этой проблемы. В любом случае, я понимаю, почему ты не можешь простить Трандуила, но что насчёт остальных? Зачем ненавидеть всех эльфов за поступки одного из них?

– Среди людей есть такая поговорка, которую я считаю очень подходящей: «Обмани меня раз – позор тебе, обмани меня дважды – позор уже мне». Доверять эльфам – значит вновь рисковать своими собратьями. Это не тот риск, что я могу себе позволить, – объяснил король.

– Знаешь, эта угрюмость и серьёзность опасна для твоего здоровья, – проворчал себе под нос Бильбо, прежде чем замолчать – гном рядом с ним остановился.

Торин хмуро посмотрел на хоббита, и меж его тёмных бровей залегла глубокая морщинка.

– Почему ты всегда возражаешь мне?

– Потому что ты не мой король? – предположил Бильбо, удивлённо моргнув несколько раз.

– Это не имеет значения. Большинство встреченных мной не бросают мне вызов, – со всей самоуверенностью потомственных правителей заявил Торин.

Хоббит слегка усмехнулся.

– Наверное, потому, что они знают, что ты сломаешь им нос в ответ.

– Это не ответ. Они так не делают либо из уважения, либо из-за страха. У тебя же нет ни того, ни другого, – гном казался уверенным в своих словах. – Так почему ты игнорируешь мои приказы и оспариваешь каждое моё слово?

«Потому, что я знаю, кто ты на самом деле под этой холодной маской, которую ты добровольно на себя надел? Потому, что я видел, как ты рискуешь своей жизнью ради других снова и снова? Потому, что я видел, как ты накрываешь своих спящих племянников пальто, когда им холодно? Потому, что я видел, как ты делаешь стрелы для Ори, так как знал, что справишься с этим лучше, чем он? Потому, что я знаю тебя лучше, чем ты думаешь?»

Бильбо не высказал своих мыслей вслух. Вместо этого он тихо сказал:

– Потому, что я хочу узнать настоящего тебя. Я хочу узнать Торина Дубощита, а не Короля-под-Горой.

Глаза Торина расширились, и он сделал шаг назад, как будто слова хоббита физически ранили его.

– Почему? Зачем тебе это? – спросил он, слегка нахмурившись.

«Потому, что ты единственный, кто дорог мне. Потому, что ты проник под мою кожу так, что даже эльфы меркнут перед твоим величием. Потому, что моё сердце глупое и мягкое, и неважно, сколько пройдет времени – я не отпущу тебя».

Но Бильбо снова не произнёс ни единую из этих мыслей.

Вместо этого он пожал плечами и улыбнулся.

– Потому, что мы товарищи в одном отличном приключении, и, если ты разрешишь, я бы хотел наладить дружеские отношения.

Торин просто уставился на него, как будто Бильбо только что предложил поменять местами Солнце и Луну.

– Ты… – начал Торин, но не закончил. Вместо этого он покачал головой; на его лице застыло нечитаемое выражение.

– Мы должны вернуться к остальным. Я уверен, им интересно, куда мы пропали, – сказал Бильбо, не дав гному шанс закончить разговор, а себе – сболтнуть что-то лишнее.

Торин кивнул.

– Действительно. Пойдём.

Никто из них больше не заговорил.

***

Chapter Text

Добрую половину из вас я знаю вдвое хуже, чем хотел бы знать, а вторую половину – вдвое больше, чем хотелось бы.

Бильбо Бэггинс

***

Фили был мыслителем.

Когда они были детьми, его мать частенько говорила, что Фили – разум, а Кили – сердце. Что, если бы они влюбились, то Кили просто безоговорочно полюбил бы без сомнения, а Фили задавал бы вопрос о самом значении любви. В детстве ему не нравилось, что его называют «книжным», но, когда он вырос, ему пришлось принять это.

В конце концов, не нужно было лгать себе.

Фили был умником, если уж на то пошло. Он был тем, кто послушно практиковался в написании письма, пока Кили спал рядом. Он был тем, кто беспокоил их дядю миллионом вопросов о мече, в то время как Кили практиковался с мечами. Он был тем, кто послушно сидел рядом с матерью и слушал ее тихие разговоры о плетении и значимости того или иного узора.

Он никогда не считал себя очень способным или одаренным, но Фили наслаждался, используя свой ум. Ему всегда было интересно, почему произошло то, что произошло, или почему человек поступил именно так, а не иначе. Он любил задавать вопросы и узнавать ответы. Кили мог быть доволен жизнью – такой, какая она есть, но Фили постоянно спрашивал себя: «Почему»?

Почему люди умирают?

Почему небо голубое?

Почему его волосы золотые?

Почему времена года сменяют друг друга?

Почему ему нужен сон?

Почему Бильбо Бэггинс выглядит таким грустным?

Последний вопрос стал новой загадкой.

Бильбо Бэггинс был интересным для своей расы. Он любил поесть, знал похабные застольные песни и мог выстоять против разъярённого Торина. Кили обожал его за это, но Фили больше нравились его ирония, вдумчивость и свирепость в бою.

Но Фили не нравился взгляд хоббита.

Иногда, как правило, вечером, когда все ели или болтали, мистер Бэггинс выглядел самым грустным. Это не та укоренившаяся боль, которая появлялась на лице Торина всегда, когда ему напоминали об Эреборе; и не та печальная улыбка, которая появлялась на лице Кили, когда над ним насмехались из-за внешности. Это была тихая печаль, которую носила его мать в память о давно умершем отце.

Фили понял, что это печаль потери. Не потеря дома, земли или наследства, а потеря кого-то близкого. Это был самый глубокий вид потери, о котором он знал, и тот, который он сам едва ли понимал, потому что воспоминания Фили об отце давно уже растворились во времени, превратившись в что-то неясное и смутно знакомое, сотканное из десятков звуков и запахов.

Фили не знал, кого мог потерять в жизни мистер Бэггинс, чтобы носить такую глубокую печаль во взгляде. Но, как и большинство тайн в своей жизни, Фили хотел найти ответ на этот вопрос.

Он просто надеялся, что не пожалеет об этом.

***

Они задержались в Ривенделле на неделю.

Бильбо помнил, что они ждали луны, чтобы Элронд мог прочитать карту. Он также знал, что вскоре Белый Совет соберётся расспросить Гэндальфа об их Компании, и Саруман – проклятый предатель – попытается остановить их. Однако он не мог предугадать итог этой встречи. Без Радагаста и Моргульского клинка, которые отвлекли бы их, он не мог придумать другого способа уйти незамеченными. Он мог только надеяться, что Гэндальф достаточно хитёр, чтобы потянуть время.

Но Бильбо не беспокоился о Белом Совете и их вмешательстве. Он беспокоился о Радагасте.

Волшебник так и не появился, и это тревожило его. Он не знал, какие последствия будут в будущем, но понимал, какие они уже сейчас. Если Гэндальф не будет противостоять Некроманту, то кто сделает это? И, что намного важнее, как они узнают о возвращении Саурона?

Эти тревожные мысли давили на Бильбо, словно камни. Он вспоминал всё, что успел сделать с начала путешествия, и не мог найти ни одного момента, где мог изменить всё так, чтобы Радагаст не пришёл.

Впервые с тех пор, как он начал свое приключение во второй раз, Бильбо пожалел, что нет никого, с кем он мог поговорить о своих бедах. Он всегда хранил свои секреты, как Смауг охранял свои (похищенные) сокровища. Став опекуном Фродо, хоббиту пришлось быть сильным и непоколебимым. Но сейчас, впервые за многие годы, в нём проснулось желание поговорить с кем-то о своих мыслях.

«Ты стал слишком плаксивым, в этом всё дело», – упрекнул Бильбо сам себя, сидя на скамейке под изящной ивой.

Так, потерявшись в своих мыслях, он не заметил, что не одинок, пока кто-то не похлопал его по плечу. Когда Бильбо поднял глаза, то оказался лицом к лицу с Бифуром, который сел напротив него.

– Ох, здравствуй, мастер Бифур, – без раздумий поприветствовал он гнома. – Прекрасный день, не правда ли?

Гном кивнул и сказал что-то на кхуздуле, чего Бильбо даже не мог понять. Но, судя по весёлому взгляду гнома, он согласился.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Бильбо, только сейчас заметив, что вокруг них никого не было. С момента прихода в Ривенделл его спутники решили держаться вместе, маленькими группами. Ори, Фили и Кили составляли ему компанию на прогулках, чтобы не оставлять его одного. Это было и приятно, и отягощающе одновременно.

Бифур снова пожал плечами, махнул рукой в сторону тропы и указал на хоббита, произнося что-то на кхуздуле.

Бильбо перевел его как: «Сейчас моя очередь присматривать за тобой».

– Вообще-то, тебе не нужно приглядывать за мной. Не думаю, что эльфы придают хоббитам слишком большое значение, – заметил Бильбо.

Бифур усмехнулся и взглядом указал на шрам на своей руке.

– Да, я знаю, они не помогли, когда Смауг напал на вас. Но эти эльфы сильно отличаются от тех, – рассуждал Бильбо.

Ответом ему был короткий и грубый жест рукой, который хоббит не видел много лет.

Бильбо слегка покачал головой.

– Вы, гномы, такие упрямые.

Впервые Бильбо осознал, как много смысла Бифур вкладывает в свои постоянные жестикуляции и бессвязные речи на кхуздуле. Они прошли почти половину пути, прежде чем Бильбо понял, что хоть гном и говорит на кхуздуле, но понимает каждое слово, сказанное на всеобщем.

– Мастер Бифур, ты расстраиваешься, когда другие считают тебя глупым просто из-за того, что ты говоришь на кхуздуле? – спросил Бильбо.

Бифур спокойно покачал головой.

Он что-то сказал на кхуздуле, а затем лениво пожал плечами. Бильбо перевел это примерно так: «Идиоты повсюду, так что я могу сделать?»

– Ты прав, нельзя изменить мысли людей, – признался Бильбо, вспомнив своих упрямых и недальновидных родственников. – Хотел бы я знать это, когда был моложе. Это избавило бы меня от многих неприятностей.

Бифур рассмеялся.

– Да, смейся-смейся. Сейчас это смешно. Я был таким дураком, когда был молодым, – вспоминал себя Бильбо, когда впервые отправлялся в путешествие. – Наверное, я и сейчас глуп, но мне нравится верить, что с годами я стал мудрее.

Бифур кивнул, сказав что-то на кхуздуле. Он указал на лоб, где находился топор, а затем сделал жест руками. Когда Бильбо непонимающе взглянул на него, он раздраженно повторил жест, пока хоббит не понял, что гном указывает на ошибки, сделанные им в юности, и что самая большая ошибка в его жизни стоила ему разума.

– Должно быть, раздражает невозможность поговорить со мной нормально, – осознал Бильбо и удивился, почему он не догадался об этом раньше. – Мастер Бифур, я знаю, что ты не имеешь права учить меня кхуздулу, но мог бы ты научить меня алфавиту? Тогда мы могли бы провести нормальную беседу, чтобы я не угадывал все твои слова.

Бифур на мгновение уставился на него широко раскрытыми глазами, прежде чем на его лице появилась большая усмешка. Затем он начал ожесточенно жестикулировать руками и испустил поток слов на кхуздуле, не переводя дыхания. Бильбо рассмеялся и почувствовал, какую радость испытывает гном от такой простой просьбы. Он всё ещё не знал, что делать с исчезновением Радагаста, Белым Советом и Некромантом. Но в данный момент он просто хотел забыть обо всём и начать понимать своего старого друга другим способом.

– Ладно, ладно, начнём с основ. Как выглядит слово «привет» на языке символов?

***

Три дня спустя они оставили Ривенделл позади.

Бильбо не знал, какую хитрость использовал Гэндальф на этот раз, чтобы отвлечь Белый Совет, но был глубоко благодарен ему за это. Им удалось ускользнуть в ночи так же легко, как и в первый раз. Когда они отправились в путь, Бильбо не удержался и снова взглянул на город, который некогда был ему домом.

На этот раз ему не нужен был оклик Торина, чтобы оторваться от этого зрелища.

«Вперёд. К горе, гоблинам и Кольцу», – сказал Бильбо сам себе и последовал за своими спутниками.

***

Chapter Text

– Тебе будет что рассказать, когда ты вернёшься домой.

– Ты можешь обещать, что я вернусь?

– Нет… Но если это случится, ты уже не будешь прежним.

Гэндальф и Бильбо

***

Мглистые горы.

Если и было в Средиземье такое место, которое Бильбо был бы счастлив никогда больше не видеть, то это был бы этот горный хребет. Он мог увидеть его с расстояния нескольких миль, и это зрелище заставляло его желудок скручиваться в узел.

– всё, на чём он может сосредоточиться, – холод. Это тот тип холода, который Бильбо не испытывал никогда в жизни. Это холод, который обжигает, когда касается кожи, делает каждый вздох болезненным и выворачивает каждый сустав в его теле –

– Неужели нет другого пути, кроме этой горы? – спросил хоббит Бомбура, задержавшись в конце компании.

– Ну, можно обойти гору, если тебе так хочется, – ответил повар. – Но это займет гораздо больше времени.

– Которого у нас нет! – добавил Ори со своей стороны.

Бильбо нахмурился. В первый раз он никогда не задумывался о причине, почему они так спешили, кроме очевидной: успеть найти дверь ко Дню Дурина. Но теперь ему стало любопытно.

– Почему так важно для нас как можно быстрее добраться до Горы? – спросил он вслух.

– Потому что до других тоже дошел слух, что Смауг мертв. Мы должны поторопиться и опередить их, если хотим оставить сокровища себе, – ответил Бомбур, потирая живот.

– Кроме того, мы ждали десятилетия, чтобы вернуть свой дом. Мы устали бездействовать, – добавил Оин, чей взгляд был так яростен и хмур, что мог посоперничать с Двалиновым в его плохой (читай любой) день.

– Это имеет смысл, – ответил хоббит.

– Когда дело доходит до жадности, нет таких глубин, в которые можно упасть, чтобы удовлетворить свою жажду, – продолжил Оин. – Мы, гномы, как никто, знаем это. Существует очень тонкая грань между жадностью и страстью. И с этой гранью всегда нужно быть осторожным.

 – есть у Торина такой взгляд, который Бильбо не понимает. Он никогда не видел, чтобы эти синие глаза темнели так сильно или становились настолько оторванными от реальности. Он следит за взглядом короля, направленным на Аркенстон, и чувствует, как его пробирает дрожь –

«Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду», – подумал Бильбо, взглянув на Торина, который шёл впереди. – «Думаю, я хорошо понимаю».

***

Наступила ночь, когда они, наконец, достигли горного хребта.

Было решено, что они переночуют, прежде чем продолжить подъём в горы. Гномы разбили лагерь, и каждый начал заниматься своими делами. Не зная, чем заняться, Бильбо нашёл себе уютный уголок и свернулся калачиком, наблюдая за своими гномами.

Для него это было глупо и слишком сентиментально, но он обнаружил, что ему нравилось наблюдать за своими друзьями больше, чем общаться с ними. Бильбо с удовольствием наблюдал за Бомбуром, настолько занятым приготовлением ужина, что тот не замечал ничего вокруг себя. Он с любовью смотрел, как Ори пишет что-то в своей книге и размазывает чернила по щекам каждый раз, когда убирает косички с лица. Хоббиту нравилось слушать песню, которую напевал Двалин каждый раз, когда чистил свое оружие, и звук смеха Кили, когда тот дразнил своего брата.

«Я стал стариком, которым я поклялся никогда не быть», – признался Бильбо сам себе, слегка улыбаясь.

– Увидел что-то смешное, господин Взломщик?

Бильбо взглянул на гнома, который присоединился к нему, и, улыбаясь, покачал головой.

– Просто смеюсь над самим собой, мастер Бофур.

– Иногда это лучшее, над чем можно посмеяться, – согласился Бофур, садясь рядом с ним. В руках он держал маленький изогнутый нож и кусок необработанного дерева.

– Что ты хочешь сделать? – спросил Бильбо, кивнув на нож и дерево.

Бофур пожал плечами, удобней устраиваясь рядом с хоббитом.

– Не знаю, может быть, свисток. Может быть, игрушку. Или даже статуэтку. Посмотрим.

Бильбо смотрел на гнома, вертящего в руках нож, прежде чем в его голову пришла мысль.

– Мастер Бофур? Могу я задать вопрос?

– Только если ты назовешь меня по имени, – ответил гном с ухмылкой.

Бильбо усмехнулся.

– Хорошо, Бофур. Почему ты – кукольник, а твой брат – повар? Я думал, что большинство гномов из одной семьи занимаются одинаковым ремеслом.

Бофур цокнул языком и кинул взгляд на Бомбура, который возился с ужином возле костра.

– Что верно, то верно. Бомбур и я действительно начинали как кукольники в Эреборе. Мы должны были продолжить дело нашего отца, и унаследовать его магазин, и, возможно, открыть еще один.

– И что случилось?

– Ну… была одна гномка. Она работала на кухне во дворце и каждый день ходила мимо нашего магазина по дороге на работу и обратно, – тихо ответил Бофур, его глаза потемнели. – Я помню, что она убирала свои каштановые локоны голубыми лентами, подчеркивающими её глаза. Она могла бы заполучить любого гнома, которого захотела, но ей нужен был только Бомбур.

– А она ему… нравилась? – так же тихо спросил Бильбо.

Бофур улыбнулся воспоминаниям.

– Да, очень. Мой брат не просто любил её, он её обожал. Она была для него всеми драгоценностями мира. Они были так счастливы вместе. Я клянусь, я не знал никого, кто бы так хорошо подходил друг другу, как эти двое.

Бильбо почувствовал, как его горло сжалось.

– Что с ней случилось? – спросил хоббит, догадываясь, каким будет ответ.

– Смауг пришел, и Эребор пал. Она пала вместе с ним. С тех пор мой брат изменился, – Бофур наконец взглянул на хоббита. У него было то выражение лица, какое бывает у людей, которые видели очень много смертей и потерь для такой короткой жизни. – Мы, гномы Эребора, по-разному отнеслись к нашему горю. Некоторые бросились в бой. Другие бросились в пьянство. Бомбур полностью погрузился в готовку, потому что это напоминает ему о ней. Именно из-за этого сейчас он – повар, а я кукольник, – тихо закончил гном.

Бильбо не знал, что сказать. Он никогда не знал, что Бомбур был женат или почему он так любил пищу. Это заставило его осознать, что он совсем не знал прежней жизни своих товарищей. Хоббит мог в любой момент вернуться в свой дом, в то время как у гномов и вправду не осталось ничего.

– Я и представить не могу, что он чувствует, – тихо ответил Бильбо. – Испытать такое счастье и в один миг потерять его… как продолжать жить после этого?

Это было правдой. Он знал, что значит скорбеть о потерянной любви, но его горе было односторонним. Бильбо никогда не знал, каково это – быть любимым.

– Ты учишься жить с этим, – ответил гном, возвращаясь к своей работе. – Это меняет тебя, и ты никогда не будешь прежним, но ты не можешь позволить этому определять, кто ты на самом деле. Потому что как только ты сделаешь это, то ты потеряешь себя, свой разум, навсегда.

Эти слова, пропитанные мудростью и знанием, пустили холодок по спине Бильбо.

– Бофур, что ты потерял, когда Эребор пал? – мягко спросил хоббит.

Бофур фыркнул, но не отвлёкся от своего занятия.

– Я думаю, правильнее будет спросить, что я не потерял, мастер Бэггинс.

В ту ночь Бильбо больше не задавал никаких вопросов.

***

На следующее утро они начали подниматься в горы.

Это было медленное и неприятное занятие. Горная тропа, неважно, насколько протоптанная, не самый простой путь для ходьбы. Это был каменистый и крутой подъём, и теперь он занимал больше времени, чем в прошлый (первый) раз. Все были настороже и ждали появления орков или гоблинов. Бильбо едва подавлял в себе желание сказать им, что угроза ожидает их, когда они заснут.

Затем, когда наступила ночь, каменные гиганты начали свой бой.

За многие годы он забыл, каким пугающим может быть подъём, когда над твоей головой ведут бой великие существа. Дождь и гром не могли заглушить звук их каменной плоти, ударяющейся друг о друга, и неважно, как сильно Бильбо прижался спиной к горе, ему было не избежать удара камней, падающих на него.

– Нам нужно укрыться! – крикнул Балин откуда-то из середины группы.

– Согласен! – крикнул в ответ Торин. – Держитесь вместе!

Бильбо взглянул вверх и понял, что борьба между гигантами становится все ожесточеннее. Он вновь прижался к горе, чтобы дать другим место пройти, а затем кивнул гномам, которые шли позади него.

– Идите впереди меня! – закричал он, стараясь перекричать шум грозы и борющихся гигантов.

– Зачем? – закричал Фили, подталкивая брата вперёд. Кили прошёл мимо хоббита, Ори последовал за ним.

– Мои голые ноги не скользят по камню. Я могу двигаться быстрее! – объяснил Бильбо. – Ваши ботинки скользят, поэтому идите вперёд и оставайтесь вместе, я последую за вами!

Отчасти это было правдой. Его ноги не скользили, и он хотел, чтобы гномы оставались вместе. Хоть всё и было в порядке, Бильбо не хотел рисковать своими товарищами, застрявшими между двумя каменными великанами.

Фили недоверчиво посмотрел на него, но не успел возразить, поскольку Двалин, стоящий сзади него, толкнул его в плечо.

– Просто делайте, как он говорит. Продолжайте двигаться!

Фили вздохнул и последовал за Ори.

За ним прошёл Двалин, с хмурым видом кивнув хоббиту, что Бильбо понял, как «спасибо за защиту упрямого принца».

После него шел Бофур, а затем Нори. Оба плотнее укутывались в плащи, тщетно пытаясь спрятаться от дождя. Только после того, как они прошли, Бильбо вздохнул с облегчением и последовал за гномами.

Они брели сквозь дождь и битву гигантов, и Бильбо поймал себя на том, что постоянно смотрел вверх на каменных великанов, наблюдая и пытаясь предугадывать каждый шаг, чтобы успеть перепрыгнуть в безопасное место. Однако это было трудно сделать из-за дождя и темноты.

«Это немного дальше, – подумал он про себя, – и затем тот, на котором мы стоим, должен двигаться и…»

Затем камень перед ним начал двигаться.

Он отступил назад прежде, чем взял себя в руки. Когда Бильбо поднял глаза, он обнаружил, что гигант оторвался от горы и двигался вперёд. Большая часть группы застряла в ногах гиганта, но не она привлекла внимание Бильбо. Вместо этого оно было приковано к Фили, Двалину, Бофуру и Нори, которые были перед ним, а не на великане, как должно было быть.

– Прыгайте на гиганта! – закричал хоббит, но его голос унёс ветер и гром.

Бильбо начал приближаться к ним, надеясь, что всё ещё сможет это исправить, и, возможно, им удастся добраться до другой стороны прежде, чем гигант рухнет. Но прежде, чем он сделал два шага, то обнаружил, что земля под ним рушится. Хоббит инстинктивно отскочил назад, как раз когда…

 – в последний раз он видит широко распахнутые голубые глаза Фили, прежде чем те закроются навсегда –

…выступ рассыпался под ними, и гномы, стоящие на нем, провалились в темноту.

***

Chapter Text

– Извините, это салфетка, а не посудная тряпка!

– Но она же вся дырявая!

– Она и должна так выглядеть, это узорная вышивка!

– Да, ужорная была выпивка!

Бильбо и Бофур

***

Кили не был глупым.

Он знал, что Фили был умнее. Он был тем кто всегда совал нос в книги, едва выдавалась такая возможность; он был тем с кем Торин всегда обсуждал стратегии, историю и политику. Долгое время Кили обижало то, что дядя не говорит об этом с ним. Но спустя время младший гном смирился с этим, так же как и со своей странной внешностью. Он осознал, что хоть Торин никогда не говорил с ним о придворных традициях, вместо этого он рассказывал Кили истории из своей молодости, о разных профессиях и землях, которые он повидал, и Кили был рад этому.

Но дело в том, что Кили не был глуп.

Ему просто не хотелось думать.

Если честно, Кили верил, что думать – это пустая трата времени. Он вырос, слушая, как Фили постоянно задает разные вопросы, начиная с того, как появляются дети, и заканчивая тем, почему цветы приятно пахнут. Его брат никогда не мог довольствоваться тем, что некоторые вещи такие, какие они есть. Он всегда должен был знать всё об этом.

Кили не понимал этого. Неужели было действительно важно, почему цветы приятно пахнут? Разве недостаточно просто того, что они пахнут? И почему его должно волновать то, как появляются на свет дети? Разве недостаточно того, что они просто существуют и делают этот мир лучше? Если честно, его не волновали вопросы и ответы, потому что он был слишком занят тем, что просто наслаждался тем, как пахли цветы, и смотрел на игры маленьких гномов в Синих горах.

Иногда он думал о том, как его брат со своей постоянной потребностью во всём разобраться упускает из виду всю красоту этой жизни.

Так было и с Бильбо.

Кили знал – потому что он не был глупым, спасибо, – что большая часть их компании считает хоббита немного странным. Он был слишком дружелюбным, слишком смелым, и он слишком стремился им помочь. Это было ненормальное поведение, и оно заставляло их быть осмотрительными и недоверчивыми.

Но Кили это не волновало. Ему нравился мистер Бэггинс, его весёлые улыбки и сухие комментарии. Он хотел дать ему шанс, даже если его дядя не собирался делать этого. Он хотел пересилить свои подозрения и наслаждаться тем временем, что проводил с хоббитом и своими товарищами.

Потому что Кили был неглуп, и он знал, что иногда, только иногда, нужно позволить сердцу взять верх над разумом.

***

Бильбо не мог дышать.

Он буквально задыхался. Казалось, что кто-то высосал весь воздух из его груди. Он в самом деле начал чувствовать головокружение и был вынужден опереться на гору, чтобы не упасть.

Вдалеке, сквозь дождь и борьбу каменных гигантов, ему почудилось, что он слышал крик. Крик был пронзительный и высокий, Бильбо понадобилось много времени, чтобы понять, что это был Кили. Заставив себя отвести взгляд от места, где упали гномы – Фили, Двалин, Бофур, Нори, о нет, нетнетнетнет – он увидел остальных членов отряда, в безопасности стоящих на другой стороне и с ужасом смотрящих туда же, куда и он.

Первыми его глаза заметили Дори, отчаянно державшего Ори у своей груди, закрывающего глаза брату и отрицательно качавшего головой. За ними он смог разглядеть фигурки Бомбура и Бифура; повар держал своего кузена, пока другие пробирались ближе к краю. Наконец он заметил Кили, который кричал имя своего брата, сдерживаемый Глоином и Торином. Когда король встретился с ним взглядом, Бильбо быстро отвернулся. Он был не в силах вынести то, что было написано в этих голубых глазах.

– глаза Торина выглядели так, будто были высечены из камня; такие жёсткие и холодно-чёрные, будто он проклинает его и изгоняет из Эребора, заканчивает их дружбу. Обвинение, которое горит в них, ранит так же, как и его слова –

«Это моя вина, – подумал Бильбо, шатаясь. – Это моя вина. Что я наделал? Что я наделал?!»

Если бы у него был шанс, он бы упал на колени и плакал над провалом. Но каменные гиганты не собирались прекращать свою борьбу из-за одного маленького хоббита. Скала, на которой он по-прежнему стоял, – та, на которой должны стоять все остальные гномы – начала двигаться, и он отчаянно вцепился в скользкую поверхность. Это было гораздо труднее, чем прыгнуть на гиганта с помощью своих товарищей. Бильбо вцепился ногтями в камень, напряг свои ноги изо всех сил и перепрыгнул на другую скалу.

Он не допрыгнул до неё.

Пальцы Бильбо заскользили по камню – скользкому и гладкому от постоянных дождей, – и прежде, чем он осознал это…

Всё погрузилось в темноту.

***

Бильбо очнулся от боли и столкнулся взглядом с карими глазами.

– Очнулся? – спросил Двалин – окровавленный и грязный, но живой Двалин, – когда он открыл глаза.

Бильбо на мгновение уставился на гнома, медленно приходя в себя. Его голова и левая рука жутко болели, и он едва ли мог разглядеть что-нибудь в темноте вокруг себя. Но все это было неважно, потому что Двалин был жив.

– Ты не умер, – прошептал Бильбо, и тугой узел свернулся у него в груди.

Двалин выглядел слегка обиженным.

– Конечно, я не умер. Ты действительно думаешь, что небольшое падение с горы сможет убить меня? Я гном.

– Конечно, конечно. Мне не стоило думать о худшем, – признал Бильбо, медленно садясь и оглядываясь вокруг. Он не мог четко видеть в темноте, но он мог разглядеть, что они оказались в какой-то узкой пещере. Он также понял, что они остались одни.

– Где остальные? – спросил хоббит, глядя на гнома.

Губы Двалина сжались в тонкую линию.

– Не знаю. Я упал ниже, чем они. Скорее всего, они на выступе над нами.

Бильбо поднял взгляд вверх и с трудом мог различить большие трещины, через которые они провалились.

– Думаешь, мы сможем подняться наверх и найти их?

– Если бы я был один? Да. Но с тобой? – воин фыркнул и покачал головой. – Вряд ли.

– Тогда оставь меня здесь и иди в одиночку. Нужно найти остальных, – предложил Бильбо.

Двалин нахмурился.

– Я не оставлю раненого хоббита одного в пещере на склоне горы. Тебя могут сожрать или ты можешь упасть и разбить голову, споткнувшись в темноте.

– Я могу защитить себя, и я не настолько глуп, чтобы передвигаться раненым, – ответил Бильбо, чувствуя себя немного обиженным. – Для тебя важнее найти остальных и убедиться, что они в безопасности.

Двалин нахмурился ещё сильнее.

– Зачем ты делаешь это?

– Делаю что?

– Ставишь наши жизни выше своей. Мы не родственники, не друзья, но ты ведёшь себя так, будто готов умереть за нас. Почему? – прямо спросил гном, всё ещё хмурясь.

Бильбо закусил нижнюю губу. Он мог придумать десятки лживых историй, почему он ставит жизни своих товарищей выше своей, но он знал, что ни одна ложь не убедит Двалина. Гном хотел знать правду, и это был единственный ответ, который хоббит не мог ему дать.

– Потому что… я не смогу жить, зная, что не сделал всё возможное, чтобы вы вернули свой дом, – медленно ответил он.

– Ты заботишься о нашем походе. Но ты даже не гном, – заметил Двалин с нахмуренными бровями. – Почему тебя так волнует, вернем мы свой дом или нет?

– Сострадание и понимание не ограничиваются расой, – отметил Бильбо. – Мне не нужно быть гномом, чтобы понять, каково это – хотеть вернуться домой.

Двалин долго смотрел на него, прежде чем медленно покачать головой.

– Таких, как ты – единицы, мастер Бэггинс. На самом деле это ещё больше убедило меня в том, что я должен остаться с тобой. Ты слишком мягкий, чтобы выжить здесь в одиночку.

Бильбо захотел удариться головой об камень. Только тот факт, что его голове уже больно, сдержал его от этого порыва.

– Это просто смешно. Я здесь не в опасности, что нельзя сказать об остальных…

– Остальные обучены и натренированы выживать в подобных ситуациях, – перебил его Двалин на полуслове. – Они также, скорее всего, всё ещё вместе или смогут найти друг друга легче, чем мы. Теперь перестань спорить и дай мне придумать способ, как нам вместе выбраться отсюда.

Хоббит вздохнул и откинулся на холодный камень позади себя.

– Хорошо, но постарайся не причинить себе вреда.

Двалин проигнорировал его.

Бильбо закрыл глаза и постарался сосредоточиться на боли, чтобы ни о чём не думать. Но это было трудно. Он понял, что его разум не сможет стереть из памяти широко раскрытые глаза Фили или крик Кили. Он не мог игнорировать правду, что он привёл к… что один из его спутников, возможно…

– Это всё моя вина, – сказал Бильбо вслух, как будто это могло заставить его почувствовать себя лучше.

Не помогло.

Двалин фыркнул.

– Не будь идиотом. Ты не мог знать, что гигант начнёт двигаться. Не трать время на жалость к себе.

«Но я знал, – возразил Бильбо мысленно. – Я точно знал, что произойдёт и не справился. Что… что мне теперь делать? Как я буду смотреть на других, зная, что я… что я, возможно, убил их братьев и друзей?»

К своему изумлению, Бильбо почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Он попытался быстро стереть их, прежде чем его спутник заметит, но было слишком поздно.

– Эй, не смей реветь при мне! – приказал гном, тыча в хоббита пальцем. – У нас нет времени на слёзы. Нам нужно найти выход и вернуться к остальным. Так что хватит винить себя!

Бильбо кивнул, задвигая свои эмоции подальше, и попытался вернуть ясность разума.

– Конечно, извини. Я просто расстроился из-за своей глупости.

– Всё ещё не вижу причин реветь, – проворчал гном в ответ.

– Я знаю. Я просто… я думаю, как я посмотрю остальным в глаза и скажу, что их брат или друг не вернётся. Не думаю, что смогу это сделать, – спокойно признался Бильбо.

Двалин ничего не ответил.

– Я думаю, что сложнее всего будет сказать это Кили, – продолжил Бильбо, не зная, почему он всё ещё говорит, но зная, что не хочет останавливаться. – Остальные, они, кажется, привыкли терять кого-то. Но Кили… я слышал его крик, прежде чем упал. Он… он кричал так, как будто весь мир рушится вокруг него. И я не мог посмотреть в глаза Торину, когда он… когда он смотрел на меня.

Бильбо никогда не понимал отношений между двумя братьями, но он восхищался силой их связи. Это тот тип связи, который устанавливается годами, когда половина твоего мира состоит из другого человека. Бильбо видел такие отношения дважды в своей жизни, и второй раз был между Пиппином и Мерри.

Убить Фили значит убить Кили.

– Я не знаю, что будет с Кили, если он потеряет брата, – тихо произнес Двалин. – Всю его жизнь Фили был рядом с ним. Я не думаю, что Кили сможет жить без него.

Бильбо подумал, что это было одновременно и печально, и прекрасно.

– Что… как ты думаешь, что сделает Торин, если потеряет Фили?

Гном вздохнул и потер глаза.

– Не знаю, Махал вырубил Торина из другого камня, в отличие от его племянников. Он очень сильно ценит сыновей своей сестры…

– Он любит их как собственных сыновей, – поправил Бильбо, он знал это, потому что сам так любил Фродо, и очень легко замечал это в других людях. – Он дарит свои улыбки только Фили, а смеется он только вместе с Кили.

На этот раз Двалин удивился.

– Ты это заметил?

Бильбо фыркнул.

– Ну конечно. Как я мог не заметить? Твой король большую часть времени ведёт себя так, будто съел кучу лимонов. Было очевидно, что я замечу, когда он улыбается или смеётся.

– У Торина есть все основания вести себя так. Этот поход очень много для него значит, – слегка грубовато ответил воин.

Бильбо почувствовал вину.

– Ты прав. Извини. Я не хотел оскорбить твоего короля, но попробуй и ты меня понять. С момента нашей встречи я не видел от него ничего, кроме недоверия и презрения. Трудно уважать того, кто думает, будто я пустое место.

Гном пожал плечами.

– В этом весь Торин. Он всегда слишком подозрителен к чужакам. Дай ему повод довериться тебе, и он это сделает.

Однажды, в другой жизни, это было бы правдой. Но Бильбо вспомнил взгляд Фили и крик Кили и уже не был уверен, что это возможно.

Бильбо не знал, как долго они сидели, отдыхая, прежде чем Двалин, наконец, решил, что пришло время выбираться.

– Нам нужно идти, если мы хотим выбраться отсюда, – сообщил гном, указывая в темноту рядом с ними.

Бильбо прищурился в черноту перед собой, но не увидел ничего, что намекнуло бы на то, что тьма приведет их к свету.

– Ты уверен? Откуда ты знаешь, что она не ведёт в тупик или мы не упрёмся в стену?

– Я гном, взломщик, я чувствую камень, – с лёгкой усмешкой ответил Двалин. – Пойдём, я первый, а ты за мной, понял?

Бильбо махнул рукой.

– Да-да, я буду следовать за тобой.

Двалин хмыкнул и поднялся на ноги. Пещера была достаточно высока, чтобы не сгибать ноги в коленях, но достаточно узка, чтобы заставить хоббита прижаться к стене, дабы не быть раздавленным.

– Уверен, что мы не можем просто залезть наверх? – спросил Бильбо ещё раз, когда гном сдвинулся глубже во тьму и дал ему место, чтобы наконец встать.

– Перестань ныть и не отставай, – ответил Двалин, игнорируя вопрос.

Хоббит закатил глаза, но быстро приблизился к гному. Он не мог хорошо видеть в темноте и не хотел терять своего спутника.

– Я зацеплюсь за твой плащ, чтобы мы не разделились, – сообщил он гному, хватаясь руками за мокрую зелёную ткань.

– Отлично. По крайней мере, ты не потеряешься, – согласился гном, ведя глубже, под самую гору.

***

Бильбо не знал, как долго они шли в темноте. Он чувствовал, как его сердце колотилось в груди всё время, и он так крепко сжимал плащ своего товарища, что рука начала болеть. Ему было неудобно и неуверенно ступать в неизвестность, и Бильбо не нравилось, что он не контролировал, куда его ведут. Единственное утешение, которое он нашёл, – то, что Двалин, кажется, знал, куда он идёт, и, похоже, его не беспокоило отсутствие света или неизвестность впереди.

Казалось, прошла вечность, прежде чем они, наконец, дошли до конца.

– Видишь, я же говорил тебе, что знаю, куда идти, – произнёс Двалин.

Бильбо рассеянно кивнул, давая гному лишь половину своего внимания. Остальное было сосредоточено на небольшой пещере куда они вошли, с озером в самом центре.

Очень знакомой пещере.

Это место… Неужели?..

Бильбо прошёл вглубь пещеры и его глаза нашли знакомый остров, расположенный посреди мерцающего подземного озера. Двалин за его спиной продолжал говорить.

– Я смогу найти путь к поверхности отсюда. Просто оставайтесь рядом, и я…

Послышался треск и грохот, и когда Бильбо обернулся, то увидел, что гном рухнул на землю, а из его затылка текла кровь.

– Двалин! – крикнул Бильбо, двигаясь к нему и быстро проверяя, жив ли воин. – Голлум! – прокричал хоббит, заметив размытое движение справа от себя, одновременно с этим доставая Жало из ножен. – Выходи, маленькое ничтожество!

Повисла минутная тишина, во время которой Бильбо казалось, что это плод его воображения. Потом послышался треск камней, и он столкнулся лицом к лицу с Голлумом – впервые за восемьдесят лет.

– Он зовёт нас, прелесть, – тварь – он всегда был тварью, несмотря на все истории, что когда-то он был хоббитом, которые ему рассказывал Фродо, – сказала, глядя на Бильбо до боли знакомыми глазами.

– в его памяти лучше всего сохранились глаза Голлума, цвета замёрзшего зимнего озера. Они отражают безумство, которое невозможно исцелить или понять. Эти глаза всегда преследовали Бильбо, потому что он знал, что мог стать таким же, если бы сохранил Кольцо –

– Я знаю тебя, – ответил Бильбо, направляя Жало прямо на маленькую костлявую фигуру.

– Откуда он знает нас? – спросил Голлум, казалось, не испытывая страха перед мечом. Он начал медленно ходить кругами, и Бильбо сдвинулся так, что оказался между тем, кто хранил Кольцо, и бессознательным гномом.

– Я много знаю о тебе, – ответил хоббит, внимательно наблюдая за существом.

Голлум остановился, наклонил голову набок и вытаращил глаза.

– Что он знает, моя прелесть? О каких секретах он говорит?

Бильбо задумался, прежде чем ответить.

– Я знаю, что у тебя есть кое-что важное. Кое-что, что мне нужно. То, что лежит в твоём кармане.

Реакция была мгновенной.

Бильбо едва успел вытащить свой клинок вовремя, когда маленькая тварь бросилась на него с неожиданной силой и скоростью. Как бы то ни было, он едва смог отбить длинные и костлявые пальцы, которые изо всех сил пытались обхватить его горло.

– Вор! Вор! Ему не забрать тебя, моя прелесть! – завизжал Голлум.

– Ты не знаешь, к чему приведет обладание этим Кольцом, – зарычал Бильбо, поднимая ноги и используя всю силу, чтобы оттолкнуть от себя тварь.

Голлум не обратил внимания на его слова и снова набросился на Бильбо. Хоббит увернулся от паукообразной фигуры и обернулся, тупым краем рукояти ударяя по голове Голлума со всей силы. Голлум рухнул на землю и больше не двигался.

Бильбо на мгновение посмотрел на бледную фигуру; он тяжёло дышал, сердце колотилось в груди. Уверившись, что тварь была без сознания (или мертва, что тоже было неплохо), он повернулся к Двалину. У гнома была впечатляющая шишка на затылке, кожа разорвана, но он был жив. Когда Бильбо понял это, то почувствовал облегчение.

«Этого гнома я не потеряю, – подумал Бильбо, вытаскивая носовой платок (который в этот раз он не забыл) и начиная вытирать кровь. – Я могу только надеяться, что скажу то же и о других».

Когда хоббит закончил заботиться о своем бессознательном спутнике, он перевёл взгляд на нападавшего и задумался, что делать. Часть его, большая часть, хотела прикончить существо прямо здесь и сейчас. Бильбо никогда не забудет изуродованные руки Фродо или те ужасы, через которые тот прошёл благодаря Голлуму. Убийство несчастного существа было единственно верным путем; он должен был защитить своего племянника. Но другая его часть, спокойная и рассудительная часть Бэггинсов, не соглашалась, потому что в итоге Голлум был тем, кто уничтожил кольцо.

«Если я не справлюсь, то Фродо и Голлум вновь уничтожат Кольцо», – признался Бильбо сам себе.

Он ничего не хотел, кроме как спасти Фродо от его судьбы, но судьба, казалось, всегда решала за него. Итак, с большим сожалением, Бильбо пощадил Голлума.

Снова.

Когда больше ничего его не отвлекало, Бильбо обратил внимание на вещь, которой он намеренно избегал: Кольцо.

 – кольцо – это тихий шёпот в глубине его души. Он никогда не бывает громким и требовательным, но он всегда здесь. Обещания и желания, о которых он даже не смеет думать. Бильбо игнорирует его, пока в один прекрасный день не понимает, что больше не может –

Бильбо вздрогнул и плюхнулся на землю, держа Кольцо в руке и пытаясь справиться с головокружением. Он не хотел смотреть на него и вспоминать дни, которые он провёл наедине с этими проклятым шёпотом. Бильбо не хотел вспоминать силу, которую он ощущал, когда верил, что контролирует Кольцо. И больше всего на свете хоббит хотел зашвырнуть кольцо в воду и больше никогда о нём не вспоминать.

Но он не сделал этого. Вместо этого Бильбо преподнёс руку ближе к лицу и провёл пальцами по золотому ободку.

– Итак… мы снова встретились.

И Кольцо – прекрасное, убогое, проклятое Кольцо, которое забрало свет из глаз Фродо – прошептало: «Бильбо Бэггинс…»

***

Chapter Text

– Зря ты так. Плохая примета.

– Я не верю в приметы. Мы сами куём удачу.

Бильбо и Торин

***

Когда Двалин, наконец, очнулся, первое, что он сделал – потянулся за своим молотом.

Бильбо мгновенно отпрыгнул в сторону, когда гном начал размахивать оружием, не замечая ничего вокруг себя. Это продолжалось до тех пор, пока он, наконец, не поднялся на ноги: к этому моменту в глазах у воина прояснилось, и Двалин, наконец, осознал, что никто на него не нападает.

– Взломщик, – поприветствовал гном Бильбо, когда его тёмные глаза, наконец, узнали хоббита. – Что произошло?

– Тебя ударил упавший камень, – ответил Бильбо, солгав, чтобы спасти Голлума. Конечно, ему было тяжело прийти к такому решению. Но он знал, что если скажет правду, то Двалин убьёт тварь из-за здравого смысла или из-за оскорбленного эго.

– Меня ударил… кусок камня? – медленно повторил Двалин, уставившись на хоббита.

Бильбо кивнул и поднял свой кровавый носовой платок как доказательство.

– Да, ударил по голове, и ты потерял сознание.

Двалин уставился на него. Хотя «уставился» – это было мягко сказано.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Бильбо, пытаясь прервать неловкое молчание, повисшее в воздухе.

– Я в порядке, мне потребуется больше, чем маленький камешек, чтобы предстать перед Махалом, – проворчал гном, снова нацепив оружие.

Бильбо прикусил нижнюю губу и изо всех сил постарался не ухмыляться.

– Может быть, он и не навредил тебе, но на время лишил чувства.

Двалин снова уставился на него.

– Как ты думаешь, мы сможем выбраться на поверхность отсюда? – продолжил хоббит, игнорируя взгляд гнома.

– …да, я смогу вывести нас. Думаю, отсюда это будет даже легче, – признался гном, почёсывая рану на голове.

Бильбо почувствовал отвращение. Ему показалось, что запёкшаяся кровь останется под ногтями гнома на несколько дней.

– Нам нужно двигаться дальше, если ты готов, – заметил Бильбо, стараясь подавить внезапный приступ отвращения. – Я не хочу здесь оставаться. Мне некомфортно в этом месте.

Двалин хмыкнул и сложил всё своё оружие, кроме молота.

– Согласен. Пора идти, прежде чем ещё один «камень» не свалился мне на голову.

Бильбо закусил губу, чтобы не рассмеятся. Никто не говорил ему, что гномы настолько проницательны. У него появился ещё один факт, который он добавил в свой постоянно растущий список.

– Куда нам идти? – спросил Бильбо, становясь между Двалином и камнем, куда он оттащил бессознательного Голлума. Он связал его веревкой, которую нашел у Двалина, но не знал, когда тот очнется. Всё, что он мог сделать, это увести Двалина отсюда как можно быстрее.

Гном расправил плечи и поднял голову к потолку. Он понюхал воздух несколько раз, а затем постучал по земле кончиком сапога, прежде чем кивнуть.

– На восток, – заявил Двалин, перекидывая молот с одного плеча на другое, и стремительно двинулся в указанном направлении.

Бильбо последовал за ним.

– Как вам, гномам, удается так хорошо понимать горы?

– Махал создал нас из камня, мы родились среди камней, взломщик, и среди камня мы проводим всю свою жизнь. Мы учимся слышать его голос прежде чем сами научимся говорить. Ориентироваться в горах для нас так же легко, как для егерей пройти лес, – ответил Двалин, фыркнув.

Бильбо этого не знал.

– Это трудно? Жить на земле, вдали от камней?

– Да, – прямо ответил Двалин, не останавливаясь. – Это сложно, но возможно. Мы предпочитаем жить под землей.

– Почему? Это причиняет тебе боль? Ты сильно скучаешь по дому?

Двалин остановился, и Бильбо чуть не врезался в него. Он сделал несколько шагов назад и поднял взгляд на гнома, который смотрел прямо на него.

– Жить вдали от Эребора – это как жить без руки или без ноги, – объяснил гном. – Вначале это невыносимо больно, но потом привыкаешь, потому что другого выбора нет. И если остановиться хоть на минуту, то сразу вспоминаешь, как это было раньше. Дома. Фантомные боли, которые никогда не уходят, потому что ты каждый день живешь этими воспоминаниями. Теперь я удовлетворил твое любопытство, взломщик?

Бильбо кивнул, чувствуя себя бесчувственным дураком.

– Да.

– Хорошо. А теперь хватит болтать. Нам предстоит долгий путь, – кивнул Двалин, а затем молча развернулся, чтобы через секунду исчезнуть в темноте. Бильбо быстро последовал за ним, и они продолжили двигаться уже в полной тишине.

***

Когда они, наконец, нашли выход из горы, Бильбо понял, что наступило раннее утро.

«Мы пробыли там всю ночь, – размышлял Бильбо, осторожно перелезая через большой камень. – Насколько я помню, мы столкнулись с Азогом, когда солнце уже село. Это означает, что остальные должны уже были найти выход после того, как их поймали гоблины. Но если они их не поймали, то где они сейчас?»

Впервые за долгое время Бильбо не знал, что делать дальше. Их группа была разбросана, он не знал, где находятся другие гномы и волшебник, была вероятность, что они мертвы. Он был в ловушке.

«Найди их. Ищи их. Выследи их», – ненавязчиво прошептало Кольцо где-то в глубинах разума.

Бильбо решительно задвинул шёпот на задворки сознания.

«Не сейчас. У меня нет времени на тебя».

– Что нам делать теперь? – спросил он у Двалина, сосредотачивая всё своё внимание на гноме, чтобы отвлечься от Кольца.

Двалин внимательно огляделся по сторонам, прежде чем пожать плечами.

– Сомневаюсь, что другие зашли так далеко. Мы будем ждать их здесь, пока кто-нибудь не появится.

– Что, если они этого не сделают? – надавил Бильбо, чувствуя завязывающийся в животе узел.

– Тогда мы вернёмся и отыщем их, – отрезал гном, а затем подошёл к дереву и удобно уселся под ним.

– Я ненавижу ждать. Это всегда так непросто, несмотря на возраст.

Двалин фыркнул и не сдержал ухмылку, которая коснулась его губ.

– Не знаю никого, кто любил бы ждать.

– Не знаю, как эльфы могут жить веками. Я думаю, что одни только воспоминания сведут меня с ума, – признался Бильбо, потому что это пугало его в последнее время. Он не мог себе представить, как лорд Элронд или леди Галадриэль могли справиться с воспоминаниями, накопившимися в течение жизни. Вес столетия для него был словно тяжеленный валун.

Двалин пожал плечами и закрыл глаза.

– Кого это вообще волнует? Отдохни. Нам ещё понадобятся силы. Позже.

Бильбо очень надеялся, что не понадобятся.

***

Бильбо никогда не думал, что сможет заснуть после всех переживаний, но собственный организм удивил его. Или он просто устал. Так или иначе, в один момент он размышлял о возможном входе в гору, а в следующий момент проснулся от криков рядом.

– Что?.. – начал было Бильбо, моргая и ища причину шума. Солнце практически коснулось горизонта, а воздух стал холоднее на несколько градусов.

Двалин криво улыбался одними кончиками губ, и через несколько мгновений Бильбо понял, чем это было вызвано.

– Двалин! – прокричал Балин, направляясь прямо к своему брату. Оба подарили друг другу крепкие объятия, которые выглядели довольно болезненным делом, учитывая их доспехи. Бильбо со стороны смотрел, как они тихо заговорили друг с другом на кхуздуле. Он не мог понять слов, сказанных ими, но прекрасно понимал смысл.

«Если Балин здесь, то, может быть…»

Он повернулся туда, откуда пришёл Балин, и вскоре обнаружил остальных своих спутников, которые передвигались в более спокойном темпе. И через мгновение Бильбо с ужасающей ясностью осознал, что нескольких гномов не хватает.

Торин вывел всех на поляну. Бильбо старался не смотреть в глаза гному. Вместо этого он осмотрел каждого гнома: хоть они и были грязные и синяки время от времени мелькали на их коже, но дети Махала были относительно целы и невредимы. По крайней мере, физически.

– Двалин, – поприветствовал друга Торин, когда он подошёл ближе; строгие черты его лица немного смягчились. – Рад, что ты жив.

Бильбо чувствовал, что к нему это не относилось.

– Вы нашли других? – спросил Кили со стороны дяди. Его тёмные глаза казались очень широкими на бледном и ушибленном лице.

Двалин покачал головой, когда его брат, наконец, отпустил его.

– Прости, парень, мы не встретили никого из них.

– Даже их тел? – тихо спросил Дори.

– Даже тел. Мы провалились ниже, – ответил Бильбо.

– Тогда всё ещё есть шанс, что они живы? – спросил Ори, его лицо засветилось.

Бильбо посмотрел на других гномов и понял, что все они думают одинаково. Был шанс, что их товарищи всё ещё могут быть живы, но это был очень и очень маленький шанс.

– Что нам делать, Торин? – спросил Глоин, поглаживая большой и болезненный синяк на лбу.

Король закрыл глаза и глубоко вздохнул, прежде чем медленно ответить.

– Мы останемся здесь на ночь, вдруг они появятся. Если они не придут утром…

Торин умолк, но все поняли. Они продолжат путешествие: со своими потерянными товарищами или без них.

Бильбо посмотрел на запад, где медленно садилось солнце. Он не знал, как много сейчас изменилось, не знал, явится Азог или нет. Но если орк придёт, он не станет дожидаться утра и их товарищей.

– Кто вас так отделал? – спросил Бильбо, прокручивая в голове возможные ситуации.

Ответил ему Оин.

– Мы наткнулись на гоблинов по пути сюда. Этим тварям удалось схватить нас, но мы порезали их, как масло. Даже достали их короля.

Бильбо кивнул и постарался выглядеть удивлённым и испуганным.

– Впечатляет. Но зачем они взяли вас в плен? Почему просто не убить вас сразу?

– Хороший вопрос, мистер Бэггинс, – впервые хоть что-то произнёс Гэндальф. Волшебник казалось, глубоко задумался, смотря в сторону, откуда они пришли.

– Торин, – медленно проговорил он, и все сосредоточили своё внимание на волшебнике. – Ты помнишь, что сказал король гоблинов?

Торин слегка нахмурился, а через мгновение в его глазах пробежала искра понимания.

– Что? Что сказал тебе этот толстый гоблин? – спросил Кили, дёргая Торина за пальто.

– Что кто-то хорошо заплатит за его голову, – ответил Гэндальф вместо короля. – Я думаю, что этот «кто-то» – орки, и гоблины, вероятно, уже сообщили им о нашем местонахождении. Если это так, то в этот момент они могут идти прямо к нам.

Потребовалось мгновение тишины, прежде чем начался хаос. Бильбо наблюдал за тем, как между гномами начались споры, и многие ругались, активно жестикулируя. Он не мог уследить за всеми произнесёнными словами, но понимал суть: некоторые были за то, чтобы остаться и подождать своих спутников, в то время как другие предлагали двигаться дальше, чтобы орки не догнали их.

Бильбо не знал, как долго продолжались пререкания, но в итоге Торин остановил это.

– Мы заночуем здесь! – проревел он, заглушая остальные голоса, пока не настало молчание. – Мы поставим дозорных и ловушки, подготовимся к возможному нападению. Если нас атакуют, мы будем готовы к этому. Если нет, то, по крайней мере, мы дадим нашим товарищам шанс догнать нас.

Никто не стал возражать. Собравшиеся гномы и волшебник лишь кивнули и разошлись выполнять команды. Бильбо же решил, что он будет более полезным, помогая делать ловушки. Один Эру знает, скольким вещам он научился, наблюдая за Мерри и Пиппином.

– Мастер Оин, – произнёс Бильбо, направляясь к целителю. – У меня есть идея о некоторых ловушках. Не мог бы ты мне помочь с этим вопросом?

Гном криво ухмыльнулся.

– Я к вашим услугам, мастер Бэггинс.

***

Chapter Text

Преданность, честь и горячее сердце – большего я просить не смею.

Торин Дубощит

***

Бильбо молча наблюдал за тем как солнце полностью скрылось за горизонтом, и вслушивался в вой приближающихся варгов. К его разочарованию, он успел поставить только половину ловушек, когда пронзительный вой варгов разнёсся по замершему в оцепенении лагерю.

– Они идут! – слегка повысив голос, произнёс Ори, и его рука машинально потянулась к рогатке.

– Время действовать. Все, по местам, – приказал Торин, подталкивая своего племянника к дереву. Все двигались без возражений и колебаний, забираясь либо на деревья, либо прячась в кустах вокруг. Сам Бильбо забрался на дерево, держа Жало в руке, и устроился поудобнее рядом с Ори. Оттуда он мог видеть Кили, Балина и Бомбура, сидящих на ветках снизу. Бифур и Оин устроились на ветке над ними. Ниже Гэндальф, Торин, Двалин и Дори заняли места в кустах вокруг.

В лагере было тихо, слышен был лишь треск огня, который они зажгли в центре. Вокруг лежало несколько спальников: чучела, которые они набили, чтобы казалось, что их Компания спит. Это была очень простая уловка, которой не обдурить большинство людей, но они имели дело с орками, а значит, это могло сработать. Бильбо только надеялся, что Азог не придёт первым.

Бильбо заметил, что Ори рядом с ним дрожит. Он крепко обхватил руку гнома своей.

– Всё будет хорошо, – тихо сказал хоббит. – Мы выберемся из этой дыры живыми. Я обещаю.

– Не думаю, что ты можешь такое обещать, – прошептал в ответ Ори, но его рука, наконец, перестала дрожать.

Бильбо улыбнулся.

– Верь мне.

Рычание становилось всё ближе и ближе к их лагерю, пока Бильбо, наконец, не увидел пару орков верхом на варгах. Они остановились возле спальников с чучелами, прокалывая их мечами, в то время как варги пустили в ход свои зубы.

«Ну, вот и моё пальто пригодилось», – с иронией подумал Бильбо, впрочем, она сразу же исчезла, едва он увидел остальных орков. С ними пришёл знакомый высокий белый орк, который заставил Ори дрожать, а злость хоббита – стремительно расти.

Затем он увидел, кого орк тащил за собой, и весь мир перевернулся.

– Фили! – ахнул Ори, прикрывая рот ладонью.

Связанный Фили споткнулся о булыжник и упал на колени. Он был грязный и окровавленный, и Бильбо мог разглядеть синяки и раны на его лице. Он выглядел измождённым и усталым, но всё так же смотрел на того, кто пленил его, глазами, полными ярости.

– У них и Нори тоже! – прошептал Ори, отвлекая внимание Бильбо от связанного принца.

Бильбо заметил связанных Нори и Бофура в нескольких метрах от Фили. Они были грязные, раненые, и у них было гораздо больше царапин и синяков, чем у молодого гнома. Бильбо догадывался, с чем это могло быть сязанно, но сейчас было не время для подобных размышлений.

Балин и Бомбур крепко держали Кили, и Бильбо с опаской взглянул на притихшего Ори, надеясь, что ему не придётся поступать так же.

– Не наделай глупостей, – тихо сказал хоббит на всякий случай. – Нам нужно дождаться сигнала.

Ори кивнул, не отрывая глаз от своего брата. Бильбо не мог себе представить, что Ори почувствовал, увидев своего старшего брата связанным и избитым, но знал, что совсем скоро гнев возьмет своё. Он только надеялся, что гнев поможет гному в бою, а не навредит.

Под ними Азог осматривал лагерь, прежде чем приказать что-то другим оркам на своём суровом родном языке. Затем он протянул руку и дёрнул Фили вперёд, так, что гном оказался к орку достаточно близко, чтобы тот мог опустить меч на его шею.

– Король гномов, – прорычал Азог на всеобщем. – Выходи, чтобы я мог отдать тебе голову ещё одного из твоего рода.

 – Я не хочу быть королём, – признаётся Фили одной холодной ночью.

Они все собрались в группы, чтобы согреться, и Бильбо оказался зажат между Бофуром и Фили. Кукольник спит, сдвинув шапку на лицо, но Фили всё ещё бодрствует и решает составить компанию хоббиту.

– Почему? Я думаю, ты станешь прекрасным королём, – шепчет в ответ Бильбо.

Фили слегка улыбается комплименту.

– Я чувствую себя слишком молодым. И я не думаю, что я достаточно мудр, чтобы править. Да и не уверен, что когда-нибудь буду.

– Мудрость приходит с возрастом. Ты узнаешь, как стать хорошим королем, когда вырастешь, – успокоил его Бильбо.

Фили слегка улыбается.

– Я думаю, что с нетерпением буду ждать, когда поседею.

Бильбо фыркает и прижимается ближе к тёплому боку.

– Думаю, тебе больше стоит бояться, чтобы ты не побелел и не облысел. Тогда ты будешь похож на Балина или Двалина.

Фили смеётся, на этот раз так громко, что будит Кили, который спит рядом с ним с другой стороны – 

По лезвию заструилась тёмно-бордовая кровь, но Фили даже не вздрогнул.

Он лишь смиренно закрыл глаза, словно полностью принял то, что должно было произойти.

 – иногда Бильбо ловит себя на том, что называет Мерри и Пиппина другими именами. Он не хочет этого делать, но это сложно; так тяжело, потому что они так сильно похожи на гномов, которых он потерял. Фили и Кили должны были выжить и занять своё законное место на троне Эребора. Теперь же Мерри и Пиппин живут той жизнью, которую они должны были прожить, почему всё обернулось именно так, почемупочемупочему –

Горе, поглощающее Бильбо, удивляет его лишь на мгновение. Горе стало его постоянным спутником после всего того, что он пережил. Бильбо уже давно смирился с этим, и относился к горю как к дальнему родственнику, который наведывается в гости время от времени, а затем снова исчезает, не оставляя после себя ничего другого, кроме опустевшей кладовой.

Но ярость… ярость была для хоббита чем-то новым.

«Убей его, – сладко прошептало Кольцо. – Спаси его. Спаси его. Убейубейубей».

– Ори, – прошептал Бильбо, крепче сжимая Жало в руке. – Скажи Кили целиться им в глаза.

Затем, прежде чем Ори успел хоть что-то ответить, Бильбо спрыгнул с дерева.

Как только его ноги коснулись земли, он быстро перевернулся, чтобы избежать удара. Затем хоббит встал на ноги и понял, что каждый орк теперь сосредоточен на нём. Даже Азог.

– Использовать заложника… – небрежно сказал Бильбо, когда орки направили на него своё оружие. – Вы и правда такие слабые и трусливые, как о вас говорят.

Азог сузил свои бледные глаза, пока другие орки начали шипеть, ругаться и рычать. Он сделал резкий жест рукой, и все замолчали.

– Полурослик, – произнес Азог, его голос скрипел, как скалы, бьющиеся друг об друга. – Я вижу, король гномов совсем в отчаянии. Как убого.

Бильбо криво улыбнулся.

– На самом деле почти так же убого как и орк, пытающий невооруженного ребёнка. Неужели ты не смог найти гномов постарше? По крайней мере, они бы дали тебе отпор. Но он? Я удивлюсь, если мальчишка знает, с какой стороны держать меч.

Фили и Бофур выглядели явно встревоженными подобными словами, в отличии от Нори, который окидывал пространство вокруг цепким взглядом, наверняка просчитывая возможные варианты освобождения.

Глаза Азога расширились от оскорблений, и он убрал меч от горла Фили, указывая на Бильбо. И в тот момент, когда он сделал это, стрела попала орку точно в глаз.

Разразился хаос.

Гэндальф, Торин, Двалин и Дори, наконец, выбрались из кустов и напали на ближайших к ним орков. Над ними Ори и Кили пускали стрелы в незащищенные глаза своих врагов. Бомбур, Балин, Бифур и Оин бросились в бой, и вскоре Бильбо потерял их всех из виду.

Всех, кроме Фили.

Азог уже сломал стрелу, торчащую из глаза, но тёмная, практически чёрная кровь всё ещё струилась вниз по лицу и шее. Варг под ним также был ослеплён и рычал, пытаясь выцарапать стрелы из своей морды. Орк, очевидно, был ослеплён болью и растерян, но это не остановило его от попытки обезглавить пленника. Фили отлично справлялся с тем, чтобы уклоняться от атак полуслепого Азога, но это не могло продолжаться долго.

Поэтому Бильбо побежал.

Он уклонялся множество раз во время битвы, как мог, и сражался вместе со своими товарищами. Всё это время хоббит не сводил глаз с Азога и Фили, и как только он оказался достаточно близко, то высоко поднял Жало и разрезал веревку, которая связывала их вместе.

– Бежим! – крикнул Бильбо, отталкивая Фили от бледного орка и направляясь к деревьям. Фили споткнулся, но сразу же вскочил на ноги, когда Азог взревел что-то гортанное и злобное позади. Бильбо оглянулся посмотреть, нет ли погони, и увидел, что Двалин и Торин останавливают тварь, которая преследовала их.

– Дай мне руки, – приказал Бильбо, как только они оказались достаточно далеко от места битвы. Фили протянул связанные руки, и Бильбо быстро перерезал веревку, освобождая гнома. – Поднимайся на дерево. Там Кили и Ори. Они защитят тебя.

– Что… – попытался возразить Фили, но Бильбо уже бежал в другую сторону; он запустил руку в карман, где лежало прохладное Кольцо.

«Только в этот раз», – пообещал он себе и надел Кольцо.

Эффект был мгновенный. Всё вокруг него, казалось, замедлилось, стало менее ярким и потускнело. Холодок пробежал по спине, и Бильбо показалось, как Кольцо смеётся над ним.

«Заткнись и позволь мне сосредоточиться на орках», – зарычал Бильбо, а затем начал действовать.

Первое, что он сделал, это избавился от варгов. Они были очень опасны своими массивными челюстями и когтями, а также давали большое преимущество оркам, обеспечивая им высоту и защиту. Он не знал, может ли варг почувствовать его запах, но хоббита это не волновало. Бильбо должен был помочь своим друзьям.

Первый варг, с которым он столкнулся, казалось, не заметил, как Бильбо подкрался к нему. Он отпрыгнул в сторону, чтобы избежать столкновения с ногой варга, а потом вонзил Жало тому под рёбра. Пытаясь вонзить клинок глубже в плоть, он столкнулся лицом к лицу с тварью. Бильбо успел окинуть взглядом всю его морду сверху вниз, пока не нашёл шею.

Он качнулся, вытаскивая клинок, который разрезал горло варга как бумагу. Кровь брызнула в лицо, и Бильбо моргнул несколько раз, когда она попала в глаза. Он вытер лицо, а затем посмотрел на варга, который упал, пытаясь вздохнуть, прежде чем окончательно умереть.

«Теперь следующий», – предложило Кольцо, и на этот раз Бильбо согласился с ним.

***

Бильбо не знал, сколько времени прошло, пока он убивал варгов. Он потерял счет времени и мог сосредоточиться только на тварях, которые пытались убить его друзей. Только когда последний варг был мертв, он, наконец, остановился и огляделся. Гномам удалось убить большинство орков и множество варгов. Остальные были ранены и, скорее всего, в скором времени должны были сдохнуть. Самое важное, что он заметил, – это то, что Азог ушёл.

«Он всё ещё жив. Хорошо. Пусть приходит в другой раз, мы убьём его», – подумал Бильбо с жестокостью, которая заставила его замереть в удивлении. Он не был таким злым и вообще не любил убивать. Так почему он чувствует эту жажду сражения?

«Отомсти. Убей это. Тебе станет лучше», – подстрекало его Кольцо.

Оу. Вот почему.

Бильбо снял Кольцо и моргнул, когда мир вернулся к обычным цветам и формам. Самое главное, что чувство жажды крови угасло, когда он вернул Кольцо в карман и проигнорировал голос, издевавшийся над ним в глубине души. Солнце, наконец, село, и наступила ночь. Огонь, который они развели, теперь стал единственным источником света в тёмном лесу. Он отбрасывал оранжевые отблески на тела орков; тенями танцевал на измождённых лицах его товарищей. Бильбо медленно осмотрел их всех, а затем позволил себе с облегчением выдохнуть, когда понял, что все они были живы.

«Мы сделали это».

Бильбо подошёл к месту, где собирались его товарищи и не смог сдержать лёгкой улыбки.

Кили обернулся вокруг Фили как осьминог, и казалось, что он не собирается отпускать брата в ближайшее время. Рядом с ними Нори обнимал сразу и Ори, и Дори. Казалось, он пытался успокоить плачущего Ори, а Дори просто смотрел на него и наслаждался тем, что вновь может коснуться своего брата. За ними Бильбо увидел смеющегося Бофура, Оина, осматривающего его, и Бомбура с Бифуром, суетившихся вокруг.

Все были живы и здоровы. Никто не умер, несмотря на огромную нехватку времени. Он ещё не подвел их.

Бильбо фыркнул и потёр глаза, когда слёзы навернулись на них. Только сейчас – когда он увидел их живыми и невредимыми, – облегчение охватило его.

– Что это? Надеюсь, это слёзы радости, а не грусти.

Бильбо моргнул сквозь слёзы и понял, что Балин стоит перед ним. Он выглядел обеспокоенным, глядя на Бильбо.

– Радости. Это слёзы радости, – заверил Бильбо, наскоро вытирая глаза.

– Да, я думаю, все мы можем с облегчением вздохнуть, – согласился Балин, всё ещё наблюдая за ним.

– Я думал, что они мертвы, – признался Бильбо, вытирая щеки. – Я думал, что они мертвы, а затем орки вытащили их и…

Лицо Балина смягчилось, и он потянулся, чтобы положить руку на плечо хоббита.

– Понятно, что всё было сложно, но ты… ты оказал нам огромную услугу, отвлекая на себя внимание Азога, тебе даже удалось спасти Фили! Это само по себе является отличным подарком. Спасибо, мастер Бэггинс. Спасибо за то, что спас его.

– Я сделал только то, что считал правильным. Я не мог просто стоять там и смотреть, как он умирает. Я не позволю никому из вас умереть.

Не снова.

Балин медленно кивнул, его глаза задумчиво смотрели на хоббита.

– Я начинаю верить в это, мастер Бэггинс.

Гном снова похлопал его по плечу и отошел в сторону, где Оин всё ещё пытался (неудачно) осмотреть Бофура. Он оглянулся на гномов и увидел, как Торин направляется к своим племянникам, сумел оторвать Кили от брата и заключить Фили в свои объятья. Хоббит видел, как сильно Торин сжал Фили и как его плечи чуть-чуть расслабились. Фили казался расслабленным в этих объятьях, как ребёнок. Вероятно, он только сейчас почувствовал себя в безопасности с самого момента пленения.

Бильбо почувствовал, как его собственное сердце успокоилось, когда он наблюдал за этой встречей. В последний раз он сам оказался в этих объятьях, когда спас Торина от Азога. Но сейчас глаза Торина потеплели, став светло-голубыми, словно небо в самые тёплые летние дни.

Бильбо точно не был против такого исхода.

***

Chapter Text

– Значит, пророчества древних песен по-своему сбылись? – спросил Бильбо.

– Конечно! – ответил Гэндальф. – А почему они не должны сбыться? Ты ведь не перестал верить в пророчества только потому, что сам помогал их осуществлять?

***

Оин всегда считал себя довольно простым гномом.

Ему нравилось сражаться, есть, читать и петь. Ему не нравились эльфы, маслины и лжецы. Сначала он был верен своему королю, потом – семье, а в конце – друзьям и союзникам. Он считал, что всё происходит по определённой причине, и что нужно отпускать то, что ты не в силах контролировать. В целом, он был совсем простым гномом.

Именно за такой ход мысли – простой и практичный – ему и понравился хоббит. Бильбо Бэггинс ясно дал понять, что его единственное желание состояло в том, чтобы помочь гномам благополучно добраться до Эребора. Он подтверждал свои намерения раз за разом: начиная с таких маленьких поступков, как разрешение младшим ужинать первыми, и заканчивая большими поступками, как спасение Фили от орков и троллей. Оин оценил это непонятное, но честное желание.

Единственное, о чём волновался Оин – это о том, что у Бильбо напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения.

Да, Оин был глух на одно ухо, но он не был слепым. Он видел, как неосторожен был хоббит со своей жизнью. Он без колебаний бросался в бой, чтобы защитить других ценой своей жизни, не дрогнул и даже попросил остальных ставить их жизни превыше своей. Казалось, хоббит не заботился о том, будет он жить или погибнет.

Гном был уверен, что он не единственный, кто это заметил. Волшебник заметил, и это беспокоило его; Дори наверняка заметил, потому что он был настоящей курицей-наседкой. У Оина появлялось ощущение, что даже Торин заметил это, но молчит, потому что не знает, как с этим бороться. Но никто ничего не предпринимал, поэтому забота о взломщике легла целиком и полностью на Оина.

Оин был целителем и это было в его природе – пытаться помочь другим, даже когда они этого не хотели. Бильбо Бэггинса, похоже, не волновало, жив он или мёртв, но Оину было не всё равно, и он собирался помочь Бильбо выжить, несмотря ни на что.

Даже если Бильбо сам этого не хотел.

***

После всех объятий, слёз и смеха пришло время для принятия решений. Из-за трупов орков никто больше не хотел здесь оставаться, поэтому они собрали всё, что можно было спасти, и отправились искать более безопасное место, чтобы отдохнуть и залечить раны. Гэндальф повёл их через тёмный лес, пока другие помогали раненым спуститься вниз с горы. В конце концов, они нашли поляну, которая казалась вполне безопасной, и второй раз за эту ночь разбили лагерь.

Бильбо нашел себе уютный уголок, откуда ему было прекрасно видно всю округу и откуда он быстро сможет прийти на помощь. Там он сделал себе подобие кровати и начал осматривать свои раны и синяки. Их было не так много, так как хоббит был невидимым и незаметным на поле боя, но он не мог уклониться от всего. К счастью, большинство травм были незначительными, поэтому он был в состоянии позаботиться о них без помощи Оина. Закончив, он откинулся назад и стал наблюдать за своими товарищами. Оин осматривал Фили, Нори и Бофура, поскольку у них было больше всего ран, и это оказалось весьма сложным занятием, так как эту троицу куда больше интересовали подробности плена, чем собственные ранения.

– …Нори встал, посмотрел ему прямо в глаза и спросил: «Ты называешь это ударом? Кто тебя обучал? Сейчас я тебе покажу, как это делается!». Затем он сбил его с ног одним ударом – и всё это, пока был связан! – хвастался Фили перед Кили и Ори.

Гномы рассмеялись, а Нори лишь пожал плечами и почесал опухший нос.

– Ну, это был ужасный удар. Даже синяка не оставил. Какой стыд.

– Они оставили достаточно следов, – заметил Дори со своей стороны. Он пытался заставить своего брата поесть, но не смог, поскольку Нори продолжал отталкивать его руку.

– Верно, – Оин согласился, склоняясь над Бофуром. Кукольнику нанесли удар по голове, и целитель пытался обернуть чистую ткань вокруг пострадавшей части тела. – Вам троим повезло, что вы вообще выжили.

– Да, всё благодаря моему младшему брату! – ликовал Фили, обнимая Кили одной рукой. – Ранил ублюдка прямо в глаз! Не удивлюсь, если он сдохнет от раны.

Кили просиял от подобных слов из-под руки брата.

– Мне просто повезло. У меня не было бы и шанса, если бы мистер Бэггинс не отвлёк его.

– Верно! Где наш взломщик? Мне нужно поблагодарить его за то, что он спас мне жизнь! – воскликнул Фили, вставая и оглядываясь. Когда его глаза, наконец, нашли хоббита, он улыбнулся яркой, как солнце, улыбкой. – Бильбо! Иди сюда!

Бильбо постарался не ухмыляться слишком явно.

– Чтобы я как следует унюхал орочью кровь? Я лучше останусь здесь. На ветру. Вдали от запаха.

Большинство гномов расхохотались, но Фили нахмурился в ответ. Он подошёл к одинокому хоббиту и плюхнулся на колени. Из-за того, что Фили был так близко, Бильбо смог лучше разглядеть раны гнома. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть.

– Ты спас мне жизнь, – сказал Фили, не замечая, как хоббит вздрогнул. – Я не знаю, что случилось бы, если… если бы ты не…

– Я бы всё равно это сделал, – закончил за гнома хоббит. Фили выглядел грустным, вспоминая о битве, а Бильбо не хотел видеть гнома потерянным или расстроенным. – Я никогда не позволю тебе умереть. Никому из вас.

Фили удивлённо моргнул своими голубыми глазами, такими же, как у его дяди, прежде чем широкая улыбка осветила его лицо. Прежде чем понять, что происходит, Бильбо уже оказался втянут в объятья, которые напрочь выбили воздух из лёгких.

– Спасибо за то, что спас мою жизнь, – пробормотал Фили на ухо Бильбо. Его борода щекотала ухо и шею, но хоббит был готов терпеть это. Честно говоря, ему нужны были объятья так же сильно, как и Фили в этот момент.

– Пожалуйста, Фили, – ответил Бильбо, стараясь не растаять, как ребёнок.

– Эй, Фили! Хватит беспокоить нашего взломщика, иди сюда! Теперь твоя очередь, – закричал Оин, когда закончил лечить Бофура.

Фили застонал, но покорно отпустил Бильбо и поднялся на ноги.

– Ладно-ладно! Только не тыкай в меня своими трубками! Мне хватило этого тыканья от орков…

Бильбо продолжал наблюдать за товарищами даже после того, как раны были перевязаны, желудки наполнены, и они все захотели спать. Он понял, что не может заснуть, и, честно говоря, пока даже не хотел. Он слишком много думал, слишком много планировал и перебирал в своей голове. Не говоря уже о том, что он чувствовал вину за то, что почти потерял своих гномов (опять) благодаря собственной глупости.

Нет, он не собирался спать в ближайшее время.

По крайней мере, он был не единственным, кто еще бодрствовал. Дори сидел рядом с Нори и Ори и продолжал смотреть на них, как будто не мог поверить, что они были рядом. Двалин полировал топор, а Гэндальф курил трубку и, казалось, изучал ночное небо.

А ещё был Торин.

Король был на страже и сидел сам по себе. Иногда он отвлекался и медленно обводил взглядом голубых глаз всех гномов. Задерживаясь на Фили и Кили, его взгляд смягчался, и он ещё долго не отводил его от племянников.

Бильбо не винил ни одного гнома за это. Он едва мог справиться с собой, когда смотрел на них: замечая каждый ушиб и синяк, наблюдая, как осторожно поднимаются и опускаются их грудные клетки, ловя каждый их вздох. Он не мог избавиться от страха, что почти потерял их снова.

***

Он всё же задремал на час или два, так как в следующий раз, когда Бильбо открыл глаза, из бодорствующих друзей осталися только Торин и Двалин, который решил сменить своего короля на посту.

Бильбо сел и поплотнее закутался в одеяло, когда Торин устроился в полуметре от него. Затем гном полез в карман пальто и достал длинную тёмную трубку. Хоббит молча смотрел, как он зажигает её, и ему стало интересно, каким табаком она набита. Зная Торина, это было что-то дешёвое и безвкусное. У него всегда был ужасный вкус на табак и вино.

– Сегодня ты был очень храбрым, – наконец сказал король, глубоко затянувшись и выпустив дым. – Ты быстро думаешь и весьма ловок в установке ловушек. Мы обязаны тебе нашей победой.

Бильбо фыркнул. Он едва ли стал причиной их победы. Он просто выполнял свою часть плана.

– Вряд ли. Я бы не справился в бою, если бы вы все не прикрывали мою спину.

Торин пожал плечами.

– Говори, что хочешь. Остальные знают, кому мы обязаны победой.

– И всё же, – сказал Бильбо, вскидывая подбородок, – Ори и Кили тоже сыграли большую роль. Убедись, что другие это знают.

Гном медленно кивнул.

– Это правда. Они преуспели сегодня. Мы все очень гордимся ими.

«Как и я», – признался сам себе Бильбо.

– Но я задолжал тебе, – спокойно продолжил Торин. – Сегодня ты спас не только моего племянника, но моего наследника и принца. Такой поступок… я даже не знаю, как отблагодарить тебя за это.

Бильбо нахмурился и почесал одну из своих ран на локте.

– Мне ничего не нужно. Я бы просто не смог сидеть и смотреть, как умирает невинный гном. Это неправильно.

– Вы столь благородны, мастер Бэггинс, – заметил Торин с едва различимым намёком на насмешку в голосе. Он ещё раз глубоко затянулся и выдохнул дым через нос. – Вне зависимости от твоих желаний, я всё ещё у тебя в долгу. Назови свою цену, взломщик.

Слова Торина горькой полынью осели где-то под самым горлом, не давая сделать полноценного вздоха. Бильбо не хотел ничего другого, кроме как видеть гномов живыми в конце этого путешествия. Но Торин явно думал, что хоббит что-то задумал. Бильбо понимал причины недоверия, но ему всё равно было больно от того, что тот, кого он любил на протяжении большей части своей прошлой жизни, думает о нём столь низко.

– Мне ничего не нужно от тебя, Торин, – тихо сказал Бильбо, отворачиваясь от короля в сторону спящих гномов. – Всё, что я хочу – это видеть Фили живым. Для меня достаточно того, что он и другие гномы живы.

Торин молча продолжил курить трубку, но, тем не менее, он не встал и не ушёл. Бильбо гадал, надолго ли Торин собирается остаться, пока тот снова не заговорил.

– Я обидел тебя, – заявил Торин, пряча трубку в недрах пальто. – Прими мои извинения. Я не хотел этого. Я хотел… – гном слегка нахмурился. – Я делаю из этого много шума, верно?

– Очень много, – с лёгкой улыбкой согласился Бильбо.

– Ты, конечно, этого не скажешь, – проворчал гном. – Вышло недоразумение. Я не хотел тебя оскорбить, намекая на то, что ты спас Фили только ради собственной выгоды.

Бильбо слегка приподнял брови.

– Правда? Тогда что ты хотел сказать?

Торин почесал бороду и, казалось, глубоко задумался над тем, как правильно выразить свои мысли.

– Я имел в виду… У гномов есть свод правил, которому мы следуем. Если один гном сделал другому подарок или оказал какую-то услугу, то получатель должен ответить тому взаимностью. Конечно, есть исключения из этого правила, но это другая ситуация.

Гном замолчал на мгновение, а затем указал пальцем на хоббита.

– Ты оказал моей семье услугу, спасая Фили. Поэтому теперь я должен ответить тебе взаимностью.

– Итак… потому что я спас Фили, теперь ты должен что-то сделать для меня, – подытожил Бильбо. – Но… почему ты? Разве не Фили должен возвращать этот долг?

– Фили ещё несовершеннолетний, – ответил Торин, пожимая плечами. – Он всё ещё считается ребёнком по нашим законам, поэтому не может расплатиться с тобой. Вместо этого я, как глава семьи, должен сделать это за него.

Бильбо откинулся назад и стал думать о том, что только что узнал. В первый раз, когда он спас короля, Торин не упомянул о таком долге.

«Может быть… может быть, он говорит это потому, что я спас Фили в этот раз, – размышлял про себя Бильбо. – Да, звучит более вероятно. Торин рассматривал долг Фили более важным, чем свой. Он не сделал бы для своего племянника меньшего».

– Так… как ты должен погасить этот долг? Тоже спасти мою жизнь? Потому что я уверен, что ты уже не один раз сделал это в битве, – заметил Бильбо.

Торин слегка улыбнулся.

– Едва ли. Это не считается расплатой. Защищать своих братьев в бою – заложено у нас в природе, ни один гном не пойдет против этого. Нужно, чтобы ты попросил меня о чём-то, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы дать это тебе.

– Но… мне правда ничего не нужно, – напомнил он гному, чувствуя себя немного потерянным из-за всего этого.

– Точно? Что насчет золота или драгоценностей? – спросил Торин с вызовом.

– Я хоббит. Мы больше ценим цветы и хорошую еду, – заметил Бильбо.

– Ну, тогда статус. Место в Совете, когда мы вернём Эребор? – дальше предлагал гном.

– Для чего? Я – вор, а не политик.

Раздражение короля начало расти.

– Тогда женщины. Или мужчины. Или новая лошадь, или новый дом, да хотя бы новое пальто!

– Мне не нужны ни любовники, ни новая лошадь, у меня есть замечательный дом, и если мне нужно новое пальто, я могу сшить его сам, – перечислил Бильбо, которого явно забавляла эта ситуация. – Видите, Ваше Величество, нет ничего в мире, что вы можете дать мне.

– Тогда… что я не могу дать тебе? – задумался гном, нахмурившись.

«Своё сердце».

Бильбо так сильно прикусил нижнюю губу, что та начала кровоточить.

– Торин, прошу, пойми одно: сейчас у меня лишь одно желание – увидеть, как вы живые возвращаете себе свой дом. Если это может считаться желанием, то я предлагаю тебе сделать всё, что в твоих силах, чтобы исполнить его.

Торин уставился на хоббита взглядом, который Бильбо, честно говоря, не мог понять. Это было странно, потому что Бильбо был готов поклясться, что знает каждый взгляд гнома.

– Твоё желание не соответствует требованиям, но я принимаю его. По крайней мере, пока не смогу найти достойную оплату, которую ты примешь, – наконец ответил гном, беря в руки трубку и поднимаясь на ноги.

– Тебе придется очень долго её искать, – возразил Бильбо, прежде чем незаметно стереть кровь с нижней губы.

Уголки губ гнома слегка дрогнули.

– Я люблю вызовы, мастер Бэггинс.

Гном тихо ушёл, скрываясь среди теней, которые время от времени разгоняли тусклые вспышки догорающего костра.

Бильбо смотрел вслед гному, и в который раз спрашивал себя, почему он не мог влюбиться в кого-то менее заносчивого, менее короля и, самое главное, менее Торина.

***

На следующее утро Бильбо проснулся позже обычного. Завтрак был уже давно приготовлен и подан, а лагерь свёрнут.

– Бильбо! – громко произнёс Бомбур, заметив бодрствующего хоббита. – Я спас твою тарелку с завтраком!

Хоббит зевнул и медленно поднялся на ноги. Тело немного болело после ночи, но он игнорировал это чувство, думая о еде. Он сел рядом с Бомбуром и протёр глаза.

– Благодарю, – прошептал Бильбо, прежде чем прокашляться несколько раз. – Спасибо, Бомбур. Я рад, что после вчерашней ночи выпью что-то горячее проточной воды.

– Да, это были долгие несколько дней, – согласился гном, протягивая хоббиту тарелку с едой, – но все закончилось хорошо. Мы все живы и нашли путь обратно друг к другу.

Бильбо улыбнулся весёлому повару и принялся за свой завтрак.

– Точно. Теперь мы можем продолжить наш путь. Какой будет следующая остановка?

– Сначала нам нужно спуститься с гор, – ответил Бомбур, задумчиво поглаживая усы. – Это займет около трёх дней – может быть, больше, учитывая то, что у нас есть раненые.

Хоббит кивнул и вспомнил все карты, которые он знал, чтобы понять, как далеко им ещё идти.

– Куда потом?

– Мы должны пройти через долину Андуина, затем через Сумеречный лес, – ответил гном, нахмурив косматые брови. – Не очень жду этого, если честно. Эльфы обязательно что-то выкинут.

Бильбо не сомневался в этом. Хотя он и полюбил Леголаса, но так и не смог научиться уважать его отца. По мнению Бильбо, эльф был слишком холоден и сдержан. Конечно, Бильбо был немного предвзят – ведь тот закрыл его друзей в темнице. Но, независимо от этих чувств, он знал, как важно будет участие Трандуила в предстоящей войне. Если он хотел изменить исход Битвы Пяти Воинств, значит, ему понадобится помощь эльфийского короля.

– Довольно, Бомбур, не пугай нашего взломщика этими травоядными, – протянул Нори, присоединяясь к ним. Он опустился рядом с Бильбо, лениво развалившись, что всё равно выглядело очень изящно.

– Я не боюсь эльфов, я действительно их очень люблю, – ответил Бильбо с ухмылкой.

Два гнома переглянулись с выражением отвращения на лицах.

– У тебя явно плохой вкус, – сказал Нори, разглядывая хоббита.

Бильбо просто рассмеялся и покачал головой.

– Как твои раны? Я полагаю, Оин привел тебя в порядок.

Вор махнул рукой.

– Я в порядке, эти орки были жалкими. Даже серьёзно не ранили меня.

Бильбо взглянул на синяк под глазом гнома, разбитую губу и многочисленные ушибы, которые всё ещё не зажили.

– Ага, конечно, даже следа не оставили.

– Вы двое отделались бы намного легче, если бы держали свой рот закрытым, – сказал Бомбур, размахивая ложкой в сторону своего товарища-гнома.

– Нет, они хотели пытать нас и искали повод. Ну, я и Бофур дали им его, – объяснил Нори, разглядывая ногти на руках.

– Я уверен, молодой принц не имел ничего общего с этим решением, – добавил Бильбо, не понижая голоса.

Нори опасно прищурился.

– Ты хочешь что-то сказать?

– Я? Нет, не хочу, – ответил Бильбо. – Я никогда бы не подумал, что ты и Бофур будете раззадоривать орков, чтобы они издевались над вами, а не над Фили. Это было бы глупо.

Бомбур расхохотался, а Нори продолжал смотреть на Бильбо стальными зелёными глазами. Хоббит преспокойно встретил взгляд гнома и даже повёл бровью, безмолвно принимая вызов.

Наконец Нори ухмыльнулся и покачал головой.

– Хорошо сыграл, взломщик, хорошо сыграл. Может нам еще удастся сделать из тебя что-то стоящее.

– Надеюсь, что-то приличное, а не такое, как ты, вор, – вставил Дори и присоединился к ним с сумкой в руках и хмурым выражением лица. Он замер над Нори, словно коршун над своей добычей, и скрестил руки на груди.

Нори откинул голову назад, чтобы встретиться взглядом со своим братом.

– Я оскорблён. Я не краду, я забираю вещи у тех, кто их недостоин.

– Разве это не синоним слова «вор»? – задумчиво спросил Бильбо.

– Ну, почти, – согласился Бомбур.

Нори просто махнул рукой на них обоих.

– Это всё очень мелкие детали, на которые не стоит обращать внимание. Итак, что мой дорогой старший брат забыл в нашей компании?

Дори полез в сумку и вытащил связку мерцающей красной ткани.

– Ты взял это в Ривенделле?

– К чему этот вопрос? Ты ведь знаешь, что да, – ответил гном и снова сосредоточил всё своё внимание на Бильбо и Бомбуре, словно посчитал разговор со своим братом полностью законченным.

Дори ударил сумкой по голове Нори, который даже не вздрогнул в ответ.

– Я же сказал тебе не воровать у них ничего! – взорвался Дори. – Что мы будем делать с этим? Ты не продашь её там, куда мы направляемся!

– Ну… я думал, мы могли бы сделать из неё пальто, – протянул Нори, лениво поворачиваясь к хоббиту рядом с ним, – для нашего дорогого взломщика. Кажется, у него его нет?..

– Что? Нет, оставьте её на что-то другое. Я в порядке, – отказался Бильбо. – Сделай что-то для Ори из неё; я уверен, он оценит.

– У Ори есть пальто, – ответил Дори, переводя холодный взгляд зелёных глаз на хоббита. – Но ты… я заметил, что твоё пальто порвали в бою. У тебя есть ещё одно?

– Конечно, нет, посмотри на него! – ответил Нори, прежде чем Бильбо заговорил. Он махнул рукой в сторону хоббита. – У него нет сапог и перчаток, даже лишней рубашки нет! Наш взломщик умрёт от простуды раньше, чем мы доберёмся к Эребору.

Бомбур кивнул в знак согласия, а Дори продолжал пристально смотреть на хоббита. Бильбо теперь разрывался между чувством возмущения из-за того, что Нори думал, что он настолько слаб, и чувством смущения – почему вообще его вещи были проблемой?!

– У меня достаточно одежды, большое спасибо! И хоббиты не носят обувь, так что это не проблема! – возразил Бильбо, глядя на вора.

Нори уверенно покачал головой.

– Наш дорогой взломщик слишком строг к себе, он готов рискнуть умереть от холода, чтобы не причинять нам неудобств такими вещами, как шитьё и вязание, – продолжил гном, в глазах которого плясали огоньки пламени. – Такой добрый хоббит!

В этот момент Дори посмотрел на него так, как обычно смотрит на Ори. Как будто Бильбо был раненым ягненком, окружённым стаей голодных волков. У гнома был очень встревоженный вид.

– Сниму твои мерки после завтрака. Нори, присмотри, чтобы он всё съел. Мне нужно найти мой набор для шитья, – приказал Дори, сворачивая ткань и пряча её обратно в сумку.

Бильбо открыл рот, чтобы возразить, но был остановлен Нори, который сунул ему в рот кусок сушёного мяса.

– Я присмотрю за ним, брат, присмотрю, – пообещал вор, широко ухмыляясь, когда Дори одобрительно кивнул ему и ушёл.

– Хорошо сыграно, – похвалил Бомбур со своей стороны.

– Спасибо. Всегда приятно быть признанным, – ответил Нори.

Бильбо уставился на них обоих; он разрывался между тем, чтобы поаплодировать вору за его изворотливость, и тем, чтобы намылить ему уши за то, что заставил Дори беспокоиться о нём. Нори заметил этот взгляд и ответил хоббиту ленивой ухмылкой, которая была, вопреки всему, очень очаровательной.

– Лучше заканчивай свой завтрак, взломщик. Я не хочу, чтобы Дори ждал, – сказал гном и увернулся, когда Бильбо кинул в него ложкой.

***

Chapter Text

К числу павших героев меня пока не отнесёшь. Хотя ещё не всё потеряно.

Бильбо Бэггинс

***

К тому времени, как они ушли, был почти полдень. Собранная и полностью отдохнувшая Компания начала долгий спуск с горы. Торин и Гэндальф шли во главе, а Фили, Нори и Бофуру было приказано идти в середине, так как они ещё не до конца оправились. Бильбо решил держаться позади Бомбура и размышлять о том, что ему делать дальше.

Без помощи орлов они не смогут пройти такое огромное расстояние за короткое время. Им нужно было спуститься с горы в дом Беорна, где они собирались остаться на несколько дней. Они выбились из графика, и теперь Бильбо не знал, чего ожидать.

Будет ли у них больше врагов из-за задержки? Азог догонит их быстрее, чем в прошлый раз? И, самое главное, пропустят ли они последние лучи света в день Дурина и потерпят ли неудачу в своём путешествии? Он также до сих пор не знал, где Радагаст; был ли он в своем доме в Сумеречном лесу? Если да, то возможно ли, что они встретят его там?

«Так много неизвестных. Это доведёт меня до безумия, – размышлял Бильбо, пиная камушек на дороге. – Я не могу сейчас ничего подготовить, зная, что всё могло измениться. Единственное, что я могу сделать – добраться до Эребора и избавиться от Смауга».

Ирония того, что Смауг был сейчас наименьшей из его проблем, заставила Бильбо нервно улыбнуться.

Он заметил, как впереди него Глоин что-то шепнул Оину, который кивнул и отмахнулся от него. К удивлению Бильбо, гном замедлил шаг и оказался рядом с хоббитом.

– Мистер Глоин, – поприветствовал Бильбо, кивая гному. – Что привело тебя ко мне?

– У меня к тебе вопрос. Я наблюдал за тобой в битве. Кто учил тебя сражаться? – спросил Глоин, пристально глядя на Жало.

– Никто. Мой принцип – «не получи мечом в бок» и «бей острым концом». Это можно считать тренировкой? – сухо ответил Бильбо.

Глоин фыркнул.

– Так я и думал. Ты был похож на ребёнка: метался, пока не попадал во что-нибудь. Было практически физически больно смотреть на тебя.

Бильбо рассмеялся. Он забыл, насколько может быть грубым Глоин.

– Спасибо за честность. Приятно знать, что я выгляжу глупо каждый раз, когда поднимаю меч, – весело ответил Бильбо.

– Я не вижу смысла разводить дискуссию. Я говорю, что мне нравится и когда мне нравится, – хмуро ответил гном. Его лицо смягчилось, а блеск в глазах стал ярче. Бильбо внезапно вспомнил о Гимли.

– Поэтому я решил, что мы должны тренировать тебя, – продолжил Глоин, – чтобы ты не выглядел как дурак. О, и чтобы ты не умер.

– Тренировать? Меня? – тупо повторил Бильбо, моргая.

– Ага, на мечах. Я не думаю, что эти тощие руки смогут поднять топор, – ответил гном.

– Но…

– Ещё мы можем научить тебя сражаться с кинжалами. Думаю, у Нори есть лишняя парочка, которой он готов пожертвовать.

– Зачем…

– Также мы должны научить тебя держать удар. Нельзя полагаться только на оружие. Ты должен уметь позаботиться о себе в любой ситуации!

– Я могу…

– Мы будем тренироваться во время остановок, в лагере. Оин сказал, что вылечит все раны, которые ты получишь, – добавил Глоин, похлопав хоббита по плечу. – И я не буду жалеть тебя только потому, что ты хоббит!

Закончив говорить, Глоин оставил Бильбо и вернулся к своему брату.

Бильбо наблюдал за ним, прежде чем медленно повернуться лицом к Бомбуру.

– Что сейчас произошло?

Бомбур с усмешкой похлопал его по плечу.

– Я думаю, ты понравился Глоину, взломщик.

***

К огромному ужасу Бильбо, Глоин сдержал своё слово тем же вечером.

– Время тренировки, – весело сказал он, прерывая Бильбо и Ори в середине их разговора.

– Что? Но ужин… – попытался возразить Бильбо, но Глоин схватил его за руку и потащил на открытую площадку в центре лагеря.

Глоин махнул рукой и бросил ему Жало.

– Сможешь поесть, когда мы закончим. Сейчас самое главное: поменять твою хватку на рукояти. Ты держишь меч неправильно и напрягаешь запястье. Так ты можешь даже сломать его.

Бильбо косо на него посмотрел.

– Поменять как? Ты должен показать мне «правильную» хватку.

Глоин весело фыркнул, но покорно поправил руки хоббита, пока не был полностью удовлетворён.

– Ты знаешь разницу между верхней и нижней защитной стойками?

Бильбо оторопело моргнул несколько раз.

– Нет?

– Я так и думал, – проворчал гном, но не отступился, – начнём с азов.

В течение следующего часа Глоин объяснял Бильбо различные позиции и заставлял его практиковать каждую. Он называл случайную позицию, а Бильбо изо всех сил пытался встать в неё правильно. Это было ужасно трудное занятие, и хоббит слишком быстро утомился.

– У тебя слишком слабое тело, – заметил Глоин, качая головой. – Тебе нужно поработать над этим.

Бильбо пожал плечами и глубоко вдохнул.

– Я хоббит. Мы больше полагаемся на скорость, чем на силу.

Гном кивнул, задумчиво смотря на хоббита.

– Понятно. Сначала мы будем работать над твоей защитой. Теперь верхняя стойка!

Хоббит застонал, но покорно стал в правильное положение. К тому времени большинство их товарищей присоединились к ним и смотрели на хоббита с различной степенью заинтересованности. Бильбо слышал, как они обсуждали их с Глоином, как будто их тут не было.

– У него хорошо работают ноги. Кажется, теперь он знает, как правильно встать и куда шагнуть, – прокомментировал Балин, усаживаясь на скале.

– Ему нужно усилить хватку на рукояти. Один удар, и он потеряет свой клинок, – сказал Двалин, качая головой.

– Ему лучше сражаться с кинжалами или с луком. С чем-то лёгким, что не будет тянуть его вниз, – добавил Бофур, не поднимая глаз от своей резьбы.

Дори покачал головой и цокнул.

– Глоин слишком жёстко относится к нему. Это его первая тренировка с мечом.

Рядом с ним Нори и Ори фыркнули в унисон.

– Мастер Бэггинс справится. Он сильнее, чем кажется, – вступился за хоббита Фили, и Кили кивнул в знак согласия.

– Он не отстаёт от Глоина, – добавил Оин с широкой ухмылкой.

– Ужин готов. Когда Глоин разрешит ему поесть? – Бомбур пожаловался Бифуру, который, в свою очередь, проигнорировал его.

– Когда Бильбо совсем выбьется из сил, – ответил Гэндальф, зажигая свою трубку.

Торин ничего не говорил, но Бильбо чувствовал, что он следит за ним. Бильбо было неуютно под его взглядом, пока он пытался следовать командам Глоина. Но, опять же, взгляд Торина всегда влиял на него.

Прошло еще двадцать минут, прежде чем Глоин, наконец, остановился.

– Хватит на сегодня, взломщик, – весело сказал он. – Теперь ты можешь пойти и поесть.

Бильбо опустил руки вдоль тела и громко выдохнул.

– Спасибо. Я думал, мои руки отвалятся, если мы сейчас не остановимся.

Глоин рассмеялся.

– Ты будешь чувствовать это до конца ночи! Не волнуйся, со временем ты привыкнешь.

Бильбо поморщился.

– Прекрасно.

Позже, после того, как все поужинали и разложили спальники, Бильбо с удивлением обнаружил себя в компании Гэндальфа. Он не разговаривал со своим старым другом на протяжении всего путешествия. В этом отчасти была и его вина: он был слишком занят, следя за временем и гномами, но у него также было чувство, что Гэндальф избегал его.

– Это хорошая ночь, – прокомментировал волшебник, указывая на небо трубкой.

Бильбо кивнул и взглянул на ясное небо.

– Очень красивое. Надеюсь, оно останется таким надолго.

– Правда. Нам нужно немного удачи с оглядкой на последние дни, – согласился Гэндальф, взглянув на хоббита краем глаза. – Скажи мне, Бильбо, как ты? Мы столкнулись со многими врагами за последнее время. Это сложно для тебя? – спросил волшебник.

Путешествие было не слишком сложным для Бильбо, по крайней мере, не в том смысле, о котором говорил его друг. Сложность заключалась в выборе событий, тех, которые Бильбо нужно было изменить, и тех, какие оставить неизменными. И после его глупой ошибки он ещё больше беспокоился об этом, поскольку не знал, что изменилось, а что осталось прежним.

– В некоторых случаях мне было… трудно, – наконец признался он, открывая глаза. – Порой я ловлю себя на мысли, что не знаю, что делать. Я беспокоюсь о других; я боюсь потерять кого-то из них, прежде чем они увидят свой дом.

– Да, я заметил твою привязанность и заботу о гномах, – признался Гэндальф. – Меня беспокоит, когда ты ставишь их жизни превыше своей. Тебе нужно быть более осторожным.

– Извини, я ничего не могу с этим поделать. Моя жизнь не имеет большого значения, в то время как на остальных полагается их народ, – пояснил хоббит, пожав плечами. – Если я умру, худшее, что может случиться – мою нору продадут. Если они умрут, то гномы вновь потеряют свой дом. Понимаешь, почему я готов пожертвовать своей жизнью ради них?

Он думал, что его объяснение удовлетворит Гэндальфа, но оно заставило глаза мага потемнеть.

– Ты недооцениваешь свою ценность, Бильбо Бэггинс. Я могу пообещать, что многие из нас будут оплакивать тебя после смерти. Включая меня.

Бильбо почувствовал, как его сердце болезненно сжалось. Гэндальф был его самым старым и самым дорогим другом, даже если волшебник ещё не знал его так же хорошо. Он никогда не хотел делать ему больно или обеспокоить его. Гэндальф заслуживал большего.

– Извини, – сказал Бильбо, протягивая ладонь, чтобы схватить руку волшебника. – Я не хочу, чтобы ты волновался. Я просто… Они всё потеряли. Свой дом, семью, друзей. Они все незаслуженно страдали столько лет без какой-либо помощи. Зная всё это, как я могу не рисковать своей жизнью ради них? Как я могу не попытаться помочь им добиться хоть какого-то успеха? Игнорировать их было бы эгоистично и бессердечно; единственные два качества, которые не присущи хоббитам.

Гэндальф долго смотрел на него своими древними глазами. Бильбо не мог представить, о чём думал волшебник, но он надеялся, что друг услышит искренность в его словах. Он не хотел беспокоить своего старого друга, но он также не мог отказаться от своей цели.

Хоббит собирался довести дело до конца, даже если это в итоге убьет его.

В конце концов, Гэндальф глубоко вздохнул и его плечи расслабились. Он приобнял хоббита за плечи и улыбнулся.

– Хоббиты, вы никогда не перестанете меня удивлять.

– На самом деле мы довольно простые, пока всё не становится слишком серьезным, – с лёгкой улыбкой заметил Бильбо.

– Может быть, для тебя. Но остальные из нас не такие… благородные по своей природе, – медленно произнёс волшебник.

Бильбо подумал о короле Элессаре и о его попытках защитить Фродо и остальных, даже если ему пришлось бы сразиться с самим Сауроном. Он вспомнил о Боромире, который, несмотря на слабость, которую испытывал перед Кольцом, всё-таки отдал свою жизнь, чтобы защитить Пиппина и Мерри. Он вспомнил Леголаса и Гимли, которые сражались за Средиземье. И он вспомнил, как в Битве Пяти Воинств гномы, эльфы и люди сражались бок о бок против общего врага.

– Ты ошибаешься, – сказал Бильбо, встречаясь взглядом с волшебником. – Хоббиты – не единственный благородный народ.

Бильбо не знал, что Гэндальф услышал в его словах, но волшебник улыбнулся ему так, будто знал, о чем тот говорил.

– Действительно, мой дорогой взломщик.

***

Прошел ещё день, прежде чем они, наконец, достигли подножия горы. Солнце практически село, но Бильбо всё ещё мог рассмотреть узкую зелёную полоску у самого горизонта. Он заметил реку и маленькую пещеру, где они собирались провести ночь. Именно там Гэндальф, наконец, упомянул Беорна и предложил им остановиться, чтобы пополнить припасы и отдохнуть.

– Беорн единственный в округе, у кого мы можем попросить помощи, – объяснил волшебник. – Он может предоставить её, а может и нет, но мы всё равно должны спросить.

– Почему человек живёт один в таком месте? – с лёгким удивлением в голосе спросил Балин.

– Беорн… отличается от других людей. Он оборотень, и его сородичи жили здесь на протяжении многих веков. Я сам никогда не встречал его, но говорят, что он может говорить на языке зверей, – ответил Гэндальф. – Просить у него помощи будет… непросто. Мне сказали, что его легко разозлить.

– Оборотень? Во что же он превращается? – спросил Кили; его тёмные глаза загорелись.

Волшебник ухмыльнулся.

– В медведя. Очень, очень большого медведя.

Гномы зашумели. Бильбо слушал, как они спорили о неизвестном оборотне, и воспользовался моментом, чтобы самому подумать о нем. Встретить Беорна было очень… познавательно в первый раз. Оборотень выглядел устрашающе, и его характер был ужасен, но в целом он был хорошим. Он был добр к ним в прошлый раз, и Бильбо надеялся, что так будет и сейчас.

– Сколько времени потребуется, чтобы добраться до его дома? – спросил Двалин у Гэндальфа.

– Два дня максимум. Может быть, меньше, если мы не встретим орков или варгов, – задумчиво ответил Гэндальф, бросая взгляд на горы позади них.

Бильбо посчитал дни в уме. Два, чтобы дойти до Беорна, ещё один, чтобы добраться до Сумеречного леса, и ещё два, чтобы пройти через него. Всего пять дней, и это с учетом того, что они не столкнутся с трудностями на своем пути. Теперь они определенно отстают от графика.

«Нам придется сократить время в Сумеречном лесу. Если у меня получится не сводить их с тропы и уберечь от пауков и Трандуила, тогда нам, может быть, удастся пройти лес за день, – думал Бильбо, пытаясь набросать план действий в голове. – Затем нас ждет река и проклятый олень… Мне лучше попросить дополнительную веревку у Беорна. Она нам пригодится».

– Oi*, взломщик! Пришло время тренироваться! – выкрикнул Глоин, выдёргивая его из раздумий.

Бильбо застонал, но покорно поднялся на ноги и взял в руки меч.

– Хорошо, хорошо. Только не бей меня так сильно, когда я ошибаюсь! У меня остаются синяки!

Глоин рассмеялся и потянулся, чтобы взъерошить кудрявые волосы Бильбо.

– Да ладно! Синяки означают, что ты учишься. Теперь верхняя стойка!

***

На рассвете Бильбо проснулся первым. Он собрал свои вещи, которые до сих пор лежали рядом с Жалом, и отправился к реке, протекавшей поблизости. Он помахал Бифуру, который был на страже, и гном кивнул в ответ. Думая, что никто его не потревожит, он пошёл к реке в лучах восходящего солнца. Было ещё прохладно, но Бильбо готов был рискнуть здоровьем, чтобы смыть с себя кровь и грязь. Кровь варгов ужасно воняла.

Первым делом он постирал свою одежду. Он тер её так сильно, как только мог, мылом, которое одолжил у Нори, – которое было подозрительно похоже на эльфийское и пахло цветами, – и разложил на близлежащих скалах, чтобы она высохла. Затем он забрался в холодную реку и начал мыться. Бильбо не знал, как долго был в реке, прежде чем звук тяжелых сапог разрушил его уединение. Когда он обернулся, чтобы посмотреть, кто это, то захотел нервно рассмеятся.

– Почему ты здесь? – он чуть не заныл, погружаясь в воду по подбородок.

Торин – ну конечно, это был король, который пришёл, потому что Бильбо – победитель по жизни, – поднял чёрную бровь и начал расплетать волосы.

– По той же причине, что и ты: помыться.

– Я не думал, что кто-то будет здесь так рано, – проворчал сам себе хоббит.

– И? Стесняешься быть голым перед нами? – спросил король немного удивлённо. – Я немного знаю о хоббитах, но я вполне уверен, что вы мало чем отличаетесь от нас, гномов.

Бильбо застонал.

– Я не стесняюсь, я просто… не купаюсь перед другими.

Торин фыркнул и начал снимать пальто и оружие.

– Я обещаю не смотреть.

«Проблема не в том, что ты смотришь», – рычал про себя Бильбо, отплывая от гнома.

Он пытался не смотреть на короля, когда тот залезал в воду, но это было очень, очень сложно. Хоббит всегда считал Торина завораживающим, ещё до того, как полюбил его. От его покрытой шрамами и татуировками кожи до горящих голубых глаз – гном был поразителен во всех аспектах.

Торин сдержал свое слово и игнорировал Бильбо большую часть времени. Он был занят кровью и грязью в своих густых волосах. Пока хоббит наблюдал за гномом краем глаза, он заметил то, на что раньше не обращал внимания.

– Почему ты не отращиваешь бороду? – спросил Бильбо прежде, чем смог остановиться и подумать.

– Почему ты всегда задаешь так много вопросов? – парировал Торин, не отрываясь от мытья.

Бильбо пожал плечами.

– Потому что я хочу знать всё?

Гном, наконец, остановился и уставился на него, подняв брови.

– В самом деле?

– Да, – серьёзно ответил Бильбо. – Я же сказал, что хочу узнать тебя и остальных, помнишь? Я сказал это, когда мы уходили из Ривенделла.

Торин просто продолжал смотреть на него.

Бильбо равнодушно встретился с ним взглядом и постарался, чтобы его раздражение не взяло над ним верх.

– Я отрезал свою бороду, когда Смауг напал на нас, – наконец ответил король, возвращаясь к мытью. – В память о моём отце и деде. Я отращу её заново в их честь, когда мы вернём свой дом.

Бильбо этого не ожидал.

– Это очень… благородно. Я знаю, что гномы очень высоко ценят свою бороду. Должно быть, было тяжело отрезать её.

– Это была моя цена, – просто сказал гном, пожав плечами. Он взглянул на хоббита с любопытством во взгляде и провел рукой по своей короткой бороде.

– У тебя нет бороды. Хоббиты не могут её отрастить? – спросил он, наклоняя голову в сторону.

– Некоторые нет, но другие, со смешанной кровью, могут отрастить бороду, – ответил Бильбо, вспоминая своих родственников. – Обычно у них есть кровь хватов, поэтому они могут сделать подобное. Брендибаки, например.

– Брендибаки? – повторил Торин.

Бильбо махнул рукой.

– Хоббитский клан. Я связан с ними узами брака, но не крови.

– В отличие от Саквиль-Бэггинсов, – возразил гном, приподнимая уголок губ.

Бильбо поморщился.

– К сожалению. Я предпочитаю притворяться, что не имею к ним никакого отношения.

– Они настолько ужасны?

– Да. Нет. Они хорошие. Иногда. – Бильбо почесал нос, пытаясь подобрать слова, чтобы описать своих кузенов. – Отто и Лобелия – неплохие хоббиты, к слову, они просто жадные и, похоже, не умеют ценить то, что у них уже есть. Их жадность скрывает всё хорошее, что в них есть.

– Я понимаю, – кивнул головой Торин. – Мне плевать на большую часть моих родственников из Железных Холмов. Как по мне, они тоже слишком жадные. Единственный, против кого я ничего не имею, – мой кузен, Даин. Он не так уж плох.

Бильбо попытался не вздрогнуть при упоминании Даина. Он уважал могущественного гнома и ценил его усилия как в Битве Пяти Воинств, так и в войне с Кольцом. В конце концов, гном отдал свою жизнь, защищая тело своего союзника и Эребор. Но хоббит всё равно не мог смириться с мыслью, что голову Даина увенчала корона, которую Торин так и не смог надеть. Это было бессмысленно, и Бильбо знал это. Даин не был виноват в том, что Торин умер, но печаль редко бывает логична.

– Кажется, у нас есть что-то общее, – прокомментировал он, стараясь не думать о прошлом.

Торин пожал плечами и снова начал оттирать засохшую кровь со своей кожи.

– Я полагаю, назойливые родственники есть у каждого народа.

– Даже у эльфов? – парировал Бильбо с усмешкой. В конце концов, его мать была Туком.

Гном нахмурился.

– Эльфы просто надоедливые.

Хоббит рассмеялся и продолжил отмывать свои волосы от грязи.

– Ты действительно ненавидишь их. Интересно, как мы пройдем через Сумеречный лес, чтобы ты не ушел обезглавливать их короля.

– Я этого не сделаю. У нас нет на это времени, – упрекнул Бильбо король. – Однако, как только мы отвоюем и перестроим Эребор, я займусь нашими врагами. Эльфы заплатят за то, что повернулись к нам спиной.

Бильбо замер, развернулся и с недоверием уставился на гнома.

– Ты же это не всерьёз? Начать войну с эльфами? Это безумие!

– Нет, это месть, – ответил воин, его широкие плечи расправились, а лицо стало серьёзным. – Мой народ страдал в течение многих лет, потому что эльфы решили, что мы не достойны спасения. Такое не забывается и не прощается, взломщик.

– Но начало войны принесет им только больше страданий, – заметил Бильбо. – Неужели ты действительно принесёшь своему народу больше скорби и смертей? Ты не можешь просто простить эльфов и жить дальше?

– Нет! Некоторые вещи нельзя простить! Некоторые вещи нельзя забыть! – воскликнул Торин, его голубые глаза превратились в лед. – Я и не думал, что полурослик сможет понять, что это значит – потерять всё, что тебе было дорого! Смотреть, как оно ускользает от тебя, и понимать, что ты ничего не можешь сделать! Тебе не понять всю силу печали, что мой народ несёт в себе все эти годы!

 – …он падает на колени перед Торином. Гном старается дышать как можно реже, пока Оин пытается остановить кровь, что фонтаном бьёт из груди. Кровь не останавливается, несмотря на то, как сильно давит Оин, и Бильбо понимает – она никогда не остановится, что бы они ни делали. Торин протягивает трясущуюся руку, и Бильбо ловит её своей, обагрённой кровью короля. Он обхватывает своими маленькими ладонями большую руку гнома и держит так крепко, как только может. Может, если он сделает это, то сможет удержать короля рядом с собой ещё немножко.

– Прощайте, мастер Взломщик, – Торин хрипит, его голубые глаза темнеют от тени смерти, нависшей над ним. – Я отправляюсь в чертог… с-сидеть рядом со своими предками, пока… пока мир не переродится…

Бильбо качает головой в отрицании, но Торин не останавливается и умоляет его о прощении и дружбе. Он хочет сказать «да», что он прощает его за всё; что он не сердится на него, ему просто больно. Он хочет извиниться за кражу Аркенстона и объяснить, что сделал это, чтобы спасти их всех.

Этого было недостаточно?

Он хочет признаться в любви и преданности этому гному; хочет, чтобы он понял, что у Торина есть его сердце, и маленький глупый хоббит не знает, как отдать его. Он хочет кричать, потому что сердце разрывается с каждым тяжёлым вздохом Торина, и кровь не остановится; Оин кричит о помощи кому-то…

Поэтому он говорит:

– Прощай, Король-под-Горой.

И этого недостаточно (прощай, любовь моя) и никогда не будет, но что ещё он может сказать, наблюдая, как Торин умирает? – 

Бильбо не понимал, что двигается, пока его кулак не ударил Торина по лицу. Удар заставил руку запульсировать, но это стоило того, чтобы увидеть шок на лице гнома. Он сделал шаг назад и обхватил лицо, смотря на хоббита перед собой. Бильбо поднял голову и твёрдо выдержал взгляд гнома, хотя тело сотрясалось от сдерживаемых эмоций.

– Не смей, – прорычал Бильбо, – предположить хоть на мгновение, что я не понимаю, что значит потерять всё, что тебе дорого. Я смотрел, как мой мир умирает несправедливой смертью. Я держал его за руку и смотрел, как свет исчезает из его глаз, я не мог ничего сделать, чтобы спасти его, я мог только стоять и смотреть, как какой-то бесполезный дурак! Ты хоть представляешь, что это такое? Смотреть, как самое дорогое, что ты имеешь, ускользает от тебя?!

Бильбо не понимал, что плачет, пока не почувствовал соленый вкус горя на губах. Он яростно стёр их, не в первый раз желая быть сильнее.

– Ты говоришь, что я не понимаю твоего горя? Я жил каждый день с момента его смерти с виной и тоской, которую я никогда не смогу стереть. Моя жизнь никогда не будет счастливой, независимо от того, что я делаю, потому что я потерял того, кто делал меня самым счастливым!

К концу речи Торин смотрел на него, как будто он никогда раньше не видел хоббита. Бильбо понимал, что позже пожалеет о том, что потерял самообладание, но ничего не мог с этим поделать. Слова Торина задели его достаточно глубоко, чтобы напомнить о том страшном дне, когда он смотрел, как гном умирает. Это разозлило его, потому что тот единственный, о ком он горевал, кого оплакивал, обвинил его в том, что он не знает, что такое горе.

– Мастер Бэггинс, я…

– Не надо, – перебил он гнома, подняв руку. – Я не хочу ничего слышать… Я не могу… Я не могу говорить прямо сейчас. Ты… ты очень сильно разозлил меня, так что, пожалуйста…

– Я не это имел в виду, – сказал Торин, перебивая Бильбо. Он провел рукой по мокрым волосам, пытаясь найти правильные слова. – Я не хотел… причинить тебе боль, обвинив тебя в том, что ты не понимаешь горе, что я испытываю. Я просто… мой характер, как правило, уничтожает всё хорошее, что есть внутри меня. Я не могу мыслить ясно, когда гнев берёт надо мной верх. Так что я… прости меня за мои слова. Они были незаслуженными.

– Именно, – согласился Бильбо, вытирая лицо от слёз. – Но я полагаю, что спровоцировал тебя сам. Но ты должен понять, что слышать, как ты говоришь о войне с эльфами… это пугает меня. Я рискую своей жизнью, чтобы помочь вам вернуть ваш дом, а ты говоришь мне, что планируешь рисковать им снова через несколько лет! Это заставляет меня задуматься, почему я вообще помогаю вам.

– Мой гнев на эльфов оправдан, – сказал Торин, но в его голосе не было прежнего гнева. – Тем не менее, я понимаю твою точку зрения. Уверяю тебя, этой войны не будет в течение ближайших лет. В первую очередь Эребор будет отстроен.

Бильбо покачал головой. Упрямый гном так ничего и не понял.

– Это меня не успокаивает, а заставляет беспокоиться ещё больше. Если ты начнешь войну сейчас или позже, ты все равно рискуешь потерять свой народ и свой дом. Снова. Ты рискуешь Фили и Кили. Скажи, что бы ты с ними сделал? Приказал бы сражаться в войне ради собственной мести?

Глаза Торина расширились, как будто он все понял. Хоббит почувствовал, что мысль о его племянниках, сражающихся на войне, никогда не приходила в его голову. Вероятно, он думал, что сможет удержать их от этого. Но никто не мог помешать двум братьям сражаться за свою семью. Они доказали это в Битве Пяти Воинств.

– Я… я бы не стал, – признался гном; его плечи слегка сгорбились. – Мне сложно было взять их с собой в путешествие. Я не хочу видеть их на войне. Не за своё имя так уж точно.

– Значит, ты не пойдешь на войну против Трандуила? Ты отпустишь прошлое? – надавил на Торина Бильбо.

– Я никогда не прощу Трандуила за то, что он повернулся к нам спиной, – медленно ответил король. – Но я не пойду на него войной за его трусость. Ради моего народа и сыновей моей сестры я оставлю прошлое позади.

Плечи Бильбо опустились с облегчением. Хвала Эру, ему удалось избежать очередной катастрофы. Может быть, ничего бы и не вышло из желания Торина отомстить, но он не хотел рисковать. У него было достаточно войн в будущем (или прошлом?), о которых стоило беспокоиться.

– Спасибо, – сказал Бильбо с благодарностью. Он слегка улыбнулся гному. – И мне жаль, что я ударил тебя. Это было очень грубо с моей стороны.

Торин усмехнулся и похлопал себя по неповрежденной щеке.

– Это вряд ли можно назвать ударом. Надо поработать над этим наравне с тренировками Глоина.

– Ну извини, я хоббит, а не гном, – проворчал Бильбо, скрещивая руки на груди. Только тогда он вспомнил, где они и что они не одеты.

«Не смотри, не смотри, не смотри, – начал повторять про себя хоббит и повернулся, чтобы забрать мыло и свою одежду. – Не смотри, не смотри…»

– Что ты делаешь? – спросил Торин за спиной Бильбо.

– Заканчиваю мыться, – ответил он, стараясь звучать обыденно, а не убого. – Тебе бы это тоже не помешало. Так, чтобы мы могли одеться. Подальше друг от друга. И не смотри на меня.

Король фыркнул.

– Очень нежный взломщик, очень нежный.

– Не думал, что гномы знают это слово, – ответил Бильбо, наконец возвращаясь на своё место. – И меня зовут Бильбо!

Торин помолчал, прежде чем неохотно ответить.

– Хорошо, Бильбо.

Бильбо не покраснел от ответа, но уронил мыло в реку.

***

– Где вы двое были? – грубо спросил Двалин, когда они, наконец, вернулись в лагерь, чистые и одетые.

– У реки, – ответил Торин, морща нос. – Тебе бы тоже не помешало. Воняешь, как орк.

Двалин ответил ему неприличным жестом.

Бильбо проигнорировал их и вернулся к своему спальному мешку, чтобы сложить чистую одежду. После этого он оглянулся на своих спутников и обнаружил, что большинство из них бодрствуют, упаковывают вещи или завтракают. Некоторые даже собирали одежду и, казалось, направлялись к реке, чтобы искупаться. Вскоре они будут готовы уйти, чтобы найти дом Беорна.

«Потом… потом Сумеречный лес, – подумал Бильбо, взглянув в сторону леса. – А затем… Смауг».

***

Chapter Text

Я знаю, что гномы бывают упрямыми, упёртыми и невозможными. Они подозрительные, скрытные, а манеры у них вообще хуже некуда. Но они добрые и весьма преданные.

Бильбо Бэггинс

***

Глоин был верным.

Если попросить кого-то его описать, то первое слово, которое придёт на ум, – верность. Он никогда не отвернется от своих родственников, никогда не усомнится в словах своих друзей, на него всегда можно положиться. Правда, это относилось к единицам, но тем, кому он доверял, гном оставался верен до конца своих дней.

Бильбо Бэггинс заслуживал этого.

Конечно, хоббит не знал об этом. Глоин не думал, что взломщик обращал внимание на то, нравится он другим или нет. Казалось, он больше зацикливался на том, чтобы другие чувствовали себя любимыми и защищенными. Очень странная черта. Очень необычная черта. Сначала Глоин думал, что все хоббиты такие, но потом Гэндальф сказал, что это присуще одному лишь Бильбо. Но, вне зависимости от своей природы, Бильбо заслуживал верность Глоина.

Когда гном впервые встретил взломщика, Глоин не знал, что с ним делать. Бильбо казался таким маленьким и уязвимым по сравнению с остальными. Он был уверен, что волшебник совершил ошибку. Как могло что-то настолько маленькое и безволосое быть полезным для гномов-воинов?

Но потом Глоин увидел, как хоббит разговаривает с Торином, и понял, что у маленького взломщика был мифриловый стержень.

Это ошеломило их всех. Он был уверен, что никто из его товарищей не ожидал такой ожесточённости от кого-то настолько маленького. Кроме, может быть, Гэндальфа. Вероятно, поэтому он выбрал Бильбо, хитрый ублюдок. Гном видел, как Бильбо противостоял троллям, оркам и разъярённому Торину, даже не дрожа от страха. Он даже бросился на бледного орка, чтобы спасти Фили! Это было потрясающе.

Глоин смотрел, как хоббит боролся с Азогом, чем и заполучил верность гнома. Он никогда бы не отвернулся от того, кто готов был умереть за них.

Именно по этой причине они с Оином договорились о его обучении. У Бильбо была храбрость гнома, но ему не хватало силы и навыков. Глоин не мог сделать хоббита больше или выше, но он точно мог научить его правильно сражаться.

Это было меньшее из того, что мог сделать Глоин для того, кто доказал ему свою верность.

***

Бильбо никогда не думал, что будет рад увидеть цветы.

– Посмотрите на размеры этих пчёл! – ахнул Ори, замечая жужжащих насекомых, летающих над ярким клевером.

– Я думаю, они размером с мою руку, – добавил Кили, протягивая ладонь, чтобы сравнить её с пчелами.

– Да, и жалят, вероятно, в два раза больнее, – заметил Дори. – Держитесь от них подальше, вы оба.

Ори надулся за спиной у брата.

– Но я хотел их нарисовать…

Нори наклонился и что-то прошептал на ухо своему брату. Что бы он ни прошептал, это заставило Ори улыбнуться и энергично закивать.

«У меня такое чувство, что эти двое планируют вернуться сюда», – подумал Бильбо, чуть улыбаясь.

Он медленно продвинулся в первые ряды группы, когда они приблизились к дому Беорна. Они уже были возле пасек и в отдалении могли увидеть огромные живые изгороди, которые защищали дом оборотня и его животных. В прошлый раз Гэндальф вместе с Бильбо пошли первыми, пока остальные ждали. Это оказалось плохой идеей, поскольку Беорн раздражался всё больше с каждым новым гномом. Поэтому на этот раз он хотел сделать что-то более очевидное.

– …я думаю, мы можем пойти по двое за раз. Ему может не понравиться то, что мы ввалились к нему все вместе, – размышлял Гэндальф.

Торин всем своим видом выражал несогласие с планом волшебника.

– Мне не нравится идея оставить других здесь, одинокими и уязвимыми. Мы до сих пор не знаем, где Азог!

– Я согласен, – сказал Бильбо, без стыда встревая в разговор. – Мы должны остаться и пойти вместе. Беорн может подумать, что у нас тёмные мысли, если мы так не поступим.

Тринадцать гномов и один волшебник с удивлением посмотрели на него.

– Хмм. Отличная идея, мастер Бэггинс, – согласился Гэндальф, его серые глаза загорелись. – Пойдёмте, я верю, что в этих ограждениях есть вход.

Бильбо последовал за волшебником вместе со своими гномами, прямо к колючим живым изгородям. Они обошли вокруг, пока не подошли к высоким и широким деревянным воротам, которые Гэндальф смело открыл. За ними были домики, сады и больше животных, чем Бильбо видел за всю свою жизнь.

Бильбо, напрочь проигнорировав своих друзей, которые начали громко восторгаться всему происходящему вокруг, сосредоточил всё своё внимание на лошадях, которые выбежали к ним навстречу; красивые и ухоженные, они смотрели на них умными глазами-бусинками, прежде чем обменяться взглядами и отправиться к одному из домов.

– Они пошли рассказать ему о нашем прибытии, – прокомментировал Гэндальф, не выглядя удивлённым.

Они пошли по тропинке, пока, наконец, не пришли к внутреннему дворику, куда прибежали лошади. Над ними, с топором в одной руке, возвышался Беорн.

Бильбо помнил, каким огромным оборотнем тот был, но Беорну все равно удалось его удивить. Беорн был выше Гэндальфа, такой же мускулистый, как Двалин, и волосатее, чем Глоин. Он оглядел их всех, когда они подошли, а затем фыркнул.

– Они не представляют угрозы, – сказал он лошадям, гладя голову стоящей рядом с ним. – Идите, дайте мне разобраться с нашими гостями.

Лошади ускакали, а Беорн поставил свой топор на землю и оглядел их проницательным взглядом карих глаз.

– Кто вы и чего хотите? – спросил он, скрестив руки на груди.

Гэндальф вышел вперёд первым и вежливо снял шляпу перед гигантом.

– Я Гэндальф Серый.

– Никогда не слышал о таком, – ответил Беорн, потому что манеры никогда не были его сильной стороной. Он посмотрел на остальных и нахмурился еще сильнее, замечая множество мрачных гномов с оружием, а затем увидел Бильбо. Его густые брови взлетели вверх.

– А ты что такое? – спросил оборотень, подходя ближе к хоббиту.

Бильбо почувствовал, как гномы напрягаются вокруг него, когда гигант приблизился, но спокойно шагнул вперед и встретил взгляд оборотня.

– Я хоббит. А ты что такое? – ответил Бильбо, подняв подбородок. Он услышал, как Гэндальф что-то запротестовал рядом с ним, и подумал, что его отец, вероятно, переворачивается в могиле от его ужасных манер.

Беорн не обиделся на его грубость. Вместо этого он усмехнулся и опустился на одно колено, чтобы быть с хоббитом на одном уровне.

– Я Беорн, – просто ответил он. – У тебя есть имя, маленький кролик?

– Бильбо Бэггинс, и я не кролик, а хоббит, – ответил Бильбо, нахмурившись, когда услышал фырканье и хихиканье за своей спиной. Он чувствовал, что будет слышать это прозвище ещё очень долго.

Оборотень пожал плечами, ни капли не раскаиваясь. Он посмотрел на остальную компанию, прежде чем взглянуть обратно на Гэндальфа.

– Остальные из вас – гномы. Мне не нравятся гномы. Почему ты привёл их и этого маленького кролика в мой дом?

– Мы пришли попросить тебя о помощи, – ответил волшебник. – Мы потеряли большую часть своих припасов, когда гоблины напали на нас. Затем наши товарищи были ранены и похищены орками. Нам удалось вернуть их и отбиться от орков и гоблинов, но это дорого нам обошлось.

Беорн снова осмотрел Компанию, прежде чем сосредоточиться на волшебнике.

– Какие дела у вас были с гоблинами и орками? И ещё, что привело вас сюда?

– Они здесь из-за меня, – сказал Торин, выходя вперед. Он коротко поклонился, а затем выпрямился во весь рост. – Я – Торин Дубощит, и мы направляемся к Эребору.

Оборотень встал на ноги и осмотрел гнома с ног до головы.

– Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, да? Я слышал о тебе и о твоём потерянном королевстве. Что-то о драконе и золоте – я не вслушивался. Но я всё ещё не понимаю, почему это должно меня беспокоить. Ваша миссия для меня ничего не значит.

Торин медленно прищурил глаза.

– Это значит, что ты не поможешь нам?

– Нет. Это означает, что я жду причины, по которой я должен вам помочь, – просто ответил Беорн.

Гномы начали что-то бормотать, склоняясь друг к другу, а Гэндальф нахмурился. Бильбо тихонько застонал. Он забыл, что единственная причина, по которой Беорн предоставил им помощь – это то, что оборотню понравился их рассказ. Но, честно говоря, у них действительно не было времени, чтобы потакать гиганту. Они уже отстают от прежнего графика!

«Но что ещё мы можем сделать? Я не знаю, как ещё его убедить, – подумал Бильбо. – Ну, раз ничего больше не остаётся…»

– Тогда как насчет обмена?! – резко спросил Бильбо, подходя ближе к оборотню и обращая на себя внимание. – История, в обмен на вашу помощь?

– Это зависит от истории, – ответил Беорн, но теперь он выглядел заинтересованным.

– История о приключениях и дружбе, – ответил Гэндальф, вмешиваясь в разговор. По блеску глаз Бильбо понял, что друг проникся его идеей. Он отступил назад, когда волшебник начал сочинять рассказ о чести и надежде, тайнах и загадках, приключениях и чуде. Он смотрел на выражение лица Беорна, как оно менялось с более любопытного на увлечённое и, наконец, перешло в восторженное.

В конце концов гигант откинул голову назад и рассмеялся. Это был раскатистый смех, который напомнил гром и эхом отозвался во дворе, привлекая к ним внимание. Это был яркий смех, от которого хотелось улыбаться и смеяться.

– Чудесно, – объявил оборотень с широкой усмешкой, которая показала его зубы. – Это была прекрасная история, правдивая она или нет! Я буду помогать вам, пока вы все ведёте себя вежливо. Идёмте, я покажу вам свой дом.

Беорн резко развернулся и пошёл в сторону дома. Гэндальф замешкался на мгновение, прежде чем последовать за ним. Он подмигнул Бильбо, когда проходил мимо, и хоббит улыбнулся ему в ответ.

«Миссия выполнена».

***

Как только они сели ужинать, Беорн рассказал им о своих землях, прежде чем спросить их об путешествии.

– Почему вас так мало? В конце пути вы окажетесь перед драконом, и вам понадобится армия, чтобы победить его, – спросил оборотень.

– У нас нет армии, – откровенно ответил Торин. – Это единственные гномы, которые были достаточно храбры, чтобы ответить на мой призыв.

Беорн оглядел их, а затем его взгляд остановился на Бильбо.

– И маленький кролик? Почему он здесь? Что у него за дела с гномами?

– Этот маленький кролик здесь, и ему не нравится, что его игнорируют, – ответил Бильбо, чувствуя лёгкое раздражение. – И я пришёл, потому что хочу помочь им, их цель достойна восхищения.

Густые брови Беорна вновь взмыли вверх.

– Занятно.

У Бильбо было чувство, будто оборотень не поверил ему, но он больше не задавал хоббиту вопросов. Когда ужин закончился, Беорн показал им место, где они могут отдохнуть, и предупредил их не покидать дом, пока солнце не взойдет. Он молчаливо выслушал все вопросы гномов, прежде чем скрыться среди теней.

«Всё хорошо. Все прошло почти так же, как и в прошлый раз, – размышлял Бильбо, собирая для себя постель. – Теперь, если он вернется завтра и скажет, что поверил нашей истории, я буду знать, что ничего не изменилось. Я очень на это надеюсь».

– Взломщик! – неожиданно позвал Глоин, подходя к нему. – Взломщик, время тренировки. Бери свой ножик для масла.

Бильбо застонал и драматично рухнул на кровать.

– Разве мы не можем отдохнуть сегодня? Я так устал.

Глоин усмехнулся и поднял его, заставляя принять сидячее положение на кровати.

– Слабак. Хорошо, сегодня мы не будем тренироваться. Но мы будем тренироваться каждый день, пока не доберёмся до Смауга! Ты должен быть готов, когда мы отправим тебя к этой твари.

– Почему? Вы планируете, чтобы я сражался с ним в одиночку? – поддразнил гнома хоббит.

К его удивлению, Глоин стал серьёзным. Гном придвинулся ближе и мягко похлопал его по колену.

– Никогда. Ты теперь один из нас, хоббит, а мы не поворачиваемся спиной друг к другу. Мы защитим тебя в битве со Смаугом. Клянусь.

Бильбо чувствовал, будто кто-то выбил из него весь воздух. Одно дело любить и защищать кого-то. Другое дело знать, что кто-то сделает то же самое для тебя. С тех пор, как он снова проснулся в своем доме несколько месяцев назад, он не думал о том, что его будут любить. Он знал, на что это похоже, имел воспоминания об этом и, конечно, не испытывал недостатка в этом раньше. Но только теперь понял, насколько он хотел, чтобы его гномы заботились о нём так же, как и раньше. Он хотел их привязанности, верности и дружбы.

Бильбо хотел иметь для них такое же значение, как и все они имели для него.

– Я… спасибо, – пробормотал Бильбо, чувствуя себя подавленным. Он не знал, что сказать Глоину. Не было слов, которые могли бы точно описать его чувства в тот момент. – Вы все… я тоже хочу защитить вас.

– Мы это знаем, – заверил гном, снова похлопав его по колену. – Каждый из нас.

***

На следующее утро Бильбо подтвердил свою теорию.

Беорн поприветствовал их всех с энтузиазмом и рассказал им о варгах и гоблинах, с которыми он столкнулся накануне. Оборотень поблагодарил их за то, что они сказали ему правду; затем заверил, что предоставит припасы, чтобы они могли без проблем пройти Сумеречный лес. Беорн также согласился дать им пони и провести к лесу.

– Не пейте воду, – строго предупредил их оборотень за завтраком. – И не охотьтесь ни на одного зверя или существо в том лесу. Иначе всё закончится тем, что вы заболеете или проклянете себя. Вы никогда не должны сходить с тропы! Если сойдете, то потеряетесь в тёмном лесу и больше не вернётесь!

Глаза Фили и Кили расширились от слов оборотня, а Ори слегка побледнел. Остальные не казались такими же встревоженными, но и они напряглись и посерьёзнели.

– Что насчёт эльфов, которые живут там? – спросил Торин, сжав зубы.

– Обычно они не трогают путников, пока те не вызывают неудобств, – ответил Беорн, пожимая плечами. – Я думаю, у вас не будет проблем.

Ни один из гномов не выглядел убеждённым.

– Есть ещё одна вещь, о которой вы все должны знать, – добавил Гэндальф, прочистив горло. – Боюсь, я буду должен покинуть вас, когда мы достигнем Сумеречного леса.

Брови Бильбо взлетели вверх, а гномы начали протестовать и спорить с волшебником. Гэндальф оставил их в прошлый раз, но он думал, что это было из-за Некроманта. Неужели Радагаст наконец-то появился и предупредил волшебника о Некроманте? Или его старый друг уходил по другой причине?

«Хотел бы я спросить его, но это будет выглядеть подозрительно, – подумал Бильбо, слушая уверения Гэндальфа, что он вернётся. – Чтоб его. Ещё одна проблема, с которой придётся справляться».

В конце концов, его товарищи неохотно согласились с тем, что волшебник не останется с ними, как бы они его ни умоляли, и завтрак был окончен торжественным молчанием. Когда они закончили, гномы и волшебник разделились, чтобы собрать свои вещи, а Бильбо воспользовался моментом и подошёл к хозяину дома.

– Мастер Беорн, – позвал Бильбо, махая рукой, чтобы привлечь внимание гиганта. – Мастер Беорн, мы можем поговорить?

Мужчина усмехнулся и присел на корточки, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Конечно, маленький кролик! Чем я могу тебе помочь?

– Я бы хотел поговорить с вами о еде, – пояснил Бильбо, подходя ближе к оборотню, чтобы другие не услышали его. – Я очень благодарен за то, что вы дали нам еду, но я хочу попросить вас об ещё одной услуге.

– Ты хочешь больше припасов, – подытожил Беорн, опускаясь на пятки.

Хоббит кивнул, ни капли не смущаясь ответа.

– Да.

– Зачем? – спросил Беорн. Он не выглядел оскорблённым просьбой, а скорее любопытным.

– Потому что наш путь через Сумеречный лес будет долгим, а в лесу нечего есть, – ответил Бильбо. – И я не хочу, чтобы мои товарищи умерли от голода, прежде чем мы сгорим в пламени дракона.

Беорн громко рассмеялся.

– Прекрасно! Очень хорошо. Я дам вам столько еды, сколько вы сможете унести. Это справедливо?

Бильбо кивнул, и его плечи опустились в облегчении.

– Да, благодарю вас. Я бы ещё попросил дать нам орехов, сухофруктов и трав; они легкие и небольшие, да и простоят дольше.

– Ты делал это раньше, – понял оборотень, задумчиво склоняя голову набок.

– Возможно, – ответил Бильбо, пожимая плечами. – Или я просто понимаю, что к чему. Могу я помочь вам собрать и упаковать еду? Тогда я смогу понять, хватит нам её или нет.

Беорн широко ухмыльнулся; из-за этого он ещё больше стал похож на медведя, в которого обращался.

– Маленький кролик, ты можешь делать всё, что пожелает твоё маленькое сердце. Идём. Я покажу тебе мои кладовые.

***

Бильбо провел остаток дня, помогая Беорну подготовить припасы. Он лично осмотрел каждую сумку, убедившись, что всё свободное пространство было занято едой. Он помог Беорну выбрать лучшие фляги с водой и вежливо отказался, когда гигант предложил дать им луки и стрелы.

– Они будут бесполезны для нас, – уверенно сказал он. – Вместо этого не могли бы вы дать нам верёвку и фонарь? У меня такое чувство, что они нам пригодятся.

Беорн исполнял его просьбы без вопросов. Иногда оборотень с любопытством глядел на него, но так и не спросил хоббита ни о чём. Он, казалось, был довольным, просто помогая ему, и Бильбо никогда не чувствовал такую благодарность за всю свою жизнь.

К полудню они были готовы уйти.

– Эти сумки тяжёлые, – ныл Кили, поднимая один из мешков двумя руками.

– Не стони; ты будешь скучать по этой тяжести, когда они опустеют без еды, – сказал Двалин, поднимая свой мешок одной рукой и одновременно забираясь на пони.

– Я видел, что ты помогал нашему хозяину паковать их, – сказал Бофур Бильбо, помогая хоббиту погрузить мешок на его пони. – Что ты в них положил?

– Еду, – пробормотал Бильбо, пыхтя от усилий. – Много, очень много еды. И большие фляги с водой. И кое-что ещё.

Бофур рассмеялся.

– Молодец! Может быть, мы, в конце концов, не будем голодать.

«Это то, на что я надеюсь».

Беорн попрощался с ними последним предупреждением о самой безопасной тропе, и они отправились в путь. Они непрерывно ехали в течение остатка дня, прежде чем разбить лагерь – уже в сумерках. К тому времени Бильбо смог рассмотреть бледные очертания Сумеречного леса и почувствовать, как в горле пересыхает от воспоминаний о голоде и жажде, что они испытывали в прошлый раз. Хоббит сталкивался со многими неприятными вещами на протяжении своей жизни, но смерть от голода пугала его больше всего.

В эту ночь Глоин вытащил его, чтобы снова тренироваться, и хоббит покорно перенёс всё без жалоб. Зная то, что гном тренирует его, потому что заботится, Бильбо стало легче терпеть тренировки. Даже если из-за неё у него всё болело остаток ночи. Когда они, наконец, закончили с тренировкой, Бильбо присоединился к Бомбуру и Бофуру и вслушивался в трёп двух братьев, медленно проваливаясь в сон.

***

На рассвете они продолжили путь.

Тёмный силуэт вдалеке становился яснее и яснее, пока вскоре они не стояли перед лесом, известным как Сумеречный. Он пробуждал воспоминания в памяти Бильбо: скрученные и корявые деревья, угрожающая тьма и неестественная тишина, в которой было слышно собственное дыхание. Страх опять вернулся в сердце Бильбо, а Кольцу только это было и нужно.

«Тёмные дороги, тёмные дни, тёмные смерти, – насмехалось Кольцо.– Темно, темно, темно, очень темно впереди».

«Я смогу справиться с этим, – ответил Бильбо, собравшись с духом. – Теперь я могу всё, что угодно».

Кольцо рассмеялось в ответ. Оно было в основном безмолвным после битвы с Азогом, но все-таки напоминало о себе ледяным прикосновением. Оно жило в глубине сознания Бильбо, терпеливо ожидая момента, когда сможет вновь завладеть его разумом.

– Пони будут в безопасности одни? – спросил Ори, начиная снимать с пони вещи и фляги с водой.

– Не волнуйся, мастер Ори. Беорн заверил меня, что пони знают дорогу домой, – пообещал Гэндальф, помогая им разгрузить свои вещи. – Уверен, что он встретит их на полпути. Он защитник животных. Относится к ним, как к собственным детям.

Ори весело фыркнул.

– А я как раз думал, может ли он быть более странным.

Оказавшись на свободе, пони легкой трусцой отправились домой; они явно были рады покинуть окрестности Сумеречного леса и его тяжёлую магию. Вскоре гномы наполнили свои фляги водой из ближайшего родника и распределили провизию между собой.

Бильбо подумал, что его собственный рюкзак был намного легче, чем в прошлый раз, но не обратил на это внимание.

– Здесь я вас и оставлю, – объявил Гэндальф, взбираясь на лошадь. Он удобно устроился, прежде чем сосредоточить внимание на группе, состоящей из гномов и одного хоббита, перед собой. – Вскоре мы с вами снова встретимся, а пока продолжайте путь без меня. Обязательно помните предупреждения Беорна и не сходите с тропы в лесу. Если вы сделаете так, как он сказал, то без проблем выберетесь из Сумеречного леса.

– Мы сделаем всё так, как ты сказал, – заверил его Балин, слегка кланяясь волшебнику. – Безопасного путешествия, мастер Гэндальф.

Торин серьёзно кивнул.

– Безопасного путешествия. Мы увидимся с тобой на другой стороне.

– Счастливого пути, – ответил Гэндальф, слегка склонив голову. Его серые глаза пробежались по каждому из них в последний раз, а затем он уехал, исчезая в бело-сером тумане прежде, чем они успели моргнуть.

Компания смотрела магу вслед, пока Торин не откашлялся и не приказал всем двигаться.

– Пойдёмте, – позвал он, входя в лес. – Нас ждёт длинный путь.

«Не слишком долгий, я надеюсь», – подумал Бильбо и последовал за остальными.

***

Chapter Text

– Он предложил сделку?

– Да. А я послал его на ишкакхеайдургнуль. Его и всю его родню!

Балин и Торин

***

В другой жизни, когда Бильбо сел писать свою историю, он с особой любовью вспоминал путь через Сумеречный лес. Это было самым ужасным из того, через что ему пришлось пройти: голод, гигантские пауки, холодные эльфы и спуск по реке в бочках не могли считаться отдыхом. Но позже, когда они выжили и кровь перестала бурлить, вспоминая об этом, Бильбо чувствовал гордость за то, что ему удалось уйти из Сумеречного леса живым.

Он был неправ.

«Неправ, неправ, неправ, НЕПРАВ! Я был так неправ, я ненавижу это место; ненавижу, ненавижу, ненавижу!» – бормотал Бильбо про себя, пытаясь не споткнуться о корни деревьев в пятый раз за последние двадцать минут.

Они не пробыли в лесу и одного дня, а хоббит уже ненавидел его. Он ненавидел возвышающиеся над ними деревья, которые переплетались друг с другом и закрывали солнечный свет. Он ненавидел тропу, которая то и дело петляла и вела сквозь поваленные деревья и заросшие поляны. Бильбо ненавидел чёрных белок, которые смотрели на них своими слишком умными глазами. Он ненавидел неизвестные звуки, которые эхом отзывались вокруг и заставляли хоббита каждый раз подпрыгивать и безуспешно искать взглядом источник шума. Он ненавидел паутину, которая тянулась от дерева к дереву и густыми комками свисала над их головами. Но больше всего Бильбо ненавидел ощущение взглядов тысяч глаз.

– Ты выглядишь злым, – заметил Бофур, наклонившись вперёд, чтобы лучше рассмотреть хоббита. – Что не так?

– Я ненавижу это место, – просто ответил Бильбо. – Я ненавижу эти деревья, я ненавижу этих белок, я ненавижу эту паутину и эти глупые корни, о которые я постоянно спотыкаюсь!

Бофур медленно отодвинулся от него.

– Эм, мне очень жаль это слышать? – задумчиво произнёс гном, словно не знал, как правильно отреагировать на слова Бильбо. – Ты… хочешь пойти позади меня? Тогда, когда я запнусь, то предупрежу тебя.

Бильбо вздохнул и покачал головой.

– Нет, извини, не беспокойся обо мне. Мне просто нужно время, чтобы приспособиться к этому лесу. Тогда я буду в порядке.

Бофур кивнул, но всё ещё выглядел обеспокоенным, когда вернулся на своё место в колонне. Все они шли за Торином, который возглавлял отряд, а Двалин был самым последним. Они двигались медленно и тихо, лес беспокоил не только Бильбо, но и остальных членов отряда. Хоббит видел, как напряжены были гномы, начиная с беззаботного Кили и заканчивая Дори. Никто не чувствовал себя в безопасности в Сумеречном лесу.

Маленький костер, который они развели, не помог рассеять тьму вокруг или скрыть красные и зелёные глаза, смотрящие со всех сторон.

– Как вы думаете, они нападут на нас? – прошептал Ори, зажатый между своими братьями. На этот раз он, казалось, не возражал против руки Нори на плечах или плаща, который Дори накинул на него.

– Сомневаюсь. Они бы уже давно это сделали, – прорычал Двалин, глядя прямо в глаза, уставившиеся на него в ответ.

– Мы будем дежурить по очереди, так что нас не застанут врасплох, – спокойно сказал Торин, поглядывая на Оркрист.

Ори немного расслабился, но всё равно нервно озирался. В отличие от Ори, Фили и Кили с любопытством оглядывались по сторонам. Они сидели между Двалином и Балином и тихо перешептывались, поочерёдно поглядывая на глаза вокруг.

Бильбо честно не знал, кому принадлежат эти глаза – эльфам или тварям, что населяли лес, – какая разница, – он не отводил от них взгляд. Хоббит не хотел вновь сражаться с гигантскими пауками, что придётся сделать, если те нападут.

«Вы не поймаете меня, – подумал он, глядя на пару бледно-голубых глаз, которые, казалось, светились. – Вы не получите моих друзей. Не снова».

– Мастер Бэггинс, я думаю, ты должен спать ближе к середине, – неожиданно сказал Оин, отвлекая Бильбо от наблюдения за пауками.

– Эм, почему? – спросил Бильбо, с удивлением глядя на целителя, сидевшего напротив.

– Потому что иначе ты попробуешь пойти и убить то, на что ты там смотришь, – немного грубо ответил гном. – Если ты будешь спать в середине, я буду спокоен.

Бильбо уставился на гнома, чувствуя себя оскорбленным ответом.

– Что? Я не собираюсь этого делать, я не глупец! Беорн сказал не сходить с тропы, помнишь? Я буду действовать, только если они встанут у нас на пути.

Он думал, что его ответ удовлетворит гнома, но теперь на него обратила внимание вся компания гномов.

– О Махал, – простонал Двалин, потирая лоб.

– Ого, а я думал, что мы вредные, – пробормотал Фили своему брату, который кивнул в знак согласия.

– Как ты вообще дожил до этого момента? – удивился Бофур, смотря на Бильбо так, будто видел его впервые в жизни.

– Видишь, я же сказал, что за ним нужно присматривать, – сказал Нори брату, а Ори с теплотой посмотрел на него.

Глоин просто покачал головой, а Оин громко вздохнул.

– Отлично, с этого момента ты спишь между нами, – объявил целитель, выглядя так, как будто все его желания исполнились. – Встанут у нас на пути… – тихо пробормотал гном, – пора мне изменить своё мнение о хоббитах.

– Но я… – попытался возразить Бильбо, но был проигнорирован всеми.

***

Дни шли медленно.

Бильбо пытался следить за временем, но чем глубже они заходили в лес, тем сложнее было это делать. Вскоре деревья стали настолько густыми, что сквозь них не пробивался даже солнечный свет. Не имея источника света для подсчета дней, он решил сосредоточиться на питании и снабжении всех водой. Беорн дал им больше еды, как и просил Бильбо, и хотя им удалось растянуть её, он все равно волновался, что она закончится. Его товарищи, по крайней мере, не разделяли этого беспокойства.

Они все были утомлены лесом и его обитателями, но не беспокоились о том, что припасы могут закончиться, и поэтому расслабились. Фили и Кили снова начали шутить, а Нори снова начал раздражать Дори. Это принесло Бильбо спокойствие, так как он не хотел вновь слушать, как они спорят и препираются друг с другом.

В ограниченном пространстве Глоин неохотно приостановил их тренировки. Он поклялся, что они начнут снова, когда выйдут из леса, и хоббит легко согласился. Не зная, чем себя занять, Бильбо решил продолжить изучать Iglishmêk* с Бифуром.

– Итак… это означает «друг», а это «враг»? – спросил хоббит, пытаясь сделать правильные движения пальцами.

Бифур кивнул и слегка поменял положение его пальцев, прежде чем ответить на кхуздуле. Ожидая ответа, Бильбо посмотрел на Бофура, который выступал в качестве переводчика и со-учителя.

– Он сказал, что ты должен сильнее согнуть указательный палец, – объяснил гном.

Бильбо сделал так, как сказали, и поднял руки для осмотра.

– Вот так?

Бифур кивнул, и Бофур улыбнулся.

– Отлично! У тебя получилось!

Бильбо посмотрел сначала на свои руки, затем на двух гномов перед собой.

– Я не думал, что язык жестов окажется таким сложным.

– Кхудзул – сложный язык, – объяснил Бофур, пожав плечами. – Iglishmêk такой же сложности.

– Но я же не совсем изучаю ваш язык, верно? Я имею в виду… я не хочу, чтобы у вас были неприятности из-за того, что вы обучаете меня, – сказал хоббит. Он впервые понял, что его просьба может вызвать проблемы у его друзей**.

Бофур покачал головой и улыбнулся, показывая ямочки на щеках.

– Не волнуйся! Мы не нарушаем никаких законов, обучая тебя этому. Раз мы не переводим наши буквы на общий язык для тебя, то и не учим кхуздулу.

Бифур кивнул и сделал махающий жест одной рукой, Бильбо для себя перевёл как: «Все в порядке, давайте продолжим».

– Хорошо, – сказал Бильбо, чувствуя облегчение, что он не приносит своим друзьям никаких проблем. – Тогда давайте продолжим. Как сказать «беда» на языке жестов?

Бифур указал на хоббита.

– Что? – удивлённо спросил Бильбо, прежде чем до него дошло. – Ха-ха, очень смешно. – хоббит слегка улыбнулся, когда Бомбур рассмеялся. – Я понял, понял. У меня всегда проблемы.

– У тебя есть поразительная способность попадать в беду, – заметил кукольник, – которую ты создаёшь сам себе в большинстве случаев.

– Я не ищу неприятностей! – возразил Бильбо, чувствуя себя оскорблённым. – Я просто сталкиваюсь с людьми и гномами, которые мне их приносят.

Бифур фыркнул и посмотрел на хоббита так, что никаких слов не потребовалось, чтобы понять, что он имеет в виду.

Хоббит указал пальцем на гнома.

– Не смотри на меня так! Я прав!

– Ну, ты сам присоединился к нам в нашем путешествии, – напомнил Бофур, ухмыляясь так широко, что было физически больно на него смотреть. – А потом уже были тролли, горы и орки, а затем Беорн…

Бильбо собрался было спорить, а потом взглянул на ситуацию с другой стороны.

«Проклятые гномы», – подумал Бильбо и попытался сильно не дуться, пока два гнома смеялись над ним.

– Мастер Бэггинс! – позвал Дори откуда-то сзади. – Подойдите сюда на минутку!

– С радостью, – сказал он, вставая и направляясь туда, где сидел старший гном. Он проигнорировал смех Бифура и беззастенчивые извинения Бофура и сел напротив Дори. Воин сшивал вместе что-то, похожее на одну из рубашек Нори. Рядом с ним лежала ещё целая куча порванной одежды.

– Да, тебе что-то нужно? Нужна помощь? – спросил хоббит.

Дори фыркнул и отложил свою работу

– Не совсем. Я просто хотел отдать тебе твоё пальто. Я закончил его раньше, чем думал, но забыл тебе об этом сказать.

Бильбо уставился на гнома, который полез в свой рюкзак и достал оттуда маленький красный плащ. Он бросил его хоббиту, попав по лицу, а затем плащ упал прямо на колени.

– Цвет немного неподходящий, но ткань прочная и крепкая, – объяснил гном, возвращаясь к работе. – Оно согреет тебя, когда придет осень.

Бильбо поднял пальто и провёл пальцами по гладкому материалу. Оно было шелковистым и мягким снаружи, а внутри отделано тёплой бежевой шерстью. Вся работа была выполнена крошечными безупречными стежками. Оно было без пуговиц, да и материал был слишком роскошный для Бильбо, но, несмотря на всё это, пальто было красиво.

И Дори сшил его специально для него.

– Я не знаю, что сказать, – прошептал Бильбо, тронутый простым, но искренним жестом. – Спасибо, мастер Дори, это прекрасно.

Дори пожал плечами и продолжил своё занятие, но его лицо смягчилось.

– Не за что. Тебе нужно было новое пальто, и я портной. Это была довольно простая задача.

– Это не значит, что моя благодарность тебе уменьшится, – настаивал Бильбо. – Ты потратил время и силы, чтобы сделать всё это ради меня. Это само по себе большой подарок.

– Ты говоришь слишком много лестных слов, – заметил гном, глядя на него. – Я не столь красноречив, поэтому я предпочитаю, чтобы мои действия говорили за меня.

– Ну, это о многом мне говорит, – настаивал Бильбо, прижимая пальто к груди. – Я буду беречь его. Всегда.

Дори в ответ усмехнулся. Но он смотрел на хоббита с необычайной мягкостью.

– Не будь столь драматичным, это просто пальто.

«Нет, – поспорил про себя Бильбо, когда гном продолжил шить. – Это гораздо больше, чем просто пальто».

***

Бильбо, наконец, вздохнул с облегчением, когда они добрались до сломанного моста.

– Итак… какие-нибудь идеи о том, как мы переберемся на другую сторону? – спросил Бомбур, изучая деревянный мост, который сгнил посередине.

– На другой стороне есть лодка, – заметил Бильбо, смотря вдаль. – Примерно в двенадцати ярдах от этого берега.

– Ты так хорошо видишь на таком большом расстоянии? – спросил Торин, глядя на него с удивлением.

Бильбо пожал плечами.

– У хоббитов хорошее зрение.

– Как мы достанем её? – спросил Балин, потирая челюсть.

– Нам нужна верёвка и крюк, – твёрдо сказал хоббит. – Лодка выглядит лёгкой, не думаю, что она к чему-то привязана. Если мы зацепим её крюком, то сможем подтащить к нам.

В этот раз всё пошло по плану. Они скрепили крюк и веревку вместе, и Фили был выбран за гарпунщика. После пары бросков ему удалось зацепить крюком лодку, и он понял, что она была привязана. Кили пошел помогать брату, и после толчка от Бильбо Дори присоединился к ним. Потребовалось несколько попыток, но им удалось вытащить лодку и поймать её, прежде чем она смогла отплыть.

– Здесь нет весёл, – заметил Двалин, осматривая лодку. – Как мы собираемся плыть без них?

Фили застенчиво поднял руку.

– У меня есть мысль.

После того, как Фили объяснил свой план, они согласились, и он бросил крюк ещё раз, пока, наконец, не зацепил дерево, стоящее на другом берегу реки. Бильбо ждал, пока Торин решит, в каком порядке они будут пересекать реку.

– Я пойду последним, – заявил Бильбо, прежде чем Бомбур пожаловался на то, что снова идёт последним. – Я лёгкий, это уравновесит лодку с Бомбуром.

Торин нахмурился, но согласился.

– Отлично. Фили, Кили, Балин! Вы первые.

Нори, стоящий рядом с хоббитом, слегка потянул его за волосы.

– Прекрати это.

– Прекратить что? – спросил Бильбо.

– Ставить других на первое место, – ответил гном, наблюдая за тем, как его товарищи аккуратно забираются в лодку. – Хоть раз подумай о себе.

Бильбо поморщился.

– Я так не думаю. Моя жизнь не так важна, как ваши.

Нори вздохнул и покачал головой.

– Упёртый.

– Да, – согласился Бильбо, а затем изо всех сил толкнул гнома в бок.

Вор даже не вздрогнул.

Они медленно пересекали реку, пытаясь не вызвать много шума. Бильбо был начеку, стараясь услышать приближение скачущего на них оленя. Он не был уверен в появлении оленя – это приключение сильно отличалось от предыдущего, – но не переставал себя обнадёживать. Удача всё ещё была не на их стороне.

Конечно же, когда пришла очередь Бильбо и Бомбура пересекать реку, хоббит услышал приближающийся стук копыт. Прежде, чем Бомбур смог сделать шаг в лодку, хоббит схватил его за руку и оттащил ближе к мосту. Не успел гном возмутиться, как олень вышел из тени и поскакал в их сторону. Он толкнул остальных гномов прежде, чем в один прыжок перепрыгнуть мост. А затем легко приземлился на другую сторону и поскакал в лес, игнорируя две фигуры на мосту.

– Проклятый олень, – проворчал хоббит, выпуская руку повара. – Всё в порядке, Бомбур?

Гном кивнул, потрясённый внезапным появлением оленя.

– Да, да, я просто удивился. Не ожидал этого.

Бильбо сочувственно похлопал друга по плечу.

– Да, это было неожиданно. Пошли, покончим с этим.

Они забрались в лодку и медленно поплыли к другой стороне. Им удалось сделать только один шаг из лодки, когда их сразу окружили остальные гномы.

– Всё нормально, Бомбур? – спросил своего брата Бофур, помогая тому выбраться из лодки.

Повар кивнул и отмахнулся.

– Да-да, я в порядке. Бильбо успел оттолкнуть меня.

– Что? – брови Бофура взметнулись вверх, и он улыбнулся хоббиту. – Спасибо тебе за это. Даже представить не могу, что было бы, если этот олень столкнул моего брата в реку.

Бильбо слегка пожал плечами, прежде чем пожать протянутую руку Бофура.

– Не проблема, я не мог допустить, чтобы он навредил Бомбуру.

– Точно. Ты бы скорей пожертвовал собой, – весело согласился Нори, потому что этот засранец всегда шутил в ненужный момент.

Хоббит вздрогнул, когда хватка на его руке усилилась.

– Может, и так, но этого не произошло. Мы оба в безопасности. Невредимые. Здесь. С вами.

– Ты идёшь рядом с Ори весь остаток пути, – заявил Дори в ответ.

Бильбо мысленно выругался.

***

Они продолжили свой путь.

С обилием еды, имевшимся у них, они прошли намного дальше, чем в первый раз. Для Бильбо это было одновременно и благословением, и проклятием. Благословением потому, что они были гораздо ближе к выходу из Сумеречного леса и к Озерному городу. А проклятьем потому, что он не знал, что ещё их ждёт в этом лесу. У него была еще одна дилемма: Трандуил. Если они не встретятся с ним в этот раз, то он никогда не узнает об их путешествии и не придёт за тем, что принадлежит ему. А без армии Трандуила им не выиграть приближающуюся битву.

«Это большая проблема, – задумался Бильбо про себя однажды ночью. – Как мне привлечь его внимание? Если мы не сойдём с пути и не поднимем шум, я сомневаюсь, что он обратит на нас внимание. Но я не могу дать им сойти с тропы и сам не могу уйти. Может быть, получится пробраться к нему во дворец…»

– Выглядишь расстроенным, – заметил Торин и сел рядом с ним. Бильбо едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть от неожиданного появления короля гномов.

– Я просто думал о том, сколько ещё еды нам понадобится, чтобы выйти из леса, – соврал Бильбо, подвигаясь, чтобы дать гному больше места.

– Не беспокойся. Балин следит за этим, по его подсчётам, мы сможем растянуть продовольствие ещё на две недели, – признался Торин. – Но только в том случае, если начнём есть меньше, чем сейчас.

– Я так и думал.

Бильбо смотрел, как гном вытянул ноги и расслабил плечи. Торин выглядел уставшим, у него были тёмные круги под глазами и постоянно напряжённая челюсть. Путешествие начало сказываться на нём.

«Я хочу помочь ему, – подумал хоббит, крепко сжимая штанины. – Но как? Он ещё не доверяет мне».

– Бильбо, – внезапно сказал Торин, повернувшись к нему лицом. – Ты помнишь разговор, который у нас был после того, как ты спас Фили? Про то, что я тебе задолжал?

Хоббит медленно кивнул.

– Да. Что ты об этом?..

– Ты сказал мне, что я не в силах исполнить твое желание. Что единственное, что ты желаешь, я не могу тебе дать.

– И никогда не сможешь, – ответил Бильбо, зная об упрямстве гномов.

Торин не стал отрицать. Вместо этого он посмотрел на него голубыми глазами, которые выглядели почти чёрными в этом тёмном лесу.

– Твоё самое большое желание… оно о нём, да? О возлюбленном, которого ты потерял? – тихо спросил Торин.

Бильбо отвёл глаза. Его горло сжалось, когда он изо всех сил пытался сдержать то ли смех, то ли слезы.

– Да.

Торин тяжело вздохнул.

– Я так и думал. Смерть – это то, с чем даже я не могу бороться.

– Да, это конец, – согласился Бильбо, и, к его удивлению, в голосе внезапно зазвучало раздражение.

– Полагаю, я должен найти другой способ, чтобы отблагодарить тебя, – продолжил гном, постукивая по рукояти Оркриста.

– Я уже сказал тебе, как сделать это. Я не знаю, почему ты не можешь просто принять это как мое желание, – проворчал хоббит.

– Я не могу гарантировать, что все выживут в этом походе, – ответил король. – Удивительно, что мы забрались так далеко. Без единой потери.

Бильбо заставил себя рассмеяться.

– Это точно. Я боялся, что мы потеряем кого-то в горах. Но потом, когда орки притащили их обратно… нам всем очень повезло.

– Хм, – Торин оглянулся вокруг, прежде чем вновь взглянуть на Бильбо. – Тот… тот, кого ты потерял… вы были вместе?

– Нет, – просто ответил хоббит. – Я знал его совсем недолго. Мы были друзьями, ничего большего. Он умер прежде, чем я смог рассказать ему о своих чувствах.

Глаза Торина расширились, и его брови взлетели вверх.

– Вы не были любовниками? Я думал… я имею в виду, то, как ты говоришь о нём… я предполагал…

– Да, я понимаю твое замешательство, – легко согласился хоббит. – Я отдал ему своё сердце, но для него всё было совсем не так. Он ценил меня только как дорогого друга, и я не осмеливался просить большего. Мне достаточно было просто любить его издалека.

Гном теперь смотрел на него с чем-то вроде жалости в глазах. Его вид почти заставил Бильбо засмеяться (или заплакать), потому что именно король был причиной этого.

– Не смотри на меня так, – спокойно сказал Бильбо. – Я давно смирился с этим. Моё сердце теперь спокойно.

– Всё равно это очень печально. Ты нашел Единственного, но не являлся таковым для него, – мягко сказал король.

Бильбо просто пожал плечами. Он давно принял свою судьбу в плане любви. В первый раз ему достаточно было любить Торина; он никогда не ожидал ничего другого, кроме дружбы с королём. То же самое было и во второй раз. Бильбо был счастлив защищать гнома и молча любить его. Он не мог просить о большем.

– Любовь не всегда справедлива, – ответил хоббит. – Когда я был моложе, я думал, что никогда никого не полюблю. И это чувство застало меня врасплох. Поэтому я буду дорожить воспоминаниями, которые у меня есть о нём, и утешаться ими. Это всё, что я могу сделать сейчас.

Торину нечего было сказать.

– Ты когда-нибудь любил, Торин? – спросил хоббит. В первый раз он избегал этого вопроса, боясь разбить себе сердце, но этот страх уже давно прошёл. Он жил с разбитым сердцем с того момента, когда Торин сделал свой последний вздох.

– Нет. Моя любовь всегда принадлежала моему народу, – твёрдо сказал гном. – Даже будучи принцем, я всегда понимал, что королевство должно быть поставлено над всем остальным. Это… было бы нечестно просить кого-то отдать мне всего себя, своё сердце, чтобы разделить его с моим народом.

Бильбо этого не знал. Он всегда знал, что Торин, без сомнений, дорожит своим народом, но он никогда не думал, что гном будет избегать любви ради него. Бильбо не мог сказать – благородно ли это или печально.

Торин вдруг фыркнул, а затем усмехнулся. Когда он заметил любопытный взгляд Бильбо, то объяснил:

– Я просто подумал, что мы оба такие жалкие, когда речь заходит о любви.

Бильбо моргнул несколько раз, а затем рассмеялся, и к его легкому смеху присоединился грудной Торина. Их спутники смотрели на них со смешанными выражениями лиц, но Бильбо не обращал на них никакого внимания. Он просто продолжал смеяться, потому что, если бы он этого не сделал, то начал бы плакать над своим глупым сердцем, которое жаждало короля, умевшего любить только свой народ.

***

Chapter Text

Храбр тот, кто найдет в себе силы не отнять чью-то жизнь, а пощадить её.

Гэндальф

***

Через два дня их атаковали эльфы.

Бильбо, честно сказать, этого не ожидал.

Они выскользнули из леса, как призраки, и окружили Компанию со всех сторон, не давая ни единого шанса на то, чтобы достать оружие. Бильбо уставился на стрелу перед своим лицом, медленно переводя взгляд на её владельца. Это была эльфийка с длинными рыжими волосами и яростными карими глазами. Она была такой же красивой, как и любой другой эльф – с высокими скулами и стройной фигурой, но не её красота заставляла Бильбо дрожать и пялиться на неё. Они были знакомы.

«Тауриэль! Тогда это значит…»

Краем глаза он взглянул на Торина, в лицо которого тоже тыкали стрелу. Эльф, который стоял над ним, был высоким, с бледно-голубыми глазами, которые сверкали серебром на свету. Его лицо было красиво, как тонко заточенное лезвие клинка, и до боли знакомо хоббиту.

– Так, так. Что тут у нас? – спросил Леголас, глядя на Торина сверху вниз холодным, холодным взглядом. – Гномы блуждают по лесу, который им не принадлежит. Интересно, что могло бы привести их сюда…

– Мы пришли с миром, – ответил Балин прежде, чем Торин успел открыть свой рот, из-за чего бы их всех убили. – Мы просто проходили мимо. Это же не преступление, верно? Мы не нарушили никаких законов и никого не ранили.

– Вы пользуетесь дорогой моего народа, – заметил Леголас. – Вошли в наш дом без приглашения. Вы нарушили границу.

– Говори, что хочешь, эльф, – резко сказал Торин, – мы не преступники.

Принц медленно моргнул.

– Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора. Мы давно не видели твою кровь в этих землях.

Торин ничего не ответил, а лишь опасно сощурил глаза, превратив их в две тонкие щели небесного цвета.

– Интересно, что привело тебя сюда после стольких лет, – продолжил Леголас. – Не мог бы ты поделиться причиной?

Гном упрямо молчал.

– Нет? Очень хорошо. Возможно, ты расскажешь это нашему королю, – эльф, наконец, отпустил свой лук, но не сводил глаз с пленника. – Связать их. Отец разберётся с ними.

«Ну, я думаю, это решает проблему встречи с Трандуилом», – подумал Бильбо, прежде чем обнаружил, что его руки связаны.

***

Эльфы вели их по лесу так же, как и в первый раз. Единственная разница, которую заметил Бильбо, это то, что путь казался короче, чем в прошлый раз. Но с другой стороны, они сами ушли дальше в лес. Наконец, они пришли к мосту через бурную реку, которая выглядела ещё темнее и страшнее, чем он помнил. Эльфы протащили их через мост и провели вниз, через залы, высеченные из камня, в тронный зал короля эльфов, Трандуила.

Как и его сын, Трандуил был таким же, каким Бильбо его помнил. Он был столь же красив, как резная статуя: безупречный, идеальный и никогда не стареющий.

Эльф взглянул на них с высоты своего трона, и его пустой взгляд остановился на Торине.

– Торин Дубощит, – эльфийский король поприветствовал гнома без единой капли эмоций. – Сколько времени прошло.

– Не так уж и много, как хотелось бы, – прорычал гном, даже не потрудившись скрыть свой хмурый взгляд.

Эльф склонил свою голову, что Бильбо посчитал кивком.

– Я бы предпочёл никогда не видеть тебя вновь, но ты сделал это невозможным своим появлением. Скажи мне… зачем ты пришёл в мой лес? Почему посмел войти в моё королевство?

Торин молчал.

– По-прежнему упрям, как я вижу, – признал Трандуил. – Неважно. Мне кажется, я знаю, почему вы все здесь. Может быть, вы пытаетесь вернуть себе то, что больше не принадлежит вам? Ты пришел, чтобы попытаться вернуть свой дом, маленький принц?

Торин сжал челюсть.

– Я уже не принц, а король…

– О, простите меня, Ваше Величество. Я забыл о кончине вашего деда, – прервал его Трандуил. Он изящно взмахнул рукой и протянул: – Да здравствует Король-под-Горой.

В ответ Торин побледнел, а от синих глаз повеяло холодом. Остальные также нахмурились, даже Бильбо не мог не разделить раздражение короля. Он понимал, что вражда между эльфами и гномами длится на протяжении веков, но сейчас Трандуил вёл себя подло.

И у Бильбо Бэггинса не было времени на этого эльфа.

– Хватит, – сказал он на синдаре, выходя вперед, чтобы встать бок о бок с Торином. Он поднял голову и посмотрел на короля, возвышающегося над ним. – Хватит! Вам должно быть стыдно! Древний эльфийский король насмехается над чужим горем, что с вами не так? У вас нет гордости? Нет сострадания? Никаких манер?

Впервые Трандуил наконец показал намёк на эмоции. Его глаза слегка расширились и в них появился намёк на заитересованость. Он наклонился вперёд и склонил голову набок, с удивлением глядя на хоббита.

– Полурослик, – ответил он на синдаре. – Я веками не видел твоего народа. Как ты выучил наш язык?

Бильбо слегка улыбнулся.

– Ох, не нужно так удивляться. Ваш язык совершенно не секретен. Если есть достаточно книг или говорящий на эльфийском учитель, ему можно научиться.

– Полурослик, говорящий на языке эльфов и путешествующий с гномами… не думаю, что видел вещи страннее, – прокомментировал эльф, откидываясь назад, на спинку трона. – Скажи мне, почему ты путешествуешь с ними? Что за дела у полурослика могут быть с гномами?

– Прежде всего, перестаньте называть меня «полуросликом». Меня зовут Бильбо Бэггинс, – возмутился хоббит, игнорируя эльфов вокруг, которые, казалось, были возмущены отсутствием у него манер. Жаль, что ему было всё равно, что они думают. Ему стало всё равно на собственные манеры лет так восемьдесят назад. – И я решил сопровождать их, потому что их миссия благородна.

Трандуил изогнул бровь.

– Пробуждение дракона из-за горстки золота является «благородной» миссией?

– Им не нужно золото, – возразил Бильбо. – Они делают это потому, что хотят вернуть свой дом. Разве это не благородно?

– О чём вы двое говорите? – прошептал Торин, но Бильбо проигнорировал короля.

– Дом? – повторил король эльфов, и что-то в его голосе треснуло. – Там больше нет дома, в который они могли бы вернуться. Смауга не убить тринадцати гномам и одному полурослику. Вам всем суждено потерпеть неудачу.

– Может быть, и так. А может, и нет. Это стоит того, чтобы попробовать, – настаивал Бильбо, качая головой. – Отпусти нас, чтобы мы могли выяснить это.

Трандуил откинулся на спинку трона, закинув одну ногу на другую.

– Полагаю, было бы забавно увидеть, выживут они или умрут… И я действительно ничего не заработаю, держа их здесь, кроме неприятного запаха…

– Значит, ты отпустишь нас? – надавил Бильбо, скрестив пальцы на связанных руках.

– Я позволю гномам продолжить их маленькую миссию, – согласился король, прежде чем указать пальцем на хоббита. – Но ты должен остаться здесь.

– Что?! – воскликнул Бильбо. Он отшатнулся от эльфа, но был остановлен, когда Двалин поймал его сзади. Гном придержал его связанными руками за спину, чтобы хоббит не упал.

Это было не то, чего Бильбо ожидал.

– Бильбо, что такое? Что он сказал? – спросил Балин, стоящий позади хоббита.

– О-он сказал, что вы все… вы все можете уйти, но я-я должен остаться, – пробормотал хоббит, не отрывая взгляда от короля эльфов. Уголки губ Трандуила были приподняты, словно это веселило его. Бильбо совершенно не нравилось быть причиной веселья эльфа.

Гномы вокруг него сразу начали протестовать.

– Что?!

– Что это жалкое травоядное…

– …не можешь остаться здесь! Твоё место среди нас…

– …ублюдок. Пытается украсть нашего взломщика…

– …не думаю, что мы согласны с этим…

– …давайте просто убьём этих ублюдков и свалим отсюда…

– …мы нашли его первыми! Пусть найдёт своего хоббита…

– …с хоббитом?! Я не доверю этому узкоглазому и…

Бильбо проигнорировал гномов вокруг, сосредоточив всё своё внимание на эльфе, наблюдающем за ними.

– Почему ты хочешь, чтобы я остался? Я-я простой хоббит, – ответил он королю эльфов, потому что не видел особой пользы от своего присутствия здесь.

Трандуил пожал плечами.

– Ты меня заинтересовал. А в последнее время мне не хватает развлечений.

«О, чудесно, король хочет себе нового шута. Замечательно. Неудивительно, что он никому не нравится».

Бильбо наконец оторвал взгляд от Трандуила и сосредоточился на единственном, кто имел для него значение. То, что он увидел, заставило его отпрыгнуть и прижаться теснее к Двалину. Лицо Торина было совершенно спокойно. Его плечи были напряжены, но он не стискивал челюсти, глядя на Трандуила, как это делали остальные. Единственный намёк на его злость был в его глазах. Они стали настолько тёмно-синими, что казались чёрными. Это был тот самый синий цвет, который можно было увидеть только в глубоких частях озера или дне холодной реки. Казалось, Торину удалось так рассердиться, что его ярость достигла точки полного убийственного спокойствия.

Бильбо видел такой взгляд лишь однажды.

«Он смотрел так на меня, когда узнал, что я украл Аркенстон, – вспомнил Бильбо, проглотив комок в горле. – Нехорошо, очень нехорошо».

– У меня есть другое предложение, – сказал Бильбо на синдаре, пытаясь сделать шаг вперёд, но Двалин и Балин не дали ему этого сделать, крепко обхватив хоббита с двух сторон.

– Говори, – ответил король эльфов, махнув тонкой рукой.

– Позволь мне уйти со всеми моими спутниками. Дай нам выйти из леса и продолжить наше путешествие в Эребор, чтобы противостоять Смаугу. Если ты сделаешь всё это, я отдам тебе награду, обещанную мне Торином, – предложил хоббит.

Глаза Трандуила вдруг заблестели.

– И что этот гном пообещал тебе?

Бильбо взглянул на эльфа так, словно нашёл этот вопрос глупым.

– Что, по-твоему, он мне предложил? Золото! Золото, серебро, и драгоценности, и всё, что угодно, из того, что есть в горе! Можешь забрать всё это, если позволишь мне уйти.

Король эльфов долго обдумывал предложение хоббита. Бильбо наблюдал за ним, когда тот обменялся взглядом с Леголасом, который Бильбо не смог прочитать, прежде чем, наконец, вновь обратил свои мраморные глаза к хоббиту.

– Я согласен, – сказал эльф, и хоббит с облегчением выдохнул.

– Спасибо, – ответил он, склоняя голову перед королем. – Большое спасибо.

– Я должен благодарить тебя, – сказал Трандуил, слегка нахмурившись. – Ведь в конце я получу награду, обещанную тебе.

– Это правда, ты получишь сокровища, – согласился Бильбо, кивая, – но мне всё равно. Я иду с ними не ради награды.

Трандуил выглядел сбитым с толку.

– Тогда… зачем ты идёшь с ними?

Бильбо просто пожал плечами.

– Ради них.

***

Трандуил согласился освободить их, но это было единственное, с чем король был готов им помочь. Они были выведены из замка на дорогу тремя молчаливыми эльфами. Когда они вернулись на тропу, эльфы повернулись и исчезли в лесу, не произнеся ни слова. Бильбо недовольно потёр запястья. Хоббит был уверен, что на следующее утро проснется с браслетом синяков на каждом запястье.

– Почему нас отпустили? – спросил Ори, озвучивая вопрос, который сейчас был в голове у всех гномов.

– Думаю, об этом стоит спросить нашего взломщика, – ответил Балин, смотря на Бильбо. – Что ты сказал ему в конце?

– Заключил с ним сделку, – объяснил Бильбо, всё ещё потирая свои запястья. – Сказал ему, что если он отпустит меня, я дам ему кое-что взамен.

– Что… Что ты ему пообещал? – спросил Бофур, боясь услышать ответ.

Хоббит вздохнул и ответил, ожидая негодования.

– Мою долю сокровищ.

Он не был разочарован.

– Что? Почему ты сделал это?

– Ты не можешь отдать наше золото эльфам!

– Бильбо, ты должен был предложить что-то другое!

– Ты не можешь так поступить! Оно по праву принадлежит тебе!

– Мы не будем сражаться со Смаугом, зная, что этот травоядный получит в свои грязные ручонки наше сокровище!

– Достаточно.

Торину не нужно было повышать голос, чтобы заставить гномов замолчать. Они все успокоились и посмотрели на него, когда он повернулся к Бильбо, глядя на него своими тёмными глазами. Бильбо старался не вздрагивать и не избегать этих глаз.

– Что ты будешь делать со своей частью сокровищ – это твоё дело, – спокойно сказал гном. – Но эта сделка применима только в том случае, пока ты жив. Если ты умрёшь в нашем противостоянии со Смаугом, то Трандуил ничего не получит. Понял?

– Понял, – удивленно согласился Бильбо. Если он погибнет, то ему точно не будет дела до того, получит Трандуил награду или нет.

– Хорошо.

Торин повернулся к тропе.

– Теперь давайте убираться из этого проклятого леса.

***

Chapter Text

Придется проявить такт, уважение и немалую долю очарования! Именно поэтому говорить буду я.

Гэндальф Серый

***

Несмотря на всю свою дружелюбность и общительность, – у Бофура не было близких друзей.

Для тех, кто знал Бофура, это было очень странно, потому что он мог подружиться с кем угодно. Он любил выпить, а потом спеть пошлую песенку где-то под звёздами. Гном любил смеяться. И всегда был готов сесть, выслушать и дать совет (или по лицу), если его просили об этом люди или гномы. Ему нравились многие расы – хотя эльфы до сих пор утомляли его, – и гном мог вытерпеть даже самых раздражающих личностей. Он никогда не выходил из себя, всегда был готов послушать хорошую шутку и выпить (голым) эля под столом.

Но, несмотря на все эти черты, у Бофура всё ещё были проблемы с друзьями.

Разумеется, у него были знакомые и товарищи, и, Махал тому свидетель, ему хватало родственников. Но гном всё равно не мог сказать, что у него есть кто-то, кому он доверял или любил достаточно, чтобы остаться рядом с этим гномом или человеком. Возможно, именно его высокие ожидания сделали всё настолько сложным, но Бофур честно считал, что друг должен быть верным, добрым, честным и надежным. Кто-то другой даже не стоил его внимания.

Бомбур был его братом и первым другом в жизни. После него были Бьор и Асвальд: два друга детства, которые погибли, когда Эребор пал. Долгое время Бофур не искал друзей, предпочитая вместо этого исцелять раны, оставленные падением эреборского королевства. Только когда он перебрался в Синие горы, то подружился с охранником по имени Инге, а затем, в конце концов, с Двалином.

Бофур никогда не думал, что кто-то из высокорожденных даже заговорит с ним, не говоря уже о том, что станет его другом. Смауг изменил многое. Двалина не волновало его происхождение или работа шахтёра, он был счастлив просто выпить с ним эля. Через Двалина он познакомился с Балином, который представил его Дори, который, в свою очередь, был рад познакомиться с тем, кто впоследствии будет вытаскивать его брата Нори из всех бед.

Двалин и Нори были неожиданными друзьями, но Бофур не пожалел о встрече с ними ни на одну секунду. Потому что благодаря им появилась их Компания, а с этой Компанией пришли еще двенадцать самых лучших гномов, которых только знал Бофур. И потом пришёл Бильбо Бэггинс, который каждый день завораживал и впечатлял его. Бофур никогда не думал, что кто-то другой (не гном) станет для него столь важным, и всё же…

И всё же. Бофур ценил каждого из них, как золото, которым так дорожил его народ, и с радостью бы сражался насмерть за любого из них. Он никогда не думал, что у него будет столько друзей-гномов – не говоря уже о том, что его другом будет сам король, – и никогда бы не поверил, что будет заботиться о хоббите. Но это случилось, и они были ему так же дороги, как Бомбур и Бифур, поэтому Бофур собирался защищать их, несмотря ни на что.

Из-за чего?

Потому что для этого и нужны друзья.

***

Когда Бильбо сделал свой первый шаг из Сумеречного леса, то понял, что у них осталось очень мало времени.

– О нет, – застонал Бильбо, глядя на окрашенные в ярко-красный и оранжевый цвета верхушки деревьев. Трава уже начала темнеть, а в воздухе заметно похолодало.

Осень.

– У нас заканчивается время, – пробормотал Ори рядом с ним. Его большие глаза с беспокойством смотрели на горизонт.

– Именно, – согласился Бильбо, убирая отросшую чёлку со своих глаз. – Нужно поторопиться, если мы хотим добраться вовремя.

– Нам всё ещё нужно пешком добраться до Озёрного города, – ответил Ори, играя с одной из бусинок в волосах, – и нам нужно пополнить запасы. И мы до сих пор не знаем, где эти орки…

– Эльфы позаботятся об Азоге и его приспешниках, – успокоил Бильбо, когда к ним присоединились Дори и Нори. – Сейчас мы должны думать о том, как добраться в Озёрный город.

– Наш взломщик прав, – согласился Нори, положив локоть на голову Бильбо. – Мы не должны беспокоиться об орках. Я удивлюсь, если они вообще выберутся из этого леса.

– Даже если они снова найдут нас, мы прикончим их, – добавил Дори, обнимая Ори.

Бильбо ткнул Нори в бок, и тот оскалился, прежде чем убрать локоть с его головы.

– Точно! Помнишь, как хорошо ты сражался с ними в прошлый раз? Благодаря тебе мы спасли твоего брата и остальных.

Ори покраснел от шеи до кончиков ушей.

– Я-я не сделал ничего такого…

– Не принижай себя, – перебил его Дори. – Я видел тебя с Кили на деревьях. Ты ослепил орков и помог нам. Это дало нам большое преимущество перед ними. Мы выиграли эту битву по большей части благодаря тебе. Я горжусь тобой.

Молодой гном покраснел ещё сильнее, и Бильбо мог поклясться, что никогда не видел такого насыщенного цвета.

– Д-дори…

– Это правда. Не думай, что я не заметил, как все орки вокруг меня ослепли, – добавил Нори, обходя Бильбо, чтобы растрепать волосы младшего брата. – Я тоже горжусь тобой.

В этот момент Ори натянул свой шарф до носа, пытаясь слиться с ним.

– Я-я просто хотел за-защитить вас обоих. К-как вы за-защищаете меня…

Бильбо почувствовал, как его сердце потеплело от слов Ори, ему захотелось заключить гнома в объятия. Но Дори опередил его. Гном притянул Ори к себе и начал напевать что-то на кхуздуле, раскачивая брата взад и вперёд.

Рядом с ним Нори издал громкий вздох, словно от боли.

– Ну, началось! Пойдем, взломщик. Дори ещё не скоро его отпустит.

– Он часто это делает? – спросил Бильбо, послушно последовав за вором к остальной части Компании.

– Только с Ори. Он пытался обнимать и меня, когда мы были моложе, но я быстро остановил это, – объяснил гном.

– Не любишь обниматься?

– Да, если это объятья Дори. Он забывает, насколько силён.

Хоббит вздрогнул. Он видел, как Дори поднимает орка и бросает его в другого. Он знал, насколько силён гном.

– Ауч.

– В точку, – Нори кивнул. – Это довольно больно, поэтому я предпочитаю этого избегать.

Бильбо оглянулся через плечо на Дори, всё ещё державшего Ори в плену. Молодой гном без слов терпел объятья, даже улыбаясь и похлопывая брата по спине. Уважение Бильбо к нему выросло мгновенно.

– Ори, похоже, хорошо справляется, – заметил он.

Нори усмехнулся.

– Конечно. Это же Ори. Он всегда был самым сильным из нас.

Бильбо не сомневался в этом. В прошлый раз Ори отправился в Морию на верную смерть.

Когда они, наконец, присоединились к другим гномам, то увидели их сидящими перед картой, которую Гэндальф дал Торину в самом начале их пути.

– …нам нужно следовать по реке, идущей на Север, – сказал гном, очерчивая пальцем нарисованную реку на карте. – Так мы придём к Озёрному городу и оттуда сможем войти в Эребор.

– В твоем плане есть одна проблема, о Великий Лидер. Дороги не осталось, – протянул Двалин, указывая на карту.

Гном был прав. Дорога, по которой они шли, оканчивалась на опушке леса. Дальше пути не было, только густые деревья и бурная река.

Бильбо захотел ударить себя. За многие годы он совсем забыл, что здесь нет дороги. Вот почему их бочки оказались так важны: в конце концов, это был единственный способ добраться до озера. Но, сосредоточившись на том, чтобы отвлечь Трандуила, он создал себе ещё одну проблему.

– Нам всё равно нужно идти вдоль реки, – сказал Балин, задумчиво перебирая бороду. – Но для этого нам понадобится лодка.

– И где мы возьмем её? У эльфов? Они предпочли, чтобы мы утонули, – сказал Глоин.

– Мы могли бы построить плот из деревьев и оставшихся у нас веревок, – предложил Бофур, опираясь подбородком на мотыгу.

– И кто из нас знает, как построить плот? – спросил Оин.

Бофур и Бомбур одновременно показали на Бифура. Гном в ответ зло взглянул на них и что-то прорычал на кхуздуле.

– Но ты единственный здесь, кто был строителем, – напомнил Бомбур, не обращая внимания на взгляд гнома.

– И если ты не сделаешь этого, то нам придется вернуться в лес и потратить ещё больше времени, – добавил Бофур.

Бифур ответил им жестом, который Бильбо не понял, но догадался, что это проклятье, поскольку в ответ Двалин и Нори рассмеялись. Затем гном пробормотал что-то на кхуздуле и неохотно кивнул Торину.

– Спасибо, Бифур. Я ценю твою помощь, – ответил король, слегка склонив голову. Он свернул свою карту и махнул рукой всем остальным. – Идите и делайте так, как говорит Бифур. Двалин, Дори, Нори и Глоин помогут ему нарубить дров; остальные разобьют лагерь и проверят запасы еды. Думаю, мы задержимся здесь на какое-то время.

Остаток дня они потратили на проектирование и сбор материалов для плота. Бильбо помог разобраться в еде и воде, что у них остались, и понял, что фляжки были почти пусты. Им нужно было как можно скорее добраться до Озёрного города до того, как они начнут голодать. Когда он сказал об этом Торину, тот только вздохнул и покачал головой.

– Нам нужно будет работать ночью, если мы хотим закончить плот вовремя, – сказал он, потирая челюсть и наблюдая, как Дори и Двалин срубают ещё одно дерево. – Будем работать посменно. Скажу об этом Бифуру, посмотрим, что из этого получится.

Бильбо вздохнул и кивнул. Больше он ничего не мог сделать.

***

По мере того, как солнце начинало садиться, семь гномов прекратили свою работу и им было позволено, наконец, отдохнуть, а остальные продолжили. Хоббит не удивился, увидев, что трое младших гномов были частью отдыхающей группы.

– Я так устал! – простонал Фили, вытягивая на земле. – Думаю, после такого я буду спать тысячу лет.

– Я присоединюсь к тебе, – добавил Кили со своей стороны, драматично падая на землю. Он вскрикнул и быстро отскочил, когда Фили попытался ударить его в бок, а затем поднялся на ноги и повалил своего брата на землю. Эти двое начали небольшой поединок, глядя на который, остальная часть Компании вздыхала или ворчала.

Бильбо покачал головой и повернулся к Торину, который смотрел на них взглядом, говорящим, что давно привык к таким выходкам.

– Они напоминают её?

Торин повернулся к нему и моргнул.

– Кто?

Бильбо кивнул на двух братьев.

– Фили и Кили. Они похожи на свою мать?

Торин побледнел.

– На Дис? Махал, нет. Они похожи на своего отца, даже если и выглядят как сыны Дурина. Каждый день благодарю за это камень. Мир бы не выдержал ещё двух Дис.

– Она настолько ужасна? – спросил хоббит, стараясь не улыбаться.

– Нет, она просто… импульсивна. Вспыльчива. И умна, даже очень умна. Она всегда находила выход из любой ситуации и сваливала вину на меня или Фрерина, – король нахмурился, очевидно, вспоминая былое время. – Не помогало даже то, что она была единственной девчонкой. Наш отец всегда всё спускал ей с рук.

– Звучит впечатляюще, – признался Бильбо. – Я удивлён, что она не присоединилась к тебе в этом походе.

– Она была нужна в Синих горах, – ответил гном. – Если бы было по-другому, то она бы пошла с нами. Она была… недовольна тем, что я разрешил Фили и Кили пойти со мной.

– Она их мать, – сказал Бильбо, вспоминая то, что Балин сказал ему в его первую жизнь. Узнав о смерти своих сыновей и брата, Дис не убила себя от горя, но была очень близка. Она стала похожа на камень, из которого родилась: жестокая, безжалостная, и поэтому очень холодная. Бильбо всегда чувствовал себя ужасно из-за этого, потому что знал, что в Битве Пяти Воинств она потеряла больше всех.

– Она, должно быть, очень беспокоится обо всех вас, – сказал Бильбо королю.

Торин пожал плечами.

– Уверен, так и есть. Но Дис сильная, она справится со всеми трудностями.

– Может быть, – тихо согласился хоббит, когда король ушёл, – или ты не понимаешь, сколько вы трое значите для неё.

***

Потребовалось три дня, чтобы построить плот. Но из-за того, что они постоянно работали, Бильбо думал, что прошло намного больше. Хотя он не мог помочь в строительстве самого плота – хоббит, к сожалению, не унаследовал навыков отца в плотницкой работе, – но он мог помочь с сортировкой припасов. Бифур поручил им с Ори избавиться от всего ненужного, чтобы сэкономить место.

– Зачем твоему брату столько проволоки? – спросил Бильбо, копаясь в оружии Нори.

– Не знаю. Я стараюсь не думать об этом, – признался Ори, вытаскивая клочок пряжи из мешка Дори.

Бильбо подумал, почему, а потом сморщил нос.

– Согласен. Давай просто опустим эту тему и не будем об этом вспоминать.

– Обычно я так и делаю, – ответил писец с ухмылкой, которая вмиг сделала его похожим на Нори.

На третий день Бифур наконец объявил, что плот готов и что они могут уйти.

– Как вы думаете, он выдержит нас всех? – спросил Бильбо Бофура, пока Бифур объяснял Двалину и Дори, как управляться с веслами, которые они сделали. Они столкнули плот в реку и привязали его к соседнему дереву. Он плыл довольно быстро, но Бильбо даже не подумал, что это потому, что плот был пуст.

Бофур пожал плечами.

– Бифур всегда был хорошим строителем. Он нас выдержит.

– Но нас очень много, – напомнил хоббит, не чувствуя успокоения, – и я не знаю, сколько из нас умеет плавать. Не то чтобы это было важно – броня всё равно потянет вниз.

– Мы все умеем плавать, – заверил шахтер, обнимая Бильбо за плечи. Он притянул хоббита ближе к себе. При большой разнице в росте Бильбо чувствовал себя ребёнком, ищущим утешения у родителя.

– Всё будет хорошо, – тихо сказал гном, похлопывая его по плечу. – Обещаю, что никто из нас не утонет в этой реке. И если тебя это утешит, я скажу остальным снять доспехи. Так что они не пойдут ко дну.

– Я волнуюсь не зря. Это вполне возможно, – ответил Бильбо, позволяя себе прижаться ближе к высокому другу. В конце концов, гном был довольно тёплым.

– Конечно, так и есть, – согласился Бофур, каким-то образом сумев его не задавить.

– Бофур! Брось щупать нашего хоббита. Иди сюда и помоги мне с едой! – Бомбур внезапно закричал откуда-то сзади них.

Бофур застонал, но послушно выпустил Бильбо из объятий и обернулся.

– Почему бы не крикнуть еще громче, Бомбур? Кажется, не все гномы в Синих горах услышали тебя!

Бильбо снова обратил внимание на плот, который, как все его заверяли, останется на плаву даже тогда, когда они на него заберутся. Глоин помогал своему брату и Нори погрузить на плот их рюкзаки. Неподалеку Фили и Кили следили, чтобы никто не занял их место, пока Ори пытался убедить Дори разрешить ему сидеть с краю. Когда взгляд хоббита упал на Торина, он с удивлением обнаружил, что король смотрит на него с хмурым видом. Когда Бильбо поднял брови в немом вопросе, гном быстро отвел взгляд в сторону Балина и Бифура, которые уставились на карту.

«Что это было?» – подумал Бильбо, но сразу же отмахнулся от этой мысли. Не было никакого смысла пытаться угадать настроение короля, учитывая, как часто оно менялось. Он понял это ещё в первый раз.

– Бильбо! Присоединяйся к нам! – неожиданно позвал его Кили, махнув рукой на борт плота.

Бильбо вздохнул, но наклонился, чтобы поднять свой рюкзак, а затем направился в сторону плота. Некоторое время он колебался, прежде чем поставить одну ногу на неустойчивую поверхность, а затем запрыгнул на плот. Хоббит слегка пошатнулся, но быстро восстановил равновесие и с облегчением выдохнул.

Всё шло нормально. Пока.

– Разве это не захватывает? – спросил Кили, глядя на него яркими глазами. – Мы собираемся отплыть к Одинокой Горе!

Бильбо кивнул и одарил гнома улыбкой, надеясь, что она была не слишком фальшивой.

– В самом деле.

«Если мы не утонем раньше».

– Мы готовы отплыть? – спросил Балин, когда Бофур и Бомбур присоединились к ним на плоту. Когда повар ступил на борт, Бильбо почувствовал, как замерло его сердце, когда плот просел, грозясь утонуть. Но Двалин затащил гнома ближе к середине плота, и плоская лодка вновь выровнялась.

– Ты останешься посередине, чтобы мы не утонули, – приказал Двалин, выпустив повара.

Бомбур покорно сел в центр плота.

– Прекрасно, но всем остальным нужно снять броню. Бофур говорит, что это заставляет Бильбо нервничать.

Все гномы повернулись и уставились на хоббита. Бильбо стойко встретил взгляды и упрямо поднял подбородок.

– Если вы упадёте в реку, то утонете из-за лишнего веса. Я не хочу наблюдать, как кто-то из вас умирает.

Гномы продолжали пялиться на него.

– Я даже не удивлен, – признался Глоин, обмениваясь взглядом с Нори.

– Мы должны были подумать об этом, – согласился вор, кивая головой.

– Это становится смешно. Как мы вообще собираемся сражаться со Смаугом, пока он тут? – Двалин потребовал ответа у Торина, который игнорировал его, потирая лоб.

Балин слегка дёрнул своего брата за бороду.

– Я думаю, что наша проблема заключается в том, как удержать его подальше от Смауга.

– Одному из нас придется пойти с ним, – предложил Оин, потирая подбородок. – Может быть, привязать его к себе, так, на всякий случай…

– Просто всегда, когда я думаю, что он не сможет удивить меня своими выходками, он берет и вытворяет что-то такое! – пожаловался Дори Бифуру.

– Как ты вообще дожил до этого времени? – спросил Кили, а его брат просто продолжал пялиться на хоббита.

В этот момент Бильбо, честно говоря, понятия не имел, на что жаловались гномы. Его больше беспокоило то, что никто из гномов его не послушал и не снял свою броню.

– Если вы не снимете свою броню прямо сейчас, я сделаю это за вас, – пригрозил Бильбо, убирая волосы с глаз.

Гномы не выглядели запуганными его угрозой, но начали раздеваться, оставаясь в одних рубашках и брюках. Бильбо внимательно следил чтобы ни на ком не осталось вещей из толстой кожи и металла.

– Отлично. Теперь можем отплывать, – заявил он, садясь между Кили и Ори.

– Спасибо за разрешение, – ответил Торин с удивительно серьёзным лицом. – Двалин, Дори, вы на веслах. Пора покинуть этот проклятый лес.

К искреннему удивлению Бильбо, их плот не затонул и не утопил их всех в первый же день. Он оставался целым, несмотря на весь их вес, и был легко управляем, идя даже против течения. Двалин и Дори гребли по очереди с Глоином и Торином в течение нескольких часов. Бильбо оставалось только поражаться их выносливости.

Из-за того, что на плоту из занятий было только ожидание, Бильбо решил подумать о предстоящей им битве. Ему пришло в голову, что в случае, если он не сможет защитить своих друзей, ему нужно будет знать, как им помочь. С тех пор, как Гэндальф ушёл, единственным целителем, у кого он мог попросить помощи, был Оин.

– Ты хочешь, чтобы я научил тебя лечить? С помощью трав? – повторил гном, глядя на него с недоверием. – Зачем?

– Потому, что я хочу этому научиться? – предположил хоббит.

В ответ Оин вскинул свои густые белые брови.

– Ладно, может быть, не только из-за этого, – признался Бильбо, почёсывая шею. – Я хочу быть в состоянии помочь другим, если они пострадают. Я знаю о травах, которые могу использовать, но не знаю, как зашивать раны. Я устал быть бесполезным.

Оин вздохнул и покачал головой.

– Вот почему ты хочешь научиться этому? Чтобы помогать другим?

– Да, – медленно сказал Бильбо, не понимая, чем вызвано беспокойство. Кого ещё он мог исцелять? Орков?

Гном пробормотал что-то на кхуздуле, а затем вновь перешёл на всеобщий.

– Отлично, приятель. Я научу тебя, раз ты хочешь.

– Спасибо, Оин, – ответил Бильбо, даря гному улыбку. – Обещаю выслушать всё, что ты мне скажешь.

– Поживём – увидим, – пробормотал целитель. – Начнём с того, что ты расскажешь мне всё, что ты знаешь о травах. Абсолютно всё. Мне нужно знать, с чем работать.

Бильбо начал свое обучение. До конца дня он перечислил все травы, о которых знал, и всё об их применении. После этого Оин начал рассказывать о неизвестных Бильбо травах, показывая те, что у него были с собой. Затем он предложил хоббиту собирать новые растения на их пути, чтобы запомнить, где они растут.

– Когда находишь новые растения, добавляй их в свою коллекцию, – посоветовал целитель, указывая на свою сумку. – Когда у тебя будет достаточно, я покажу, как лучше всего их использовать.

Хоббит кивнул, повторяя всё, что узнал, чтобы не забыть об этом.

– Понял, и ещё раз спасибо за то, что сделал это для меня. Я ценю это.

Оин пожал плечами.

– Всё в порядке. Не то чтобы у нас было много занятий, пока мы плывем на плоту.

– Верно, – усмехнулся он. – Это ускоряет время.

Старый гном усмехнулся.

– Действительно, взломщик.

– Как ты вообще попал в их компанию? – удивился Бильбо, подтянув ноги под себя, чтобы было удобней сидеть. – Глоин – воин, но ты целитель. Почему у вас с ним разные профессии?

– На самом деле Глоин казначей, – Оин рассмеялся, когда Бильбо недоверчиво на него посмотрел. – Не удивляйся! Мой брат намного умнее, чем кажется. Он всегда дружил с цифрами, поэтому наши родители посоветовали ему заняться именно этим. Он как раз закончил свое обучение, когда Эребор пал.

– Но… он только и делает, что болтает о сражениях! Я думал, что он воин или охранник, как Двалин, – ответил хоббит, переводя взгляд на рыжеволосого гнома. Сейчас была его очередь грести, и тот полностью сосредоточился на своем задании, к счастью, не обращая ни на что внимание. Бильбо не хотел, чтобы Глоин знал, как хоббит удивился, узнав о его профессии.

– Все гномы – воины, парень. И женщины, и мужчины обязаны тренироваться в течение нескольких лет, прежде чем нам дадут право выбора другого занятия, – терпеливо объяснил целитель. – Но после того, как Эребор пал, многие из нас отказались от прошлых занятий, чтобы найти более хлебные места. Глоин решил стать охранником для караванов. И так им и остался из-за хорошей оплаты.

– Я… я никогда этого не знал, – как и с Нори, Бильбо никогда не задумывался о том, какая жизнь была у гномов до того, как Эребор пал. Он не думал, что она могла так отличаться от их нынешней. – Тогда какая профессия была у тебя? Ты всегда был целителем?

– Да. Мне повезло. Целитель – это тот, кто пригодится всегда, вне зависимости от того, куда ты идёшь, – подтвердил гном. – Другим повезло меньше. Балин перешёл от учёного к купцу, Дори был ткачом, а стал шахтёром, а Торин был принцем, который стал кузнецом.

– Торин был кузнецом? – повторил Бильбо, ошеломлённый. Он знал, что король умеет изготавливать оружие, но он никогда не знал, что настолько хорошо. И, конечно же, Торин никогда не упоминал об этом в первый раз.

– Лучшим, чем ты когда-нибудь встречал, – похвастал Оин. – Если тебе нужен топор или меч – тебе прямиком к Торину. Он заставляет металл петь.

– Оин, перестань лгать ему, – неожиданно приказал Торин, не вставая со своего места. Он застрял между двух своих племянников и теперь служил им кроватью. Фили, скрестив руки, прислонился к плечу дяди для сна, а Кили просто свернулся на его коленях, словно щенок.

Оин махнул на него рукой.

– Это совсем не ложь. Ты действительно лучший кузнец, и мы все это знаем.

Торин едва заметно улыбнулся, когда другие гномы стали соглашаться, поддакивая со своих мест.

– Я верю, – честно сказал Бильбо, зная, что Оин не лжёт. Целителю не было смысла врать.

Торин засопел и отвернулся, но Бильбо все равно удалось увидеть слабую улыбку, промелькнувшую на губах короля.

***

Дни продолжали медленно тянуться.

Один сменялся другим, а плот всё ещё замечательно держался, но Бильбо заметил, что течение начинает усиливаться. Они двигались всё дальше и дальше на север. Когда он высказал свою озабоченность остальным, они признались, что заметили то же самое, но ждали, пока река не станет совсем бурной, чтобы они могли вернуться на сушу.

– Мы экономим время, путешествуя по реке, – ответил Балин, когда Бильбо спросил его. – Мы должны использовать эту возможность, пока можем.

– Но что, если мы не сойдем с реки вовремя? – напирал Бильбо, игнорируя стоны и вздохи вокруг себя. Ему было всё равно, что остальные находили его волнение раздражающим. Пусть лучше они будут живые и ворчащие на него, чем мёртвые и молчаливые.

– Мы успеем, – успокоил его Балин, глядя на Бильбо мягким и тёплым взглядом. – Уже скоро мы вернемся на сушу. Я обещаю.

Хоббит вздохнул, его плечи поникли.

– Если ты так говоришь…

Прошло еще два дня, прежде чем они, наконец, решили вернуться на сушу. Восточная сторона реки была чиста от деревьев и зарослей, так что у них было достаточно места, чтобы сойти. Течение становилось всё сильнее, что значительно затрудняло перемещение. Мелкий дождь, угрожавший их плоту затоплением, также повлиял на их решение.

– Мы должны вернуться на сушу прежде, чем дождь усилится, – сказал Бофур, натягивая шляпу ниже на лицо.

– Но как? Не думаю, что мы можем подплыть к берегу достаточно близко, чтобы высадиться, – сказал Кили, указывая на зазубренные камни, которые блокировали их путь.

– Фили, используй ту веревку, которую мы оставили, и крюк, и зацепись за дерево, – приказал Торин своему племяннику. – Дори, Двалин, постарайтесь подтянуть нас как можно ближе. Остальные, готовьтесь к прыжку.

Компания сделала так, как приказал Торин. Дори и Двалин тянули плот против течения, а Фили старался изо всех сил зацепить верёвку за дерево. В конце концов, ему удалось зацепить крюк за ветку, а затем привязать верёвку к плоту. Они медленно подплыли ближе к берегу, но камни блокировали им путь, так что у них не было другого выбора, кроме как прыгать.

– Ори, Фили и Кили идут первыми, – приказал король, указывая на трёх самых молодых членов Компании. – Потом остальные. Быстро, двигайтесь!

Бильбо смотрел, как гномы один за другим прыгали на берег. Каждый прыжок заставлял его сердце биться быстрее, и только когда гномы ступали на твёрдую землю, хоббит вздыхал со спокойствием. Когда Торин повернулся к нему, он покачал головой и отступил.

– Я пойду последним… – тихо сказал Бильбо, но гном перебил его.

– Нет, ты идёшь сейчас, – заявил Торин, резко вздёргивая хоббита за пальто.

Бильбо успел сделать лишь один-единственный удивлённый вздох, прежде чем оказаться в объятиях Фили и Кили. Они втроём покатились по грязи, сливаясь в один большой клубок конечностей, стонов и синяков. Бильбо скатился с Кили, неуклюже вставая на ноги. Все это время он смотрел на короля, всё ещё стоявшего на плоту.

– Ты за это заплатишь! – воскликнул Бильбо, когда Бофур спрыгнул с плота. – Я серьёзно!

Торин проигнорировал его, но Бильбо даже отсюда видел ухмылку, тронувшую чужие губы.

– Да ладно тебе. Он просто пытался помочь, – успокоил его Кили, вместе с братом поднявшись на ноги.

Бильбо посмотрел на него тем самым взглядом, каким на него смотрела матушка, когда он брал её чистые простыни, чтобы порисовать на них. В ответ Кили широко раскрыл глаза и нырнул за спину Фили.

В конце концов, все гномы благополучно добрались до берега. Торин был самым последним. Как только король ступил на сушу, хоббит подошёл и со всей силы толкнул его в грудь. Гном даже не пошатнулся.

– Никогда. Больше. Так. Не. Делай, – зарычал Бильбо, глядя на короля.

К его разочарованию, Торин не выглядел раскаявшимся или разозлённым.

– Если ты продолжишь рисковать своей жизнью ради других, будь готов, что они сделают то же самое, – ответил гном, пытаясь взъерошить ему волосы. Бильбо раздражённо отмахнулся от его руки, когда все вокруг захихикали.

– Разобьём лагерь здесь, – объявил Торин, обращаясь к остальной Компании. – Мы должны поставить здесь какое-то укрытие от дождя. Ещё нам нужно пополнить запасы еды и воды. Отдыхайте, завтра мы вновь двинемся в путь.

***

С первыми лучами солнца Компания вновь двинулась в путь.

Они шли вдоль реки, петляющей и идущей до самого горизонта, насколько могли видеть глаза. Бильбо не мог прикинуть, насколько она длинная, но надеялся, что не настолько, насколько казалась. Вдалеке он мог видеть Одинокую Гору, верхушка которой практически спряталась среди низких облаков. Острая, зубчатая, со снежными вершинами, она стояла, словно маяк в бушующем море. Она стала их источником света, ведущим через все опасности.

– Одинокая Гора… она действительно красива, – признался ему Кили, когда они шагали под полуденным солнцем.

– Это так, – согласился Бильбо, смахивая чёлку с лица, – она прекрасна. Я уверен, что вблизи она ещё лучше.

Кили кивнул, всё ещё глядя на гору с изумлением.

– Да, готов поспорить, что так и есть. Я не думал, что когда-нибудь её увижу.

Бильбо вскинул брови в удивлении.

– Ты не думал, что твой дядя попытается вернуть Эребор?

– Нет, я знал, что однажды это случится, – признался гном. – Я просто никогда не думал об этом. Я вырос на историях о красоте и славе Эребора, но это были всего лишь истории. И только увидев её, я понял, что она настоящая. Что-то большее, чем просто сказки, которые мама рассказывала нам с братом на ночь.

Бильбо никогда не думал об этом.

– Это… на самом деле вполне понятно. Трудно скучать по тому, чего вы никогда не знали.

– Это то, что сказал Фили, – согласился младший из братьев, убирая волосы, лезущие ему в глаза. – Я, Фили и Ори – мы все родились за пределами Эребора. Нам с Ори повезло, потому что мы родились в тепле домашнего очага, а Фили родился в дороге. Рядом были только наш отец и мать. Она всегда говорила, что им повезло. Фили выжил. Гномы тяжело переживают роды.

– Возможно, это самая печальная история о рождении, которую я когда-либо слышал, – честно сказал хоббит. – Она даже печальней, чем история моего кузена Фламбара. Его мать даже не знала, что беременна. Однажды она пошла в туалет, а вышла оттуда с ребёнком.

Кили засмеялся.

– Это действительно грустно! Ты должен рассказать эту историю Фили. Может, тогда он перестанет всем жаловаться на свою несчастную судьбу.

– Обязательно, – Бильбо замялся и тактично спросил: – Ваш с Фили отец… я никогда не слышал, чтобы вы о нём говорили.

Кили с удивлением посмотрел на него, но не выглядел раздражённым. Вместо этого он пожал плечами и ответил:

– Он давно умер. В битве. Это случилось через пару лет после моего рождения. Мы с Фили его совсем не помним.

Бильбо вздрогнул от сочувствия.

– Мне жаль это слышать. Я уверен, что он был хорошим гномом.

– Торин всегда так говорит, – согласился Кили, ухмыляясь. – Он всегда рассказывает нам истории о нём, если мы его просим; он говорит, что Фили от него достался взгляд, а мне – улыбка.

– Тяжело было расти без отца? – спросил Бильбо, потому что он не знал, каково это.

Гном задумался на мгновение, прежде чем ярко улыбнуться.

– Конечно, нет! У нас был Торин. Дядя заменил нам отца.

Бильбо улыбнулся.

– Кажется, он думает так же. Он относится к вам, как к своим сыновьям.

К его удивлению, Кили нахмурился и покачал головой.

– Нет. Он хорошо к нам относится, да, и мы с Фили всегда думали о нём, как об отце. Но Торин всегда напоминает нам, кто наш настоящий отец, и заставляет нас навещать его могилу и родню. Я не думаю, что ему нравится идея быть нашим отцом.

– Или, может быть, он, в память о вашем отце, не хочет заменять его, – сказал Бильбо, так как знал, что чувствует Торин. В течение долгого времени он искал золотую середину между тем, чтобы быть Фродо дядей или отцом. Только когда его племянник вырос, он, наконец, переставал чувствовать себя виноватым за то, что любил парня как своего ребёнка.

Кили всё ещё не выглядел убежденным.

– Может быть.

– Спроси его, если не веришь мне, – предложил Бильбо. – Уверен, он скажет тебе то же самое.

– Эм, я думаю, не стоит. Такие разговоры слишком неловкие.

– Ты имеешь в виду разговоры, связанные с чувствами?

– Именно! Лучше их избегать, – объяснил гном.

– Ты ошибаешься. За свою долгую жизнь я понял, что эти разговоры, как правило, самые важные.

– Кили не ладит со словами, – пояснил Фили, вступая в разговор без приглашения. – Удивительно, что Балин вообще смог научить его читать.

В отместку Кили ударил брата под коленом. Фили споткнулся, но сумел удержаться на ногах.

– Я умею читать, – настаивал младший гном, слегка надувшись, – я просто не люблю. Это скучно! Я всегда засыпаю в самом начале!

Бильбо похлопал принца по руке.

– Всё в порядке. Не все любят читать. Это не делает тебя глупым и не означает, что ты недостойный наследник. Не обращай внимания на слова брата.

Кили победно показал Фили язык.

– Он добр к тебе потому, что хочет, чтобы ты чувствовал себя лучше, – с издевкой ответил старший из братьев. – Наш взломщик просто не хочет говорить тебе правду, потому что знает, что ты расплачешься.

Бильбо устало вздохнул, когда Кили схватил своего старшего брата. Когда эти двое начали проклинать друг друга на кхуздуле и валяться в грязи, он отошёл, чтобы поговорить с ближайшим к нему гномом.

– Что значат твои татуировки? – с улыбкой спросил Бильбо, обращаясь к Двалину.

Воин нахмурился, даже не поворачивая головы в сторону Бильбо.

– Тебе что, некого больше доставать?

– Пока нет. Ты следующий в моем списке, – объяснил Бильбо, стараясь не ухмыляться.

– Я не буду рассказывать тебе о своей жизни, взломщик, – прямо сказал гном.

– Я и не прошу об этом. Я спрашиваю о твоих татуировках.

– Мои татуировки – это история моей жизни.

Бильбо не думал о его татуировках в таком смысле, но теперь, после слов гнома, это имело смысл.

– То есть, каждая из них о каком-то событии в твоей жизни? Или она говорит о достижении определённого возраста? Или ты сам решаешь, когда набивать татуировку и что она будет значить?

Наконец Двалин вздохнул и закрыл глаза. Он выглядел так, словно искал терпения, которого, вероятно, не было.

– Чем быстрее ты ответишь, тем быстрее я оставлю тебя в покое, – ответил Бильбо, потому что здравого смысла не было даже у эльфов.

– Хорошо, – прорычал воин, открывая глаза. – Гном получает татуировку в честь каждого важного события в жизни. Первую при достижении совершеннолетия. Вторую после выбора профессии и окончании обучения. Другие при победе в первой битве, при получении связи с Единственным, при рождении ребенка. И наконец, в память об умерших.

– Но у тебя гораздо больше татуировок, чем те, что ты перечислил, – заметил Бильбо. – В честь чего они?

– В честь битв, в которых я сражался. Воины обычно набивают татуировки в честь побед или поражений в бою, – пояснил Двалин со скучающим видом.

Бильбо изучал взаимосвязанные фигуры на черепе гнома. Они были тёмно-зелёными и выцветшими, но терпеливая рука мастера была ещё видна. Он и представить не мог, сколько времени потратил художник и сколько боли вытерпел Двалин.

– У других… у них есть татуировки? Потому что я их не видел, – спросил Бильбо, впервые осознав, что и у остальной части Компании могут быть татуировки.

Воин хмыкнул.

– Есть они у них. Просто спрятанные от чужих глаз.

– Они похожи на твои?

– Вероятно, только по форме. Но суть разная. – Двалин помолчал, а затем добавил: – Если это только не название клана или гильдии – подобные татуировки всегда одинаковые.

– Итак, каждый гном получает татуировку, когда взрослеет. Что, если он не хочет этого?

– Тогда он её не получает. Это не обязательная вещь, просто традиция, – пояснил Двалин. Он медленно прошелся взглядом вверх и вниз по хоббиту, пока не посмотрел ему в глаза. – У хоббитов нет татуировок, – заметил гном. Он не звучал насмешливо или неодобрительно, просто констатировал факт.

Бильбо кивнул и объяснил:

– Мой народ находит это неприемлемым. Татуировки, пирсинг или даже плохая стрижка считаются неприличными.

– Какое занудство, – фыркнул воин.

– Возможно, – легко признал хоббит. – У каждого народа свои недостатки.

Двалин ухмыльнулся.

– Да? И какие же недостатки у гномов?

– Жажда золота, – без колебаний ответил Бильбо.

– Что? – прошипел Двалин, выглядя оскорбленным. – Это не недостаток! Это дар!

Бильбо произнёс лишь одно слово, которое заставило Двалина замолчать:

– Смауг.

Воин остановился. Через несколько секунд он неохотно кивнул.

– Ты прав.

– Спасибо, – радостно ответил Бильбо. – И, если тебе станет легче, то эльфы ещё хуже со своим комплексом превосходства. Это очень раздражает.

Двалин мгновение смотрел на него, а затем откинул голову назад и рассмеялся.

– Хорошо сказано, взломщик, хорошо сказано!

Бильбо улыбнулся в ответ и стал наслаждаться грубым смехом воина, который всё смеялся и смеялся.

***

Прошло много времени с тех пор, как у него был кошмар. Бильбо забыл, насколько они неприятны.

–огонь сжигает ткань, волосы, кожу и кости, пока не останется ничего, кроме пепла. Он кричит, пытается добраться до своих друзей, но он не может прорваться сквозь цепи, которые удерживают его. Он может только кричать и смотреть, как Смауг сжигает его друзей заживо одного за другим, и Кольцо смеется над ним в глубине души.

«Ты снова их подвёл», – издевается Кольцо, а затем смеётся, смеётсясмеётсясмеётся –

– …льбо! Бильбо! Проснись!

Хоббит резко сел, ударяясь головой о гнома, склонившегося над ним, и тут же зашипел сквозь зубы, когда его голову пронзила острая боль. Он услышал пару тихих проклятий, пока две сильные руки не обернулись вокруг его запястий и не убрали руки от головы.

– Скорее всего, будет синяк, – услышал Бильбо бормотание. – Я в последний раз подхожу к тебе, пока ты спишь.

Бильбо, наконец, открыл слезящиеся глаза, чтобы взглянуть на короля перед собой.

– Зачем ты вообще надо мной склонился?

– Я пытался разбудить тебя. У тебя был кошмар, – объяснил Торин, изучая хоббита. Король дотронулся ладонью до его лба, и Бильбо зашипел от очередной вспышки боли. Гном тут же убрал руки.

– Прости, – робко извинился Торин. – Я думал, это поможет.

– Нет, думаю, что от прикосновений всё только хуже, – признался хоббит. Он посмотрел в сторону лагеря и увидел, что остальные их спутники всё ещё спали, несмотря на весь шум, что он поднял.

– Ты почему не спишь? – удивился Бильбо, возвращая взгляд на короля. – Я думал, сегодня очередь Бифура дежурить.

– Он устал, поэтому я взял его смену, – объяснил гном.

Бильбо нахмурился.

– И когда ты собираешься спать?

– Когда умру, – с невозмутимым видом ответил Торин. Но, заметив взгляд Бильбо, он потерял всю свою бесстрастность и устало выдохнул. – Я заставил всех идти быстрее, так что это естественно, что я должен дать им отдохнуть, – просто объяснил гном.

Бильбо не успокоили его слова, и хоббит даже не пытался скрыть свою хмурость.

– Если ты уснёшь завтра в дороге, я тебя ударю. Под рёбра.

– Я постараюсь приземлиться на спину, чтобы облегчить тебе жизнь, – пообещал король.

Бильбо застонал, но не смог бороться с улыбкой, которая пришла на смену хмурому виду.

– Это не смешно. Но я благодарен тебе за то, что ты разбудил меня. Мне не нравятся кошмары.

– Ты бился и бормотал что-то во сне, – нахмурился Торин. – Ты выглядел очень расстроенным. Что тебе снилось?

Бильбо прикусил нижнюю губу и снова оглядел лагерь.

– Мне снилось, что Смауг всех убил. А я, связанный и беспомощный, был вынужден смотреть на это. Это был ужасный сон.

– Звучит… неприятно, – согласился гном, нахмурив брови. – Это не то, что я ожидал услышать, но это ты, так что это всё объяснимо.

– Не понимаю. Что объяснимо? – слегка удивлённо спросил хоббит.

Он честно не понимал, о чем говорит Торин.

Король махнул в сторону спящих товарищей.

– Ты очень ценишь нашу Компанию. Я видел, как ты подвергаешь себя опасности ради нас, будто мы твои родственники. Ты уважаешь нас, слушаешь нас и молча восхищаешься нами издалека. Возможно… даже любишь нас. Вот почему я не удивлён, что твой самый большой страх – увидеть нашу смерть.

Бильбо почувствовал, что его лицо медленно покраснело. Он знал, что был меньше, чем незаметным в своей попытке защитить гномов, но слышать, как это говорит Торин, было смущающим. Услышав это от другого, он почувствовал себя не в своей тарелке.

– Единственное, чего я не понимаю, – продолжал Торин, не обращая внимания на его румянец, – почему. Почему ты так рискуешь, чтобы защитить нас? С самого начала ты ясно дал понять, что ты ни секунды не будешь колебаться прежде, чем отдать за нас свою жизнь. Зачем тебе это? Чем мы заслужили такую преданность и верность?

Бильбо тяжело вздохнул.

– Для этого есть причина, но я пока не могу поделиться с тобой ею.

Король нахмурился.

– Почему? Что тебя удерживает?

– Я не могу сказать. Это часть причины, по которой я хочу защитить вас, – объяснил хоббит, слегка пожав плечами. – Единственное, что я могу сказать, так это то, что после смерти Смауга и восстановления Эребора я сяду и расскажу всё. Это тебя устроит?

– Ненавижу ждать, – прямо сказал гном, всё ещё хмурясь. – Но я исполню твоё желание и оставлю эту тему. Но это должна быть действительно хорошая причина.

Бильбо рассмеялся, а затем быстро прикрыл рот рукой, когда гномы вокруг него зашевелились.

– Это точно хорошая причина; только вы все сможете найти её невероятной.

– У меня отнял дом дракон, – напомнил Торин. – Сейчас для меня нет ничего невероятного.

«Я рассчитываю на это».

– Ложись спать. Уверен, у тебя больше не будет кошмаров, – предложил Торин, поднимаясь на ноги.

Бильбо сморщил нос и выбрался из своего спального мешка.

– Не-а. Я подежурю с тобой. Если ты хочешь быть мучеником, то я останусь с тобой.

– Нам не нужны двое на часах, – заметил гном, смотря на Бильбо. – Возвращайся спать. До рассвета ещё пара часов.

Бильбо проигнорировал взгляд короля и поднялся на ноги.

– Ни за что. Я присоединюсь к тебе, нравится тебе это или нет.

– Маленький упрямец, – пробормотал гном, идя к своему посту.

Бильбо просто усмехнулся и последовал за ним.

– Жалуйся столько, сколько хочешь, я знаю, что ты доволен компанией, – поддразнивал он, садясь рядом с королём и вытягивая ноги перед собой.

– Я люблю одиночество, – возразил Торин. – Мне, конечно, нравится моя семья, но мне иногда нужно побыть отдельно от них. Иначе я их придушу.

– Понимаю. Мне тоже нравится быть с друзьями и семьёй, но в конце дня я тоже люблю побыть один.

– Но ты здесь. Со мной. Прерываешь моё одиночество, – напомнил ему гном.

– Смирись, я не уйду, – посоветовал Бильбо королю. – Теперь расскажи мне об Эреборе.

Торин уставился на него.

– Что?

– Эребор. Расскажи, какой он. Я так мало знаю о нём. Кроме того, что это твой дом. Было бы хорошо знать, чего ожидать, – объяснил Бильбо, потому что он действительно мало знал о городе. Он никогда не возвращался к нему после того, как тот был отстроен, и он долго избегал каких-либо книг или слухов о нём. Он не мог слышать о городе, в котором лежали тела его павших друзей.

Торин пару мгновений смотрел на хоббита, прежде чем перевести взгляд на горизонт.

– Эребор… Эребор не красив в привычном понимании. Для эльфов там слишком холодно, а для людей слишком темно. Там нет ни растений, ни окон, ни солнечного света. Только камни, драгоценности и острые углы. Но для нас он прекрасен. Камень, который эльфы считают холодным, является для нас источником комфорта и защиты. Темнота, которой боятся люди – стимул для нас копать глубже и дальше. Необработанные драгоценности заменяют растения, а блеск золота – солнце. Мы жили каждый день с тёплым шёпотом материнского камня в ушах. И знали, что всегда можем укрыться в его объятьях. В мире нет места, похожего на Эребор, и никогда не будет. Больше в мире нет места, которое гномы могли бы назвать домом.

Бильбо прикрыл глаза, сосредотачиваясь на тихом голосе Торина.

Он видел прошлый разрушенный и разорённый город, а затем попытался представить шумящую гору со сверкающим потолком из драгоценных камней и металла. Он представлял себе теплоту и близость многих гномов, живущих вместе в таком маленьком пространстве. Все горожане спокойны, ведь они под защитой крепких стен Эребора и клинков воинов-гномов. Бильбо думал об искусстве татуировок Двалина и представлял себе, что с тем же талантом гномы создают дома, книги и оружие. И он представил себе могущественного и верного долгу короля, который отдаст свою жизнь, чтобы вернуть всё это.

В конце концов, Бильбо заснул под глубокий голос Торина, видя во сне-воспоминании потерянный город. Наполненный шумом и детским смехом.

***

Семь дней спустя они всё ещё не дошли до Озёрного города. Бильбо обнаружил, что дни прошли мгновенно, и они все еще казались очень далекими от Одинокой Горы. Он каждый день смотрел на расстояние, надеясь, что скоро они увидят конец Лесной реки. Но в конце каждого дня, так и не увидев заснеженную верхушки горы, хоббит все больше разочаровывался.

Он изо всех сил старался не зацикливаться на своем беспокойстве и сосредоточил внимание на своих спутниках. Бильбо продолжал тренировки с Глоином, который счёл, что с клинками пора закончить, и перешел к обучению его рукопашному бою – вечером, когда у них было время. Учиться наносить удары руками и ногами оказалось намного больнее, чем ожидал Бильбо; вскоре его костяшки опухли, и он содрал колени.

– Я чувствую себя ребёнком, – пожаловался он однажды ночью, когда Бофур помогал ему перевязать ушибленные руки.

– Ты только начал, – напомнил ему шахтёр. – Подожди немного, и твои руки привыкнут к этому. А пока перевязывай их. Это спасёт от отёков.

Бильбо вздохнул, но сделал, как сказал ему гном, и старался изо всех сил игнорировать боль в руках.

***

Прошло ещё три дня, прежде чем они, наконец-то, достигли места назначения.

– Это… это она? – тихо спросил Ори, дергая Дори за руку. Остальные гномы остановились и со смешанными выражениями лиц уставились на гору.

Бильбо проглотил комок в горле, когда они, наконец, подошли к Озёрному городу и к нависающей над ним Одинокой Горе.

– Да. Да, это она.

«А это снова мы».

***

Chapter Text

– Почему мы должны верить этому контрабандисту?

– Бард. Его зовут Бард.

– Откуда ты знаешь?

– Ну-у-у… я спросил его.

Двалин и Бильбо

***

– Итак… каков план? – спросил Бильбо, пока они шли к длинному и узкому мосту, который должен был привести их к Озёрному городу. Это был единственный способ пересечь озеро без лодки, и путь этот простирался в густой туман, через который даже хоббит ничего не видел.

– Пополним запасы в городе, а затем двинемся на Эребор, – ответил Торин, ведя за собой всю Компанию.

– Замечательно. А если жители Озёрного города будут против нашего приключения? Я не думаю, что они захотят рисковать и злить Смауга, – заметил Бильбо.

– Они нас не остановят, – уверенно сказал Торин. – Мы слишком близки, чтобы отступать. Мы вернём Эребор или умрём, пытаясь.

Бильбо не мог не вздрогнуть.

– Я бы предпочёл, чтобы до этого не дошло, – сказал он тихо.

Бифур был единственным, кто услышал его, и он мягко похлопал хоббита по плечу. Гном сделал знак другой рукой, который Бильбо перевёл как: «Этого не произойдёт».

Когда они подошли к мосту, Бильбо увидел двух дежурных охранников перед запертыми воротами. Они пили и пересмеивались между собой, с оружием, лежащим у их ног. Группа уже прошла половину моста, прежде чем стража их заметила.

– Стой! Кто вы и чего хотите? – закричал один и пролил напиток на свою рубашку.

Торин посмотрел на них, изогнув бровь, явно не впечатлённый увиденным.

– Я Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, и я пришёл, чтобы вернуть свой дом.

Двое молодых мужчин просто смотрели на него.

– Ты гном, – сказал тот, кто пролил напиток.

– А ты деревенский идиот, – легко ответил Торин, а затем без колебаний прошёл мимо.

– Подожди! Ты не можешь вот так врываться без разрешения! – воскликнул первый человек. Он взмахнул перед королём своим ржавым и тупым мечом. – Назад!

Торин секунду смотрел на лезвие, а затем повернулся к Двалину. Высокий гном шагнул вперед и спокойно переломил руками меч пополам. Сломанная часть упала на землю, и двое мужчин посмотрели на неё, словно она только что оскорбила весь их род.

– Это новый уровень жалкости, – прокомментировал ситуацию Бофур, морщась.

Бильбо мысленно согласился и шагнул вперед, чтобы спасти двух мужчин от дальнейшего унижения.

– Не могли бы вы сообщить бургомистру о нашем прибытии? Мы должны поговорить с ним как можно скорее.

Двое охранников повернулись, чтобы посмотреть на него, и второй указал пальцем на Бильбо.

– Кто ты?

– Что ты?

– Тот, кто пытается помочь вам не стать ещё большими дураками, – ласково ответил Бильбо. – Мы просто хотим поговорить с бургомистром. А теперь впустите нас, прежде чем вы скажете ещё что-нибудь столь же глупое.

– Я очень хочу посмотреть на это, – признался Кили откуда-то сзади.

Первому стражнику, по крайней мере, хватило ума оттащить друга, и он жестом указал на ворота.

– Следуйте за нами. Но даже не пытайтесь что-нибудь провернуть! Внутри у нас много солдат.

Нори насмешливо фыркнул, когда они последовали за стражниками в город.

– Если они все похожи на этих двоих, то я удивлён, как этот город всё ещё стоит на плаву.

***

Озёрный город выглядел именно таким, каким запомнил его Бильбо. Деревянные здания парили над водой, словно плавая в ней. Было видно несколько улиц, но в основном люди передвигались на лодках. Деревянные хлипкие мосты соединяли дома друг с другом. Воздух был холодным, и Бильбо за милю мог чувствовать вонь мёртвой рыбы и озёрной воды.

– Ого, – сказал Ори, глядя на здания круглыми глазами. – Как они это сделали? Я никогда раньше не слышал о домах на воде.

– Город держится на деревянных столбах, погружённых на дно озера, – пояснил Бильбо, указывая на воду вокруг.

Глоин, стоящий за ними, громко фыркнул.

– Строители – идиоты. Однажды эти столбы размокнут и рухнут, и весь город падёт вместе с ними.

Ори побледнел от этих слов, и даже Бильбо содрогнулся от развернувшейся в его голове картины.

– Глоин, пожалуйста, не говори об этом. Тем более, что мы сейчас в городе.

Гном пожал плечами, ни капли не раскаиваясь.

– Я просто называю вещи своими именами.

– Тогда будь любезен, называй их подальше от моего брата, – отрезал Дори.

Глоин просто закатил глаза в ответ.

Два стража вели их Компанию по улицам. Иногда они оборачивались, чтобы посмотреть на них, прежде чем развернуться назад и прошептать что-то друг другу. Бильбо задумался: они следили за оружием или им просто интересно? Он не был уверен.

Вокруг них останавливались жители Озёрного города, чтобы посмотреть на нежданных пришельцев. Реакция у них была разной. Некоторые выглядели удивлённо и взволнованно, другие – устало и подозрительно. Бильбо не осуждал их взгляды. В конце концов, они собирались выпустить разъярённого дракона, который уничтожит город.

Наконец, они пришли к знакомому зданию, в котором размещался бургомистр Озёрного города. Бильбо не мог сказать, что с нетерпением ждал встречи с этим жадным человеком (снова), но это было неизбежно. Им нужно его разрешение, если они хотят отдохнуть и пополнить свои запасы. Когда стражники поднялись по деревянным ступенькам к двери, Бильбо поспешил к Торину, чтобы предотвратить то, что могло случиться.

– Пожалуйста, не устраивай драматичный выход, когда они откроют двери, – тихо попросил хоббит.

– Почему бы и нет? Это довольно забавно. Они будут удивлены, – ответил король, не глядя на него.

– А ещё они могут вышвырнуть нас, – ответил Бильбо, нахмурившись. – Разве ты не можешь вежливо поговорить с хозяином этого дома? Не устраивая сцены, из-за которой нас могут выгнать.

Торин вздохнул и, наконец, посмотрел на него.

– Не могу обещать быть хорошим мальчиком. Но постараюсь сдержаться.

Бильбо расслабился, когда они, наконец, встали перед дверями.

– Спасибо.

– Мне больше нравилось, когда меня боялись, – проворчал гном.

– Я никогда тебя не боялся, – напомнил Бильбо.

Губы Торина дрогнули.

– Я знаю.

Затем двери распахнулись, и через них хлынул яркий свет.

Бильбо прищурился сквозь внезапную яркость и осмотрел большую комнату перед собой, забитую людьми. Столы простирались от двери до другой стороны комнаты и были наполнены едой. В конце комнаты он заметил бургомистра Озёрного города, сидящего на своём «троне». После того, как двери захлопнулись, всё внимание было приковано к гномам и хоббиту.

– Что это значит? – потребовал объяснений бургомистр, вскакивая со своего места.

– Господин, эти гномы пришли поговорить с вами, – сказал стражник. Он указал на Торина и добавил: – Этот говорил что-то о горе гномов или типа того.

Торин воспринял это как шанс и вышел вперёд, чтобы представиться:

– Я Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, и мы гномы Эребора!

Спустя минуту молчания в комнате воцарился хаос. Бильбо вздрогнул от криков и гула множества голосов, последовавших сразу же за признанием Торина. Он видел, как бургомистр поспешил к ним, при этом пытаясь успокоить своих гостей. Подойдя к ним, он быстро махнул рукой охране, а затем показал на дверь с другой стороны комнаты.

– Отведите их в мой кабинет. Я выслушаю их там, – приказал он. – Остальные, проводите наших гостей. Дайте им знать, что всё в порядке.

Бургомистр провёл их через дверь, вниз по коридору и в другую комнату, которая была намного меньше. Она была занята книжными полками и письменным столом. Судя по слою пыли, за ним давно никто не работал. Бургомистр сел за стол, а затем взглянул на них таким взглядом, будто не знал, что с ними делать.

– Так вы говорите, что Вы… Троин? – медленно спросил бургомистр.

– Торин, – поправил король, стоя напротив него. Каким-то образом ему удавалось смотреть на мужчину свысока, даже с их разницей в росте. – Я Торин Дубощит, Король-под-Горой. Я хочу избавиться от Смауга и вернуть дом своему народу.

Человек просто продолжал смотреть.

– Что?

– Мы пришли, чтобы попросить Вашего разрешения остаться в вашем городе на несколько дней, – добавил Балин, его тон был мягким и спокойным. – Мы устали от долгой дороги и хотели бы подготовиться, прежде чем мы снова уйдём.

– О, конечно, мы будем рады… помочь, – ответил бургомистр, моргая и оглядывая всех гномов. Его взгляд остановился на Бильбо и замер. – Ты… ты не гном, – понял он, когда его водянистые голубые глаза просканировали хоббита сверху вниз.

Бильбо покачал головой и отодвинул челку, чтобы лучше видеть.

– Да, это так. Я хоббит с запада, моё имя Бильбо Бэггинс.

– Хоббит? – повторил человек, быстро мигая. – Что ты делаешь здесь с кучкой гномов?

Бильбо пожал плечами.

– Пытаюсь сохранить им жизни.

Из тёмного угла комнаты – потому что никто не ценил клише больше, чем гномы – громко усмехнулся Нори.

– Больше похоже, что мы пытаемся сохранить тебя в живых.

В ответ Бильбо показал ему грубый жест за спиной.

– Хорошо, – бургомистр не стал выглядеть менее смущённым, когда провёл рукой по своим редеющим рыжим волосам. – Для проживания я могу предложить вам частный дом. Для закупки провианта могу порекомендовать несколько прекрасных торговцев. Это справедливо?

– Справедливо. И чего это будет нам стоить? – спросил Торин, сузив глаза.

– Что у тебя есть? – ответил бургомистр.

Гном спокойно запустил руку в один из своих многочисленных карманов и вытащил оттуда золотое ожерелье с рубином. Глаза бургомистра загорелись при виде этого богатства, а его рот слегка приоткрылся.

– Этого хватит? – спросил король, бросая ожерелье на стол.

Человек быстро схватил его, кивнув.

– Да, этого будет достаточно. Я попрошу моего человека проводить вас и ваших спутников в ваш дом.

Торин слегка склонил голову в знак благодарности.

– Спасибо.

– Но м-мы также должны обсудить с вами план сражения со С-смаугом, – быстро добавил бургомистр. – Вы вернётесь сюда завтра, чтобы обсудить это более подробно?

Гном долго смотрел на него, пряча глаза за капюшоном. Его взгляд напоминал Бильбо взгляд сонного волка, которого только что разбудил неуклюжий лось.

– Хорошо, – наконец, протянул король, наклоняя голову в сторону. – Я вернусь сюда завтра в полдень. Вас это устроит?

Бургомистр быстро кивнул; его лицо было бледным, а водянистые глаза, казалось, вот-вот вывалятся из глазниц.

– Как пож-желаете, господин.

Гном улыбнулся, обнажив все свои зубы.

– Хорошо.

***

Дом, в который их привели, выглядел как тот, который помнил Бильбо. Он был большим и выглядел новым, но из-за кучи ненужной мебели в нём было слишком тесно. Для каждого из них была комната и кухня с кладовой, полной еды, так что никто не жаловался. Уже давно наступила ночь, поэтому, когда они прибыли в дом, большая часть Компании отправилась спать. Некоторые ещё не спали, и когда Бильбо увидел Торина, то отправился к королю, сидящему у камина.

Торин кивнул в знак приветствия, когда хоббит сел напротив. Кресло было большим и слишком высоким для него, но Бильбо ничего не имел против этого. Оно было мягким и пухлым, от него натруженные ноги перестанут болеть: этого было достаточно.

Торин наблюдал, как Бильбо тонет в кресле, спокойно куря трубку. Когда хоббит, наконец, уселся, гном спросил:

– Я думал, ты, как и остальные, отправишься спать. Думаю, мы заслужили тёплую постель и хороший сон.

– Я скоро пойду спать, – заверил Бильбо, пожав плечами. – Но сначала я хочу знать, что ты собираешься рассказать бургомистру завтра.

– Правду, – грубо ответил гном. – Ему незачем врать.

– Достаточно честно. Но что, если он не даст нам уйти? – заметил Бильбо. – Он должен знать, какую угрозу наша цель представляет для него и этого города.

– Тогда мы уйдем без его разрешения, – возразил Торин. – Не волнуйся, взломщик. Мы так или иначе доберёмся до Эребора.

Бильбо вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Я просто не хочу, чтобы наш визит закончился насилием.

– Этого не будет, пока он с нами сотрудничает, – пробормотал гном в трубку.

Бильбо закатил глаза, но не смог побороть улыбку, проскользнувшую на его лице.

– Такой упрямый. Удивительно, как у твоих гномов вообще что-то получается. С таким-то отношением.

Торин на мгновение уставился на него, прежде чем медленно сузить глаза.

– Прекрати. Сейчас же.

– Прекратить что? – спросил хоббит, удивленно моргая.

Торин указал на его рот трубкой и объяснил:

– Улыбаться. Прекрати улыбаться.

Бильбо теперь ещё больше смутился.

– Что? Почему?

– Неважно, почему. Просто перестань, – хмуро приказал король.

Бильбо мгновение смотрел на гнома, а затем его кровь Тука взяла верх. Он медленно наклонился вперёд и улыбнулся так широко, как только мог. В ответ Торин уронил трубку на пол и отвернулся.

– Ты подлый, – ругнулся гном, становясь ещё более хмурым.

Хоббит засмеялся и продолжил улыбаться.

– Да ладно тебе, это весело. В конце концов, у меня не так много преимуществ перед Королём-под-Горой.

– Ты шутишь? Ты всё время споришь со мной! Я начинаю думать, что мои племянники перестанут меня бояться, и всё благодаря тебе.

Бильбо подумал, что там никогда и не было страха, но не стал выводить Торина из заблуждения.

– Ну, ты не можешь винить только меня. Ты такой чертовски сложный, что расстраиваешь меня.

– Я сложный? – повторил Торин, указывая на себя. – Это я-то сложный? Мастер Бэггинс, за все мои годы я никогда не встречал более непредсказуемого существа, чем ты. Я мог бы провести остаток вечности, пытаясь понять, как работает твой мозг, и мне всё ещё нужно было бы больше времени.

Бильбо почувствовал себя оскорблённым этим утверждением.

– Я не сложный! Я простой хоббит, который любит хорошо поесть и расслабиться у камина с хорошей книгой…

– Который отправляется на суицидальную миссию с кучкой гномов, которых он никогда до этого не видел. Который проводит путешествие, споря с королем, оскорбляя орков, отравляя троллей и заставляя своих спутников седеть от его выходок, – с ухмылкой перечислил воин. – Да, очень обычный. Я бы даже сказал – добропорядочный хоббит.

Бильбо открыл рот, чтобы поспорить, но понял, что ему нечего сказать. В конце концов, это было правдой. Когда Торин увидел, что хоббит потерял дар речи, его ухмылка стала шире, и он рассмеялся.

«И почему я снова его спасаю? – задумался хоббит, пока гном хихикал над ним. – Я уверен, что этому была веская причина. Вспоминай. Ты не хочешь его придушить. Король. Точно. Из Фили будет неплохой король. Лет через сто».

– Я всё ещё не думаю, что я сложный, – проворчал Бильбо, скрещивая руки на груди. – Те, кто хорошо меня знают, скажут тебе то же самое.

Торин фыркнул.

– Я знаю тебя достаточно хорошо.

«Очень сомневаюсь в этом».

– Едва ли. Ты знаешь меня только полгода, и большую часть времени ты даже не говорил со мной.

– Мне не нужно говорить с тобой, чтобы знать тебя, – хмыкнул гном. – Всё, что мне нужно делать – это наблюдать. Вот почему я знаю, что ты любишь спать вне группы, что ты всегда лежишь на боку с открытыми ногами. Я знаю, что ты не любишь холод и любишь солнце. Я знаю, что тебе нравится суп Бомбура из цветной капусты больше, чем суп из кролика. Я знаю, что ты любишь цветы, потому что каждый раз, когда ты видишь их, ты улыбаешься. Я знаю, что твой любимый цвет – синий, потому что почти вся твоя одежда этого цвета. Я знаю, что ты обожаешь пальто, которое сшил тебе Дори, потому что ты никогда его не снимаешь. Я знаю, что твой любимый табак – «Старый Тоби», потому что твоя сумка пахнет им. И, наконец, я знаю, что ты не ценишь свою жизнь и безрассудно подвергаешь себя опасности ради других.

Бильбо глупо смотрел на гнома перед собой. Он был шокирован, а голос, казалось, куда-то пропал. Его чувства сейчас были полнейшим клубком противоречий, как кусочки пряжи, которые Дори иногда связывал вместе. Хоббит чувствовал себя впечатлённым наблюдениями Торина? Или, может быть, польщённым? Сердитым? Печальным? Счастливым? Он не мог выбрать одно из чувств, поэтому чувствовал все сразу.

– Ты… ты всё это заметил? – спросил, наконец, хоббит тихим и слабым голосом.

Торин выгнул одну тёмную бровь.

– Я всё замечаю.

Бильбо не знал, что сказать. Он ещё даже не определился с тем, что чувствовал. Но, по крайней мере, его разум вернулся и теперь говорил ему бежать прежде, чем он сделает что-то глупое.

– Я… я думаю, что мне пора спать, – сказал Бильбо, стараясь, чтобы голос прозвучал невозмутимо и абсолютно устало. Он соскользнул с кресла и подарил королю искусственную улыбку. – Спокойной ночи, мастер Дубощит.

– Торин, – поправил хоббита гном, всё ещё наблюдая за ним своими ледяными глазами. – Моё имя Торин.

Бильбо вздрогнул.

– Д-да… я знаю.

Затем он обернулся и убежал от Торина и его ужасно красивых слов.

Бильбо плохо спал той ночью. Он не мог заснуть даже на тёплой и удобной кровати, которая казалась раем после месяцев сна на камнях. Его тело, конечно, болело от ходьбы и тренировок, но разум гудел и действовал. В результате он метался и ворочался всю ночь. И много думал. Слишком много.

Он не знал, что делать со словами Торина. Как гном узнал так много, просто наблюдая за ним? И вообще, зачем он наблюдал за хоббитом? Он делал так со всеми своими товарищами? Или Бильбо был просто особым случаем, потому что он был хоббитом? У него было так много вопросов, и, к его отвращению, это заставляло его сердце биться быстрее. В нём проросли семена надежды, что, возможно, Торин чувствовал к нему нечто большее, чем просто дружба.

Бильбо ненавидел это.

Он знал свое место в жизни. Он принял, что для Торина он всегда будет лишь другом и не более того. И даже если Торин вдруг полюбит его – Бильбо не тешил себя иллюзиями об этом, – Торин всё ещё оставался королем. Они и так не были одной расы, но король и хоббит из Шира? Ха! Торин был потомком Дурина, он мог жениться только на ком-то, равном себе по статусу. Равным по статусу от рождения. Он никогда не смог бы быть с простым хоббитом.

Бильбо знал всё это – черт возьми, он жил с этим в течение восьмидесяти лет, – а его сердце всё ещё продолжало надеяться на то, чего никогда не могло бы быть. И это заставило Бильбо почувствовать отвращение к себе. Он совсем не контролировал свои эмоции. Бред. Он должен быть выше своих мечтаний, желаний и других романтических глупостей. Он уже прожил одну жизнь и вернулся не для того, чтобы прожить её заново, а чтобы дать другим новый шанс! Свой он давно потерял. Он не имел права думать о чём-то другом.

«Заставь его полюбить тебя», – предложило ему кольцо. Теперь, когда оно знало о слабости Бильбо, оно издевалось над ним обещаниями о любви и верности. Оно медленно сводило его с ума.

«Эти чувства не будут настоящими. Фальшивкой», – резко ответил Бильбо.

«Будут, – пропело кольцо. – Жгучая любовь, истинная любовь. Он никогда тебя не оставит».

«Но это будет не он, – выделив последнее слово, сказал хоббит, потому что Кольцо явно этого не понимало. – Это будет не его выбор, это будет ложь. Я никогда не хотел этого».

Кольцо не слушало его.

«Заставь его хотеть тебя. Заставь его любить тебя. Вместе навсегда. Навсегда, навсегда, навсегда».

– Заткнись, – прошипел Бильбо вслух. – Заткнись, заткнись, заткнись!

Кольцо засмеялось ему в ответ.

«Бедный хоббит. Одинокий хоббит. Одинокий Бильбо. Бедный, бедный Бильбо; кто будет любить тебя теперь?»

Бильбо не потрудился ответить. Они оба знали ответ на этот вопрос.

***

Когда он проснулся на следующий день, Бильбо обнаружил, что уже полдень и большинство его спутников ушли.

– Они пошли осмотреть город и добыть нам припасов, – объяснил Глоин, который сидел на полу, скрестив босые ноги, в простой тунике и бриджах. Он разложил перед собой всё своё оружие и тщательно осматривал его. – Уверен, Кили и Фили спят наверху, а остальные ушли.

– Торин ушёл на встречу с бургомистром? – спросил Бильбо, сев на пол рядом с гномом.

– Да. Взял с собой Двалина и Балина. Надеюсь, Балин не даст сказать ему какую-нибудь глупость, – сказал воин, закатывая глаза. – На Двалина даже и надеяться не стоит.

Бильбо рассмеялся и откинулся назад, упираясь руками в пол.

– Уверен, что Балин будет спокоен. Он очень хорош в этом.

– В глубине души он очень мягкий, – согласился Глоин, затачивая один из ножей. – Но если ты будешь угрожать его королю или родственнику, он перегрызёт тебе горло быстрее, чем ты моргнёшь.

– Спасибо за такое прекрасное описание, – ответил хоббит, вздрогнув.

Глоин просто ухмыльнулся, не раскаявшись.

Бильбо наблюдал за тем, как гном полирует нож. Из-за волос, которые падали ему на глаза, было мало что видно. Хоббит раздражённо смахнул их, но они вновь упали на лицо.

– Мне нужно подстричь волосы. Они мешаются, – пожаловался Бильбо, запуская руку в спутанные кудри. – Не мешало бы и расчесать их.

Глоин оторвался от полировки оружия, и его глаза широко распахнулись.

– Не делай этого! Просто заплети их назад в косу, и они не будут тебе мешать. Махал, даже не смей обрезать свои волосы! Это ужасно!

– Но я хоббит. Мы не любим длинные волосы, как гномы, – напомнил взломщик.

– Ужасная идея, – проворчал гном, сморщив нос. – Я не понимаю, почему вы это делаете. Даже люди и эльфы видят красоту в естественных волосах.

– Длинные волосы не считаются привлекательными для хоббитов, – объяснил Бильбо, пожав плечами. – Кудри отрастают, и это выглядит неопрятно. Гораздо чище и проще просто обрезать их.

Глоин снова вернулся к своему оружию, но отвращение все ещё было написано у него на лице.

– Всё равно мне это не нравится. Для гномов твои волосы и борода выглядят привлекательно. Для нас кошмар только подумать о том, чтобы срезать волосы.

– Так… вы цените только волосы? Ваш народ не считает привлекательным другие черты? – спросил хоббит.

– Нет, нам также нравятся мышцы и рост, – объяснил гном, размахивая ножом. – Например, братья Ри. Красивые. Просто потрясающие. Я видел, как гномы смотрят на них. Такие взгляды могут принести неприятности. Поэтому Дори так защищает своих братьев.

Бильбо медленно моргнул. Он никогда не думал о трёх братьях как о красивых; потрясающих – да, удивительных – конечно, но красивых? Это никогда не приходило ему в голову. Он знал каждого из них как личность, возможно, поэтому он не обращал внимание на их внешний вид.

– Значит, Кили ваш народ считает уродливым? – удивился Бильбо, представляя каждого гнома в своем уме. Он медленно понимал, что, возможно, путешествует с самыми желанными гномами. Это было довольно ошеломительно.

– Кто-то да. Его черты лица слишком мягкие и нежные. Сейчас, – согласился гном. – Но как только он вырастет и отпустит бороду, я уверен, что он будет довольно красивым. Но не говори ему об этом. Его очень волнует внешний вид.

– Не буду, – пообещал Бильбо. Он никогда не хотел расстраивать Кили. Это словно ударить ногой щенка. Больно и разозлит всех вокруг.

– А что у хоббитов? – спросил Глоин, обращая внимание на топор. – Если вам не нравятся волосы, тогда что?

– Ну, наличие больших и волосатых ног считается привлекательным для многих, – объяснил Бильбо. – Ещё то, что ты большой и круглый, значит, что у тебя хороший аппетит. Рост не очень важен, хотя некоторые хоббиты обращают на это внимание. Бомбур был бы очень привлекательным среди нас, даже со своими волосами.

Глоин поднял густые брови.

– О? Возможно, ему стоит навестить вас. Мог бы найти себе жену.

Бильбо поморщился.

– Разве он не был женат?

Гном сразу же стал выглядеть раскаявшимся.

– О, да, он был. Забыл о Бере на мгновение.

– Бера? Так её звали? Ты знал её?

– Она была довольно маленькая, почти такая же красивая, как моя Суна. Она работала на кухне в замке, поэтому я часто её видел. – Глоин нахмурился, а его глаза потемнели. – Бедняжка не заслужила того, чтобы так умереть. В проклятом огне. Никто из них не заслужил.

Бильбо не спрашивал об остальных. Он не был уверен, что хочет знать.

***

Уже был поздний вечер, когда начали возвращаться ушедшие в город гномы.

– Бильбо! У меня есть свежие овощи для сегодняшнего ужина, – вместо приветствия сказал Бомбур, впрыгивая в комнату с большим бежевым мешком.

– Замечательно. Мы снова будем хорошо питаться, – ответил хоббит, улыбаясь энтузиазму повара.

Бифур и Бофур медленно шли за Бомбуром; каждый из них нёс по мешку с припасами, которые они, не заботясь, бросили на пол.

– Этот город слишком запутан, – заявил шахтёр, падая рядом с Бильбо на пол и опустив шляпу на лицо. – Он похож на лабиринт! Я не понимаю, как кто-то из жителей находит дорогу домой.

Бифур усмехнулся и сказал что-то на кхуздуле, заставив Бофура застонать, а Бомбура и Глоина усмехнуться. Бильбо мудро решил, что не хочет знать причину их реакции.

– Что ты купил? – спросил Бильбо, глядя на Бофура, пока Бифур помогал Бомбуру перетащить сумки на кухню.

– В основном еду и всякую мелочёвку. Ещё верёвку и порох. То, что Торин сказал нам найти, – ответил гном, чей голос приглушенно звучал из-под шляпы. – Другие купят всё остальное.

Бильбо задумчиво кивнул.

– Вас троих кто-нибудь беспокоил?

– Не-а. Они смотрели, тыкали в нас пальцами и всё, – ответил гном. – Ничего, чего бы мы раньше не видели.

– Никто не собирался с нами драться, – уверенно сказал Глоин, легко разглядев опасения на лице Бильбо. – Даже если и попробуют, то мы покажем, почему этого делать не стоит.

Бофур застонал и слегка приподнял шляпу, чтобы быстро взглянуть на Бильбо.

– Перестань беспокоиться, мы здесь в безопасности.

– Ты этого не знаешь, – возразил Бильбо, вспоминая Барда и его людей. – Не все такие дремучие, как бургомистр. Некоторые смогут провести связь между гномами и Эребором.

– Я думаю, ты их переоцениваешь, – парировал Бофур, садясь достаточно близко, чтобы лечь головой Бильбо на колени. Он натянул шляпу на лицо и улёгся поудобней. – Помнишь двух стражников, которых мы встретили у ворот? Думаю, это были их лучшие бойцы.

– Не думаю. Их лучшие бойцы наблюдают, чтобы понять, представляем ли мы для них угрозу или нет, – упрекнул его Бильбо. – Не стоит недооценивать этот город.

Бофур фыркнул.

– Будто бы есть, что недооценивать.

– Я сейчас придушу тебя, – пригрозил Бильбо, слегка надавив на шляпу.

Гном просто рассмеялся в ответ.

***

Второй группой вернулись трое братьев.

– Тебя вообще нельзя никуда брать! – воскликнул Дори, когда зашёл в дом с таким же мешком, как у Бомбура. Он отбросил его в сторону и, развернувшись к вору, начал кричать. – Ты хоть один день можешь обойтись без неприятностей?!

– Неа, – ответил Нори, входя с ещё одним мешком; его губа была рассечена. Ори следовал за ним, спокойно глядя на спорящих братьев.

Бильбо сразу же обратил внимание на рану.

– Что случилось? На вас напали?

– Нет. Нори просто не знает, когда нужно заткнуть рот, – прорычал Дори, прежде чем переключиться на гневные тирады на кхуздуле. Нори ответил тем же, а потом ещё раз по кругу. Бильбо потерял счет их ссорам, когда они спорили в Сумеречном лесу, но он чувствовал, что Нори ведёт счёт.

Ори проигнорировал их обоих и присоединился к своим товарищам на полу. С гордостью он держал свою гораздо меньшую сумку.

– Я купил чернила и бумаги!

– Вы достали ткань и масло? – спросил Глоин.

– Они у Нори, – заверил Ори. – Торговец сначала не хотел их нам продавать, но нам удалось его уговорить.

Бильбо медленно сузил глаза.

– Губа Нори имеет к этому какое-нибудь отношение?

Ори внезапно обнаружил, что потолок очень интересный.

– Н-нет, конечно, нет. П-почему ты так думаешь?

– Нужно поработать над выражением лица, когда ты лжёшь, – сказал Бофур из-под своей шляпы. Он всё ещё лежал на коленях Бильбо, как на подушке.

– Ты ведь даже меня не видишь! – возмутился Ори.

Бофур фыркнул.

– И не надо. Твой голос говорит сам за себя.

Ори тихо надулся.

Наконец, вернулись последние гномы.

– …доверять ему. Этот человек жадный и бесхребетный! – кричал Двалин, идя позади Торина. Балин и Оин плелись за ними, выглядя очень уставшими и раздражёнными.

– Он согласился отпустить нас. Этого достаточно для меня, – возразил Торин, закатывая глаза.

– Действительно. Хватит, Двалин, – умолял Балин, потирая лоб. – От твоего нытья у меня разболелась голова.

Двалин нахмурился, но послушал своего брата.

– Хорошо. Но когда мы все попадём в тюрьму, даже не думай мне жаловаться!

– Как драматично, – пробормотал Оин, когда воин раздражённо прошагал мимо него.

Он кивнул компании, сидящей на полу, а затем отправился в комнату с собственным мешком припасов.

– Я так понимаю, встреча прошла хорошо? – спросил Бильбо, широко улыбаясь двум оставшимся гномам.

Торин и Балин обменялись взглядами.

– Бургомистр не доставит нам никаких проблем… – медленно начал Балин.

– … потому что я заплатил ему, – закончил Торин, и его глаза вмиг стали стальными. – Он хотел золотые безделушки. Трусливый человек, как и сказал Двалин, но пока он полезный для нас.

– Кажется, он не очень заботится о своих людях, – прокомментировал Глоин, не отрываясь от своего топора. – Это говорит многое об этом городе, раз они выбрали такого человека своим лидером.

Бильбо закусил нижнюю губу, чтобы промолчать. Бургомистр Озёрного города был трусливым и жадным, но это не значит, что жители этого города были такими же. Они не заслужили того, чтобы быть сожжёнными в ближайшие дни.

– Когда мы уходим? – спросил Ори, перестав писать, и посмотрел на группу. Чернила размазались по его лицу в том месте, где он убирал свои косички. Бильбо вздохнул и потянулся за платком.

– Если у нас есть всё, то завтра утром, – ответил Балин, слегка подергивая губами и наблюдая за тем, как хоббит пытается стереть чернила с лица Ори. – Если нет, то послезавтра, но не позже. Мы не можем долго задерживаться здесь.

– В самом деле, – Торин немигающим взглядом уставился на Бофура, который лежал у Бильбо на коленях. – Что он делает?

– Лишает мои ноги притока крови, – проворчал Бильбо, пытаясь очистить лицо молодого гнома. Ори продолжал дёргаться и морщить нос при прикосновениях вместо того, чтобы сидеть неподвижно, негодник.

Торин нахмурился и проворчал что-то на кхуздуле, что заставило Бофура моментально подскочить. Шахтёр огляделся, прежде чем сфокусировать взгляд на короле, а затем робко ответить что-то на кхуздуле. В ответ Торин зарычал что-то низкое и сделал жест одной рукой, из-за чего все гномы остановились и уставились на него.

– Шутки в сторону? – спросил Бофур, подняв брови, и попытался пригладить свои растрёпанные волосы.

В ответ Торин сузил глаза.

– Хорошо, хорошо. Уже ухожу, доволен? – шахтёр встал и надел свою шляпу, прежде чем уйти.

Бильбо наблюдал за ним, прежде чем посмотреть на ухмыляющегося Торина, а затем, наконец, на раздражённого Балина.

– Что сейчас произошло? – спросил он медленно.

Ори покачал головой и осторожно похлопал его по плечу.

– Ты не захочешь знать. Поверь.

Вся Компания начала упаковывать вещи в сумки и проверять, ничего ли гномы не забыли купить. Бильбо прошёл через суровое испытание, пытаясь избегать любого внимания и Торина одновременно. Он всё ещё не мог оставаться с королем наедине, вспоминая его слова накануне вечером. Они заставляли его чувствовать себя неловко и неуверенно, а у кольца и так было много поводов изводить его. Поэтому он пытался избегать гнома, пока не сможет справиться со своими чувствами к Торину.

Бильбо подождал, пока его спутники отвлекутся на сбор провизии и полировку клинков, прежде чем выскочить из дома. Солнце только начало садиться, и жители Озёрного города закрывали лавки и возвращались домой. Некоторые смотрели на него с удивлением, другие с подозрением, но были и те, кто достаточно вежливо указывал ему дорогу, когда Бильбо её спрашивал. Так быстро, как только мог, он скользил по улицам и мостам Озёрного города, пока не остановился перед небольшим, знакомым ему домом.

Он не слышал никаких звуков или голосов, исходящих изнутри, но ему казалось, что он видит слабый огонь и тени в окнах. Он постоял на цыпочках и напрягся, чтобы увидеть хоть что-то, но, к сожалению, люди были неестественно высокими и дома строили себе под стать.

– Я могу Вам помочь?

Бильбо ахнул и развернулся, а затем чуть не столкнулся с человеком, стоящим сзади. Он чуть отступил, посмотрел на незнакомца и застыл, а оправдание так и не успело слететь с его губ. Перед ним был знакомый незнакомец.

Бард – лучник, убийца Смауга и будущий король Дейла – был высоким и внушительным, даже в этой изношенной, заштопанной – явно рукой его старшей дочери – одежде. Его тёмные буйные кудри были убраны назад, а яркие глаза могли посоперничать с глазами Торина своей глубиной. За спиной у него был длинный лук и меч, а на бёдрах висел колчан стрел.

Бард смотрел на него с внушительной высоты своего роста и с каменным лицом.

– Я не люблю повторять дважды, – спокойно повторил он, ни разу не моргнув. – Итак, чего Вы хотите?

Бильбо опустил руку на бьющееся сердце и вежливо улыбнулся.

– Извините. Вы просто удивили меня на мгновение. Я ищу человека по имени Бард, и мне сказали, что это его дом. Не знаете, где я могу его найти?

– Вы смотрите на него, – ответил человек. – Ещё раз, чего Вы хотите?

– Меня зовут Бильбо Бэггинс, и я пришёл сюда, чтобы попросить вас об одолжении, – объяснил хоббит, оглядываясь, чтобы убедиться, что они были одни.

Глаза Барда сузились.

– Каком именно?

– Драконьем, – ответил Бильбо и ухмыльнулся, когда глаза человека расширились. – Теперь я привлёк Ваше внимание?

– Продолжайте. Какие у Вас дела со Смаугом? – потребовал лучник, скрестив руки на широкой груди.

– Моя Компания и я намерены убить его и вернуть гору, которую он украл, – объяснил Бильбо.

Бард грязно выругался.

– Гномы, которые пришли прошлой ночью – я знал, что от них стоит ждать неприятностей! Я так и думал, что они как-то связаны с горой, но надеялся, что бургомистр будет достаточно мудр, чтобы запретить им войти в руины города.

– Бургомистр готов пойти на всё, чтобы получить золото, – вспомнил хоббит, пожимая плечами. – Лично мне всё ещё интересно, как он получил это место с такими взглядами.

– Конкуренции не было, – прорычал человек, начиная шагать вперёд и назад. – Когда они планируют уйти?

– Скоро. Скорее всего, завтра утром, – ответил Бильбо, внимательно наблюдая за будущим королём людей. – У нас мало времени, понимаете, мы не можем позволить себе задержаться здесь ещё дольше.

Бард снова выругался.

– Тогда нужно собрать людей сегодня вечером. Мы не можем позволить им уйти…

– Вы не сделаете этого, – прервал его Бильбо, остановив яростное хождение человека из стороны в сторону. – Вы не встанете на нашем пути. Мы столкнемся со Смаугом.

– Вы рискнёте жизнью моих товарищей – жизнью моих детей – ради сокровищ своего мёртвого королевства? – медленно спросил Бард. Его и без того тёмные глаза практически почернели, а руки задрожали от едва сдерживаемых эмоций.

Бильбо не отшатнулся. Вместо этого он сделал шаг вперёд и высоко поднял подбородок, чтобы встретиться взглядом с человеком.

– Нет. Но я бы рискнул всем, чтобы попытаться избавиться от Смауга раз и навсегда.

Бард не выглядел убеждённым.

– Глупая идея. Ничто и никто не может убить это чудовище.

– А вот и нет. Я знаю, как его убить, – спокойно ответил хоббит.

Бард фыркнул.

– Как будто я в это поверю. Вы даже не видели дракона…

– Слева на груди, рядом с сердцем, у него нет чешуи, – быстро проговорил Бильбо, вновь прерывая Барда. – Остальная часть его живота защищена драгоценностями, за исключением одного этого места. Дыра маленькая, её можно достать только с помощью лучника…

– …только он может попасть в это уязвимое место, – закончил человек, его тёмные глаза округлились. Он смотрел на хоббита так, будто тот раскрыл ему смысл жизни. – Как… откуда Вы знаете об этом?

Бильбо улыбнулся и постучал подушечками пальцев по уголку рта.

– Я боюсь, это секрет. Но я уверен в этой его слабости. Настолько уверен, что подписал контракт на дело, которое не имеет ничего общего со мной, и ради него оставил свой безопасный дом далеко на Западе.

Бард просто продолжал смотреть на него.

– Я не… Почему ты рассказываешь мне обо всём этом?

Улыбка сошла с лица Бильбо, и он стал серьёзным.

– Потому что мне нужна твоя помощь, Бард. Мне нужно, чтобы ты помог мне уничтожить Смауга раз и навсегда.

***

Когда он вернулся в дом, он обнаружил, что его отсутствие не было замечено кем-либо. Ну, почти.

– Где ты был?

Бильбо оглянулся через плечо и подарил гному перед собой улыбку.

– Просто прогулялся. Я хотел увидеть город, прежде чем мы уйдём.

Двалин поднял одну бровь в ответ, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

– Хм… Что-нибудь еще?

– Ничего, что тебе нужно знать, – ответил Бильбо, чувствуя нарастающее раздражение. – Ты не моя мать. Тебе не нужно следить за мной.

– Говорит хоббит-самоубийца, – ответил с ехидством Двалин.

Бильбо закатил глаза в ответ.

– Говорю в последний раз, я не хочу умирать. Я просто мыслю практично.

– Ага, скорее как непроходимый болван, – пробормотал гном, оттолкнувшись от дверного косяка. Он обнял хоббита за плечи и потащил его в соседнюю комнату. – Ну, в любом случае, иди сюда. Пришло время ужина. Бомбур уже ворчит, что еда остывает.

Бильбо фыркнул, но позволил гному отвести его в столовую.

– Я не виню его. Холодная еда никогда не бывает вкусной.

– Ты съел бы всё, даже будь еда холодной и испорченной, – огрызнулся гном.

– Конечно. Переводить еду – ужасное преступление, – сказал в свою защиту Бильбо.

Двалин просто фыркнул.

– Вы, хоббиты, очень странные. Едите в два раза больше, чем гномы, а все равно такие крошечные. И куда в вас все это вмещается?

– Мы расходуем нашу энергию довольно быстро, – ответил Бильбо, почёсывая нос. – Поэтому мы так часто едим. Это чтобы пополнить наши силы.

– Правда? Значит, ты не получал достаточно еды в нашем путешествии? – удивился гном. – Ты голодал всё это время?

Бильбо быстро покачал головой.

– Нет, нет, я в порядке! Я собирал орехи и фрукты, чтобы перекусить. Этого было достаточно.

– Но для жизни тебе нужно еды больше, чем для кролика, – заметил воин. Его хмурый взгляд никуда не пропал. – Почему ты не брал больше еды из наших запасов?

– Это было бы несправедливо по отношению к остальным, – отметил Бильбо. – Почему я должен получать большую порцию еды, чем ты или Бомбур? Если кому и нужно давать двойную порцию, так это Фили, Кили и Ори. Они всё ещё растут и нуждаются в этом больше всех.

– Я должен был догадаться, что ты скажешь что-то подобное, – пробормотал Двалин, качая головой. Он усилил хватку и притянул хоббита ближе, когда они вошли в столовую. Осторожно обойдя остальных, воин отвел его к пустому месту и подтолкнул на большой стул. – Оставайся здесь, – приказал воин, прежде чем исчезнуть в толпе гномов.

Бильбо нахмурился и откинул чёлку назад. У него было плохое предчувствие, что гном присоединится к группе его нянек. Он действительно больше не нуждался в этом. Но, к его удивлению, Двалин не появился с двумя тарелками, доверху наполненными едой. Вместо этого выскочил Бомбур, выглядевший встревоженно.

– Вот и мы, – сказал повар, поставив одну из тарелок на стол. – Ешь. Наверное, это последняя нормальная еда, которая у нас будет.

– Спасибо, Бомбур. Выглядит восхитительно, – ответил машинально Бильбо, всё ещё оглядываясь в поисках Двалина. – Разве… Двалин ничего не сказал тебе, случайно?

Бомбур покачал головой.

– Не совсем. Просто упомянул, что ты сегодня очень голоден. Почему?

– Без понятия.

Бильбо, улыбаясь, снова поблагодарил Бомбура за ужин. У него всё ещё осталось беспокойство, что Двалин собирался появиться вместе с Дори, но он не собирался тратить время на это. Его ждала вкусная еда.

***

На следующее утро они покинули Озёрный город.

Всё шло так, как помнил Бильбо. Им дали три большие лодки, чтобы использовать их для спуска по реке, но в этот раз бургомистр не выдал им пони. Бильбо не знал причины этого изменения, но не стал много думать об этом. Неважно, почему у них не было пони; на данный момент времени у них было предостаточно. После того, как лодки были нагружены провизией и пассажирами, они отправились – с первыми лучами солнца.

Бильбо наблюдал за Озёрным городом, как он становился все меньше и меньше, прежде чем совсем исчез из виду. Он беспокоился, что в последний раз видит город в целости и сохранности. Он не мог столкнуться с этим (снова), если его план не удастся и Смауг сожжёт его (снова).

«Этого не произойдёт, пока я следую плану, – напомнил себе Бильбо, пытаясь избавиться от страха и сомнений. – Даже если мне ничего не удастся, Бард будет моей подстраховкой в случае неудачи. У Смауга не будет ни единого шанса уничтожить этот город».

– Ты снова это делаешь.

Хоббит посмотрел в сторону гнома и моргнул.

– Прости? Что я снова делаю?

– Беспокоишься, – ответил Торин, приблизившись к хоббиту, чтобы его приглушённый голос было слышно.

Бильбо изо всех сил старался не отстраниться от короля, нервничая из-за его близости.

– Есть много причин беспокоиться. И я не хочу слышать твоих ворчаний по этому поводу. Не тогда, когда ты тратишь половину своего времени на беспокойство, а вторую на хмурость.

Позади них Двалин и Балин подозрительно и загадочно кашлянули.

– Я не хмурюсь, – отрицал король, выплёвывая это слово, словно оно было ругательством на эльфийском наречии. – Я просто глубоко думаю. Я размышляю о прошлых действиях. Обдумываю будущие возможности и…

– Ты хмуришься, – прервал Бильбо, закатывая глаза, – и волнуешься, и беспокоишься, лишь бы скрыть свою заботу. Да, ты король, и у тебя много обязанностей, да, но ты берёшь на себя больше, чем можешь вынести. Всё это беспокоит тебя, и поэтому ты уходишь в себя на всю ночь вместо того, чтобы спать, как все остальные.

Торин свирепо взглянул на него, но не стал спорить.

– И всё же, мы говорим не обо мне. Ты напрасно волнуешься. Прекрати.

– Мы на пути к дракону. Думаю, я могу волноваться, – сухо ответил Бильбо. – Я, в частности, имею на это полное право, так как именно я пойду к нему первым.

С другой стороны Дори перестал грести, а Торин внезапно напрягся.

– Тебя никто не тронет. Мы будем рядом, чтобы ты мог нас позвать.

Бильбо усмехнулся. Он не собирался звать ни одного из гномов до самого последнего момента.

– Вам всем лучше спрятаться. Тринадцать гномов ничего не смогут сделать против взрослого дракона. Мы оба знаем, как я себя чувствую, когда вы все подвергаете себя опасности.

– Значит, мы просто должны прятаться в тени и позволить тебе самому встретиться со Смаугом? – спросил король насмешливо-сладким голосом. – Это твоё решение?

Хоббит нахмурился и немного наклонился назад.

– Мы это уже обсуждали. Я не хочу, чтобы кто-то из вас умирал…

– А мы не хотим видеть, как умираешь ты, – оборвал его Торин, глядя на него глазами цвета замёрзшего озера. – Мы не позволим тебе умереть, Бильбо. Мы защитим тебя. Я защищу тебя. От Смауга, от орков, от троллей – даже от самого себя, если понадобится.

Бильбо проглотил внезапный комок в горле.

– Я… это не т-твоя работа – з-защищать меня!

– Нет, – выдал Торин, его взгляд ничуть не потеплел, – как и не твоя – защищать нас.

***

Им понадобилось два дня, чтобы добраться до конца реки. Когда они, наконец, на третий день достигли берега, они привязали лодки, собрали все свои припасы и пешком отправились в руины Дейла. Это была долгая и трудная задача, так как всё заросло, а тропинки давным-давно исчезли. Они провели целый день, просто разведывая и бродя среди зарослей, изо всех сил пытаясь найти безопасный путь к разрушенному городу.

– Здесь слишком тихо, – заметил Нори, не мигая глядя на деревья.

– Думаю, все животные покинули это место, – объяснил Балин, помогая Бомбуру разжечь костёр на ночь. – Смауг, должно быть, спугнул их.

– Умный ход, – пробормотал Двалин. – Жаль, что люди не сделали того же.

– Куда бы они пошли? Это был и их дом тоже, – заметил Балин.

Его брат усмехнулся и махнул рукой на юг.

– Там много поселений. Они не должны были оставаться здесь.

– Не все так храбры, как Вы, мастер Двалин, – мягко сказал Ори, заставляя двух братьев замолчать и уставиться на него. Он, не дрогнув, встретился с ними взглядом и даже поднял голову выше.

Двалин несколько раз открыл рот, но закрыл, щёлкнув зубами.

Бильбо улыбнулся сам себе, раскладывая спальный мешок. В начале своего путешествия Ори и не мечтал возразить кому-то вроде Двалина. Это показывало то, насколько он вырос за эти месяцы, и это заставило хоббита гордиться молодым гномом. Он не был единственным, кто заметил это: Нори широко ухмылялся, а Дори слегка улыбался.

– Хм, я не думаю, что раньше когда-либо видел Двалина безмолвным, – прокомментировал Торин, когда сел на землю рядом с хоббитом.

Бильбо широко улыбнулся гному.

– Довольно милое зрелище, тебе не кажется?

– Действительно. Нам нужно больше таких моментов, – согласился король, останавливая взгляд голубых глаз на хоббите. – У меня к тебе есть просьба.

– Вот как? – Бильбо откинулся на свою постель и тщательно оглядел короля. Он всё ещё не знал, что делать с Торином и его странными словами. Но он не мог отказать королю. Никогда. – Какая?

Торин почесал бороду, но не отвёл от хоббита взгляд.

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне о нём.

Хоббит нахмурился.

– О ком?

– О твоей потерянной любви. Расскажи мне о нём. Хочу знать, каким он был.

– Зачем тебе это? – спросил Бильбо, чувствуя, как разрывается между смехом и слезами. Разве гном не мог оставить этот вопрос в покое? Что ещё ему нужно было знать о себе?

– Мне… любопытно, – ответил король, очевидно, тщательно подбирая слова. – Он должен был быть кем-то удивительным, если ты полюбил его.

Бильбо вскинул брови.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что тебя сложно чем-то впечатлить, – категорично сказал Торин. – Ты столкнулся со всем в нашем путешествии: с троллями, с орками, с эльфами, с королями и даже оборотнем, и не был ни капли удивлен. Так что, очевидно, этот человек должен быть как минимум легендарным, чтобы привлечь твоё внимание.

– Я… думаю, так и было, – признался Бильбо, потому что в первый раз Торин погиб, как герой из истории. Благородно и героически, защищая свой народ. – Но я полюбил его не за его доблесть.

Гном нахмурился и слегка отодвинулся от хоббита.

– Я не понимаю. Тогда почему ты его полюбил?

Бильбо вздохнул и почувствовал головную боль.

– Знаешь, больше за то, каким человеком он был, а не за его поступки. Я любил его за храбрость и силу в битве, но это не всё.

– Тогда расскажи мне о нём, чтобы я смог понять, – ответил король, выглядя так, словно у него тоже начиналась головная боль.

– Прекрасно, – огрызнулся хоббит. – Он был самым упрямым и грубым существом, с которым мне доводилось встречаться!

Торин уставился на него.

– Что?

– Ты слышал меня. Он был грубым, грубым до такой степени, что иногда был жестоким. Он не мог отпустить своё прошлое, беспокоился абсолютно обо всём, не умел ориентироваться на местности, у него был ужасный вкус в одежде, и он абсолютно не умел готовить. И он курил табак из Южного Удела. Кто ещё курит табак из Южного Удела, кроме тех, у которых нет вкуса? – сказал хоббит, скорчив гримасу.

– Гномы из Синих гор? – предположил король, медленно отодвинувшись от хоббита.

– Только потому, что вы не знаете ничего лучше, – возмутился Бильбо, полностью поглощённый своей речью. – Но он знал, что лучше. Я дал ему попробовать немного моего Старого Тоби, и знаешь, что он сказал? Он сказал, что табак Южного Удела ему нравится больше! Как будто этот сорняк может сравниться с табаком, выращенным хоббитами! Какая наглость!

– Очень глупо, – согласился Торин, кивая головой, как болванчик.

– Это потому, что он был дураком. Второй самый большой дурак, которого я когда-либо знал! – воскликнул хоббит, поднимая руки вверх, чтобы показать, насколько великим дураком считает Торина.

– Кто был первым? – удивился гном.

– Я. Я самый большой дурак, потому что я влюбился в этого непроходимого дурака, – хоббит опустил руки и почувствовал, как быстро и сильно бьётся его сердце. – Он был упрямым дураком с дурным вкусом, но я любил его. Я любил его за чувство верности и преданности своей семье и своим людям. Мне нравилось его страстное упорство и непоколебимое чувство долга. И я любил его за то, что, независимо от того, с чем он столкнулся в жизни, он никогда не сдавался. Даже когда мир был против него – и это было время от времени, поверь мне, – он всё равно вставал каждый день и боролся изо всех сил.

Торин свел брови к переносице и сердито нахмурился.

– Он… Мне кажется, он был героем.

В ответ Бильбо надломленно и разбито рассмеялся.

– Он и был героем. Он вдохновлял меня и влиял на меня так, как я никогда не смогу описать. Он сделал меня лучше, чем я был, и я никогда не забуду этого. Теперь ты понял, почему я так его любил?

– Понимаю, – Торин смотрел на него тем самым взглядом голубых глаз, который Бильбо не мог прочитать. Он удивлялся, как гном не смог разглядеть себя в его словах. Любой другой в их Компании уже бы провел параллель с королём, но не Торин. Гном всегда недооценивал себя.

– Мне жаль, что ты потерял его, – тихо сказал Торин после паузы.

Бильбо пожал плечами.

– Он не был моим, чтобы потерять.

Король фыркнул.

– Тогда он точно не был таким уж совершенным, в конце концов.

– Что? – моргнув, спросил Бильбо.

Торин просто улыбнулся и поднялся на ноги.

– Постарайся отдохнуть. Мы будем заняты завтра, пытаясь разрубить эту ящерицу-переростка надвое.

Затем гном развернулся, а Бильбо молча смотрел, как его – прошлая, будущая, настоящая, вечная – любовь уходит.

***

Chapter Text

– Богатый трофей ты принесёшь в Шир.

– Ну, однажды он вырастет, и, глядя на него, я буду вспоминать. Обо всём: о плохом и о хорошем, о том, что мне повезло вернуться домой.

Торин и Бильбо

***

Бифур не был сумасшедшим.

Он знал, что другие говорили о нём. Знал, что они думали, когда видели топор, вонзенный ему в лоб.

– Сошёл с ума, – шептались они, когда он проходил мимо. – Сейчас может говорить только на кхуздуле. По-другому никак. Какой позор.

Дураки. То, что он не помнил, как говорить на всеобщем, не значило, что он не мог его понимать.

Бифур не потерял рассудок со своей травмой: просто несколько навыков и воспоминаний. Он всё ещё был способен сражаться на войне, строить плот или делать что-то ещё, о чём его могли попросить. Он умел читать карты, чистить оружие и находить еду. Он всё ещё мог читать звёзды, кататься на пони и петь песни. Бифур не стал кем-то другим из-за своей травмы, неважно, что говорили другие.

Разве они не понимали, что, если бы он был неполноценным, Торин не взял бы его с собой?

Были просто некоторые… вещи, которые он не мог вспомнить. Мелочи, которые не влияли на повседневную жизнь, но были важны для него по сентиментальным причинам. Как, например, имя его сестры или запах духов его матери. Или какого цвета были глаза у его отца, или когда умер его брат: во время падения Эребора или после него. Иногда он даже разговаривал с Бьяртом о своём рабочем дне или спрашивал, что бы он хотел на ужин. А затем понимал, что разговаривает сам с собой, потому что Бьярт уже шестьдесят лет как мёртв.

Или сорок? Или пятьдесят? Это действительно имело значение? Он всё равно был мёртв.

Иногда, когда он закрывал глаза и отгораживался от мира вокруг, он вспоминал почти всё, что забыл. Например, точный оттенок коричневого цвета (каштановый? рыжеватый?) волос Бьярта. Или количество веснушек (тринадцать? четыре?) на его левом плече. Иногда он даже мог вспомнить, как звучал его смех (словно колокольчик на ветру, верно? или как низкая барабанная дробь?), вызванный хорошей шуткой.

Иногда Бифур спрашивал себя, а не придумал ли Бьярта его воспалённый разум? Как может кто-то настолько совершенный быть реальным? Не говоря уже о том, чтобы принадлежать ему?

Гном старался не возвращать утерянные воспоминания. Бифур мало что мог сделать со своей травмой и еще меньше со своим разумом. Было чудом то, что он вообще пережил такое ранение! Ему повезло, что он всё ещё жив и относительно здоров. Он считал благословением каждый день и старался изо всех сил продолжать жить, пусть даже с пробелами в памяти.

Но действительно ли это было благословение? Или всё же проклятие?

По какой-то причине Бифур пережил почти смертельную травму. Он искал эту причину и нашел её в планах своего короля. Он не прочь отдать свою жизнь, чтобы помочь Торину вернуть их потерянное королевство. Он был не против опасности, с которой они столкнулись, и понимал, что это может закончиться его смертью. Всё было в порядке. Бифур уже позаимствовал время у смерти.

Часть его с нетерпением ждала смерти. Было бы хорошо отдохнуть.

Его легкое принятие смерти было причиной, по которой он понимал Бильбо. Хоббит был похож на него: так же желал умереть за что-то большее, чем он сам. Он не знал, что случилось с хоббитом, чтобы тот захотел этого. Но гном понимал чувства взломщика. Были только некоторые вещи (как, например, его народ), за которые стоило умереть.

В конце концов, Бьярт умер вместо него. Бифур всё ещё хотел сгореть вместе с ним в том огне.

***

Дейл был городом призраков.

Это было первое впечатление Бильбо о руинах и в первый раз, и во второй: город производил на него одно и то же впечатление. Дейл был скелетом своей прежней славы: когда-то красивый и яркий город, который был сожжён Смаугом. Теперь от былой красоты остались лишь пустые здания, выжженные поля и безмолвные крики тех, кто никогда не сможет его покинуть.

– Какое жуткое место, – прошептал Кили, останавливаясь рядом с братом.

– Я думаю, оно полно призраков, – добавил Фили, держась за рукоять одного из своих многочисленных клинков.

– Сомневаюсь. Смауг прогнал отсюда даже призраков, – проворчал Глоин, пока группа пробиралась через мёртвый город.

Бильбо вздохнул откуда-то с конца их растянувшегося отряда. Им потребовалось ещё два дня, чтобы продраться через поросший кустарниками склон горы и начать подъем. Чем ближе они подходили к месту назначения, тем мрачнее становилось вокруг. Смауг сжёг всё, что когда-то было живым и зелёным, и оставил после себя только сгоревшие поля и выжженные камни. Теперь от Дейла осталась лишь ужасная тень его прежнего «я».

Бильбо сморщил нос и изо всех сил постарался не чихать. В воздухе стоял густой запах дыма и пепла, и он не мог слышать ничего, кроме шарканья ног и металла. Компания становилась тем более напряженной и молчаливой, чем ближе они подходили к Эребору. Хоббит был единственным, кто оставался спокойным и непринуждённым, а всё потому, что он был уверен, что Смауг не проснулся.

Ну, почти уверен.

– Как далеко отсюда дверь? – спросил Ори у Дори.

– Мы ещё точно не знаем, где она, – ответил Балин, обернувшись, чтобы посмотреть на молодого гнома. Одной рукой он махнул в сторону города. – Мы разобьём лагерь и исследуем гору. Это немного рискованно, потому что мы не знаем, где Смауг, но мы не можем терять время. Завтра День Дурина.

Ори вздрогнул и посмотрел на руины.

– Что, если Смауг заметит нас здесь?

– Не беспокойся о драконе. Нам нужно сосредоточиться на поисках двери, – посоветовал Двалин, размахивая своим молотом в такт шагам.

Бофур хмыкнул.

– Согласен. Торин, какой у тебя план?

– Разведайте местность и разбейте лагерь, – приказал король, остановившись и скрестив руки на груди. – Затем поставьте часовых, прежде чем мы начнем исследовать гору. Будем ходить группами по трое, и не меньше. Понятно?

Компания согласно забормотала и разошлась, чтобы начать ставить лагерь. Бильбо обошёл всех и осторожно приблизился к Торину. Король поднялся на скалу, чтобы посмотреть на Одинокую Гору, возвышающуюся над ними.

– Никогда не думал, что увижу её снова, – сказал гном вместо приветствия, когда Бильбо остановился рядом. Его голубые глаза мерцали, словно сапфиры, когда он смотрел на дом своих предков.

– Тебе становится грустно от её вида? Или ты счастлив? – тихо спросил он.

– Всё сразу, – ответил король, и его губы тронула лёгкая улыбка. – Мои воспоминания не передают её красоты. Она… великолепней, чем я помню. Красивая, сильная и гордая. Я никогда не видел более красивого зрелища.

Бильбо сощурился, глядя на серый горный хребет.

– Мы смотрим на горы, верно? Я ничего не пропускаю? Что-то типа резьбы обнажённого гнома?

Торин фыркнул, затем слегка рассмеялся. Бильбо изо всех сил старался запомнить этот редкий звук. Кто знал, когда он услышит его снова?

– Я говорю об Одинокой Горе, – заверил гном, наконец, глядя на своего собеседника. Его тело все еще было повернуто в сторону горного хребта. – Я знаю, что для тебя это ничего не значит, но эта гора – всё для меня. Именно здесь я родился и вырос. Именно здесь жила моя семья, и здесь похоронены мои предки. Это… это мой дом.

– Ох, Торин, – вздохнул Бильбо, чувствуя, как его сердце тает от исповеди гнома. Он хотел обнять гнома, но сдержался. Торин, вероятно, расценит это как нападение и ударит в ответ, ну или что-то в этом роде.

Король быстро моргнул.

– Ты наконец-то произнес моё имя.

– Что? О, видимо, да, – понял хоббит, пожимая плечами. – Твои слова… они очень трогательны. Я ничего не мог поделать.

– Хм. Ты должен делать это чаще. Я дал тебе своё разрешение, – напомнил гном.

Бильбо снова пожал плечами.

– Я постараюсь. О! У меня была причина прийти сюда. Я хотел спросить, могу ли я взять твою карту. Хочу изучить её, чтобы найти дверь.

– Я не понимаю, почему я должен тебе отказать. Просто не забудь её вернуть, – Торин сунул руку в карман своего широкого пальто, вытащил оттуда свёрнутый пергамент и отдал его хоббиту. – Не подпускай к ней моих племянников. Один Махал знает, что они сделают с ней.

– Скорее всего, они потеряются и их съедят, – проворчал взломщик, пряча карту в собственном пальто.

Торин слегка улыбнулся, прежде чем его лицо снова стало серьёзным.

– Бильбо… ты правда думаешь, что мы сможем это сделать? Победить Смауга и вернуть Эребор? Неужели ты не сомневаешься во мне и моём безумном плане?

Хоббит удивлённо посмотрел на короля.

– С чего ты это взял?

Гном пожал плечами.

– Я знаю, что у других есть сомнения. Даже я иногда сомневаюсь в себе. Но ты никогда не показывал этого. Поэтому… действительно ли ты веришь, что мы сможем сделать это?

Бильбо захотел ударить себя по лицу. Ему никогда не приходило в голову, что у Торина могут быть сомнения. Но они бывают у всех, даже у свирепых правителей с яростным характером. Он должен был заметить это уже давно.

– Я верю, – заверил Бильбо, положив руку на предплечье Торина. – Я верю в тебя и верю в наших товарищей. Мы победим, Торин Дубощит. Мы победим этого дракона и вернём твою гору. Я уверен в этом, как в том, что небо синее, а солнце тёплое.

Торин уставился на него, а затем медленно положил свою ладонь на руку Бильбо. Рука гнома практически закрыла маленькую ладонь Бильбо, а его тёплое прикосновение заставило что-то горячее скрутиться внизу его живота.

– Спасибо, Бильбо Бэггинс, – сказал король. Что-то в его лице – в глубоких голубых глазах – заставило Бильбо подумать о треснувшей скорлупе яйца. Такой взгляд пробудил в нем желание дотронуться до короля.

Вместо этого он сделал шаг назад и прошептал:

– Пожалуйста, – а затем убежал.

«Трус», – издевалось над ним кольцо, и на этот раз Бильбо был с ним согласен.

***

Бильбо провел остаток дня, делая вид, что изучает карту. Это было довольно скучно, учитывая тот факт, что он знал, куда идти, но важно было создать иллюзию того, что он изучает её. Так что он притворялся, что смотрит на карту, и корчил лицо, будто ничего не понимал. В конце концов, Бомбур оторвал его от карты, позвав помочь с ужином, и Бильбо радостно согласился сделать что-то полезное.

– Я всё время жду, что Смауг придёт за нами, – признался повар, пока они чистили картофель для тушёного мяса.

– Уверен, что эта гигантская ящерица всё ещё спит, – успокоил его Бильбо. – А если и нет, то сомневаюсь, что ему есть дело до нас. Если только он не голоден. Тогда мы можем начать волноваться.

– Бильбо, в один прекрасный день твоя беззаботность тебя погубит, – заметил гном, улыбаясь так, что Бильбо не стал принимать это близко к сердцу.

– Если это произойдёт, разрешаю тебе поиздеваться над моим телом, – пообещал хоббит.

Бомбур засмеялся.

– Возможно, у меня не будет шанса! Если он убьет тебя, то меня и подавно.

– Хочу ли я знать, о чем вы двое говорите? – спросил Бофур, занимая место между ними.

Бильбо сделал задумчивое выражение лица.

– Мы говорим о Смауге, смерти и издевательствах. Очень глубокая и содержательная беседа.

Бофур кивнул и откинулся на лежанку с удивительно серьёзным лицом.

– Конечно, конечно. Как о смысле жизни или о месте, куда вы уйдёте после смерти. Глубокая и содержательная.

Бомбур просто застонал.

– Вас двоих нельзя оставлять без присмотра.

– Думаю, тебе стоит попробовать сначала на Фили и Кили, – посоветовал Бильбо, указывая на братьев. Принцы сгорбились над чем-то между ними и тихонько хихикали. Он мудро решил, что не хочет знать, почему.

– Торин пытался. Это не закончилось хорошо для гнома, которого оставили у них за главного, – ответил шахтёр, порывшись в одном из своих карманов.

– Что случилось с этим гномом? – спросил Бильбо.

– Они покрасили ему волосы в зелёный цвет, а бороду сожгли, – рассеянно объяснил Бофур, а затем обрадовался, когда нашёл то, что искал. Он триумфально вскинул это над головой одной рукой. – Ага! Вот он!

Хоббит наклонился вперёд и прищурился, глядя на деревянный предмет в руке гнома.

– Это свисток.

– Я работал над ним в течение всего нашего путешествия, – объяснил гном, привязав маленький свисток к короткому шнурку. Сделав это, он наклонился вперед и набросил его Бильбо на шею. – Я вырезал его для тебя, специально для встречи со Смаугом. Если попадёшь в беду или потеряешься – свистни, и мы тебя найдём.

Бильбо поднял деревянный свисток и провёл пальцами по нему. Это была простая маленькая вещь из тёмного дерева, украшенная несколькими завитушками на боку. Внизу Бильбо нашел две простые буквы на кхуздуле. Он честно думал, что это самый красивый свисток, который он когда-либо видел в обеих жизнях.

– Спасибо, Бофур, – мягко поблагодарил он, глядя на кукольника, сидящего рядом с ним. – Это прекрасный подарок. Никогда в жизни не видел свистка лучше этого.

В ответ Бофур так широко улыбнулся, что на его щеках показались ямочки, а тёмные глаза засияли.

– Спасибо! Это не лучшая моя работа, но я всё ещё горжусь, что сделал его с таким малым набором инструментов.

– Он замечательный, – настаивал Бильбо, крепко сжимая свисток. – Буду держать его всегда при себе. Клянусь.

– Хорошо. В этом и был весь смысл, – ответил шахтёр, царапая какую-то грязь на щеке. – Нори предложил привязать к тебе колокольчик, чтобы мы знали, где ты, но Дори сказал, что это привлечёт орков или варгов. Свисток гораздо практичнее и безопаснее.

Улыбка Бильбо сменилась хмурым взглядом.

– Нори проснётся с камнями в своём спальном мешке.

– Если так, то, вероятно, он сделает то же в ответ, – сказал Бомбур. Бильбо подумал, что это объясняло то, что он вор, но он не был достаточно глуп, чтобы сказать это в присутствии Дори.

– Не-а. Он знает, что Торин убьёт его, если он это сделает, – заверил Бофур, взмахнув рукой.

Повар посмотрел на своего брата.

– Когда смертельные угрозы останавливали Нори?

– Какое Торину вообще до этого дело? – удивленно спросил Бильбо, уставившись на двух братьев.

Два гнома переглянулись, и их взгляды Бильбо не смог понять. Затем Бомбур сказал что-то на кхуздуле, на что Бофур кивнул. Затем повар глубоко вздохнул, а его брат просто рассмеялся.

– Не волнуйся об этом, – посоветовал шахтёр, взъерошивая волосы хоббита.

Бильбо не согласился. Он чувствовал, что должен беспокоиться об этом, но решил не спорить. Он не думал, что братья ответят на его вопросы.

На следующий день Бильбо решил, что пришло время показать другим, где была дверь. Как и в первый раз, он затащил Фили и Кили к западной стороне горы. Он осторожно подвёл двух братьев к резьбе на кхуздуле, а затем стал ждать, когда принцы сложат два и два.

Удивительно, но Кили был первым, кто понял, что к чему.

– Эй, это?.. – удивился принц, подталкивая руку брата, пока тот не обратил на него внимание. – Фили, Фили, я думаю, это она! Думаю, мы нашли её!

Фили посмотрел туда, куда указывал Кили, и у него отвисла челюсть.

– Борода Дурина! Кили, ты сделал это! Ты нашел её! Нужно рассказать остальным! Идём!

Бильбо улыбался, глядя на то, как два брата сбегают вниз по земляным холмам в направлении их лагеря. Он не видел смысла идти вместе с ними, так как у него было всё, что ему нужно. Поэтому он терпеливо уселся на соседний валун и стал ждать, пока его товарищи присоединятся к нему. Бильбо был один недолго. Вскоре он заметил гномов, бегущих к нему издалека, а также, к его вечному удивлению, долговязого волшебника. Он встал и помахал им рукой, чтобы убедиться, что они заметили его на холме.

– Она здесь! – прокричал хоббит, указывая на резьбу в горе позади него. – Мы нашли её!

Неудивительно, что сначала до него добрался Гэндальф, а остальные отстали. Он наклонил шляпу в приветствии и одарил Бильбо приятной улыбкой, от которой в уголке его глаз появились морщинки.

– Господин взломщик, рад снова тебя видеть, – сказал волшебник. - Твои друзья как раз просвещали меня об остальной части вашего путешествия. Должен сказать, никогда бы не подумал, что ты говоришь на синдарине.

– Ты никогда и не спрашивал об этом, – возразил Бильбо, с иронией взглянув на своего друга.

– Конечно, конечно. Очевидно, мой промах, – кивая, согласился Гэндальф, когда к ним присоединились остальные гномы.

– Это она? – спросил Торин, откинув голову назад, чтобы хорошенько рассмотреть крутую вершину горы.

Бильбо кивнул.

– Думаю, да. Вы не нашли ничего другого, верно?

– Нет. Ничего, – ответил Балин, глядя на своего кузена. – Торин, это должна быть она. Нужно начать подниматься, если мы хотим успеть к закату.

– Действительно. Идём, – приказал король, промелькнувший мимо них вихрем шерсти и меха. Бильбо отступил в сторону и позволил другим последовать за гномом, прежде чем подойти к Гэндальфу.

– Где ты был всё это время? – тихо спросил Бильбо.

– У меня было одно поручение. Не о чем беспокоиться, – успокоил волшебник и похлопал его по плечу.

Бильбо прищурился, глядя на своего друга. В первый раз Гэндальф оставил их, чтобы противостоять Некроманту. Он не вернулся к ним до смерти Смауга и до начала Битвы Пяти Воинств. Он не знал, почему Гэндальф ушёл в этот раз, но что бы это ни было, оно явно не имело никакого отношения к Некроманту. Он не мог решить, была ли эта идея тревожной или нет.

– Есть что-то, о чём мы должны знать? Какие-нибудь неприятности, следующие за нами? – спросил хоббит, тщательно подбирая слова. При всей своей невинности и показной глупости, разум Гэндальфа был острым, как клинок эльфийского меча, и редко упускал даже мельчайшие детали. Бильбо не хотел даже пытаться перехитрить его.

Волшебник наклонил голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Его густые брови приподнялись, но в глазах не было подозрительного блеска.

– Ничего, о чём следовало беспокоиться. Орки, которые следовали за нами, кажется, бросили эту затею. А что? Ты что-то подозреваешь?

– Нет, не совсем, – солгал Бильбо, качая головой, чтобы отросшие кудри скрыли его глаза. – Просто… в Сумеречном лесу я что-то почувствовал. Что-то тёмное, зловещее и неестественное. Я не знаю, что это было, но оно напугало меня. Так что я подумал… может, ты что-то знаешь.

– Я полагаю, это имеет смысл, – признался Гэндальф, потирая пальцами древесину своего посоха. – Королевство эльфов – очень старый лес с очень длинной историей. Некоторые воспоминания тех мест передались и тебе.

Бильбо хотел удариться головой о гору. Специально ли волшебник прикидывался дурачком? Или он действительно не понимал, на что намекал Бильбо? Неужели он действительно ушел, чтобы противостоять Некроманту? Или он, возможно, победил неестественное зло, скрывающееся в Дол Гулдуре, и в этот раз? У него было так много вопросов, и, к сожалению, он не мог спросить прямо.

– Не беспокойся о Сумеречном лесе, – продолжал Гэндальф, не замечая раздражения Бильбо. – Всё, что ты почувствовал, вряд ли последовало за вами из леса. Успокойся, я не вижу ничего странного вокруг тебя и остальных.

Хоббит напряжённо улыбнулся своему другу.

– Конечно, Гэндальф. Спасибо, что выслушал мои глупые страхи.

Гэндальф подарил ему улыбку и снова похлопал по плечу.

– Они вряд ли глупые, друг мой. В Сумеречном лесу страх может преследовать даже самые храбрые души. Но хватит об этом. Думаю, наши товарищи уже начали подниматься, лучше бы нам их догнать.

– Конечно, – согласился Бильбо, прежде чем последовать за волшебником, который поспешил присоединиться к Компании. Как только он пропал из его поля зрения, хоббит глубоко вздохнул и задумался – уже не в первый раз – о том, какие последствия повлечёт за собой его вмешательство.

***

Через пару часов Бильбо сидел на краю обрыва, а его ноги опасно свисали в пустоту. Солнце садилось спереди от него, а позади он слышал споры товарищей. Хоббит слышал, как Балин, Ори и Оин что-то бормотали, склонившись над картой, а Двалин, Нори и Бофур пытались найти замочную скважину. Он также мог слышать проклятья и последовавшие за ними удары железа о камень.

– Двалин, прекрати! Ты не сможешь заставить дверь открыться!

– Я ничего не слышу из-за этого шума!

– Солнце садится! Мы теряем свет!

– Вы уверены, что правильно прочитали её?

– Здесь ничего нет! Никакой замочной скважины. Ничего, кроме камня!

– Мы потеряем свой шанс, если вы не поторопитесь…

Бильбо наслаждался закатом. В прошлый раз, когда он видел его, он был слишком занят поиском замочной скважины. В Шире редко можно было увидеть такую красоту, и в этот раз он хотел насладиться прекрасными цветами заходящего солнца на небе. Он очень хотел выкурить трубку, но прошлой ночью у него закончился Старый Тоби, а табак из Южного Удела он будет курить только тогда, когда в Мордоре выпадет снег.

– Синий, розовый, оранжевый, красный, жёлтый, – перечислял Бильбо, считая разные цвета. – Хм. А это фиолетовый? Или сиреневый? Точно не лавандовый; слишком тёмный. Может быть, барвинковый голубой?

– Бильбо… что ты делаешь?

Хоббит посмотрел через плечо на Дори.

– Пытаюсь перечислить все цвета заката. Присоединишься?

– Солнце заходит – мы теряем ценный свет, а ты играешь в игры?! – закричал Глоин, услышав его ответ.

Бильбо задумчиво хмыкнул.

– Мы не теряем свет. Есть еще и лунный свет, чтобы найти замочную скважину. Или вы все забыли, в какой фазе сейчас луна?

Два гнома на мгновение уставились на него, а затем стали кричать на Торина. Хоббит рассмеялся и вернулся к своей игре с закатом. По мере того, как солнце опускалось всё ниже и ниже, он смотрел, как цвета становились темнее и переходили с темно-пурпурных в синие и даже серебряные. Только когда солнце, наконец, зашло, он встал с уступа и снова обратил свое внимание на гномов и волшебника.

Он нашёл их всех перед скрытой дверью; лунный свет, просачивающийся сквозь облака, показал им тайную замочную скважину. Бильбо смотрел, как Торин вставил ключ и медленно повернул его с глубоким щелчком, который услышали все. Затем он толкнул дверь и открыл тёмный и глубокий проход, ведущий в недра Эребора.

Бильбо присоединился к своим друзьям, когда они медленно пробрались внутрь. Он мало что мог видеть в темноте - черта, отличавшая его от гномов, те явно видели получше него, поскольку легко ориентировались в туннелях. К его облегчению, Гэндальф вскоре зажег маленький огонёк на кончике своего посоха, и белый свет осветил всё вокруг них. Бильбо сразу наткнулся глазами на короля гномов, который одной рукой касался гладкой каменной стены.

– Я знаю эти стены, – прошептал Торин, его голос был наполнен горем и воспоминаниями. Рядом с ним Балин был готов расплакаться, когда вошёл в маленькую комнатку.

Остальные выглядели не лучше. Оин накрыл глаза рукой и что-то шептал себе под нос. Рядом с ним Двалин прислонился к стене: он выглядел так, как будто у него больше не было сил стоять. Бифур и Глоин поддерживали Дори, а Ори сидел на полу и писал что-то в своей книге. Нори смотрел на потолок, исписанный гномьей резьбой, а Бофур опустился на землю рядом с ним; его шляпа опустилась вниз и закрыла его лицо. Бомбур молча плакал, а Гэндальф похлопывал его по спине.

Бильбо почувствовал, что его собственные глаза начинают слезиться. Его друзья наконец-то вернулись домой. Это было так же эмоционально и в прошлый раз? Или он так расчувствовался, потому что он, наконец, понял, сколько они пережили, чтобы вернуть его?

– Кажется… знакомым, – сказал Фили, пальцем прослеживая линию рун. – Как будто я уже был здесь. Вдыхал этот запах и трогал эти стены. Словно я…

– Дома, – закончил за него брат. Кили стоял рядом с ним с закрытыми глазами и делал глубокие вдохи.

– Это потому, что мы действительно дома, – прохрипел Бофур из-под своей шляпы. – Гномы Эребора вернулись домой. Мы наконец-то дома.

Остальная часть Компании молчала.

Бильбо обменялся взглядом с Гэндальфом, который кивнул ему в ответ. Он ненавидел себя, прерывая такой момент, но у них действительно была работа. Прочистив горло, он шагнул вперед.

– Ну, теперь, я уверен, настал мой выход. Есть что-то конкретное, что я должен искать, пока разбираюсь со Смаугом?

Его вопрос вырвал гномов из оцепенения. Все они посмотрели на него, прежде чем повернуться к королю с такими выражениями лиц, которые Бильбо не смог правильно истолковать. Даже у Торина был взгляд, как будто он съел что-то кислое или снова увидел Трандуила.

– Мы… сначала нужно найти его слабость, – ответил Балин, как только стало ясно, что Торин не собирается ничего говорить. – Посмотрим, вдруг ты сможешь найти его слабое место или брешь в чешуе. Что-то, куда мы должны целиться, чтобы убить его.

Бильбо кивнул.

– Слабость, понял. Что-нибудь ещё?

– Да, – наконец сказал Торин, обернувшись, чтобы посмотреть на него. Когда они встретились глазами, Бильбо почувствовал, как что-то оборвалось внутри него. Он знал эти полуночные голубые глаза. Он боялся их ещё со времен Сумеречного леса. – Есть… камень, который я бы хотел, чтобы ты нашёл, – медленно сказал король. – Белый драгоценный сверкающий камень. Хочу, чтобы ты попытался найти его, пока ты там.

– Белый камень, – повторил Бильбо, чувствуя себя так, словно земля ушла у него из-под ног. – Отлично. И как называется этот сверкающий камень?

Тёмные глаза Торина не изменились.

– Аркенстон.

Бильбо вздрогнул.

– Аркенстон. Прекрасное имя. Приятно знать, что я рискую жизнью из-за красивого камня с красивым именем. Обязательно упомяни об этом на моих похоронах.

Его слова, казалось, наконец, вырвали Торина из его мыслей.

– Я не прошу тебя заходить так далеко! Просто попытайся найти его! Если нет, то всё в порядке. Я не собираюсь приказывать тебе умереть из-за него!

– Как будто ты вообще можешь мне приказывать, – проворчал хоббит, снимая сумку и бросая её на землю рядом с Ори. Он также перетянул свой пояс, чтобы пальто не раскрылось, и снял Жало, опустив меч рядом со своей сумкой.

– Что ты делаешь? Разве он тебе не нужен? – спросил Ори, схватив клинок и протянув Бильбо.

Бильбо покачал головой.

– Нет. Это только прибавит мне тяжести и вызовет больше шума. Мне будет лучше без него.

– Но ты всё равно должен взять с собой оружие, – настоял Дори, глядя на Нори. Вор кивнул и наклонился, чтобы вытянуть один кинжал из своего сапога.

– Возьми, – приказал Нори, протягивая его Бильбо. – Просто на всякий случай.

Хоббит кивнул и спрятал маленький кинжал в пальто.

– Не забудь, что я сказал тебе о свистке, – приказал Бофур, выглядывая из-под шляпы. – Используй его, если тебе будет нужна наша помощь. Я серьёзно.

– Обязательно, Бофур, – пообещал Бильбо, пытаясь успокоить своего друга. – Теперь, если это всё, то мне пришло время исполнить свою часть контракта.

Никто из гномов не пытался остановить его, но они всё равно выглядели не очень счастливыми. Бильбо не обращал внимания на все хмурые взгляды и просто кивнул Гэндальфу, прежде чем спуститься в город (второй) первый раз в своей жизни.

***

Chapter Text

Для малых, как и для великих есть дела, сотворить кои они могут лишь единожды, и в этих делах живёт их дух.

«Сильмариллион»

***

Эребор был кладбищем.

Бильбо не мог думать ни о каком другом слове, чтобы описать его. Это было кладбище богатства и руин, скорби и жадности, убитого народа, который жаждал отмщения. В первый раз ему не особо-то и понравилось ходить по тёмным коридорам, и в этот раз он не изменил свое мнение. Хуже всего было то, что в конце пути его ждал спящий дракон.

«Успокойся. Ты знаешь, как справиться с драконом. Ты делал это раньше, сможешь сделать снова. Просто придерживайся плана, и всё будет хорошо, – он попытался утешить себя, перепрыгнув через несколько каменных ступеней. – Даже если ты погибнешь здесь, Бард знает, что делать. Он убьёт Смауга и спасёт Озерный город».

«Но кто спасёт твоих друзей?» – спросило Кольцо, слишком легко читая его настоящий страх.

«Я спрашивал твоё мнение? – огрызнулся в ответ Бильбо. – Держись от меня подальше!»

Кольцо, к счастью, оставалось тихим.

В конце концов, Бильбо пришел в ужасно знакомый зал и остановился. Горы и горы сокровищ лежали перед ним: золото, серебро, изумруды, бриллианты – всему этому не было конца. Над ним несколько зажжённых факелов отражали свет драгоценных металлов и камней, заставляя их блестеть, как океан в ночи. Это было бы чудесным зрелищем, если бы он не знал, что спит под всем этим золотом и серебром.

Бильбо сморщил нос, прежде чем обратить внимание на другие проблемы. Он осмотрел лестницу, на которой стоял, и принял к сведению многочисленные выходы, к которым она вела. Заметил колонны, которые могли защитить, и оценил, сможет ли огонь повредить путь позади него. Вполне довольный осмотром, он поднялся на платформу, с которой мог видеть всё пространство, и глубоко вдохнул, а затем выдохнул через нос.

«Ну, пора работать».

– Смауг! О Великий Смауг, я взываю к тебе! Пожалуйста, почти меня своим присутствием! Я проделал долгий путь, чтобы взглянуть на твоё величие! – прокричал Бильбо, сложив руки у рта, чтобы сделать голос громче. Его крики эхом отразились по залу, а затем воцарилась тишина.

Хоббит опустил руки и стал ждать.

Скоро – очень скоро, если быть честным – он услышал звук падающих золотых монет, после которого послышалось громкое пыхтение. Затем он услышал, как дракон встаёт на ноги, и увидел огромную тень на стенах зала, и её вид вернул горький привкус страха.

 – он прячется за колонной, когда огонь Смауга пролетает мимо него. Бильбо может чувствовать тепло с обеих сторон, и оно не было похоже ни на что, что он когда-либо знал. Он думает, что сгорит только от жара вокруг. Он чувствует, как пот скользит по лицу и шее, и знает, что на его руках и ногах появятся волдыри. Если он выживет, он поклянётся, что больше никогда не приблизится к открытому огню –

Бильбо проглотил свой страх и воспоминания, когда, наконец, увидел Смауга. К его ужасу, дракон казался даже больше, чем он помнил. Его зубы и когти выглядели острее, а чешуя казалась жёстче и грубее. Хотя угольные глаза Смауга остались прежними. Всё ещё яркие, широкие и очень, очень жестокие.

– Так-так. Что это у нас здесь? – спросил дракон, наклонившись, чтобы глубоко вдохнуть запах хоббита.

Бильбо потребовалась каждая частичка его контроля, чтобы после этого не отпрыгнуть и не скрыться от дракона. В такой близости он обнаружил пятна крови на острых зубах Смауга. Он заставил себя отвести взгляд и посмотреть на дракона.

– Я-я хоббит, – ответил Бильбо, впиваясь ногтями в ладошки, чтобы сдержать дрожь. – Я-я приехал издалека, с з-запада, чтобы посмотреть на Вас во всем великолепии! Воистину, песни и сказки лишь преуменьшают твоё истинное великолепие, о Смауг, Величайшее из Бедствий!

Смауг вздохнул и отстранился, пока не увидел хоббита.

– Взломщик с манерами? Такого я ещё не видел. Скажи, откуда ты узнал моё имя? Сомневаюсь, что шёпот обо мне дошёл так далеко.

– Ч-через истории, конечно. Каждый знает, как Вы победили гномов Эребора и забрали у них с-сокровища, – объяснил Бильбо, пытаясь улыбнуться дракону. Однако это было больше похоже на кислую мину. – Вы мудры и всемогущи, поэтому даже мы, хоббиты, слышали о Вас.

Смауг фыркнул и откинул голову назад, красуясь.

– Я такой, каким ты меня описываешь, и даже больше. Хорошо, что вы, мелкие создания, понимаете это. Но ты не сказал мне всей правды. Зачем ты здесь?

Бильбо закусил нижнюю губу. Смауг обладал удивительной способностью знать, когда ему врут, а он не хотел сердить дракона. Честность была единственным ответом, который он мог дать.

– Я п-пришёл сюда, чтобы задать Вам вопрос, – признался Бильбо. – Речь о Вашем пламени. Правда ли, что оно может растопить всё, что угодно?

– Ха! Мой огонь может растопить даже камень этих стен! – похвастался дракон, подходя ближе и взмахивая крыльями над хоббитом. – Железо или мифрил, плоть или кость, мой огонь пожирает всё! Ничто не может стать ему преградой!

– А как насчет кольца? Ваш огонь может расплавить кольцо? – быстро спросил Бильбо, прежде чем дракон продолжил воспевать оды самому себе.

Смауг остановился и повернул голову в его сторону. Его змеиные глаза сузились в щели из кровавого янтаря, а язык пробежался по зубам.

– Всё зависит от того, из чего сделано это кольцо.

– Золотое, – ответил хоббит, засунув руку в карман и вытащив оттуда кольцо, чтобы показать дракону. – Видите? Обычное кольцо. Вы не упомянули золото в своём списке, поэтому мне интересно, сможете ли Вы растопить его. Или я ошибаюсь?

– Ошибаешься, маленький хоббит, – выплюнул дракон, его ноздри расширились. Он откинул свою большую голову назад и коротко кивнул на пол. – Положи своё глупое колечко и убирайся с дороги. Я покажу тебе мощь своего пламени!

Бильбо быстро опустил кольцо и поспешил спрятаться за колонной. Когда он услышал, как дракон глубоко вдохнул, то закрыл глаза и зажал рукой рот, чтобы заглушить любые крики и звуки, которые он мог издать.

«Пожалуйста, сработай, пожалуйста, сработай, пожалуйста, сработай, пожалуйста…»

Смауг выпустил огонь, и Бильбо вздрогнул. Даже спрятавшись в стороне, он всё ещё мог чувствовать жар, исходящий от пламени. Было так же жарко и страшно, как он помнил. Как он выжил в первый раз против такого ужасающего чудовища?

Когда огонь погас, он подождал мгновение, ожидая ещё одну волну пламени, но её не было. Бильбо осторожно вышел из укрытия и обнаружил Смауга, уставившегося на не пострадавшее кольцо.

«Чтоб его. Видимо, даже пламени драконам не по силу уничтожить его», – выругался Бильбо, вернувшись и поднимая всё ещё холодное кольцо. Он потёр его между пальцами, прежде чем перевести взгляд на дракона.

– Не сработало, – тихо заметил Бильбо. – Почему не сработало? Я думал, Ваш огонь может уничтожить что угодно.

– Это так, – ответил Смауг, смотря немигающим взглядом. Он всё ещё сидел на задних лапах, и Бильбо почувствовал, как что-то холодное скользит по его позвоночнику.

– Мой огонь может сжечь все Кольца Власти, – продолжал дракон, ни на секунду не сводя немигающий взгляд с хоббита. – Все Кольца… кроме одного.

Бильбо почувствовал, как его сердце остановилось.

Нет.

– Одно Кольцо, чтоб править всеми, – произнес дракон, медленно расправляя крылья.

Нет-нет-нет-нет-нет…

– Оно главнее всех, – продолжало чудовище, высоко подняв шею и откинув голову назад.

«Он не может этого знать, он просто не может!»

– В его силах собрать все Кольца вместе, – пропел дракон, и его зрачки расширились. Его грудь начала светиться ярко-красным и оранжевым, собирая внутри огонь.

«Беги», – посоветовало кольцо Бильбо, в этот раз звуча как голос разума.

– И в темноте… ЗАКЛЮЧИТЬ ИХ! – в конце своего предложения Смауг наконец выпустил пламя огромной волной огня.

И Бильбо побежал.

Он побежал вниз по лестнице, когда красно-оранжевое пламя погналось за ним. Он бежал, кувыркаясь, скатывался по твёрдым камням, а затем упал в груду золотых монет. Бильбо сильно ударился о драгоценности: так, что из лёгких выбило весь воздух. Хоббит ахнул, изо всех сил пытаясь дышать ровно, даже когда вытаскивал Кольцо.

Мир тут же поглотили более тусклые оттенки. Бильбо перевёл дыхание, а затем вновь поднялся, спотыкаясь несколько раз, прежде чем вернуть себе равновесие. Когда он оглянулся, то увидел сквозь дымку, как Смауг шныряет по золоту, словно сумасшедший. Монеты и драгоценные камни летали по воздуху, а дракон рычал сквозь горы сокровищ с таким отчаянием, с каким человек жаждет воды в пустыне.

– ХОББИТ! ПОКАЖИСЬ! – взревел дракон, его глубокий голос доходил до Бильбо мягче и медленнее, словно сквозь вату. Он внимательно наблюдал за драконом, прежде чем отступить к ближайшему лестничному пролету. Оказавшись там, он заметил, что находится недалеко от того места, где его ждут товарищи.

«Не так я всё это планировал. Он не должен был узнать о кольце, –подумал Бильбо, бросив взгляд на дракона, прежде чем повернуться к лестнице. – Думаю, сейчас нам поможет лишь одно. Кили».

Затем, прежде чем он смог пожалеть о своём решении, Бильбо вытащил свисток из-под рубашки и засвистел так сильно, как только мог.

Смауг немедленно повернулся к звуку в вихре золота и серебра.

– ХОББИТ! ОТДАЙ МНЕ КОЛЬЦО!

Бильбо проигнорировал дракона и начал подниматься по лестнице. Он перепрыгивал через столько ступенек, сколько мог, несколько раз даже поскользнулся, но ни на секунду не остановился. Позади он мог слышать, как дракон звал его снова и снова, как зверь топал по залу с драгоценностями. Его огромный вес заставил землю дрожать, и Бильбо споткнулся ещё несколько раз. Но он упорствовал, продолжал бежать, пока, наконец, не вернулся на площадку. Оказавшись там, Бильбо снял кольцо и побежал в секретный коридор. Но прежде, чем он добрался до туда, ударился лбом о доспехи Торина.

– Бильбо! – Торин схватил его за руку, прежде чем он смог оправиться от удара. Хоббит застонал и на мгновение прижался к гному, пытаясь заставить мир перестать вращаться вокруг. У него было чувство, что благодаря одному гному у него на лбу будет ещё один синяк.

– Это больно. Что ты носишь под этим пальто? – пробормотал Бильбо в грудь короля.

Он почувствовал, как гном фыркнул.

– Одежду.

Бильбо представил, что там что-то другое. Каменная плита или стальная броня.

– Мне больно от твоей одежды.

– Это не одежда, – пробормотал король, отступив и опустив руки на плечи Бильбо. Он осмотрел хоббита сверху вниз, прежде чем встретиться с ним взглядом. – Что случилось? Мы услышали твой зов.

– Серьёзно? Вы услышали этот тихий свист? – задумался хоббит и поморгал, прежде чем понять, что вокруг них была вся компания и Гэндальф. – Поразительно. Бофур, это чертовски хороший свисток.

– ВЫХОДИ! ВЫХОДИ СЕЙЧАС ЖЕ!

Бильбо и его товарищи подскочили от внезапного гневного рёва, который эхом донёсся из зала. Бильбо вдруг вспомнил причину, по которой их позвал.

– О, да. Смауг проснулся, и он немного… рассержен.

– ХОББИТ!

– Возможно, я спровоцировал его, – добавил Бильбо, глядя на короля. – Но это было не нарочно! Это случайность! Я не думал, что он так отреагирует!

– ОТДАЙ ЕГО МНЕ!

– Бильбо, что ты сделал? – спросил Бомбур, чьи глаза были размером с блюдца. Остальная Компания выглядела не лучше. Двалин проклинал всех на свете и вытаскивал свои топоры, а Глоин хрустел суставами пальцев. Прежде чем Бильбо смог оправдать себя, Смауг, наконец, заметил их на лестнице. Когда он увидел гномов, то сразу же потерял те крохи самообладания, которые у него оставались.

– НАГЛЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ЛЖЕЦ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ПРИВЕСТИ СЮДА ЭТИХ СЛИЗНЯКОВ?! Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ И ЗАБЕРУ СВОЮ НАГРАДУ С ТВОЕГО ТРУПА! – взревел дракон, выпуская в них волну пламени.

Компания разбежалась. Во второй раз за день Бильбо почувствовал, что падает вниз с платформы прямо на золото. Но на этот раз он был не один. Торин заключил его в объятья, от которых заболели его синяки, и перевернулся, принимая весь удар от падения на себя. Хоть Бильбо и был спасён от большей тяжести падения, он всё ещё чувствовал, что задыхается от боли, поскольку гномы были не самым мягким местом для посадки.

Прежде чем хоббит смог собраться с мыслями, Торин поднял его одной рукой и потащил с горы сокровищ, пока Смауг продолжал преследовать их. Он вздрагивал от криков и бессмысленных визгов дракона. Смауг, казалось, потерял всякое спокойствие при виде кольца и теперь стал взбешённым зверем. Хоббит никогда не видел более страшного зрелища, чем разъярённый дракон.

Торин оглянулся через плечо, прежде чем его глаза широко распахнулись. Бильбо и слова не успел сказать, когда король дернул его за колонну и тесно прижал к себе. Смауг выпустил в них ещё одну струю огня.

«Не позволяй этому закончиться здесь. Пожалуйста, пожалуйста, не позволяй этому закончиться здесь. Не тогда, когда мы так близки к концу!»

– Бильбо, что ты ему сказал? – пробормотал Торин в его волосы.

– Сейчас это неважно, – ответил хоббит в грудь гнома. – Торин, я знаю, как убить его. Слева на груди, рядом с сердцем, у него нет чешуи. Это его единственная слабость и наш единственный шанс убить его. Мы должны рассказать остальным!

Торин застыл, прежде чем выругаться на кхуздуле. Когда пламя вокруг них утихло, он сделал шаг назад и вышел на открытое место, чтобы крикнуть остальным:

– СЛЕВА НА ГРУДИ! ЕГО СЛАБОСТЬ СЛЕВА НА ГРУДИ! КИЛИ, ЦЕЛЬСЯ ТУДА!

Бильбо поморщился, когда Смауг испустил ещё один рёв, а затем обнаружил, что снова бежит за Торином. Гном протащил его вниз с холма монет и драгоценностей, прежде чем заставил подняться по лестнице. Когда они достигли вершины, он обнаружил, что Ори и Бифур прячутся там в засаде.

– Возьми его, – приказал Торин, подталкивая хоббита к Бифуру. – Вернитесь к боковой двери и бегите отсюда! Не дайте дракону найти его!

– Торин, нет! Я не оставлю тебя здесь одного! – возразил Бильбо, повернувшись лицом к королю.

– Я тебя не спрашивал! – прорычал Торин, обнажая Оркрист. Он что-то сказал двум гномам на кхуздуле, на что оба кивнули. Затем он развернулся и спрыгнул с лестницы, возвращаясь в бой, отголоски которого долетали к Бильбо.

– Торин! – Бильбо двинулся вслед за ним, но Бифур остановил его. Он задергался, пытаясь вырваться из железной хватки гнома. – Бифур, отпусти! Я должен им помочь! Я нужен им!

Бифур покачал головой; его лицо было твердым и непоколебимым. Рядом с ним с серьёзным лицом стоял Ори, который сейчас ещё сильнее был похож на Дори.

– Мы не можем позволить тебе это сделать, Бильбо! – сказал Ори, его голос смягчился лишь на самую малость. – Торин приказал нам беречь тебя, что мы и собираемся сделать.

Бильбо выругался и сжал зубы в злобном рычании.

– Мне все равно, что он приказал тебе сделать! Я не позволю им там умереть! Отпусти меня!

Ори замер на мгновение, но Бифур рявкнул ему что-то на кхуздуле. Он начал тащить Бильбо обратно к потайной двери; его крепкая хватка не ослабевала. Ори последовал за ним с каменным выражением лица. Позади Бильбо мог слышать крики гномов, сражавшихся со Смаугом, и его яростный рёв. В ушах звенело от шума, а кожа стала липкой и холодной.

Нет, нет, нет, не снова!

– Бифур, пожалуйста, отпустите меня! Я не могу оставить их! Не со Смаугом! Они погибнут! – умолял он воина.

Бифур проигнорировал и просто продолжал тащить его. Бильбо дернулся сильнее, отчаянье начало сводить горло.

– Бифур, там твои братья! Братья Ори там! Твой король! Мы нужны им!

Кукольник запнулся, а затем остановился на мгновение. Он оглянулся через плечо и взглянул на хоббита своими тёмными глазами. Бильбо не мог прочитать мысли гнома, но надеялся, что тот сможет прочитать его.

– Я не могу позволить Торину умереть. Не так; не когда есть шанс спасти его, – выдохнул Бильбо, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я не могу снова потерять его!

Глаза Бифура расширились, и хватка на запястье Бильбо исчезла. Он, не колеблясь, оттолкнул гнома и побежал обратно в зал. Он услышал, как позади него два гнома побежали за ним, но не обращал на них никакого внимания, прыгая с платформы вниз на золото. Когда хоббит упал, то надел кольцо и скрылся из виду.

Когда он упал на золото, то сгруппировался, чтобы уменьшить удар. Затем Бильбо встал на ноги и осмотрелся. Смауг преследовал Нори и Бофура, а остальные старались отвлечь зверя. Над ними он видел, как Гэндальф и Кили поднимаются по лестнице; очевидно, ища безопасное место для гнома, чтобы тот смог выстрелить. Одна попытка. Потом у них не станет лучника.

«Нужно время, чтобы Кили прицелился, – думал Бильбо, крутя кольцо на пальце. – А что делают остальные? Пытаются выиграть время?»

Впервые после Туманных гор Бильбо обнаружил, что не знает, что делать. Он не мог понять план гномов и не знал, как привлечь внимание Смауга, не будучи убитым. Всё, что он мог сделать, это стоять там и смотреть, как его друзья стараются изо всех сил, чтобы не сгореть заживо из-за его глупой ошибки.

«Думай, Бильбо, думай!»

Он оглядел пространство, прежде чем сфокусироваться на Торине, который спрыгнул с лестницы на спину дракона. Смауг пытался сбросить его, но гном скользнул вниз по его груди, чтобы попытаться вонзить меч в отверстие на груди Смауга. Он промахнулся на дюйм, но не разочаровался, когда ушёл с пути струи огня. Над ним Двалин воспользовался шансом спрыгнуть с лестницы, и всё повторилось.

«Так вот что они делают, – понял Бильбо, побежав навстречу дракону и гномам. – Они отвлекают его, но если Смауг не остановится, Кили не сможет попасть!»

Когда он добежал, то посмотрел туда, где Гэндальф и Кили, наконец, достигли открытого выступа, с которого было видно дракона. Смауг, всё ещё отвлеченный другими, не заметил их. Но Бильбо знал, что это не продлится долго, если волшебник и лучник потеряют шанс убить этого монстра раз и навсегда.

Поэтому, не зная другого пути, Бильбо снял кольцо.

Смаугу не потребовалось много времени, чтобы заметить его. Хоббит ненадолго задумался, а не выделяет ли его красное пальто на фоне всего золота и серебра. Он надеялся, что это не так, потому что он знал, что это огорчит Дори.

– МАЛЕНЬКИЙ ХОББИТ! – усмехнулся Смауг, сделав паузу, чтобы оттолкнуть Бомбура в сторону. Он встал и выгнул крылья. – ТЫ НАКОНЕЦ-ТО ПЕРЕСТАЛ ПРЯТАТЬСЯ!

– Бильбо, беги! – прокричал Бофур, который был ближайшим к нему гномом. Хоббит проигнорировал своего друга и высоко поднял голову, чтобы встретиться с драконом взглядом, используя каждую каплю мужества, которая у него была. Бильбо жалел, что его так мало.

– Я не прятался, – ответил Бильбо, сжимая кольцо между дрожащих рук. – Я бежал, потому что ты пытался убить меня без причины.

Смауг откинул голову и рассмеялся. Это был ужасный звук искорёженного металла и трескучей молнии.

– Тебе нужна причина? Я дам тебе одну! ТЫ ПОМОГ ЭТИМ ГЛУПЫМ ГНОМАМ! ЭТОГО ДЛЯ ТЕБЯ НЕДОСТАТОЧНО?!

Бильбо вздрогнул и взглянул на то место, где Кили целился в дракона светящейся белой стрелой. Он быстро оглянулся на чудовище и шагнул вперёд, чтобы сосредоточить чудовище на себе.

– Ты не выиграешь! – прокричал в ответ Бильбо, пытаясь заглушить свой страх. – Даже если мы погибнем, придут другие! Это конец, о Великий Смауг. Твоё время кончилось!

Глаза Смауга расширились, его рот раскрылся, показывая огромное количество острых зубов.

– ГЛУПОЕ МАЛЕНЬКОЕ НАСЕКОМОЕ! Я КОРОЛЬ-ПОД-ГОРОЙ И Я…

Речь дракона была прервана одной-единственной стрелой, вонзившейся в его грудь. Смауг закричал так громко, что само сердце горы задрожало. Бильбо упал на колени и прикрыл свои чувствительные уши руками. Он смотрел через прикрытые веки, как дракон с громким «бум» падает на пол, который сбивает всех с ног. Золото и серебро полетели по воздуху, и он пробирался сквозь них, чтобы не потонуть в лавине сокровищ. Затем всё стало тихо, а они все ждали, когда Смауг вновь поднимется.

Он этого не сделал.

Бильбо медленно, очень медленно поднялся на ноги. Они были слабыми и рыхлыми, как желе, и грозили развалиться под его весом. Но он шёл вперёд, пока, наконец, не оказался перед Смаугом. Дракон лежал как камень; его яркие глаза затуманились и стали стеклянными от смерти. В его груди торчала стрела Кили, вонзённая в единственное отверстие, свободное от драгоценностей и чешуи.

– Мы сделали это. Он мёртв, – прошептал Бильбо, чувствуя странное онемение. – Эру. Всё кончено… всё кончено…

– Махал, – выдохнул Дори, присоединившись к нему, глядя на дракона. Вскоре появились остальные, толпясь вокруг трупа дракона, когда-то известного как Смауг. Никто долго не говорил ни слова, пока, наконец, Фили не засмеялся.

– Он мёртв. Мёртв, Кили убил его. Мама сдерёт с меня кожу за то, что я позволил ему приблизиться к дракону, – с трудом дышал Фили, смеясь сквозь слова. Он громко вскрикнул, словно птица, а затем сгрёб своего брата в объятья, которые оторвали того от земли.

– Ты сделал это! Кили, ты убил Смауга! – прокричал принц, и тут всех прорвало, потому что остальная часть Компании начала радоваться и кричать, почти что переигрывая Фили в попытках обнять Кили. Бильбо с улыбкой наблюдал за этим, медленно опустившись на колени; его эмоции и раны, наконец, взяли своё. Он не возражал. Смауг был мёртв, а его друзья были живы, и он с удовольствием перенёс бы очередную встречу с Азогом, если всё останется именно так.

– Бильбо.

Он поднял глаза и обнаружил Торина, стоящего на коленях рядом с ним. Он одарил короля дрожащей улыбкой, а затем оказался в его объятьях. В третий раз за этот день он был прижат к каменной груди Торина.

– Ты в порядке, – прошептал гном, уткнувшись лицом в кудри хоббита. Одна рука обхватила его вокруг талии, а другая вокруг плеч, практически перетягивая хоббита на его колени. Бильбо почувствовал, как кровь прилила к его лицу, когда он вдохнул запах огня, пота и железа. Какого Торин творит?!

– Т-Торин… ты… с тобой все в порядке? – спросил Бильбо неестественно высоким голосом.

– Да. Я в порядке. Смауг не смог поймать меня, – мягко ответил король, неверно истолковав вопрос. – Я больше беспокоился о тебе. Ты вообще чего-то боишься?

– Да, у меня много страхов, – легко признал он. – Я просто не допускаю, чтобы мои страхи мешали мне делать то, что я должен.

Торин рассмеялся.

– Ты очень храбрый. Именно эта храбрость убила величайшего врага моего народа. Я благодарен тебе за это, Бильбо Бэггинс. Спасибо за то, что отомстил за моих подданных.

– Выстрелил-то Кили, – пробормотал Бильбо, медленно подняв руки и обернув их вокруг талии короля. В тот момент, как он сделал это, Торин еще ближе притянул его к себе. Бильбо не был уверен, что гном не собирается сломать его пополам. Но не протестовал против грубоватого обращения. Вместо этого он расслабился в объятьях и уткнулся лицом в грудь Торина, позволив себе маленькое и эгоистичное удовольствие: быть в руках единственного, кого он когда-либо любил.

Смауг был мёртв, но они – Фили, Кили и Торин – были всё ещё живы.

***

Chapter Text

– Зачем ты вернулся?

– Ты сомневаешься во мне, я знаю. И всегда сомневался. Ты прав, я часто вспоминаю дом. Я скучаю по книгам. По моему креслу и саду. Да, моё место там. Это мой дом. Поэтому я вернулся, ведь у вас его нет. Дома. Его отняли у вас. И я помогу вам его вернуть.

Торин и Бильбо

***

– Эм, дядя? Мне не хочется прерывать этот… момент. Но что нам теперь делать?

Бильбо и Торин подняли взгляд на Фили. Молодой принц старательно отводил взгляд в сторону, царапая щеку. Хоббиту потребовалось пару минут, чтобы понять, почему гном не смотрел на него.

Бильбо вырвался из объятий Торина и поднялся на ноги. Он сразу начал поправлять рубашку и пальто, лишь бы не смотреть на остальных гномов. Он почувствовал, как его лицо стало горячим, и понадеялся, что не слишком похож на спелый помидор, какие матушка выращивала в саду.

Торин поднялся на ноги более спокойным темпом, всё время неотрывно смотря на своего племянника.

– Говори яснее, Фили. Независимо от того, что думает Кили, я не могу читать ваши мысли.

– Я говорю о драконе. Что нам делать с телом? – сказал Фили, указывая на труп Смауга. – И как мы собираемся выбраться отсюда? Главные ворота завалены.

Король тяжело вздохнул и посмотрел на огромный труп своего величайшего врага.

– На данный момент мы можем оставить Смауга здесь. Для нас важнее расчистить вход.

Бильбо вспомнил количество камней, которые гномы оставили в свое время, обрушив ворота, и сморщил нос.

– Нам нужна помощь. Понадобится больше рабочих рук.

– Он прав, – согласился Балин, присоединившись к разговору с Оином и Гэндальфом. – Если мы хотим запустить ворота снова, нам понадобится помощь людей.

– Я уверен, что люди из Озёрного города будут рады помочь. Если мы им заплатим, – вступил в разговор Гэндальф. Его шляпа пропала где-то во время боя, и волосы серебряным каскадом струились по плечам.

Торин искривил губы в уродливой усмешке.

– Эти люди жадны и будут просить больше, чем они того заслуживают.

– На самом деле они бедные. И голодные. А их лидеру нет до них никакого дела, – возразил Бильбо. – И если ты не заметил, у вас тут горы сокровищ. Вы можете позволить себе расстаться с некоторыми из них ради восстановления своего города.

Король несколько раз моргнул. Краска стыда пробежала по его лицу.

– Ты… Ты прав. Мы практически ничего не потеряем, заплатив им.

– Я могу пойти завтра и поговорить с ними, – предложил Балин, поддерживая идею. – Я также могу отправить письмо Даину, пока я там. Я уверен, он был бы рад помочь нам.

Торин кивнул.

– Передай сообщение моей сестре. Скажи ей, чтобы она начала отправлять к нам гномов и припасы. Нам понадобится вся помощь, которую мы можем получить, если мы хотим отстроить это место.

– Отлично, вы здесь закончили? Потому что мне нужно осмотреть одного хоббита, – протянул Оин, скрестив руки на груди и постукивая ногой по горе сокровищ.

Бильбо моргнул и указал на себя, когда все обернулись.

– Я? Почему ты должен меня осмотреть? Я в порядке!

– Я поверю, когда осмотрю тебя, – возразил гном, двигаясь к Бильбо. Он попытался стянуть с хоббита лиловое пальто. – Раздевайся. Мы теряем время.

Бильбо нахмурился и выдернул пальто из рук гнома.

– Нет. В этом нет необходимости. Я в порядке.

Оин остановился и посмотрел на Бильбо немигающим взглядом. Затем быстрее, чем Бильбо смог понять, гном ударил его по рёбрам. Бильбо вскрикнул, когда боль пробежала по его телу, и обхватил себя руками.

– Всё ещё в порядке? – бесцветным голосом уточнил целитель, когда Торин бросился ему навстречу.

– Что случилось? Где больно? – спросил король, его голубые глаза внимательно следили за хоббитом.

Хоббит махнул рукой и отступил от гномов, столпившихся вокруг него.

– Ничего. Просто синяк! Я, наверное, проиграл дракону в игре «Держись подальше». Не надо беспокоиться.

Торин посмотрел на Оина, и тот с мрачным видом кивнул. Прежде чем он понял это, Бильбо оказался в ловушке между двумя упрямыми гномами: с Торином сзади и Оином спереди. Торин крепко держал его за плечи, а целитель начал задирать пальто, а вслед за ним и рубашку Бильбо без унции стыда. Хоббит вскрикнул от внезапной щекотки и откинулся назад, чтобы избежать холодных пальцев. И почувствовать жар тела Торина.

– Оин, хватит! Я не давал тебе разрешения трогать меня! – возразил Бильбо, пытаясь оттолкнуть руки целителя.

Он почувствовал, как Торин позади него глубоко вздохнул, прежде чем схватить его за руки и крепче прижать к себе. Гном легко удерживал тонкие запястья Бильбо одной рукой.

– Успокойся. Оин очень упрям в этом вопросе. Всё равно будет так, как он захочет, – прошептал король куда-то в макушку хоббита.

Бильбо нахмурился в ответ и попытался удержаться от желания погладить волосы Торина.

– Всё так, как я и думал. У тебя ушиб рёбер, – объявил целитель, закончив осмотр. Он с раздражением посмотрел на Бильбо. – Не о чем беспокоиться, да?

Хоббит фыркнул.

– Здесь не о чем беспокоиться. Рёбра заживут сами. Лучше позаботься об остальных.

– Где ты так сильно ударился? – удивился Торин, растирая руки Бильбо своим большим пальцем.

– Я упал с лестницы. На сокровища, – рассеянно ответил он, обращаясь главным образом к целителю. – Что в этой банке?

– То, что спасёт тебя от кровоподтеков, – ответил целитель, вытаскивая из своей сумки небольшую стеклянную банку и повязки. Он указал на пальто и рубашку Бильбо, а затем на землю. – Снимай и садись. Не заставляй меня просить Торина помочь.

Бильбо застонал, но покорно кивнул. Как только его руки были освобождены, он снял пальто и рубашку, прежде чем сесть на холодные сокровища, скрестив ноги. Позади него Торин издал задушенный стон. Бильбо с удивлением посмотрел на короля.

– Торин… с тобой все в порядке? – спросил хоббит, моргая несколько раз. Торин закрыл глаза и, казалось, испытывал сильную боль, сжимая руки в кулаки, так что те побелели. Лицо гнома чуть порозовело, и легкий оттенок красного заполнил его шею и ключицы.

– Тебе больно? – спросил Бильбо, прежде чем оглянуться назад на целителя. – Ему больно? Тебе не кажется, что нужно сначала осмотреть его?

Оин фыркнул и покачал головой.

– Он в порядке. Просто он дурак. А теперь заткнись и не шевелись. Я делал эту мазь несколько недель и не хочу потратить впустую ни капли.

Бильбо неохотно сделал, как сказали. Оин нанес бледно-жёлтую мазь на его рёбра и часть спины, после чего туго перетянул чистыми повязками. Когда гном, наконец, закончил, кто-то накинул на голову Бильбо его же грязную рубашку.

– Оденься. Сейчас же. Здесь холодно, – приказал Торин, пристально глядя куда-то влево. Хоббит проследил за взглядом короля, но понял, что там ничего нет. Только ещё большие горы сокровищ.

«Он подсчитывает сокровища? – подумал Бильбо, надевая рубашку, а за ней пальто. – Или ищет Аркенстон? Любая причина звучит не очень».

– Не поднимай тяжести и не сражайся с драконами в течение пары недель, – приказал Оин, собирая свои лекарства. Он, словно скала, воздвигся над хоббитом и ткнул пальцем ему в лоб. – Я имею в виду, Бильбо, не делай ничего безрассудного в ближайшее время. В следующий раз ты можешь сломать рёбра.

– Хорошо, Оин, – ответил хоббит, закатывая глаза.

Гном кинул ещё один грозный взгляд на Бильбо, прежде чем отправиться на поиски новой жертвы. Хоббит нахмурился и потёр лоб. Засранец был сильнее, чем показывал.

– Что дальше? – спросил он Торина, поворачиваясь к остальным гномам.

Балин и Гэндальф обсуждали возвращение в Озёрный город. Кили, Фили, Глоин и Бифур поднялись на голову Смауга и шумно пели пошлую песенку о смерти дракона. Нори, Бофур и Двалин спорили насчет веса дракона, в то время как Ори рисовал эскиз Смауга. На одном из балконов Бомбур и Дори курили трубки. И Бильбо надеялся, что там табак из Шира, а не сорняк из Синих гор.

– Отдохнем. Это был долгий день для всех нас, – ответил Торин, рассеянно осматриваясь вокруг. – Завтра мы проверим верхние уровни и посмотрим, что можно сделать со входом. У нас впереди большая работа, надо успеть перед зимними холодами.

Хоббит согласился. У них действительно было много работы и очень мало времени. Смауг был мёртв, но Битва Пяти Воинств вот-вот должна была начаться. А затем, если он выживет, нужно будет разобраться с проклятым кольцом. Ему предстояло подготовиться в ближайшие дни. Бильбо глубоко вздохнул: он впервые почувствовал себя старым с начала путешествия.

– Ты должен поспать, – сказал король, наблюдая за ним хмурым взглядом. – Выглядишь измученным.

– Звучит превосходно, – признался хоббит. Бильбо казалось, что его голова вот-вот расколется, а кости рассыплются в прах. – Но я бы не хотел пропустить этот праздник.

– Я уверен, что мы будем праздновать очень много в ближайшем будущем, – заметил гном, осторожно положив руку ему на спину. Бильбо позволил королю помочь ему добраться к Бомбуру и Дори, которые сидели над всей остальной Компанией.

– Бильбо? – спросил Бомбур, отложив свою трубку на холодный пол. Рядом с ним Дори поднял одну бровь, смотря на хоббита своими ястребиными глазами.

– Присмотрите за ним. Я боюсь, что он может заснуть на ногах, – объяснил Торин, направляя хоббита к двум гномам. Бильбо позволил подвести себя, словно тряпичную куклу, и усадить на пол между двумя друзьями.

Смутно он слышал, как Торин говорил о запасах и провизии. Но Бильбо молчал. Всё, что он хотел сделать, так это завалиться спать как минимум лет на сто. Недолго думая, он опустил голову на плечо Дори и растёкся по гному. Хоббит, должно быть, выпал из реальности на несколько минут, потому что проснулся от голоса Торина. Он застонал, прежде чем зарылся лицом во что-то мягкое, пахнущее железом и огнём, и, наконец, провалился в сон.

***

Когда Бильбо снова проснулся, то обнаружил себя между Дори и Ори. С наброшенным на него пальто Торина. Он долго смотрел на тёмный потолок, пока воспоминания ночи, наконец, не накрыли его. Когда Бильбо понял, где он и что произошло, то застонал и потёр лицо.

«Смауг мёртв. Это сделал не Бард, и Торин, возможно, сойдёт с ума. О, и армия орков и гоблинов у нас на пороге, – перечислил в уме хоббит, протирая глаза. – Какое прекрасное начало дня».

С ещё одним стоном он поднялся и огляделся. С другой стороны от него Ори, Кили, Фили спали вместе, создав клубок из сплётшихся конечностей и волос. Опираясь на стену, Бофур спал рядом с Бомбуром, Глоином и Оином. Но кроме этих девяти гномов хоббит не видел больше никого.

«Возможно, они уже проснулись?» – подумал Бильбо, осторожно выбираясь из-под одеяла и набрасывая на плечи пальто. Торин не обеднеет. Эребор был холоден, и он провёл ночь за разговорами с драконом. Король должен ему. Когда он, наконец, встал, то заметил маленький мешочек, лежащий поверх его сумки. Ведомый любопытством, хоббит открыл его и обнаружил, что тот доверху заполнен орехами.

«Бомбур решил меня побаловать? Или, может быть, Дори?» – Бильбо отбросил эти мысли и приступил к лакомству. Это было негласным правилом среди хоббитов: обнаружив бесплатную еду, никто не отказывался от неё. С орехами в руке он начал искать остальных своих товарищей.

Бильбо нашёл их, в конце концов, на верхних уровнях города. Следуя за эхом голосов, отражающихся от стен, он бродил, пока не подошёл к главным воротам Эребора. Огромные двери уже давно были уничтожены Смаугом. Перед обломками стояли Торин, Двалин, Бифур и Нори. Торин и Бифур о чем-то спорили, осматривая ворота, а Нори и Двалин со скучающим видом прислонились к соседней стене. Вор чистил ногти кончиком кинжала, а Двалин выглядел так, словно пытался овладеть искусством сна с открытыми глазами. Увидев Бильбо, все они замерли и обратили своё внимание на хоббита.

– Неужели это наш храбрый маленький грабитель? – проворковал Нори, взмахнув кинжалом в приветствии. – Как тебе спалось? Ты заслужил отдых после догонялок с драконом.

Бильбо пожал плечами, вложив в рот еще одну горсть орехов.

– Лучше, чем я ожидал, учитывая обстоятельства. Я удивлён, увидев вас всех. Я думал, вы будете праздновать свою победу.

Двалин фыркнул.

– Слабаки. Все они. Не смогли справиться с элем, сделанным человеком. Мне стыдно называть их гномами.

– Говорит гном, который проиграл одному из этих людей в конкурсе на выпивку, – протянул Торин, даря своему другу кривую ухмылку.

– Я не проиграл! Это была ничья! – отрезал Двалин, когда Нори и Бифур начали смеяться.

Король приподнял одну бровь.

– Ты потерял сознание. Под столом. И на тебе не было ничего, кроме нижнего белья. А она продолжала пить в течение следующего часа и бить всех нас в кости. Я не думаю, что это считается ничьей.

– Ты проиграл женщине? – воскликнул Нори, выглядя при этом так, как будто его самое большое желание было исполнено. – О, я никогда не позволю тебе жить с этим.

– Хоть слово. Кому-нибудь. И я расскажу Дори, почему ты на самом деле оказался голым в гондорской тюрьме, – пригрозил воин.

Нори тут же перестал смеяться.

– Где Балин и Гэндальф? – спросил Бильбо, решив игнорировать происходящее вокруг, потому что было слишком рано для таких глупостей.

– На рассвете они уехали в Озёрный город, – ответил Торин, наклоняя голову в сторону и рассматривая хоббита. – Я вижу, что тебе понравилось моё пальто, – заметил он, уголки его губ подергивались, грозя превратиться в полноценную улыбку.

Хоббит пожал плечами. Пальто было на самом деле слишком большим и тянулось позади него, собирая за собой весь мусор. По мнению Бильбо, оно было ужасным. У Торина всегда был плохой вкус в одежде. Но пальто согревало, так что хоббит был готов опустить такие недостатки.

– Оно тёплое, а мне не нравится холод.

– Я получу его назад в ближайшем будущем? – спросил король.

– Нет, – прямо ответил Хоббит.

Бифур фыркнул, а Торин вздохнул.

– Ты хотя бы поделишься со мной едой?

Бильбо засмеялся и притянул маленький мешочек ближе к груди.

– Ты, скорее всего, вернёшь своё пальто.

– Ты эгоистичный маленький хоббит, не так ли? – спросил Торин, хотя это звучало скорее как утверждение, а не вопрос.

– Только когда дело доходит до еды, – успокоил Бильбо, кинув ещё один орешек в рот.

Глаза Торина потемнели, когда он посмотрел на него.

– Я запомню это.

– Итак, Бильбо, что ты сказал, чтобы так рассердить Смауга прошлой ночью? – спросил Нори, поделившись с Бифуром и Двалином взглядом, которые хоббит не смог прочитать.

Бильбо пожал плечами.

– Я сказал ему, что его огонь не может растопить всё.

Бифур застонал и быстро задвигал руками, что Бильбо перевёл как: «Ты что, глупый? Почему ты так поступил?»

– Это вышло случайно. Я не думал, что он так разозлится, – признался он, убирая мешающую чёлку с глаз. Отчасти это и было правдой – Бильбо поставил под сомнение способность Смауга сжигать всё – но другим не нужно было знать истинную причину его сомнений. – Что это была за стрела, которую использовал Кили? Я заметил, что она светилась.

– Гэндальф говорит, что наложил на неё какое-то заклинание, – объяснил Двалин, скрестив руки на широкой груди. – Предположил, что стрела станет сильнее или что-то типа того. Как ты видишь – это сработало. Ублюдок мёртв.

– Всё ещё не могу поверить, что он мёртв, – признался Нори, покачав головой. – После всех этих лет Смауг, наконец, пал. Мы… мы можем вернуться домой.

Гномы замолчали, и Бильбо почувствовал, как его сердце остановилось. В этот момент Нори выглядел очень молодым. Его глаза были широко открыты, а линии лица смягчились, когда он понял, что Эребор свободен. Он стал очень похож на Ори. Хоббит засунул мешочек с едой в карман и сомкнул руки вокруг талии гнома.

– Да, Нори, теперь вы все вернётесь домой, – сказал он куда-то в ключицу вора, когда тот похлопал его по спине. – Ты, Дори, Ори и все остальные. У тебя снова есть дом.

Нори, замерев сначала в объятьях хоббита, медленно расслабился. Он обнял его за плечи и склонил голову к волосам Бильбо. Хоббит притворился, что не слышит, как дрожит дыхание гнома, и не чувствует влаги, которая закапала ему на шею. Он просто обнимал друга и продолжал похлопывать его по спине.

Все гномы молчали. Некоторые вещи просто лучше не говорить.

После того, как были пролиты слёзы и даны клятвы («Бильбо, мы никогда не будем говорить об этом. Дори будет ревновать и тоже попытается обнять меня. Я не могу позволить сломать себе рёбра»), гномы потащили его обратно в сокровищницу. Там они обнаружили, что остальные, наконец, проснулись и купались в своём новом богатстве.

– Дядя! Бильбо! Идите к нам! – крикнул Кили в приветствии, размахивая руками со своего места на горе сокровищ. Золотая корона криво сидела на его голове, а вокруг шеи было намотано несколько ожерелий.

– Где он нашёл эту мерзкую вещь? – пробормотал Торин, поднимая брови.

– Ты имеешь в виду его корону? – удивился Бильбо, с прищуром смотря на ярко вспыхнувшие бриллианты в центре короны. Это было, конечно, очень… роскошно.

Торин хмыкнул.

– Да, нужно найти что-то поприличней. Что-то с рубинами. Чтобы соответствовало цвету его волос.

Бильбо закатил глаза.

– Думаю, можно решить эту проблему позже. Есть другие вещи, о которых мы должны беспокоиться. Например: одинаково разделить все эти сокровища между собой, не оставив при этом Эребор без гроша.

– Вот зачем Глоин здесь, – ответил король, делая взмах рукой. – Он присмотрит за тем, чтобы все получили справедливую долю. Не беспокойся, в конце концов ты получишь должное вознаграждение.

– Меня не волнует моя доля, – ответил Бильбо, пожав плечами. – В любом случае, я отдам всё это Трандуилу.

Торин мрачно нахмурился.

– Я забыл о твоей сделке. Чем ты руководствовался, когда заключал её с этой лесной феей?

– Полным отсутствием желания оставаться с ним наедине, – ответил хоббит, убирая мешающие волосы с лица. Ему действительно нужно было подстричь их. Концы начали щекотать скулы и лезть Бильбо в глаза.

Лицо Торина стало еще темнее.

– Да, я помню. Ублюдок. Если я когда-нибудь увижу его снова, то напомню, почему никто не смеет красть у гномов.

– За исключением драконов, – напомнил королю Бильбо, – и он не украл меня. Запомни это.

– Ты часть Компании, ты принадлежишь нам, – твёрдо сказал гном, глядя на него дымными глазами.

Бильбо застыл.

– Ты… Вы все так думаете?

– Ты думаешь, мы могли бы взять кого-нибудь, кому не доверяем, в сражение с драконом? – спросил Торин.

– Нет, – признался Бильбо спокойно. Некоторая часть его знала, что Компания начала заботиться о нём во время путешествия. Но он не хотел верить в это, потому что, если бы он это сделал, ему пришлось бы столкнуться с тоской. Бильбо не хотел их любви. Он твёрдо решил, что на этот раз она ему не нужна. Всё, что он хотел – это сохранить их жизни. Но его сердце никогда не слушало голос разума.

– Неправильно, что ты ничего не получишь после всей помощи, которую ты предоставил, – прокомментировал король, потирая челюсть. Он осмотрел сокровища перед собой. – Здесь должно быть что-то, что я могу тебе дать.

Бильбо покачал головой.

– Нет. Меня не волнуют сокровища. Мне ничего не нужно.

Торин посмотрел на него, как будто Бильбо только что заговорил на синдарине.

– Смауг ударил тебя по голове прошлой ночью? Оину снова нужно осмотреть тебя?

Хоббит закатил глаза.

– Со мной всё в порядке, Торин, меня просто не волнуют сокровища. Я не смогу съесть их, согреться или поговорить с ними. Всё, что они могут делать – это блестеть.

– Но на них можно купить еду, одежду или найти ночлег, – возразил король. – Сокровища могут объединять людей или создавать отношения. Вот что они могут сделать для тебя, Бильбо.

– Я могу вырастить собственную еду и легко сшить себе одежду, – ответил он, смотря в глаза королю. – Золото и серебро могут объединить людей, это правда, но также они могут уничтожить любую связь и привести королевство к войне. Посмотри на всё, что Смауг сделал только ради блестящих драгоценностей и симпатичных монет.

– Ты не понимаешь, – ответил Торин, покачав головой. Он оглянулся, прежде чем встать на колени, чтобы взять золотую монету и сапфировое кольцо с горы сокровищ. Он протянул их Бильбо и заставил хоббита взглянуть на них.

– Ты видишь эту монету? Ты видишь рисунки и слова, запечатлённые на ней с обеих сторон, – спросил гном, и когда Бильбо кивнул, поднял кольцо. – Ты видишь кольцо? Ты видишь, насколько гладкий и отполированный серебряный ободок? Выгравированные на нём рисунки? Ты видишь, насколько искусно оно сделано?

Бильбо кивнул и оттолкнул руку гнома от своего лица.

– Да, Торин, я вижу это, но я не понимаю…

– Это наследие моих предков, – без колебаний перебил король. – Это то, чем Создатель благословил нас. Этот талант – это ремесло – превращать камни в нечто прекрасное. Взять необработанный и грубый минерал и превратить его в красивый драгоценный камень. Все сокровища, которые ты видишь здесь, были сделаны руками гномов. Благодаря усердию мы создали всё это богатство. Никакая другая раса не может сделать это. Никакая другая раса не может превратить бесполезный камень во что-то прекрасное. А ты говоришь, что это ничто, принижая при этом талант и тяжёлую работу моих сородичей.

– Я… я никогда об этом не задумывался, – заикаясь, ответил Бильбо, чувствуя, как его лицо медленно краснеет. После того, как Торин сошёл с ума из-за Аркенстона, он стал ненавидеть всё золото и все драгоценности, которыми владели гномы. Хоббит никогда не думал, почему они ценят всё это, потому что ему было достаточно того, что Торин обменял их дружбу на чёртов камень. Но теперь, услышав слова короля, он понял, насколько был неправ. Просто то, что Бильбо не нравятся золотые монеты и изумруды, не означает, что он имел право отзываться так о гномах.

– Извини меня, Торин. Ты прав. То, что я невежественен в этом вопросе, не даёт мне права так отзываться о твоём народе, – сказал хоббит, заставляя себя встретиться взглядом с глазами короля. – Пожалуйста, прости меня.

Торин покачал головой, бросил монетку в кучу золота и сел на пол, скрестив ноги.

– Я не сержусь на твои слова. Я слышал их много раз, и я понимаю, почему другие называют нас жадными и холодными. Гномы очень эмоциональные, и иногда гордость за наше ремесло может нас уничтожить. Когда это происходит, мы становимся такими же жадными и жестокими, как говорят слухи.

Бильбо вздрогнул от его слов.

– Я понимаю, я просто… Как вы это контролируете? Как вы справляетесь с безумием?

– Это зависит от гнома, – просто сказал король, пожав плечами. – Некоторые не сопротивляются, в то время как остальные борются изо всех сил. В конце концов, это зависит от них.

Бильбо почувствовал, как его сердце замерло. Торин сопротивлялся притяжению сокровищ, пока не столкнулся с Аркенстоном. Тогда он полностью попал под безумие своего рода. Хоббит не знал, как король справится на этот раз, но шансы явно были не в его пользу.

– Ну, достаточно этого мрачного разговора, – объявил гном, сузив глаза и смотря на что-то вдалеке. – Кажется, я знаю, как отплатить тебе за услугу. Жди здесь.

Хоббит сделал так, как сказали, и наблюдал, как король направился к одной из гор сокровищ. Гном встал на колени и начал искать что-то в куче золотых монет. С приглушёнными проклятиями Торин дёрнул за что-то длинное и белое, а затем выпрямился и обернулся. Когда Бильбо увидел, что он держит, его рот распахнулся.

– Это… Это мифрил? – спросил он, когда гном приблизился, пристально глядя на свой новый (старый) подарок.

Торин стоял и широко улыбался.

– Это действительно мифрил. И теперь – это твой мифрил.

– И что я должен с ним делать? – хмуро спросил Бильбо, наблюдая за приближающимся гномом.

– Носи его.

Бильбо закатил глаза, но не стал спорить. Он скорее хотел вернуть свою старую рубашку.

– Прекрасно, я принимаю это. Но не более того. Всё остальное принадлежит Трандуилу.

Торин нахмурился, но не стал спорить с хоббитом.

– Как хочешь, но не думай, что мы забудем о твоей услуге. Все здесь знают, что ты сделал для нас. Мы этого не забудем.

Бильбо прикусил нижнюю губу, чтобы оставаться спокойным. Он вспомнил прошлый раз, когда он помог им выгнать Смауга, и как они пировали от его имени и называли его другом. Он вспомнил, как после кражи Аркенстона Торин пригрозил убить его и как никто не потрудился остановить короля. Хоббит вспомнил всё это и подумал, сколько времени им понадобится на этот раз, чтобы забыть всё, что он сделал для них.

Позже в тот же день Бильбо оказался втянутым в исследование Эребора. Вместе с Торином. Все они разбились на группы по двое или по трое и разделили город на районы для разведки. Каким-то образом Бильбо оказался с королём, и прежде чем он смог запротестовать, другие уже разбежались. Торин просто пожал плечами, посмотрев на него.

– Я даже не притворяюсь, что понимаю их, – сказал король. – Пойдём?

Бильбо вздохнул и кивнул.

– Ты мог бы попытаться. Идём.

Секция, которую они должны были разведать, оказалась дворцом. Бильбо никогда не думал, что в Эреборе есть дворец, поскольку казалось, что вся гора была замком. Когда он сказал это Торину, гном засмеялся.

– Почему бы нам не построить дворец? У нас есть дома, рынки и школы, – отметил король. – Эребор – огромный город, и в былые времена здесь одновременно могли проживать около трёх тысяч гномов.

– Полагаю, я просто думал о горе, как о большом доме, – признался Бильбо, почёсывая нос. – Шир совсем другой.

– Да. Твой Шир очень прост и практичен, – согласился гном, обойдя сломанную колонну.

Бильбо посмотрел на короля.

– Я не знаю, должен ли я обидеться или нет.

– Это не было оскорблением, – быстро ответил Торин. – Хоббиты просто не заботятся о помпезности архитектуры.

– Нет, мы этого не делаем, – согласился Бильбо, вспомнив свою родину. – Мы не видим в этом никакого смысла. Пока дом держит вас в тепле и в безопасности, какое это имеет значение, большой он или маленький? Достаточно того, чтобы он был наполнен семьёй и друзьями.

Торин нахмурился.

– Твой дом пуст.

Бильбо остановился и кивнул.

– Это так. Мои родители ушли очень давно. И у меня нет братьев, сестёр или супруги.

– Мне жаль это слышать, – ответил король, его глаза отливали тёмной синевой, а его тон был честен. – Ты когда-нибудь задумывался об этом? В твоём доме пусто, но Шир… Неужели ты не хочешь вернуться?

Бильбо откинул голову назад и изо всех сил попытался вспомнить свой старый дом. Шир был красивым, безопасным и удобным, но он не был его домом. Он понял это, когда переехал в Ривенделл. Было так легко оставить всё позади, что Бильбо понял: Шир больше не место, в котором он чувствует себя дома. Ривенделл, конечно, был прекрасным и спокойным, но он тоже не стал его домом. По правде говоря, хоббит не мог вспомнить место, которое мог назвать домом. Это слово было потеряно для него, как только он сделал первый шаг на тропу, ведущую из Бэг-Энда в Эребор.

– Нет, – наконец сказал Бильбо, смотря на гнома. – Я не скучаю по Ширу. Уже очень долгое время я не чувствовал себя так, как дома.

Глаза Торина расширились, и он сделал шаг назад. Гном открыл рот на мгновение, прежде чем быстро закрыть его и продолжить двигаться вперёд. Он посмотрел через плечо, прежде чем позвать хоббита:

– Пойдём, дворец за этим залом.

Бильбо моргнул, прежде чем поспешил догнать гнома. Торин больше ничего не сказал, пока они, наконец, не дошли до длинного коридора с мраморными дверями. Одна из дверей рухнула на землю, а другая была разбита во многих местах. Пробираясь сквозь камни и обломки мрамора, они, наконец, вошли во дворец. Бильбо с любопытством огляделся. Они были в комнате, напоминающей прихожую. Пол был сделан из тёмного зелёного камня, который он не узнал, и по периметру комнаты стояли большие статуи. Перед ними высились пять величественных дверей; три из них были доступны.

– Итак, куда мы идём сначала? – спросил Бильбо, глядя на гнома.

Торин медленно оглядывал комнату глазами, омрачёнными воспоминаниями. Он сжал челюсти и быстро выдохнул через нос, прежде чем указать на одну из дверей слева.

– Мы начнём с того места, где моя семья… Это были наши комнаты.

Бильбо кивнул и последовал за гномом в тёмный зал. Он практически ничего не видел в темноте и обнаружил, что спотыкается о щебень, но Торин, похоже, не испытывал никаких проблем. Гном с легкостью вёл его по коридору, прежде чем вдруг остановиться перед какой-то дверью. Он мгновение смотрел на Бильбо, прежде чем открыл её и вошёл внутрь.

Хоббит последовал за ним и прищурился, осматривая довольно большую комнату. Как и остальная часть города, она была частично разрушена благодаря Смаугу. Но некоторые вещи всё ещё оставались нетронутыми. В центре комнаты стоял большой стол, окружённый мягкими диванами и стульями, и в стороне был камин высотой, казалось, больше, чем Двалин. С другой стороны находилась дверь, которая всё ещё была неповреждённой.

Бильбо посмотрел на Торина и вздрогнул от увиденного. Король-воин выглядел так, как будто кто-то ударил его в живот. Его глаза были широко открыты, и он так крепко сжимал челюсти, что Бильбо показалось, будто он слышит скрежет. Медленно хоббит приблизился к гному, прежде чем тихо позвать его.

– Торин?

Гном на секунду взглянул на него, прежде чем его глаза снова вернулись к комнате. Когда он, наконец, заговорил, его голос был низким и утомлённым.

– Это… Это были комнаты моего брата. Фрерина.

– Ох, – Бильбо почувствовал, как игла уколола его сердце. Торин никогда не говорил о своем брате в обеих жизнях, и он честно никогда не хотел спрашивать. Всегда казалось неудобным спрашивать о ком-то, кто умер даже до того, как ты успел родиться. Но теперь, стоя в комнате, наполненной призраками Фрерина, Бильбо понял, что, возможно, пришло время спросить.

– Расскажи мне о нём, – тихо попросил хоббит, наблюдая за королём.

Торин закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Я не знаю, что сказать.

– Скажи что-нибудь. Что бы ни пришло в голову, – мягко предложил Бильбо, потому что единственное, что он знал хорошо – это горе.

Король снова вздохнул.

– Фрерин… Фрерин был лучником, как Кили, и у него были такие же непослушные волосы. Но они были золотыми, как у Фили… Он был единственным, кто унаследовал волосы матери. Дис всегда завидовала ему из-за этого. Еще у него был её нос и подбородок. Из нас троих он был единственным, кто мог рассмешить нашего отца. Фрерин… Он всегда улыбался, всегда был счастлив, даже после того, как Эребор пал. Ничто не могло его расстроить. Он улыбался, даже когда… когда умер.

Торин открыл глаза и посмотрел на него, и Бильбо понял, что они мокрые от слёз. Этот взгляд заставил его задыхаться, потому что Торин Дубощит никогда не плакал. Даже на смертном одре он не пролил ни единой слезы. Но всё же он плакал по своему брату, который был мёртв уже долгие десятилетия, и почему-то это оказалось ещё более печально, чем если бы он плакал за себя.

– Он умер на моих руках, ты знаешь, – прошептал король, как будто это ужасная тайна, которую он не мог рассказать. – Мой единственный брат: он был лучником, а я – мечником, и это была моя работа – держать его подальше от всего этого дерьма. Это была моя работа – защищать его. Но я… я этого не сделал, и поэтому он умер. Я больше никогда не увижу его улыбку.

– Это не так! – ответил Бильбо, прежде чем остановиться и подумать. – Ты увидишь его снова в один прекрасный день вместе со всеми, кто уже ушёл. Ты снова увидишь его улыбку, и когда это произойдёт, ты больше никогда не потеряешь своего брата.

Гном несколько раз моргнул, прежде чем чуть грустно улыбнуться.

– Ты… Ты прав, конечно. Однажды я снова увижу Фрерина. Увижу их всех.

– Но не сейчас, – быстро добавил хоббит, прежде чем у гнома возникли какие-то идеи. – Не сейчас, потому что… потому что у тебя ещё так много причин, чтобы жить! Ты должен восстановить Эребор и…

– Бильбо, успокойся, – прервал Торин, подняв руку. – Я обещаю тебе, что не собираюсь умирать в ближайшее время.

– Никто никогда не планирует умирать. Я имею в виду, в ближайшее столетие так уж точно, – заметил хоббит, скрестив руки на груди. Было ещё холодно, и он по-дурацки отдал королю своё пальто.

– Нет, – кивнул король, – но это не значит, что я не буду сражаться, чтобы остаться в живых. Я много потерял в своей жизни, да, но у меня ещё остались причины, чтобы жить.

Бильбо замер.

– Это хорошо.

– Тебе следует подумать о том, чтобы сделать то же самое, – добавил Торин, слегка подняв брови. – Оставайся живым. Найди для этого достойную причину.

«Ты – достаточная причина, чтобы продолжать жить».

– Я тоже не заинтересован в том, чтобы умереть, – сказал Бильбо, отвернувшись от короля, чтобы не высказать свои мысли вслух. – Но я этого не боюсь. Я прожил хорошую жизнь, и мне не на что жаловаться. И если всё же это случится, то только по моей собственной воле.

Король засмеялся.

– И, я полагаю, твоя мёртвая любовь не имеет никакого отношения к этому желанию смерти, хм?

– На самом деле, нет, – признался хоббит, стараясь не улыбаться иронии. – Я не верю, что увижу его в загробной жизни.

– Почему нет? – удивился Торин, склонив голову в сторону, из-за чего волосы упали ему на лицо.

Бильбо просто пожал плечами и осмотрелся вокруг себя.

– Осмотрим другие комнаты? Или это будет слишком сложно для тебя прямо сейчас?

– Я смогу справиться, – ответил гном. – Пойдём. Комната моей сестры следующая.

Им удалось посмотреть ещё две комнаты, одна из которых принадлежала Дис, а другая – Трору. Остальные помещения были недоступны. Торин не выглядел слишком расстроенным из-за того, что не мог посетить свою старую комнату или комнату отца. И Бильбо выдохнул с облегчением. Столкнуться с тем, что вы когда-то считали дорогим, зная, что это навсегда потеряно, никогда не было легко.

Торин неохотно открыл последнюю неповрежденную дверь. Бильбо тихо последовал за ним и оказался в комнате, похожей на фреринову, только намного мягче и теплее. Стены были ярко-красного цвета, а мебель была сделана из дерева вместо мрамора и камня. Особенностью комнаты были огромные книжные полки, которые заставляли её от потолка до пола. Бильбо был поражён. Некоторые из книг были повреждены, но большинство выдержали испытание временем и драконом. Но когда он выбрал одну, то был разочарован, обнаружив, что она полностью написана на кхуздуле.

– Это была комната моей матери, – объяснил Торин. Его тон был не так пронизан горем, как когда он говорил о Фрерине. – Ее звали Арнд, и она любила читать. Мой отец построил это для неё как свадебный подарок. Она проводила здесь всё свободное время. Со своими книгами.

– Кажется, она была восхитительная, – прокомментировал Бильбо, рассматривая разные названия, написанные на чужом для него языке.

– Она была… ласковая, – медленно проговорил король, казалось, размышляя над собственными словами. – Всегда была такой спокойной и доброй, независимо от обстоятельств. Она никогда не выходила из себя, никогда не повышала голос и никогда не говорила бранного слова, но, несмотря на всю свою нежность, она была также очень жестокой. Никто не осмеливался перечить ей, потому что все знали, что она будет мстить в десять раз сильнее. И сделает это с улыбкой на лице.

Бильбо оглянулся через плечо, чтобы взглянуть на гнома.

– Ты как будто рассказываешь мне о Балине.

Торин засмеялся, проведя пальцами по каминной полке.

– Да, да, но она была гораздо красивее.

– Я скажу ему об этом, – ответил Бильбо, взяв ещё одну книгу, чтобы просмотреть её.

– Он согласится, что моя мама была прекрасна, – похвастался король. – Её волосы были такими же толстыми, как рука Двалина, и падали ей на колени, когда были распущены. При свете огня они сияли, как расплавленное золото.

Бильбо наконец оторвался от книг, чтобы внимательно взглянуть на короля.

– Ты скучаешь по ней.

– Не настолько, как должен, – признал Торин, потирая большим пальцем трещины в белом мраморе. – Я помню её волосы, смех и улыбку, но это всё, что я могу вспомнить. Она ушла так давно, что рана потери уже не болит. Я боюсь, что я не очень хороший сын.

– Ты не плохой сын, – успокоил Бильбо, думая о своей матери. Он понял, что больше не может вспомнить её лицо или голос. Даже боль от её смерти притупилась на протяжении многих лет, пока она не стала всего лишь воспоминанием в его сердце.

– Я тоже не помню лица матери или её песен, – признался Бильбо. – Она тоже умерла, и со временем я просто… принял это. Я всегда буду любить её и скучать по ней, но я не страдаю от её потери. Больше нет.

Торин наклонил голову.

– Ты скучаешь по нему больше, чем по ней?

Бильбо даже не потрудился спросить, о ком он говорит.

– Я скучаю по ним по-разному, поэтому я не могу их сравнивать, но в некотором смысле его потеря больнее. Родители… они не вечны. Только любовь способна заполнить пустоту в сердце.

Торин моргнул, прежде чем отвести взгляд; его плечи напрягались.

– Если ты когда-нибудь захочешь… Ты можешь остаться здесь.

– Что? – медленно переспросил Бильбо, пытаясь понять, когда разговор завернул не туда.

Король кивнул, не встречаясь взглядом с хоббитом.

– Да, если хочешь, ты мог бы жить здесь. Ты мог бы… Ты мог бы остаться здесь, в комнатах моей матери со всеми её книгами. Думаю, ей понравится, если кто-то проявит к ним интерес.

– Я не смогу их прочитать. Они все на кхуздуле, – ответил Бильбо глупо. Его разум не успевал за словами, которые он слышал.

– Трудно их перевести… или даже научить читать их, – ответил гном. Он резко отвернулся от камина и встретил взгляд Бильбо. – Это просто мысль, – сказал Торин, его синие глаза сосредоточились на стене за плечом хоббита. – Подумай об этом, мы… мы все будем рады, если ты останешься здесь. С нами. Если хочешь… Эребор теперь может стать и твоим домом.

Затем король развернулся и покинул комнату.

***

– У нас должен быть праздник, – сказал Кили, устраивая голову на коленях своего брата. Он всё ещё носил свои новые украшения, но, по крайней мере, избавился от своей яркой короны.

– У нас не хватит еды для пира, – заметил Бомбур, поскольку все гномы решили обсудить, что они нашли в своих исследованиях.

– Может быть, позже, – утешил Бофур принца. – После того, как мы очистим это место, то устроим пир! Он будет продолжаться в течение многих дней, и все будут говорить об этом многие годы!

– Можем ли мы устроить фейерверк? – удивился Ори, не отрываясь от своих бумаг с того времени, как сел. – Гэндальф должен уметь запускать их.

– Мы спросим его, когда он вернётся, – пообещал Бильбо, взглянув на письмо гнома. Было довольно невероятно, как Ори мог писать так много и всё ещё следить за разговорами вокруг него. – Тебе понравился Эребор?

– Он невероятен, – ответил Фили, прежде чем младший гном смог сказать хоть слово. – Создание тронного зала, должно быть, заняло годы! Я никогда не смогу сделать что-то подобное, даже если потрачу на это всю оставшуюся жизнь.

– Хорошо, что ты родился принцем, а не архитектором, – пробормотал Нори, вытаскивая из пальто колоду карт. – Кто хочет сыграть?

– Давай, – ответил Двалин, вставая.

Бофур тоже поднялся на ноги.

– Я тоже. Но на этот раз никаких меченых карт, Нори. Как только ты это сделаешь, то я сразу пну тебя под зад.

Нори засмеялся, перетасовывая изношенную колоду.

– Мне не нужно обманывать, чтобы победить. С вами сделать это достаточно легко.

– Кто-нибудь из вас посетил подземные залы? – спросил Бильбо, игнорируя начинающиеся препирательства троих гномов.

– Нет, там все слишком повреждено. Сначала нам нужно расчистить завалы и отправить опытную группу, – ответил Бомбур, и Бифур кивнул в знак согласия.

– Большинство залов и лестниц оказалось нетронуто, – добавил Дори, заправляя за уши мешающие волосы. – Очевидно, что верхние уровни сильно повреждены, но похоже, что остальная часть города была по большей части не тронута.

Торин кивнул, опираясь подбородком на сплетённые в замок пальцы.

– Мы начнём с ворот и перейдём на верхние уровни.

– Сначала мы должны восстановить жилые комнаты, – напомнил Глоин, куря трубку. – Если люди из Озёрного города будут помогать нам, тогда им нужно будет место, чтобы спать. И если Даин приведёт своих гномов, тогда нам понадобится ещё больше места.

– Не говоря уже о еде, – отметил Оин со своей стороны. – И нам нужны инструменты, чтобы очистить весь щебень. И, как целителю, мне нужна отдельная комната. Во время ремонта обязательно будут несчастные случаи. И не будем забывать об орках, которые следовали за нами. Нам нужны патрули, чтобы следить за ними. Я сомневаюсь, что Азог сдался так легко.

Бильбо слушал целителя, закусив нижнюю губу. Если они выживут в битве, которая должна была вот-вот начаться, то у них будет очень много работы. Но это всё было неважным сейчас. Бильбо хотел сказать им, чтобы они забыли об этом на данный момент, потому что у них были другие, более важные проблемы (такие, как армия орков на пороге).

Кили застонал и закрыл рукой глаза.

– Мы можем поговорить об этом позже? Когда у нас действительно будет помощь? Я не хочу беспокоиться об этом прямо сейчас.

– Я согласен, мы всё ещё должны праздновать, – добавил Фили, откидываясь на локти. – Где эль?

– Мы выпили всё прошлой ночью, – ответил Бофур, прищурившись.

Кили снова застонал, но Фили не выглядел обескураженным.

– А как насчёт музыки? Это у нас ещё осталось?

Гномы сразу же оживились. Нори, Двалин и Бофур оторвались от своей игры, и даже Ори замер с пером в руках. Все они смотрели друг на друга пару секунд, прежде чем вскочить на ноги.

– Бомбур! Давайте приготовим то, что осталось от мяса!

– Где моя флейта, Нори?

– Другой карман, другой карман!

– Бифур, передай мне мой кларнет!

– У кого-нибудь есть труба?

– Дядя, убери свою арфу! Нам нужно что-то помимо флейты!

– Вы двое ещё должны мне деньги. Я выиграл у вас честно и справедливо.

Бильбо засмеялся, наблюдая за разразившимся хаосом. Он отскочил назад, чтобы не мешать, и просто позволил себе расслабиться. Праздники, пожалуй, единственное, в чём гномы могли превосходить хоббитов. Эру свидетель: никто не мог победить их в еде или выпивке.

В конце концов, когда заиграла музыка и еда была съедена, Кили утащил Глоина в сложный танец с множеством прыжков. Удивительно, но Глоин был довольно подвижен и не отставал от младшего принца. Ори заставил Нори подняться, и даже Бомбур оставил свое кипящее тушёное мясо, чтобы присоединиться. Бильбо рассмеялся от удивления, когда танец стал быстрее и сложнее.

Затем Торин встал перед ним, протянув руку.

– Потанцуешь со мной? – спросил король с улыбкой на лице.

Бильбо быстро покачал головой и отшатнулся.

– Н-нет, нет, нет. Спасибо. Я не танцую.

Лицо Торина померкло.

– О, прости. Хоббиты не умеют танцевать?

– Извини? – сказал Бильбо, быстро моргая. Могли ли хоббиты танцевать? Он никогда не слышал более абсурдного вопроса. С тем же успехом он мог спросить Бильбо, любят ли хоббиты есть! – Конечно, мы умеем танцевать. Мы танцуем лучше, чем любой гном или эльф!

Торин поднял черную бровь.

– А как насчёт людей?

– Они вообще не могут танцевать, – ответил Бильбо, потому что это была правда. Эльфы были прекрасны, гномы были сильными, а люди не смогли бы станцевать, даже если бы на кону была их жизнь. – Я танцую отлично. Просто не хочу.

– О, докажи это, – бросил король, подняв другую бровь и ухмыляясь.

– Я покажу тебе, – ответил хоббит, вставая и хватаясь за руку гнома, чтобы затащить его в толпу. – Постарайся идти в ногу.

В ответ Торин просто откинул голову назад и рассмеялся.

***

Chapter Text

– Значит, мой меч не участвовал в битве?

– Я вообще не уверен, что это меч. Скорее уж нож для конвертов.

Бильбо и Балин

***

Лучше всего Бомбур помнил её руки.

Они были мягкими и сильными. Она нарезала ими овощи и замешивала тесто. Они только мимолетно знали, что значит держать топор, и никогда не пытались причинить кому-либо боль. Ловкие пальцы расплетали ему волосы и вычесывали бороду в конце дня. Они успокаивали боли в его спине и растирали напряженные узлы в плечах. Он поклонялся этим загорелым рукам и украшал их серебряными и железными кольцами, потому что ей не нравилось золото. Он держал эти изящные руки в своих – огромных и неуклюжих, когда они шли вместе домой или после того, как они занимались любовью. Бомбур целовал их, когда она сказала ему, что он будет отцом. Они, в свою очередь, вытирали слёзы радости на его лице.

Только их не было, чтобы утереть слёзы горя, когда пришёл Смауг.

Спустя годы после того, как Эребор пал, для Бомбура воспоминания слились в сплошной неясный шум. Он мог вспомнить только смутные образы огня и криков. Он помнил успокаивающий голос, направляющий его, но по большей части воспоминания были нечёткими и неясными. Вероятно, гном тонул бы в этих кошмарах до конца своих дней, если бы не Бофур, который будил его парой-тройкой ударов по щекам.

Бофур, его младший брат, который наблюдал за тем, как их отец горит; который видел свою мать, раздавленную падающей колонной; чья спина была покрыта ожогами от огня Смауга. Бофур вытаскивал его из тумана воспоминаний и заставлял своего старшего брата снова жить. Он спас его во всех возможных смыслах этого слова, и Бомбур никогда не сможет отплатить ему за это. Ему очень повезло, что у него есть брат, который так сильно его любит.

Бильбо Бэггинсу так не повезло.

У хоббита не было никого. У него не было ни братьев, ни сестер, ни родителей, а его родственники были очень далеко. У него были только гномы и одинокий волшебник. Бомбур не знал, хватит ли ему сил, чтобы помочь хоббиту справиться с разбитым сердцем. Но как Бофур заставил его жить, так и Бомбур заставит Бильбо бороться. Потому что Бомбур понял, почему его брат сражался за него. Потому что любовь – к супругу, брату или другу – всегда остается любовью.

Ну, а за это всегда стоило бороться.

***

В течение нескольких дней Бильбо исследовал Эребор. Он застрял в безопасных местах, таких, как тронный зал и арсенал, и избегал нестабильных шахт и глубоких залов. Бильбо понял, что оставляет следы в пыльных залах и на лестницах, которые не видели ни одного живого существа за последние восемьдесят лет (кроме Смауга). Иногда к нему присоединялся кто-то из гномов, но большую часть времени хоббит бродил в одиночку, теряясь в своих мыслях, воспоминаниях и планах на будущее.

Балин и Гэндальф всё ещё не вернулись, но Бильбо не беспокоился об этом. Он подсчитал, что им понадобится неделя, прежде чем они вернутся в Эребор. И он надеялся, что они принесут новости об Азоге и его приспешниках, а затем он сможет помочь своим друзьям подготовиться к предстоящей битве. Бильбо надеялся, что, возможно, Битва Пяти Воинств не начнётся, но не собирался рисковать. Не жизнями трёх гномов из королевского рода, находящимися под ударом.

Бильбо мог только ждать. И он решил наблюдать за своими гномами в перерывах между поисками. До сих пор ни у кого из них не проявлялись безумие или жажда золота. Но Бильбо не расслаблялся. Рано или поздно один из них будет поглощён тьмой. И, учитывая свою удачу, Бильбо знал, что это, скорее всего, будет некий король гномов.

В конце концов, во время одной из его прогулок по Эребору он оказался в массивном тронном зале. Это было действительно архитектурное чудо, как утверждал Фили, и хоббит долго восхищался колоссальными статуями вокруг, не понимая, как гномы дошли до такого мастерства. Даже Ривенделл не мог похвастаться таким архитектурным чудом. Когда он, в конце концов, добрался до трона, то с удивлением обнаружил, что тот уже занят.

Торин опустился на колени перед престолом, сжимая что-то в руках. Он быстро шептал на кхуздуле, и это звучало почти как молитва. Бильбо терпеливо ждал, пока гном закончит говорить, прежде чем, наконец, обозначить своё присутствие.

 – Торин?

Широкие плечи и спина короля на мгновение напряглись от звука собственного имени, чтобы тут же расслабиться. Он медленно поднялся и повернулся лицом к хоббиту. Он вежливо улыбнулся, но Бильбо увидел, что его брови нахмурены, а глаза стали цвета грозового неба.

– Бильбо, я не слышал, как ты подошёл.

– Хоббиты могут быть тихими, когда им это надо, – объяснил Бильбо, приближаясь к гному. – Что делаешь?

– Да, это просто… я извинялся перед дедом и отцом, – пояснил король, махнув рукой на престол позади себя. Бильбо увидел, что в другой руке он держит ключ от секретной двери.

– Зачем тебе извиняться? – спросил хоббит.

– Я… я не смог их защитить, – признался Торин, закрыв глаза и поморщившись. – В битве при Азанулбизаре мой дед умер от рук Азога, а потом мой отец, он… Гэндальф нашёл его перед смертью. Его запытали до такой степени, что он даже не смог вспомнить собственное имя. Это были мои короли, и я не смог спасти их.

– О, Торин, – вздохнул Бильбо. Он знал, что Торин нёс в себе чувство вины и печали из-за судьбы своей семьи, но он и не думал, что гном настолько сильно потонул в этом. Сколько ещё его король возьмёт на себя, пока не поймет, что некоторые вещи не являются его обязанностью? Что некоторые вещи не могут быть изменены независимо от того, сколько пролито слёз?

– Это не твоя вина, что они умерли, – сказал хоббит. Торин начал протестовать, но Бильбо протянул руку, чтобы прикрыть рот гнома. – Не прерывай меня, – приказал он, повышая голос. – Просто успокойся и послушай: твой дедушка умер в битве, в которой принимал участие. Твой отец умер после того, как был взят в плен. Ты не мог предвидеть этого. Так что перестань обвинять себя в том, что произошло. Я очень сомневаюсь, что твои короли хотели бы, чтобы ты потратил всю оставшуюся жизнь, считая, что не справился, когда именно тебе удалось вернуть Эребор.

Торин вздохнул и постучал по руке, которая закрывала его рот. Когда Бильбо, наконец, опустил её, гном снова вздохнул и закатил глаза.

– Ты смехотворно упрям и, к моей величайшей досаде, прав, – проворчал король, но его глаза излучали тепло. – Но спасибо за твои слова. Они, как ни странно, заставили меня почувствовать себя лучше.

Взломщик ухмыльнулся.

– Мы, хоббиты, в этом очень хороши. Здравый смысл, я имею в виду… О, и кулинария. В этом мы явно лучше, чем гномы.

– И в поедании пищи, – добавил гном. Его рот изогнулся в полуулыбке, которая была несправедливо красива. – Ты тоже хорош в этом.

– Да, хорошо. Что толку уметь готовить, если ты плохо питаешься? – спросил Бильбо, откидывая голову назад, чтобы волосы не лезли в лицо.

Торин наблюдал за ним, прежде чем кивнуть головой на волосы хоббита.

– За последние месяцы твои волосы выросли совсем немного.

– Да, я знаю об этом. Они всё время лезут мне в лицо, – проворчал Бильбо, покачав головой, из-за чего волосы упали ему на глаза. – Видишь? Я хочу подрезать их, но каждый раз, когда я прошу у кого-то ножницы, то все мне отказывают. Я думаю, что это заговор.

Торин не засмеялся над его шуткой, как он предполагал. Вместо этого король сделал что-то намного, намного хуже. Не говоря ни слова, Торин протянул руку, чтобы заправить волосы назад, за одно из его заостренных ушей. Бильбо застыл и уставился на гнома, когда рука короля скользнула по его скуле, а затем кончику уха, прежде чем покинуть лицо хоббита.

– Хочешь, я заплету тебе волосы? Они больше не будут лезть тебе в лицо, – спросил король, как будто ничего не произошло.

Бильбо быстро покачал головой и отступил назад.

– Эм, нет, нет, нет, не нужно. Я не думаю, что буду хорошо с ними выглядеть. С бусинками, я имею в виду. Думаю, мне будет неловко.

Гном выглядел обескураженным.

– Я не согласен. Я думаю, тебе очень пойдет. Пожалуйста, позволишь мне попробовать? Если тебе не понравится, я расплету их.

Бильбо почувствовал, что задыхается.

– Х-хорошо. Но если выйдет отвратительно, то не говори, что я тебя не предупреждал.

Торин ухмыльнулся и жестом предложил ему сесть на холодный каменный пол. Он неохотно сделал это и почувствовал, как гном стал позади него. Бильбо не смог сдержать дрожь из-за близости Торина, и когда он почувствовал, как гном пробежал пальцами по его волосам, стало еще хуже. Он подумал, может ли король услышать, как стучит его сердце. Будто вот-вот выпрыгнет из груди.

Король молча разделил волосы и начал быстро плести. Бильбо вздрогнул от лёгкого прикосновения. Никто, кроме родителей, раньше не трогал его волосы. Это был довольно новый опыт, когда кто-то другой касался его; особенно тот, кто привлекал Бильбо. Это заставило его задуматься, все ли гномы испытывают то же удовольствие, и если это так, то Бильбо внезапно понял, почему они так ценят свои волосы.

Торин быстро заплел первую косу. Бильбо услышал, как он на минуту отодвинулся, и что-то щелкнуло, прежде чем руки вернулись к волосам. Он почувствовал, что эти руки завязывают конец его оплётки, а затем переходят на другую сторону. Вторая коса была закончена так же быстро («слишком быстро», – тайком признался себе хоббит), и король отошёл от него.

– Я закончил. Как ты себя чувствуешь? – спросил гном, помогая ему встать на ноги.

Бильбо поднялся и вытянул одну косу вперёд, чтобы рассмотреть результат трудов Торина. Его густые кудри были плотно переплетены в каком-то сложном порядке. На конце он увидел знакомую бусинку из серебра.

– Это твои застёжки, – понял хоббит, рассматривая непонятные слова на кхуздуле, прежде чем перевести взгляд на гнома. Бильбо узнал знаки рода Дурина. Рода Торина. – Почему ты дал мне их?

Торин пожал плечами.

– Мне больше нечем было связывать концы.

– Но разве это не важно? И что ты будешь использовать для своих волос? – спросил Бильбо, хмуря брови.

Гном просто покачал головой. Усмешка расплылась на его лице.

– У меня есть возможности, которые я могу использовать. Сейчас я могу дать их тебе. Когда Эребор будет восстановлен, я сделаю для тебя пару получше.

Бильбо погладил одну из металлических бусинок.

– Нет, тебе не нужно этого делать. Они чудесные. Спасибо, Торин. Это… это прекрасный подарок, даже лучше, чем мифриловая рубашка.

– Действительно? – глаза Торина расширились, и он передёрнул плечами. – Тебе нравятся эти простые бусы больше, чем мифриловая рубашка?

– Конечно, рубашка – просто симпатичная рубашка. Но это? – Бильбо снова поднял одну из косичек и повернул её туда-сюда. – Это то, что ты ценишь, и тем не менее ты отдал их мне. Они имеют гораздо более сентиментальную ценность для тебя и, следовательно, гораздо более ценны для меня.

Торин потер бороду, думая над его словами.

– Понимаю, тебе нравятся более… личные вещи. Это… так похоже на тебя. Я буду помнить об этом с будущими подарками.

– Ты уже делаешь это, – Бильбо опустил косу и обрадовался тому, как холодный металл коснулся его кожи. – Мне действительно удобно с ними.

– Я же сказал, что так и будет. Ты должен чаще слушать мои идеи. Они, как правило, хороши, – похвалился король, усмехаясь. Улыбка смягчила складки и суровые линии его лица, из-за чего он стал выглядеть моложе. И чудовищно похожим на своих племянников.

– Ммм, да, очень похоже на идею убить дракона с тринадцатью гномами, – протянул Бильбо, наклоняя голову назад, чтобы взглянуть на гнома. – Отличный план, на самом деле.

Торин усмехнулся.

– Это сработало, не так ли?

– Ага, как по волшебству. Но в будущем давай обойдёмся без драконов, – упрекнул Бильбо, развернулся и пошёл по ступенькам. – Давай, о Король-под-Горой. Думаю, пришло время второго завтрака.

Торин последовал за ним без жалоб.

– Второй завтрак? Что это?

Бильбо сморщил нос.

– Я забыл, что вы, гномы, едите только три раза в день. Думаю, пришло время рассказать тебе о чудесах семи приемов пищи в день. В Шире мы начинаем день с завтрака …

***

Настолько же, насколько Бильбо наслаждался Эребором, он жаждал свежего воздуха и солнечного света. В конце концов, он был хоббитом, а им нравилось ощущение травы под ногами и тёплых лучей солнца на коже. Когда он сказал своим товарищам о своём желании выйти наружу, они быстро согласились, но только если он возьмет кого-то с собой. Таким образом, вместе с Бифуром он прошёл через секретную дверь – назад, к вершине горы.

– Свежий воздух! – сказал Бильбо, вдыхая полной грудью. Воздух был холодным, но днём солнце светило из-за серых облаков и согревало его до самых костей. Даже скалы и сорняки под ногами казались мягкой травой после ходьбы только по гладким камням и монетам.

Бифур засмеялся и сел на один из валунов. Он вытащил трубку и зажёг её, не сводя глаз с окружающего пейзажа.

– Я сомневаюсь, что кто-нибудь нападет на нас здесь, – успокоил Бильбо гнома, засунув пальцы за голову и улыбнувшись.

Бифур нахмурился, быстро складывая пальцы: «Не будь глупым. Всегда есть опасность».

Бильбо просто закатил глаза.

– Эру, спаси меня от параноидальных гномов.

Гном просто ухмыльнулся в ответ, прежде чем указать трубкой на свои волосы, а затем перевести её конец на Бильбо. Хоббит перевёл это как: «Хорошие косы. Кто их сделал?»

– Торин, – объяснил Бильбо, покачав головой, из-за чего бусинки на концах зазвенели. – Сначала я был настроен скептически, но теперь я понимаю, насколько они полезны. Они очень удобно держат волосы вместе. Это замечательно!

Бифур усмехнулся и затянулся. Он поднял одну из своих косичек, где была застежка, и потряс ею перед Бильбо, приподняв брови.

– Да, они принадлежат Торину, но это ничего не значит. У него просто ничего не было под рукой, – объяснил хоббит, опустив руки по бокам.

Гном фыркнул: «Сомневаюсь».

– Это правда. Почему ты думаешь иначе? – удивлённо спросил Бильбо.

Гном пожал плечами и быстро поменял руки: «Ты должен рассказать ему о своих чувствах».

Бильбо застыл.

– Ч-что? О ч-чём ты говоришь?

Бифур вздохнул и жестом указал на своё сердце, прежде чем поменять положение пальцев: «Ты его любишь. Я знаю это. Не лги».

Хоббит сглотнул, чувствуя, как его колени ослабевают. Ему потребовались все силы, чтобы не упасть прямо здесь и сейчас.

– К-как ты узнал?

«Битва со Смаугом. Ты был так напуган из-за него. Этот страх исходил от любви», – медленно показал Бифур, возвращая хоббита на бренную землю.

Бильбо вздрогнул, прежде чем быстро приблизиться к гному и схватить его за руку.

– Пожалуйста, не говори ему. Он не должен знать, не должен! Он бы чувствовал вину за то, что не любит меня, и это сделало бы наши отношения невыносимыми. Я не смогу этого вынести! Я не хочу потерять нашу дружбу!

Бифур пристально смотрел на него широко раскрытыми глазами. Вздохнув, он отложил трубку и освободил вторую руку: «Ты дурак. Торин никогда не отвернётся от тебя из-за этого».

– Ты этого не знаешь, – заметил Бильбо, со всей силы сжимая руки в кулаки, пока те не побелели. – Пожалуйста, Бифур, обещай мне, что ничего не скажешь. Пожалуйста!

Архитектор снова вздохнул: «Я не скажу ему. Это не моё дело».

Плечи хоббита опустились, когда он почувствовал, что паника покидает его.

– Спасибо, Бифур. Ты не представляешь, насколько я ценю твое молчание.

Бифур похлопал его по плечу и слегка улыбнулся: «Не проблема. Но ты должен сказать ему когда-нибудь».

– Нет, – отрицал Бильбо, двигаясь, чтобы сесть на земле рядом со своим другом. Он подтянул колени к груди и прислонился головой к бедру гнома. – Я бы предпочел, чтобы он никогда этого не узнал. Я не смог бы выдержать его жалости.

«Этого не будет. Торин, вероятно, хотел бы услышать это», – быстро поменял положение рук гном, прежде чем поднять трубку.

Бильбо насмешливо усмехнулся.

– Я не буду говорить ему в ближайшее время. В данный момент слишком много дел.

Бифур, благослови его Эру, не пытался переубедить хоббита. Вместо этого он похлопал себя по голове и протянул ему трубку. Бильбо с благодарностью взял её, и они провели остаток дня, наслаждаясь солнечным светом и игнорируя невысказанные слова между ними.

***

Гномы старались изо всех сил и пировали каждую ночь после поражения Смауга. Вот почему четвёртую ночь подряд Бильбо смеялся и пел вместе с другими гномами, когда они сочиняли свои собственные песни.

Также на этом празднике Бильбо обнаружил, что Торин играет на арфе.

В прошлый раз, когда он впервые узнал, что гном играет на арфе, это по понятным причинам ошеломило его. В конце концов, Торин едва ли производил впечатление мягкого гнома. Но, проведя месяцы с королём, Бильбо в конце концов понял, что у Торина действительно было мягкое сердце, независимо от того, насколько сердито он смотрел на хоббита. Оно было просто спрятано под уродливым пальто и мерзкими хмурыми взглядами. Эта мягкая сторона проявлялась только в трёх случаях. Во-первых, когда кто-то из его товарищей был ранен. Во-вторых, когда дело касалось Фили и Кили. И в-третьих, как оказалось, когда гном играл на арфе.

Эта мягкость была неизвестна только Бильбо. Раньше, просматривая сокровища, они наткнулись на арфу, такую же высокую, как Бильбо, из серебра и золота. Фили и Кили взглянули на неё, прежде чем объявить, что их дядя должен был на ней сыграть. Торин зарычал и застонал, но не отказался от прекрасного инструмента. С тех пор он иногда играл на арфе во время их торжеств.

В ту ночь, когда Бильбо наблюдал, как король перебирает струны, Торин, наконец, заметил его невежливое пристальное внимание. Он остановился и поднял одну бровь, прежде чем заговорить.

– Хочешь попробовать?

Бильбо моргнул и оглянулся, чтобы посмотреть, стоит ли за ним кто-то ещё. Когда он понял, что один, то повернулся обратно к королю и указал на себя.

– Кто, я?

– Я больше никого здесь не вижу, – приподнял бровь гном. – Я могу научить тебя играть, если хочешь.

Бильбо прикусил нижнюю губу и посмотрел на сверкающий инструмент.

– Я не думаю, что у тебя получится. Боюсь, я никогда не подружусь с музыкой.

Король покачал головой.

– Ты сдаёшься, даже не попытавшись? Я не думал, что ты такой трусливый, Бильбо.

– Это работает только на твоих племянниках и Двалине, – проворчал Бильбо, всё же поднимаясь на ноги и направляясь к гному. – Хорошо, что мне делать?

Торин поднялся на ноги и жестом пригласил Бильбо занять своё место. Когда он сел за арфу, то внезапно оказалось, что Торин стоит у него за спиной. Слишком близко стоит.

«Может быть, это была не очень хорошая идея», – подумал хоббит, напрягаясь, когда Торин придвинулся ближе. Он чувствовал, как грудь и живот гнома прижались к его спине и плечам, когда король приблизился, чтобы схватить руки хоббита. Бильбо наблюдал за этими большими грубыми руками, которые очень сильно отличались от его, мягких и чуть мозолистых – они направили пальцы к струнам арфы. Он мог даже почувствовать, как борода Торина пощекотала его ухо, когда гном наклонился вперед, чтобы лучше видеть арфу. Хоббит надеялся, что король не заметит, насколько он напряжён или что он ловит каждый вздох гнома. Это просто сделало бы всю сцену ещё более неудобной.

– Поставь пальцы сюда… Вот так, – приказал Торин, направляя руки хоббита. Бильбо ожидал, что король отпустит руки (и, возможно, уйдет далеко, очень далеко от него), но вместо этого Торин сделал что-то гораздо хуже.

Он помог хоббиту играть.

Король осторожно манипулировал пальцами, вытягивая правильные струны, пока не появилась ясная, но незнакомая мелодия. Бильбо наблюдал – немного взволнованно, потому что никогда не думал, что гном может так легко манипулировать его пальцами, создавая изящную мелодию. Эру знал, что он не сможет сделать этого сам.

– Не думаю, что я когда-либо играл так хорошо, – пробормотал Бильбо и почувствовал, как грудь позади него заходила ходуном, когда Торин усмехнулся.

– Это потому, что у тебя есть король, играющий за тебя, – поддразнил гном. Бильбо обнаружил, что слишком хорошо понимает, насколько близко эти губы к его щеке. Малейший поворот, и король сможет поцеловать его.

«Останови это, Бильбо, ты старый дурак, подумай, прежде чем сделать что-то глупое!»

Он заставил себя сосредоточиться на арфе и на песне. И не думать о гноме позади себя.

– К-как называется эта песня?

– Barazbizar, – ответил король, играя резкую ноту, – это означает «Красная долина», тебе нравится?

– Это мило, – признался Бильбо, слушая. – Немного грустно, хотя звучит почти задумчиво.

Гном кивнул, и Бильбо попытался не дрожать, когда длинная коса упала вперед, щекоча его ключицу.

– Песня о трагической истории любви khuzdinh – леди-гномки, которая была честна и одарена ремеслом. Однажды она привлекла внимание короля из другого народа, который украл её. Её отец, сам могучий король, начал войну с ним, чтобы вернуть дочь. Khuzdinh, которая к тому времени полюбила своего мужа, пыталась охладить гнев отца, но не смогла. Даже король пытался остановить войну, предлагая все богатства своего царства, но отец уже обнажил свой меч и не мог остановиться, пока не прольётся кровь. Итак, они пошли войной друг на друга и сражались весь день, пока не настала ночь и все не погибли. Khuzdinh, которая смотрела, как её отец и муж сражаются насмерть, прошла среди мёртвых, и её волшебство оживило их всех. На следующее утро война началась снова, и к ночи все воины пали, и khuzdinh снова воспользовалась магией. Они прокляты и будут сражаться друг с другом вечно. Khuzdinh и сейчас льёт слезы по своему отцу и мужу.

– Это печальная история, – тихо сказал Бильбо, жалея бедную девушку, которая не могла спасти тех, кого она любила, несмотря на её талант. Это была знакомая история. Очень знакомая. – Мне жаль, что у неё нет счастливого финала.

– Большинство историй гномов печальны, – объяснил Торин, его голос понизился. – Мы всегда проигрываем, когда дело доходит до счастливых концовок.

Бильбо вздрогнул. Король был прав. Гномы были, возможно, самыми несчастными из всех народов, населяющих Средиземье. Единственными, кто мог соперничать с ними, были люди, которые слишком легко поддавались собственным желаниям. А ещё орки и гоблины.

– Может быть, в нашей истории будет счастливый конец, – продолжал король, не замечая метаний Бильбо. Он сыграл последние ноты, прежде чем, наконец, выпустил руки хоббита и отстранился. Бильбо признался самому себе, что ему нравилось тепло Торина.

– Тебе понравился наш урок? – спросил гном, глядя на него смеющимся лазурными глазами.

– О да, это было хорошо. Может быть, в один прекрасный день я смогу сыграть сам, – ответил Бильбо без раздумий, прежде чем широко распахнуть глаза. Он только что пригласил Торина учить его снова! Что, чёрт возьми, с ним случилось?

Король улыбнулся.

– Возможно, до тех пор я буду помогать тебе.

Бильбо почувствовал, как его лицо стало горячим, поэтому он быстро встал и молча ушёл. Это было грубо с его стороны. Но ему нужно было уйти, прежде чем он сделал бы что-то глупое. Как и Торин.

***

– Я вижу, что ты, наконец, сдался и позволил кому-то коснуться своих волос, – сказал Глоин, когда он сел рядом с Бильбо позже тем же вечером.

Бильбо закатил глаза.

– Да, я, наконец, заплёл волосы, но только потому, что никто не одолжил мне ножницы. Ты не имеешь к этому никакого отношения, не так ли?

– Конечно, имею, – ответил гном без унции стыда. – Я рассказал им о твоей маниакальной идее, и все они согласились, что это было к лучшему. И я был прав! Ты выглядишь так привлекательно с этими косами! Теперь ты стал красивым даже по меркам гномов.

Бильбо застонал.

– Я делаю это не для улучшения внешнего вида, а потому, что это практично. Волосы всё время лезли мне в лицо.

Глоин энергично кивнул.

– Да, конечно, вот почему… И что это за застёжки? Они выглядят ужасно знакомыми…

– Я не играю в эту игру, – отрезал Бильбо, подтягивая ноги к груди. – Да, Торин дал их мне. Да, они принадлежали ему. Нет, это ничего не значит. И да, я всё равно отрежу волосы, когда найду ножницы.

– Ты разрушаешь всю мою забаву, – проворчал гном, откидываясь назад к стене, у которой они сидели.

– Смирись с этим, – приказал Бильбо, закатывая глаза. – Я не представляю, как твоя бедная жена терпит тебя.

– Бедная жена? Моя Суна может быть кем угодно, но только не бедной, – ответил воин, поглаживая бороду. – Я когда-нибудь рассказывал тебе, что она была единственной, кто смог уложить меня в рукопашном бою? За три шага, прямо на лопатки. В тот день я отдал ей свой титул и своё сердце.

Бильбо наблюдал за гномом, который продолжал поглаживать бороду. Глаза его потеплели, а губы расплылись в улыбке. Даже жёсткая линия плеч расслабилась.

– Ты скучаешь по ней.

– Да, это так, – легко признался Глоин. – Она моя драгоценность, моя Единственная. Я не знаю, что бы я делал без неё. Вероятно, умер бы.

– Не мог бы ты… рассказать мне о ней? О своей жене и о сыне тоже? – спросил медленно Бильбо, играя с густыми волосами на ногах. – Я никогда не слышал, чтобы ты говорил о них, хотя я знаю, что ты обожаешь их обоих.

– Я не рассказывал тебе о них, не так ли? – задумался гном, наклоняя голову в сторону. – Хорошо. Во-первых, я женат на Суне, дочери Суннвы, она – Бродбиб, и я встретил её, когда переехал в Синие горы. Она примерно такого же роста, как и ты, с волосами цвета пшеницы и глазами такими же тёмными, как чёрное дерево. Хотя Суна и маленькая, но она является лучшим бойцом, которого я когда-либо видел в рукопашном бою. Моя жена – ювелирный мастер, и даже более прямолинейна, чем я. Я благодарю Махала каждый день за то, что он привел её в мою жизнь.

– Она… – хоббит не мог подобрать слов, пытаясь представить маленькую, но жестокую девицу-гнома, которая так легко очаровала почётного гнома. – Мне бы очень хотелось встретиться с ней однажды.

– Так и будет, – успокоил Глоин, похлопывая его по ноге. – Она приедет в Эребор, как только услышит, что мы вернули свой дом.

Бильбо кивнул.

– Тогда я с нетерпением жду этого. А как насчет твоего сына? Каков он?

– Гимли? Хм, если Суна – мой драгоценный камень, то Гимли – мой огонь, – объяснил Глоин, вновь проведя пальцами по бороде. – Он мой смех, улыбка и всё самое чистое, что я смог принести в этот мир. У него бусы моего рода в волосах и моя внешность, но его дух – от Суны. Он маленький, но уже такой же сильный, как и она! Я уверен, однажды мой ребёнок изменит этот мир.

Бильбо верил в это. Гимли хватило духа пойти в Мордор за Фродо; он сражался против сил Саурона, не дрогнув; получил три локона волос леди Галадриэль и даже бросил вызов столетиям предрассудков и ненависти, помогая Леголасу. Гимли не просто потряс мир; он полностью разрушил его.

– Это причина, по которой я решил присоединиться к Торину, – тихо сказал воин, его рука чуть дрожала. – Возвращение Эребора дало бы им лучшую жизнь. Даже если бы я умер до возвращения Эребора, о них бы позаботились. Я хочу, чтобы Суна крепко спала, зная, что они с Гимли в безопасности. Я хочу, чтобы мой сын вырос, ни в чем не нуждаясь. Я хочу, чтобы они оба были счастливы и были в безопасности. Я думаю, что это всё, чего я когда-либо хотел в жизни.

Бильбо почувствовал, как всё внутри него замерло. Глоин казался таким честным, таким скромным в своём желании дать жене и сыну лучшую жизнь. Кто – из эльфов, гномов, людей, хоббитов – мог бы сказать, что они убили дракона только ради того, чтобы их семья никогда не голодала? Сколько богов, королей и лордов могли когда-либо сказать, что они умрут, чтобы их близкие были в безопасности? Неудивительно, что Гимли стал тем, кем стал. У него была идеальная модель для подражания.

– Ты можешь дать им это сейчас, – сказал Бильбо. – Ты можешь дать им всё, чего они когда-либо хотели. Эребор снова в безопасности, и твоя семья тоже.

Глоин отвернулся, чтобы тайком вытереть глаза.

– Да, да, ты прав. Теперь нет необходимости переживать, взломщик.

Бильбо кивнул и осторожно отвернулся от прослезившегося гнома. Он изо всех сил старался игнорировать голос внутри себя, который прошептал, что он разрушает судьбу Гимли своим намерением уничтожить кольцо. Он сожалел, да, но это нужно было сделать ему, и ему одному.

В конце концов, Глоин был не единственным, кто спасал свою семью.

***

Оглядываясь назад, Бильбо должен был ожидать, что это произойдет в ближайшее время. Удача никогда его не любила, так чему он удивляется? Это было в середине их шестого праздника, и он уже собирался показать Ори традиционный танец хоббитов, когда молодой гном внезапно остановился.

– Эй, что там светится? – удивился Ори, косясь на что-то вдалеке.

Бильбо повернулся к тому, на что смотрел гном, и застыл от увиденного.

«О нет…»

– Светящаяся вещь? – спросил Кили, присоединяясь к ним. Остальные гномы, в конце концов, остановились и повернулись, чтобы тоже посмотреть.

Оин выдохнул.

– Торин, это?..

Король шагнул вперед; голубые глаза становятся темнее с каждым шагом. Бильбо пришлось впиться ногтями в ладони, чтобы не схватить гнома и не начать оттаскивать его. Вместо этого он заставил себя наблюдать, как король медленно протянул руку и поднял прозрачный камень, который светился внутренним белым светом.

Фили резко выдохнул.

– Подождите, это то, что я думаю?

– Что это? – прошептал Бофур, широко раскрыв глаза.

– Сердце Горы, – тихо сказал Торин, подняв камень обеими руками. Его голубые глаза стали совершенно чёрными, когда он смотрел на камень своих предков, не моргая. – Это… Это наследие нашего рода. Аркенстон.

Бильбо захотелось кричать.

***

Chapter Text

Но ты всего лишь маленький хоббит в огромном-огромном мире.

Гэндальф Серый

***

Бильбо ненавидел Единое Кольцо каждой частичкой своего сердца. Оно было единственным, что он когда-либо позволял себе полностью презирать, потому что если бы хоббит этого не делал, то обожал бы этот тонкий золотой ободок. Ничто другое не могло заменить эту ненависть.

Но всё же Аркенстон сумел занять место кольца за секунду.

– Он так красив, – прошептал Глоин, на глаза которого наворачивались слёзы, когда Торин поднял камень, чтобы все могли полюбоваться.

– Я никогда не видел ничего подобного, – добавил Дори, протянув руку, чтобы удержать Нори от необдуманных действий.

– Это действительно Сердце Горы, – сказал Двалин, и его глубокий голос стал благоговейным шёпотом.

Бильбо в свою очередь чувствовал только всепоглощающую ярость.

– Это камень, – громко провозгласил хоббит, скрестив руки на груди. – Он что-то делает? Кроме того, что блестит?

Гномы, как один, повернулись к нему в тот же миг. Реакции были разнообразными.

– Что?! – в неверии прошептал Оин, глядя на Бильбо так, как будто тот только что объявил, что собирается жениться на орке или эльфийке. – Как ты можешь такое говорить? Посмотри! Это Аркенстон!

– Это довольно драгоценный камень, – легко согласился Бильбо, подходя к Торину, – но это всё, что я вижу. Делает ли он что-нибудь ещё: дает вам мудрость или знание? Он исцеляет раненых и больных? Он может наполнить светом всю гору? Почему он настолько ценен?

Торин медленно покачал головой, глядя на хоббита и чуть нахмурившись.

– Он ничего не делает. Этот камень представляет наши навыки и богатство перед всем остальным миром. Аркенстон – сердце Эребора и душа его народа.

– Действительно? Кусок скалы, которую вы нашли в горах, представляет мощь вашего народа? – подытожил Бильбо, останавливаясь перед королем, чтобы встретиться с ним взглядом. – Это довольно оскорбительно, не думаешь? Как может камень, который вы даже не сделали, соответствовать силе твоего народа? Силе, с помощью которой вы, гномы, пережили изгнание?

– Ты не прав! – запротестовал Кили. – Это реликвия! Семейное наследие!

Хоббит усмехнулся.

– Это блестящий камень!

Глоин ахнул и приложил руку к сердцу, как будто ему стало больно.

– Бильбо!

– Почему ты так злишься? – спросил Торин, глядя на хоббита с поджатыми губами. – Это, как ты утверждаешь, просто камень.

– Потому что ты смотришь на него, как будто он хранит все желания твоего сердца, – отрезал Бильбо, пытаясь контролировать свои руки, когда они начали трястись. – Такой взгляд тревожит меня.

Глаза короля расширились, и полуночный синий стал переходить в более ясный оттенок серого.

– Бильбо, нет, это не так. Аркенстон не является пределом всех моих желаний. Это просто… это то, что хранили мои дед и отец. Это реликвия, которая напоминает мне о них и нашем наследии.

– руки Торина хватают его за воротник с силой медведя, когда он удерживает его за стеной. Хоббит болтает ногами в воздухе, когда король резко встряхивает его, громко крича. Страх падения настолько силён, что он вцепляется в запястья Торина, пытаясь повиснуть. Когда Бильбо встречается взглядом с глазами короля, то они такие же чёрные и холодные, как зимняя ночь.

– Ты жалкий хоббит! Ты низкорослый грабитель! – проклинает его гном, ещё сильнее встряхивая тощее тельце. – Что ты наделал?!

Бильбо не отвечает. У него нет слов, чтобы дать ответ, потому что он вот-вот умрёт от рук того, кого любит, из-за какого-то проклятого камня –

Бильбо закусил губу, пока та не начала кровоточить. В тот момент он не хотел ничего, кроме как вырвать проклятый камень из рук Торина и бросить его в ближайшую пропасть. Ему хотелось кричать и плакать, потому что он мог драться с драконами и перехитрить троллей, но в конце концов ничего не мог сделать, столкнувшись со светящимся драгоценным камнем.

– Ты сказал мне, что ваша раса может потерять душу из-за своего ремесла, – выплюнул Бильбо, чувствуя, как что-то в нём начинает умирать. – Помни эти слова и старайся не потерять себя из-за этого камня.

Торин кивнул, нахмурив брови, и его чёрные, пустые, холодные, обвиняющие, безумные, мёртвые, мёртвые, мёртвые – голубые глаза стали стальными.

– Я понимаю твое беспокойство, но я клянусь, что не упаду до проклятия моей крови. Я не допущу безумия рода Дурина.

Хоббит рассмеялся немного сумасшедшим и разрушительным смехом. Несколько его товарищей сделали шаг вперёд.

– Ты говоришь так сейчас. Но мы увидим в ближайшие дни, как долог твой обет, о Король-под-Горой.

***

Бильбо провёл остаток дня, избегая своих товарищей. Он обнаружил, что не может смириться с бурей эмоций, бушующих в его сердце. Это было по-детски и трусливо, но ему было всё равно. Аркенстон снова напомнил хоббиту о старой боли и гневе своей первой жизни. Оказалось, что даже восемьдесят лет не могут полностью стереть воспоминания о поступке его друга (друзей) в конце их путешествия.

«Правильно ли проводить параллели между этими жизнями?» – размышлял Бильбо, сидя на голове одной из многих статуй, которые выстроились в тронном зале. Было довольно сложно подняться по гладкой поверхности, но каким-то образом он справился с этим, не умерев. Это стоило усилий и риска, поскольку теперь тени и высота скрывали его от посторонних глаз. «Возможно, я был слишком суров с Торином, – признался Бильбо сам себе, болтая ногами. – Он ещё не сделал ничего, чтобы заслужить мой гнев. Я должен был лучше себя контролировать. Может быть, если бы я это сделал…»

– Я никогда не замечал за тобой желания убежать, – внезапно сказал Дори. Его глубокий голос эхом прошелся по пустым залам и отразился от стен.

Бильбо прижал руки к краю статуи и наклонился, чтобы посмотреть на гнома, стоящего под ней.

– Как ты меня нашёл?

– Я достаточно неплохо умею наблюдать и искать, – ответил Дори, стряхивая невидимые пылинки с рукава. – Нори часто убегал, а Ори прятался, чтобы избежать бани. Мне нужно было знать, где они, если я хотел когда-нибудь увидеть их снова.

Бильбо фыркнул.

– Я не удивлён. Нори умеет затеряться в толпе. Вероятно, он даже учит этому Ори.

– Скорее всего. Не то, чтобы я был в восторге от этого, – ответил гном, прежде чем начать подниматься на массивную каменную фигуру.

– Подожди, Дори, остановись! Я сейчас спущусь! – закричал хоббит, быстро поднявшись на ноги.

Дори проигнорировал его и продолжил подъём. К удивлению Бильбо, старый гном быстро и ловко забрался на скалу, не останавливаясь, чтобы передохнуть. Казалось, он точно знает, куда поставить ноги, чтобы уверенно встать, и чего избежать. Довольно быстро ткач поднялся на выступ, на котором сидел Бильбо.

– Упрямый гном, – упрекнул Бильбо, помогая Дори. – Тебе следовало подождать, я бы спустился к тебе.

Дори насмешливо покачал головой.

– Чепуха, это был просто небольшой подъём. Лучше так, потому что теперь я могу убедиться, что ты не сбежишь.

– Это не так, – слабо возразил Бильбо. – Я просто… стратегически отступил.

– О, вот как хоббиты это называют? Мы, гномы, называем это по-другому, – посмеялся его спутник, изогнув одну бровь. – Мы называем это бегством.

Бильбо надулся.

– Хорошо, я признаю это. Я сбежал. Счастлив?

– Нет. Потому что я не понимаю причину твоего побега, – ответил Дори, прислонившись к камню позади них и подняв одно колено, чтобы положить на него локоть. Он, не моргая, смотрел на хоббита светло-зелёными глазами – такими же, как у Нори и Ори.

– Бильбо, что там произошло? Почему ты так ненавидишь Аркенстон? – спросил Дори на удивление мягким и нежным голосом.

Хоббит отвел взгляд и со всей силы сжал пальцами мягкую ткань штанов. Как мог Дори или любой другой гном понять, что его сердце покрывалось тонкой коркой льда при виде этой драгоценности? Как он мог убедить расу, которая ценила этот камень чуть меньше родственных уз, что он был ядом для них? Бильбо проще было бы убедить Трандуила, что его сын однажды будет дружить с гномом!

Когда он не смог ответить, Дори в конце концов тяжело вздохнул и повернулся, чтобы посмотреть на разрушенный тронный зал.

– Я воспитал Нори.

Бильбо моргнул несколько раз и уставился на гнома.

– Что?

– Ты слышал меня, я воспитал Нори, – повторил ткач, постукивая пальцами по колену. – Наша мама была прекрасна во всем, но она действительно не была создана для материнства. Она была шахтёром, любила своё ремесло. И она была полностью свободна в выборе партнеров. Эта свобода привела к тому, что у меня и моих братьев разные отцы.

Хоббит нахмурился и перевёл взгляд на руны кхуздула, высеченные на потолке.

– Сожалею.

Дори махнул рукой.

– Всё в порядке. Мы не стыдимся нашей матери или нашей крови. Мы слишком любим друг друга, чтобы стыдиться. Во всяком случае, как я уже говорил, наша мать никогда не была матерью. О, она старалась изо всех сил, конечно, но в большинстве случаев я был предоставлен сам себе. Потом появился Нори, и мне пришлось заботиться о нём. Я понятия не имел, что делаю большую часть времени, но старался изо всех сил. Я присоединился к нему в городской гвардии. Я не думаю, что сейчас это важно, учитывая, что он…

– Нори – хороший гном, – настаивал Бильбо, чувствуя себя немного раздражённым словами Дори. – То, что он иногда ворует, не делает его преступником.

Дори на мгновение посмотрел на Бильбо; его зелёные глаза искали то, о чём хоббит мог только догадываться. В конце концов, суровые линии гномьего лица смягчились, а глаза, казалось, стали ещё светлее.

– Ты действительно веришь в это, не так ли?

– Конечно, – ответил хоббит, поднимая подбородок. – Ты тоже должен. Нори – хороший гном.

– Я рад, что он нашёл в тебе друга, – ответил старый гном, его голос был немного грубым. – Увы, я не могу иметь такую же веру в своего брата. Я знаю его всю жизнь, и я знаю, что он сделал. Я не могу простить его, и он не может простить меня.

– Но ты всё ещё любишь его, – напомнил Бильбо, чувствуя тихую печаль гнома. – Ты очень любишь своих братьев.

– Да, я знаю. Сколько бы я ни сердился на них, я всегда буду любить Нори, – согласился Дори, грустно улыбаясь. – Сердце – забавная вещь, не так ли? Оно может так легко любить и ненавидеть в одно и то же время.

Бильбо подумал о Торине и согласился.

– Моё сердце весьма глупая вещь, оно никогда не знает разницы между тем, что хорошо для него, и тем, что плохо.

– Если бы моё сердце слушало мои мысли, тогда я бы отрёкся от Нори много лет назад, – признался ткач. – И меня бы не было здесь, с вами. Так что, возможно, оно знает, что делает.

– Если бы моё сердце слушало разум, тогда я бы никогда не влюбился в самого большого дурака, что когда-либо ходил по этим землям, – согласился Бильбо, кивая.

Дори посмотрел на него и поднял обе серебряных от возраста брови.

– Торин не настолько плох.

Бильбо застонал и закрыл глаза одной рукой.

– Почему все продолжают думать, что я влюблён в Торина? Я что-то делаю?

– Нет, не делаешь, – успокоил Дори, похлопывая его по ноге. – Но ты смотришь на него украдкой и торопливо вздыхаешь. Иногда даже пускаешь слюни.

Бильбо выглянул сквозь пальцы и уставился на гнома. Дори оглянулся на него с ухмылкой, которую хоббит обычно видел у Нори. Теперь он понял, от кого она досталась вору.

– Я заканчиваю нашу дружбу прямо здесь и сейчас, – твёрдо заявил Бильбо.

Дори просто фыркнул и снова похлопал его по ноге.

– Бильбо, пожалуйста, я вырастил Нори. Ты думаешь, я не знаю, когда мне врут?

Бильбо снова застонал и опустил руку на колени. Он потеребил нижнюю часть рубашки, давая себе пару мгновений, и наконец сказал:

– Дори… Я не верю этому камню. Когда Торин смотрит на него, я вижу в его глазах что-то тёмное, это меня пугает.

Гном вздохнул и закрыл глаза.

– Я понимаю твои опасения. Я помню, как дедушка Торина был таким в последние дни. Король Трор был полностью поглощен безумием. Это было… нелегко видеть. Я уверен, что Торин боится стать таким же. Не видеть и не замечать ничего, кроме этого проклятого камня.

Бильбо кивнул.

– Что мы будем делать, чтобы его не охватила золотая лихорадка?

– Наблюдай за ним и напоминай ему о том, что действительно важно, – твёрдо сказал Дори, его глаза стали стальными. – Не позволяй ему забывать о том, кто он. Это единственный способ.

– Что для него действительно важно? – повторил Бильбо, потирая большой палец о лодыжку. Хоббит не знал, как он может это сделать. Напоминать королю о Фили и Кили каждый раз, когда он начнет впадать в безумие? Заставить гнома вспомнить своего деда и отца? Он действительно не знал, что он может сделать, чтобы помочь Торину. – Я не знаю, что для него дорого, – признался он, откидывая голову на стену позади себя.

Дори застонал и протёр глаза.

– Для тебя, я думаю, просто быть рядом с ним будет достаточно. Будь другом и слушай его, когда это нужно.

Хоббит ничего не сказал. Он не думал, что быть другом Торина достаточно для борьбы с золотым безумием. В конце концов, в первый раз Бильбо было недостаточно, чтобы Торин захотел выбрать его вместо Аркенстона. Каковы шансы, что это сработает во второй?

***

На следующий день вернулись Балин и Гэндальф. К всеобщему удивлению, не одни.

– Я Бард из Озёрного города, – сказал высокий, знакомый хоббиту человек, поклонившись Торину. За ним стояли ещё два десятка людей; все они были нагружены огромными мешками.

– Они пришли, чтобы помочь нам восстановить ворота, – объяснил Балин Торину. – Пока мы платим им справедливо, они помогут нам в любом ремонте, который нам нужен.

Торин молча посмотрел на человека перед собой. Наконец гном слегка поклонился.

– Я Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, и приветствую всех вас.

– Спасибо, нам сообщили, что один из ваших спутников убил Смауга. Могу я спросить, кто это сделал? – спросил Бард, его тёмные глаза осматривали группу. Он приподнял одну бровь, когда наткнулся взглядом на Бильбо, но больше человек ничем не выразил свое удивление.

– Тебе сказали правильно, – ответил король и жестом предложил Кили шагнуть вперёд. Молодой гном встал возле своего дяди, высоко подняв голову, и не дрогнул, встретив взгляд тёмных глаз Барда. Губы Торина слегка дернулись, когда он опустил руку на плечо младшего гнома.

– Это мой племянник, Кили. Он тот, кто выпустил стрелу, которая убила Смауга, – сказал король, и его глубокий голос был пропитан такой гордостью и любовью, что и глухой услышал бы это.

Бард медленно осмотрел молодого гнома сверху вниз, прежде чем опустился на одно колено. Когда он это сделал, остальные мужчины повторили за ним без колебаний. Они все склонили головы, кроме Барда. Вместо этого он два раза ударил кулаком в грудь напротив сердца и встретился с полуночными глазами Кили, взгляд которого был таким же прочным и твёрдым, как сама гора.

– Тогда мы, люди из Озёрного города, должны тебе великий долг, Кили из Эребора. Ты спас наш город от дальнейших разрушений и отомстил за наших павших родственников. До конца своих дней я клянусь помогать тебе любыми возможными способами, – пообещал лучник. Его глубокий голос разнесся по залам.

Кили нахмурился и отвернулся, закусив нижнюю губу.

– Эммм, спасибо, но вы должны знать, что я сделал это не в одиночку. Бильбо был тем, кто заметил слабость Смауга! Без него мы никогда бы не убили дракона.

Глаза Барда повернулись к хоббиту.

– Тогда мы обязаны и ему тоже. Мастер Бэггинс, мои руки в твоих руках.

– Откуда вы знаете его полное имя? – спросил Торин, уставившись на человека.

– Мы встречались в Озёрном городе, – быстро ответил Бильбо, прежде чем наследник Гириона смог что-то сказать. – Я представился, и мы немного поговорили, прежде чем расстаться. Он хороший человек, Торин, ты можешь ему доверять.

Торин не успокоился. Вместо этого его плечи напряглись, и он нахмурился, переведя взгляд на хоббита.

– Ты так доверяешь этому незнакомцу? Почему?

– Потому, что он действительно заботится о своих людях, – ответил Бильбо, прижимая руки к бедрам и встречая взгляд короля. – Я видел, как он раздавал лишнюю рыбу тем, кто слишком беден, чтобы позволить себе еду. Он сделал это, не прося денег взамен.

Король медленно повернул глаза к человеку.

– Это правда? Ты действительно раздавал еду бедным из доброты?

Бард быстро моргнул, кивнув головой. Он посмотрел на хоббита с намёком на удивление, которое стало очевидным, когда он заговорил.

– Д-да, я сделал это, я просто не знал, что мастер Бэггинс присутствовал при этом. Я его не заметил.

– Да, он довольно хорошо скрывается, – пробормотал гном. – Но я доверяю слову Бильбо: если он говорит, что я могу доверять тебе, тогда я сделаю это. Но имей в виду, что если ты потеряешь это доверие, тогда даже Бильбо не сможет спасти тебя от моего гнева.

Бард кивнул.

– Понимаю, у Вас есть моё слово. Я не сделаю ничего, чтобы потерять это доверие.

– Хорошо, – ответил король, поднимая чёрную бровь. – Теперь вставайте, у нас много работы.

***

Люди Озёрного города оказались эффективными и не жалующимися рабочими. Они слушали и следовали указаниям Торина. Когда они пришли к трупу Смауга, было несколько удивлённых взглядов и вздохов, но это могло быть и из-за запаха. Или из-за бесконечных полей сокровищ, которые простирались перед ними. На самом деле это было неважно.

– Мы начали обламывать чешую, чтобы добраться до плоти, – объяснил Торин, игнорируя чужие взгляды. – Кроваво и отвратительно, но это единственный способ избавиться от ублюдка. Я хотел бы, чтобы половина ваших мужчин осталась здесь и помогла нам избавиться от остальной части дохлятины.

Бард осмотрел труп дракона, прежде чем остановиться перед Торином.

– Да, мы можем это сделать. Ты хотел бы сохранить что-нибудь?

– Когти и чешую, – ответил король, кивая на Дори и Бофура. – Они позаботятся об этом. Пока нам просто нужно избавиться от тела, пока оно ещё больше не разложилось.

Бард кивнул и жестом указал на мужчин. Половина из них направилась к телу, а остальные пошли за Торином к воротам. Король широко развел руками и прогрохотал:

– Добро пожаловать в Эребор! Как вы можете видеть, у нас много работы.

Бард присвистнул, оглядев глазами нанесённый ущерб.

– Это намного больше, чем мы ожидали. Возможно, нам понадобится отправить больше мужчин.

– Делай, что считаешь нужным, – согласился Торин. – Я не пожалею расходов на это. Нам нужны целые ворота до наступления зимы.

– Я понимаю, мы начнём сейчас же, – заверил Бард, слегка склонив голову. Он подал знак другим, и они шагнули вперед, чтобы начать рыть.

Бильбо отступил назад и наблюдал, как люди и гномы начали долгий процесс восстановления ворот. Он склонил голову в знак признания, когда Торин подошёл к нему, не отрывая глаз от группы работающих людей.

– Похоже, что все возвращается на круги своя, – прокомментировал Бильбо, скрестив руки на груди. – Ворота будут отстроены, а Смауг – захоронен.

– Действительно, удача наконец на нашей стороне, – согласился король, не отрывая взгляд от Бильбо. – Ты наконец вышел из укрытия. Больше не сердишься на меня?

– Я никогда не злился на тебя, – ответил хоббит тихим голосом, – просто испугался. Мне не нравится этот камень.

– Это драгоценность, Бильбо. Не более и не менее того, – упрекнул его гном, скрестив руки на широкой груди. – У тебя нет причин бояться его.

Бильбо усмехнулся и, наконец, повернулся, чтобы встретить взгляд Торина.

– Маленькая жемчужина испускает белый свет. Ты не можешь сказать мне, что это нормально.

– Аркенстон уникален, – медленно проговорил Торин, явно подбирая правильные слова. – Но это не делает его опасным. Просто… другим.

Бильбо закатил глаза, но решил не спорить с королем. Вместо этого он сменил тему.

– Сколько ты собираешься дать им за работу?

Гном пожал плечами.

– Что бы ни пообещал им Балин, они дают отличную службу, поэтому я буду платить им то, что они заслуживают.

– Хорошо, им это нужно, – прокомментировал Бильбо, краем глаза наблюдая за Бардом. У человека было трое детей, которых нужно было кормить, и ни одна женщина не помогала ему, и он всё равно считался одним из счастливчиков в Озёрном городе. Люди, безусловно, нуждались в помощи.

Торин слегка приподнял брови.

– Действительно, ты был прав раньше, когда сказал, что бургомистр является единственным жадным из всех них. Люди явно страдают от этой жадности. Я сделаю всё возможное, чтобы облегчить эти страдания.

– Спасибо, – сказал Бильбо, даря гному улыбку. – Я рад это слышать. Не хочу видеть, как невинные страдают от чужой жадности.

– Я говорил слишком жестоко раньше, – признал король. – На мгновение я забыл, каково это – ничего не иметь, жить изо дня в день, питаясь объедками и жалостью других.

У Бильбо на мгновение перехватило дыхание.

– Я рад, что ты это помнишь. Эти люди нуждаются в какой-то доброте.

– И Эребор обеспечит её, – заверил гном, его глаза вновь стали стальными. – Я не буду похож на Трандуила. Я никогда не отвергну того, кто нуждается в помощи.

– Я знаю, что ты этого не сделаешь, – честно сказал хоббит, по-настоящему улыбаясь – впервые за несколько дней.

Торин уставился на него в ответ, глубоко вздохнув и потирая лоб.

– Я думал, что сказал тебе не улыбаться так.

– Да, сказал, – согласился Бильбо, улыбаясь ещё шире. – Я просто решил не слушать.

– Ты никогда меня не слушаешь. Даже окажись я на смертном одре, ты всё равно проигнорируешь мои желания, – размышлял гном.

– в конце концов, на смертном одре Торин только просит у него прощения. Всю поездку домой Бильбо задаётся вопросом, понял ли король, что он бы отдал Торину что угодно, если бы тот попросил. Аркенстон, голову Смауга, Эребор – он бы отдал Торину весь мир. Но Торин никогда не просил ничего, и поэтому он никогда не отдавал. И Бильбо проводит остаток своих дней, задаваясь вопросом, хотел ли король чего-то больше, чем только его прощения –

Бильбо закрыл глаза, изо всех сил пытаясь не дрожать.

– Ты прав, я бы не стал тебя слушать.

***

К удивлению хоббита, Бард подошёл к нему в тот же день.

– Мастер Бэггинс, – поприветствовал человек, приседая перед ним. Его тёмные глаза осмотрели груды пергамента, лежащие вокруг хоббита в организованном беспорядке. Когда он, наконец, встретился с глазами Бильбо, его губы слегка дрожали, будто он пытался спрятать улыбку.

– Занят? – прокомментировал Бард, приподнимая бровь.

Хоббит закатил глаза.

– Торин попросил меня организовать наши поставки, поэтому я пытаюсь перечислить то, что у нас есть сейчас, то, что нам нужно пополнить в ближайшее время, и то, что нам понадобится позже. Я также пытаюсь выяснить, что тебе и твоим людям понадобится в ближайшие дни.

– Не волнуйся о нас, мы будем в порядке, пока у нас есть место для сна, – успокоил Бард.

Бильбо постучал пальцем по колену.

– Очень хорошо, но у меня такое чувство, что ты пришёл сюда не для того, чтобы спросить, как у меня дела.

Бард покачал головой; несколько чёрных прядей упали на его бледное лицо.

– Нет. Я пришёл спросить о бое со Смаугом. Что случилось с твоим планом?

– Он развалился, как только я… случайно разозлил дракона, – медленно сказал Бильбо, постукивая по колену. – Когда меня отправили на разведку, я столкнулся со Смаугом. Во время нашей беседы я намекнул, что его огонь не может растопить всё, что угодно, и он не очень хорошо отреагировал на моё замечание.

– Ты разозлил дракона, издеваясь над ним, – подытожил человек, потирая рот в неудачной попытке скрыть свою растущую ухмылку. – Это… было не очень умно.

– Ага, а то я не понял, – хоббит на секунду замолчал. – После того, как я разозлил его, мои товарищи пришли мне на помощь, и я сказал им, где его слабость. Кили выпустил стрелу, и пуф! Дракон упал замертво, и Эребор был отвоёван.

Бард снова нахмурился.

– Прекрасная история. Но почему ты раньше не рассказывал им о его слабости, прежде чем идти туда? Ты знал, где она.

– Потому что я не хотел рисковать их жизнями, – ответил хоббит, хмуро глядя на него. – Я собирался прикончить зверя сам.

– Ты собирался сражаться с драконом. Один, – медленно повторил Бард, как будто не мог понять слова, которые говорил взломщик. – Ты, хоббит, ростом с мою младшую дочь, и чьи руки столь же большие, как руки моего сына. Ты сумасшедший?

– Это определенно возможно, – признался Бильбо, пожав плечами.

У него была привычка мысленно разговаривать с проклятым кольцом. Он был уверен, что здравомыслящие люди этого бы не делали.

Лучник покачал головой и потёр лицо рукой в перчатке.

– Ты говоришь серьёзно. Я не могу поверить, что согласился на твой план раньше. О чём я вообще думал?

– Эй, мой план был хорошим! Я не виноват, что Смауг решил его испортить! – возразил Бильбо.

Человек усмехнулся и закатил глаза.

– Правильно, конечно, обвиняй дракона в том, что он рассердился, когда ты оскорбил его. Как ты прошёл через Сумеречный лес с такими мыслями?

– Я подкупил короля, – объяснил хоббит, лениво махнув рукой. – Но это совсем другая история…

– Ты подкупил Трандуила? Короля эльфов?! – повторил Бард, опустившись на колени и глядя большими глазами на Бильбо. – Чем? Своим телом?

– Что бы он сделал с ним? Я очень сомневаюсь, что там есть рынок для хоббитов, – заметил Бильбо, постукивая пальцем по подбородку. – Хотя, если бы это было так, то Нори мог бы узнать…

– Мастер Бэггинс, ты не можешь продать себя, как некоторые, некоторые… – нахмурился Бард, отчаянно махнув рукой, словно пытаясь схватить нужные слова из воздуха.

– Остановись, я не обещал ему своего тела, – прервал его Бильбо, прежде чем человек смог придумать ещё что-то. – Я пообещал ему свою часть сокровищ. И зови меня Бильбо.

Широкие плечи Барда мгновенно расслабились от ответа хоббита.

– О, спасибо, Эру, я на мгновение подумал, что ты… Знаешь, что? Не обращай внимания. Давай просто закончим этот разговор прямо здесь и сейчас.

Хоббит пожал плечами.

– Как хочешь… О, я хотел извиниться перед тобой. Я обещал тебе шанс отомстить Смаугу, но не смог доставить его к тебе. Прошу прощения.

– Не извиняйся, – успокоил его человек, заправляя за ухо свободный локон. – Я просто счастлив, что монстр ушёл навсегда. Теперь я могу воспитывать своих детей в покое.

– И, возможно, перестроить Дейл, – предположил Бильбо, выгибая одну бровь.

Человек пожал плечами.

– Давайте просто сосредоточимся на одном городе за раз. Эребор и Озёрный город требуют много работы.

Бильбо кивнул. Он был довольно безразличен к будущему Дейла, так как знал, что в конце концов тот будет восстановлен.

– Возвращайся к воротам, я уверен, что ты нужен там.

Бард кивнул и поднялся на ноги одним плавным движением.

– Да, иду. Я просто подумал, что важно, чтобы мы поговорили, пока все остальные заняты.

– Ты правильно подумал, – ответил Бильбо, прежде чем вернуться к бумагам. – У нас обоих много работы. Увидимся за ужином.

Лучник кивнул, чуть улыбнувшись.

– Займи мне место у костра.

– Что заставило тебя подумать, что я хочу быть рядом с огнём после того, как чуть не сгорел заживо? – потребовал Бильбо ответа от человека. Бард просто рассмеялся в ответ и ушёл.

Бильбо нахмурился и вернулся к своим бумагам.

– Люди, этим всё сказано.

Хотя он ненавидел пламя, Бильбо занял Барду место рядом с очагом, как он и просил. Хотя это и не спасло его от бумаг, которые Балин снова принёс ему. Хоббит наполовину прикончил свой ужин, когда Бард, наконец, сел рядом с ним. В руках он держал миску с супом и кусочек чёрствого хлеба.

– Спасибо, что спас моё место, – сказал человек приветственно, пытаясь одновременно скрестить ноги и удержать чашку на коленях.

– Что ж, я едва ли мог отказаться, когда ты ушёл, не так ли? – заметил хоббит, покачав суп в миске.

Бард ухмыльнулся, обнажив все свои зубы.

– Это был план. Так ты закончил свою работу?

– Ты имеешь в виду мои списки? Нет, ещё нет, – ответил хоббит, покачав головой. – Мне нужно поговорить с другими, чтобы узнать, не пропустил ли я что-нибудь. Ты уверен, что не хочешь, чтобы я добавил что-то для тебя и твоих товарищей? Это не проблема.

 – Мы принесли всё, что нам нужно, – успокоил лучник, пытаясь смягчить хлеб, опустив его в суп. – Еда, вода, одежда и наши инструменты – всё, что нам нужно. Пока у нас есть безопасное место для сна, нам больше не нужно ничего.

Бильбо пожал плечами.

– Как проходит восстановление ворот?

– Хорошо, по большей части, – ответил человек. – Этот гном-мастер, Бифур, знает своё дело, он очень осторожен в своих указаниях и заставляет нас работать медленно, чтобы не было обвалов. Думаю, нам понадобится неделя, чтобы полностью очистить завал.

– Так скоро? Я думал, что это займёт больше времени, – размышлял хоббит, когда неожиданно появились Фили и Кили. Без колебаний они сели перед Бильбо и Бардом и посмотрели на них с идентичными усмешками.

– Мистер Бард, – поздоровался Фили, его усмешка показала кончики его клыков.

– Бильбо! – поздоровался Кили, его улыбка была менее резкой и более спокойной.

Бильбо посмотрел на двух братьев и сузил глаза.

– Что вы двое удумали?

– Удумали? Я не знаю. Кили, что мы удумали? – спросил Фили, переведя взгляд на своего брата.

– Я думаю, мы говорим с нашим любимым хоббитом и его новым другом, – спокойно сказал младший принц.

– Ага. – Бильбо взглянул на Барда, который просто пожал плечами, прежде чем обратить внимание на двух гномов. – Вы ещё не ели?

– Мы уже закончили наш ужин, – заверил Фили, сверкнув ему улыбкой, прежде чем снова оскалиться Барду. – Мы просто решили присоединиться к вашей компании.

Бард фыркнул и поднял свою миску, чтобы выпить её, как чашу.

Бильбо вздохнул.

– Конечно, так что вы двое сделали за сегодня? Я не видел никого из вас у ворот.

– Мы помогали со Смаугом, – ответил Кили, поднимая руку и шевеля пальцами. – Видишь? У меня всё ещё есть кровь под ногтями.

– Это отвратительно, – прямо сказал Бильбо, сморщив нос и указав ложкой на гнома. – Сегодня вечером ты вымоешься. Я проверю тебя перед сном, поэтому не пытайся меня обдурить.

– Да, Бильбо, – послушно сказал Кили, обменявшись взглядом с братом.

– Мне нравятся твои косы. Дядя их сделал? – спросил Фили, глядя на хоббита.

Взломщик закатил глаза.

– Ты прекрасно знаешь, что да, так как это его бусины я ношу в волосах.

– Они выглядят очень красиво, – согласился Бард, доедая смягчившийся хлеб. – Есть ли смысл в этом стиле плетения?

Хоббит пожал плечами.

– Не то чтобы я в этом разбирался. Фили и Кили, наверное, знают больше.

Фили кивнул и поднял одну из своих косичек.

– Это базовое плетение, как у меня. Единственные исключения, когда мы носим особый стиль – это свадьба, похороны, рождение ребенка или война. В большинстве случаев мы демонстрируем наше положение бисером и драгоценными камнями.

– У моих людей тоже есть обычай, – сказал Бард, указывая на свои волосы. – Незамужние женщины и девочки будут держать волосы распущенными до тех пор, пока не выйдут замуж. Затем они заплетут их или покроют платком. Неженатые мужчины и юноши обычно будут держать волосы короткими, пока не возьмут себе жену. Затем они отпустят их вместе с бородой и усами.

– Воистину, я этого никогда не замечал, – размышлял Бильбо, вспоминая Бри и Озёрный город. – Но теперь, когда ты упомянул об этом: все женщины, которых я когда-либо видел с распущенными волосами, были молодыми. И единственный человек, которого я видел с бородой, был женатым.

– Большинство мужчин и женщин будут следовать этому обычаю, но не все из них, – объяснил Бард, разрывая свой наконец размягчившийся хлеб. – Мужчины Гондора, например, обычно отпускают волосы до плеч и никогда не позволят своим бородам вырасти длинными.

– Это объясняет, почему большинство из них уродливые, – прокомментировал Фили, глядя на своего нахмуренного брата.

Бильбо вспомнил братьев Боромира и Фарамира и рассмеялся.

– Не все из них такие уродливые, Фили. Некоторые из них довольно красивы даже с потрёпанными бородами.

Фили и Кили повернулись, чтобы посмотреть на него.

– Конечно, – продолжал Бильбо, игнорируя взгляды братьев, – у них ужасный вкус в табаке, и их одежда всегда очень тёмная и обычная. На самом деле она ужасна в большинстве случаев.

– Однажды я посетил Гондор, когда был моложе. Казалось, что никто никогда там не улыбался, – признался Бард, наконец, съев свой хлеб, не сломав зубы. – Если ли традиции у хоббитов касательно волос?

– Нет, не совсем. Мы в основном отпускаем наши волосы, пока кудри не станут лезть в глаза, – объяснил Бильбо, пожав плечами. – Единственная причина, по которой я согласился на косы, состояла в том, что у меня нет другого способа убрать волосы с лица. Никто здесь не позволит мне использовать ножницы, чтобы обрезать их.

– Почему бы не использовать нож? – спросил человек, поднимая брови.

Бильбо усмехнулся.

– Если они прячут от меня ножницы, то почему ты думаешь, что эта компания позволит мне использовать нож?

– Ты не можешь упрекать нас за то, что мы параноики, когда ты постоянно делаешь глупые вещи, например, болтаешь о готовке с тремя троллями в одиночку, – подчеркнул Кили, награждая Бильбо пронзительным взглядом, враз став похожим на Торина.

Бард подавился хлебом.

– Ч-что?

– Или когда своей болтовней отвлекаешь орков, – добавил Фили, поглаживая усы.

– Или когда подходишь к оборотню, который в любой момент может перекинуться в медведя…

– Или обвиняешь короля эльфов…

– И, конечно, не тогда, когда ты злишь дракона размером с гору, – закончил Кили, поделившись взглядом со своим братом. – Как ты можешь видеть из прошлого опыта, мы действительно не можем позволить себе оставить тебя наедине с остроконечными предметами.

– Как не можем оставить Бомбура наедине с пирожным или Кили с эльфом, – согласился Фили. Его замечание наткнулось на хмурый взгляд и удар в плечо от его любящего младшего брата.

В этот момент Бард смотрел на Бильбо, как будто размышляя, было ли уже слишком поздно, чтобы сбежать из Горы.

– Ты… ты действительно всё это сделал?

Бильбо вздохнул и прикончил остальную часть своего супа, прежде чем заговорить.

– Мне пришлось. Жизни моих друзей были в опасности.

– Тебе так дороги эти гномы, что ты готов умереть за них? – заметил человек, склонив голову в сторону.

Бильбо перевел взгляд в свою пустую миску, чтобы не смотреть в глаза, наблюдавшие за ним.

– Да.

За его словами последовал момент неловкой тишины, прежде чем он оказался сбит двумя пятнами светло-русого и коричневого цвета. Бильбо застонал, ударившись о твёрдый пол; напомнили о себе его всё ещё не зажившие рёбра и синяки, протестующие против веса, лежащего на нем, и грубого обращения. Но он мало что мог сделать, так как Фили и Кили обернулись вокруг него, как пара пиявок.

– О, мы тоже тебя любим, Бильбо! – закричал Кили, обнимая его за шею и плечи. Бильбо изо всех сил старался не задыхаться от волос, лезущих ему в нос и рот.

– Мы обещаем защищать тебя, – заверил Фили, обнимая талию хоббита.

– Отлично, я тоже люблю вас двоих, теперь, пожалуйста, может, вы слезете с меня?! – закричал Бильбо, стуча по спине Фили и плечу Кили.

Два брата ещё раз крепко его сжали, прежде чем выпустить из своих лап. Как только они расковали свои железные ручки, он оттолкнул их и, пошатываясь, сел на свое место. Бард даже не пытался скрыть смех, потому что у него явно не было души.

– Никогда не делайте этого снова, – приказал хоббит, потирая бок. – Никогда.

Фили и Кили – потому что они явно были наследниками Мелькора – просто улыбнулись.

– Да, Бильбо.

***

Бильбо проводил большую часть следующих дней, заканчивая свои списки, помогая в работе и в готовке. Торжества закончились, и началась настоящая работа по восстановлению Эребора. Все работали, даже Гэндальф, к его удивлению, и никто не простаивал. С таким большим количеством дел хоббит оказался слишком занят, чтобы остановиться и поговорить с любым из его друзей. Прошла почти неделя, и он, наконец, смог найти минуту, чтобы поговорить с Торином. Он обнаружил короля одного в комнате, которая была наполовину обрушена, но пригодна для уединения, поскольку дверь все еще работала.

– Что ты сделал с Аркенстоном? – спросил Бильбо напрямик, как только вошёл, потому что его такт исчез примерно в то же самое время, когда волосы начали седеть.

Торин поднял взгляд от письма, которое читал, и уставился на хоббита.

– Он со мной. В чём проблема?

Бильбо скрестил руки на груди и опустился на импровизированный каменный стол, на котором сидел гном.

– Потому что я не видел этот несчастный камень всю неделю. Я думал, что ты решил выбросить его.

Гном сузил глаза и медленно опустил письмо.

– Я не выбросил его, он скрыт среди моих владений, пока не наступит время, когда я смогу показать его для всеобщего обозрения.

– Ты имеешь в виду свою корону, – перевел Бильбо, закатывая глаза. – О, перестань сердито смотреть на меня, Торин, я больше не буду орать на тебя. Мне было просто любопытно, где этот камень. Я думал, ты хотел бы показать его всем.

– Если бы всех этих людей не было бы рядом, – объяснил король. – Пока я им не доверяю: они кажутся хорошими людьми, но внешность может быть обманчивой.

– Бард не привел бы сюда мужчин, которым не доверяет, – успокоил Бильбо.

В ответ плечи Торина стали напряжёнными.

– Ты доверяешь его суждениям?

Хоббит кивнул.

– Да, он мой новый друг и хороший человек. Он был бы лучшим лидером в Озёрном городе, чем этот жадный бургомистр, которого мы встретили.

– Ты очень высоко ценишь его, – задумался король, его голубые глаза стали темнее. – Сыновья моей сестры сказали мне, что ты думаешь, что люди Гондора более красивые. Значит ли это, что ты предпочитаешь более высоких людей?

Бильбо моргнул, пытаясь понять, в какой части вопроса его больше всего обидели.

– Я… Что это за вопрос? Почему тебя вообще это волнует?

– Я просто… мне любопытно, – ответил гном, ни разу не моргнув. – Может ли хоббит снова полюбить? Я слышал, что среди людей принято принимать другого супруга.

– Да, мы можем, – ответил Бильбо медленно; всё ещё не улавливая мысли короля. – Мы верим, что каждая любовь особенная, искренняя и истинная. Вдова не может любить своего второго мужа так же, как она любила первого, но это не значит, что она любит его меньше.

Торин застыл.

– Мог бы ты снова полюбить?

– Не знаю, – ответил Бильбо честно. Торин был его единственной любовью. Он, конечно же, пытался снова полюбить, но не нашёл никого, кто хоть в чём-то был похож на Торина. В конце концов, хоббит просто согласился с тем, что король гномов был тем, кому он отдал своё сердце.

– Если бы ты снова влюбился, это был бы человек? – спросил король, его голос был низким и грубым.

Бильбо нахмурился и встал прямо.

– Что происходит, Торин? Почему ты задаёшь мне эти странные вопросы?

– Потому что я хочу знать, ухаживаешь ли ты за этим человеком! – крикнул гном, поднимаясь на ноги одним быстрым движением.

– Каким человеком? – спросил Бильбо, пытаясь уловить суть слов явно безумного гнома. – О ком ты, Торин?

– Бард! – прорычал король, указывая на восток, где были ворота.

Бильбо вздрогнул. Ему пришлось опереться на стол, когда его ноги стали слабыми.

– Бард! Ты сошёл с ума? От кого и когда в этом мире ты услышал такую глупую идею?!

Глаза Торина стали ещё темнее.

– Ты не отрицаешь этого…

– Потому что нечего отрицать! – резко возразил Бильбо, поднимая руки вверх в защитном жесте. – Я не верю, что ты сказал это! Ты бредишь, и я не буду с тобой говорить, пока ты не восстановишь свои умственные способности!

– Не уходи от меня! – взревел гном, когда хоббит обернулся к выходу.

Бильбо проигнорировал его слова и продолжил идти. Он не ступил и пары шагов, прежде чем его со всей силы дернули за запястье. Он схватился за руку и встретил потемневший взгляд Торина.

– Никогда не поворачивайся спиной ко мне, – прорычал король, усиливая хватку, пока Бильбо не поморщился от давления.

– Ты сломаешь мне запястье, – заметил хоббит, пытаясь разжать железные пальцы свободной рукой.

Торин слегка расслабил хватку, но не выпустил его руки.

– Ты испытываешь моё терпение, Бильбо. Держись подальше от этого человека.

Хоббит уставился на короля, не оставляя попыток вырвать свою руку.

– Почему? Он мой друг!

– Он не твой друг! – огрызнулся король, дёргая взломщика. – Он незнакомец, который пришёл за золотом, и больше ничего! Мы – твои друзья и семья! Не какой-нибудь рыбак из нищей деревни!

Бильбо почувствовал, как его гнев превратился в легкое рассветное чувство ужаса и страха.

– Торин… Почему ты все это говоришь? Что с тобой случилось?

Торин нахмурился, а его глаза немного посветлели.

– Со мной ничего не случилось, я просто вспомнил своё положение как короля и всё, что с ним связано.

– И мой выбор друзей – это то, что ты можешь диктовать как король? – спросил Бильбо, поднимая брови.

– Нет, я не могу контролировать твой выбор, – признал гном, – но я могу тебя предупредить. Не подталкивай меня к этому. Если ты это сделаешь, я не могу гарантировать жизнь этому человеку.

– Торин… Это неправильно, это не ты, – сказал Бильбо дрожащим голосом, протягивая руку, чтобы схватить пальто короля. – Подумай о том, что ты говоришь. Разве ты можешь забрать ни в чем не повинную жизнь?

Торин моргнул и посмотрел на руку хоббита, прежде чем медленно перевести взгляд на запястье, которое он всё ещё держал. Осторожно он расслабил свою хватку, пока Бильбо аккуратно отдёрнул руку.

– Извини, я не хотел причинить тебе вред, – извинился король, когда его глаза вновь загорелись голубым кобальтом, а не цветом вороньего крыла. – Я просто хочу, чтобы ты понял: я не верю этим людям, и я не хочу, чтобы ты пострадал. Они чужие, и я боюсь, что они могут навредить всем нам. Ты можешь понять мой страх?

«Нет».

– Да, – солгал Бильбо, отчаянно игнорируя ком в своём горле. – Я понимаю.

Широкие плечи Торина напряглись.

– Тогда ты больше не будешь видеться с этим человеком?

Бильбо посмотрел в потемневшие голубые глаза и вздрогнул.

– Я подумаю об этом.

– Полагаю, это всё, что я хотел знать, – сказал король, когда взломщик медленно отошёл. – Я думаю, нам пора вернуться к работе. Увидимся за обедом?

– Постараюсь прийти, – согласился Бильбо, прежде чем обернуться и уйти. Когда он был далеко от короля, хоббит прислонился к стене, закрыл лицо и попытался не закричать. Последнее, что он опасался, наконец-то произошло.

Торин потеряет свой разум из-за Аркенстона.

– глаза Торина чёрные, как ночное небо –

– …меня предали…

– король проводит рукой по Аркенстону; глядя на него, как на самое прекрасное зрелище, которое он когда-либо видел –

– …забирай его, если хочешь, чтобы он жил…

– армии Трандуила и Барда простираются к самому горизонту. Торин смотрит на силу, стоящую перед Эребором, и усмехается. Он не считает эльфов и людей достойными противниками –

– …спускайся к своим друзьям, или я тебя сброшу…

– на мгновение Бильбо думает, что Торин проигнорирует Гэндальфа и просто отпустит руки. Он думает, что это и будет горьким концом его истории: умереть от рук безумного короля, которого он любит всем своим сердцем –

Бильбо встряхнулся и попытался контролировать ритм своего дыхания.

«Пожалуйста, Торин. Не делай этого. Не позволяй проклятию своей семьи захватить себя. Не заставляй меня смотреть, как ты снова падёшь».

***

В ту же ночь Бильбо подошел к Оину и отвёл целителя в сторону, чтобы поговорить.

– Торин теряет рассудок, – сказал он приветствующему его гному.

Тот просто уставился на него в ответ.

– Что?

– Ты слышал меня, Торин сошёл с ума, – прошептал хоббит яростно, наклонившись ближе к более высокому гному.

Оин только продолжал смотреть на него, в то время как его брови медленно поднимались, чтобы встретиться с волосами.

– Шары Махала, парень, откуда у тебя такая идея?

Бильбо показал ушибленное запястье гному.

– Когда он это сделал, то сказал мне держаться подальше от Барда, потому что, видимо, у меня есть фетиш на людей. Не спрашивай меня, как он пришёл к такому выводу, потому что твои догадки так же хороши, как и мои.

Целитель посмотрел на синие отпечатки пальцев вокруг запястья Бильбо, а затем встретился взглядом с его глазами.

– Что… Торин сделал это? Ты уверен?

– Ты думаешь, я лгу? – с иронией спросил Бильбо, опустив руку и потянув за рукав. – Это всё Аркенстон! Он сводит его с ума, как будто я не предупреждал об этом!

– А теперь глубоко вздохни, Бильбо. Сначала скажи мне, откуда у тебя идея, что Торин сходит с ума, и почему твое запястье так ушиблено, – приказал гном, его глаза блуждали по руке хоббита, прежде чем снова вернуться к его лицу.

Бильбо вздохнул, но объяснил инцидент, который произошел ранее. С каждым сказанным словом глаза Оина становились шире, а рот сжимался, пока не превратился в тонкую линию. В конце гном покачал головой и погладил конец своей бороды.

– Это… звучит нехорошо, – пробормотал целитель, перебирая одну из своих бусинок. – Я поговорю с Балином и Гэндальфом, потому что теперь ты будешь держаться подальше от него. Я не хочу, чтобы он сделал то, о чем мы все будем сожалеть.

Бильбо неохотно кивнул.

– Хорошо, но я говорю тебе, что это все из-за Аркенстона.

– Если это так, то забрать его сейчас мы не можем, – раздражённо произнес гном. – Нам понадобится другая тактика. Иди и отдохни, Бильбо, мы позаботимся об этом.

Бильбо сделал так, как приказал Оин, и избегал Торина всю ночь и следующий день. Это было не так сложно, поскольку король был также занят, как и все остальные, но это не означало, что гном его не видел. В течение дня Бильбо мог чувствовать, что голубые глаза следили за каждым его движением. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы знать, что Торин смотрит на него.

Так, озабоченный тем, чтобы избегать Торина и его тёмных глаз, Бильбо не придавал своему окружению должного внимания. Вот почему, услышав крики и грохочущий шум, он оглянулся вместо того, чтобы прислушиваться к предупреждениям. Бильбо на мгновение увидел какое-то тёмное пятно, прежде чем обнаружил себя лежащим на земле, зарывшимся лицом в мех чужого пальто.

Бильбо вздрогнул, когда его рёбра выступили против жёсткой хватки – он немного устал от того, что его все обжимали – вокруг его плеч и талии. Он ощущал большую руку, закрывающую его голову. Мех пах потом, пылью и кожей, и когда он открыл глаза, то понял, кто перед ним, узнав коричневую рубашку.

– Бард, – пробормотал хоббит, откидываясь назад, чтобы посмотреть на человека. – Что случилось?

– Обвал, – ответил лучник, когда отпустил Бильбо. Он сел и помог хоббиту одной рукой, а другой проверил на наличие травм. – Что-нибудь пострадало?

– Только моя гордость, – ответил взломщик, глядя на ворота, где лавина камней упала прямо там, где он стоял. Если бы Бард не оттащил его, то он был бы мёртвым хоббитом.

– Ты спас мне жизнь, – понял Бильбо, глядя на человека. – О, Эру, спасибо, Бард. Я бы умер, если бы не ты!

Лучник пожал плечами и слегка улыбнулся.

– Это было справедливо. Ты спас мою жизнь и мой дом от Смауга.

Бильбо фыркнул и оглядел комнату – людей и гномов, которые проверяли друг друга, – когда его глаза столкнулись с полуночно-синими. Он застыл и уставился на Торина, чьи глаза медленно, но уверенно темнели. Когда Торин взглянул на Барда, эта темнота, казалось, взорвалась.

– О нет, – вздохнул хоббит, его сердце забилось с невероятной силой. – Нет, нет, нет…

– Бильбо, что случилось? – спросил Бард, глядя туда, куда смотрел хоббит. Его брови встретились с волосами, и он откинулся назад. – Почему король выглядит так, будто хочет сбросить меня с горы?

– Потому что так оно и есть, – пробормотал он, заставляя себя оглянуться на лучника. – Бард, послушай меня, Торин сейчас не в здравом уме. Он болен гномьей болезнью, которую другие пытаются вылечить. Поэтому держись подальше от него, если можешь, потому что я не знаю, что он может сказать или сделать с тобой.

Бард уставился на него; человек мог встать сейчас и просто покинуть гору, потому что они действительно не платили ему достаточно за все это дерьмо.

– О чём ты говоришь? Какое заболевание? Почему раньше мы не говорили об этом? Мы можем это подхватить?

– Ты и твои люди не можете заразиться, – успокоил хоббит. – Это уникально только для гномов. И мы обнаружили это только вчера, когда Торин накричал на меня. Прежде он был в порядке.

– Он тот, кто сделал это? – спросил человек, указывая на ушибленное запястье хоббита.

Бильбо нахмурился и натянул рукав.

– Прости, но это тебя не касается. Просто послушай мой совет и держись подальше от Торина. Ты понимаешь?

Бард нахмурился; его взгляд перешёл к скрытому запястью, а затем к сердитому королю, прежде чем вернуться к лицу Бильбо.

– Я понимаю. Я попытаюсь не попадаться ему на глаза.

– Спасибо, – ответил Бильбо, слегка расслабив плечи.

Бард кивнул, хотя его хмурые и суженные глаза не изменились.

– Ты тоже будешь держаться подальше от него?

– Если смогу, – признался Бильбо, потирая свое ушибленное запястье, наблюдая за королем. – Но у меня может не быть такого выбора.

Через два дня ворота были окончательно очищены.

– Впечатляюще, – прокомментировал Бофур, стоя в дверях и глядя на разрушенный потолок. – Очень хорошо.

– Ты проделал хорошую работу, – согласился Бильбо, изучая двери, которые были открыты. Было ещё много камней, которые было нужно вынести, но большая часть, которая заблокировала дверные проемы, была удалена. Теперь они могли, наконец, покинуть гору, не прибегая к секретной двери.

– Спасибо, – сказал Бард, скрестив руки на груди, и улыбнулся. – Нам предстоит ещё много работы, но, по крайней мере, нам удалось очистить эту зону. Когда мы вернёмся, я приведу больше людей, чтобы помочь.

– Это не понадобится, поскольку в ваших услугах мы больше не нуждаемся, – протянул Торин, когда подошёл к человеку и хоббиту. За ним тянулись Балин, Гэндальф и Оин; все они хмурились и выглядели слишком серьёзно.

– Больше не нуждаемся? – повторил Бард, усмехаясь, и повернулся, чтобы встретиться взглядом с королём. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что нам больше не нужны здесь ты и твои люди, – ухмыльнулся Торин, бросив мешок Барду, который поймал его, не дрогнув. – Убирайся из моей горы.

– Что? Но нам ещё нужна их помощь! – возразил Нори, присоединившись к разговору с Бофуром и некоторыми людьми Барда.

– Это не то, что нам обещали, – возразил Бард, глядя на гнома. – Нам обещали работу с зарплатой в течение следующих нескольких месяцев, а не на полторы недели!

– Сделка изменилась, – прорычал Торин, стряхивая руку Балина со своего плеча. – Я хочу, чтобы вы все убрались из моего королевства к полудню. Поняли?

– О, Махал, – застонал Оин, массируя себе лоб.

– Торин… – вздохнул Балин, снова потянувшись к гному.

– Каким был его титул? Король дураков? – сказал Гэндальф, поглаживая бороду.

– ДОСТАТОЧНО! – взревел король. – Я больше не буду слышать жалобы, я здесь король, и моё слово закон! Я говорю, что эти люди должны уйти, и они уйдут! Понятно?!

Гномы с явным нежеланием кивнули, когда Торин снова повернулся лицом к мужчинам и Бильбо. Он указал на Барда и приказал:

– Убирайся. Сейчас же.

– Как Вам угодно, Ваше Величество, – буквально выплюнул лучник.

Торин просто ухмыльнулся в ответ; взгляд Бильбо ухватил что-то уродливое и неестественное в обычно привлекательных чертах короля. Когда люди начали уходить, чтобы собрать свои вещи, Бард встретил взгляд Бильбо и заметно смягчился.

– Ты должен пойти с нами, я не думаю, что здесь безопасно, – тихо произнёс человек, наклонившись к хоббиту.

Прежде чем Бильбо смог вежливо отказаться от заманчивого предложения, Торин схватил его за запястье и отдернул его Барда.

– Он останется здесь, он является частью нашей Компании и принадлежит нам.

– Я могу говорить сам за себя, – огрызнулся Бильбо, отдёргивая руку. – Я благодарю тебя за предложение, Бард, но я боюсь, что я должен отказаться. Мне нужно остаться здесь, так как ты можешь ясно видеть, что король потерял остатки здравого ума.

Рядом у Оина, Нори и Бофура случился один из таинственно-кашляющих приступов, к которым гномы оказались такими склонными.

Тем не менее, Бард не дрогнул.

– Как пожелаешь, удачи, Бильбо.

– Спасибо, – сказал он, сверкнув человеку улыбкой, прежде чем повернуться лицом к нахмуренному королю рядом с ним. Бильбо встретился с хмурым взглядом и ткнул гнома в грудную клетку.

– Нам нужно поговорить. Сейчас же, – приказал Бильбо, наклонившись, чтобы схватить за запястье и оттащить его в сторону. К облегчению хоббита, гном не сопротивлялся и позволил хоббиту привести его в один из пустых залов, прежде чем тот отпустил его.

– Эру, что с тобой такое? У тебя есть представление о том, что ты только что сделал? – сказал Бильбо, впиваясь взглядом в нахмуренного короля. – Ты просто вышвырнул нашего единственного союзника!

– Нам не нужны эти люди. У нас есть гномы, которые придут нам на помощь, – огрызнулся Торин, и глаза были тёмными: чёрными и синими. Бильбо почувствовал тошноту, как только взглянул на эти смешанные цвета.

– Ты дурак. Разве ты не понимаешь, что гномов недостаточно? – сказал хоббит, прежде чем покачать головой. – Нет, конечно, нет. Ты не в своём уме, ты не можешь ясно мыслить.

Бильбо сразу же пожалел о своих словах, когда глаза Торина стали совершенно чёрными.

– Прекрати говорить это! – прорычал король. – Все вы, каждую секунду, постоянно шепчетесь между собой. Я вижу, как все сомневаются во мне, думая, что я болен, НО Я В ПОРЯДКЕ, КАК ВЫ НЕ ПОНИМАЕТЕ?

– Если это так – отлично, но почему ты так кричишь на меня? – закричал Бильбо, поднимаясь, чтобы схватить руки короля в свои. – Слушай меня, чтоб тебя, слушай! Это не ты, Торин. Ты не делаешь такие глупые и опрометчивые поступки и ты не кричишь на своих друзей. Разве ты не видишь, как странно ты себя ведёшь?!

Торин посмотрел на свои руки, прежде чем перевести взгляд на лицо Бильбо.

– Я не… Бильбо, я не могу… Я не могу думать ясно. Всё, о чём я могу думать, это то, что человек крадёт у меня всё, что я люблю. Точно так же, как Смауг, и Азог, и все остальные. Я не… не могу потерять всё снова. Не сейчас.

Бильбо почувствовал, как что-то внутри него надломилось. Вскоре его сердце будет куском камней, как Эребор.

– О, Торин, Бард не пытается что-то украсть у тебя, это просто всё в твоей голове. Это Аркенстон заставляет тебя так думать.

При упоминании камня лицо гнома потемнело, и он отдернул руки.

– Не обвиняй Аркенстон во всём. Я знаю, что ты ненавидишь его, но это не причина. Это просто камень! Я не понимаю твою ненависть к нему.

Бильбо почувствовал, что его спокойствие, наконец, оборвалось.

– ПОТОМУ ЧТО ЭТОТ КАМЕНЬ ПРИЧИНА ВСЕМУ! – хоббит бушевал, схватившись за пальто короля и сотрясая гнома всеми силами. – КАК ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ ЭТОГО, ПОСЛЕ ТОГО КАК ТЫ ВИДЕЛ СВОЕГО ДЕДА, ПОГЛОЩЁННОГО БЕЗУМИЕМ, КАК?!

Глаза Торина расширились, и рот распахнулся, когда хоббит слегка встряхнул его. Ошеломительной реакции не последовало, поскольку эти тёмные глаза сузились в щели, и он зарычал. Бильбо сделал шаг назад и приготовился, если нужно будет бежать. С гневом, поддерживающим его, он мог бы опередить гнома.

Но прежде чем Бильбо узнал, так ли это, Бофур ввалился в холл; тяжело дыша, его шляпа была изогнута от его безумного бега.

– Торин, Торин!

– Не сейчас, – прорычал король, не сводя глаз с Бильбо.

Бофур проигнорировал требование короля и указал на ворота.

– Ты должен прийти прямо сейчас! Трандуил прибыл за своей порцией сокровищ!

Бильбо закрыл глаза и закричал.

***

Chapter Text

Никакие ворота не удержат Врага, если при них не будет защитников.

Арагорн

***

Ори никогда не считал себя храбрым.

Он был воспитан в нищете, без места, которое мог бы назвать домом, в постоянном страхе за собственную жизнь. Его самым первым воспоминанием было тело матери, погребённое в какой-то безымянной могиле, в такой же безымянной деревне людей. Она умерла от чумы, которая убила половину деревни и чуть не забрала Ори. Но он выжил, а его мама – нет. Она умерла, оставив своих детей в одиночестве.

Не то, чтобы при её жизни это было не так.

Эти воспоминания – страх смерти – остались с Ори на всю оставшуюся жизнь. Они заставили его быть осторожным в мире, где такие вещи, как болезнь и смерть, были на каждом шагу. Ори провёл большую часть своего детства, прячась в комнате, имея только несколько книг и деревянную игрушку, сделанную руками его брата, для компании. Не помогало и то, что оба его брата по-своему стали причиной этих страхов.

Ори любил Дори больше, чем когда-либо любил маму, но всё же брат чрезмерно его опекал. Он всегда предупреждал своих маленьких братьев об опасности в мире и подчёркивал, насколько важно быть осторожным. В то время как Нори принял этот совет как вызов, ища еще больше неприятностей на свою задницу, Ори прилагал все усилия, избегая их, потому что мир мог так же легко раздавить его, как и маму.

Нори неосознанно привил своему младшему брату идею опасаться делать шаг за пределы своего дома. Ори помнил, как заботился о брате, когда тот возвращался домой с заплывшим глазом, разбитой губой или переломами. Видя, как его сильный и бесстрашный брат с молчаливой болью вправляет поломанные кости или зашивает старыми нитками рваную рану, он понял, что даже самые могущественные из гномов могут пасть от зла внешнего мира.

С этим постоянным страхом в глубине сознания Ори жил всю свою жизнь. Пугливый и замкнутый гном. Он никогда не подвергался серьёзным рискам. Его жизнь была безопасной и рутинной. Если он иногда и задавался вопросом, каково было бы увидеть неисследованные земли, то это были лишь его собственные фантазии.

Всё изменилось, когда он встретил мастера Бэггинса.

Бильбо Бэггинс был такого же роста, как и он. Его запястья были маленькими и нежными, и казалось, стоит только прикоснуться к ним, и на них тут же расцветёт лиловый синяк. Он носил только два слоя одежды, которые были настолько тонкими, что Ори мог видеть изгибы мышц хоббита, когда тот двигался. Когда гном познакомился с ним, он почувствовал страх за маленького хоббита, которого можно было так легко ранить. Как они могли взять с собой в столь тяжёлое путешествие беззащитного и нежного Бильбо?

Конечно, все эти впечатления были разрушены после инцидента с троллями.

Хоббит ошеломил Ори. Как мог такой, как Бильбо – который не владел мечом и носил носовой платок вокруг шеи, – набраться мужества, чтобы встретиться с тремя троллями в одиночку? Бильбо продолжал бросать вызов оркам, королям и даже дракону, не моргнув и глазом, как будто троллей было недостаточно. Он был бесстрашен до безобразия и с лёгкостью рисковал своей жизнью ради других. Ори не мог этого понять. Откуда могла взяться такая храбрость? Как он делал это каждый день, не прерываясь? Как Бильбо мог смотреть на мир, полный ужасов и смертей, продолжая улыбаться?

Это было неправильно. Это было неестественно. И вместе с тем – удивительно.

Ори не хотел быть трусом. Он хотел жить, как Бильбо, легко и бесстрашно, изучая забытые чудеса мира. Он хотел посетить места, о которых слышал от братьев, и открыть земли, которые существовали только в легендах. Он хотел быть храбрым и сильным, способным жить своей жизнью, не будучи искалеченным постоянным ужасом смерти.

И если мастер Бэггинс, потерявший своего Единственного, был храбрым, тогда, возможно, однажды и Ори сможет стать таким же.

***

Торин и Бофур вскочили на внезапный крик хоббита, когда тот начал выхаркивать свои лёгкие. Бильбо был совершенно уверен, что похож на маленького ребёнка, но ему было всё равно. Ему нужно было дать выход своему разочарованию, и он будет либо кричать, либо бить какого-нибудь короля по лицу. Поскольку у него не было возможности выбирать между Торином и Трандуилом, крик победил.

Когда он, наконец, остановился, то обнаружил, что два гнома молча смотрят на него со смешанными выражениями на лицах. Бильбо проигнорировал их обоих, повернулся на пятках и вышел из зала, направляясь к воротам. Там он обнаружил, что Гэндальф и Балин спорили со знакомым эльфом, в то время как Оин стоял в стороне, наблюдая. Бард и его люди исчезли, но он заметил Двалина и Нори, стоящих вместе с целителем, а на улице задержались трое эльфов, которых он не узнал.

– …не пройдёшь сюда! – рычал Балин, глядя на короля.

– Я не понимаю, почему нет. Твоя дверь широко открыта, – ответил Трандуил, холодный и невозмутимый.

Гэндальф встал между ними и был близок к тому, чтобы огреть их обоих своим посохом.

– Достаточно! Спорить сейчас не будет…

– Я просто пришёл за тем, что мне обещали, – прервал волшебника эльф. – Предоставьте мне мою награду, и я с радостью оставлю вас в покое.

– Ты ничего не получишь, пока мы не разделим сокровище! – огрызнулся Балин.

– Тогда я не уйду скоро, не так ли?

– Трандуил, ради Создателя, перестань…

– Что здесь происходит?! – проревел Торин, зайдя в коридор вместе с Бофуром.

Трио обернулось к королю гномов. Балин заметно расслабился, тогда как Гэндальф застонал, а Трандуил искривил губы в милейшим намёке на рычание.

– Что он здесь делает? – потребовал ответа Торин, указывая на Трандуила, но глядя при этом на Балина.

– Мне обещали часть сокровищ, и я пришёл за ними, – ответил эльф, прежде чем Балин смог заговорить.

Король гномов ухмыльнулся.

– Ты ничего не получишь от меня, kalil rukh*.

Трандуил просто смотрел на него, не моргая.

– Договорённость была не с тобой.

Все взгляды в тот же час обратились к Бильбо, который только пожал плечами в ответ.

– Я заключил сделку с ним. Моя четырнадцатая часть в обмен на нашу свободу.

– И я выполнил свою часть сделки, – добавил эльф, слегка наклонив голову. – Теперь твоя очередь, полурослик.

Хоббит кивнул и нетерпеливо махнул рукой.

– Да, да, я сдержу своё слово. У Вас будет Ваше обещанное сокровище.

– Нет! – возразил Торин. Что-то зажглось в тёмных глазах, когда он впился взглядом в короля эльфов. – Ты ничего не получишь от нас! Убирайся, прежде чем я убью тебя!

– Торин! – прогрохотал Гэндальф, и воздух затрещал вокруг него под воздействием едва контролируемой силы. Балин осторожно сделал несколько шагов назад, но Трандуил даже глазом не моргнул.

Торин тоже не выглядел впечатлённым, даже приблизился к волшебнику. Бильбо быстро протянул руку к предплечью гнома, прежде чем тот успел сделать что-то глупое из-за своего безумия.

– Достаточно, Торин, – успокаивал он, со всей силы вцепившись в руку короля. – Ты должен успокоиться. Угрозами мы не разрешим этот спор.

– Да, Бильбо прав, – согласился Балин, двигаясь, чтобы встать по другую сторону от Торина, и положил руку на плечо своего двоюродного брата. – Криком мы ничего не решим, вздохни и расслабься, прежде чем создать нам всем ещё одну головную боль.

Торин посмотрел на них обоих и медленно заставил себя расслабиться. Бильбо же остался напряжён и заметил, что Балин осторожно сигнализирует брату. Как бы то ни было, Двалин всё понял, потому что осторожно переместился так, чтобы Торин не заметил его движения.

– Я ничего не дам этому трусливому негодяю, – поклялся король, сжимая руки в кулаки. – Не тогда, когда он ничего не сделал, чтобы заслужить это! Все сокровища в этой горе принадлежат моему народу, который проливал кровь, пот и слёзы, создавая их. Гномы ничего не должны этому грязному лжецу, который отверг их, просящих его о помощи!

Тщательно поддерживаемая маска на лице Трандуила, наконец, треснула. Его голубые глаза превратились в щели лазурного цвета, а с его губ сорвался рык.

– Не испытывай мое терпение, ты, невежественная личинка. Я был снисходителен к твоей истерике до сих пор, но я устал от твоего нытья. Дай мне обещанное золото. Сейчас же.

В конце речи короля эльфов Торин тут же попытался вырваться и был остановлен только Двалином, который скрутил его в своих медвежьих объятьях. Втроём они пытались удержать короля гномов от потенциального нападения на Трандуила и начала новой войны с эльфами.

– Торин! Успокойся, дурак! – зарычал Двалин, откидывая голову назад, когда король гномов попытался сломать ему нос. Торин просто что-то прорычал на кхуздуле и снова попытался сбить Двалина.

– Посмотри на него. Он похож на сумасшедшую собаку, которую из жалости нужно убить, – предположил Трандуил.

– Не могли бы Вы быть столь любезны и заткнуться? Вы не помогаете! – ответил Бильбо, глядя на эльфа.

– Бильбо прав, перестаньте его раздражать, – посоветовал Гэндальф. – На самом деле, возможно, было бы лучше, если бы Вы ушли.

– Я не уйду без того, что мне обещали, – возразил король эльфов.

– И Вы это получите, – успокоил его Балин, не обращая внимания на рычание Торина, – но Вы должны дать нам время. Вернитесь через неделю, и получите свою награду.

– Ты не получишь ничего, кроме моего лезвия… – начал было Торин, но Бильбо успел закрыть ему рот ладонью.

Трандуил перевёл взгляд с Балина на Торина, прежде чем, наконец, заговорить.

– У вас есть три дня. Если к тому времени сделка не будет выполнена, я возьму то, что мне предназначается, силой.

– Прекрасно, – согласился хоббит, энергично кивая головой. – Отлично, мы со всем согласны, а теперь уходите!

Король эльфов слегка склонил голову, прежде чем скрыться в драматичном вихре из шёлка и бархата. Бильбо закатил глаза, когда эльф начал спускаться с горы. Были ли все короли такими драматичными? Арагорн, безусловно, казался уравновешенным, но, возможно, он был единственным исключением.

Только после того, как эльфы полностью исчезли из виду, они, наконец, отпустили Торина. Когда они это сделали, король гномов развернулся и ударил Двалина в челюсть, прежде чем доставить Балину такое же удовольствие. Бильбо быстро отступил на пару шагов, чтобы с ним не случилось то же самое. Двалин и Балин были гномами и без проблем справлялись с таким ударом; хоббиты же не были созданы, чтобы выдерживать такое.

– Как ты смеешь говорить за меня, – прорычал король, глядя на своих кузенов зло сияющими глазами цвета полуночного неба. – Ты забыл, кто твой король?!

– Я не забыл, кто мой король, да, но мой король забыл, кто он, – усмехнулся Двалин, слегка потирая челюсть.

– Двалин прав, Торин, это не похоже на тебя! Ты не такой жестокий или безрассудный! – возразил Балин, не обращая внимания на удар. – Разве ты не видишь этого? Ты действуешь, как…

– Как твой дед, – закончил Гэндальф, его серые глаза были такими же твёрдыми и непоколебимыми, как камень. – Ты теряешь рассудок, Торин Дубощит, как и твой дед, и его отец перед ним, и его отец до него. Проклятие Дурина наконец-то нашло тебя.

– ЗАТКНИСЬ! – взревел Торин. – Не говори со мной о тех вещах, о которых ты ничего не знаешь! Дед, возможно, потерял себя от безумия, но я – не он! Я сильнее, чем он когда-либо был, и я не паду от золотой лихорадки!

– Тогда как ты это назовешь? – тихо спросил Бильбо, чувствуя, что у него больше нет сил для борьбы. Он чувствовал усталость и единственное желание: чтобы это всё побыстрее закончилось. Хоббиту казалось, что он снова стал дряблым стариком. Если он не сможет вырвать Торина из пучин безумия, то что он должен был делать? Должен ли он украсть Аркенстон и ещё раз положить конец дружбе с Торином? Или его разум снова прояснится только на смертном одре? Что, если он спас Торина от смерти, чтобы у того была ещё более мрачная судьба?

Торин повернулся к нему и замолчал. Его глаза слегка посветлели, когда он увидел хоббита.

– Бильбо, пожалуйста, я не могу дать этому трусу золото, которое он желает. Разве ты не помнишь, что я сказал раньше? Как мои гномы создали все сокровища, которые можно найти в этой горе? Эти богатства принадлежат им. И только им.

– Ты также дал слово членам Компании, что отдашь им часть сокровищ после похода, – возразил хоббит, скрестив руки на груди. – Как ты объяснишь это?

– Да, потому что они все – гномы Эребора, – ответил король, приближаясь к взломщику. Бильбо инстинктивно сделал шаг назад, и гном застыл; на его лице удивление сменила боль.

– Ты меня боишься, – тихо сказал Торин, его плечи поникли, и он отступил на шаг от Бильбо.

– Не тебя, – поправил хоббит, – а того, в кого ты можешь превратиться из-за проклятия своего рода. Торин, ты мой друг, и я всегда смогу доверить тебе свою жизнь, но… это не ты. Это не Торин, которого я знаю. Я вижу перед собой опасного незнакомца, разум которого захватил кусок камня, и я не могу ему доверять.

Лицо короля потемнело.

– Ты продолжаешь обвинять Аркенстон в моем душевном состоянии, но я не могу серьёзно относиться к твоим словам. Не тогда, когда ты был против драгоценности с самого начала и предлагал мне избавиться от него.

– Потому что я не хотел, чтобы дошло до этого! – объяснил Бильбо, хлопая ладонями перед лицом короля гномов. – Я боялся, что этот проклятый камень завладеет тобой, и я был прав! Ты сошёл с ума!

– Я полностью отдаю отчёт своим действиям! – возразил Торин, глядя на него.

Они ходили кругами. Приводящими хоббита в бешенство кругами.

– Да, я вижу! – поставил точку в этом бессмысленном разговоре Бильбо. Развернувшись, он пошел обратно в гору.

– Куда ты идёшь? – спросил король сзади.

– Подальше от тебя! – ответил хоббит. Нори и Оин быстро ушли с его пути. – И не следуй за мной, потому что я не буду говорить с тобой, пока ты не вернёшь себе свой разум!

– Ты не будешь говорить с ним в течение следующих нескольких лет, – перевёл Гэндальф, втайне наслаждавшийся данной сценой.

Торин что-то прорычал, но не стал следовать за взломщиком. Бильбо был только за. Он был уверен, что ничего хорошего из этого бы не вышло.

***

Несмотря на все свои усилия, Бард и люди Озёрного города смогли покинуть Эребор только на следующий день, чтобы вернуться домой. Бильбо наблюдал, как они уходят, и задавался вопросом, не увидит ли он их в следующий раз на поле битвы. Гэндальф следил за уходом людей жёсткими серыми глазами; читая в их судьбах что-то, о чём Бильбо мог только догадываться.

– Кто-нибудь говорил с ним? – спросил Бильбо у волшебника, когда они стояли вместе у ворот Эребора.

– Нет. Он игнорирует всех нас и заперся в одной из комнат, – ответил Гэндальф, хмурясь вслед спинам Барда и его людей.

Бильбо вздохнул и потер лоб.

– Что мы будем делать? Трандуил не простит, если мы не сдержим слово.

– Нет, не простит, – согласился волшебник, глубоко вздохнув и опершись на свой посох. – Боюсь, нам, возможно, понадобится выкрасть для него сокровище или удерживать Торина достаточно долго для того, чтобы дать королю его долю.

Бильбо сморщил нос.

– А если Торин поймает нас?

Гэндальф ухмыльнулся.

– Будем надеяться, что он этого не сделает. Я не заинтересован в борьбе с другом.

Бильбо не думал, что ситуация может стать хуже, но уже на следующий день он понял, насколько был неправ. Даин прибыл и привёл с собой гномов, входивших в его армию. Бильбо не видел, когда приехал король Железных Холмов, но он, конечно же, заметил, что залы были заполнены гномами, закованными в бронированные доспехи.

– Откуда они все пришли? – спросил Фили, переглядываясь со своим братом.

Бильбо осматривал знакомые железные доспехи и сапоги и точно знал ответ на этот вопрос.

– Железные Холмы. Это гномы из Железных Холмов.

– Дядя Даин здесь! – понял Кили, и на его лице расцвела широкая улыбка.

Бильбо повернулся и поднял брови, удивленный словами принца.

– Дядя? Я думал, что он твой кузен?

– Так и есть, но он всегда был скорее дядей, чем двоюродным братом, – объяснил лучник, его карие глаза переливались, словно драгоценности из янтаря. – Он всегда присылал нам подарки на день рождения, и как только мы подросли, он взял меня и Фили в паб и…

– И на этом мы закончим историю, – прервал Фили, обхватив рукой голову брата и прикрыв ему рот. – Даин – дальний родственник, но он всегда был добр к нам. Он даже забрал гномов из Эребора после того, как тот пал. Я не удивлён, что он пришел помочь нам.

Бильбо не думал об этом. Он не знал, что Даин был так близок к двум принцам, но тогда Торин упомянул, что из всех своих родственников больше всего любил Даина. Он, конечно, не позволил бы кому-либо, кому он не доверял, подобраться так близко к своим драгоценным племянникам.

– Даин должен быть с Торином, – сказал Фили, прежде чем вдруг вскрикнуть и оттолкнуть брата. – Чтоб тебя, Кили! Не облизывай меня, я не знаю, где был твой язык!

Кили показал язык брату, пока Фили энергично вытирал руку.

– В следующий раз держи себя в руках! Пойдем, Бильбо. Ты полюбишь дядю Даина!

Прежде чем Бильбо смог высказаться и оспорить это утверждение, молодой принц схватил его за руку и потащил за собой. Он услышал стоны Фили перед тем, как пройти через толпу незнакомых гномов. Бильбо изо всех сил старался не упасть от головокружения, когда Кили неожиданно менял курс, чтобы не натолкнуться ни на одного из гномов. Хотя хоббит не был в восторге от того, что его тащили, как куклу, он оценил то, что молодой гном сделал всё возможное, чтобы Бильбо не столкнулся с кем-либо из незнакомцев. Он не думал, что его рёбра выдержали бы встречу с их железными доспехами.

Кили не сбавлял темпа, пока они не добрались до ворот, где Торин разговаривал с мрачным гномом с серо-каштановыми волосами и внушительной бородой, которая достигала его талии. Когда Кили увидел его, то не смог сдержать крика радости.

– Дядя Даин! – воскликнул принц, выпуская Бильбо из своей хватки и вприпрыжку направляясь к гномам.

Насквозь мрачный гном повернулся навстречу обладателю звонкого голоса и разразился улыбкой, которая даже при всех его шрамах была очаровательной.

– Кили! Фили! Мои два самых любимых племянника!

Кили засмеялся и бросился Даину в объятия, которые заставили Бильбо вздрогнуть. Со всеми этими доспехами он думал, что это довольно болезненно и неудобно. Но ни один гном, казалось, не возражал, когда они ударились лбами и приветствовали друг друга, сочетая всеобщий и кхуздул.

Фили подошёл более медленно, но его улыбка была не менее яркой, когда он вцепился руками в Даина и с радостью ударился с ним лбами. Принц что-то пробормотал старшему гному, что заставило того разразиться громоподобным смехом и хлопнуть принца по плечу.

– Ах, некоторые вещи никогда не меняются, – усмехнулся Даин, выпуская Фили из своих объятий. – Торин, почему ты не упомянул о том, насколько они выросли? Фили практически взрослый гном, а Кили даже победил Смауга! Маленькие гномы, которые ещё недавно ели песок, стали настоящими воинами!

Кили выдохнул весь воздух из своей груди и передёрнул плечами, а Фили застонал.

– Ты всё время будешь вспоминать об этом?

– Вы двое съели столько, что заболели, – напомнил ему Даин, выгибая брови. – А Дис пырнула кинжалом меня в бедро и забрала весь мой эль. Хороший эль. Я расскажу эту историю на твоей свадьбе.

– Это было довольно забавно, – признался Торин, пожав плечами на возмущение племянников, – и это не самая неприятная вещь, которую вы когда-либо делали. Помните того фермерского пони…

– Во всяком случае, – выкрикнул Кили, прежде чем его дядя смог продолжить, – у нас есть кое-кто, с кем ты должен встретиться, Даин! Бильбо, иди сюда!

Хоббит послушно подошёл к принцу и молча стоял, пока молодой гном его представлял.

– Дядя Даин, я с гордостью представляю тебе нашего взломщика, Бильбо Бэггинса, хоббита из Шира. Бильбо, это наш любимый кузен Даин Железностоп, сын Наина, внук Грора и владыка Железных Холмов.

Голубые глаза сына Дурина медленно оглядели Бильбо, прежде чем остановиться на его волосах. Даин уставился на них, прежде чем моргнуть и сказать что-то на кхуздуле. Торин ответил на том же языке и с ухмылкой дернул плечами. Даин повернулся к нему и поднял одну бровь.

– Шутки в сторону? – спросил он, глядя на Торина.

– Ты ещё спрашиваешь? – проворчал его двоюродный брат, скрестив руки на широкой груди. – Ты знаешь меня лучше всех.

Даин кивнул и снова взглянул на Бильбо, прежде чем оглянуться на короля.

– Правда, я просто не думал, что ты когда-нибудь…

– Я тоже, – признался Торин, пожав плечами. – Но это случилось, и теперь у меня не будет другого.

– Да. – Даин повернулся к Бильбо и уставился на хоббита, наклонив голову в сторону. – Интересно. Хорошо, я рад познакомиться с Вами, мастер Бэггинс.

– И я, владыка, – ответил тот, вежливо кивая головой. – Вы пришли вовремя. Возможно, Вы сможете убедить Его Величество не воевать с эльфами за сделку, которую я заключил.

Торин застонал, а Даин нахмурился.

– Бильбо, не поднимай этот вопрос сейчас, Даин только что прибыл из дальнего путешествия…

– Разве я не сказал, чтобы ты не разговаривал со мной, пока не опомнишься? – прервал его речь хоббит, обвинительно ткнув короля гномов в бок. – Ты снова нормальный? Ты согласен с тем, что Аркенстон превратил тебя в дурака? Что изгнание людей из Озёрного города и угроза Трандуилу были плохой идеей? Нет? Тогда не говори со мной.

Даин начал задыхаться, казалось, ему не хватает воздуха, а Торин сузил тёмные глаза.

– Я уже говорил тебе, что не доверяю этим людям и эльфам. Я не дам никому из них доступ к Эребору или его богатству, пока мои гномы не будут здесь.

– Твои гномы находятся на другой стороне континента, – сухо заметил Бильбо, прижимая руки к бедрам. – И в случае, если ты не заметил, им некуда будет возвращаться, ведь здесь нет ничего, кроме камней. Мы должны восстановить это место. Чего мы не сможем сделать без помощи людей из Озёрного города!

– Эребор будет восстановлен с помощью Даина и гномов, которых он привёл, – возразил Торин. – Нам теперь не нужны эти люди. Что касается эльфов, я не дам им и монеты из сокровищ, которые они ищут, чтобы украсть. Они не имеют права на это.

– Это моя часть, которая была мне обещана, – подчеркнул Бильбо, глядя на короля, – часть, которую я заработал. Разве это не значит, что я могу распоряжаться ею так, как мне захочется?

– Нет, если ты отдашь её Трандуилу, – прорычал Торин.

– О чём вы двое рассуждаете? – спросил Даин, прерывая их разговор.

Бильбо заговорил, прежде чем Торин сумел сказать хоть слово.

– Торин потерял рассудок из-за Аркенстона.

– Нет, – возразил король, а глаза Даина стали ещё больше. – Ты просто испытываешь иррациональную ненависть к нему!

– Тогда почему ты согласился на сделку с Трандуилом в один прекрасный день, а затем передумал? И ты без особых проблем приветствовал мужчин из Озёрного города, но неделю спустя вышвырнул их, – напомнил Бильбо гному. – Всё это произошло после того, как ты нашел этот проклятущий камень! До этого ты был в порядке!

– В его словах есть правда, – мягко согласился Кили, сжимаясь под взглядом Торина. – Ты изменился после того, как мы нашли камень…

– Хватит, я больше не хочу слышать эти глупости! – прогрохотал Король-под-Горой. – Я в порядке, и Аркенстон не угроза!

Бильбо громко фыркнул и посмотрел на короля.

– Это весело, есть ли доска для ставок? – прошептал Даин двум принцам.

– Поговори с Нори, он всё устроит, – шепнул Фили в ответ.

– Я всё слышал! – рявкнул Бильбо, переключаясь на гномов. – Довольно шуток! Это серьёзный вопрос!

– О, я не могу согласиться, – отозвался Даин, его голубые глаза сузились. – У нас есть более серьёзные проблемы на повестке дня. По дороге сюда мы увидели Азога Осквернителя. Он ведёт армию орков и гоблинов к Эребору. Так что, война снова стучит в наши двери.

***

– Почему они смотрят на меня?

Двалин пожал плечами; больше озабоченный тем, чтобы зашнуровать свой ботинок, чем хоббитом рядом с собой.

– Не знаю. Наверное, не привыкли видеть хоббита. Думаю, большинство из них даже не знали о том, что хоббиты существуют.

Бильбо посмотрел на одного из неизвестных гномов, когда тот указал на него (снова) и что-то сказал своему товарищу на кхуздуле.

– Они смотрят на мои волосы.

– Может быть, они завидуют бусам в твоих волосах, – предположил Бофур.

Бильбо наблюдал, как два гнома засмеялись, покачали головами, жестом указывая на них.

– Я не думаю, что их смех вызван моими бусами.

Двалин посмотрел на двух гномов, сузил глаза, а затем бросил ботинок в одного из них. Тот попал ему в лицо, и гном упал с криком. Другой хотел прийти на помощь своему другу, пока не увидел Двалина, направляющегося в их сторону. Молодой воин быстро схватил своего лежащего компаньона и скрылся за поворотом со скоростью варга.

Бофур усмехнулся, а Бильбо закатил глаза, когда Двалин поднял свой ботинок.

– Я даже не хочу знать, о чём они говорили.

– Это не очень интересно, – успокоил Бофур, подмигивая ему.

– Теперь я действительно не хочу знать, – пробормотал хоббит, потирая лицо. – Они ещё не вышли из комнаты?

Шахтёр цокнул языком.

– Нет, дверь всё ещё закрыта.

– Конечно же, она закрыта, – вздохнул Бильбо, сложив руки на коленях. После того как Даин объявил об Азоге, Торин устроил совещание со своим братом, Балином и Гэндальфом. Они заперлись в одной из комнат несколько часов назад и ещё не появлялись. Он не знал, было ли это потому, что они были заняты составлением планов, или потому, что Торин был глуп и отказывался слушать голос разума.

У Бильбо было чувство, что, скорее всего, из-за второго.

– Как ты думаешь, Даин заставит его прислушаться к голосу разума? – спросил Бильбо, когда Двалин присоединился к ним.

– Вряд ли, – прорычал воин, когда плюхнулся на своё место с ботинком в руках. – Если Балин и ты не смогли до него достучаться, тогда у Даина нет ни единого шанса.

– Мы хотели бы, чтобы те люди были всё ещё здесь, – признался Бофур, почёсывая грязную щеку. – Сейчас они были бы очень полезны.

Бильбо вздрогнул, когда Двалин согласился.

– Да, не хочу этого говорить, но мы не выиграем этой битвы. Не без больших потерь.

– Многие гномы умрут, – мягко согласился Бофур. – Возможно, и кто-то из нас может…

– тела павших тянутся до самого горизонта; целое море мёртвых. Даже поднявшись на холм, он всё ещё не видит его конца. Гном, эльф, человек, орк – для смерти нет никакого исключения. Все они лежали там, встретившие свою смерть на чужой земле, за сотни миль от дома, а их немигающие глаза смотрели на него. Запах мёртвых силён, из-за чего его выворачивает на окровавленную землю. Бильбо не может смотреть на трупы долго, потому что чувствует себя виноватым, потому что он жив, а они навсегда останутся гнить под этим палящим солнцем –

– Никто не умрет, если я смогу помочь, – заявил Бильбо, заталкивая свои воспоминания глубоко внутрь себя.

Двалин усмехнулся, но его тёмные глаза, смотрящие на хоббита, излучали тепло.

– Даже твои трюки не смогут остановить смерть, взломщик.

– Нет, не смогут, – согласился Бильбо, глядя на закрытую дверь, где проходила встреча. – Но я могу остановить разногласия.

Только когда солнце зашло, а луна поднялась высоко в небо, двери, наконец, открылись. Громкий шум заставил Бильбо вскочить на ноги в тревоге, только чтобы найти Гэндальфа, выплёвывающего проклятия. Он наблюдал, как разъярённый волшебник ушёл, прежде чем взглянуть на дверь, вышедшие из которой Балин и Даин тоже не были спокойными; оба имели разъярённое, но грустное выражение лиц. Они не заметили хоббита, замершего в углу, когда уходили вслед за Гэндальфом, поэтому, не скрываясь, яростно шептались друг с другом.

Бильбо оглянулся на дверь и, когда Торин не появился, медленно зашёл в комнату. Он заглянул внутрь и обнаружил, что король сидит за сломанным столом, положив голову на руки. Его широкие плечи были опущены, а волосы были беспорядком из чёрных кудрей и кос. В этот самый момент он был не похож на Короля-под-Горой, а скорее просто на усталого и старого гнома.

Это заставило сердце хоббита снова разбиться.

– Торин, – тихо позвал Бильбо.

Торин поднял голову и встретился с ним глазами.

– Ты пришёл, чтобы ещё раз накричать на меня?

– Нет, не сейчас, мое горло ещё не восстановилось с прошлого раза, – признался хоббит, устраиваясь на целой части стола. Усевшись, он задел бедро гнома босыми ступнями. Это было довольно приятное чувство.

– Хорошо, потому что мои уши болят от криков Гэндальфа, – признался гном, взглянув туда, где их тела соприкасались, прежде чем оглянуться на лицо Бильбо. – Балин и Даин полагают, что я должен попросить Трандуила о помощи.

– Они правы, – согласился хоббит, глядя в лицо Торину. – Нам понадобятся эльфы и люди, если мы хотим выжить в предстоящем сражении.

Торин злобно покачал головой, из-за чего его косы ещё больше рассыпались по плечам.

– Я не могу попросить их о помощи, моя гордость не позволит мне этого.

– Твоя гордость важнее жизни гномов? – заметил Бильбо, поднимая брови. – Жизни твоих племянников и друзей? Какая польза от гордости умершим?

– Ты не понимаешь, моя гордость – это всё, что у меня осталось после того, как Эребор пал, – сказал гном, и его губы сжались в тонкую полоску. – Я потерял своё королевство, своих гномов, свой титул и даже семью. У меня не было ничего, кроме гордости – так долго, что я не знаю, как это – существовать без нее. Каким королем я был бы без моей гордости?

Бильбо не мог сказать. Он не знал, что делало королей хорошими или плохими, а только то, что может их убить.

– Торин… Ты говоришь, что не можешь согласиться на сделку, но что, если я сделаю это вместо тебя?

– Я бы не стал просить тебя об этом, – отказался Торин, покачав головой. – Всё, что ты должен сделать – это оставаться в безопасности. Сфокусируйся только на этом.

Никто не будет в безопасности, как только Азог приведёт свою армию в Эребор. Бильбо знал это, и он мог видеть в глазах Торина, что тот понимает это так же ясно.

– Ты всё ещё слеп к тому, что перед тобой? – спросил Бильбо, глядя в затенённый синий цвет.

– Я не сумасшедший, – опроверг король, но хоббит не заметил подтверждения этих слов в его взгляде. – Хотел бы я, чтобы ты поверил мне.

– Я тоже хотел бы верить тебе, – признался Бильбо. – Но я не могу отрицать того, что вижу перед собой. Ты можешь сомневаться во мне и даже ненавидеть меня, если хочешь, но я клянусь, Торин Дубощит, что я спасу тебя от этого безумия.

После его слов что-то изменилось в глазах Торина. В них зажёгся свет, как фейерверки в ночном небе. Прежде чем он смог понять, что происходит, Бильбо оказался подтянутым к королю. Торин обхватил руками его бедра и спрятал лицо на его животе. Бильбо заскрипел от хватки и постарался не отталкивать гнома от себя.

– Я счастлив, что встретил тебя, – сказал король, его глубокий голос был приглушён одеждой. – Я так рад, что Гэндальф выбрал тебя. Ты… Ты сделал мою жизнь лучше, просто существуя, Бильбо Бэггинс.

Бильбо почувствовал, как у него перехватило дыхание. Ох. Ох. Можно ли одновременно ощущать радость и горе? Потому что он был совершенно уверен, что в это мгновение так и было. Прежде, чем он смог остановиться и подумать – потому что размышления только придавали ему проблем, – он поднял руки и спрятал их в беспорядке чёрных кудрей на своих коленях. Торин застыл на мгновение, прежде чем усилить хватку на бёдрах хоббита. Бильбо не возражал и обнял короля.

– Я тоже рад, что встретил тебя, – прошептал он, закрывая глаза, чтобы остановить слёзы, навернувшиеся на них. – Очень, очень счастлив.

Бильбо хотелось бы сказать, что он действительно счастлив видеть Торина снова. Разговаривать с ним, смеяться с ним, плакать вместе с ним и даже спорить с ним. Это был действительно подарок: снова жить вместе с потерянной любовью. Не имело значения, что Торин не любил его в ответ или не упускал из виду камень; достаточно было просто того, что он всё ещё жив.

На самом деле это было довольно несправедливо, что любовь, которую он нашёл, отличалась от той, что жила в словах его матери. Бильбо ожидал чего-то из рассказов и стихов, которые он читал всю свою жизнь. Но любовь оказалась ничем иным, как историей, написанной им самим. Торин не дополнил его и не заставил его внезапно любить себя больше. Бильбо мог бы жить без гнома всю свою жизнь. Он уже один раз сделал так, даже если в течение многих лет он и был несчастен. И хотя хоббит никогда не переставал любить короля, он, конечно же, не проводил время, как какая-то траурная героиня из рассказов. В конце концов, у Бильбо был Фродо – так что ему было чем заняться.

Бильбо понял одно: ему не нужен Торин, чтобы закончить свою историю, нет, но король вдохновил его стать лучшим. Да, он прожил счастливую и полную жизнь, но с гномом она была бы в сто раз лучше. И хотя хоббит и не показывал своего горя и никто, кроме него, не знал о Торине, он всю жизнь помнил о единственном, кого он когда-либо хотел видеть рядом с собой.

Может быть, его любовь была не такой, о которой когда-либо пели барды, но она была по-прежнему реальной и истинной. Его сердце, сердце хоббита, было не таким верным, как гномье, не так вечно, как сердце эльфа, но любовь, которую Бильбо испытывал, была такой же сильной. Это была любовь, которая горела в его груди в течение восьмидесяти лет, и, если он выживет, будет гореть ещё восемьдесят, потому что его сердце не могло забыть радость, которую испытывало, любя другого.

«Я люблю тебя, – подумал Бильбо, пропуская тёмные густые волосы сквозь пальцы, наблюдая за серебряными каплями, что струились по ним. – Я люблю тебя больше, чем ты даже можешь себе представить. И я сожалею о том, что произойдёт. Но я не могу смотреть, как ты снова умрешь. Извини меня, Торин».

Торин поднял голову и посмотрел ему в лицо. Когда он увидел, что хоббит плачет, его глаза широко распахнулись, и он протянул руку к щеке Бильбо.

– Не плачь, ghivashel**. Всё будет хорошо. Мы победим в этой битве.

Бильбо просто закрыл глаза, пока руки Торина вытирали его слезы. Ничего не было хорошо, потому что он собирался предать доверие Торина и снова разрушить их дружбу. Ничего не было в порядке, потому что его жизнь была ничем иным, как историей, и в ней не могло быть счастливого конца.

«Мне очень жаль».
***

Chapter Text

Хочешь, поезжай на войну и докажи свою верность мечом, а нет – отправляйся куда угодно. Но не проси меня о милосердии, если мы встретимся снова.

Теоден

***

Аркенстон был тяжелее, чем помнил Бильбо.

Камень легко опустился в его сложенные чашечкой ладони, мерцая слабым белым светом, казалось, затмившим лунный. Когда Бильбо посмотрел в него, то смог увидеть своё отражение на гладкой поверхности драгоценного камня. Его лицо – бледнее, чем он вспоминал, – смотрело на него с поджатыми губами и карими глазами – с тёмными пятнами под каждым.

По сравнению с безупречным эльфом, стоящим перед ним, Бильбо выглядел как какая-то грустная и избитая тварь.

– Это Аркенстон, – тихо сказал Трандуил, его мраморно-холодные глаза гипнотизировали камень. – Где ты его нашёл?

– Я взял его у Торина, – ответил Бильбо словами, которые завязли у него во рту. – Это моя четырнадцатая часть сокровища, что подтверждается договором.

– Это прекрасный камень, – признал эльфийский король, не сводя взгляда с Аркенстона. – Однако это ещё один драгоценный камень. Моя награда была больше этой.

Бильбо лишь нахмурился в ответ на слова эльфа.

– Так оно и будет, если Вы правильно сыграете в карты. Используйте этот камень, чтобы заставить Торина передать обещанную сумму. Будьте уверены, он заплатит любую цену, которую Вы попросите за эту глупую драгоценность.

Арктические глаза Трандуила, наконец, оторвались от камня и уставились на Бильбо.

– Тебе всё равно.

– Да, это так, – признался хоббит. Когда он выскользнул из Эребора, ему понадобилась вся сила воли, что у него была, чтобы не сбросить камень с горы и не смотреть, как тот разбивается на миллионы крошечных осколков. Только память о телах друзей удержала его от этого поступка. – Это не более чем симпатичная безделушка, отравляющая разум Торина. Если бы я мог, я бы бросил его в океан, чтобы он его больше никогда не видел. Но поскольку это не решит ни одной из моих проблем, я буду использовать его для того, чтобы заключить сделку с вами.

Глаза Трандуила потемнели.

– Ты хочешь заключить ещё одну сделку со мной после того, как не выполнил и первую? Ты высокомерная тварь, полурослик.

– В последний раз: меня зовут Бильбо, а не полурослик, – устало ответил хоббит, глядя на короля, – и эта сделка важна для нас всех. На данный момент к Эребору идёт армия орков и гоблинов, они уничтожат всё на своём пути, в том числе и Сумеречный лес, чтобы добраться сюда. Теперь мы можем потратить то немногое время, которое у нас остаётся, сражаясь между собой за золотые безделушки и серебряные кольца, или же можем объединить наши силы и уничтожить их раз и навсегда. Что выбираете?

– Почему ты думаешь, что эльфы будут сражаться вместе с гномами? – спросил король, не выглядя удивлённым новостями об армии, вторгшейся в его королевство. Вероятно, он уже знал об этом.

– Они присоединятся, – уверенно сказал Бильбо. – Несмотря на то, что Вы верите в это, они не глупы. Они знают, что не смогут противостоять этой армии в одиночку. Гномы будут сражаться с вами и с людьми из Озёрного города, если вы придёте.

Трандуил долго смотрел на него своими древними глазами. Когда он, наконец, заговорил снова, его голос застыл от едва заметного намёка на сдерживаемую ярость.

– Я вызову людей из Озёрного города, чтобы те присоединились к нашим силам. Эта битва затрагивает их так же, как моих эльфов и твоих гномов. Но ты должен убедить Дурака-под-Горой присоединиться к нам. Он не будет слушать меня.

Бильбо вздрогнул.

– Он тоже меня не послушает, но если Вы правильно используете Аркенстон, сможете заставить его согласиться на золото и альянс.

– Он не забудет об этой измене, – предупредил эльф, слегка сморщив лоб. – Гномы никогда не забывают. Гномы никогда не прощают. Он не простит тебя.

Бильбо фыркнул. Ему не нужно было предупреждение – не тогда, когда он жил с последствиями своих действий всю свою прошлую жизнь.

– Я знаю об этом, но мне всё равно. Я предпочёл бы, чтобы он жил и ненавидел меня, чем погиб, как мой друг.

Впервые в эту ночь Трандуил наконец показал намёк на эмоции. Его прозрачные голубые глаза затуманились, губы нахмурились, и на лице проступили горькие линии прожитых лет.

– Понимаю. Хорошо, Бильбо Бэггинс. На рассвете я приеду в Эребор с Аркенстоном и обменяю его на своё золото и союз. Если всё пойдёт хорошо, мы будем сражаться с тобой бок о бок в предстоящей битве.

***

Бильбо не спал той ночью. Его тело и разум не позволяли ему сомкнуть глаз – не с бурей, который нёс в себе рассвет. Поэтому он упаковал некоторые из своих вещей, готовясь к тому, что грядёт. Всю оставшуюся часть ночи он наблюдал, как его друзья спали – мысленно рисуя их лица в разуме снова и снова, пока не увидел их перед собой, закрыв глаза. Хоббит не знал, кого он потеряет с рассветом, а кто останется рядом с ним.

Медленно, будто нехотя, солнце взошло над землёй. Гномы начали шевелиться и заниматься утренней рутиной. Хоббит наблюдал, как Бомбур начал готовить завтрак, а Дори укрыл своим одеялом двух принцев, так как они оба, как правило, сбрасывали его ночью. Балин и Бифур вместе курили, а рядом с ними Нори пытался расчесать свои волосы и бороду. Ори грел руки у камина, тогда как Оин и Глоин помогали заплести друг другу волосы. Двалин, Бофур, Фили и Кили спали, пока запах завтрака не разбудил их. Гэндальфа и Торина нигде не было видно, и хоббит был благодарен за это. Бильбо не смог бы смотреть сейчас в глаза королю.

Когда Гэндальф, наконец, появился, его лицо было напряжено, а ноздри раздувались при каждом вздохе. Он стучал посохом по каменному полу, пока каждая пара глаз не была обращена к нему.

– Трандуил здесь, чтобы торговаться за свою часть сокровищ.

Гномы застонали.

– Серьёзно? Он не мог дождаться завтрака?

– Кто-нибудь разбудите этих четырех ленивых бомжей, нам нужна их помощь.

– Как вы думаете, он мог бы вернуться после еды?

– Кто так рано встаёт, чтобы договориться?

– Наверное, он сделал это специально, чтобы позлить нас.

– Где Торин? Он же не столкнулся с этим травоядным?

– Надеюсь, Даин вместе с ним. Нам не нужно кровопролитие с самого утра.

Бильбо проигнорировал все замечания и медленно двинулся в сторону ворот. Он слышал, как другие, следуя своему собственному темпу, спорят друг с другом. В другой раз он нашёл бы эти разговоры забавными, но теперь ему стало интересно, услышит ли он их снова. Когда все добрались до ворот, они увидели Торина и Даина, говорящих с Трандуилом, его сыном и Капитаном его стражи. Все были вооружены, а Леголас держал в руках закрытую сумку.

– О, хорошо, вы не поубивали друг друга, пока меня не было, – сказал Гэндальф приветственно, вставая между Торином и королём эльфов. – Я привёл других, как ты и просил, Трандуил. Теперь скажи нам условия новой сделки, которую ты хочешь заключить.

Трандуил указал двумя пальцами на Леголаса. Принц сделал шаг вперёд и медленно развязал сумку, которую держал, чтобы открыть их взглядам Аркенстон. Когда гномы увидели камень, они едва не задохнулись и начали кричать. Торин пошатнулся и схватился за нахмурившегося Даина, чтобы не упасть.

– Я хочу заключить новое соглашение с помощью этого, – сказал эльф, удерживая идеальную маску на лице. – Аркенстон в обмен на моё золото и поддержку в предстоящем сражении с Азогом и его армией.

– Где ты взял его? – тихо спросил Торин. Его глаза были большими и стеклянными, а рука со всей силы сжимала плечо Даина.

Глаза Трандуила мельком оглядели толпу, прежде чем встретить взгляд Бильбо. Хоббит содрогнулся и шагнул вперёд.

В Мордор всё.

– Я отдал его ему, – признался Бильбо, и голос прозвучал громче и яснее, чем он ожидал.

Толпа обернулась.

– Ты? Ты отдал Аркенстон эльфам? – ахнул Балин, как будто его ударили со всей силы в живот.

– О, Бильбо, – вздохнул Гэндальф, прислонившись к своему посоху. Он закрыл глаза и выглядел таким старым и усталым, каким и был на самом деле.

Остальные гномы выглядели не лучше. Даин казался невозмутимым, но некоторые, такие как Двалин, Глоин и Фили, находились где-то между шоком и возмущением. Другие, такие как Кили, Бофур, Бомбур и Ори, были ошеломлены этой новостью. Только Бифур, Дори, Нори и Ори выглядели испуганными и неуверенными. Но самая худшая реакция была у того, кого Бильбо больше всего ценил.

Медленно, очень медленно, Торин повернулся к нему лицом, пустым, как холст. Когда он заговорил, его голос напоминал шепот предстоящего шторма.

– Что ты сказал?

Бильбо сглотнул и встретился взглядом с полуночными глазами против своей воли.

– Я отдал его ему, я украл у тебя Аркенстон, а затем отдал его Трандуилу, чтобы торговаться за его помощь в предстоящем сражении.

– Ты… Нет. Нет, этого не может быть, – пробормотал гном, покачав головой, со всей силы сжимая волосы. – Ты бы этого не сделал. Ты бы не стал…

– Предавать твое доверие? – закончил Бильбо спокойно, не отрывая взгляд от короля. – Боюсь, я это сделал, Торин. Извини.

Торин продолжал качать головой и смотреть на Аркенстон в руках Леголаса, а затем обернулся к Бильбо. Его глаза начали расширяться, а губы искривились в болезненном рыке.

– Нет, нет, нет, нет, не ты, ты не мог…

Король издал гневный рык, обнажил меч и стремительно двинулся к хоббиту. Бильбо не шевелился и смотрел, как король направляется к нему. Но прежде, чем Торин смог сделать еще три шага, Двалин, Дори и Глоин скрутили его.

– Торин, что ты делаешь?! Ты потерял рассудок?! – воскликнул Глоин, удерживая руку короля.

– Успокойся, Торин, помни, кто он, – прорычал Двалин, схватив запястье Торина, державшее Оркрист.

Дори не говорил; он просто подсунул руки под мышки Торина и отдёрнул его назад.

Торин зарычал и попытался сбросить всех троих, но потерпел неудачу.

– Отпусти меня! Я не прощу этого! Он заплатит за кражу!

– Ты помнишь, что я сказал тебе ночью, когда Азог напал на нас? – спросил Бильбо, прерывая короля и медленно приближаясь к гномам. – Ты помнишь, Торин? Когда ты спросил меня, чего я хочу больше всего в этом мире?

Торин успокоился; он тяжело дышал – так, что хоббит слышал это. Он не ответил на вопрос Бильбо и продолжал смотреть на него тёмными глазами, судорожно сжимая челюсти.

– Я сказал, что хочу, чтобы вы все жили, – продолжал он, не обращая внимания на опасность, к которой он приближался. – Это всё, что я когда-либо хотел в конце всего этого путешествия. Увидеть всех вас живыми.

– И это должно оправдать твою кражу? Ты украл у меня Аркенстон, ТЫ ПРЕДАЛ МОЁ ДОВЕРИЕ! – взревел король, избавляясь, наконец, от хватки троих гномов и опустив меч на землю. Прежде чем его двоюродные братья смогли остановить его снова, Торин схватил Бильбо за грудь и поднял его на уровень своих глаз.

– Почему? – прорычал король гномов, чернота полностью затопила столь любимые голубые глаза. – ПОЧЕМУ?!

– Торин еле сжимает его руки, и с такой небольшой силой уходит великий гном.

– …я хочу расстаться с тобой в дружбе, я не могу исправить своих слов, но… –

– Трандуил кладёт Аркенстон на грудь Торина и осторожно накрывает руками гнома проклятый камень –

– …конец моего пути весьма печален, и ни одна груда золота не может изменить этого… –

– рука Торина кажется тощей и бледной по сравнению с его, и Бильбо рыдает ещё сильнее, потому что король мёртв. Да здравствует король –

– Потому что я не могу смотреть, как ты умираешь, – ответил Бильбо, не моргая глядя в глаза своего величайшего горя. – Я могу жить с этим, ты ненавидишь меня, Торин Дубощит, да, но это того стоит, пока ты живёшь. Ты меня понимаешь? Я буду жертвовать всем, пока ты ЖИВ!

Торин покачал головой, когда его широкие плечи опустились, а нижняя губа дрогнула.

– Нет, нет, я не понимаю. Никто никогда раньше не причинял мне такого вреда. Никто из тех, кого я любил. До сих пор.

Бильбо моргнул. Впервые с тех пор, как он взял Аркенстон, он был в замешательстве.

– Что?

– Разве ты не видишь? Мои чувства к тебе? – выкрикнул гном. – Разве я не прояснил ситуацию, когда дал тебе комнаты своей матери? Когда я вплёл бусины своего рода в твои волосы? Разве ты не понял мою любовь к тебе?

– Лжец, – прошептал Бильбо, чувствуя странное оцепенение, охватившее его тело. – Ты лжёшь. Ты не любишь меня. Ты не можешь меня любить.

– Нет, не могу, – спокойно согласился король, что-то внутри него, казалось, развалилось. Это было похоже на то, как произведение искусства обжигалось в огне. – Не сейчас. Больше нет.

Торин отпустил его и отступил. Хоббит упал на твёрдую почву, однако не почувствовал боли. Он вообще не чувствовал ничего, кроме ужаса, когда смотрел, как Торин разворачивается и уходит.

– Торин, – выдохнул Бильбо, поднимая руку, – Торин, прекрати, пожалуйста! Скажи, что ты имел в виду! ТОРИН!

Король не обернулся.

– Уходите, Бильбо Бэггинс, уходите и никогда не возвращайтесь.

Бильбо откинулся назад и уронил руку. Он почувствовал что-то в груди – что-то сырое, разбитое и неровное, – развалившееся со словами гнома. Это заставило его вдохнуть, пока он не почувствовал, что не может дышать вообще. Его сердце начало болеть, как будто кто-то обхватил его рукой и медленно сжимал – всё сильнее и сильнее, – пока не раздавил его в клочья.

Как назвать дважды разбитое сердце?

«Нет, нет, нет, нет, вернись, возвращайся, ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!»

– Как насчёт моего предложения? – спросил Трандуил откуда-то издалека. Его голос был спокойным и рассудительным. Как король эльфов мог не видеть, что весь мир рушится здесь и сейчас?

– Мне плевать. Забирайте своё золото и союзников, забирайте всё золото Эребора. Мне всё равно. Просто уходите и возьмите это с собой, – ответил Торин таким холодным и резким голосом, что Бильбо был уверен, тот разрезал ему сердце. Или то, что осталось от него в этот момент.

Где-то вдали от себя Бильбо услышал, как остальные говорят и начинают кричать всё громче и громче. Но он не мог разобрать слова или тех, с кем они разговаривали, поскольку все они застыли звуками на заднем плане. Единственным ясным голосом, который он мог услышать, был голос Единого Кольца, которое смеялось, смеялось и смеялось.

«Кто будет любить тебя сейчас, маленький хоббит?»

***

Chapter Text

Не бросай своего обыкновения – появляйся, когда ты больше всего нужен и когда тебя меньше всего ожидают.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Каким-то образом Бильбо оказался в лагере Трандуила с Гэндальфом.

Он не мог вспомнить, как он туда попал. Бильбо смутно помнил, как волшебник взял его за руку и осторожно вывел из Эребора. Он не мог вспомнить прогулку в лагерь Трандуила или то, как имущество оказалось в его руках. Хоббит не помнил, как укрылся в одиночной палатке, где смог, наконец, лечь и отдохнуть. Он не мог вспомнить ничего, кроме уходящего Торина.

– эти тёмные глаза смотрят на него, хотя он… –

– …разве ты не видишь? Мои чувства к тебе… –

– Торин поворачивается и уходит от него во второй раз –

– Я не знал, – прошептал Бильбо вслух, глядя в потолок эльфийского шатра. – Как я мог знать? Как я мог знать, если ты мне никогда этого не говорил?

Но Бильбо знал – глубоко в сердце, – что вина была не только на Торине. Хоббит был так слеп. Как он мог забыть, что Торин предпочитает действия вместо слов? Как он мог не понять значение бус в своих волосах? Или слова Бифура и намёки других? Как он мог не увидеть взгляд безответной любви в глазах короля, когда в собственных держал его в течение восьмидесяти лет?

– Ты самый большой дурак в мире, Бильбо Бэггинс, – пробормотал хоббит, закрыв глаза, пытаясь остановить слёзы. Он впервые накричал на Торина. Он больше никогда не будет этого делать.

«Но на этот раз ты разбил ему сердце», – прошептало кольцо.

Хоббит не мог этого отрицать. Он сломал сердце Торина вместе с его доверием и дружбой. Бильбо не мог игнорировать этого, и он понятия не имел, что делать сейчас. Было иначе, когда он думал, что Торин его не любит. Хоббит был готов потерять его дружбу, если бы это означало, что он смог сохранить своих друзей живыми. Но то, к чему он не был готов: потерять сердце Торина навсегда.

– Моя жизнь – одна большая ошибка за другой, – пробормотал хоббит, потирая лоб.

– Да, но сейчас я уверен, что это не самая большая из наших проблем, – прокомментировал Гэндальф, входя в палатку. Бильбо открыл один глаз и наблюдал, как волшебник садится рядом со своей койкой и прислоняется к стене. Его глаза были затенены шляпой, но Бильбо всё ещё мог видеть опущенные уголки губ своего друга.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил волшебник.

– Как будто моё сердце уничтожено, – ответил хоббит, снова закрыв глаза и обняв себя руками. – Гэндальф, что я наделал? Торин…

– Прекрати прямо сейчас, Бильбо Бэггинс, я не хочу слышать этих слов, – стальным голосом прервал его Гэндальф. – То, что ты сделал сегодня, было самым храбрым и разумным решением, которое можно было принять, исходя из данной ситуации. Заключив союз с Трандуилом, мы также получили доступ к людям из Озёрного города. С их помощью мы сможем выиграть эту битву. И остаться в живых.

– Но я причинил боль Торину, – прошептал Бильбо, вспомнив выражение лица короля после своего признания. – Я использовал его доверие, я разрушил нашу дружбу, я сломал его…

– Ты причинил ему боль, – легко согласился волшебник, – но он не оставил тебе другого выбора. Бильбо, мы оба знаем, что Торин не тот, кто сейчас находится на троне Эребора, и проклятие линии Дурина завладело им. И поэтому он не понимает, что твои действия были вызваны любовью к нему. Если бы король был в своём уме, мы оба знаем, что он согласился бы с твоим планом.

Бильбо покачал головой, почувствовав, как на глазах появились слёзы.

– Это не меняет того, что он сказал. Это не стирает причинённую ему боль. Я разбил ему сердце, Гэндальф. Я разбил ему сердце и не осознавал этого, пока не стало слишком поздно, и теперь он больше никогда не посмотрит на меня так же, как прежде.

Гэндальф вздохнул и провёл своей большой рукой по золотым кудрям хоббита.

– О, Бильбо, мне жаль, что так получилось. Я действительно… Мы все надеялись, что у вашей истории будет счастливый конец. Никто не думал, что всё так закончится.

– И я тоже, – признался хоббит, поднявший руку, чтобы остановить поток проклятых слёз. – Я просто хотел сохранить его в живых. Это всё, что я когда-либо хотел, и всё же: как можно потерять и спасти одновременно?

Гэндальф снова вздохнул и просто провёл рукой по волосам хоббита успокаивающим жестом. Когда волшебник случайно затронул одну из косичек, Бильбо услышал перезвон бус в своих волосах и понял, что его решимость рушится в пыль. Он начал плакать горькими и бесконечными слезами, задыхаясь от нехватки воздуха в руках Гэндальфа, и только одно-единственное имя срывалось из его губ.

Волшебник всё это время был рядом.

***

При всём своём желании Бильбо знал, что не может просто лежать и плакать над своим разбитым сердцем. Скоро начнётся сражение, к которому нужно было подготовиться, чтобы спасти гномов, которых он ценил больше собственной жизни. У него не было времени на жалость к самому себе. Поэтому, с большим трудом, хоббит вытащил себя из койки и отважился выйти на улицу, чтобы снова встретиться с миром.

Трандуил установил лагерь неподалеку от развалин Дейла. Эльфы суетились возле палаток, одетые в лёгкие доспехи, с мечами в ножнах и луками за спиной. Большинство из них не обращало на полурослика никакого внимания, пока он блуждал по лагерю, но некоторые останавливались, чтобы рассмотреть хоббита, как какую-то диковинку. Бильбо игнорировал эльфов, пока наконец не нашёл самую большую палатку с двумя эльфами, стоящими у входа.

– Король внутри? – спросил он у мечников, не утруждая себя вежливостью.

Один из охранников – женщина с тёмными волосами – медленно кивнула.

– Да, он планирует битву, в данный момент с…

Бильбо не дождался, пока она закончит свою речь. Он просто пролез между охранниками, оставив их выкрикивать свои протесты на улице. Внутри он обнаружил Трандуила, стоящего над столом с Гэндальфом и – вот кого он меньше всего ожидал увидеть – Бардом. Все они сразу же обратили на него внимание.

– О, ты уже закончил плакать? – прокомментировал Трандуил, не отрываясь от карты на столе.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Гэндальф добрым голосом.

– Хорошо, – ответил Бильбо, избегая глаз волшебника и смотря на Барда. – Что ты здесь делаешь?

– Озёрный город был завербован для предстоящей битвы, – ответил человек, хмуро глядя на хоббита. – Как ты? Мастер Гэндальф только что объяснил, что ты сегодня сделал…

– Ты имеешь в виду, что он рассказал тебе, как я украл Аркенстон, использовал его, чтобы торговаться с Трандуилом, и был изгнан Торином, – напомнил Бильбо, вальяжно расположившись за столом. – Да, я боюсь, что мне не дали выбора в этом вопросе.

– Мы обсуждали возможные стратегии предстоящего сражения, – вмешался Трандуил, игнорируя его слова. – Я сомневаюсь, что это будет тебе интересно.

Бильбо покачал головой и вернул эльфу такую же улыбку, которую использовал для Лобелии, когда та пыталась украсть его столовое серебро.

– Конечно! В конце концов, я просто скромный хоббит, который грубит парочке королей и одному дракону. Ох, точно, и обсуждает готовку с тремя троллями. И правда, что он может понимать?

Глаза Трандуила сузились, когда Бард попытался замаскировать смех под кашель. Гэндальф даже не потрудился притворяться и открыто рассмеялся.

– Ты очень дерзкий для полурослика, – сказал эльф, когда хоббит посмотрел на карту.

– А ты очень плохо относишься к оскорблениям. Ты должен больше практиковаться, – ответил Бильбо, полностью игнорируя короля в пользу карты перед ним. Из того, что он видел, план состоял в следующем: позволить Азогу и его армии приблизиться к Эребору, где гора и ворота предоставят лучникам больше шансов и позволят другой армии контратаковать сзади, тем самым взяв орков и гоблинов в клешни. План был практически таким же, что и в прошлый раз. Да, они выиграли битву, но какой ценой.

– Какая армия ударит их сзади? – спросил Бильбо, взглянув на троих более высоких мужчин.

Бард застенчиво поднял руку.

– Мы. Люди. Если всё пойдёт хорошо, орки и гоблины окажутся в западне.

Хоббит закусил нижнюю губу.

– Но ты будешь идти пешком. Как вы пройдёте такое огромное расстояние за ограниченное время?

– Это то, что интересует и меня, – прокомментировал Гэндальф, приподнимая свои пышные брови в сторону Трандуила. – Эльфы в этом случае более полезны. И дело даже не в лошадях. Они быстрее движутся и пешком.

– Мои эльфы – главным образом лучники, которые полагаются на дальний бой, – заметил король, его серебряные глаза заледенели. – Они были бы более полезны над землей, где могли бы использовать свои луки.

Бильбо фыркнул.

– Полнейший бред, и ты это знаешь. Эльфы так же хороши и в ближнем бою. Ты просто не хочешь рисковать никем из своих в этой битве.

– Конечно, нет. Достаточно того, что мы примем участие в этой авантюре. Почему я должен рисковать ими из-за кучки гномов? – ухмыльнулся эльф, и его прекрасное лицо омрачилось ледяным взглядом.

Бард нахмурился и отпрянул от карты, будто обжёгшись. Гэндальф нахмурился и выглядел готовым прибить короля своим посохом. Бильбо побил бы его сам, если бы достал до лица. Но вместо этого хоббит поднял одну из свечей на столе и бросил её в короля эльфов. Трандуил легко уклонился, но выглядел ошеломлённым поступком полурослика.

– Эти гномы – мои друзья! – выплюнул Бильбо, взирая на эльфа. – Они готовы пойти туда и умереть за тебя и твоих эльфов! Неужели ты не можешь отплатить им тем же? Тебе действительно неведомо сострадание?!

Трандуил застыл, словно статуя. Его лицо стало таким же гладким и нечитаемым, как всегда – идеальная мраморная маска. Но Бильбо мог видеть напряжённую линию плеч и эмоции, которые бурлили под кожей короля, белой и прозрачной, словно фарфор. Даже его глаза холодели, пока не стали абсолютно глянцевыми, как нетронутое озеро.

– Эти гномы ненавидят тебя, – напомнил ему Трандуил, говоря с жестокой честностью, которой, казалось, обладали только эльфы. – Они изгнали тебя из царства, которое ты спас. Их король даже пытался убить тебя. Как ты можешь всё ещё заботиться об их судьбе?

Бильбо ухмыльнулся. Это был, пожалуй, самый глупый вопрос, который он когда-либо слышал.

– Только то, что их чувства изменились по отношению ко мне, не значит, что мои не остались прежними. Они всё ещё мне дороги, и я буду сражаться, и, если потребуется, отдам за них свою жизнь!

Абсолютно чёрные глаза Трандуила, казалось, не растаяли, но его губы расслабились. Гэндальф выдохнул. Хоббиту казалось, что все прожитые им годы в одночасье проступили в горьких складках у его рта.

– Возможно, мы можем смешать войска, – спокойно сказал Бард со стороны Бильбо. – Таким образом, каждая сторона будет иметь равное преимущество.

– Это поможет, – согласился Гэндальф, смотря в глаза Трандуилу. – Я знаю, что ты не хочешь разделять свое войско, но мы должны поступить именно так, если хотим пережить эту битву.

Трандуил вздохнул и махнул рукой.

– Хорошо, хорошо, мы разделим наши силы. С этим решили. Теперь на повестке дня следующий вопрос: с этой стороны мы будем…

Бильбо потратил остаток дня на подготовку к предстоящей битве. Он помогал с планами, сортировал предметы снабжения и даже вызвался стоять на страже. Хоббит напоил лошадей, убедился, что всех эльфов накормили, и начал собирать растения и травы, вспоминая все травмы, с которыми ему пришлось когда-либо столкнуться. Его гиперактивность помогла заработать парочку странных взглядов, но никто не попытался остановить его или поиздеваться за это. Они просто приняли его усилия и продолжили приготовления.

Иногда Гэндальф или Бард находили его и пытались поговорить. Бильбо вежливо, но твёрдо отвергал их каждый раз. Он знал, что, как только остановится, весь ужас прошедшего дня обрушится на него и он снова станет просто бесполезным плачущим комком. Он не мог так рисковать с Эребором за спиной и Азогом, который явится с рассветом. Только после того, как они выиграют битву, Бильбо остановится, чтобы отдохнуть и поскорбеть о том, что он (ещё раз) потерял. Только когда ночь упала и эльфы зажгли свои фонари, он был вынужден остановиться, когда к нему подошёл неожиданный гость.

– Бильбо, – поздоровался Балин, стянув капюшон плаща, под которым оказалось усталое и будто постаревшее на пару десятков лет лицо.

Бильбо несколько раз моргнул и медленно спустил одежду, которую шил.

– Балин, что ты здесь делаешь?

– Я пришёл проверить тебя, – объяснил гном, наблюдая, как хоббит поднимается на ноги. – Мне пришлось запереть других, чтобы эти упрямцы не последовали за мной. Мы… Мы все очень беспокоимся за тебя, друг мой.

Бильбо пожал плечами и отвернулся.

– Я в порядке, немного устал и обижен, но у меня достаточно сил, чтобы работать.

Балин приподнял одну седую бровь, пока его глаза цепко обследовали Бильбо, остановившись на его босых ногах.

– Да, я вижу. Я расскажу об этом другим. Это избавит их от мыслей, что ты свернулся калачиком в шатре и оплакиваешь себя.

– Зачем мне это делать? – удивился Бильбо, сморщив нос. – Это вряд ли принесёт мне пользу. Слёзы не изменят того, что я сделал, и уж точно не выиграют эту битву.

– Нет, но никто не стал бы винить тебя, если бы ты плакал, – заметил гном, и его губы скривились. – Бильбо, я хочу, чтобы ты знал, что я понимаю, почему ты сделал то, что сделал, и я не обвиняю тебя в этом. Использовать Аркенстон для создания альянса было самым разумным из того, что произошло в Эреборе, с тех пор, как Торин изгнал людей Озёрного города. Может, таким образом мы действительно переживём предстоящую битву.

– Это было самое разумное решение, но оно не было самым лёгким, – тихо сказал Бильбо, уставившись на ноги, где лежала незаштопанная одежда. – Балин, я… то, что сказал Торин сегодня… Он честно…

Балин глубоко вздохнул, его плечи поникли.

– Я знаю Торина всю свою жизнь. Я знал его в Эреборе, когда он был ещё принцем, и я был с ним после того, как мы пали и он стал нищим. Я видел, как он воевал за свой народ, видел, как он защищал свою семью и друзей. И я видел, как он работал до кровавых мозолей, чтобы вернуть наш дом. Я видел его счастливым и грустным, любящим и ненавидящим, игривым и серьёзным. Но за все мои годы я никогда не видел, чтобы Торин выглядел таким же счастливым и полноценным, каким он был рядом с тобой.

– король усмехнулся, и суровые линии на его лице расслабились, а глаза засияли ярче тысячи звезд. Торин выглядит намного моложе, когда он расслаблен и счастлив –

– …ты сделал мою жизнь лучше, просто существуя, Бильбо Бэггинс… –

– Торин ловит его, когда он ещё раз спотыкается о сапоги гнома в танце. Он смотрит на короля, но тот просто откидывает голову назад и смеётся –

Бильбо почувствовал, как из его глаз в который раз за день льются слёзы.

– Почему он ничего не сказал мне? Почему, Балин?

– Потому что он боялся, – признал гном, его тёмные глаза стали более печальными. – Он боялся, что ты его отвергнешь. Мы все знаем, что ты любишь и тоскуешь по мёртвому возлюбленному. Как он мог просить место в твоём сердце, зная, что оно всё ещё занято другим? Торин мог конкурировать за твоё внимание с любым. Но мертвец? Торин безрассуден во многих вещах, но с чужим сердцем он всегда осторожен.

– Как глупо, – прошептал Бильбо, когда его разбитое сердце стало превращаться в пыль. – Я никогда не смог бы отвергнуть его. Как я могу, если он – единственная любовь, которую я когда-либо знал?

– Ох, Бильбо, – выдохнул Балин, его лицо омрачилось. Прежде чем хоббит смог моргнуть, гном шагнул вперёд и заключил его в объятья, которые скрыли тело взломщика от холодного северного ветра и заставили заболеть все синяки на теле хоббита. Со слезами на глазах он наклонился и спрятал лицо в плаще гнома, чтобы заглушить всхлипы.

– Мне так жаль, – прошептал Балин, но было непонятно, предназначались ли эти слова Бильбо, Торину или им обоим. Всё, что знал хоббит: его сердце превратилось в пепел, и ничто в мире никогда не сможет собрать его снова.

***

Chapter Text

Ты не обыщешь меня? Вдруг у меня есть что-то в штанах?

Кили

***

Нори никогда не считал себя хорошим гномом.

Конечно, он не был воплощением вселенского зла, но в своей жизни сделал много неправильных поступков. О некоторых из них Нори никогда не жалел, потому что действительно не видел в них ничего плохого. Воровство, чтобы обеспечить едой свою семью, было оправданным, хотя вряд ли он об этом беспокоился; любой, кто считал иначе, мог попытаться поголодать в течение нескольких долгих дней, а затем вернуться и поговорить с ним. То же самое было и с убийствами. Видит Махал, Нори не любил убивать – кому, варг их всех дери, кроме орков и людей, может нравится отнимать чужие жизни? – но он защищался. Гном изо всех сил старался не убивать понапрасну, но иногда это было неизбежно в бою.

Но были и некоторые поступки, которыми Нори… не особо гордился.

Кража, чтобы прокормить своего младшего брата, была одной из вещей, которую он мог оправдать в своей голове. Но разводить людей на деньги? Продавать украденные товары на улицах? Или разбрасывать дерьмо для смеха возле домов благородных лордов? Даже Нори мог признать, что воняло очень знатно. Он знал, что может написать целую книгу со списком своих преступлений и грехов. Вероятно, он мог бы превратить её в легенду и получать с неё прибыль. Ори был не единственным в семье, кто умел писать, в конце концов. Он просто был единственным из братьев, кто увлекался этим.

Нори знал, что иногда его поступки были неправильными. Дори не мог заменить ему родителей по многим причинам, несмотря на то, что думал иначе, да и Нори действительно не желал этого, потому что ребёнок не мог воспитать другого ребёнка. Единственное, что с великим трудом смог засунуть в его голову Дори: разницу между правильным и неправильным; и необходимость жить по кодексу чести, несмотря ни на что. Поэтому Нори мог утверждать, что знает, чем отличаются хорошие поступки от плохих.

К сожалению, для Дори мир не делился только на чёрное и белое. Иногда он был грязным и серым, и ни одно действие не могло этого исправить. Нори старался изо всех сил делать то, что было правильным. Но иногда гном выбирал легкий и неблагородный путь вместо правильного, потому что благородство и почёт для мертвецов ничего не значили.

Нори помнил обо всех своих преступлениях и знал, что Дори никогда не посмотрит на него так, как когда они были детьми, но всё это стоило того, потому что именно он положил еду на стол, когда брат потерял работу. Именно благодаря его грязным рукам Ори смог пойти в школу, а Дори – сохранить дом. Нори был тем, кто заплатил целителям, когда их мама умирала, и именно он обеспечил выживание Ори.

Нори знал, что он пойдет в могилу, не сожалея о своих деяниях, потому что каждое убийство, каждая кража и каждый обман были сделаны ради братьев.

Нори никогда бы не смог понять, но ему выпала честь увидеть, что сделал Бильбо. Хоббит так легко рисковал всем, что у него было, чтобы сохранить Компанию в целости и сохранности. Сначала он был удивлен глупым маленьким котёнком – о, Бильбо всегда был котёнком для него, – потому что только котёнок рычал и шипел на кого-то втрое больше его. Но где-то на пути между Туманными горами и Сумеречным лесом Нори обнаружил, насколько привязался к хоббиту. Он нашёл нечто привлекательное в том, как хоббит волновался за них. Каким-то образом котёнок сумел отрастить когти и вогнать их Нори под кожу, достигая сердца.

Когда Нори, наконец, понял, что заботился о хоббите, гном также пришёл к осознанию того, что хоббит не имеет чувства самосохранения. Бильбо был, возможно, самым глупым сукиным сыном, которого Нори когда-либо встречал в своей жизни. Он безрассудно бросался к опасностям, словно верил в то, что является бессмертным. Полурослик действовал так, как будто он был размером с тролля, а не с маленького зайчонка. И как он только дожил до пятидесяти? Это была тайна, которая будет преследовать Нори всю оставшуюся жизнь. В общем, взломщик нуждался в защите, и вор решил, что, так или иначе, окажет её.

В конце концов, Нори всегда делал то, что было лучше для его братьев, нравится им это или нет.

***

К удивлению Бильбо, Беорн прибыл через два дня, чтобы присоединиться к битве.

– Я видел, как ублюдки стекаются к Сумеречному лесу, – объяснил оборотень Трандуилу и Барду. Он легко возвышался над двумя высокими мужчинами. – Понял, что вам нужна помощь, вот и я.

– Мы не откажемся от любого союзника, – ответил Бард, кивнув гиганту. – Эту битву будет нелегко выиграть, так что спасибо за то, что пришёл.

Беорн пожал невероятно могучими плечами.

– Я подумал, что если вы все умрете, тогда они повернут свои бурые глаза на мою землю. Я скорее остановлю их здесь, чем буду сражаться у своего дома в одиночку.

– Мудрейший из нас, – похвалил Трандуил, хотя его мёртвый голос мало соответствовал словам. – Ты можешь остаться, если хочешь. Тауриэль найдёт тебе место для отдыха.

Капитан эльфийской стражи шагнула вперёд и, прижав руку к груди, отвесила Беорну лёгкий поклон.

– Добро пожаловать, мастер Беорн, я Тауриэль, и я буду рада Вам помочь.

Беорн молча окинул Тауриэль длинным, тёмным взглядом с головы до ног, прежде чем на его губах расплылась кривоватая умешка.

– Милая, один твой вид доставляет удовольствие.

Тауриэль вскинула брови, впрочем, надо отдать ей должное, больше никак не выразила своего удивления от подобного обращения, в отличие от самого Бильбо, который застонал из-за спины Барда, с усталостью проведя рукой по лицу. Хоббит увидел, как плечи Барда задрожали и он начал издавать задыхающиеся звуки, которые могли бы его обеспокоить, если бы Бильбо не знал, что человек смеётся. Бард, казалось, находил юмор даже в самые тёмные времена. У взломщика была теория, что этот человек будет смеяться даже на пороге собственной смерти.

Лицо Беорна расплылось в улыбке, которая демонстрировала его довольно острые зубы и милые ямочки на щеках. Он перевёл взгляд с Трандуила на Барда и обратно, прежде чем заметил хоббита.

– Кролик, что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть со своими гномами? Или ты обменял их на эльфов? Не то чтобы я не могу тебя понять, видя такой деликатес, как Тауриэль. Я бы тоже бросил их.

– Вот что происходит, когда ты живёшь в компании одних животных, – пожаловался Бильбо Барду, указывая на великана. Не прошло и секунды, как он зашипел, когда его заключили в медвежьи объятья.

– Поставь меня, Беорн, прямо сейчас! Мне не нравится! Здесь очень высоко!

– Ты такой худой! – закричал оборотень, держа хоббита одной рукой, а другой шаря у того под рубашкой. – Слишком тощий, как ты можешь быть таким тощим? Я дал тебе столько еды, когда вы уходили!

– Да, которой мне приходилось делиться с тринадцатью гномами, когда мы шли через тот проклятущий лес, – огрызнулся Бильбо, морщась от каждого тыканья пальцев оборотня. – Прекрати, мои ребра и так ушиблены, и ты делаешь им только хуже!

– Когда это произошло? – удивился Бард.

– Когда я спорил со Смаугом, – рассеянно ответил Бильбо.

– Ты спорил со Смаугом? – спросил Трандуил, приподняв тёмную бровь.

– Что?! Ты сражался с драконом? Поэтому ты оставил этих гномов? Они отправили тебя в одиночку, чтобы встретиться с этим ящером? – потребовал ответа Беорн, снова обнимая хоббита.

Бильбо застонал.

– До чего докатилась моя жизнь?

– Мастер Беорн, возможно, Вам стоит отпустить мистера Бэггинса, прежде чем вы разорвёте его напополам, – предположила Тауриэль, потому что она была явно единственной из вокруг стоящих, у кого были хоть какие-нибудь остатки разума.

Беорн понюхал Бильбо, фыркнул, но сделал, как просила эльфийка. После того, как хоббит снова оказался на земле, Бильбо заправил рубашку и осторожно подвинулся так, чтобы Капитан охраны Трандуила была между ним и Беорном. Он проигнорировал фырканье Барда, потому что не было никакого позора в желании сохранить собственные рёбра в целости.

Трандуил вздохнул и на синдарине приказал Тауриэль проводить Беорна в свободную палатку, прежде чем уйти. Бард неохотно последовал за ним, но пообещал посетить их позже. Когда оба союзника исчезли, Тауриэль снова обратила внимание на оборотня.

– Пойдемте, мастер Беорн, я покажу Вам место для отдыха, – сказала она, указывая на него двумя пальцами. – Вы тоже можете пройти с нами, мастер Бэггинс, так как вы двое, кажется, хорошо знакомы друг с другом.

Прежде чем Бильбо смог вежливо отказаться от этого предложения, Беорн снова поднял его одним легким движением руки и усадил хоббита на свои массивные плечи. Бильбо успел лишь поражённо выдохнуть и вцепиться в смоляные кудри.

– Беорн!

– Что? Ты в полной безопасности, когда я рядом. Не переживай, кролик, – заметил гигант, придерживая его одной рукой и разворачиваясь к Тауриэль. – Веди, миледи.

Тауриэль на мгновение встретилась взглядом с глазами Бильбо, прежде чем ухмыльнуться и развернуться на пятках.

– Следуйте за мной.

– Ты всё ещё не сказал мне, где находятся твои гномы, – напомнил Беорн, следуя за эльфийкой через лагерь.

Бильбо нахмурился и изо всех сил постарался не смотреть на землю. На очень далёкую землю.

– Очевидно, они в горе. Где же ещё?

– Но почему ты не с ними? – надавил оборотень.

– Потому что меня изгнал их король, – тоскливо ответил хоббит, задевая босыми ступнями нос мужчины.

Беорн сморщил нос и поднял его выше.

– Ну, и кто снова их король?

Хоббит почувствовал боль в груди.

– Вечно хмурящий брови. Угадай с первого раза, кто это.

– О, он! Зачем ему это делать? – спросил оборотень.

– Это долгая история. Попроси Гэндальфа или Барда рассказать её, – ответил Бильбо, не желая снова говорить о тех событиях. Было достаточно трудно не думать о Торине и других; ему действительно не хотелось переживать то, что произошло, снова и снова, даже в мыслях.

Беорн сжал его бедро.

– Даже не думай, что я этого не сделаю.

Тауриэль не остановилась, пока они не дошли до конца лагеря, где был натянут большой открытый шатёр.

– Это приемлемо, мастер Беорн?

– Это прекрасно, – заверил оборотень, когда наконец спустил хоббита на твёрдую землю. – Спасибо, миледи, за то, что осветили нам этот опасный путь своими ясными глазами.

– Хм, – эльфийка ухмыльнулась, очевидно, найдя гиганта забавным, а не очаровательным. – Всегда пожалуйста. Мастер Бэггинс, Вы планируете участвовать в предстоящей битве?

– Конечно, ты думаешь, я приехал сюда только ради компании твоего короля? – ответил хоббит, закатывая глаза. – Я бы скорее встретился со Смаугом. Снова.

Эльфийка моргнула несколько раз, а затем откинула голову назад и рассмеялась. Её смех напомнил хоббиту о матери, которую он давно потерял, и Бильбо внезапно поразился, насколько она прекрасна. Рыжеволосая и кареглазая, Тауриэль напоминала первый вздох осени; когда воздух начинает охлаждаться, а листья медленно меняют цвет от зелёного к золотому. Если бы хоббит смотрел достаточно долго, то смог бы увидеть янтарь волос и сверкание изумрудов в её глазах.

«Неудивительно, что Кили был настолько увлечён ею», – подумал Бильбо, а затем вздрогнул, вспоминая принца. У него не было возможности попрощаться с двумя братьями. У него не было возможности попрощаться с кем-либо из своих гномов.

– У тебя очень острый язык, – похвалила Тауриэль, сложив тонкие руки на груди. – Мне нравится это.

– Мой язык не менее проворный, – вмешался Беорн, шевеля тёмными бровями и усмехаясь.

– Ты используешь такую тактику обольщения для всех женщин, которых встречаешь? – спросил Бильбо, глядя на великана.

Беорн пожал плечами.

– Как правило.

– Ну, теперь мы знаем, почему у Вас нет жены, – прокомментировала эльфийка, приподняв одну из своих прекрасных бровей. – Но я отвлеклась. Мастер Бэггинс, если Вы хотите сражаться в битве, тогда Вам стоит лучше вооружиться. Простая одежда не защитит Вас от лезвий и стрел.

– У меня есть мифриловая кольчуга, которую я планирую надеть, – успокоил её Бильбо.

Тауриэль выгнула вторую бровь.

– Мифриловая кольчуга? Удивительно. Это очень хорошо, но я хочу, чтобы на Вас было больше брони. Возможно, что-то для рук и ног, которые рубашка не защищает?

– И что ты предлагаешь мне носить? Я сомневаюсь, что у эльфов и людей есть что-то моих размеров, – парировал Бильбо.

– Я придумаю что-нибудь, – хладнокровно ответила эльфийка.

Беорн фыркнул.

– Лапочка, что ты знаешь о доспехах?

– Больше, чем Вы знаете о девушках, – резко ответила Тауриэль, немного сузив глаза. – Хотя среди эльфов существуют женщины-воины, нас всё же слишком мало. Практически вся броня создается для мужчин, поэтому я научилась ковать доспехи, которые подходят мне должным образом. Я сделаю то же самое для Вас, мастер Бэггинс.

Сбитый с толку Бильбо кивнул, благодаря за столь щедрую любезность со стороны эльфийки.

– Хм, спасибо, это очень мило с твоей стороны.

Эльфийка просто пожала плечами.

– Мы будем стоять плечом к плечу в предстоящей битве, и я не хочу увидеть, как Вас убьют. Я вернусь в полдень, чтобы сделать замеры. А пока позвольте откланяться. Вам нужно что-то ещё?

– Нет, нет, – быстро успокоил её Бильбо, наступая на босые ноги Беорна, когда гигант попытался открыть рот. – Спасибо, капитан.

Тауриэль подарила ему маленькую, но милую улыбку и просто подняла брови в сторону Беорна, прежде чем развернуться и уйти. Они наблюдали за её изящной фигурой, пока та не исчезла среди других солдат. Когда она ушла, Беорн издал громкий и глубокий вздох.

– Что бы я ни сделал, чтобы такая девушка ожидала меня дома, – сказал оборотень, проводя большой и грязной рукой по бороде.

Бильбо фыркнул.

– Госпожа Тауриэль вряд ли будет сидеть дома, покорно зашивая твои рубашки. Скорее всего, она будет прикрывать твою спину, убивая орков и гоблинов.

Тёмные глаза Беорна стали ярче.

– Ещё лучше! Мне нравятся девушки с огнём!

Вопреки своей воле, Бильбо засмеялся над энтузиазмом оборотня.

– Удачи. Чтобы ухаживать за ней, тебе нужно встать вооооон в ту очередь за такими же воздыхателями.

– Ах, богини, подобные ей, не ходят за горных медведей, – весело ответил Беорн, скрестив руки, но свет в его глазах потускнел. – Но ведь никто не запрещает смотреть и мечтать, верно?

Бильбо нахмурился и потянулся, чтобы погладить гигантскую руку.

– Не говори так. Ты такой же удивительный, как и она, и кому-то очень повезёт, если ты отдашь ей или ему своё сердце.

Беорн слегка улыбнулся ему, но его глаза потемнели.

– Кролик, ты признаёшься мне в любви? Не то, чтобы я был против, но…

– …разве ты не видишь? Мои чувства к тебе… – 

Бильбо вздрогнул.

– Не будь глупцом. А теперь приложи свои усилия и помоги мне найти поесть что-нибудь.

– Я никогда не дождусь от тебя ласкового слова, – простонал гигант, но всё же указал на запад, где двое эльфов жарили что-то на костре.

Тауриэль вернулась в полдень, как и обещала, с кожаными листами и пергаментом. Бильбо подозрительно посмотрел на них, но не противился эльфийке, когда она стягивала с него рубашку, чтобы замерить худое тело. С её огромным ростом и уверенными руками он снова почувствовал себя ребенком, когда его мать попыталась (и не смогла) сшить ему одежду. Белладонна была искусна во многих вещах, но шитья точно не было в этом списке.

– Ты такой маленький, – размышляла эльфийка, опустившись на колени перед хоббитом и измеряя его ноги, – что мне нужен всего лишь день, чтобы сделать тебе броню.

– Сможешь ли ты сделать её легкой? Я не хочу, чтобы меня что-то отягощало. Моя скорость – это моё преимущество, – поинтересовался Бильбо, вытягивая руки в сторону.

Тауриэль прикусила губу.

– Доспехи, конечно, будут иметь некоторый вес. Но я попытаюсь сделать их максимально лёгкими.

Бильбо кивнул.

– Спасибо. Я благодарен тебе за это.

– Я знаю, – заверила его эльфийка, её лицо на секунду озарила быстрая улыбка, прежде чем она вернулась к своей задаче. – Вы добрая душа, мастер Бэггинс.

– Зови меня Бильбо, – автоматически поправил хоббит, когда эльфийка начала измерять его руки. – И почему ты думаешь, что я добрый? Ты меня не знаешь. Я могу оказаться полным ублюдком. Думаю, некоторые гномы так и думают.

– Ты забыл, что я была в тронном зале, когда ты заключил сделку с моим королём, – спокойно напомнила ему Тауриэль. – Я была там, когда ты отдал ему Аркенстон и когда гномы тебя изгнали. Жадное и жестокое сердце не перенесло бы столько боли, не получив ничего взамен.

Бильбо вздохнул и заправил одну из своих косичек за уши.

– Ты права в этом. Моё сердце мягкое и глупое.

– Нет ничего глупого в том, чтобы быть сострадательным, – мягко улыбнулась эльфийка. – Если бы все души были такими же добрыми, как ты, тогда этот мир был бы намного лучше. И мы не стояли бы сейчас здесь.

– Полагаю, эльф знает лучше, – согласился Бильбо. – Если ты не возражаешь, ответь, сколько тебе лет?

– Достаточно, чтобы знать, что любовь к другому всегда оставит в твоём сердце открытую рану, – ответила эльфийка, берясь за другую руку.

– Так ты старше своего принца, – подытожил хоббит.

Тауриэль рассмеялась.

– В самом деле. Леголас на несколько веков моложе меня. Это не очень большая разница для эльфа, но достаточная для того, чтобы я относилась к нему как к младшему брату.

Бильбо фыркнул.

– Знает ли он об этом? Потому что взгляды, которые он бросает на тебя, не очень братские.

– Прошу. Только ты не начинай. Я слышу достаточно этой чепухи от своего короля, – слегка нахмурилась эльфийка. – Леголас просто смущён своими чувствами в данный момент. Он думает, что любит меня, но это не так. Он влюбился в саму идею: быть влюблённым. Мой принц романтичен в глубине души. И он считает, что я вписываюсь в его фантазии о чистой и светлой любви. Тогда как я ничего не делаю. И не хочу этого. Со временем он поймёт, что мы не подходим друг другу.

– Ты говорила с ним об этом? – спросил Бильбо, поднимая брови. – Я думаю, было бы лучше разобраться в этом прямо сейчас, прежде чем что-нибудь случится, не так ли?

– Я пыталась, но он будто не слышит меня, – ответила Тауриэль, закатывая глаза. – Он упрямый маленький дурак. Как и его отец.

Бильбо сморщил нос.

– Леголас гораздо приятнее, чем его отец.

– Это так. Но мой король всё ещё лучше, чем некоторые эльфы, которых я знаю, – размышляла Тауриэль, закончив, наконец, свои измерения. Она свернула пергамент и кожу, одним движением поднимаясь на ноги.

– Сегодня я буду работать над бронёй, и ты сможешь надеть её утром, – объяснила она, глядя на хоббита.

Бильбо кивнул, натягивая свою изношенную и грязную рубашку. Видел бы его отец.

– Не торопись. Я не хочу, чтобы ты работала без отдыха ради меня.

Тауриэль покачала головой и улыбнулась.

– Это не проблема, мне не нужно столько сна, сколько людям.

– Но тебе всё равно нужно хорошо отдохнуть перед битвой, – ответил хоббит, указывая пальцем на неё. – Не перенапрягайся. Ты гораздо важнее для этой битвы, чем я.

Тауриэль на мгновение уставилась на него немигающими карими глазами. Только когда Бильбо застегнул рубашку, то обратил внимание на эльфийку.

– Да?

– Нет… ничего, – наконец ответила та, мгновенно моргнув и переведя взгляд в сторону. – Я поговорю с тобой позже, Бильбо. Хорошего дня.

Бильбо устало выдохнул, как только Тауриэль скрылась из виду.

Эльфы.

Этим всё сказано.

***

Бильбо провёл остаток дня, проверяя запасы и убеждаясь, что Беорн был хорошо устроен. Оборотень был непривередлив и нуждался лишь в небольшом количестве еды да в уверенности, что ни один из эльфов не принесёт с собой варёного мяса. Если они это сделают, он пообещал, что не будет нести ответственность за свои действия. Бильбо пообещал, что сохранит мясо вне его поля зрения и осторожно предупредит эльфов. Хоббит понял, что настала ночь, только когда Бард пришёл, чтобы усадить его на бревно и накормить.

– Ты понимаешь, что я не один из твоих детей, да? – спросил хоббит, когда человек вложил в его руки миску того, что предположительно было тушёным мясом, но сомнительного красного цвета. – Несмотря на свой рост, я на самом деле намного старше, чем выгляжу.

– Тогда ты должен заткнуться и съесть свою еду, как взрослый, которым, как ты утверждаешь, являешься, – заметил лучник, принимаясь за свою порцию.

Бильбо злобно зыркнул на Барда, но послушно взял ложку.

– Я не уверен, что мне нравится внешний вид этого тушёного мяса. Оно должно быть таким… сырым?

– Бильбо, эльфы Сумеречного леса известны по всей земле не за свои навыки в кулинарии, – заметил Бард, разделив хлеб на две части и отдав одну хоббиту. – Просто будь благодарен, что они приготовили тушёное мясо. Сегодня утром они задавались вопросом, что было бы неплохо наловить белок и пожарить их над костром. На палочке.

– Просто замолчи, – застонал Бильбо. Он вспомнил время, когда гномы попытались приготовить белок Сумеречного леса. Это были одни из самых ужасных дней в его жизни. – Скажи им, чтобы они готовили кролика, рыбу или даже лося. Всех, кроме белок.

– Осторожно. Они могут воспринять это за разрешение и начать жарить пауков, – предупредил мужчина.

Бильбо сморщил нос и посмотрел на собеседника.

– Бард, я думал, ты хочешь, чтобы я поел?

Лучник лениво махнул рукой.

– Правильно, извини. Просто игнорируй меня.

– Я так и сделаю, – пробормотал хоббит, прежде чем осторожно попробовать тушёное мясо и сразу же пожалеть об этом. – Чтоб их, что они наделали? Испорченные овощи?

– Которые были выращены в крови их врагов, – объявил Бард, обнюхивая хлеб, а затем медленно отодвинул его от своего лица. – И хлеб, очевидно, был сделан из слез их вдов.

Бильбо скривился от описания, но сделал всё возможное, чтобы съесть ещё одну ложку. В конце концов, ему нужны были силы, и было бы довольно глупо с его стороны отказываться от еды, которую эльфы так старались приготовить. Даже если результат их стараний больше походил на помои, что давали в Шире свиньям.

– Армия Азога была замечена, – небрежно сказал человек, всё же окунув свой хлеб в рагу. – Король думает, что они будут здесь к полудню завтрашнего дня, если не остановятся на привал.

Бильбо почувствовал, как его живот сжался, и он знал, что это не имеет никакого отношения к еде.

– Мы готовы встретиться с ними?

– Нет, но мы не можем изменить этого, – ответил лучник, пожимая плечами. – Завтра мы встретимся лицом к лицу с орками и гоблинами, так или иначе.

Бильбо медленно выдохнул и отложил чашу себе на колени.

– Значит, так тому и быть. Твои дети в безопасности? Они покинули Озеро? Я думаю, что армия Азога сначала войдёт туда, прежде чем направится к Эребору.

Бард кивнул, доедая хлеб.

– Да, я оставил их с сестрой их матери. Озёрный город был эвакуирован, когда король эльфов прошёл через него, чтобы удостовериться в количестве людей, которых необходимо спрятать. Некоторые из эльфов остались позади, чтобы помочь им спуститься по Лесной реке в Сумеречный лес. Там они будут в безопасности.

– Трандуил сделал это? – переспросил Бильбо, мигая несколько раз. – Я не думал, что он будет заботиться о ком-либо за пределами своего собственного королевства.

– Да, обычно это так. Но почему-то он решил помочь нам, – ответил Бард, заправляя за ухо несколько свободных локонов. – Я думаю, он чувствует себя виноватым перед Дейлом. Мы… большая часть из нас – потомки тех, кто спаслись из старого города. Думаю, он чувствует вину за то, что не помог нашим предкам в тот день, когда пришёл Смауг.

– Неужели? Интересно, почему он не чувствует ничего такого по отношению к гномам, – размышлял хоббит, постукивая своей ложкой по краю надтреснутой чаши.

Бард просто пожал плечами.

– Я не знаю ответа на этот вопрос. Возможно, он не может так просто отпустить века ненависти и соперничества. Может быть, он действительно чувствует себя виноватым и просто скрывает это под маской. Кто знает, что происходит в голове короля эльфов.

Бильбо сжал губы и вспомнил о том, как на лице Трандуила проступило раскаяние, когда Торин умер в первый раз. Он подумал о Леголасе и его серебряном смехе; непоколебимой доброте и преданности, и о том, как глаза Трандуила всегда таяли, только когда тот смотрел на своего сына. Он подумал обо всем этом и понял: может быть, у короля и вправду больше сострадания ко всем ним, чем Бильбо может увидеть.

– Ты задумался, – прокомментировал лучник, когда закончил свой ужин. – Ты думаешь о гномах?

– Что? Нет. Я просто размышлял, – ответил Бильбо, покачав головой. Косы ударили его по лицу.

Бард поднял брови и наклонил голову в сторону; огонь бросал тёмные тени на его измождённое лицо.

– Угу. Конечно.

– Знаешь, я думаю, ты первый человек, который не спрашивал меня, всё ли со мной в порядке, – продолжил размышлять Бильбо, решив сменить тему, потому что ему действительно не хотелось слишком долго думать о моральной целостности Трандуила.

Человек фыркнул.

– Мне не нужно спрашивать, когда я знаю, что нет. Вообще-то я впечатлен тем, сколько усилий ты прилагаешь, чтобы выглядеть спокойным.

– Я должен, потому что я не могу думать о них прямо сейчас, – признался хоббит. – Если я это сделаю, я пошатнусь, и если я запнусь, то завтра я буду бесполезен в битве. Поэтому я должен игнорировать все воспоминания о них и сосредоточиться только на орках и гоблинах.

Бард медленно моргнул и задумчиво склонил голову на бок.

– Тебе нужны объятия? Потому что, если да, то я знаю нужного парня.

Бильбо рассмеялся и бросил то, что осталось от его ужина, в человека, который предсказуемо уклонился.

– Когда всё это закончится, я всё же врежу тебе по лицу.

– Правда? Мне нужно найти для тебя стул? – удивлённо ухмыльнулся лучник, что сразу омолодило его на пару лет. Теперь он выглядел практически мальчишкой.

– Спи с открытыми глазами, – предупредил Бильбо, угрожающе махнув ложкой в сторону лучника.

Бард лениво отсалютировал в его сторону рукой, и Бильбо снова рассмеялся. У него действительно не было причин смеяться, с учётом того, что произошло и что должно было произойти, но в этот момент смех был действительно единственным, тем малым, что он мог себе позволить. Утром они отправятся на войну, и хоббит не мог сказать, сможет ли он когда-либо ещё увидеть мальчишескую улыбку Барда.

Бильбо не знал, улыбнётся ли он снова после завтрашнего дня.

***

Chapter Text

Нетрудно придумать зеленое солнце. Трудно придумать мир, в котором оно будет естественно.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Мифриловая рубашка была такой же легкой и прохладной, как помнил Бильбо. Она упала на его бедра и скрыла руки, но оставила открытыми шею и ноги. Когда он встал перед Тауриэль, та медленно осмотрела каждый дюйм открытой кожи, который был виден ей в утреннем свете.

– Я считаю, что я сделала достаточно. Но если чего-то не хватит, то я смогу это легко исправить, – сказала она, скрестив руки на груди. – Возможно, мне придется подогнать некоторые размеры.

Бильбо пожал плечами.

– Как считаешь нужным. Могу ли я увидеть, что ты сделала?

Эльфийка кивнула и присела на корточки перед смотанной связкой. Когда она открыла ее, то Бильбо увидел несколько кусочков светло-коричневой кожи, которые были сшиты вместе скрупулёзными коричневыми стежками. На его взгляд, это все мало походило на полноценную защиту, но он не был уверен. Хоббиты не слишком разбираются в доспехах.

– Первое, что я сделала – поножи, чтобы защитить твои ноги, – объяснила Тауриэль, поднимая два длинных кусочка кожи с коричневыми шнурками по краям. – Я завяжу их для тебя, но ты должен сказать мне, если я их слишком сильно затяну.

Бильбо кивнул и прижался к капитану эльфийской стражи, когда та скользнула руками по гладкой коже вокруг его бедер. Пластины закрывали часть его колена и почти доходили до лодыжек. Грубые края щекотали его ноги, но доспехи достаточно хорошо закрывали его сухожилия, поэтому хоббит проигнорировал это. Когда он кивнул, Тауриэль легко и быстро зашнуровала броню по краям и посмотрела на него, подняв брови.

– Ну что?

Хоббит поднял ногу, проверяя вес, а затем наклонился, прежде чем кивнуть.

– Отлично. Они не слишком тяжелые, и я все еще могу двигаться достаточно легко.

Улыбка мгновенно расцвела на лице Тауриэль, прежде чем она обратила внимание на следующую часть комплекта.

– Прекрасно, теперь давай попробуем второй.

Как только обе поножи были зашнурованы и закреплены, капитан вытащила кусочек чудной кожи. Он был сделан из такой же кожи, что и наголенники, но сшит как треугольник с гладкими краями и лентами на одном конце.

– Это горжет, – ответила на незаданный вопрос Тауриэль. – Он защитит твою шею и верх груди.

– Больше похоже на петлю, – пожаловался Бильбо, задрав подбородок вверх, когда доспех впился ему в челюсть и подбородок.

Тауриэль отдёрнула руку.

– Ты поблагодаришь меня за это позже. Когда он спасет тебя от стрелы в шею. Теперь перестань шевелиться и позволь мне завязать его.

Бильбо нахмурился, но молча продолжил стоять. Как только горжет был правильно зашнурован, хоббит обнаружил, что он действительно покрыл большую часть его шеи и добрую часть верха его груди. Кожа была такой же гладкой и теплой, как и у двух других пластин, и защищала его достаточно хорошо. Ладно, возможно, Тауриэль была права. Хотя защита все еще колола его в подбородок.

Последним доспехом, подаренным ему эльфийкой, была простая пара перчаток без пальцев. Кожа была мягкой и покрывала его руку до самого предплечья. Она плотно обтянула его руки, когда Бильбо согнул их.

– Хорошо, теперь посмотри на себя. Ты похож на настоящего воина, – похвалила его капитан.

Бильбо осмотрел себя и фыркнул.

– Я похож на того, кто позволил слепому эльфу одеть себя. В твоих словах нет правды.

– Действительно? Я думаю, что ты больше похож на маленького ребенка, – прокомментировала эльфийка, подмигивая ему.

Бильбо сделал страшное лицо, заставив рассмеяться Тауриэль. Ветер подхватил ее смех и разнес далеко за пределы лагеря.

– Надень рубашку и штаны. Тогда ты будешь выглядеть лучше, – посоветовала она хоббиту, откидывая длинные волосы за плечо.

Хоббит сделал так, как было сказано, и обнаружил, что в конце концов он больше не выглядит таким смешным, как раньше. Когда он надел свое измученное и разорванное красное пальто, из горла Тауриэль вырвался тяжелый вздох.

– Это пальто… цвет привлечет большое внимание, – подчеркнула она, нахмурившись.

Бильбо пожал плечами, расправляя невидимые складки на рукавах.

– Я знаю об этом. Но Дори сделал его для меня, когда узнал, что я потерял своё старое пальто.

Лицо Тауриэль смягчилось, а глаза посветлели.

– Понятно.

Бильбо затянул пояс на талии, чтобы пальто не мешало ему во время сражения. Затем он пристегнул ножны с Жалом и сунул мешочек с травами в своё пальто. Наконец он натянул на шею свисток Бофура и посмотрел на эльфийскую воительницу, которая не сводила с него взгляда.

– Что ж, теперь я выгляжу приемлемо? – спросил Бильбо, разводя руки в стороны и поворачиваясь по кругу.

Тауриэль двумя пальцами постучала себя по подбородку, прежде чем медленно кивнуть.

– Лучше, чем раньше. Теперь тебя смогут разглядеть другие воины во время сражения.

Бильбо закатил глаза и опустил руки.

– Ты такая добрая. Я думаю…

Бильбо резко замолчал, когда в лагере раздался эльфийский рог. Лицо Тауриэль сразу же потемнело. Она нахмурилась, а её рука мгновенно нашла рукоять клинка. Женщина внимательно посмотрела на восток и медленно сузила свои карие глаза.

– Это было предостережением от разведчиков. Азог и его армия здесь, – объяснила эльфийка, глаза её застыли, словно лёд.

Хоббит почувствовал, как по его спине заструились змейки страха.

– Что? Но я думал, что они будут здесь не раньше полудня!

– Мы были неправы, – ответила Тауриэль. Она вышла из палатки и быстрым шагом направилась в западную часть лагеря. Бильбо последовал за ней, изо всех сил стараясь не отставать.

– Куда мы идем? – спросил Бильбо у эльфийки.

– К моему королю. Он будет разделять солдат по отрядам, – ответила капитан, не глядя на него.

Бильбо кивнул и последовал за Тауриэль, когда она быстрым шагом двигалась через множество палаток и эльфов, пока они, наконец, не нашли палатку Трандуила. Перед ним стоял король; одетый в серебряную и золотую броню, с гладкими волосами, собранными тонкой полоской мифрила. На его бедрах был закреплен длинный и элегантный меч, который был ростом с хоббита. Вид короля, готового к битве, заставил Бильбо остановиться и засмотреться на него. За многие годы своей жизни он забыл, сколько тысячелетий опыта скрывалось под этими ядовитыми губами и фарфоровым лицом.

– Тауриэль, – поприветствовал Трандуил, сцепив свои руки за спиной. – Битва, наконец, нашла нас.

Тауриэль преклонила колено и положила руку себе на сердце.

– Направляйте меня, мой господин.

– Собери эльфов и займи позицию, – приказал король на синдарине. Его серебряные глаза не дрогнули, когда в лагере раздался еще один рог. – Ты знаешь, что нужно делать. Не подведи меня.

Тауриэль кивнула, прежде чем подняться одним слитным движением и скрыться среди воинов. Когда эльфийка ушла, король, наконец, обратил свое внимание на хоббита, стоящего в стороне.

– Ты планируешь участвовать в битве, – прокомментировал Трандуил, приподнимая одну из своих темных бровей.

Бильбо кивнул и скрестил руки на груди.

– Да. Мои друзья там, и я не оставлю их сражаться в одиночку.

– Гэндальф попросил меня удержать тебя от этого. Чтобы ты был в безопасности, – сказал эльф, внимательно рассматривая взломщика, – но я не думаю, что это возможно.

– Ты прав. Я буду сражаться в этой битве, хочется этого Гэндальфу или нет, – ответил хоббит, упрямо поднимая подбородок.

Губы Трандуила дрогнули, прежде чем он кивнул.

– Иди, полурослик. Иди в бой и защити своих глупых гномов. Возможно, на этот раз они примут твою помощь.

– Меня зовут Бильбо, – напомнил он эльфу с хмурым видом, прежде чем развернуться на пятках и отправиться в битву.

После долгих размышлений Бильбо неохотно пришел к решению надеть кольцо до начала битвы. Ему не нравилась эта идея, но он не видел другого решения. Он был маленьким, очень маленьким хоббитом, который должен был сражаться бок о бок с эльфами и людьми, которые даже не были лояльны к Бильбо. Его единственными друзьями и товарищами были Беорн, Тауриэль и Бард, а он даже не знал, где они. Хоббит хотел выжить, чтобы спасти своих друзей, и он понимал, что ему нужно преимущество перед орками и гоблинами.

К его огромному сожалению, кольцо – единственное преимущество, которым обладал Бильбо.

«Это ничего не значит, – сам себя убеждал Бильбо, спрятав кольцо в передний карман сюртука. – Ты не подчинишь меня снова. Я этого не допущу».

Кольцо рассмеялось.

«Повторяй себе это почаще».

Впереди Бильбо видел спины эльфов и людей, которые двигались небольшими группами, чтобы в конечном итоге соединиться и оттеснить армию Азога к Одинокой горе. Гэндальф выступал посредником между двумя королями и сумел убедить Даина и Торина, чтобы их гномы стояли перед Эребором, чтобы встретиться с орками и гоблинами. А эльфы и люди, в свою очередь, будут ждать, пока противник не сосредоточится на сражении с гномами, прежде чем ударить в конец армии Азога. Это был хороший план, но Бильбо ненавидел его, так как это означало, что его гномы на какое-то время останутся один на один с армией орков и гоблинов.

Пока люди и эльфы продолжали собираться, Бильбо огляделся и увидел сторожевую башню. Осторожно и медленно он начал взбираться на нее, пока не поднялся над людьми и эльфами и не увидел, что скрывает горизонт. У Бильбо перехватило дыхание.

Тысячи и тысячи орков, варгов и гоблинов шли на Эребор с Азогом во главе. Черная и коричневая путаница тварей напоминала грязь на земле. Впереди их ждали защитники Эребора. Ворота были наглухо закрыты, а перед ними выстроились десятки рядов воинов-гномов. Они все стояли там: прекрасно вооруженные и бесстрашные, пока армия Азога направлялась прямо к ним. Бильбо почувствовал, как у него задрожали руки, когда он понял, насколько велика армия Азога по сравнению с гномами. Его гномами.

«Я должен добраться до них», – подумал Бильбо яростно, медленно спускаясь со сторожевой башни. Когда его ноги коснулись выжженной земли, он начал бежать в сторону города гномов. Точнее, попытался.

– Куда, по-твоему, ты идешь? – спросил Беорн, удерживая хоббита одной рукой и внимательно рассматривая его, как какую-то диковинку.

Бильбо нахмурился и попытался вырваться. В глазах великана, скорее всего, он выглядел маленьким нахохлившимся котёнком.

– Беорн, опусти меня на землю! Я хочу помочь своим друзьям!

Темные брови Беорна встретились с его волосами.

– Что? Ты с ума сошел? Тебя убьют, не успеешь ты ступить и трех шагов!

– Этого не случится! – яростно отрицал Бильбо, все еще пытаясь вырваться. – У меня есть план! Теперь отпусти меня!

– Этого не будет! Ты умрешь из-за какой-то глупости! – заметил гигант, слегка встряхнув его.

– Беорн, мои друзья там! – закричал хоббит, указывая в сторону Эребора. – Я не могу оставить их там сражаться в одиночку! Им нужна моя помощь!

Лицо Беорна смягчилось, но он все равно не выпустил Бильбо.

– Ты одинокий крошечный хоббит. Что ты можешь сделать?

Бильбо рассмеялся.

– Для этого мира? Абсолютно ничего. Для гномов, запертых в той горе? Всё. Я с радостью отдам свою жизнь, если это означает, что те, кого я люблю, смогут выжить и увидеть завтрашний рассвет!

– Отпустите его, мастер Беорн, – приказала Тауриэль, подбежав к ним в темных кожаных доспехах. Она собрала свои волосы в высокий хвост; за ее спиной висел лук, а на поясе были прикреплены два парных клинка. Эльфийка остановилась рядом с огромной фигурой оборотня, положила одну руку на его бедро и указала на землю с другой. – Сейчас же, – твердо сказала она, глядя на великана сверкающими глазами.

Беорн вздохнул, но осторожно опустил хоббита на землю. Бильбо грубо отодвинул руку оборотня и отступил назад, чтобы поправить свое пальто. Снова.

– Ты слышала, что он собирается сделать? – спросил Беорн у женщины, глядя на неё хмурым взглядом.

– Да, он собирается пойти и помочь своим друзьям, – спокойно ответила эльфийка, положив другую руку на бедро оборотня.

– И? Ты ничего не предпримешь? Просто разрешишь кролику пойти туда, чтобы его убили? – зарычал Беорн, из-за чего стали видны его клыки. Только сейчас, видя оборотня, нависшего над капитаном, Бильбо внезапно осознал, насколько огромен Беорн по сравнению с ней.

Тауриэль не дрогнула и не отступила.

– Его не убьют, потому что мы пойдём с ним.

Беорн моргнул.

– Что?

– Что? – глупо повторил Бильбо.

– Ты слышал меня, мы с тобой будем сопровождать мастера Бэггинса во время битвы, – просто объяснила она.

– А как насчет твоих эльфов? – спросил Бильбо, указывая туда, где собирались эльфы и люди. – Разве тебе не нужно вести их в бой?

– Я оставила их с Леголасом. Они будут в полном порядке под его командованием, – ответила Капитан, пожимая плечами.

– Ты говоришь серьёзно? Хочешь пойти в битву вместе с ним? – переспросил Беорн, потирая бороду. Хотя ему явно понравилась идея наподдать под зад оркам.

Тауриэль кивнула.

– Да, я рассматривала этот вариант со вчерашнего дня, когда Бильбо подтвердил, что примет участие в сражении. Увидев сегодня, против чего мы будем сражаться, я поняла, что не могу позволить ему идти без защиты. Это было бы неправильно.

Беорн кивнул.

– Ты права, он настолько мал, что его затопчут в первые минуты сражения. Я не спал сегодня ночью, зная, что он выкинет какую-то глупость.

– Разве я не говорил об этом? – проговорил Бильбо вслух.

– Нет, – ответили оба в унисон.

Вдали прозвучал ещё один рог; глубокий и древний звук, который взбудоражил все внутри хоббита. Гномы. Это был рог гномов. За ним сразу же последовал боевой клич гномов. Khazâd ai-mênu. Ветер подобрал его у стен Эребора и донес в лагерь эльфов. Армия Азога уже у стен Эребора. Началась Битва Пяти Воинств.

– Если вы двое закончили, то нам нужно выдвигаться прямо сейчас, – резко сказал Бильбо, глядя на более высоких друзей.

Они оба кивнули; их лица были серьёзными и собранными, даже когда в воздухе раздался еще один рог. Они услышали, как Бард кричит своим людям, а Леголас спокойным голосом раздает приказы. Эльфы и люди готовились разделиться и перегруппироваться.

– Мы с тобой, мастер Бэггинс, – пообещала Тауриэль. Ее волосы мерцали золотом в свете утреннего солнца. – До конца. До самого конца.

– Давайте не будем заглядывать так далеко, – пробормотал Беорн, снимая рубашку, под которой оказалась мускулистая и волосатая грудь. Он откинул свои массивные плечи и несколько раз протянул руки, прежде чем вздохнуть. – Так намного лучше.

– Что ты делаешь? – спросила Тауриэль. Ее глаза скользили по оголённой груди мужчины.

– Я собираюсь превратиться в медведя и отвезти вас на спине, – объяснил оборотень, разминая шею. – Таким образом мы сможем покрыть большую дистанцию. Кроме того, я смогу держать вас обоих в безопасности.

Эльфийка постучала по нижней губе.

– Знаешь, я оседлала множество разных лошадей в свое время. Но это будет первый раз, когда я поеду на медведе.

Беорн, очевидно, не понимающий границ дозволенного, усмехнулся эльфийке и ответил:

– Милая, ты можешь покататься на мне в любое время. Тебе нужно только попросить.

Тауриэль откинула голову и засмеялась.

– Я буду иметь это в виду, мастер Беорн.

– О, ради всего… Действительно? Вы двое должны делать это прямо сейчас? – потребовал Бильбо, подняв руки вверх.

– Успокойся, маленький кролик. Я дам тебе шанс позже, – успокоил его Беорн, шевеля своими бровями.

– Я придушу тебя во сне, – пообещал Бильбо в ответ с милой улыбкой.

– Кролик, у тебя всегда будет место в моем сердце, – в последний раз ухмыльнулся оборотень, прежде чем стал серьезным. – Ладно, милые, отойдите назад и постарайтесь не кричать.

Эльфийка и хоббит сделали несколько шагов назад, когда кости Беорна начали трескаться и сдвигаться. Его кожа стала тоньше и начала растягиваться, пока полностью не исчезла, а вместо нее проступил густой черный мех. Беорн закрыл глаза и со всей силы стиснул зубы, пока изменялся. Оборотень не издал ни единого звука от очевидной боли, которую он испытывал. Бильбо был впечатлен и одновременно в ужасе от всего этого.

– О, – прошептала Тауриэль, широко раскрыв глаза и закрыв рот одной рукой. – За все мои годы я никогда…

Бильбо кивнул. Раньше он видел преобразование Беорна, но никогда не переставал этому удивляться.

– Он великолепен.

– Действительно, – согласилась эльфийка, а её глаза замерцали. Бильбо видел такой свет однажды. В глазах своей матери, когда та смотрела на его отца.

Преобразование Беорна из нормального человека в медведя заняло всего несколько минут, и вскоре человек исчез. На его месте стоял большой чёрный медведь с густым мехом, мощными мышцами и острыми когтями. Беорн зарычал и встряхнулся, прежде чем открыть свои тёмные глаза, чтобы встретить их взгляды.

– Беорн? Все хорошо? – спросил хоббит, делая шаг вперед и поднимая одну руку, чтобы почесать нос медведю.

Медведь фыркнул от такой ласки, и даже с когтями и зубами ему удалось выглядеть мило.

Тауриэль усмехнулась.

– Я думаю, что это да. Ну, пойдём, я помогу тебе.

Бильбо позволил эльфийке поднять его на спину медведя одним слитным движением. Беорн хмыкнул, но не спешил двигаться, так как хоббит не мог устроиться. Спина Беорна была настолько широка, что он не мог сидеть прямо, и он понял, что ему нужно со всей силы впиваться пальцами в толстый мех, чтобы удержаться. Тауриэль легко поднялась и уселась за хоббитом; ее более длинные ноги способны были оседлать медведя. Она обняла Бильбо за талию и притянула к своей груди.

– У тебя есть я, мастер Бэггинс, – успокаивала его Тауриэль, похлопывая по ноге. – Я не позволю тебе упасть.

– Спасибо, – сухо ответил хоббит, со всей силы схватившись за густой мех оборотня. – Мы уже можем наконец отправиться на поле битвы?

– Да, – согласилась эльфийка, постукивая каблуками по ребрам медведя. – Мастер Беорн, мы готовы!

Беорн фыркнул, но присел на корточки, прежде чем сделать длинный прыжок, который удивил его всадников. Бильбо впился коленями в спину медведя и наклонился ближе к эльфийке позади себя, когда они наконец отправились на Битву Пяти Воинств.

***

Chapter Text

Увидеть в руинах то, что всегда считал могущественным и непобедимым, – само по себе тяжелое наказание.

Арагорн

***

Бильбо никогда не мог понять, из-за чего возникают войны. Он мог сражаться, когда ему это было нужно. Хоббит даже мог навредить своему врагу, если того требовали обстоятельства. Но убийство никогда не было для него чем-то естественным. Даже когда он защищал своих гномов или самого себя, Бильбо не мог бороться с холодным весом вины, которая оседала внутри него, когда он смотрел, как свет гаснет в чужих глазах. Направляясь в битву с Беорном и Тауриэль, Бильбо не понимал, как он должен уничтожить вражескую армию и спасти своих друзей, если даже не мог думать об убийстве.

Когда Беорн приблизился к Эребору, хоббит понял, что гоблинов и орков было намного больше, чем он изначально думал. Гномы держались против этой орды всего несколько минут, но этого было достаточно, чтобы поле было усеяно их трупами. Эльфы и люди должны были спешить.

– У тебя есть план? – спросила Тауриэль, слегка наклонившись, чтобы хоббит ее услышал.

Бильбо кивнул.

– Сначала мне нужно найти Торина и его племянников! Азог собирается убить их первыми!

– Как скажешь! – ответила Тауриэль, вытаскивая лук и стрелу. – Прислонись к мастеру Беорну, чтобы я смогла сделать четкий выстрел!

Бильбо быстро опустился на живот и закрыл колени и локти, когда эльфийка позади него стала отстреливать орков, варгов и гоблинов, не останавливаясь. Каждая стрела свистела по воздуху, легко находя свою цель. Бильбо не видел, но был уверен, что каждая стрела, которую отправила эльфийка, оказалась смертельной.

Под ними Беорн издал рев, который звучал скорее как смех, чем боевой клич. У Бильбо было ощущение, что оборотень наслаждался, наблюдая, как Тауриэль с легкостью убивает своих врагов.

– Мы приближаемся к главной орде! – предупредила Тауриэль, выпустив еще одну стрелу, и встала на колени. – Приготовься, мастер Бэггинс!

Бильбо кивнул, доставая из ножен Жало. Над головой Беорна он увидел, что еще один орк упал от стрелы Тауриэль, а его варг был разрублен надвое двумя гномами. Он всматривался в лица сражающихся, но не видел своих гномов.

Беорн испустил рёв, который пронзил Бильбо до костей. Большая часть орков и варгов повернулась к ним лицом, и хоббит понял, что они мчатся прямо навстречу им. За ним Тауриэль выпустила еще одну стрелу, убивая одного из варгов. Еще двоим досталась такая же судьба, но пять орков и варгов продолжали окружать их.

– Приготовься к прыжку! – предупредила Тауриэль, доставая свои парные клинки.

Прежде чем Бильбо смог что-нибудь спросить, эльфийка встала и спрыгнула с медведя на одного из всадников варгов. Она легко вонзила один из своих мечей в шею орку, а второй в голову варга.

– Как я должен это сделать? – пробормотал Бильбо про себя, не отрываясь от спины Беорна. Он собрался с духом и спрыгнул с оборотня. Огонь пронзил его ребра от встречи с землей, из-за чего хоббит потерял ориентацию в пространстве на несколько секунд. Когда он, пошатываясь, поднялся на ноги, то увидел оборотня, который разрывал очередного варга.

Два из пяти всадников были мертвы, но остальные трое были еще живы и сражались с Тауриэль и Беорном. Но один из всадников заметил хоббита и с рычанием повернул к нему варга.

«Просто прекрасно», – подумал Бильбо, прежде чем броситься в сторону. Когда хоббит повернулся на одной пятке, орк откинулся назад и попытался срубить ему голову гигантским топором. Бильбо нырнул под варга и попытался задеть того клинком. Варг зарычал и тут же замолк от стрелы между глаз. Тварь упала, придавив своего всадника. Увидев отверстие, Бильбо вскочил и со всей силы вонзил меч в шею орка. Тот несколько раз дернулся, забрызгав все вокруг своей черной кровью, прежде чем рухнуть на землю. Бильбо осторожно, избегая потемневших глаз орка, вытащил свой меч из мягкой плоти. Жало застряло глубоко в теле, и ему пришлось опустить одну ногу на живот орка, чтобы освободить меч.

– Мастер Бэггинс! – закричала Тауриэль, привлекая его внимание.

Когда Бильбо поднял глаза, то обнаружил, что эльфийка использует одного из мёртвых орков как щит против стрел, в то же время глубоко вонзая свой меч в морду варга. Когда она увидела, что привлекла внимание хоббита, то дернула головой, указывая на Беорна. Бильбо повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как оборотень разрывает зубами шею орка.

– Почему ты хочешь, чтобы я смотрел на это?! – пожаловался хоббит, чувствуя, как скручивается его живот.

Тауриэль закатила глаза, отбрасывая свой своеобразный щит.

– Эльфы и люди наступают! Возвращайся на спину к мастеру Беорну!

Бильбо застонал, покрепче перехватывая рукоять Жала в своих руках, и побежал к Беорну. Как только он оказался достаточно близко, медведь присел на корточки и позволил ему залезть на спину. Бильбо слегка вздрогнул от ощущения кровавого меха под руками. Через секунду Тауриэль взобралась на оборотня одним слитным движением; одна ее рука скользнула вокруг груди Бильбо, а другая крепко сжимала меч.

– Давай найдём твоих друзей, – сказала эльфийка ему на ухо, и они устремились на восток.

Вокруг них продолжалась битва.

***

Chapter Text

Я прошёл с этими гномами через множество опасностей, и если Торин Дубощит дал своё слово, то он его сдержит!

Бильбо Бэггинс

***

Из них троих только Дори знал, что значит жить в одиночестве.

Его мать была прекрасной гномкой. С пылающими рыжими волосами, поцелованными огнём, вечно зелёными глазами и загадочной улыбкой, она очаровывала всех, кто её встречал. Она любила легко, так же легко расставалась и никогда не смирялась со статусом бастарда короля, которым ее клеймили. Она была жестокой и дикой, как ветер; никогда не кланялась никому и никогда не оседала в одном месте надолго. Дори знал, что может прожить ещё тысячу лет, и он все равно будет скучать по ней так же, как и в тот день, когда она умерла.

Но насколько бы ни была завораживающей его мать, он не мог сказать, что она была хорошей родительницей. С того самого дня, как Дори родился, она забыла о нём и не вспоминала до того самого момента, пока не нуждалась в чём-то. Он научился ходить и разговаривать без неё. Он научился есть, одеваться и сражаться без неё. И гном научился утешать себя, когда ему было страшно или одиноко, также без неё.

Иногда Дори всем сердцем желал ненавидеть её за то, что она такая дерьмовая мать, но он действительно не мог этого. Он жаждал её любви и внимания слишком сильно. Он даже не мог обижаться на неё. Но, в конечном счёте, Дори всё же пришлось признаться самому себе, что ему было лучше без матери. Без неё он научился быть сильным и заботиться о себе. Эти навыки пригодились, когда позже родились Нори и Ори.

Все изменилось в день, когда появился Нори. Его мать вложила крошечный свёрток в его руки и сказала маленькому гному следить за своим братом и заботиться о нём, прежде чем уйти. Дори взглянул на своего младшего брата и влюбился. Наконец он не один. У него был кто-то, кто будет любить, утешать и поддерживать его. Первый раз в своей жизни Дори наконец понял, что значит любить и быть любимым в ответ.

Он изо всех сил старался поднять своего брата, но трудно быть взрослым, когда ты сам еще ребёнок. И когда Нори подрос, стало очевидно, что он унаследовал от их матери больше, чем цвет глаз и волос. Он взял от неё дикий и ожесточенный дух и способность очаровывать всех, кого он встречал. Эти черты принесли его брату больше неприятностей, чем пользы. Вначале Дори мог бороться со всем этим дерьмом, но по мере того, как Нори рос, то он стал более беспокойным и независимым. Он хотел быть свободным от излишней заботы своего старшего брата и смеялся над его постоянным ворчанием. Дори неохотно отстранился и дал своему брату шанс на жизнь, которую тот хотел. И снова остался один.

Даже после того, как Эребор пал и они были вынуждены скитаться по городам людей, его мать и брат были слишком далеки от него. Дори сосредоточился на сохранении монет, теплого очага и отслеживании своего брата и матери, когда те исчезали на несколько месяцев. Это была не счастливая жизнь, но не такая уж и ужасная, как могла бы быть, и Дори просто двинулся дальше.

Затем в один прекрасный день родился Ори.

Во многих отношениях Ори был больше похож на его ребёнка, чем на брата. Как и с Нори, их мать бросила Ори с ним, и Дори снова был вынужден воспитывать ребенка. Из-за большой разницы в возрасте между ними и отсутствия матери Дори стал для Ори и матерью, и отцом, и братом. Он был тем, кто кормил его, менял ему пеленки и пел колыбельные, чтобы тот спал. Он научил его ходить и говорить, читать и петь, шить и многим другим мелочам, необходимым для жизни. Ори стал для него всем, и Дори снова обнаружил, что он не одинок.

Когда его мать окончательно скончалась, что было странным, так как Дори был сиротой всю свою сознательную жизнь, Нори наконец вернулся, чтобы остаться. Конечно, он все так же исчезал, но всегда возвращался спустя пару недель. С братьями за спиной Дори наконец почувствовал, что у него снова есть семья. Что он больше никогда не будет одиноким.

Будучи таковым очень долгое время, он хорошо разбирался в других. Он мог видеть печаль одиночества в глазах Бифура, на плечах Торина и в улыбке Бильбо. Иногда он даже мельком видел это в Гэндальфе, но оно было мимолетным и редким. Он не мог сказать, почему кто-то из них чувствовал себя таковыми, когда их окружали многие, кто их любил. Гном и не спрашивал. Но то, что Дори знал точно: одиночество было ужасной вещью, оно могло съесть вас изнутри. Он провел столько лет наедине с этим чувством, что не мог допустить и мысли, что кто-либо из его друзей – его семьи – тоже пройдет через это. Поэтому он молча поклялся себе, что останется с Компанией и братьями до тех пор, пока они будут нуждаться в ней.

Потому что Дори знал, что без любого из них он снова станет одиноким.

***

Бильбо забыл, насколько громкой может быть война.

Это была самая глупая и несущественная деталь, которую он только мог вспомнить в середине поля битвы. Но, передвигаясь через поля мертвецов верхом на Беорне, в то время как Тауриэль рубила орков и гоблинов своим мечом, всем, на чём он мог сосредоточиться, было именно это. Бильбо слышал столкновение железа с железом, звон скрестившегося оружия и удары брони о броню. Он слышал боевые кличи каждой расы – гортанные орков, визжащие гоблинов, легкий перезвон эльфийских, буйные гномов и даже ревущие людей. Страшная и одновременно прекрасная симфония войны. Хоббит даже слышал крики боли и смерти, когда союзники и враги падали от клинка, стрелы или топора друг друга. Последние крики заставили его зажмуриться и засунуть пальцы глубже в мех.

Бильбо больше не желал слушать песни мертвых.

– Кажется, я вижу некоторых из твоих товарищей! – спустя некоторое время выкрикнула Тауриэль.

Хоббит тут же открыл глаза, и посмотрел туда, куда указала эльфийка, и заметил нечто похожее на Нори, Балина и Глоина. Они сражались спиной друг к другу, покрытые кровью с головы до ног, окружённые врагами. Лицо Балина пересекла глубокая рваная рана, из которой струилась кровь по его щекам.

– Мы пойдём к ним? – спросила эльфийка позади него, и хоббит кивнул, вытаскивая подарок Бофура из-за пазухи.

– Без сомнения, – объявил Бильбо, прежде чем дунуть как можно сильнее в свой свисток.

Гномы сразу же повернули головы на звук. К сожалению, орки, варги и гоблины тоже повернулись к трио. Гномы смогли остановить нескольких, но большинство из них начали стремительно приближаться.

– Беорн, не нападай на них! – приказал Бильбо, вытащив из своего пальто мешочек, из которого быстро достал несколько небольших пакетов. Вместе с этим он вытащил спичку и быстро поджёг ее.

– Что ты делаешь? – спросила Тауриэль, посылая несколько стрел в ближайшего варга.

– Смотри, – ответил Бильбо, прежде чем зажечь маленькие пучки и бросить их так сильно, насколько он мог, в приближающихся противников.

Результат был мгновенным. Маленькие упаковки взорвались – некоторые в середине полета, а другие в тот момент, когда коснулись орков и гоблинов. Плоть и доспехи разлетелись по воздуху, когда жертвы вскрикнули и упали на землю. Некоторые из них начали гореть, другие же скончались от ран, полученных при взрыве.

– Что ты сделал? – ахнула Тауриэль ему на ухо, усилив хватку вокруг талии.

Бильбо закатил глаза.

– Очевидно же, что я их взорвал.

– Я это поняла, но как ты это сделал? – воскликнула эльфийка, когда Беорн начал скакать к гномам.

– С помощью серы, древесного угля и селитры, – легко перечислил хоббит. – Это ингредиенты для фейерверков Гэндальфа.

– Когда ты это сделал? – удивилась воин.

– Вчера, – объяснил Бильбо, морщась, когда Беорн задавил гоблина, не останавливаясь. – Что, ты думала, я делал весь день? Плакал в подушку и писал душевные стихи?

Тауриэль рассмеялась; закончив, она снова схватилась за лук и убила парочку орков, прежде чем они добрались до того места, где стояли гномы. Беорн даже не успел остановиться, прежде чем Бильбо оттолкнул руки Тауриэль и соскользнул со спины медведя. Он бросился к своим друзьям, изо всех сил стараясь не поскользнуться на одном из трупов под своими ногами.

– Бильбо! – закричал Глоин в приветствии, заключив его одной рукой в объятья, а другой вонзил свой топор в незащищенный живот приближающегося орка. – Что ты здесь делаешь? Гэндальф сказал, что ты будешь с этим проклятым травоядным в лагере!

– Гэндальф должен был сначала спросить меня, прежде чем решить, что я буду делать, – резко возразил Бильбо, вонзая Жало в орка, который пытался достать Глоина.

– Та горючая смесь, что ты бросил в тех личинок! Ты поделишься рецептом со мной позже! – объявил Нори, обеими руками размахивая своей длинной булавой в сторону ближайшего варга.

– По рукам! – ответил Бильбо, уклоняясь от кровавого молота, пытавшегося пробить его череп. – Где остальные?!

– Мы отделились от них, но Торин всё ещё должен быть близко к воротам! Остальные, вероятно, пытаются вернуться к нему, как и мы! – пояснил Балин, одновременно используя свой топор и меч в синхронном танце.

Бильбо кивнул и позволил Глоину оттащить себя налево, чтобы избежать пасти варга. Зверь не продержался долго, так как Балин втолкнул меч в его шею и Нори всадил булаву в грудную клетку орка.

– Нам нужно добраться до них до того, как это сделает Азог! Вся эта битва нужна лишь для того, чтобы убить Торина, Фили и Кили!

– Легче сказать, чем сделать! – огрызнулся Нори, резко присев, чтобы избежать булавы, а затем развернулся и сбил гоблина с ног. – Эта орда не пропустит нас!

– Не волнуйся, у меня есть план! – успокоил его Бильбо, вытаскивая больше фейерверков. – И мы не одни! Тауриэль! Беорн!

– Я здесь! – закричала эльфийка, всадив свой меч в голову орка одной рукой и запустив кинжал в лицо гоблину другой.

Беорн взревел в знак ответа, на секунду оторвавшись от варга. Рядом Тауриэль сделала впечатляющее сальто назад, чтобы избежать меча и в полете выстрелить в гоблина. Ее стрела легко убила тварь, а она бесшумно приземлилась на ноги.

Балин замер на мгновение и взглянул на ревущего оборотня, разрывающего врага, как будто тот был сделан из чистого золота и покрыт мифриловой кольчугой.

– Беорн?! Тот оборотень?!

– Что ты делаешь с ними? – потребовал Глоин; из-за топора, похороненного в голове у орка, его лицо забрызгало кровью, но друг не обратил на это ни малейшего внимания. – Гигантская собака и какая-то изящная девка вряд ли смогут тебя защитить! Где этот король сорняков и желудей?! Он должен был защищать тебя!

– Кого ты назвал изящной девкой, хорёк?! – возразила Тауриэль, вырывая ржавый клинок из руки гоблина, который тот пытался загнать ей в бедро. Она изящно воспарила в воздух, разрубив голову гоблина надвое.

Глоин зарычал и загнал топор в плечо варга с большей силой, чем следовало.

– Хорёк? Я покажу тебе хорька, ты, слабая, грязная…

– Глоин, заткнись! Сейчас не время! – закричал Нори, бросая один из своих кинжалов в орка. – Бильбо, каков твой план?!

– Мы используем эти фейерверки и Беорна, чтобы проложить путь через армию к воротам! – ответил хоббит, вздрогнув, когда меч гоблина чуть не зацепил его руку, прежде чем он смог вонзить во врага Жало.

– Звучит неплохо! – ответил Балин, прежде чем зарычать из-за топора орка, который чуть не отсек его голову, но застрял в броне. Он не проник сквозь толстую броню, но у Бильбо было ощущение, что к полудню у гнома появится огромный синяк. Жизнь орка, о котором идет речь, длилась недолго, поскольку Балин аккуратно обезглавил его одним ударом меча.

– Поехали! – сказала Тауриэль, прежде чем схватить Бильбо за пальто и забросить на спину Беорна. Хоббит взвизгнул, но всё же инстинктивно схватился со всей силы за шерсть оборотня.

– Предупреждай меня впредь, прежде чем делать это! – возмущался хоббит.

– Не обещаю! – возразила эльфийка, увидев толпу орков, которые преграждали путь. – Ты собираешься использовать эти хлопушки в следующем столетии, мастер Бэггинс?

– Только если ты не начнёшь называть меня по имени в этом, – вернул Бильбо, зажигая несколько своих фейерверков, а затем бросая их как можно сильнее в толпу орков и гоблинов. – Беорн, двигайся, как только получишь шанс! – прокричал Бильбо, когда фейерверк погас.

Беорн зарычал, что звучало как подтверждение слов Бильбо, прежде чем начать прорываться вперёд сквозь дым и крики орков и гоблинов. Позади них Бильбо слышал, как Тауриэль кричит, чтобы другие следовали за ним, и он быстро вытащил больше своих фейерверков.

«Хорошо, Бильбо. Давай посмотрим, сколько из этих ублюдков ты сможешь взорвать», – подумал он, прежде чем снова осветить все вокруг вспышкой огня и дыма.

***

Бильбо не мог сказать, как долго длилось сражение. Он не мог сказать, минуты или часы занял путь до Эребора через толпы врагов. Всё, что он знал, заключалось в механическом повторяющемся движении: поджечь фейерверк, бросить во врага и надеяться, что он не навредил ни одному из своих союзников. Всего лишь один раз Бильбо обернулся назад, чтобы увидеть своих друзей, изнурённых битвой и слабеющих с каждым шагом. Это заставило его сердце заболеть, а пальцы зачесались от желания присоединиться к бою. Но каждый раз, когда хоббит пытался отойти от Беорна, медведь немедленно возвращал его обратно в поле зрения. В конце концов оборотень обратился назад в человека; в образе медведя он был быстрым, но очень неповоротливым.

Когда они наконец добрались до ворот Эребора, Бильбо почувствовал, что кровь в его жилах превращается в лёд.

Азога нигде не было видно, но это не имело значения, поскольку было достаточно орков и гоблинов, чтобы компенсировать его отсутствие. Все они были сосредоточены на воротах города, где несколько знакомых гномов всё ещё стояли среди трупов союзников и врагов. Хоббит сначала заметил Двалина, потому что тот сражался механическими движениями, защищая раненых, но все еще живых Фили и Кили. Рядом сражался Даин; свирепый и непоколебимый, он без паузы крошил черепа одному врагу за другим. Наконец, чуть подальше сражался Король-под-Горой.

Вначале Бильбо не поверил своим глазам, узрев зрелище перед собой. Торин был ранен и покрыт кровью, но он не казался таким усталым или слабым, как другие. Он сражался с такой же звериной грацией, что и всегда, и легко убивал варгов и орков. Только спустя пару минут Бильбо наконец смог определить, что с королем было не так.

Торин сражался безрассудно.

Все открытые и слабые стороны, которые король обычно так тщательно скрывал, теперь были полностью открыты и уязвимыми. Бильбо увидел, как орк слишком легко проник сквозь защиту гнома и чуть не снес тому голову. Торин едва смог избежать этого, и вместо его головы противнику достался только кусочек уха венценосного осла. Наблюдая, как король сражается так глупо, Бильбо почувствовал, что его страх и шок исчезают под лавиной необузданной ярости.

«Нет. Это НЕ будет продолжаться».

Прежде чем Беорн смог остановить его, хоббит бросился к королю гномов. Он нырнул, перепрыгнул и проскользнул сквозь вражеские ряды, крепко сжимая оружие в руках. Один из орков смог схватить его пальто, но Бильбо быстро решил эту дилемму, разрезав рукав Жалом. Он потерял большую часть своего левого рукава, но ему было все равно – он продолжал спешить на помощь Торину.

– Торин! – приближаясь, закричал Бильбо. – Торин, ты идиот, снизу!

Король-под-Горой резко развернулся, парируя чужой клинок по указанию Бильбо. Лишь когда тварь осталась без головы, Торин перевёл взгляд на хоббита, спешащего к нему сквозь поле сражения.

– Бильбо, что ты здесь делаешь? – выкрикнул Торин; его лицо полностью побледнело под слоем крови и грязи.

Бильбо усмехнулся, уклоняясь от варга, пытавшегося отгрызть часть его лица.

– Ты изгнал меня из Эребора, помнишь? Но ты ничего не сказал о земле за его пределами!

– Это не то, что я имел в виду! – возразил Торин, перехватывая запястье орка, когда тот попытался размозжить ему голову своим молотом. – Что ты делаешь в битве?! Ты должен быть в лагере с Трандуилом, в полной безопасности!

– И оставить тебя в одиночку сражаться с Азогом?! – усмехнулся Бильбо. – Попроси меня об этом через миллион лет!

– Полурослик, я не могу сражаться, когда ты рядом! – зарычал Торин, скручивая запястье орка и одним слитным движением снеся тому голову. – Возвращайся в лагерь!

– Теперь я снова полурослик? Я потерял твое уважение вместе с доверием, когда ты меня изгнал? – спросил Бильбо, пытаясь игнорировать боль, последовавшую за словами гнома. Он слышал рев Беорна и проклятия Нори, когда другие, наконец, догнали их.

Торин ухмыльнулся и указал на Бильбо одной рукой, а другой отбил стрелу, направленную в его голову.

– Не смотри так на меня ! Ты сам виноват в этом.

Бильбо ухмыльнулся, уходя из-под удара орка.

– Ты не оставил мне выбора! Что мне нужно было делать с тобой, ослеплённым своими собственными страхами?! Сидеть и ждать, пока ты медленно убиваешь себя?! Я предпочёл бы украсть тысячу драгоценных камней и бросить вызов Смаугу еще раз, прежде чем позволить этому случиться!

– Ты не вправе решать мою судьбу! – упрекнул его король, так как хоббит, наконец, добрался до него. Когда Бильбо остановился перед Торином, тот поднял Оркрист над головой взломщика, чтобы отбить меч орка, который разрубил бы хоббита надвое. Гном с грохотом оттолкнул меч и дёрнул Бильбо свободной рукой. – Ты не принесёшь мне здесь ничего, кроме неприятностей, – прорычал Торин, отбивая еще один удар от орка, одновременно ломая тому руку. Когда орк вскрикнул, король пронзил его мечом, обрывая невыносимый звук, а затем снова обернулся к хоббиту. – Иди в город, прежде чем тебя убьют, – прорычал он, указывая Оркристом на Эребор.

Бильбо покачал головой и упрямо поднял подбородок.

– Нет, я останусь здесь с тобой и другими!

– Бильбо, сейчас не время быть упрямым!

– Я не оставлю тебя в одиночестве! Ты тоже сражаешься…

– ФИЛИ!

Спорящий дуэт повернулся одним слитым движением к испуганному крику, который пересек поле битвы. Они увидели Кили, лежащего на земле, который, казалось, выхаркивает собственные легкие. Его тёмные глаза были широко раскрытыми, а лицо полностью побледнело, когда он увидел стоящего над собой гнома. Фили стоял, высокий и непоколебимый, с мечом, зарытым глубоко внутри живота орка, пытаясь защитить своего брата. Собственный меч орка был похоронен глубоко в левом плече принца. Фили, казалось, не заметил раны, вытаскивая свой второй клинок и обезглавив врага. Тело орка дернулось, а затем рухнуло на землю, оросив все вокруг чёрной кровью и оставив свой клинок в теле гнома.

Принц остановился, наблюдая за орком, пока существо, наконец, не перестало подёргиваться, прежде чем рухнуть на колени. Фили схватился за свое плечо, пытаясь вытащить лезвие, которое было погребено внутри него, и почти упал бы, если бы не его брат. Кили удержал его неподвижное тело и перетащил старшего брата на свои колени; его руки парили над раной, не зная, что нужно делать.

– Фили, – выдохнул Торин, споткнувшись от вида своего племянника и чуть не отпустив меч. – О, Махал, нет. Не они, только не они.

Бильбо проигнорировал короля и повернулся к месту, где сражались его друзья. Он обхватил руками рот и крикнул так громко, как только мог:

– БЕОРН! ТАУРИЭЛЬ! ДОСТАВЬТЕ ПРИНЦЕВ В ГОРОД!

Оборотень и эльфийка, как один, тут же направились к месту, где были братья. Двалин и Даин двинулись с другой стороны, чтобы защитить двух младших гномов, так как на них, увидев легкую добычу, напали орки, варги и гоблины. Удостоверившись, что принцы были в безопасности на данный момент, хоббит обратил свое внимание на все еще ошеломлённого короля.

– Торин, возьми себя в руки! Сейчас не время разваливаться! – выкрикнул Бильбо, хватаясь за руку гнома.

Торин проигнорировал хоббита. Его глаза прикипели к месту, где лежали его племянники.

– Нет, как я могу… я должен…

Бильбо почувствовал, что его терпение подходит к концу. Он встал перед более высоким мужчиной и со всей силой, что была в его крошечных руках, ударил короля в грудь.

– ДОСТАТОЧНО! Если ты хочешь спасти сыновей своей сестры, тогда сосредоточься на том, чтобы остаться в живых! Ты ничего не сможешь сделать для их защиты, если умрешь!

Торин дважды моргнул; его глаза перетекли с чёрного к тёмно-синему. До того, как они полностью посветлели, его глаза широко распахнулись, а его брови встретились с его волосами. У Бильбо была только секунда, чтобы понять, почему, когда король заключил его в объятья и поменял их местами. Из-за такой резкой смены положения Бильбо на секунду впал в прострацию, и только услышав, как Торин застонал в его волосы, хоббит понял, что что-то здесь не так.

– Торин? Что?.. – хоббит оборвал себя на полуслове, прежде чем заметить стрелу, торчащую из спины короля. – Торин! Что ты делаешь?

– Защищаю тебя, – прорычал гном, отступая назад; он отломал стрелу, оставив внутри своего тела только наконечник. – Потому что ты не можешь сделать этого сам!

– Говорит гном со стрелой в спине! – возразил Бильбо, краем глаза пытаясь найти кого-то из своих друзей. – Замолчи и позволь мне помочь тебе! Мы должны доставить тебя в город…

– Хватит! – приказал Торин в ответ, отталкивая его назад и уклоняясь от топора. – Я всё еще могу сражаться, теперь отстань от меня!

– Чтобы ты снова получил подобную рану?! Я так не думаю!

– Почему ты вообще здесь?! – прорычал король. – Зачем ты вернулся? Чтобы мучить меня?! Разве недостаточно того, что ты предал мое доверие и украл величайшее сокровище моей семьи?!

Бильбо застонал и вонзил меч в лицо орку.

– Ты серьёзно? Ты действительно хочешь начать этот разговор сейчас?

– Ответь на вопрос! – огрызнулся гном, когда он сломал копье гоблина пополам своим мечом.

– Ты, глупый гном! Как ты не понимаешь, что я всё это сделал, чтобы спасти тебя, ты – моё сокровище! – зарычал Бильбо, уклоняясь от удара орка и погружая Жало в его живот. Когда он отстранился и развернулся к Торину, то обнаружил, что король замер, раскрыв рот и распахнув глаза: широкие и кристально сапфировые.

– Что… – пробормотал гном, прежде чем гоблин, с которым он сражался, вонзил меч в его бедро.

Бильбо почувствовал, как мир перевернулся под его ногами.

– Торин последний раз делает один глубокий вздох. Его голубые глаза становятся безжизненными и пустыми и больше похожи на драгоценности, которые он любит. Бледная рука гнома проваливается сквозь его кровавые пальцы, и хоббит начинает плакать все сильнее и сильнее, потому что всё, что он сделал до этого, было напрасно. Торин мертв и ушел навсегда –

– ТОРИН!

Король зарычал и обезглавил гоблина одним слитным ударом, прежде чем упасть на колени. Он вонзил Оркрист в землю, чтобы опереться, свободной рукой пытаясь остановить кровь, которая стекала по его пальцам к ногам.

Бильбо двинулся еще до того, как гоблин пал замертво; перепрыгнул через парочку мертвых варгов, прежде чем опуститься на колени рядом с гномом. Он чувствовал, как грязь и кровь пропитала его штаны и жилет. Хоббит оторвал кусок своего пальто и со всей силы прижал свои руки к рукам Торина. Единственная ясная мысль, что была в его голове: нужно остановить кровь, во что бы то ни стало нужно ее остановить.

– Чтоб его, – выругался Торин, сжимая челюсть и рукоять меча. – Б-Бильбо, убирайся отсюда, я н-не смогу защитить тебя!

– Перестань говорить, – приказал Бильбо, полностью снимая свое пальто и отталкивая руку Торина, чтобы как можно сильнее перевязать рану. Король зашипел от боли, но молча принял его помощь. Но до того, как Бильбо смог закончить перевязку, Торин снова выругался и оттолкнул его, чтобы всадить Оркрист в орка.

– Тебе нужно уйти, пока они не убили нас обоих, – прорычал гном, прокручивая свой клинок, прежде чем вытащить его.

– Тогда хорошо, что мы здесь, чтобы помочь, – протянул Нори, подхватывая булаву у мертвого орка и вонзая ее в ближайшего гоблина.

– Вас двоих нельзя оставить даже на минуту, не так ли? – спросил Глоин, легко отбивая стрелу, летящую в Торина.

– Бильбо, оставайся с ним, пока Оин нас не найдет. Мы будем сдерживать этих тараканов, – приказал Балин, закрыв спиной своего кузена.

Бильбо кивнул и двинулся, чтобы помочь Торину, когда король снова упал на колени. К его ужасу, гном бледнел все больше, а его руки начали трястись вокруг рукояти Оркриста.

– Торин! Торин, посмотри на меня! Нам нужно…

– Мальчики… они?.. – король задохнулся, опасно наклонившись в сторону хоббита. Бильбо обнял его за плечи, пытаясь удержать немаленький вес гнома.

Хоббит отчаянно кивнул, хотя правда заключалась в том, что он не видел двух принцев и не знал, в безопасности ли те.

– С н-ними все в порядке! Они в полной безопасности! Двалин и Даин с ними, а также Беорн и Тауриэль!

Торин усмехнулся и склонил голову на плечо Бильбо.

– Л-лжец. Т-Ты всегда лжешь, чтобы защитить м-меня.

– Я знаю. Из-за тебя я делаю слишком много глупостей, – прошептал Бильбо, легким прикосновением убирая волосы гнома, чтобы ничего не мешало видеть его лицо. – Как идея убить дракона или принять участие в этой битве. Ты должен мне за всё это. Так что даже не думай помереть, Торин Дубощит.

– Ты любишь к-командовать. Вот п-почему столь многие хотят убить тебя, – пробормотал король, все сильнее запинаясь в собственных словах. Его голубые глаза слегка затуманились, когда он поднял их, чтобы встретить взгляд хоббита. – Б-Бильбо, ты назвал меня своим с-сокровищем. П-почему?..

– А ты как думаешь? – с горькой усмешкой спросил взломщик. Он взглянул на рану Торина и понял, что повязка, наложенная раньше, была полностью в крови. – Торин, мне нужно, чтобы ты лёг. Я должен перевязать твою рану. Быстро!

Торин застонал, но всё же переместился на спину и лег головой на колени хоббита. Бильбо быстро разорвал остатки кровавого пальто, а затем туго перетянул его вокруг кровоточащей раны.

– Б-Бильбо, х-хватит, – приказал король, протягивая руку, чтобы схватить запястье хоббита. – М-мне нужно-сказать тебе… Я… мне очень жаль.

– Расскажешь мне об этом позже, когда мы выиграем битву, – предложил хоббит, погладив руку Торина своей. – После того, как всё это закончится, ты сможешь извиниться и признать себя дураком перед всеми нашими друзьями. Идет?

– У м-меня может не быть такого ш-шанса, – заметил гном, начав дышать через рот. Его кожа приобрела серовато-белый оттенок, и Бильбо увидел, как по лбу короля заструился пот. Даже рука, обернутая вокруг его запястья, начала дрожать; король начал проваливаться в короткие обмороки.

– Торин… Торин, оставайся со мной, – приказал Бильбо, наклоняясь к королю, обеими руками сжимая липкие и холодные щеки. – Пожалуйста, пожалуйста, оставайся со мной. Оин поможет тебе, как только он нас найдет.

– Я… мне жаль, что я тебя обидел. Я не х-хотел этого, – пробормотал Торин, закрывая глаза. – Я т-только хотел, чтобы ты… чтобы ты остался…

– Я знаю это, Торин. Ты был просто не в себе, – согласился Бильбо, когда его сердце начала заполнять паника. Он почувствовал, что она все сильнее и сильнее поглощает его с каждым тяжелым вздохом, который делал гном. Бильбо понял, что он снова может потерять Торина.

«Нет. Пожалуйста, нет, не снова. Всё не может закончиться так!»

Бильбо приложил свой лоб ко лбу Торина, пока их носы не соприкоснулись, ловя своими губами каждый тяжелый вздох гнома.

– Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста, пожалуйста… не оставляй меня, чтобы прожить эту жизнь в одиночестве снова…

– Бильбо, я думаю, что вижу Оина! – внезапно закричал Балин, указывая мечом на группу гномов, бегущих к ним. Когда Бильбо всмотрелся, то понял, что гном прав. Оин шел вместе с другими воинами.

– Сюда! Оин, мы здесь! – выкрикнул Бильбо, отрываясь от короля и быстро замахав руками.

Группа гномов легко пробиралась через орков, гоблинов и варгов к ним на помощь. Оин бросился к раненому королю и упал перед ним на колени; на его окровавленном лице сразу появился хмурый взгляд, когда он осмотрел тело своего брата.

– Торин, ты упрямая, венценосная задница, – разразился проклятиями целитель, проверяя пульс короля. – Нам нужно забрать его в город. Дори! Бифур! Помоги мне!

– Мальчики! Фили ранили! Ему нужна твоя помощь! – сказал Бильбо, поднимаясь с колен и отступая назад, чтобы два гнома могли поднять короля.

Оин махнул в сторону, где недавно лежали два брата.

– Двалин, доставь его в город! И Кили прихвати! Осторожно, вы двое, не шевелитесь!

Бильбо кивнул, наблюдая, как его друзья несут своего короля к воротам. По пути к ним присоединились Двалин и Кили, которые держали между собой бессознательное тело Фили. Хоббит наблюдал, как лучники-гномы открыли ворота и компания быстро проскользнула в город со своей бесценной ношей. Когда ворота захлопнулись за ними, Бильбо подумал, не был ли это последний раз, когда он видит Торина и Фили в живых.

***

Chapter Text

Надо же, какая это грустная штука – победа…

Бильбо Бэггинс

***

– Мастер Бэггинс?

Хоббит поднял глаза и прищурился от яркого солнечного света.

– Да, Тауриэль?

Тауриэль, окровавленная и хмурая, но все еще живая, указала на руку хоббита.

– Как твои травмы? Тебе нужен целитель?

Бильбо покачал головой, на секунду задержав свой взгляд на насекомом, медленно ползущем по его руке.

– Нет, я в порядке. Мои травмы незначительные. Пусть целители сосредоточатся на тех, кто в них действительно нуждается.

Тауриэль кивнула.

– Я поняла. Ты… ты хочешь посетить Эребор?

Бильбо взглянул на восток, где стоял город гномов. После того, как Торин и Фили были спрятаны за стенами Эребора, хоббит вернулся в битву с Беорном, Тауриэль и с оставшимися гномами. Битва продолжалась всю оставшуюся часть дня, и только поздним вечером все закончилось. Конечно, они победили, но какой ценой. Тела каждой расы усеивали землю до самого горизонта. Бильбо не чувствовал ничего, кроме запаха крови и гниющей плоти. Если бы у него было что-то в желудке, он был уверен, что оно давно бы уже оказалось за его пределами.

– Нет. Я все еще изгнан из Горы, – ответил Бильбо, оглядываясь на эльфийскую девицу. – Я не хочу идти туда, где мне не рады.

– Мне показалось, что гномы очень переживали за тебя, – заметила эльфийка, наклоняя голову в сторону; несколько грязных локонов упало ей на лицо. Её волосы цвета осеннего солнца развевались по ветру и были полностью забрызганы кровью. Взгляд ее уставших и потухших глаз внимательно следил за хоббитом.

– Я не сомневаюсь в их привязанности ко мне, – успокоил ее Бильбо, слегка улыбнувшись. – Это только из-за того, что их король издал такой приказ. Я не хочу, чтобы они выбирали между своей верностью к нему и мной. Я останусь здесь.

Воительница кивнула.

– Я понимаю. Хочешь ли ты посетить лагерь? Я слышала, что мастер Бард там отдыхает. По-видимому, он был тем, кто оборвал никчёмное существование Азога навсегда.

– Он и вправду сделал это? Я отблагодарю его позже, – размышлял Бильбо, царапая свою грязную щеку; вздрогнул, зацепив порез на ней. – Пока я собираюсь помочь целителям с ранеными. У меня мало навыков, но я могу выполнять грязную работу.

– Я поняла. Мне нужно вернуться, чтобы помочь мастеру Беорну сжигать тела, – ответила Тауриэль, заправляя грязные локоны за свое остроконечное ухо. Она облизнула губы и, казалось, над чем-то задумалась, прежде чем снова заговорила. – Ты… Ты будешь в порядке, помогая целителям? – спросила она медленно, глядя хоббиту в глаза. – Я знаю, что ты был очень расстроен тем, что случилось с твоими друзьями…

Бильбо кивнул, когда в его голове мелькнуло воспоминание о травмах Торина и Фили.

– Да, это так. Но если я буду помогать с ранеными, то смогу отвлечься от того, что случилось с Торином и мальчиками.

Тауриэль медленно моргнула.

– Бегство от боли не заставит её исчезнуть. Как бы ты не старался.

– Нет, не заставит. Но если я буду все время думать о них, то это не принесёт мне никакой пользы, – объяснил Бильбо, отводя взгляд от янтарных глаз эльфийки. – Я не могу допустить, чтобы мои мысли или мои эмоции поглотили меня. У нас всех слишком много дел.

– Понимаю. Постарайся не забывать останавливаться и дышать, мастер Бэггинс, – посоветовала эльфийка, прежде чем попрощаться с ним. Хоббит наблюдал, как она возвращается туда, где сжигают трупы орков, гоблинов и варгов. Беорн с людьми вырыл яму как можно дальше от города и лагеря, но Бильбо все равно чувствовал вонь горящей плоти в воздухе.

К северу он увидел лагерь, который целители соорудили для раненых и умирающих. Бильбо начал медленно пробираться туда; его правая нога пульсировала с каждым шагом. Целители с усталой радостью встретили его энтузиазм и предложили ему измельчить травы, набрать воду и сложить предметы снабжения. Хоббит только кивнул на их просьбы, молча приступая к работе.

В конце концов, после того, как солнце опустилось за горизонт и воздух начал становиться холоднее, Бильбо обнаружил, что он не единственный, кто помогает раненым. Трандуил, без своих доспехов, в одной тунике и накидке вокруг своих плеч, также помогал раненым эльфам, людям и гномам. На этот раз короля, похоже, не заботили столетия обид и соперничества. Он был просто ещё одним выжившим в ужасной битве. Бильбо остановился и некоторое время наблюдал за ним, пока Трандуил зашивал рану на ноге у бессознательного гнома.

– Из-за отсутствия слёз в твоих глазах я могу судить, что твои друзья всё ещё живы, – прокомментировал король, заметив, что хоббит наблюдает за его работой.

Бильбо пожал плечами и приблизился к эльфу.

– Я не знаю. Они были ранены и отправлены прямо с поля битвы в Эребор. Мне не известно, умер ли кто-нибудь из них.

– Если бы они были мертвы, я уверен, что мы услышали бы их крики. Гномы не самые тихие существа, – напомнил ему Трандуил, взглянув на хоббита из-под густых ресниц и грязных волос. – Хотя я признаю, что у них будет для этого веская причина. Эта битва была… тяжёлой даже для меня.

– Станет ли легче со временем? Убивать и участвовать в сражениях? – тихо спросил хоббит, глядя на бессознательного гнома, мечущегося в бреду по грязной койке.

– Для некоторых да, но для большинства? – Трандуил покачал головой; на его лицо упали грязные волосы. – Нет. Это никогда не становится проще. Ты просто привыкаешь к этому.

Бильбо ожидал таких слов, но все равно внутри него все сжалось от слов лесного короля.

– Мне кажется, что эти воспоминания однажды сокрушат меня.

Король эльфов пожал плечами, закончив перевязку раненого гнома.

– Так и будет, если ты зациклишься на них. Ты не можешь стереть своё прошлое, полурослик, оно останется с тобой навсегда и изменит тебя. Но ты не должен позволять ему поглотить себя.

Бильбо задавался вопросом, подходили ли такие советы для души, которая проживала ту же жизнь второй раз.

– Как твой сын?

Эльф замер на мгновение; его хрустальные голубые глаза, казалось, потемнели.

– Он сломал три пальца на левой руке и вывихнул плечо. Но он всё еще жив и это самое главное.

– Ты как будто не выглядишь осчастливленным этим событием, – прокомментировал Бильбо.

Трандуил фыркнул и посмотрел на Бильбо, как на насекомое, ползающее слишком близко к его еде.

– Ни один отец не хочет видеть, как страдает его сын. Даже такой, как я.

Бильбо фыркнул.

– Я не думаю, что ты такой уж холодный, как пытаешься казаться окружающим.

– О, и что привело тебя к такому выводу? – мягко спросил король эльфов.

– Ты, стоящий по колени в грязи и зашивающий раненого гнома, – заметил Бильбо.

Трандуил приподнял брови, задумчиво склонив голову на бок.

– Тебе не хватает манер и уважения к старшим. Теперь я понимаю, почему эти гномы так любят тебя.

– А Вы, Ваше Величество, должны перестать действовать, как будто Вы не заботитесь ни о ком, кроме себя, – посоветовал Бильбо, откидываясь на пятках. – Ты очень плох в этом. Как и в своих попытках меня оскорбить.

– Убирайся с моих глаз, – приказал король эльфов; уголки его рта слегка дернулись.

Бильбо отвесил королю короткий насмешливый поклон, прежде чем уйти и вернуться к работе. Он продолжал помогать целителям, пока не был прерван последним человеком, которого он когда-либо ожидал увидеть в эту ночь. Точнее, гномом.

– Мастер Бэггинс?

Бильбо поднял глаза от травы, которую размалывал, и быстро моргнул.

– Мастер Даин. Что Вы здесь делаете?

Даин – с всколоченными и грязными волосами; его лицо было полностью покрыто засохшей кровью – остановился перед ним и коротко кивнул.

– Добрый вечер, я пришел, чтобы вернуть тебя обратно в Гору.

– Меня изгнали, – напомнил Бильбо гному, медленно опуская инструменты и поднимаясь на ноги.

Даин закатил глаза.

– Я знаю об этом. Я был рядом с Торином в тот момент, помнишь?

– Тогда почему Вы здесь, делаете такие глупые предложения? – Бильбо откинулся назад, скрестив руки на груди. – Я не могу войти в Эребор без разрешения Торина. Вы, случайно, не получили его, пока он истекал кровью?

– Ты очень огненный, – размышлял Даин, поглаживая бороду. – Это хорошо, Торину нужен тот, кто не будет сидеть сложа руки и позволять ему делать всякие глупости.

Бильбо вздрогнул.

– Давайте вернемся к нашему вопросу, пожалуйста. Почему Вы думаете, что я вернусь в Эребор?

– Из-за этого, – ответил гном, постукивая пальцем по одной из своих бусинок в волосах, – и потому, что твои друзья попросили меня вернуть тебя. Они беспокоятся о тебе, мастер Бэггинс.

– Беспокоятся? – тихо повторил хоббит. – Но я не пострадал, я в порядке.

Глаза Даина – те же, что у Торина и Фили, – перетекли в более светлый оттенок синего, а его брови расслабились.

– Я не думаю, что раны – это то, о чем они беспокоятся.

Бильбо почувствовал, как его сердце затрепетало.

– Хорошо, я поеду, но я не останусь. Я не хочу снова расстраивать Торина.

Воин фыркнул.

– Сомневаюсь, что он заметит твое присутствие. Он всё еще без сознания.

– Ох, – вздрогнул Бильбо, со всей силы сцепив свои руки. – Он… он выживет?

– М-м-м. Не уверен. Оин смог остановить кровь, но по-прежнему существует риск заражения, – пояснил лорд-гном, пожав плечами.

– Ты не выглядишь слишком опечаленным возможностью подобного исхода, – заметил хоббит, слегка сощурив глаза.

Даин медленно сузил свои яркие синие глаза.

– Ты так в этом уверен? Я и не знал, что ты так хорошо меня знаешь, мастер Бэггинс. Что ты так легко можешь судить меня.

– Я не очень хорошо тебя знаю, это правда, – легко согласился Бильбо, – но я знаю, что ты унаследуешь трон Эребора, если Торин и его племянники умрут.

Брови гнома встретились с его волосами, и он несколько раз моргнул. Затем, внезапно, откинул голову назад и рассмеялся глубоким грудным смехом, который привлёк внимание ближайших целителей, заставив тех схватиться за оружие.

Бильбо вздрогнул, вслушиваясь в знакомый звук чужого смеха. Если прикрыть глаза, то можно было бы и вправду подумать, что это Торин.

– Умный и наглый. Мой брат действительно нашёл настоящий драгоценный камень, – отсмеявшись, с усмешкой произнёс Даин. – Ты уверен, что не хочешь выбрать меня вместо Торина? Он храпит и у него нет вкуса к хорошему вину. Полнейший ужас. Мне стыдно иногда называть его своим родственником.

Бильбо уставился на гнома; его разрывали противоречия между тем, чтобы оскорбить воина в ответ, и тем, чтобы рассмеяться над его точным описанием Короля-под-Горой. Наконец хоббит ухмыльнулся и покачал головой.

– Твоё предложение весьма заманчивое, но боюсь, что я полностью пленён твоим двоюродным братом. Я не оставлю его, даже если у него плохой вкус в табаке и вине.

Даин громко вздохнул и прикрыл глаза одной рукой.

– Ах, тогда моя любовь всегда будет безответна! Как благородный гном, я должен смиренно отойти в сторону и позволить тебе быть вместе с моим менее красивым кузеном, но мое сердце все равно будет гореть только для тебя!

– Как мило с твоей стороны, – протянул Бильбо, закатывая глаза.

– Я покровитель сострадания и милосердия, – легко согласился воин, кивнув головой и опустив руки на бока. – О, мастер Бэггинс?

– Да?

Даин снова улыбнулся, но на этот раз в этом не было ничего очаровательного. Его глаза стали тёмными, как глаза Торина, когда тот был охвачен безумием, и он уставился ими на Бильбо, заставив того сделать шаг назад.

– Если ты снова разобьешь сердце моему брату, я сломаю каждую кость в твоём теле. Дважды.

Бильбо сглотнул и быстро кивнул. В этих голубых глазах Дурина был дикий блеск, который он видел лишь однажды, у самой леди Галадриэль. Даин оказался намного загадочней, чем ранее предполагал Бильбо. Возможно, похвала, которую Гэндальф дал этому гному, в конце концов, была заслужена.

– По рукам, – тихо ответил Бильбо, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

– Хорошо, – взгляд исчез, и гном снова вернулся к своей легкой улыбке, а его тело расслабилось. – Тогда идем. Я уверен, что другие с нетерпением ждут твоего возвращения.

***

В тот момент, когда Бильбо вошел в Эребор, он оказался в окружении гномов Компании.

– Бильбо!

– Даин, ублюдок, где тебя носило?! Мы отправили тебя навестить его несколько часов назад…

– Взломщик!

– Он жив!

– Ты ранен? Тебе нужно, чтобы мы привели Оина?

– Бильбо, мы так давно тебя не видели…

Бильбо рассмеялся и обнял Бофура и Балина, когда они оба схватили его, крепко обняв, из-за чего у него, скорее всего, останутся синяки. Но это была приятная боль, которую Бильбо мог перетерпеть, потому что она дала ему возможность спрятать лицо в плечо Бофура и вплести пальцы в бороду Балина. Бильбо почувствовал запах кожи, масла и железа, и что-то в нем расслабилось от знакомых ароматов его гномов.

– Перестаньте сжимать его так грубо. У него ушиблены рёбра, помните? – ухмыльнулся Дори, оттаскивая двоих гномов от хоббита.

– Бильбо, ты в порядке? Мы слышали, что ты был в битве, – взволнованно спросил Бомбур, появляясь рядом с хоббитом. Его плечо было перевязано, а рука опухла от ушиба, но он стоял и, в общем, выглядел достаточно хорошо.

– Я в порядке. Всё хорошо, – успокоил их взломщик, рассматривая каждого гнома. – Как насчет вас? Всё ли в порядке?

– Просто несколько порезов и синяков. Не о чем беспокоиться, – хвастался Глоин из-за спины хоббита.

Нори – с повязкой вокруг головы – фыркнул.

– У тебя сломано запястье и несколько рёбер. Это больше, чем несколько порезов и синяков, Глоин.

Глоин уставился на друга хмурым взглядом.

– Не слушай его, Бильбо. Он просто грязный лжец.

– Торину и Фили досталось больше всего. Бифур выхаркивал кровь весь прошлый день. Оин думает, что он что-то разорвал, – тихо сказал Бофур, игнорируя всех остальных гномов. – Он сейчас отдыхает, и к нему можно будет попасть только утром. Двалин сейчас сидит с ним.

Бильбо сглотнул, изо всех сил стараясь сдержать страх и беспокойство, грызшие его сердце.

– А… А Торин и Фили? Как они?

Гномы обменялись взглядами.

– Мы ещё не знаем. Оин всё ещё с ними, вместе с несколькими эльфами, которые пришли на помощь, – ответил Дори, который выглядел ужасно со своим опухшим лицом и порезами.

Это была не лучшая новость, которую ожидал услышать Бильбо, но и не самая худшая. Они ещё не умерли, и это означало, что ещё есть надежда, что все изменится к лучшему.

– Почему ты был там? Трандуил должен был держать тебя в безопасности, – спросил Бомбур, наклонив голову в сторону.

Бильбо усмехнулся и заправил одну из своих кос за ухо.

– Как будто я собирался сидеть сложа руки и позволять вам всем рисковать. Вы ведь знаете, что я сделаю всё, чтобы вы остались в живых.

– Мы действительно знаем об этом. Поэтому и попросили, чтобы тебя держали подальше от битвы, – возразил Балин, смотря на хоббита одновременно хмурым и мягким взглядом. – Мы знали, что ты будешь действовать безрассудно и подвергать себя опасности ради каждого из нас. Мы этого не хотели.

– Почему ты говоришь об этом, как о чём-то плохом? – удивился Бильбо. – Мы все знаем, что моя смерть не имеет большого значения для…

У него не было возможности закончить свои слова. Ори, который молча скрывался в задней части группы, внезапно выпрыгнул вперед и ударил его по лицу. Бильбо, не ожидавший такого, споткнулся, и Бомбур, стоявший сзади, быстро дёрнул его на себя, чтобы хоббит не упал на землю. Держа руки на своем горящем лице, хоббит в шоке поднял взгляд на молодого гнома, который смотрел на него с яростью, которую он никогда раньше не видел в книжнике.

– Прекрати говорить это! Прекрати говорить, как будто твоя смерть не будет иметь для нас никакого значения! – зашипел Ори; его плечи затряслись, а лицо стало пунцовым. – Я знаю, что ты скучаешь по своей потерянной любви, мы все это знаем, орк тебя дери! Но почему нас недостаточно, чтобы удержать тебя в живых? Почему наша любовь и дружба не имеют для тебя значения?

В конце этой речи глаза Ори заблестели от слез, а губы задрожали. Страсть в его взгляде не уменьшилась, все еще горела ярким зелёным пламенем, когда слезы полились из его глаз. В этот момент Бильбо подумал, что он наконец видит перед собой гнома, в которого превратится Ори. Храбрая и верная душа, которая последует за Балином в Морию и останется на его стороне даже на пороге смерти. Бильбо хотелось плакать, потому что Ори не должен был выглядеть таким старым в этот момент. Не таким же, как старый глупый хоббит.

Медленно он освободился от хватки Бомбура и двинулся, чтобы привлечь молодого гнома в свои объятья. Ори был примерно такого же роста, как и он, когда они начали свой путь почти год назад, но теперь он был намного выше, чем хоббит. Но даже с разницей в росте он заставил гнома прислониться к своему плечу и запустил пальцы в рыхлые волосы Ори, а другая рука похлопала его по спине.

– Ори… я люблю вас. Я очень, очень люблю вас. Поэтому я сражаюсь, чтобы защитить вас всех. Я не хочу потерять никого из вас, как я потерял его, – прошептал Бильбо, чувствуя, как его плечо намокает от слез гнома.

Ори покачал головой и крепче обхватил хоббита за талию.

– М-мы не умрем. Мы с-стали сильнее. Так что не… не заставляй меня смотреть, как ты умираешь, подобно всем тем людям, которые сражались сегодня…

Бильбо почувствовал, как из его собственных глаз заструились слезы.

– Извини. Мне очень жаль. Я никогда не хотел, чтобы вы беспокоились обо мне…

– Беспокойство – неделимый спутник заботы о ком-то, – тихо сказал Балин, наблюдая за ними двумя своими теплыми глазами. – Ты очень важен для нас, Бильбо. Мы сделаем всё, что нужно, чтобы ты был в безопасности. Вместе с нами.

– Другими словами, ты застрял с нами. Привыкай к этому, – подытожил Нори с ухмылкой, которая не скрывала мягкого взгляда в его глазах.

Глоин кивнул и поправил свои волосы.

– Это правда. Ты сейчас один из нас. Не убегай от этого, взломщик.

– И только смерть разлучит нас, – поддразнил Бофур, получив от брата удар в бок.

– Мы теперь семья, – согласился Дори с улыбкой. – Возможно, не по крови, но во всех отношениях.

– он ненавидит свой дом больше всего. Бэг Энд – прекрасная нора, просторная и тёплая, и Бильбо знает, что многие хоббиты хотели бы жить в таком месте. Но он пуст и тих, и в каждой комнате есть призраки, которые тревожат его. Если бы у него не было Фродо, которого он должен был вырастить, то Бильбо отдал бы все своим жадным родственничкам и ушел бы далеко-далеко. Потому что иногда он всё ещё чувствовал запах пирогов своей матери и табака отца, витавших в воздухе. А иногда, в особо паршивые дни, он слышит громкие голоса и смех гномов, и это несправедливо, потому что Бильбо никогда не будет так счастлив, как когда-то был с ними –

Бильбо вздрогнул и обнял Ори.

– Да, вы теперь моя семья.

«Я думаю, вы всегда ею были».

***

Chapter Text

Мы вынуждены были обменять своё наследство на одеяла и еду. Мы расплатились своим будущим за свою свободу.

Торин Дубощит

***

Торин не был романтичным гномом.

При всей его страсти и сильных эмоциях он мало интересовался вопросами сердца. О, Торин любил достаточно сильно, чтобы защищать тех, о ком он заботился, но это была любовь другого рода. Он любил свою семью, друзей и народ. Он любил свое наследие, родину и Создателя. Но Торин никогда не интересовался любовью, которая приходит с Единственным. Любовь, которую испытываешь к супругу и спутнику жизни. Он не обращал на это никакого внимания и всё равно считал, что он был достаточно благословлён любовью.

Фрерин был самым романтичным среди них троих. Он был тем, кто все время мечтал, каково это – встретить своего Единственного. Когда они были детьми, он всегда любил слушать эти истории от военных. По мере того, как они становились старше, брат Торина был тем, кто потратил часы, пытаясь разработать идеальный чертёж бусинок, чтобы вплести их в волосы любимой (-му) в один прекрасный день. Фрерину потребовались годы, прежде чем он, наконец, набросал то, что соответствовало его требованиям. Торин всё ещё хранил эти чертежи. Они были ветхими, поблекшими от времени и совершенно бесполезными. Но каждый раз, когда гном пытался их выбросить, то вспоминал, как загорались глаза Фрерина, когда тот показывал ему их. И Торин понимал, что никогда не сможет от них избавиться.

Дис тоже об этом не заботилась, и это, пожалуй, единственное, в чём она была схожа с Торином. Фрерин был забавным со своими золотыми волосами и лёгкими улыбками. Как вспышка яркого солнца; его быстрые слова и буйный смех были единственной вещью, которая могла заставить улыбнуться Дис, а Торина расслабиться. Он думал, что ему никогда не понадобится солнце, потому что его маленький брат освещал своим присутствием их всех.

Если Фрерин был солнцем, то Дис была луной. Непоколебимая и далёкая, она была самой сильной из них троих. Даже в детстве она была серьезной и собранной. Гномка использовала своё остроумие, чтобы защищать их семью и народ Дурина, и именно её ум спас их после того, как Эребор пал. Многие гномы видели в ней только холод из-за отчуждённости, которую она провела между собой и другими, но Торин знал её лучше. Его маленькая сестра любила так же яростно, как и все остальные; она просто не показывала этого.

Если Фрерин был солнцем, а Дис луной, то Торин был небом. Он был тем, кто защищал их и за кого они держались в этом мире. Он был огромным и могучим, но меркнул на их фоне. Это было хорошо; Торин не возражал быть на заднем плане. Его брат и сестра были великолепны, так почему бы не любоваться ими? Их любви было достаточно для него – его солнца и луны, – и он никогда не думал просить о большем. Если его семья любила его, то чего ещё Торин мог желать?

А потом Фрерин умер.

Торин думал, что он познал горе, когда они потеряли Эребор, но это было ничто по сравнению с той болью, которую он почувствовал, когда потерял своего единственного брата. Казалось, часть его умерла вместе с Фрерином, и он понял, что никогда больше не будет прежним. Дис изменилась, как и он; его холодная луна стала ещё холоднее. Даже их отношения стали более напряженными без Фрерина, который мог осветить их. Они были настолько переплетены, что, когда кусок был утерян, они полностью развалились.

Всё стало лучше, когда Дис нашла Вилина. Гном был самым обычным – гончар, и единственным его достоинством было то, что он очень любил Дис. Сестра Торина, в свою очередь, дарила ему улыбки, которые раньше предназначались только Фрерину. Поэтому Торин и дал им свое благословение. Когда Дис забеременела несколько лет спустя, он с радостью воспринял эту новость. Торин был счастлив, что будет дядей и что их род не прервётся, но он никогда не задумывался о том, что для него будет значить ребёнок его сестры.

Вот почему Торин был совершенно не готов к эмоциям, которые его настигли, когда родился Фили.

Возможно ли любить кого-то, не зная об этом? Торин никогда не задумывался об этом до того момента, когда взял на руки своего племянника. Он посмотрел на это маленькое, красное и искривленное лицо и почувствовал, как его сердце наполнилось любовью. Торин не хотел отдавать племянника обратно своей матери. Он хотел держать его, наблюдать за ним и защищать его от любой опасности в этом мире. Король хотел научить его держать меч, читать на кхуздуле и давать ему сладости, когда Дис не смотрит. Кили появился через несколько лет, и Торин почувствовал такую же всепоглощающую любовь и желание защитить. Его племянники заполнили пустоту, которую в нём оставила смерть Фрерина. Они стали солнечным светом Торина и единственными, кто мог заставить его смеяться и снова улыбаться. Впервые после смерти брата Торин, наконец, снова почувствовал себя полноценным.

Так было до тех пор, пока Торин не встретил Бильбо Бэггинса.

Это не было любовью с первого взгляда. Фактически, сначала он обнаружил, что хоббит странный и немного подозрительный с его легким отношением ко всем аспектам жизни, да и к самой жизни в целом. Королю также не нравилось, что хоббит постоянно ему дерзит и не слушает приказов. Но он мог держать себя в руках и никогда не скулил, поэтому гному не было на что жаловаться. Торин честно не обращал внимания на взломщика большую часть своего времени, пока инцидент с троллями не показал, что хоббит скорее умрет, чем рискнёт жизнью Фили.

Это было… интересно.

Он ему всё ещё не нравился, но Торин не мог не уважать того, кто защищал сыновей его сестры. Он не знал, почему маленький взломщик заботится о них, но у гнома не было времени на раздумья. Не с орками, пытающимися их убить, за спиной. Поэтому он дал хоббиту своё слово и благодарность. В конце концов, что полурослик мог с него потребовать? Торин был благодарен, когда тот спас Фили (снова) от Азога. Он даже предложил выплатить свой долг и не мог понять, почему хоббит сопротивлялся этому предложению.

Но все изменилось, когда Бэггинс ударил его на берегу реки.

Хоббит был настолько прекрасен в своей ярости и боли, что Торин не мог не почувствовать вины. Он знал, что он не самый приятный из гномов, но он не хотел умышленно причинять вред тому, кто не сделал ему ничего плохого. Взломщик принял извинения, хотя он и взял с Торина обещание не мстить Трандуилу. Чувствуя себя виноватым и немного стыдясь, гном легко согласился на обещание. Он даже обнаружил, что разрешил взломщику – Бильбо – звать себя по имени.

После этого Торин обнаружил, что смотрит на Бильбо. Он смотрел на хоббита, который никогда не казался удивлённым тем, с чем они сталкивались, и никогда не терял самообладания. Он наблюдал, как Бильбо беспокоится о других и как он легко встаёт на пути опасности. Торин наблюдал, как взломщик задает другим вопросы и видел, как тот внимательно слушает их рассказы, как будто ему и вправду было интересно. Он восхищался храбростью Бильбо и тем, как он смело противостоял Трандуилу, несмотря на вред, который мог нанести эльф. Гном даже смотрел и пытался понять, как в столь, казалось, маленькое тело влезает столько еды.

Но в основном Торин просто наблюдал, как солнце загоралось золотыми нитками в русых кудрях. И считал веснушки на чужих щеках. Он запомнил все оттенки коричневого, что рождались в глазах Бильбо, и удивлялся тому, как краснеют его губы, когда тот их закусывает. Торин запомнил мелодию его смеха и дразнящую мальчишескую улыбку, что время от времени проскальзывала на его лице.

Затем, в конце концов, Торин начал задаваться вопросом, каково это – быть причиной этих улыбок.

Торин знал, что такое любовь, но он никогда не испытывал такой любви. Она заняла все его мысли и мечты. Ему казалось, что он знает абсолютно всё о Бильбо; все добрые и плохие стороны хоббита. Но ничего из этого не имело значения. Торин хотел быть причиной смеха хоббита и хотел утешить его, когда тот плакал. Он хотел дать Бильбо всё, что тот когда-либо желал, и защитить его от всего ужасного и уродливого в этом мире. Он хотел провести пальцами по этим диким кудрям и проследить следы веснушек своими губами. Гном хотел видеть бисер своего рода, вплетённый в волосы Бильбо, и хотел стереть все воспоминания об этом мёртвом дураке из сердца хоббита.

Торин желал многих вещей в своей жизни – вернуть Эребор, отомстить Смаугу и Трандуилу, обезопасить свою семью и свой народ, занять своё законное место в чертогах предков, но он мог честно сказать, что больше всего он желал, чтобы сердце Бильбо Бэггинса принадлежало ему, и только ему одному.

***

– Ты жульничаешь.

– Нет. Ты просто не умеешь играть в карты.

– Нет, я согласен с ним, ты пытаешься нас надуть.

– Ложь, это все наглая ложь.

– Если я сейчас выйду из игры, то получу свои деньги обратно?

– Нет, Ори, это так не работает.

– Не волнуйся, я верну тебе твои деньги.

– Конечно, ты это сделаешь, потому что ты жульничаешь.

– Ты продолжаешь использовать это слово, но я не думаю, что ты думаешь, что это так на самом деле.

Бильбо прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться, наблюдая, как Ори, Нори, Глоин и Бофур играют перед ним в карты. Четвёрка сидела в кругу с кучей монет и драгоценностей посередине. До сих пор Нори выигрывал, что для Бильбо не было неожиданностью. Но его удивляло то, что Бофур и Ори проигрывали, а Глоин играл практически в ногу с Нори. Хоббит думал, что, будучи младшим братом и хорошим другом вора, гномы будут лучше разбираться в картах. Очевидно, что Нори не научил их чему-либо полезному.

Позади него вздохнул Дори, продолжая заплетать волосы хоббита. Его косы стали одной сплошной бесформенной кучей после битвы, и гном, заметив это, предложил свою помощь. Бильбо с радостью согласился, но затем быстро переосмыслил свое решение, когда старший гном принес коробку с гребнями, бисером и другие аксессуары для волос, которые хоббит не мог идентифицировать.

– Тебе не обязательно этого делать, – повторил Бильбо в четвертый раз за эту ночь.

– Знаю, – ответил Дори, не отрываясь от своей задачи. – Но всё же замолчи, пожалуйста, и подожди ещё несколько минут.

Хоббит вздохнул и сделал, как просили.

– Надеюсь, ты не вплетёшь ленты мне в волосы.

– Конечно, нет. У меня почти нет подходящих материалов для такой работы, – усмехнулся воин. – Я пока ничего не буду вплетать в твои волосы. Мы подождём, пока они чуть отрастут, прежде чем это сделать.

– Ты уверен, что я останусь здесь, – ответил Бильбо, глядя в тёмный потолок.

Дори фыркнул и нежно потянул хоббита за кудри.

– Мы оба знаем, что ты не уйдёшь. Ты принял это решение, когда позволил Торину вплести бусины его рода в свои волосы.

Бильбо моргнул.

– До меня не доходит. Что они значат?

Руки гнома замерли в волосах Бильбо.

– Они… Торин не объяснил тебе смысла этих бусинок?

Хоббит медленно покачал головой, чтобы не испортить незавершённые косы.

– Нет. Всё, что он сказал, что ему нечем завязать кончики моих волос, поэтому ему пришлось использовать свои застёжки. Больше ничего.

– Ага, конечно, так и было, – пробормотал гном, прежде чем продолжить свою работу. – Венценосный дурак. Бильбо, пришло время для урока по культуре гномов. Когда гном предлагает вплести свои бусы в чужие волосы, он, по сути, просит этого человека вступить с ним в брак.

Бильбо застыл.

– Подожди… Ты сейчас говоришь, что Торин сделал мне предложение? И ничего не сказал?

Дори цокнул языком и толкнул поднявшегося хоббита обратно одной рукой.

– Успокойся. Нет смысла кричать на него сейчас. Подожди, пока он не очнётся и ему не станет лучше, прежде чем наброситься на него.

– Я сделаю это, – кивнул Бильбо, скрестив руки на груди. – Он пожалеет о том, что когда-то встретил меня. Подожди, я ответил согласием? Мы помолвлены?

– Нет, – ответил гном, и Бильбо с облегчением выдохнул. – Чтобы показать, что ты принимаешь его предложение, тебе нужно вернуть одну из бусинок, которую он тебе дал. То, что ты их носишь, просто показывает, что ты рассматриваешь предложение Торина.

– Единственное, что я сейчас рассматриваю: способ, как надрать его королевскую задницу и отправить её обратно в Синие горы, – зарычал Бильбо. – Как он смел использовать против меня такую хитрую тактику? Если он хотел быть связанным со мной узами брака, то он должен был просто подойти и спросить!

– Если бы он это сделал, ты бы принял его предложение? – спросил Дори, приступая ко второй косе.

– Я не знаю, – честно ответил Бильбо, потому что в Торина, даже любящего его, по-прежнему было трудно поверить. – Может ли король выйти за простолюдина? Или хоббита?

– Закон говорит – нет, но Торин может легко изменить это, – ответил гном. – Всё же есть некоторые привилегии быть королем.

Бильбо вздохнул и постучал пальцами по локтю. Он не знал, как воспринимать такие новости. Почему Торин сделал ему предложение и ничего не сказал? Гном планировал или это было спонтанное решение? И почему никто раньше не сказал ему о значении бус?

– Почему никто не сказал мне об этом? – спросил Бильбо вслух, глядя на четырех гномов, играющих в карты, потому что они были единственными, с кем он мог поговорить в данный момент.

– Мы все, идиоты, предположили, что Торин объяснил тебе смысл, что несут в себе бусы, – ответил Глоин, не отрывая взгляда от своих рук, – а потом, в конце концов, попросит тебя выйти за него замуж.

– Это был последний раз, когда мы думали, что наш дорогой лидер делает что-то умное, – пробормотал Нори, поглаживая бороду и рассматривая карты в своих руках.

– Не волнуйся, глядя на лицо Бильбо, я думаю, что Фили скоро станет королём, – успокоил его Бофур, ухмыляясь.

Ори побледнел при мысли об этом.

– Я возвращаюсь в Синие горы!

– Мы должны были догадаться, что он ничего не сказал тебе, когда признался в своей любви, – размышлял Дори, осторожно заправляя упрямые кудри на голове у хоббита. – Ты выглядел столь ошеломлённым, что я подумал, что ты упадешь в обморок.

– Это был большой удар для меня, – спокойно подтвердил Бильбо. – Я думал, что Торин не увидит во мне больше, чем просто друга, и через тысячу лет. Это казалось… за гранью фантастики.

Бофур цокнул языком, бросив карты на землю.

– Тебе нужно повысить свою самооценку, Бильбо. Кому-то повезло бы иметь твоё сердце.

– Это правда. Если бы кто-то другой, кроме Торина, ухаживал за тобой, тогда я бы уже бросил ему вызов на поединок, чтобы он смог доказать, что достоин твоей руки, – сказал Глоин, с прищуром смотря на карты, которые выбросил Бофур.

Бильбо несколько раз моргнул.

– Поединок? Зачем?

– Чтобы он доказал, что сможет защитить тебя, – просто объяснил Дори.

– Как глупо, я прекрасно могу позаботиться о себе, – ответил Бильбо, сморщив нос, когда со стороны гномов послышались фырканья и смешки. – В Шире нет дуэлей, но есть конкурсы. Для парней это обычно конкурс на выпивку, а для девочек – танцевальный. Конечно, иногда мы меняем это, так как некоторые ребята лучше танцуют, а некоторые девушки лучше пьют…

– Подождите… ты говоришь, что если Торин хочет жениться на тебе, то ему нужно победить в конкурсе на выпивку? – уточнил Ори, отрываясь от своих карт и во все глаза рассматривая хоббита. – Кого он должен перепить?

– Ну, так как моих родителей нет в живых и у меня нет братьев и сестёр, то это, вероятно, будут мои двоюродные братья, дяди и тети, – размышлял Бильбо, вспоминая своё семейное древо. – Есть два раунда, прежде чем он столкнется с матриархом моей семьи – бабушкой Бэггинс.

Нори и Бофур начали задыхаться от кашля, когда Глоин рассмеялся, а Ори просто уставился на Бильбо.

– Твоя бабушка? – повторил Дори, замерев с застежками в волосах.

Бильбо фыркнул и посмотрел на них, как будто они усомнились в самой естественной вещи в этом мире.

– Бабушка Бэггинс никогда не проигрывала состязание по алкоголю за все свои сто двадцать два года. Может кто-нибудь из вас заявить, что держит такой же рекорд?

– Как часто она пьёт? – спросил Ори.

– Она носит с собой бутылку вина, – протянул хоббит, закатывая глаза. – Поэтому, я думаю, каждый день своей жизни.

– Ого. Звучит замечательно, – признался Бофур, выглядя слегка мечтательным. – Я должен начать делать это…

– Ты напьёшься, упадешь в шахту и умрёшь, – заметил Нори, закатывая глаза. – Продолжай пить только во время еды.

– Так, что же это докажет твоей семье? – спросил Ори, потирая синяк на своем подбородке. Он медленно становился фиолетовым и заставлял Бильбо вздрагивать каждый раз, когда он смотрел на лицо гнома.

– Ничего такого важного, – сказал хоббит, отводя взгляд от синяков Ори. – Это просто вызов, чтобы увидеть, насколько далеко претендент готов зайти ради своей возлюбленной. Если он откажется или проиграет раньше, чем это нужно, то очевидно, что его намерения несерьёзны. Но если продолжит пить, не останавливаясь, то даже если он проиграет, девушка всё равно может выйти замуж за своего возлюбленного. Потому что тот высказал свое уважение её семье, показав, насколько она дорога ему.

Гномы переглянулись.

– Умно, – признал Глоин.

– Очень практичный способ оценить, насколько ваши родственники важны для вашего возлюбленного, – признал Дори.

Бильбо фыркнул.

– Мы, хоббиты, очень практичные существа. Почему вы думаете, мы избегаем остального мира?

– Ты уверен, что не имеешь в виду кого-то с суицидальными наклонностями? – спросил Нори, сбрасывая карты.

Бильбо лениво махнул рукой в сторону гнома.

– Ша. Не заставляй Ори волноваться. Снова.

– Эй, я всё ещё с вами, - возразил Ори.

Дори слегка потянул Бильбо за волосы.

– Я закончил. Можешь встать.

Бильбо кивнул и протянул руку, чтобы ощупать свою макушку. Дори переплел некоторые из его волос назад во множество маленьких косичек с маленькими золотыми застежками, которые, когда хоббит двигался, звенели, подобно колокольчикам. Это было странно, но они держали его кудри подальше от лица, поэтому Бильбо не мог жаловаться. Но ему всё еще нравились две передние косы, где были застежки Торина.

– Спасибо, Дори, – отблагодарил Бильбо, обращаясь к гному. – Я ценю это.

Дори подарил ему полуулыбку, собирая свои вещи вместе.

– Не проблема. Я привык к этому.

Бильбо взглянул на длинные и толстые волосы Ори и Нори и не усомнился в этом. Затем его глаза прикипели к двери, за которой Торин, Фили и Бифур были заперты вместе с Оином.

– Как вы думаете, Оин разрешит мне проведать его?

– Не знаю, – признался Бофур, глядя ему в глаза. – Но Оин может сделать для тебя исключение.

– Не узнаешь, пока не спросишь, – заметил Нори.

Бильбо кивнул, расправил плечи и потянул позвоночник.

– Хорошо, тогда я пойду и увижу их.

– Удачи. Расскажешь нам, как они себя чувствуют, если увидишь, – сказал Ори вслед хоббиту.

– Постарайся не убивать Торина, – напомнил ему Глоин, не отрывая глаз от своих карт. – Помни: король Фили и его наследник кронпринц Кили!

Бильбо вздрогнул от этой идеи.

– Точно. Так и сделаю.

***

Раненые гномы находились в самой стабильной и зачищенной части горы. По иронии судьбы, это оказалась комната сокровищ, которая была самой безопасной. Бильбо увидел несколько воинов Даина, охранявших вход, и, только взглянув на его волосы, они расступились и позволили ему войти. Внутри он обнаружил Даина и Балина, вступивших в дискуссию с усталым Оином.

– …стабильный сейчас. Он больше не кашляет кровью, но нет никакой гарантии, что рана начала заживать, – услышал Бильбо, приблизившись. – Если он переживет ночь без проблем, тогда, может быть, он выживет. Но нет никакого способа это ускорить, Балин. Нам всем нужно набраться терпения и ждать. Время покажет.

Балин медленно вздохнул; глубокие морщины проступили на его измождённом лице. Впервые Бильбо заметил белую повязку, торчащую из-за его воротника; гном все время припадал на левую ногу. Даин стоял вполоборота с напряжёнными плечами; его лицо побледнело, ещё больше подчеркивая круги под его глазами.

– Нам нужно рассказать всё Бофуру и Бомбуру, – тихо сказал Балин, потирая глаза двумя пальцами. – Они заслуживают увидеть его на случай, если он не переживет ночь…

– Ты хочешь, чтобы я сообщил им об этом? – спросил Даин, глядя на состарившегося гнома рядом с собой.

Балин покачал головой.

– Нет, нет, я сделаю это. Не обижайся, Даин, но они должны услышать это от друга.

– У нас не принято обижаться на правду, Балин, – успокоил воин, когда его сапфировые глаза встретились с глазами Бильбо. – Кроме того, я думаю, что сейчас в моей помощи нуждается мастер Бэггинс.

Балин и Оин синхронно повернулись, чтобы посмотреть на хоббита.

– Бильбо, – устало выдохнул Балин.

– Ты ранен? – перебил его на полуслове Оин, потому что манеры это последнее, чему учили гномов-целителей. – Кровотечение? Потеряные конечности? Скажи мне это перед тем, как я свалюсь в обморок.

Бильбо закатил глаза и, вытянув руки вперед, обернулся вокруг своей оси так, чтобы гном смог полностью его увидеть.

– Я в порядке, только парочка синяков и царапин. Тауриэль и Беорн защищали меня в течение большей части битвы.

– Хм, – Оин окинул хоббита пристальным взглядом. – Хорошо, я поверю тебе. Но осмотрю тебя завтра, когда у меня не будет критических пациентов, которые могут испустить дух с минуты на минуту. Балин, скажи Бофуру и Бомбуру, чтобы они как можно скорее пришли сюда. Даин, попробуй оттащить Кили от брата, если сможешь. Мне не нужен здесь еще один труп. А такими темпами он очень скоро загнётся от истощения.

Балин молча тряхнул волосами, а Даин кивнул головой в ленивом согласии. Решив, что он выполнил свою работу здесь, целитель вышел из комнаты, видимо, к другим пациентам. Бильбо пристально посмотрел на двух оставшихся гномов.

– Где Торин? – прямо спросил Бильбо.

– Спит. Идём, я отведу тебя к нему, – ответил Даин, развернувшись и, не дожидаясь хоббита, быстрым шагом направляясь вглубь горы.

Бильбо кивнул Балину, прежде чем поспешить за воином. Даин молча провёл его по лестнице, прежде чем повернуть в небольшую нишу. Там, на простой деревянной кровати, укутанный в старый порванный плащ, лежал бессознательный Король-под-Горой. У его ног сидел Двалин; измождённый и раненый, но всё так же зорко охраняющий своего короля.

Тёмные глаза Двалина уставились на открывшуюся дверь, и он быстро моргнул.

– Бильбо?

– Он пришёл навестить его, – объяснил Даин, когда хоббит протиснулся мимо и направился к королю. Он опустился на колени рядом с Торином и посмотрел на безмолвного гнома.

Торин был лишен своих доспехов и одежды, и только для скромности Оин нацепил на него повязки. Грудь и плечи Торина были туго забинтованы, и хотя Бильбо не мог видеть нижнюю часть гнома благодаря импровизированному одеялу, у него было чувство, что дела там не лучше. Белые бинты сделали кожу короля болезненной и напомнили хоббиту восковую кожу Торина, когда тот умер. Единственным, что отличало того Торина от лежащего перед Бильбо, был медленный стук сердца в его груди.

– Оин напоил его чем-то, чтобы он смог заснуть. Боль была невыносимой, – тихо сказал Двалин, наблюдая за двумя дураками, которых он называл друзьями. – Вероятно, он будет спать в течение следующих нескольких дней. Мы можем только помочь ему бороться за свою жизнь. Вернуться он должен сам.

Бильбо кивнул, медленно протянув руку, чтобы убрать чёрные кудри с лица Торина. Волосы короля прилипли к его потной и горячей коже. Как для хоббита, это было очень неудобно. Смутно он услышал, как Даин что-то сказал Двалину о сне, прежде чем послышался топот тяжёлых сапог и шум закрытой двери. Единственное, что волновало сейчас хоббита, это волосы, мешающие его королю спать, и жар, что никак не хотел покидать могучее тело воина.

– Ты был ранен? В битве? – тихо спросил Двалин, наблюдая за королём и его хоббитом.

Бильбо покачал головой, не отрывая глаз от лица Торина.

– Нет. Ничего серьёзного. Меня защитили остальные.

– Хорошо. Я не хотел видеть лиц Дори или Балина, если бы с тобой что-то случилось, – проворчал воин.

Бильбо фыркнул и взглянул на воина, прислонившегося к стене и перекинувшего вес на свою левую ногу. Лицо гнома пересекали беспорядочные старые шрамы и глубокие раны, которые станут новыми следами на теле Двалина, мелкие порезы и синяки. Одно из его ушей, как и правое предплечье, было перевязано. Хоббит не увидел больше никаких других травм.

– Как ты? – спросил Бильбо, встретив тёмные глаза Двалина. – Какие-нибудь серьёзные травмы?

Двалин пожал плечами.

– Ничего, о чем стоит переживать. Оин сказал, что что-то треснуло в колене, но на этом всё. Почему ты здесь?

– Убедиться, что твой глупый король не решил помирать, – ответил Бильбо, поднимая брови. – Почему ты спрашиваешь? Ты не хочешь меня видеть? Я могу уйти, если…

– Это не то, что я имел в виду, – ответил Двалин, перебивая хоббита и закатывая глаза. – Я имел в виду, почему ты решил вернуться? Я думал, что ты будешь слишком сердит или разбит, чтобы вернуться.

Бильбо пожал плечами, продолжая считать медленные вздохи Торина.

– Я хотел убедиться, что вы все ещё живы и в безопасности. Я хотел посмотреть… Я хотел быть уверен, что Торин не умер, защищая меня.

Двалину нечего было ответить.

– Ты думаешь, безумие оставило его? Он, казалось, почти вернулся к своему старому «я», когда сражался в битве, – размышлял хоббит, меняя положение затекших ног.

– Я не знаю, – ответил воин, сморщив лоб. – После того, как ты ушёл, он заперся в своей комнате и не выходил. Когда же он, наконец, соизволил сделать это, нужно было идти на войну.

– Ох… – Бильбо взглянул на Двалина, прежде чем оглянуться на спящего гнома. – Как ты думаешь, он может нас слышать?

– Хм, может быть. Тебе стоит попробовать рассказать ему историю, – предположил гном.

Бильбо уставился на него.

– Что?

– Поговори с ним. Балин рассказывал мне, что однажды, когда они были детьми, Торин сильно заболел. Болезнь, которую он поймал, является неизлечимой. Она сжигает лёгкие, и человек медленно умирает в мучениях. Она убила его бабушку, бывшую тогда королевой-консортом, и все думали, что такая же судьба постигнет Торина, – пояснил воин, слегка нахмурившись. – Но принцесса-консорт в это не верила. Она сказала, что не потеряет сына, и поэтому читала ему каждый день. Она рассказывала ему истории о великих героях, которые преодолевали жизненные трудности и совершали великие подвиги. Она сделала это, чтобы побудить его продолжать борьбу с болезнью. Как бы фантастически это ни звучало, но Торин услышал её и выжил, чтобы стать тем героем, о котором рассказывала ему мать.

– Историю, значит… – тихо повторил Бильбо, всматриваясь в изможденное лицо короля. – Но какую историю я должен ему рассказать?

– Любую, просто… Просто поговори с ним, дай ему знать, что он не одинок, – тихо сказал Двалин, развернувшись и скрывшись за дверью.

Бильбо закрыл глаза, вспоминая рассказы, которые мать читала ему в детстве. Он вспомнил множество легенд, которые он читал в библиотеке Ривенделла, и даже истории, которыми Гэндальф делился с ним за чашечкой жихаря. Но почему-то ни одна из сотен баек не пришлась ему по душе. Вместо них из уст взломщика вырвались слова другой истории, прежде чем он смог себя остановить. Правдивой истории. Которую он до конца так никому и не рассказал.

– Жил-был когда-то хоббит, который обитал в красивом, но пустом доме. Он был красив и уважаем многими своими соплеменниками, но жил он одинокой и пустой жизнью. Пока однажды к его двери не пришел волшебник…

***

Chapter Text

К тому времени Фродо всё ещё был в возрасте, который хоббиты считают безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.

Бильбо Бэггинс

***

– В этом действительно нет необходимости, – проворчал Бильбо, шагая через разбитое поле битвы в лагерь Трандуила. – В самом деле. Орки и гоблины мертвы, а эльфы патрулируют этот район. Здесь безопасно. Я совершенно спокойно могу вернуться в лагерь сам.

– Конечно, ты можешь, – успокоил Бомбур с левой стороны. – Но мы волнуемся за тебя. Мы хотим удостовериться, что ты находишься в безопасности в окружении эльфов и людей.

– И в безопасности от самого себя, – добавил Нори справа от него.

Бильбо скосил глаза в сторону гнома.

– Эти комментарии объясняют, почему Дори не оставляет тебя наедине с Ори.

– Или с чем-то блестящим, – сказал Бомбур с широкой улыбкой, которая шла в компании с блеском в его глазах.

Нори фыркнул и лениво махнул рукой.

– Детали, детали, неуместное количество деталей. Теперь скажите мне: мы собираемся посетить ту женщину?

Бильбо поднял брови и уставился на вора.

– Кого?

– Он говорит о Барде, – быстро объяснил Бомбур.

– Да, твоя новая возлюбленная! – прорычал другой гном.

Хоббит закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Ты высказывал свое мнение в присутствии Торина? Потому что если да, я думаю, что знаю, почему он сошёл с ума от вас всех…

– Пожалуйста, Бильбо, оставь мне немного чести. Я похож на типа, который будет насмехаться над королём-воином? – спросил Нори, приложив руку к сердцу, преданными глазами глядя на хоббита.

– Да, – ответили Бильбо и Бомбур в унисон.

– Ну… да, может, я пару раз издевался над Торином, – признался вор, подняв два пальца и сжимая их почти вместе, чтобы показать точное количество. – Но даже я знаю, когда нужно отступить, чтобы всё не кануло под хвост варгу. Торин сошёл с ума сам по себе. Он не нуждался в помощи от меня.

– Ты не прав. Это всё проклятущий камень, – пробормотал Бильбо. – У меня соблазн расплавить его и переделать в самый блестящий и безвкусный горшок в мире.

– Звучит прекрасно, – заметил повар, не моргнув и глазом в ответ на странную идею хоббита. – Возможно, ты должен попросить Аркенстон в качестве свадебного подарка. Я уверен, что Торин отдаст его тебе.

Бильбо уставился на гнома, в волосах которого играл свет восходящего солнца.

– Почему ты так уверен, что мы поженимся? Торин изгнал меня из горы, помнишь?

– Да, но он не стал требовать свои застёжки назад, – заметил Нори, поглаживая одну из своих бусинок. – И ты так быстро забыл о битве? Я почти уверен, что видел, как он защищал тебя там.

– Одно то, что ты любишь кого-то, не значит, что вам суждено быть вместе, – тихо ответил Бильбо, потому что он не понаслышке знал об истинности этих слов. – Что подумает обо мне его народ? Его сестра и все остальные его родственники? Не все такие же понимающие, как члены Компании. Торин должен помнить об этом.

– Торин не принял бы решение о браке так легко, – осторожно упрекнул Бомбур. – Ты ведь знаешь, что он всегда ставит свой долг на первое место. Король не захотел бы, чтобы ты стоял рядом с ним, если бы не верил, что ты будешь хорошим супругом и соправителем.

Бильбо вздрогнул и обхватил себя руками.

– Не говори этого слова. Я не лидер! Я даже не могу управлять своей командой во время игры на пикнике!

– Ну, супруг точно не управляет горой. Его задача – управлять королевским двором, помогать королю, когда это необходимо, и следить за наследником, – объяснил Нори, поочерёдно загибая пальцы на руках. – Ты уже поддерживаешь порядок внутри Компании, ты останавливаешь Торина, прежде чем он сделает что-то глупое, и ты пристально следишь за этими двумя дураками, которых мы называем принцами. Думаю, на сегодняшний день ты подпадаешь под все пункты.

Бомбур нетерпеливо кивнул на слова своего друга.

– Супруг – это не король, Бильбо. Ему не нужно сидеть на переговорах или вести армию в бой. Он должен быть рядом с королём, чтобы помогать ему и заботиться о народе, когда король не может. Всё это – забота только супруга, Бильбо. И если нас всех благословит Махал – твоя.

Бильбо не был уверен в этом. Забота о нескольких сильно отличалась от заботы о целой нации. Он не знал, достаточно ли в его сердце места для такой любви и преданности. И если он не мог найти место для них в своём сердце, то как он должен был справиться с тем, чтобы делить с ними сердце Торина?

Когда они, наконец, прибыли в лагерь, то Бильбо заставил своих нянек вернуться в Эребор. Хоббит сказал, что теперь он был в безопасности с эльфами и людьми и больше не нуждался в эскорте. Он также напомнил им, что все они должны отдохнуть, а двое гномов не будут чувствовать себя спокойно в окружении кучки эльфов. Поэтому, с большой неохотой, дуэт попрощался с ним и вернулся на гору с обещанием, что скоро Бильбо посетит их снова.

Одинокий и свободный от своих телохранителей, хоббит начал выслеживать Барда, который был последним из его друзей, которого Бильбо не проведал. Он посетил Бифура и Фили, прежде чем уйти с горы, и обнаружил, что оба гнома живы и исцеляются. Очнутся ли они в ближайшие дни? Даже у Оина не было ответа на этот вопрос, но Бильбо чувствовал, что на этот раз удача была на стороне гномов. Тем более что Бофур наблюдал за Бифуром, а Кили отказывался отходить от кровати брата.

Он нашел Барда в постели в одной из многочисленных палаток, установленных для людей. На теле мужчины было множество ран, но он был в сознании. Его рука была перевязана от локтя до запястья, а на лице было отвратительное чёрное нечто, раньше бывшее глазом. Обнажённая грудь была также разукрашена множеством синяков и царапин, которые исчертили бледную кожу.

Бильбо остановился перед Бардом, положил руки ему на бедра и со всем возможным состраданием посмотрел на человека.

– Ну, я полагаю, что чёрный глаз – это к лучшему. Теперь, если я поверну свою голову вправо и заработаю косоглазие, то ты станешь практически красивым. Ну, в моих глазах.

– Никаких шуток. У меня слишком болит спина, чтобы смеяться, – застонал Бард, закрывая лицо одной рукой.

– Тогда я попытаюсь сдерживаться, – пообещал хоббит, попытавшись взобраться на кровать. – Как ты себя чувствуешь?

– Мне больно. И я потрясен. Очень потрясен, – признался лучник, слегка сдвинувшись, чтобы Бильбо смог удобно устроиться. – Я никогда не был в такой битве раньше и надеюсь, что никогда больше не буду. То, что я там увидел… Я не знаю, как я снова смогу спать спокойно.

– Время сотрёт некоторые воспоминания, – уверенно подтвердил хоббит, – но не все. Теперь ты никогда не будешь таким же, как прежде, но ты не можешь сломаться. Просто… потрать немного времени, чтобы оплакать павших, и признай, что жизнь продолжается.

Бард открыл свой единственный глаз и взглянул на хоббита сквозь пальцы.

– Почему ты говоришь так, будто раньше делал это?

– Потому что так и есть, – ответил Бильбо, слегка пожав плечами, прежде чем быстро сменить тему. – Мне сказали, что именно тебя я должен благодарить за кончину Азога. Так вот. У тебя есть моя вечная благодарность.

– Я не стремился к славе, когда убивал орка. Я просто пытался остаться в живых, – скромно объяснил человек, уронив руку на одеяло. – Я не заслуживаю всей этой похвалы, которую продолжаю получать за убийство.

Бильбо усмехнулся и закатил глаза.

– Ты покончил с орком, настолько жестоким и злобным, что он мог без перерыва убивать королей и героев. Ты действительно думаешь, что не заслуживаешь какого-либо признания за такой подвиг?

– Вчера я был одним из многих, – спокойно ответил Бард, когда его тёмный глаз уставился на что-то вдалеке. – Я наблюдал, как мужчины – хорошие мужчины, с которыми я вырос и жил рядом на протяжении многих лет, – были убиты, как будто они были не более чем насекомыми под ногами. Эльфы и гномы, которых я никогда не встречал до вчерашнего дня, сражались бок о бок со мной и умирали, защищая меня же. Как я могу называть себя героем, когда это их кровь принесла нам победу?

Хоббит вздохнул и кивнул. Он прекрасно понимал Барда. В его первой жизни он тоже был признан героем за разговор со Смаугом и участие в Битве Пяти Воинств. Он никогда не понимал этого тогда, и он все еще не мог понять это сейчас. Как они не видят, что настоящие герои были теми, кто отдал свою жизнь, чтобы выиграть битву?

– Тебе нужны объятья? Потому что, если что, я знаю одного парня, – тихо спросил Бильбо, потому что язык, который он делил с Бардом, был построен на юморе и сарказме.

Бард фыркнул, а затем рассмеялся грудным мальчишеским смехом, который сделал его лицо менее мрачным и гораздо моложе.

– Нет, нет, спасибо. Единственные объятия, которые я хочу, может мне подарить только тонкая ивовая фигура с мягкими длинными волосами.

Бильбо подпрыгнул на кровати и во все глаза уставился на Барда.

– Ты хочешь объятий от Трандуила?

– Нет, от женщины! – сказал лучник, продолжая смеяться над словами хоббита. Лучник слегка зашипел и обхватил свою грудь рукой, но не переставал посмеиваться. – Ах, мое тело болит. Думаю, швы открылись со всем этим смехом.

– Хочешь, я уйду? – спросил Бильбо.

– Нет, мне нравится твоя компания, – заверил человек, лениво махнув рукой. – Что случилось с твоим пальто? Я думал, что ты его никогда не снимаешь.

– Да, я использовал его, чтобы перевязать рану Торина в битве, – объяснил Бильбо, вспоминая самую любимую часть своего гардероба. – Я не знаю, где оно сейчас.

– Итак… Я слышал, что король гномов был сильно ранен. Он еще жив? – тихо спросил Бард, наблюдая за хоббитом.

Бильбо вздохнул и притянул одну ногу к груди, чтобы опереться подбородком на колено.

– На данный момент да, но это может измениться в ближайшие дни.

– Трудно было? Встретить его снова на поле битвы? – с тихой тревогой в глазах спросил лучник.

Бильбо медленно покачал головой, из-за чего бусинки в его волосах зазвенели.

– Нет, это было не трудно. Я кричал на него и называл дураком, а он кричал на меня в ответ и велел убираться с поля боя. Я назвал его полным глупцом, а он закрыл меня от стрелы, которая предназначалась мне. О, чуть не забыл: затем его проткнули мечом.

Бард моргнул несколько раз и взглянул на хоббита знакомым взглядом, как будто не зная, чего ему хочется больше – обнять Бильбо или ударить.

– Ты когда-нибудь останавливаешься и задаешься вопросом: как до такого докатилась моя жизнь?

Бильбо застонал и прижался лбом к колену.

– Каждый день, Бард, каждый проклятый день своей жизни.

Мужчина издал гортанный звук, который звучал так, будто он собирался успокоиться, но просто не знал, как это сделать.

– Ты действительно любишь его, не так ли?

– Да, люблю, – тихо признался Бильбо, слегка вздрогнув от эмоций, что бушевали в его сердце. – Очень сильно.

– У тебя ужасный вкус.

Хоббит фыркнул.

– Я знаю об этом, спасибо.

– Нет, я имею в виду, действительно ужасный, – настаивал Бард. – На самом деле, очень-очень ужасный. Ты не мог бы выбрать кого-то более спокойного? Стабильного? По крайней мере, того, кто смог бы привести в норму весь сумасшедший бред, что ты постоянно делаешь?

Бильбо нахмурился и посмотрел на мужчину.

– Бард, я почти полностью балансирую с его глупостью. Всё время.

– И это тебя не пугает? – удивился Бард, глядя на хоббита с приподнятыми бровями.

В ответ Бильбо ударил человека по руке, а затем рассмеялся, когда лучник начал проклинать его.

***

Позже, в тот же день, Бильбо оказался каким-то образом втянутым в переговоры между гномами, эльфами и людьми. Он всё ещё не знал, как это произошло, но хоббит думал, что во всём виноват Гэндальф и его быстрые разговоры. Вот почему всё закончилось тем, что он сидел за круглым столом с Гэндальфом, Трандуилом, Бардом, Балином и Даином.

Даин всё ещё был перевязан, а порезы, что искажали лицо Балина, по-прежнему были красными и опухшими, но оба они выглядели достаточно осведомленными тем, что происходило вокруг. Барду было слегка неудобно сидеть прямо в кресле, но он не жаловался, поэтому Бильбо тоже не поднимал эту тему.

– У нас было устное соглашение, свидетелями которого выступает сам король и все присутствующие здесь гномы, – начал Трандуил, одетый как всегда безупречно – в серебро и зелень. Если бы не повязка, выглядывающая из-под рукава, Бильбо никогда бы не подумал, что король эльфов недавно сражался на поле боя. – Вы не можете отрицать этого. Я также вернул вам Аркенстон в обмен на золото и помощь.

– Мы не забыли, – подтвердил Балин, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на животе. – Но Вы должны понять, что нам ещё предстоит разделить сокровище. Мы даже не начали спускаться в сокровищницу, чтобы оценить объём работ. Имея это в виду, мы пока не можем дать Вам обещанную часть.

– Хорошо. Я подожду, – ответил эльф с небольшим наклоном головы, – но только если вы подпишете контракт, который признает мое требование. Я не хочу потерять свое золото потому, что ваш король изменит свое мнение. Снова.

Балин обменялся взглядом с Даином.

– Мы подпишем контракт, – согласился Даин, со всей силы сжимая кресло. – Но Торин всё ещё может отказать тебе. Последнее слово за ним. Он король.

Трандуил обнажил зубы в улыбке, которая больше напоминала оскал.

– Тогда тебе лучше убедить его.

Голубые глаза Даина мерцали в намёке на тот дикий блеск, который Бильбо видел накануне, но гном не повелся на провокацию.

– Что насчёт людей из Озёрного города? – спросил Бард, вступая в переговоры. – Мы тоже участвовали в битве. Мы заслуживаем признания.

– Мы дадим вам награду, – ответил Даин, не глядя на человека.

Бард сжал челюсть и сел прямо.

– Вы не поняли. Я хочу заключить контракт, который обещает компенсацию семье каждого человека, который умер на том поле. Я также хочу, чтобы вы выполнили своё обещание и оплатили работы, которые мы выполнили за несколько недель до этого.

Балин вздрогнул, а Даин изогнул одну бровь, когда он, наконец, посмотрел на лучника.

– И по какому праву ты можешь требовать от нас контракт? – протянул лорд-гном; его голубые глаза опасно сузились. – Не говоря уже о золоте, о котором ты просишь. Мы вознаградим ваши услуги, да, но мы не обязаны делать больше этого, мальчик.

– Даин, – с предупреждением в голосе вмешался Гэндальф.

– Бард – потомок Гириона, последнего лорда Дейла, – сказал Бильбо, прежде чем успела начаться драка. Он сидел, подперев кулаком голову, и до этого момента не выражал никакой заинтересованности в данном разговоре. – После того, как Смауг уничтожил Дейл и захватил Эребор, он украл все сокровища из обломков Дейла и добавил его к тем, что были в горе. С технической точки зрения, некоторые из сокровищ Эребора принадлежат напрямую Барду.

– На чьей ты стороне? – спросил Даин с хмурым взглядом.

– Откуда ты это знаешь? – засомневался Трандуил.

Бильбо пожал плечами.

– Я видел некоторые из этих монет и керамику в Эреборе. Все они носили печать Дейла.

Гэндальф с откровенным любопытством посмотрел на хоббита.

– Откуда ты знаешь, как выглядит марка Дейла? Она не использовалась с тех самых пор, как город пал.

– Гигантская буква «D» и стрела позади нее, – фыркнул Бильбо, закатывая глаза. – Не составило труда сложить два и два.

Даин посмотрел на Балина, который только пожал плечами.

– Он прав. Это и есть символ Дейла.

– Тогда вы обязаны отдать нам часть, – отметил Бард, с широкой улыбкой, которая выглядела более угрожающей, чем просто дружелюбная. – Я хочу заключить контракт с условиями, о которых я говорил.

– Хорошо, но мы добавим и свои собственные условия, – ответил Даин, сузив глаза. – В оба контракта.

Теперь настала очередь Трандуила сузить глаза.

– Например?

– Сначала все сокровища должны быть одобрены Торином после того, как он очнётся, – сказал гном, не моргнув. – Он король, и это его королевство. У нас нет никакой реальной власти, чтобы отдать вам их.

Трандуил выглядел так, как будто хотел закатить глаза, но изо всех сил сопротивлялся этому, потому что он был слишком близок к тому, чтобы действительно показывать свои эмоции.

– Прекрасно. Что ещё?

– Во-вторых, после того, как вы получите свои сокровища, все долги полностью оплачены. Вы не можете вернуться к нам через несколько месяцев, говоря, что мы не дали вам того, чего вы заслуживаете. Когда вы уйдёте с золотом – мы вам больше ничего не должны, – объяснил Даин.

Губы Трандуила слегка сжались, но он не протестовал.

– Хорошо, что-нибудь ещё?

– Третье и последнее условие – вы не должны использовать прошлые действия Торина против него, когда он официально станет королём, – добавил Балин, прежде чем Даин смог заговорить. Он посмотрел на человека и эльфа алмазными глазами, вмиг став копией Двалина. – В ближайшие дни он столкнется с достаточным количеством сомнений и вопросов по поводу своего права на трон. Нам не нужны посторонние, которые также усомнятся в его способности вести за собой гномов.

– Но болезнь, которая захватила его разум, ушла? Или она решила задержаться? – спросил Бард, приподнимая одну чёрную бровь.

– Ты узнаешь, когда он очнётся, – ответил Бильбо, закатывая глаза. – Но он казался почти нормальным, когда я видел его в бою. Я думаю, что чем дальше он от Аркенстона, тем проще ему справляться с безумием.

– Мы действительно должны избавиться от этой вещи. Всё, что она делает, сверкает и сводит моего брата с ума, – размышлял Даин, постукивая по одной из золотых бусинок в своей бороде.

Балин ударил его в плечо.

– Оставь это, прежде чем Торин изгонит и тебя тоже.

Гном усмехнулся, отбросив свои густые волосы через плечо.

– Он никогда этого не сделает. Он любит меня, как брата.

Гэндальф фыркнул и с усмешкой посмотрел на него.

– Он изгнал Бильбо.

Даин нахмурился и посмотрел на хоббита, который ухмыльнулся ему, а затем и Балину.

– Возможно, мне нужно пересмотреть этот план.

– Так и сделаешь, – сказал Балин тем же голосом, который обычно использовал для Фили и Кили. – Вернёмся к нашим контрактам. Вы согласны с условиями, которые мы предлагаем?

Бард пожал плечами и посмотрел на Трандуила, который закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Согласен, – медленно произнес король эльфов, словно ему было физически больно от этих слов.

Бильбо задался вопросом, действительно ли его оскорбляло подписание контракта с гномами или эльф, как обычно, был слишком драматичным.

Гэндальф улыбнулся той же улыбкой, которая всегда появлялась на его лице, прежде чем он освещал фейерверками небо над Широм.

– Замечательно! Тогда давайте начнём писать контракт! Если нам повезёт, мы закончим к вечеру…

***

– он медленно поднимается по потрескавшимся и сломанным каменным ступеням. Большая часть лестницы отсутствует; целые секции упали, а другие части рухнули. Но это не вызывает у него никаких трудностей. Он легко прыгает через них и продолжает путь к башне.

Под лестницей он слышит грохот орков. Их хрипящие стоны и неуклюжие шаги отражаются от камня и эхом разносятся на сотни миль вокруг; могли бы, если бы не он, то все в Сумеречном лесу услышали бы этих проклятых тварей. Его губы искривляются в ухмылке от этих мыслей, и он напоминает себе, что он должен научить орков быть потише.

Когда он, наконец, достиг вершины башни, то скрестил руки за спиной и посмотрел на лес. Он видит, как ползучая чернота направляется к Сумеречному лесу; медленная, но устойчивая болезнь, которая вскоре покроет всю Землю. На его губах появляется ухмылка при этой мысли.

На этот раз он не проиграет –

Бильбо оторвал голову от подушки и глубоко вздохнул, чувствуя, как начинает задыхаться. Он вспотел, и его кожа начала охлаждаться, но тревожные образы не исчезали с головы. Хотя хоббит раньше никогда и не видел его, но он, несомненно, знал, кем был этот незнакомец из кошмара.

Где-то в глубине души кольцо начало напевать одно слово – снова и снова.

«Саурон…»

***

Chapter Text

Не все, кто блуждают – потеряны.

Гэндальф

***

Несмотря на то, что он сказал миру, его имя не всегда было Беорн.

Беорн – это имя, которым он назвался после того, как принял свою окончательную форму. До этого его называли Ага – имя, дарованное ему Матерью в момент сотворения. Когда он спросил её, почему именно такое, она ответила, что оно означает – «тот, кто ходит в сумерках». Он никогда не понимал, почему она выбрала это имя, но, в конце концов, он не понимал многих вещей, которые сделала его Мать.

Когда он был всё ещё Агой, то свободно бродил по миру во многих обличиях. Большую часть времени он был животным, но пробовал шкуры и людей, и эльфов и даже гномов (один очень короткий и весьма неприятный период). Но они не понравились ему, поэтому он решил остановиться на животных. Как зверь, он чувствовал запахи, слышал и испытывал вещи, которые были незримы для всех остальных существ. Он не мог сказать, почему, но мир казался ему более ярким и живым, когда он стоял на четырёх ногах вместо двух.

Именно Мать настояла на том, чтобы он остепенился. Она не трогала его и дала полную свободу, но после того, как он увидел весь мир, созданный своим Отцом, она напомнила ему о своих обязанностях. Он был создан, чтобы служить земле, и настало время для этого. Поэтому он повиновался её воле и выбрал свою последнюю форму. Так в этот мир пришел оборотень под именем Беорн.

Беорн мог с радостью сказать, что он наслаждался жизнью. Он заботился о земле и всех тварях, что создала его Мать. Он защищал их так же яростно, как и Она защищала его. Он проводил дни, слушая шёпот деревьев и смех ветра, а свои ночи коротал под холодным взглядом луны. Беорн никогда не чувствовал себя одиноким или обделённым, потому что его Мать не создала его таким. Ему не нужно было ничего, кроме вкусной еды и весёлого смеха. Ну и, пожалуй, табака. И в отличие от своих собратьев, Беорна никогда не заботили жизни людей, эльфов и гномов. Он жил среди них достаточно долго, чтобы узнать их сердца, и то, что он нашёл, не стоило спасения. Остальные могут творить всё, что их душам угодно; Беорн был достаточно доволен своими деревьями и собаками.

Он бы счастливо оставался в стороне от глупых смертных, если бы не встретил кролика на своём пути. Бильбо Бэггинс был интересен Беорну, и дело было не только в том, что тот был хоббитом, путешествующим с гномами. Нет, он был интересен, потому что его душа была старше тела. Беорн встречал множество разных существ за время своего существования, но впервые он увидел старую душу, заключённую в молодом теле. Это было удивительным зрелищем, и оно заставило пробудиться давно забытое любопытство. Хранитель мёртвых не позволяет душам перерождаться.

И всё же кролику это удалось.

Беорн подумывал спросить об этом Гэндальфа, но волшебник, похоже, сам ничего не знал. В отличие от старого интригана, Беорн не был смертным. Он был создан своей Матерью из лунного света и капли дождевой воды, в обход воли своего Отца. Поэтому он и мог видеть то, что не было ведомо другим. Именно сила, дарованная ему Матерью, дала Беорну увидеть насколько на самом деле стара душа Бильбо Бэггинса, хотя один из сильнейших Майар оставался слепым.

Хоббит его очаровал. У него была не только уникальная душа, но и увлекательная личность. Беорн не мог вспомнить, когда в последний раз он так смеялся! Каждый день приносил что-то новое и захватывающее для Бильбо, а Беорн наслаждался каждой минутой. Он может потратить сто лет, просто наблюдая за кроликом, и ему никогда это не надоест.

Возможно, с возрастом он становится более сентиментальным и мягким.

Будь братья Беорна здесь – точно бы его засмеяли.

Но как бы там ни было, Беорн полюбил хоббита и команду шумных гномов, которые прилагались к Бильбо. Он никогда не интересовался отношениями смертных, но, наблюдая за тем, как кролик, гномы, люди и эльфы сражаются и умирают друг для друга, Беорн подумал, что, возможно, в этом мире ещё осталось добро и светлые души.

***

Бильбо так и не заснул после своего кошмара. Как он мог, когда звон не утихал и издевался над ним в глубине души? Казалось, его кошмар пробудил эту проклятущую вещь, и теперь кольцо не было в состоянии заткнуться. Снова и снова оно шептало имя своего хозяина с пылом, о наличии которого Бильбо и не предполагал. Кольцо знало, что его создатель жив, и оно стремилось вернуться к нему, как послушник, жаждущий оказаться возле своего бога. Слушая, как оно снова и снова призывает Саурона, Бильбо начал понимать, что он больше не сможет откладывать свою миссию в Мордор. Он должен был как можно скорее уничтожить кольцо, прежде чем Тёмный Властелин услышит вопли своего драгоценного кольца.

«Поражение, полный провал, ты потерпишь неудачу, потерпишь неудачу, – напевало кольцо, словно ребёнок. – Ты потерпишь неудачу, как и всегда. Поражение, неудача, провал!»

– О, заткнись, – пробормотал Бильбо себе под нос, доставая пергамент и перо. Понимая, что пришло время уйти, хоббит также понял, что ему пора рассказать всю правду своим друзьям. Чтобы они знали к чему нужно готовиться, если он не преуспеет.

«Ты ничего не изменишь, – злобно ухмыльнулось кольцо. – Не остановишь грядущего. Он идёт».

– Ещё увидим, – возразил Бильбо, прежде чем начать записывать одну из величайших войн, которые когда-либо видело Средиземье.

Солнце уже давно взошло, когда он, наконец, завершил свою работу. Его спина затекла от неудобной позы, а рука и запястье болели от долгого письма, но он не остановился после событий, описывающих войну. Вместо этого Бильбо продолжил писать.

Он написал письмо Гэндальфу, объяснив всё о втором шансе, который он получил, и поблагодарил за то, что волшебник был его хорошим другом на протяжении стольких лет. Бильбо написал о своем сожалении, что у них не будет второго шанса на эту дружбу, и попросил волшебника простить его за то, что он лгал ему так долго. Затем Бильбо попросил защитить Компанию и его друзей-хоббитов, потому что больше никому не мог доверить столь ценную ношу.

Закончив свое письмо Гэндальфу, Бильбо написал письмо каждому из гномов, которые так заботились о нём. Как и в письме к Гэндальфу, он объяснил о своём втором шансе и то, что на самом деле произошло, когда он присоединился к ним в первый раз. Бильбо написал о том, каким он был в те дни: замкнутым и поглощённым только своими проблемами. И как путешествие с гномами открыло ему глаза на абсолютно другую жизнь. Он рассказал правдивую историю о Сумеречном лесе и бочках, об Озерном городе и Смауге, и о том, что Битва Пяти Воинств закончилась смертью Торина, Фили и Кили. Хоббит объяснил своё горе и чувство вины за их смерть и то, как он провёл следующие восемьдесят лет жизни, пытаясь примириться с этим, но так и не смог этого сделать.

Но он написал не только печальные и слезливые вещи. Нет, Бильбо не хотел оставлять своих друзей ни с чем, кроме грустных воспоминаний и страха, что они каким-то образом его подвели. Итак, в каждом личном письме хоббит поблагодарил их за всё, что они сделали для него.

Он поблагодарил Двалина за то, что тот защитил его в Туманных горах и выдержал все те сотни вопросов, что нескончаемым потоком лились изо рта хоббита, а также делился своей едой, потому что гном был убеждён, что хоббит голодает в путешествии. Он поблагодарил Балина за то, что тот был добр к нему с самого первого момента встречи, и пришел, чтобы увидеть хоббита, после того как Торин изгнал его из Эребора. Бильбо предупредил Балина о судьбе, которая ждала его в Мории, потому что ему была невыносима сама мысль о том, что его хороший друг может умереть столь ужасной смертью. Ещё раз.

Фили и Кили он попросил шагать по тропе жизни независимо от того, что сказала судьба. Он объяснил, насколько они ценны для всех, и что у каждого из них есть потенциал стать удивительными гномами. Бильбо хотел, чтобы они поняли, насколько важным было для хоббита, чтобы принцы выжили, потому что это было его единственное желание из прошлой жизни, и Бильбо никогда не думал, что оно забудется.

Оину он высказал свою благодарность за то, что тот потратил время, чтобы немного обучить его целительству. И о своей раздражительности, когда гном постоянно проверял его на наличие травм, независимо от желания. Но хоббит также признал, что было приятно, когда кто-то снова заботился о его благополучии, и как Оин действительно впечатлил его своими знаниями и терпением. Как и Балина, хоббит предупредил целителя о смерти, которая ждала его в Мории. В письме к Глоину он поблагодарил гнома за то, что тот потратил время, чтобы научить его, как правильно держать меч и что колоть нужно острым концом, хотя они оба знали, что Бильбо был ужасным учеником. Он признался, насколько гном впечатлил его своей преданностью и желанием защитить свою семью. Бильбо также рассказал о том, что Гимли действительно вырастет, чтобы стать легендой, которую видел в нём отец.

В своем письме к Бофуру Бильбо признался, что в первый раз шахтёр был единственным, кто протянул ему руку дружбы в начале. И что хоббит никогда не забывал об этом, потому что Бофур стал его лучшим другом, даже когда они жили по разные стороны континента. Затем он поблагодарил шахтера за его лояльность и дружбу, потому что это были бесценные подарки, которые Бильбо никогда не забудет. Бомбура он поблагодарил за умение вдохновлять. Потому что, независимо от того, сколько ошибок или падений пришлось пережить Бомбуру – он всегда вставал и продолжал бороться. Бильбо заверил гнома в том, что тот и прекрасный повар, и столь же прекрасный друг, и что он никогда не должен снова сомневаться в себе, потому что эй, Бомбур отвлёк на себя дракона. Кто ещё может похвастаться таким поступком? В своем письме к Бифуру он поблагодарил гнома за то, что тот сохранил их секрет и обучал Бильбо iglishmêk, хотя хоббит был совершенно уверен, что он был в этом ужасен, несмотря на заверения гнома. Но, самое главное, он поблагодарил гнома за то, что тот остался жив и сможет прочитать это письмо, потому что для Бильбо была ужасна сама идея – хоронить ещё одного друга.

Ори он рассказал о гноме, в которого тот превратится, и о мрачной судьбе, которая ждала одного из братьев Ри в Мории. И что теперь книжник может избежать этого, если только пожелает. Он также признал, что Ори был, возможно, самым смелым гномом, которого он когда-либо встречал, потому что Бильбо не знал никого другого, кто бы справился с проблемами, которые были в жизни Ори. В письме к Нори хоббит в последний раз настоял на том, что он мог позаботиться о себе сам. И что он знал, что вор стянул его пуговицы, и указал на то, что тот ничего не получит за них, потому что они были в сколах и трещинах. Но хоббит также написал о том, что Нори произвёл на него впечатление своей преданностью и практически незаметной для других заботой о своих братьях. Бильбо даже признался, что если бы у него был бы когда-нибудь брат, то он хотел бы, чтобы тот походил на Нори. Дори он поблагодарил за его советы и за то, что он слушал Бильбо всякий раз, когда тому нужно было свободное ухо. Он признал, что Дори всегда был спокойным и улыбчивым, независимо от того, какую жизнь он прожил. Наконец хоббит поблагодарил своего друга за пальто и пожалел о том, что теперь это, вероятно, куча кровавых лохмотьев, и извинился за неправильное использование такой прекрасной вещи.

Последнее письмо, письмо к Торину, заняло больше всего времени. Как и в других письмах, Бильбо начал с самого начала в своей первой жизни, когда он присоединился к Компании, перехитрил эльфов Сумеречного леса и Смауга и был рядом, когда Торин умер. Затем он объяснил, что вернулся в Шир, где и провел восемьдесят лет своей жизни в трауре по утраченной любви.

«Я научился улыбаться и жить снова, – добавил Бильбо, потому что настало время для него быть честным с Торином. – Но это заняло очень много времени, потому что моё сердце – упрямая и слабая маленькая вещь».

Он рассказал о книге, в которой описал свои приключения; о том, как Фродо стал жить вместе с ним, и, наконец, о кольце. Он написал о походе Фродо к Мордору, чтобы уничтожить проклятущую вещь и о том, что его племяннику это удалось. Но какой ценой.

«Ты должен понять мою любовь к Фродо, – напомнил Бильбо, пока слёзы из его глаз размазывали чернила на бумаге. – Я знаю, что ты сделаешь всё ради своих племянников. Так что не ненавидь меня за то, что я должен сделать ради своего».

Но самой сложной частью письма для Бильбо была та, в которой он превратил свои чувства к упрямому гному в слова. Он читал много стихов и рассказов, которые выражали такие эмоции, что читатель был доведен до слёз. Но Бильбо не был поэтом или великим ученым, и его любовь никогда не поглощала каждую его мысль и действие. Он был простым хоббитом с простым сердцем, который никогда не знал, когда нужно отпустить и двигаться дальше. Итак, зная это, он написал правду Торину самыми простыми словами, которые были в его самом обычном сердце.

«Я люблю тебя. Я любил тебя в течение восьмидесяти лет, и я буду любить тебя ещё восемьдесят».

Когда он, наконец, отложил перо, Бильбо обнаружил внутри себя странную пустоту. Он вылил все свои чувства и эмоции в свои письма, так что теперь у него ничего не осталось. Но это было приятное чувство, и это был долгожданный момент покоя за такой длинный период времени.

«Одна задача выполнена. Осталось ещё две», – подумал Бильбо, прежде чем встать на ноги и продолжить готовиться к дальнейшему путешествию.

***

– Бильбо, ты вернулся! – защебетал Ори, когда увидел хоббита, входящего в город.

Бильбо слегка улыбнулся и кивнул младшему гному.

– Я обещал проведать вас. Как остальные?

– Бифур всё ещё жив, – обнадёжил Ори с широкой улыбкой, которая показывала его высокие скулы. – А Фили проснулся и съел пару ложек бульона перед тем, как снова заснуть. Даже Торин ненадолго пришел в себя! Разве это не здорово?

– И вправду, – согласился Бильбо, чувствуя, как его сердце наполняется светом от слов Ори. – Что говорит Оин о прогнозах для Бифура?

Молодой гном пожал плечами.

– Ничего. Но он сказал, что тот факт, что он не умер до сих пор, является хорошим знаком. Очень хорошим знаком!

Бильбо вздохнул и почувствовал, что в нем что-то расслабилось. Было приятно узнать, что с Бифуром всё будет в порядке. Теперь он мог хотя бы уйти, не опасаясь, что он оставит своего друга умирать.

– Где остальные? – спросил он, оглядывая внутренние ворота Эребора. Некоторые из воинов Даина спали, некоторые выступали в качестве охранников, в то время как другие беседовали и занимались своими делами. Бильбо заметил Двалина, разговаривающего с одним из незнакомых гномов, а за ним – Глоина, прислонившегося к стене и курящего трубку.

Ори пожал плечами.

– Не знаю. Скорее всего, Кили, как обычно, с Фили, а Бофур и Бомбур по очереди сидят с Бифуром. Оин не отходит от своих пациентов, и я думаю, что Двалин пытается организовать патруль или что-то в этом роде. Но я не знаю, где остальные.

– Всё в порядке, я уверен, что найду их, прежде чем уйти, – прокомментировал Бильбо, встречаясь с глазами учёного. Он немного поколебался, прежде чем, наконец, притянуть более высокого гнома в объятья.

Ори громко вздохнул, но не стал противиться. Вместо этого он обернул одну руку вокруг талии Бильбо, а другой похлопал того по спине.

– Бильбо? Что случилось? Что-то не так?

– Нет, – солгал хоббит, впитывая в себя запах чернил и корицы, которые задержались на шарфе Ори. – Я просто хотел обнять тебя.

– О, ну если это то, что тебе нужно, тогда всё в порядке, но Дори с радостью даст тебе намного больше объятий, чем я, – доверился Ори, продолжая поглаживать хоббита по спине.

Бильбо только рассмеялся в ответ и крепче обнял молодого гнома.

– Я уверен, что он так и сделает.

***

Сначала он пошел к Фили.

Молодой принц был помещён в нишу, подобно Торину, в сокровищнице, и именно там Бильбо нашел его неподвижным. Когда он приблизился, то понял, что принц спит. Кили сидел рядом с братом; на его коленях была миска с какой-то похлёбкой. Молодой гном поднял глаза, когда Бильбо подошел ближе, и улыбнулся, но ему не хватало обычной энергии, которую Бильбо ожидал от Кили.

– Бильбо, – сказал принц, приветствуя его. – Мне было интересно, когда ты вернёшься.

– Я хотел увидеть всех, – честно ответил хоббит, когда устроился рядом с Кили на холодном каменном полу. – Как он?

Кили посмотрел на бессознательного Фили и пожал плечами.

– Живой. Он приходил в себя несколько раз и даже успел съесть пару ложек бульона, прежде чем снова уснуть. Оин думает, что всё будет хорошо, если он не будет двигаться.

– Фили молод, а Оин – хороший целитель. Я уверен, что он скоро выздоровеет, – успокоил Бильбо принца, наблюдая за ними. Кили был так же бледен, как и его брат, с тёмными кругами под глазами. Он выглядел потерянным и усталым и намного старше своих лет. Как и Ори, Кили был изменён навсегда Битвой Пяти Воинств. – Кили, – мягко сказал хоббит, положив руку на предплечье лучника. – Ты хочешь поговорить о чем-нибудь?

Принц снова пожал плечами, не отводя взгляда от своего брата.

– О чём поговорить?

– Как насчёт ужасного сражения, в котором ты участвовал? Где ты увидел собственными глазами, как твоего брата и дядю пробили мечом насквозь? – спросил Бильбо, наклоняясь вперёд, чтобы поймать взгляд Кили. Гном на мгновение встретил его взгляд, а затем вздрогнул и зажмурился.

– Я вижу это каждый раз, когда закрываю глаза, – тихо сказал Кили. – Фили встал между мной и орком и взял весь удар на себя. Я всё ещё чувствую его кровь на своих руках. Она была такой тёплой, и ею было залито все вокруг. И я никак не мог её остановить! И Фили, он даже не плакал! Он просто улыбнулся и сказал мне перестать плакать, потому что у меня очень уродливое лицо, когда я плачу. Ты можешь в это поверить? Он шутил, истекая кровью на моих коленях! Он такой глупый!

Бильбо кивнул и погладил трясущуюся руку лучника, пока тот изо всех сил пытался сдержать слёзы.

– Похоже, Фили пытался утешить тебя. По-своему.

Принц кивнул, вытирая нос свободным рукавом.

– Он всегда был таким: всегда защищал меня и следил за мной. Фили не такой, как Дори – он никогда не нянчился со мной и не оберегал меня, как будто я младенец. Но он всегда оказывался рядом, когда я нуждался в нём. Я должен был догадаться, что он выкинет что-то подобное в битве.

– Кили, ты не можешь винить себя за действия Фили, – заметил Бильбо, убирая грязные непослушные пряди с лица принца. – Он знал, что делает, когда закрыл тебя. Это был его выбор.

– Но он не должен был этого делать! – крикнул Кили, отталкивая руки хоббита. Он посмотрел на Бильбо немигающими тёмными глазами, которые напоминали тому о ночном небе. – Фили – наследный принц, и он должен помнить об этом! Он не может рисковать своей жизнью, защищая меня!

Бильбо вздохнул и наклонился, чтобы обнять упрямого принца. Одной рукой он обхватил широкие плечи гнома и похоронил другую руку в густых волосах Кили. Кили сопротивлялся пару мгновений, но в конце концов он расплавился в объятиях, как и ожидал хоббит.

– Фили – наследный принц, да, но он также твой старший брат, – тихо напомнил Бильбо, и Кили вздрогнул, словно ребёнок. – Сначала – он твой брат, а уже потом появляется принц и долг перед короной. Это его эгоистичное желание, да, но что ещё можно ожидать от того, в ком течёт кровь самого Дурина Бессмертного?

Младший принц фыркнул и скривился, когда он явно изо всех сил пытался сдержать слёзы.

– Я никогда не терял кого-то, кого люблю, раньше, – признался он Бильбо, как будто это был позорный секрет. – Отец умер, прежде чем я смог научиться любить его, и я даже не родился, когда умерли дед и дядя. Я не знаю, как бы я продолжал жить, если бы Фили погиб в этой битве. Как я мог бы существовать, зная, что мой брат умер, чтобы я остался в живых?

– Ты найдёшь в себе силы бороться, – успокоил Бильбо, проводя рукой сквозь тёмные волосы. – Но это не то, чем ты должен забивать себе голову в данный момент. То, что тебе нужно сделать, – это сосредоточиться на безопасности Фили. Твоя очередь защитить его, Кили.

Кили снова прикрыл своё лицо рукой, но всё же кивнул головой.

– Я сделаю это. Я буду его защищать. Я должен. У меня просто нет выбора.

Бильбо крепко обнял молодого принца, когда его сердце расслабилось. Он знал, что Кили будет верен своему обету, и хотя ему было больно видеть, как изменился гном, он был также очень горд. Кили будет защищать Фили, как это делал наследный принц. Они оба будут жить и будут сражаться, чтобы защищать остальных, и, в конце концов, это было всё, что Бильбо когда-либо действительно хотел для них. Он хотел, чтобы Фили и Кили жили.

«Присматривайте друг за другом, – умолял хоббит двух принцев в уме, когда Кили прильнул к нему. – Не потратьте этот шанс на жизнь, которую я украл у вас. Наслаждайтесь ею и умрите старыми гномами в своих кроватях, крепко держась за руки. Это всё, что я хочу для вас обоих».

***

Он нашел Бофура, сидящего у постели Бифура.

– Он всё ещё жив, – сказал шахтер, не отрываясь от резьбы, над которой он работал.

– Знаю, я слышал, – ответил Бильбо, приближаясь к гному и усаживаясь рядом с ним на колени. Перед ними лежал Бифур, растянувшись на коврике, подобном тем, на которых были Торин и Фили. Казалось, старший гном просто уснул; его волосы были расчёсаны и бородка аккуратно заплетена. Он был укрыт старым одеялом, которого не хватило для его обнажённой груди и рук. Если бы Бильбо не знал, что случилось, хоббит мог бы поклясться, что гном был в полном порядке.

– Я не думал, что мы увидим тебя снова так скоро, – прокомментировал Бофур, приподнимая свою резьбу и прищурившись, прежде чем сдуть немного стружки.

Хоббит пожал плечами.

– Я хотел проверить всех. Убедиться, что никто не умер, пока я был в лагере.

– Хм, – Бофур посмотрел на своего спящего двоюродного брата, и его тёмные глаза, казалось, потемнели на пару оттенков. – Знаешь, он был моим героем, когда я был ребёнком.

Бильбо несколько раз моргнул, прежде чем его мозг, наконец, уловил суть слов гнома.

– Кто? Бифур?

– Ага, – кивнул гном, вернувшись к своей работе. – Я – самый младший в своей семье, поэтому мои старшие братья никогда не уделяли мне много внимания, но не Бифур. Он всегда успевал поиграть со мной и спросить, как прошёл мой день. Он научил меня работать с деревом, сражаться и пить. И он был тем, кто спас меня от смерти в тот день, когда пришёл Смауг.

– О, я не знал этого, – тихо признался Бильбо, глядя на Бифура. – Он никогда не говорил о своем прошлом.

– Бифур с трудом вспоминает, – объяснил шахтёр, дергая подбородком по направлению к топору, похороненному во лбу Бифура. – Эта травма унесла больше, чем просто его слова, она забрала его воспоминания. Он не жалуется, но я знаю, что ему больно потерять что-то столь драгоценное.

– Я никогда не слышал, чтобы Бифур жаловался на что-либо в своей жизни, – понял Бильбо, вспоминая все свои прошлые разговоры с гномом. – Он просто брал и решал все проблемы. Даже когда в нашем путешествии было что-то мрачное, я никогда не слышал, чтобы он скулил или ворчал.

Бофур кивнул; его плечи опустились, как будто на них упал огромный вес.

– Бифур силен, потому что жизнь заставила его стать таким. Если бы он не научился терпеть и продолжать идти вперед после того, как Эребор пал, тогда мир сокрушил бы его.

– Это то, что он делал? Выживал? – тихо спросил он.

Гном пожал плечами, глядя своими изумрудными глазами на хоббита.

– Иногда это всё, что мы можем сделать. Сейчас это является большей частью жизни моего брата, но я надеюсь, что Бифур снова увидит в ней смысл.

– Я тоже, – прошептал Бильбо, когда он протянул руку, чтобы спрятать одну из рук Бифура в свои собственные. – Надеюсь, он снова сможет найти радость в жизни среди всех этих печалей.

***

Торин всё ещё спал, когда Бильбо, наконец, посетил его.

Король был бледен, впрочем, как всегда, а его грудь и плечо всё ещё были перевязаны. Но он всё ещё дышал. И это было главным. Бильбо наблюдал за тем, как грудь гнома поднимается и опускается, когда он сел на землю рядом с кроватью короля. Долгое время он просто смотрел на Торина, наблюдая за его сном; запоминая его лицо, морщины на краю глаз и даже непослушные волосы, упавшие на лицо. Торин не был привлекателен по стандартам хоббитов, но Бильбо уже давно отказался от своих идеалов. Торин был красивым для него. Всегда был.

– Знаешь, я бы ответил тебе да. Если бы ты спросил меня, – наконец сказал Бильбо, дотронувшись до одной из бусин Торина, которую он все еще носил в волосах. – Ты знал, что я не уловлю смысл, что они несут в себе. Поэтому я не понимаю, почему ты сделал это в тайне от меня. Ты боялся, что я отвергну тебя? Или ты планировал потом рассказать истинный смысл, что несут в себе бусы твоего рода? Или ты собирался отпустить меня, чтобы я прожил всю свою жизнь, считая себя просто твоим другом? Я знаю тебя, Торин, и я знаю, что ты не поставил бы своё счастье выше счастья других. Ты бы оставил меня одного, потому что не думал, что я когда-нибудь полюблю тебя, верно? Ну, ты сам сыграл с собой эту злую шутку, Торин, потому что я люблю тебя и я принимаю твоё предложение.

Торина не разбудили его слова. Он не показал никаких признаков пробуждения, и тайно это успокоило хоббита. Бильбо не верил, что сможет столкнуться с вопросами или просьбами Торина. На самом деле он не был так силён сердцем. Он был просто упрямым хоббитом.

Медленно Бильбо расстегнул застёжку на конце своей косы, пока она не освободилась от его волос. Затем он потянулся к одной из толстых кос Торина и начал заменять небольшую полосу в конце серебряной застёжкой.

– Не ненавидь меня за это, – тихо сказал Бильбо, не отрываясь от своей работы. – Если ты возненавидишь меня, тебе будет труднее забыть меня. А если я умру в этом квесте, то это то, чего я желаю тебе. Я хочу, чтобы ты забыл меня и продолжил жить своей жизнью.

Спящий король всё ещё молчал в ответ, но Бильбо подумал, что он увидел подергивание. Возможно, Торин не проснётся, но это не значит, что он не мог слышать слов хоббита.

– Не застревай в прошлом, как я, – продолжал Бильбо, понижая голос. – Это принесет тебе только душевную боль. Я провёл много лет, оплакивая тебя и своё разбитое сердце. Я бы никогда не пожелал ничего подобного моему злейшему врагу, не говоря уже о тебе. Так что забудь меня и мое имя и найди счастье в своём королевстве и семье. Это всё, что я когда-либо желал для тебя.

В конце своего признания Бильбо закончил завязывать застёжку в волосах первоначального владельца. Серебряная полоска ярко блестела на фоне угольных волос, отражая свет лампадок и мерцая, как звезда в ночном небе. Застёжка в волосах Торина выглядела намного лучше, чем когда-либо в его собственных.

– Может быть, я вернусь, – прошептал Бильбо в тишине, – но я не могу обещать этого. Поэтому, когда ты проснёшься, прими со спокойствием мою любовь, а затем сосредоточься на восстановлении своего дома. Выкинь меня из своего разума, и со временем ты забудешь меня. Таким образом, если я умру, это никак не скажется на тебе.

Торина всё ещё не разбудили его слова. С небольшой улыбкой Бильбо наклонился и прижался губами к прохладному лбу короля, прежде чем уйти.

– Прощай, Торин. Надеюсь, ты проживешь остаток своих дней в мире и процветании, как ты этого и заслуживаешь.

Затем Бильбо развернулся и ушел от Торина в самый последний раз.

***

Chapter Text

В пути тебе встретится немало врагов, иных сразу узнаешь, иных – нет, но можешь встретить и друзей, даже когда на это будет меньше всего надежды.

Элронд

***

Бильбо провел остаток дня, собирая предметы снабжения и складывая вещи. Это было не очень сложно, так как большинство людей и эльфов не обращали на него внимания, что вызвало бы больше вопросов. Так тихо и аккуратно он собрал еду и воду, которые ему понадобятся, и несколько других вещей, которые, по его мнению, пригодились бы. Когда хоббит, наконец, почувствовал, что закончил, солнце село за горизонтом и день подошел к концу. Не имея другого выхода, Бильбо удалился, чтобы отдохнуть, даже когда кольцо продолжало шептать ему в глубине души.

Когда он проснулся, было ещё темно и воздух был холодным; костры были давно затушены, но Бильбо все равно встал, оделся и собрал свои вещи. Убедившись, что его письма будут замечены и не будут утеряны, он молча вышел из своей палатки и начал двигаться к выходу из лагеря. Он думал, что неплохо справится с тем, чтобы незаметно скрыться, но эта уверенность умерла очень быстрой смертью, когда массивная рука опустилась на его голову и остановила его.

– Ну, я думаю, госпожа Тауриэль выигрывает ставку. Кролик пытается улизнуть, – Беорн – которого Бильбо узнал еще до того, как гигант заговорил, потому что он был единственным существом с такими чудовищными руками, – прокомментировал, взъерошив волосы хоббита; единственная бусинка издала звенящий звук, который эхом отозвался в сердце Бильбо.

Взломщик вздохнул и похлопал по руке у себя на голове, прежде чем повернуться лицом к трём массивным фигурам, которые возвышались над ним.

– Что вы, трое, здесь делаете?

– Решили поинтересоваться, какого варга ты творишь, – ответил Бард, сложив руки у себя на груди. Впервые со времён Озерного города мужчина посмотрел на Бильбо своими ледяными глазами, которые он обычно использовал для орков и Торина. – Почему ты уходишь глубокой ночью, Бильбо? И главное, куда?

– Я иду домой, – солгал хоббит, не моргнув и глазом. На мгновение он забеспокоился о том, насколько хорошо он стал лгать, прежде чем отвергнуть такие дурацкие мысли. В жизни было намного больше ужасных вещей – таких как убийцы, насильники или причудливые высокие волшебники, – чтобы так беспокоиться о маленькой лжи.

Тауриэль фыркнула; жест, который явно удивил Беорна и Барда, но не Бильбо. Он видел, как эльфийка задушила накануне орка практически голыми руками, а точнее, своим носовым платком. Он не думал, что в тот момент её беспокоили пристойности.

– Ты лжёшь, – легко раскусила хоббита эльфийка, приподняв одну бровь и посмотрев на него сверху вниз. – Скажешь нам, почему, прежде чем мы потащим тебя к Гэндальфу?

Бильбо закатил глаза.

– Гэндальф меня не пугает.

– …который натравит на тебя гномов, – закончила Тауриэль с ухмылкой, которая подчеркнула её высокие скулы. – Я думаю, что молодой гном с зелёными глазами подойдет. Я сомневаюсь, что даже я смогу отказать такому невинному лицу.

– Если бы ты только знала, как хорошо у него поставлен удар слева, – проворчал хоббит, потирая челюсть от воспоминаний. – И я до сих пор не понимаю, почему мне нужно вам что-то говорить. Я не обязан делиться своим делом с кем-либо.

– Даже с другом? – спокойно спросил Бард, встречаясь с глазами Бильбо своей тёмной парой, которая напоминала тому о Кили.

Бильбо вздрогнул.

– Это несправедливо. Ты не можешь использовать этот приём против меня.

– Ты скрываешься в ночи. Мы будем использовать любую тактику, которую захотим, чтобы получить ответы, – прямо ответила Тауриэль, не моргая.

– Ты боишься, – внезапно сказал Беорн, глубоко вздохнув носом. – И волнуешься. Что-то сильно беспокоит тебя. Настолько, что ты без объяснения оставляешь позади гномов, за которых готов был умереть.

– Это неправда, я оставил им письма, – проворчал Бильбо, поправляя съехавшие лямки рюкзака на своих плечах.

Бард вздохнул, когда прямая линия его плеч смягчилась.

– Бильбо, пожалуйста, не отталкивай нас. Всё, что мы хотим – помочь тебе. Расскажи нам, что случилось.

– Вы мне не поверите, – пробормотал хоббит, чувствуя, как дрогнула его решимость.

– Попробуй и узнаешь, – бросила вызов Тауриэль.

Бильбо почувствовал, как рушится его решимость.

– Прекрасно, – огрызнулся Бильбо, вытащив кольцо из кармана и подняв его, чтобы все смогли увидеть. – Я собираюсь в Мордор, чтобы уничтожить Единое Кольцо.

Трио просто уставилось на него в ответ.

– Что? – изумленно сказал Бард, быстро моргая несколько раз. – Можешь ли ты повторить ещё раз?

– Ты услышал меня с первого раза, – проворчал Бильбо, стараясь не закатывать глаза. – Я собираюсь уничтожить Единое Кольцо. Могу ли я теперь уйти?

– Что … как ты его нашёл? Где ты это нашёл? – спросила Тауриэль, делая шаг назад, не отрывая глаз от золотого кольца в ладони Бильбо.

– В Туманных горах, – ответил хоббит. – И нет, я не ошибаюсь, потому что эта надпись стала видимой только после того, как Смауг не смог расплавить его своим огнём.

Троица продолжала смотреть на него.

– Я должен признать, что не ожидал этого, – прокомментировал Беорн, почёсывая бороду.

– Я чувствую, что я должна быть удивлена, но почему-то – нет, – призналась Тауриэль с хмурым видом.

– Задержите его здесь, пока я пойду и заберу свои вещи? – спросил Бард, указывая на лагерь через плечо. – Я не хочу гоняться за ним со всеми этими травмами.

– Что? Бард, ты не пойдёшь со мной, – сказал Бильбо, положив руки на бёдра человека, и попытался заглянуть тому в глаза. – Ты ранен. Тебе нужно отдохнуть и поправиться. Не следуй за мной к вулкану.

Тауриэль кивнула и повернулась лицом к человеку.

– В любом случае, не без нас.

– Простите? Кто именно пригласил вас двоих? – прорычал хоббит, переключив свой взгляд на эльфийку и оборотня.

– Ты ведь не можешь серьёзно думать, что мы позволим тебе отправиться в одиночку, чтобы противостоять величайшему злу, которое когда-либо знал наш мир, – отметил Беорн, приподняв свои густые брови. – Ты ведь не такой глупый, хотя нет, подожди – такой.

Бильбо проигнорировал подначку друга.

– Этого не произойдет. Никто из вас не пойдет со мной. Конец дискуссии!

Оборотень просто рассмеялся.

– Тогда попробуй нас остановить, маленький кролик.

– Бильбо, мы пойдем с тобой, – сказал Бард тем же тоном, который он использовал для своих детей. – Так что просто заткнись и прими это.

Бильбо почувствовал, что собирается кричать. Они просто не понимали.

– А что, если ты умрёшь в этом походе, Бард? Хм? Что твои дети будут делать без своего отца?

Бард вздрогнул и сжал челюсти, но не отступил.

– Если я не помогу тебе победить это зло сейчас, тогда они будут теми, кто заплатит цену в будущем.

– Бильбо, это не похоже на кражу камня или битву, – заметила Тауриэль; её голос смягчился. – Это великая задача, которая затрагивает всех нас. Ты не можешь нести эту ношу в одиночку.

Эльфийка была права. Бильбо знал, что ему будет лучше с их помощью; что ношение кольца до Мордора было безумной и глупой затеей. Но большая его часть не могла не восстать против мысли привлечь своих друзей, чтобы те рисковали жизнями. Он вспомнил Ори и своих гномов и то, как те сражались, чтобы защитить его. Они умоляли его не жертвовать своей жизнью ради них, но Бильбо не мог одолеть собственный страх их смерти. Он уже наблюдал, как его друзья умирают в одной жизни; он не хотел испытывать этого снова.

– Я не хочу, чтобы кто-то умирал из-за меня, – тихо признался Бильбо, вздрагивая от того, как лицемерно звучали его слова даже для собственных ушей.

– А мы не хотим видеть, как ты умираешь, – нарушила Тауриэль гробовое молчание, глядя на Бильбо своими глубокими карими глазами. – Но это риск, на который мы все должны пойти, чтобы избавить мир от этого зла. Так что укрепляй свое сердце, мастер Бэггинс, потому что мы будем сопровождать тебя до Мордора.

Бильбо почувствовал, что его возражения умерли внутри него.

– Хорошо. У вас есть пятнадцать минут, чтобы собрать свои вещи, а затем я ухожу – с вами или без вас.

Эльфийка ухмыльнулась ему и откинула волосы за плечо.

– Я вернусь за десять.

– Хвастунишка, – пробормотал Бард, последовавший за эльфийской красоткой обратно в лагерь.

Бильбо взглянул на Беорна, который всё ещё не двигался, и поднял брови.

– Ну? Тебе не нужно собрать свои вещи?

– У меня есть всё, что мне нужно, – заверил оборотень с зубастой улыбкой. – Кроме того, кто-то должен убедиться, что ты не сбежишь без нас.

Бильбо фыркнул и отвернулся.

– Я сказал, что буду ждать, и я это сделаю. Я никогда не нарушаю своего слова, если уж дал его.

Беорн медленно моргнул своими карими глазами, глядя на хоббита.

– И что заставило бы тебя отойти от него?

– Ты узнаешь, когда я это сделаю, – пробормотал Бильбо, отворачиваясь и уставившись на гору вдалеке.

Беорн ничего не сказал по этому поводу.

В конце концов, Тауриэль и Бард вернулись; оба тащили рюкзаки за своей спиной. Бард выглядел более уставшим и бледным, чем когда уходил, и Бильбо почувствовал, как его беспокойство снова усилилось при виде человека. Но прежде чем он снова смог попросить мужчину остаться, Беорн шагнул вперед и заговорил.

– Бард, я понесу тебя, – заявил оборотень, сняв рубашку и бросив ее Бильбо. Хоббит поймал её и поморщился от запаха, что заставило Беорна широко улыбнуться.

Бард нахмурился и отступил на шаг назад.

– Нет, спасибо, обойдемся без крепких мужских объятий.

– О, замолчи и просто прими его предложение, – приказала Тауриэль, забрав у человека рюкзак и перекинув себе за плечо, не дрогнув. – Никто здесь не будет смеяться над тобой за принятие помощи. Верно?

– Конечно, нет, – усмехнулся Беорн, разминая суставы. – Зачем он нам, если над ним нельзя издеваться?

Бильбо фыркнул и начал складывать рубашку оборотня.

– Ты не помогаешь делу, Беорн.

Беорн пожал плечами, не извиняясь.

– Отойди назад, чтобы я мог трансформироваться и мы смогли уйти.

Трое послушно сделали, как просили, и ждали, пока человек обратится зверем, на которого он так сильно походил. Будучи полностью превращённым в медведя, Беорн подошел к Барду и толкнул человека в плечо своей массивной головой. В ответ Бард глубоко вздохнул, и его плечи опустились, признавая поражение.

– Мы никогда не будем об этом говорить, – сказал он Беорну, ткнув медведя в лоб. Беорн просто фыркнул и игриво попытался откусить человеку палец. Бард вздохнул и медленно взобрался на спину медведя. Как только он устроился поудобней, то кивнул другим.

– Готов, если вы готовы, – сказал человек, сжимая пальцами густой мех Беорна.

Бильбо кивнул и в последний раз оглянулся на Эребор, прежде чем устремить свой взгляд на линию горизонта.

– Тогда вперёд.

***

Chapter Text

Зло можно возвещать по-разному. Одни сеют зло сами, другие – истинные друзья – в дни мира и благополучия странствуют в далеких странах, а в черный день являются, чтобы протянуть руку помощи.

Гэндальф

***

– Итак, по какому маршруту мы пойдём в Мордор? – задала разумный вопрос Тауриэль, когда они начали спускаться вдоль реки.

Бильбо вытащил карту, которую он украл из Ривенделла, и открыл её, чтобы показать остальным.

– Мы будем следовать вдоль Бегущей реки, пока не найдём способ её преодолеть. Затем оттуда мы прогуляемся по краю Сумеречного леса, чтобы затем, через Бурые Земли, пробраться к Мордору.

– Бурые Земли пустынные и бесплодные. В них нет никакой жизни, – хмуро произнесла Тауриэль, выгнув одну из своих бровей. – Как ты думаешь пройти через такие земли со столь скудными запасами?

– Мы соберём пищу, какую сможем, во время нашего пути туда, – ответил Бильбо, пожав плечами. – Это то, что делала Компания после того, как прошла через Сумеречный лес. Мы можем сделать то же самое.

– Ты ведь понимаешь, что орки увидят, как мы приближаемся к Чёрным воротам, – сказал Бард с вершины Беорна. – На этих равнинах негде спрятаться.

Бильбо фыркнул и отбросил свои волосы через плечо.

– У тебя есть идея получше? Потому что я, конечно, не знаю другого пути в Мордор.

– Нет, – легко согласился человек, – но у нас есть время для планирования лучшей стратегии.

Тауриэль кивнула, поправляя лук на спине.

– Меня больше волнует время года. Зима сделает это путешествие сложнее, чем оно могло бы быть.

– Снег – это не первостепенная проблема, когда я планирую отправиться в сердце вулкана, – пробормотал Бильбо, продолжая спускаться по тропинке.

Беорн фыркнул и потряс своей массивной головой в том, что могло оказаться как соглашением, так и презрением. Бильбо не мог быть уверен. Чтение жестов медведей не было одним из его умений.

– Что ж, это беспокоит меня, – с хмурым взглядом ответила Тауриэль. – Пища будет более скудной, ночи будут длиннее, а холод может прикончить нас всех, прежде чем мы даже доберемся до Бурых земель.

Бильбо закусил нижнюю губу и кивнул. Он знал, что эльфийка была права. Природа была против них, и у них было очень ограниченное количество времени, чтобы добраться до Мордора до того, как наступит зима. Он действительно выбрал ужасное время, чтобы покинуть Эребор, но удача никогда не была его другом.

– Ты можешь вернуться, если так переживаешь, – сказал Бард, заправляя за уши некоторые из своих непослушных кудрей одной рукой. – Мы не будем винить тебя в этом. Путешествие в Мордор – само по себе нелёгкое задание даже для нас с Беорном, что уж говорить о девице, подобной тебе.

Тауриэль нахмурилась и посмотрела на человека через плечо.

– Не я та, кому нужна помощь при ходьбе, мастер Бард.

Человек хмуро взглянул на эльфийку и скрестил руки на груди.

– Я сказал, что мне не нужна помощь. Это вы трое настояли на том, чтобы я сел на пушистую лошадь.

Беорн раздражённо тряхнул головой, из-за чего Бард грязно выругался и быстро ухватился за шерсть медведя, чтобы не упасть.

– Беорн! Не делай так больше! Ещё один перелом – и я даже не смогу удрать, когда на нас нападут орки.

– Если ты не справляешься с верховой ездой, то мне страшно подумать, как ты справишься с Мордором, – прокомментировала Тауриэль, её тонкие губы исказились в злой ухмылке. – Возможно, мы должны были оставить тебя в лагере.

– Я справился с Азогом. Думаю, вулкан не вызовет у меня больше проблем, чем эта тварь, – невозмутимо сказал Бард.

Эльфийка покачала головой и покровительственно на него посмотрела.

– Почему бы тебе не научиться сначала обращаться с медведем, прежде чем браться за Мордор? Как только ты это сделаешь, мы найдем тебе оленя, чтобы ты смог его победить. Или, может быть, даже кролика или белку.

– Дети, мне нужно развести вас в разные углы Средиземья? – задумался Бильбо вслух, когда взгляд Барда потемнел.

Тауриэль фыркнула и подняла нос высоко в воздух.

– Он начал это. Я только закончила.

– То, что ты заканчиваешь – моё терпение, – отрезал Бард.

– Это будет долгий путь, – доверительно сообщил Бильбо Беорну, когда Тауриэль и Бард продолжили пререкаться. – Очень долгий.

В ответ Беорн лизнул ему щеку, что, как Бильбо надеялся, было сочувствием, а не насмешкой. Но, учитывая его удачу, он держал пари, что это был второй вариант.

***

Им потребовалось полдня, прежде чем они смогли найти мелководную часть реки, которую смогли бы пересечь. К сожалению, хотя вода и была достаточно мелкой, чтобы пройти через неё, она всё ещё была достаточно глубокой, чтобы промокнуть до нитки. Бильбо оказался по талию в воде, пытаясь удержать сумку над головой и одновременно с тем, не поскользнуться на скользких камнях. Позади него шла Тауриэль; вода доставала ей только до середины бёдер, и поэтому ей было легче. Беорн тащился впереди них с ухмыляющимся Бардом на спине, который, казалось, больше не был недоволен своим пони. К тому времени, когда они, наконец, пересекли реку, все они были мокрыми, замёрзшими и злыми.

– Мы должны отдохнуть и высушить одежду, – предложила Тауриэль, выкручивая нижнюю часть своих длинных волос. – Мы не можем позволить себе заболеть.

Бард кивнул, выливая воду из сапог; единственная его часть, которая промокла.

– Верно. Давайте оставим это для Бурых земель.

Бильбо закатил глаза, но продолжил собирать дрова, чтобы развести огонь. Тауриэль присоединилась к нему, и достаточно скоро у них был маленький, но сильный огонь, чтобы согреть их четверых. Все они собрались рядом с ним и разделили небольшую порцию хлеба и твёрдого сыра. Даже Беорн вернулся к своей обычной форме, чтобы присоединиться к ним за ланчем. Именно во время этого короткого перерыва Бильбо оказался вынужден раскрыть свою истинную историю.

– Итак, кролик, у меня есть к тебе вопрос, – небрежно начал Беорн, сидя с обнажённой грудью, вытянув перед собой ноги. Похоже, что оборотень не чувствовал холода и выглядел совершенно довольным в своей простой одежде, состоящей только из свободных брюк.

Бильбо приподнял брови, дожёвывая кусок сыра.

– Да? И о чём?

– Твой дух, – ответил мужчина, откинувшись на руки и наклонив голову в сторону. Его длинные и грязные волосы упали на лицо, но Бильбо всё ещё видел, как эти тёмные глаза смотрят на него. Казалось, проникая в самую душу. – Он старше, чем должен быть; как будто ты прожил полную жизнь. В этом не было бы ничего странного, если бы твоё тело было старым, но это не так. Не хочешь объяснить, как такое возможно?

Бильбо застыл.

– Что?

– Я согласен с Бильбо: о чём ты говоришь? – спросил Бард, переводя взгляд с оборотня на хоббита.

Рядом с ним Тауриэль молчала; просто разглядывала их, приподняв одну бровь.

– Бильбо, ты же знаешь, о чём я говорю, – мягко отрезал Беорн, его тёмно-карие глаза не моргали. – Теперь скажи нам правду: кто ты?

Бильбо уставился на оборотня, чувствуя, с какой огромной скоростью начало биться его сердце. Никогда, даже через миллион лет он не предполагал, что Беорн раскроет его тайну. Как вообще догадался оборотень? И как он мог читать душу Бильбо? Даже Гэндальф не смог этого сделать!

– Н-но к-как? – прошептал Бильбо, глядя на великана, когда его руки начали дрожать.

Беорн пожал плечами.

– Я стою одной ногой в каждом мире, кролик. Существо, подобное мне, может видеть вещи, которые другие иногда пропускают.

– Тогда… ты хочешь сказать, что мастер Бэггинс не тот, кем кажется? – спросила Тауриэль, когда ее глаза сузились в щели тёмного цвета.

– Я хоббит, – быстро объявил Бильбо, его голос слегка повысился. Он засунул руки в ткань штанов, чтобы не дать им дрожать. – Я родился простым хоббитом, и я умру им же, даже если моя душа будет другой…

– Я знаю это, – успокоил Беорн, перебив его. Он пристально посмотрел на эльфа и человека, прежде чем снова переключить свой взгляд на Бильбо. – Ты хоббит. Я никогда не сомневался в этом. Просто твой дух отличается от других.

– И почему так? – спросил Бард, облизывая свои губы. – Почему его душа старая? Ты знаешь причину, Бильбо?

Хоббит помедлил секунду, прежде чем окончательно кивнул в поражении.

– Да, мой дух кажется таким старым, потому что… потому что это так. Я живу этой жизнью второй раз.

Тройка оторопело уставилась на него.

– Что? – замерла Тауриэль, не моргая. – Можешь ли ты повторить еще раз?

– Да, я тоже не успеваю за мыслью, – признался Бард, почесывая затылок. – Что ты имеешь в виду, что это твоя вторая жизнь? Ты переродился или что-то в этом роде?

– Нет. Я всегда был Бильбо Бэггинсом в обеих жизнях, – мягко поправил он, глядя на свои колени. – Я имею в виду, что каким-то образом меня кто-то как-то отправил на восемьдесят лет назад, чтобы я снова прожил свою жизнь.

Его спутники продолжали молча смотреть на него.

– Я думаю, тебе лучше начать с самого начала, – мягко предложил Беорн, уставившись на хоббита с чем-то тяжёлым в глазах.

Бильбо вздохнул, но сделал именно это. Он рассказал им о своей первой жизни, когда он путешествовал с гномами и спас Эребор, чтобы наблюдать, как король и его наследники умирают на поле битвы. Хоббит рассказал им о том, как нашел кольцо, забрал его с собой в Шир, и как он жил с ним годами, не зная, что это была за вещь на самом деле. Затем Бильбо рассказал им о Фродо и о испытаниях, что выпали на судьбу его драгоценного племянника. Он кратко объяснил о войне, которая последовала, о битвах, выигранных и проигранных, и то, как в итоге они победили, когда кольцо было окончательно уничтожено навсегда. В конце его рассказа каждый из его товарищей молча смотрел на него, пока Тауриэль, наконец, не разбила тишину, вскочив на ноги.

– Почему ты не рассказал об этом раньше? – потребовала она, глядя на хоббита своими сверкающими глазами. – Ты хоть представляешь, насколько ценная эта информация? Ты обладаешь знаниями о, может быть, самой великой войне, когда-либо происходившей в нашем мире, и ты… ты просто всё скрыл! Почему?

– Потому что я не хотел рисковать, – ответил Бильбо, встречая взгляд эльфийской красавицы. – Я понял это ещё в Туманных горах. Даже малейшая деталь может изменить первоначальный исход событий.

Тауриэль не выглядела убеждённой. Вместо этого она крепко сжала челюсти и, выпрямив и без того прямые плечи, продолжила смотреть на него.

– А как насчет рисков, которые ты взял на себя? Я видела тебя в битве, мастер Бэггинс, и я слышала, как ты говоришь о жертве, не один раз. Ты мог бы умереть за одного из своих товарищей в этом безрассудном путешествии, и все твои знания были бы потеряны навсегда.

– Я знаю. Это был риск, на который я вынужден был пойти, – признался Бильбо, приподнимая подбородок выше. – Я лучше умру вместо своих друзей, чем позволю им снова пасть.

Бард издал задушенный вздох, в то время как глаза Тауриэль наполнились зловещим огнём в ответ на его признание.

– Ты готов был пожертвовать всем миром ради трёх гномов, которым и так было суждено умереть? – резко сказала она, зарычав. – Как ты мог так поступить? Как ты мог поставить свои желания выше судьбы всего мира?! Как ты мог быть таким эгоистичным?!

– Потому что я эгоист! – зарычал Бильбо, когда он, наконец, поднялся на ноги, чтобы встретиться лицом к лицу с эльфийкой. Краем глаза он заметил, что Бард и Беорн тоже стоят, но не обратил на них внимания, продолжая смотреть на лучницу перед собой. – Я эгоистичный, погружённый в себя, ужасный и, возможно, худший смертный, когда-либо ходивший по этой земле, – признался Бильбо, когда его руки все же задрожали, – но я не сожалею о своем решении ни на мгновение. Я бы снова выбрал Торина и остальных взамен всему миру, если бы мне пришлось!

– Бильбо… – попытался влезть Бард, но хоббит прервал его, прежде чем тот смог начать.

– Нет! Ты не знаешь, каково это – жить десятилетиями, думая, почему кто-то, кого ты любишь, умер несправедливой смертью! – закричал Бильбо, переключая свой взгляд на оборотня и человека. – Это было несправедливо! Торин не должен был умирать! Никто из них не должен был погибнуть в этой битве! Я провёл годы, живя с этой мыслью, и когда у меня, наконец, появился шанс спасти их, как я мог не принять это? Как я мог отрицать величайшее желание моего сердца, когда оно было прямо передо мной?!

– Это не оправдывает твои действия! – выплюнула Тауриэль, её прекрасное лицо превратилось во что-то резкое и неумолимое. – Ты поставил свои чувства выше того, что было правильно, и это почти обрекло нас всех на верную гибель!

– Я не мог с этим ничего поделать! – ответил Бильбо, когда его сердце забилось быстрее. – Я знаю, что это ужасно и эгоистично с моей стороны, чтобы выбрать одного гнома вместо тысячи других, но я не удержался от такого выбора! Я недостаточно силен, чтобы смотреть, как они снова умирают! Я не настолько силен, чтобы стать героем, которого ты хочешь во мне видеть!

Тауриэль сердито посмотрела на него тяжёлыми и безжалостными глазами.

– Неважно, даже если твой выбор исходил из любви и преданности! Это всё равно было неправильно!

– Достаточно, – приказал Беорн, прерывая спорящий дуэт, шагнув между ними.

Он поднялся на полную высоту своего роста и уставился на обоих глазами, которые отражали тщательно контролируемую дикость. Впервые за долгое время Бильбо вспомнил, что Беорн не был человеком, независимо от того, какое у него было лицо.

– Достаточно. Что сделано, то сделано, и пришло время успокоиться, – прорычал оборотень.

Тауриэль покачала головой; рыжие пряди выбились из идеальной прически, упав ей на лицо.

– До тех пор, пока не …

– Нет, дорогая, этого достаточно, – вмешался мужчина, его тон слегка смягчился, когда он посмотрел на эльфийку. – Да, Бильбо был довольно глупым и эгоистичным в своих действиях, но что сделано, то сделано. И споры ничего не изменят. Всё, что мы можем сделать сейчас, это остановить предстоящую войну, уничтожив кольцо навсегда.

Лучница продолжала смотреть на оборотня, а затем перевела свой взгляд на Бильбо, прежде чем, наконец, повернуться на каблуках и уйти в лес. Трое наблюдали за ней, пока её фигура не исчезла среди деревьев, как будто её и не было. Беорн и Бард снова обратили свое внимание на Бильбо.

– Что ж, это было довольно неожиданно, – прокомментировал Бард, несколько раз моргнув. – Раньше я никогда не видел сердитого эльфа. Я всегда предполагал, что они выше таких мелочей, как истерика.

– Это работает только на Трандуиле, – пробормотал Бильбо, рухнув на землю и скрестив ноги. Он потер лоб одной рукой, изо всех сил стараясь, чтобы его сердце перестало так громко стучать в ушах. – Я не ожидал, что она так отреагирует, – тихо признался он своим оставшимся спутникам.

Бард кивнул и сел рядом с задумчивым хоббитом.

– И я тоже. Она всегда казалась такой сдержанной. Даже во время битвы я не видел, чтобы она потеряла контроль над своими эмоциями. Но, опять же, никто не ожидал истории, которую ты только что рассказал нам.

Бильбо взглянул на человека краем глаза.

– Ты согласен с ней?

Бард снова пожал плечами и беспомощно развел руками.

– В каком-то смысле, да, я понимаю её гнев. Ты пошел на огромный риск, сохранив свой секрет и пытаясь изменить судьбу линии Дурина. Но в то же время я могу понять, почему ты так поступил. Если бы кто-то дал мне шанс спасти мою жену в обмен на весь мир, я не уверен, что отказался бы.

Бильбо кивнул и взглянул на оборотня.

– А ты, Беорн? Что ты скажешь сейчас? Когда знаешь правду, которая стоит за моими действиями?

Беорн пожал плечами и откинулся на холодную землю, скрестив руки за головой.

– Я не тот человек, которого нужно спрашивать, кролик. Я ненавижу всех одинаково.

Бард усмехнулся.

– Лжец.

– Нет, правда, – настаивал оборотень, сгибая одну ногу, чтобы он мог поставить другую на колено. – Люди всегда всё усложняют больше, чем нужно. Через некоторое время становится утомительно. Вот почему я избегаю их и держусь за своих животных. С ними гораздо проще иметь дело.

– Но ты не сердишься на меня за то, что я чуть не убил всех вас? – надавил хоббит, потирая руки.

– Видишь, именно об этом я и говорил только что, – ответил оборотень, закатывая глаза. – Вы все такие драматичные. Зачем мне злиться на тебя? Никто не умер, и война еще даже не началась. Да, ты мог облажаться до такой степени, что мы все погибли бы и Саурон захватил бы власть, но ничего из этого не случилось. Ты выжил, спас своих сумасшедших гномов, и теперь ты собираешься спасти остальной мир. Нет причин злиться на тебя.

Бильбо все еще не чувствовал себя хорошо.

– Тауриэль злится на меня.

– У нашей леди очень строгий моральный кодекс, которому она следует, – заметил Беорн, закрывая глаза. – Поэтому, конечно, она будет сердиться. Она благородная и сильная женщина, но ей нужно понять, что не все так благородны. Не каждый может поставить долг выше личных чувств.

– Лично меня больше беспокоит то, как ты сюда попал, чем то, что ты сделал, – признался Бард, почесывая свою небритую челюсть. – Путешествие в прошлое не совсем обычное явление.

Бильбо просто пожал плечами.

– Твои догадки так же хороши, как и мои. Единственная зацепка, которую я имею – это рассказ о хоббитянке, которая снова и снова переживала день смерти своего возлюбленного, пока она не смогла его спасти.

– Я никогда не слышал о подобном, – легко признался Беорн. – Никаких историй, никаких легенд, ничего. Но я провел большую часть своего времени с лошадьми и пчелами, так что я знаю?

– Как ты думаешь, кто-то ещё вернулся вместе с тобой? – спросил Бард, повернувшись лицом к хоббиту рядом с собой.

– Я тоже об этом думал, – признался Бильбо, кусая нижнюю губу. – Но никто не сделал ничего необычного – подождите, это неправда! Радагаст Бурый – он волшебник, такой, как Гэндальф, – он должен был предупредить нас о восстании зла в Дол Гулдуре, но он так и не появился!

Беорн открыл один глаз и покосился на него.

– Зло? Какое зло?

– Некромант. Ну, на самом деле это был Саурон, маскирующийся под Некроманта, чтобы отбросить любые подозрения о его истинной личности, – медленно объяснил Бильбо, вспоминая всё, что мог. – Гэндальф позже отправился исследовать Дол Гулдур и победил его в первый раз, но на этот раз он не сделал ничего подобного, так как никто об этом не предупредил. Поэтому я не знаю, что случилось с Радагастом или Некромантом.

– Это звучит… не очень хорошо, – медленно сказал Бард, быстро моргая тёмными глазами. – Если этот Радагаст не показывался, то либо он не заметил Некроманта, либо был убит, прежде чем смог сообщить кому-либо, либо сознательно не сообщил никому о том, что он видел.

– Радагаст не угроза, – заметил Беорн, сел и облокотился на колени. – Это Некромант. Если он не в Дол Гулдуре, то где? Почему он не показал себя так, как он сделал это, по твоим словам?

– Ты… ты думаешь, он тоже вернулся? Со мной? – тихо спросил Бильбо, когда что-то холодное скользнуло по его позвоночнику. Как будто издалека ему послышалось хихиканье кольца, но оно было столь мимолетным, что он не понял, показалось ему это или нет.

Беорн обменялся мрачным взглядом с Бардом, прежде чем кивнуть.

– Я думаю, это то, что мы должны иметь в виду. После истории, которую ты нам рассказал, я готов поверить, что в этот момент может произойти всё, что угодно, – Бильбо вздрогнул и подтянул колени к груди. Если их подозрения были правильны относительно Саурона, то их путешествие внезапно стало намного мрачнее, чем несколько минут назад.

***

Тауриэль вернулась в их импровизированный лагерь через несколько часов. Её глаза всё ещё горели тихой яростью, но резкая линия её плеч расслабилась, а морщинки вокруг глаз исчезли. Она проигнорировала Беорна и Барда, подошла к Бильбо и посмотрела на него сверху вниз с высоты своего внушительного роста.

– Я всё ещё сержусь на тебя, – сказала она прямо, скрестив руки на груди. – Но это не в моей природе – обижаться. Поэтому я прощу тебя за твой эгоистичный и тупой выбор, если ты пообещаешь никогда больше так не делать.

– Я не могу тебе этого обещать, – ответил Бильбо, потому что знал себя достаточно хорошо. Если появится возможность, где ему придется выбирать между кем-то, о ком он заботится, и всем миром – ну, извини, мир, – он выберет своих близких. Эру мог наказать его за это позже в загробной жизни.

Глаза эльфийки снова вспыхнули, но она не бросилась вырывать ему горло, что уже было хорошим знаком.

– Хорошо. Тогда я буду следить за тобой и за тем, чтобы ты не подвергал опасности весь мир из-за своего эгоизма.

Вне поля зрения Тауриэль и вне опасной зоны ее клинка – потому что он был явно трусом, – фыркнул Беорн.

– Эта работа прям создана для тебя.

Бильбо бросил на него быстрый взгляд, а затем снова повернулся к женщине.

– Только не мешай мне защищать моих друзей.

– Это похоже на просмотр игры или битвы. Мне нужен перекус, – признался Бард, не понижая голос, потому что рыбаки из Озерного города не были известны своим умом.

– В сумке кролика должны быть сухофрукты, – ответил Беорн, указывая на кожаный мешок и ни на секунду не отводя взгляд от драмы, разворачивающейся прямо перед ним.

– Я собираюсь отрезать то, что у вас между ног, – пообещала Тауриэль, не глядя на двух мужчин.

– Я всё ещё могу оставить вас всех и закончить это сам, – добавил хоббит, когда Бард похитил его фрукты.

– Нет, ты этого не сделаешь, – сказал Беорн, закатывая глаза. – Мы бы услышали, как ты пытаешься улизнуть со всеми этими колокольчиками в твоих волосах.

– И ты будешь слишком беспокоиться о нас, чтобы просто уйти, – добавил Бард, кусая украденную пищу и подписывая свой смертный приговор.

– Я ненавижу всех вас, – с чувством заявил хоббит, глядя на троих.

Бард просто кивнул в ответ и продолжил есть украденные фрукты.

– Мы тоже тебя любим, Бильбо.

***

Chapter Text

Такие истории растут из лиственного перегноя, скопившегося на дне души.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

– ЧТО ЗНАЧИТ «ОН УШЁЛ»?

Двалин удивлённо моргнул несколько раз, оторвался от своего водянистого супа и перевёл взгляд на дверь, за которой Даин чередовал проклятия с допросом несчастного ублюдка, который сумел его разозлить. Это было в высшей степени странно. Даин был абсолютно спокойным, даже когда всё вокруг летело к варгу под хвост; как в тот раз, когда они с Торином решили украсть любимую книгу короля Трора, второй экземпляр которой был запрятан в библиотеке Ривенделла, – «Хозяйка каменщика», и подняли на ноги половину личного состава Королевской Стражи.

Двалин даже не успел закончить свою мысль, как в комнату ворвался всё ещё матерящийся Даин. Его лицо было таким же красным, как волосы Глоина, а косы – грязными и распущенными. Он был похож на ласку, которую тронули посреди сна. Лорд Железных Холмов подошёл с Двалину и швырнул ему в лицо скомканный конверт.

– Прочти это. Сейчас же, – прорычал Даин, прежде чем развернуться на пятках с драматическим взмахом плаща, потому что втайне он был столь же драматичен, как и Торин.

– Подожди! Что случилось? От кого это? – спросил Двалин, когда Даин практически вышел из комнаты. – Даин!

– Просто прочти это! – бросил гном через плечо, не останавливаясь. – А я расскажу нашему глупому кузену, что его тупица направился в Мордор!

Двалин сбросил со своих колен тарелку с супом и вскочил на ноги.

– ЧТО?!

***

– Мастер Балин? Вам письмо от лорда Даина.

Балин кивнул и протянул руку, не отводя взгляда от бумаг, лежащих на столе.

– Спасибо. Свободны.

Стражник передал ему письмо, прежде чем поклониться и уйти. Балин бросил его на свой стол и закончил читать отчеты, которые у него были, прежде чем, наконец, взглянуть на письмо от Даина. К его удивлению, почерк на конверте не был привычными косыми чертами, которые он ожидал. Ведомый любопытством, Балин сломал печать, а затем начал читать чрезмерно красивые буквы. То, что он прочёл, заставило его сердце замереть в груди.

– О нет, Бильбо… что мы наделали?

***

– От дяди Даина? О чём? – удивился Кили, когда взял толстый конверт у одного из личных охранников Даина.

– Подожди, это почерк Бильбо, – понял Фили, просматривая свой жёлтый конверт. – Почему он посылает нам письма?

Охранник беспомощно пожал плечами.

– Я не знаю. Всё, что мне сказал лорд Даин – это доставить эти письма вам обоим.

Фили обменялся взглядом со своим братом, прежде чем отпустить неизвестного охранника. Как только незнакомец исчез, он открыл письмо и начал читать. Пять минут спустя письмо было отброшено на пол, когда Фили набросился на своего все еще читающего брата. Кили вскрикнул, схватив его одной рукой, в то время как другая обхватила спинку стула, чтобы удержать себя от падения под весом брата.

– Фили! Какого ты творишь?! – закричал Кили, оттолкнув светлые косы, падающие ему на лицо. – Что с тобой не так?!

– Ты должен был умереть, – вздохнул Фили, крепче обнимая своего единственного брата. – Мы оба. Мы оба должны были умереть…

Он почувствовал, как Кили слегка расслабился в его руках, но не стал противиться хватке брата.

– Фили, что?..

– Прочти своё письмо, Кили, – сказал он, уткнувшись лицом в грязные темные локоны, и постарался изо всех сил не представлять мир без своего младшего брата на его стороне. – Просто прочти.

***

– Брат, что ты читаешь? – спросил Глоин, входя в комнату, что, как утверждал Оин, принадлежала ему. Его старший брат стоял перед столом, полностью покрытым травами, инструментами и другой исцеляющей чепухой, о которой он знал всё, но никогда не удосужился поделиться этими знаниями с кем-либо. Ему хватило своего младшего брата. Оин всегда злился на него за то, что Глоин не хотел учиться, поэтому он поставил точку в попытках обучить своего брата, как и кого-либо в принципе.

Целитель не ответил, продолжая читать письмо в своих руках. Глоин наблюдал, как глаза его старшего брата широко распахнулись, прежде чем сузиться в тонкие щели, а затем, наконец, стать водянистыми. Оин несколько раз фыркнул, но не позволил слезам упасть, и Глоин не мог не закатить глаза в ответ на это. Оин скорее поцеловал бы эльфа, прежде чем он смог бы заплакать перед своим младшим братом.

– Так что ты читаешь? – спросил Глоин снова, приближаясь к другому гному. – Ещё одно письмо от Дис? Я знаю, что у вас есть какая-то странная связь, так как вы оба получаете удовольствие от пыток Торина с помощью вина и мерзких лекарств, но я действительно не думаю, что сейчас настало время жаловаться ей на его упрямую задницу…

– Глоин, – прервал брата Оин, не повышая голоса и не отрывая взгляд от своего письма. – Кажется, я только что узнал, как умру.

***

– Бофур? Это реально? – удивился Бомбур, когда он поднял взгляд от своего письма, чтобы взглянуть на гнома напротив него. Бофур проигнорировал его и продолжил читать письмо; его глаза с каждой секундой становились всё темнее и темнее. Бомбур не винил своего брата. Его собственный живот казался свернутым в узлы, и он не знал, хочет ли он плакать или кричать из-за того, что он только что узнал.

– Что мы наделали? – спросил Бомбур, думая об их друге-полурослике, который пожертвовал большим, чем кто-либо из них. – Мы так долго относились к нему с подозрением! Мы, должно быть, причинили ему боль своим недоверием! И Торин! Как мы могли позволить ему или нашим принцам умереть…

– Бомбур, – прервал его Бофур, когда он, наконец, посмотрел на своего брата своими тёмными глазами. – Я думаю, Бильбо, возможно, откусил больше, чем он может прожевать.

***

– Ты, орк тебя дери, шутишь?!

– Дори! Не перед Ори! – возмутился Нори с насмешливой усмешкой, прикрывая уши Ори.

Дори, к его великому удивлению, просто проигнорировал эти слова и продолжил ходить взад-вперёд, читая письмо в своих руках. Ори держал в руках похожее письмо; его глаза с невероятной скоростью бегали по строчкам, написанных аккуратным почерком. На коленях Ори лежало нераскрытое письмо, на котором было написано имя Нори. Гном прищурился от почерка, смутно вспоминая, где он мог его видеть.

– Нори, я думаю, тебе нужно прочитать своё письмо, – медленно произнес Ори, подняв конверт с его именем, не отрывая взгляда от письма в другой руке. Нори пожал плечами и взял пергамент; открыл его одним из своих кинжалов. Он быстро просмотрел письмо внутри, а затем почувствовал, как пол уходит из-под его ног.

– Чтоб их.

***

– Торин? С тобой всё в порядке?

Король проигнорировал Балина и продолжал смотреть на письмо в своих руках. Хотя он уже читал его бесчисленное количество раз, но почему-то он обнаружил, что не может поверить в то, что только что узнал. Бильбо отправился обратно во времени? Чтобы спасти их? Сохранить жизнь Фили и Кили? Чтобы спасти Торина? Гном никогда не слышал о таком подвиге, о таком странном понятии. Но чем больше он думал об этом, тем больше кусочки пазла начинали становиться на свои места: легкое поведение Бильбо, когда они впервые встретились; его безрассудная защита; его яростная преданность и привязанность к гномам, даже когда они не знали его…

Он взглянул на последнее предложение, написанное на бумаге. В свитке было сказано: «Я любил тебя на протяжении восьмидесяти лет, и я буду любить тебя еще восемьдесят». Потерянная любовь Бильбо – тот, которого он так высоко ценил, плакал и продолжал любить, – даже когда она была безответной, – не был каким-то неизвестным дураком.

Это был Торин.

– Балин… Я совершил серьёзную ошибку, – тихо сказал он, сложив письмо, и засунул его в карман пальто.

Балин выглядел так, как будто постарел на сотню лет, просто прочитав письмо Бильбо.

– Я думаю, что мы все её совершили: намеренно или нет. Теперь вопрос в том, что мы будем с этим делать?

Воспоминания о голосе Бильбо, говорящем с ним, пока он спал, насмехались над ним. Это был единственный свет в его кошмарах смерти, страха и безумия.

– Собери остальных. Сейчас же.

Балин моргнул.

– Что? Зачем?

Торин оскалил зубы в кровожадной усмешке.

– Потому что мы собираемся в Мордор.

***

– Нет.

Взгляд Торина стал темнее, а гномы вокруг него начали напрягаться и рычать, как стая собак. У Даина был небольшой соблазн бросить палку, чтобы посмотреть, что они будут делать. Если они поймают её, то он больше не будет сдерживаться по поводу собачьих шуток.

– Я не помню, чтобы спрашивал у тебя разрешения, – прорычал Торин, пытаясь выглядеть свирепым и угрожающим. Но Даин всё ещё помнил, как его двоюродный брат сбрил свои брови, когда стражники взяли его на слабо, поэтому было тяжело воспринимать его всерьёз.

– Жаль, потому что оно нужно тебе, прежде чем ты сможешь отправиться за своим маленьким хоббитом, – парировал он, скрестив руки на груди, и откинулся на спинку стула.

Двалин фыркнул и подарил гному уродливую усмешку.

– Что-то я не заметил, что гора, в которой мы находимся – твоя.

– Нет, это не моё королевство, – легко согласился Даин в основном потому, что он знал, насколько это разозлит Двалина, – но я тот, у кого есть армия, которая вам понадобится для штурма Мордора, чтобы спасти своего любимчика.

Двалин ощетинился вместе с несколькими другими, имена которых Даин не мог вспомнить. Гном знал, что они начались с буквы «Б» и были связаны какими-то родственными узами, но на этом его глубокие познания заканчивались. В конце концов, они были обычными гномами, а он не прилагал много усилий, чтобы запомнить имена простолюдинов. С другой стороны от Торина Балин о чем-то задумался, потирая свою бороду и уставившись на потолок.

– Он прав. Наши силы в основном состоят из солдат Даина, Трандуила и Барда. Без них у нас есть только Компания и, возможно, Гэндальф, чтобы помочь нам встретиться с Мордором, – заметил Балин, единственный голос разума среди всего этого сброда. Иногда Даина удивляло, как Двалин мог вырасти с таким гномом, как старший брат, и всё же не мог правильно пользоваться словами.

Плечи Торина напряглись, а его и без того бледное лицо побелело ещё больше. Несмотря на очевидную боль, его упрямый двоюродный брат настоял на том, чтобы встать со своей постели, вызвать Даина и его воинов, чтобы обсудить письма, оставленные им хоббитом. Даин не читал их лично, но увидев лицо волшебника, он понял, что независимо от того, что сказал полурослик, это поставило их всех в тупик.

– Ты отказываешь мне в помощи? – тихо спросил его двоюродный брат.

Даин закатил глаза.

– Нет, тупица, так что перестань так пялиться на меня. Я помогу тебе вернуть хоббита, но сначала ты должен отдохнуть и исцелиться. Ты не поможешь ему, если умрешь, прежде чем доберешься до Мордора.

– Бильбо там один, без защиты, – утверждал Торин, потому что он был упрямым, упрямым ублюдком. – Мы не можем позволить себе задержаться, зная это!

– На самом деле он не один, – признался большой круглый гном, подняв руку и размахивая ею в воздухе. – Я слышал от Гэндальфа, что Бильбо взял с собой своего питомца, новую любовницу и страшного эльфа.

Оин взглянул на него; казалось, что он пересмотрел свое мнение обо всех гномах в целом.

– Какая часть этого заявления должна была заверить нас, что он в безопасности?

– Что значит, он взял свою любовницу? – выплюнул Торин, впиваясь взглядом в рыжего гнома. – С каких это пор у него появилась любовница?

Один из других рыжеволосых гномов – подлый, который продолжал воровать ножи охранников Даина для забавы, – громко фыркнул.

– Он имеет в виду Барда.

Глаза Торина расширились, а рот скривился в ужасном рычании.

– ЧТО?! Я БЫЛ БЕЗ СОЗНАНИЯ ВСЕГО ДВА ДНЯ, А ВЫ ОТПУСТИЛИ ЕГО С ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ?! ЧТО С ВАМИ ВСЕМИ, ОРК ВАС ДЕРИ? У ВАС БЫЛА ОДНА ЗАДАЧА! ОДНА!

Все гномы вздрогнули как один и сместились, когда их король взревел на них. Даин снова закатил глаза и не в первый раз задумался, почему он покинул свою гору. Возможно, пришло время лучше узнать семейную сторону его матери…

– Ты был тем, кто изгнал Бильбо из горы, – нахмурился Балин, ковыряясь пальцем в ухе. – Мы должны были отправить Даина в лагерь Трандуила, чтобы убедить его посетить нас! Как мы могли наблюдать за ним, если он не вправе показываться в Эреборе?

Это остановило Торина, прежде чем его гнев мог вспыхнуть, как вулкан. Балин всегда умел подавлять вспышки Торина в зародыше, прежде чем они превращались в нечто неконтролируемое. Даже Даин не мог сдерживать гнев своего брата – только Фрерину было такое под силу, – но Балин всё ещё мог остановить своего короля, пока Торин не начал разносить всё вокруг.

Даин проигнорировал боль в своем сердце, когда он вспомнил Фрерина. Спустя сто лет он довольно хорошо научился игнорировать своё сердце.

– Независимо от твоего мнения о его товарищах, мастер Бэггинс не является беззащитным. Эти трое будут достаточной защитой, пока мы не догоним их.

Торин посмотрел на него своими голубыми глазами – глазами Фрерина. Даин мог прочитать отчаяние в них, когда его двоюродный брат без слов умолял его понять. Гном не знал, почему Торин делал это. Он прекрасно знал, что Даин не дрогнет.

– Даин, я не могу оставить его там. Не сейчас, не тогда, когда я знаю, чем он пожертвовал ради меня, – сказал его двоюродный брат хриплым голосом.

Даин пожал плечами, ни капли не тронутый словами брата. Гном встал и направился к выходу.

– Ты и не будешь этого делать. Отдохни, кузен, и я посмотрю, смогу ли я собрать достаточно приличную армию из эльфов и людей.

Когда Даин практически вышел из комнаты, то ухмыльнулся и небрежно сказал через плечо:

– О, Торин? Рад видеть, что к тебе вернулась одна из твоих бусинок. Я с нетерпением жду свадьбы.

Позади него разразился хаос.

***

Chapter Text

Если тебе нужны друзья, которые тебя ни в воде, ни в огне не бросят, – можешь смело на нас положиться. И тайну ты нам можешь смело доверить – уж мы-то не проговоримся, даже если ты сам однажды не выдержишь и сломаешься. Но если ты ищешь таких, что предоставят тебе одному выпутываться, когда случится беда, а сами потихонечку смоются, – мы тебе не подходим. Понимаешь, мы твои друзья, Фродо. От этого никуда не денешься.

Мериадок Брендибак (Мерри)

***

Бильбо провел остаток дня, чередуя игнорирование Тауриэль и размышление над тем, что сказал ему Беорн. Что, если каким-то образом Саурон вернулся с ним в прошлое? Темный Властелин помнил всё, как Бильбо? Он также планировал: что изменить, а что оставить по-старому? И самое главное – где был Саурон? В Дол Гулдуре, как во сне? Или ждет их в Мордоре; замышляет и планирует, как вор в ночи?

«Я могу попасть в ловушку, – признался сам себе Бильбо, следуя за Тауриэль, Беорном и Бардом на его спине. – Я могу привести нас всех к смерти. Я могу нести кольцо прямиком к Саурону и обрекать всё Средиземье на погибель в этот самый момент…»

– Ты снова грызёшь себя? – спросил Бард, прерывая его мысли.

Бильбо повернулся и покосился на человека сквозь дневной свет.

– Я не грызу себя. Я размышляю.

Беорн – в облике медведя – фыркнул. Бард тоже закатил глаза.

– Ты грызёшь себя, поверь мне, я эксперт в таких вещах. Я всё время делал это после смерти жены.

– Я думал, это называется скорбью, – возразил Бильбо, перепрыгивая через большой камень на своём пути.

– Это практически одно и то же, – рассуждал человек, делая неопределённый жест одной рукой. – Но я не поэтому поднял этот вопрос. О чём ты задумался, что у тебя такое лицо?

Бильбо пожал плечами и посмотрел в сторону реки, за которой они продолжали следовать.

– Ничего важного. Просто строю планы для нашей миссии.

– Ага, – лицо Барда показало, что он, очевидно, не поверил хоббиту, но готов был принять ложь на данный момент. – Верно. Так о каких планах ты думал?

– Ну, я пытаюсь понять, как проникнуть в Мордор, не будучи обнаруженным, – ответил Бильбо, быстро придумав ответ. – Я сомневаюсь, что нас ждет большая армия, но любые силы, которые у них есть, по-прежнему будут превосходить наши.

– Нам нужно будет разведать район, прежде чем мы решим что-либо, – внезапно сказала Тауриэль спереди. Ее шаг не сбился, но она слегка наклонила голову, чтобы показать, что прислушивается. – Это, вероятно, займёт несколько дней, и нам нужно будет оставаться всё время в тени. Мы не можем рисковать и быть обнаруженными, будучи так близко к сердцу Мордора.

Бильбо кивнул; его косы зазвенели от обилия колокольчиков, вплетённых в них.

– Я согласен: ни при каких обстоятельствах мы не можем позволить кольцу попасть в руки Саурона. Если это произойдёт, мы отступим и подождем ещё одного шанса, чтобы уничтожить его навсегда.

– Беорн, смотри, они снова разговаривают! – прошептал Бард медведю, подталкивая одно из его пушистых ушей.

Беорн зарычал и кивнул головой в знак согласия.

Хоббит кивнул.

– Я скучаю по твоему чувству юмора, Бард. Ты тоже по нему скучаешь?

– Так же, как я скучаю по твоему, – ответил лучник, не отрывая взгляда от горизонта. – Как ты думаешь, что твои гномы будут делать после того, как прочтут твои письма?

– Крики. Проклятья. Выводы. Покричат ещё немного, – перечислил Бильбо, пожав плечами. – Они не слишком сложные гномы.

– Ты не думаешь, что они придут за тобой? – спросила Тауриэль; она взглянула через плечо на хоббита с приподнятой бровью.

Хоббит снова пожал плечами.

– Может быть. Я надеюсь, что Гэндальф будет голосом разума, если они попытаются. Они только что вышли из битвы, где некоторые из них чуть не погибли. Они не смогут осилить такое путешествие.

– О да, а мы в форме получше, – сказал Бард.

Бильбо проигнорировал его.

– Я также надеюсь, что их новообретённый дом убедит их остаться.

– А если они этого не сделают? – спросила Тауриэль. – Если они пойдут за тобой? Что тогда?

– Тогда у нас будет больше помощи, когда мы проберёмся в Мордор, – ответил Бард, прежде чем Бильбо смог высказаться.

Хоббит вздрогнул.

– Я этого не хочу. Они уже почти умерли…

Тауриэль дважды моргнула и развернулась к нему.

– Мы все умрём, если не сможем уничтожить кольцо. Даже твои гномы.

Бильбо это знал. Страх змейками заструился по его спине, а его живот сжался в узел, но он не мог отрицать, что с помощью всё будет легче. Но после всего, чем он рискнул, чтобы сохранить своих друзей в живых, он не хотел, чтобы они все умерли, пытаясь исправить ошибку Бильбо.

– Не унывай, мастер Бэггинс, – тихо произнесла эльфийка, продолжая идти дальше. – Мы пройдем через это, так или иначе.

«Да, но я просто надеюсь, что это не убьёт тех, ради кого я всё это провернул».

***

Они шли, пока сумерки наконец не наступили и они не видели ничего дальше двух шагов. С помощью Тауриэль и Беорна они смогли найти укромное место, чтобы отдохнуть под густыми деревьями, и развели небольшой огонь. Беорн решил отдохнуть в своей форме медведя; Бильбо быстро решил использовать это и обнял пушистую угрозу, чтобы согреться. Бард вскоре присоединился к нему с плотно завязанным пальто и погрузился в глубокий сон, как только откинулся на медведя.

– Он слишком сильно давит на тебя, – прокомментировала Тауриэль, когда она села напротив них с мечом, сложенным на своих коленях. Свет от костра осветил золото в её волосах и глазах, из-за чего она стала выглядеть ещё более неземной, чем обычно.

Бильбо взглянул на человека, прижавшегося к нему, и кивнул.

– Так и есть. Нам нужно будет следить за ним, когда он ест, чтобы он не переусердствовал.

Эльфийка кивнула и оглянулась на лес вокруг них. Бильбо прислонился головой к Барду и наблюдал за женщиной. Тауриэль стояла на страже первые четыре часа, никого не спрашивая, и никто из них не осмеливался спорить с ней после её более раннего проявления гнева. Долгое время они оба молчали, и Бильбо уже начинал засыпать, когда лучница, наконец, заговорила снова.

– Бильбо, – сказала она, произнося его имя впервые после их спора, – я хочу извиниться. Мне не следовало выходить из себя. Это было неуместно и по-детски с моей стороны.

– Всё в порядке. Я понимаю, почему ты это сделала. Мой выбор эгоистичен, с какой стороны ни посмотри, – тихо признался Бильбо. – Я бы отказался от всего мира ради своих друзей, если бы мне пришлось. Я не могу поступить по-другому.

Тауриэль вздохнула и кивнула.

– Я понимаю, почему ты так поступил. Но это не оправдывает тебя. Жертвовать жизнями невинных ради собственного счастья – неправильно.

– Это правда. Вот почему я не смог уничтожить кольцо в конце. Не потому, что я был слишком стар, а потому, что был слишком слаб. Фродо должен был нести мое бремя и заплатить мою цену в конце. Именно поэтому я решил совершить это путешествие, даже если это приводит меня в ужас, – сказал хоббит, вспоминая своего племянника и всё, что тот пережил. Бильбо сожалел о многих вещах в своей жизни, но он не думал, что сожалеет о чём-то больше, чем о том, что позволил Фродо выйти из Ривенделла с его кольцом.

– Ты – эгоистичный и погружённый в себя хоббит, но ты любишь намного сильнее, чем большинство из нас, – размышляла эльфийка, когда резкие линии её лица смягчились. – Хотела бы я уметь так же.

– Нетрудно позволить себе любить кого-то, – заметил Бильбо с насмешкой.

Тауриэль покачала головой; несколько прядей огненных волос упали ей на лицо.

– Возможно, для тебя, но я – Капитан Королевской Стражи. Я обязана защищать своего короля и других охранников превыше всего. Я должна быть в состоянии отложить свои чувства в сторону, чтобы быть хорошим лидером. Если я этого не сделаю, тогда моё суждение будет скомпрометировано, а их жизнь – подвергнута опасности.

Бильбо нахмурился, уставившись на эльфийку.

– У тебя такой строгий этический кодекс. Почему? Почему ты борешься так сильно, чтобы защитить мир, и считаешь неправильным бороться за свою любовь?

– Потому что кто-то должен, – твердо ответила эльфийка с льдом, застывшим в её глазах. – Кто-то должен бороться за справедливость и защищать тех, кто не может защитить себя. Кто-то должен бороться против жестокости, угнетения и зла. Возможно, я слишком высокомерна и наивна, чтобы взять на себя такую роль, но я просто не могу сидеть сложа руки и ничего не делать, пока другие страдают. Я потеряла свою семью из-за такого эгоизма, и я не хочу наблюдать, как такое же случится с кем-то ещё.

Хоббит уставился на свирепую воительницу перед собой и почувствовал, как его одолевают смущение и стыд. Он уже слышал о великих и самоотверженных героях – и даже встретил нескольких из них, – но он не думал, что когда-либо встречал такую, как Тауриэль. Сколько из людей, гномов и эльфов могли бы посвятить всю свою жизнь безопасности и благополучию других? Сколько могли бы отложить в сторону свои собственные чувства ради чувств других? Кто мог жить так самоотверженно и не разрушаться? Где во всем мире можно встретить кого-то с такой преданностью идеям добра и справедливости и не уничтоженного злом этого мира?

– Тауриэль, ты чудо, – честно сказал Бильбо, уставившись на неё.

Тауриэль сморщила лоб и тихо рассмеялась.

– Нет, неправда. Я не такая.

– Да, – настаивал он, ища слова, чтобы объяснить, насколько удивительной была эльфийка. – Ты можешь жить с такими сильными убеждениями и не колебаться в принятии решений. Это весьма редкое явление в наше время.

Она снова рассмеялась своим звонким смехом и убрала часть длинных волос с лица.

– Иди спать, Бильбо. Я буду охранять всех вас сегодня ночью.

– Мы можем сменяться, – тихо проворчал хоббит, прислонившись к своей тёплой подушке. – Это не так сложно.

Тауриэль просто продолжала улыбаться; огонь освещал её лицо. Возможно, это было просто совпадение, но в ту ночь Бильбо мечтал об осенних листьях, окрашенных ярким янтарем и красным маревом заходящего солнца. И он хотел услышать песнь ветра над Широм, которая звучала как перезвон колокольчиков.

***

С первыми лучами солнца они двинулись дальше.

С лесом с одной стороны и рекой с другой они шли между густым терновником и крутым обрывом. Прошло довольно много дней, но в итоге они отделились от реки и продолжили идти по окраине Сумеречного леса. Они шли за Тауриэль большую часть времени; уроженка леса и лучший разведчик, чем остальные, кроме Беорна. Иногда она ступала за кромку леса, по которому они следовали, и сужала глаза, а иногда она склоняла голову в сторону и улыбалась, словно слушая любимую песню. Бильбо подумал, не привлекли ли её внимание другие эльфы или что-то большое с восемью лапами. Когда она не вела их к возможной смерти, Тауриэль присматривала за их самым раненым компаньоном: Бардом. Поскольку Беорн вез его на своей спине по большей части, человек начал исцеляться, медленно, но верно. Синяки стали бледно-желтыми, и его раны, наконец, покрылись коркой засохшей крови. И к счастью, он также избежал заражения с открытыми ранами.

– Я думаю, что время от времени ты можешь идти самостоятельно, – заявила Тауриэль однажды вечером, когда она приступила к своему ночному ритуалу осмотра Барда. – Конечно, недолго, но ты должен привыкать к коротким прогулкам.

– Но я чувствую себя хорошо, – заартачился человек, подняв тунику, чтобы показать эльфийке свой обнажённый и ушибленный торс. – Мне больше не нужна помощь твоего пёсика.

Тауриэль закатила глаза и ткнула пальцем в один из пурпурных синяков, заставив человека вскрикнуть.

– Прости. Я не услышала, что ты там сказал?

Бард нахмурился и оттолкнул её блуждающие руки.

– Ты играешь грязно. Очень грязно.

– Уверен, что ты взрослый мужчина, а не ребёнок? – удивлённо спросила эльфийка, изогнув бровь. – Потому что ты больше похож на маленького мальчика, со своим постоянным нытьем.

– Ты уверена, что ты эльфийка? Потому что твоё поведение напоминает мне орка за ужином, – ответил на выпад мужчина.

Тауриэль сузила глаза и зарычала.

– Ты назвал меня орком?

– Ну, ты, конечно, не настолько уродлива, чтобы сойти за него… Эй, эй, хватит тыкать! Это больно!

– О, смирись и будь мужчиной!

– Это похоже на наблюдение за братом и сестрой, – признался Бильбо Беорну, когда они уселись в стороне от спорящего дуэта.

Беорн кивнул, пережёвывая орех.

– Я видел более тёплые бои между кошками и собаками.

– Как ты думаешь, мы должны вмешаться, прежде чем она ударит его? – задался вопросом Бильбо, украв часть еды у Беорна.

Оборотень быстро покачал головой.

– Неа. Меня так не развлекали с тех пор, как ты упал лицом в лужу.

Бильбо нахмурился от воспоминаний и ударил медведя по рёбрам.

– Это было не смешно. Моя одежда всё ещё грязная, и мне было холодно и сыро до конца дня.

– У тебя ещё есть грязь в ушах, – добавил Беорн, когда он бросил орех в воздух и поймал его своим открытым ртом.

– Что? Почему ты не сказал мне? – прохныкал хоббит, когда начал тереть свои уши.

Оборотень пожал плечами.

– Потому что это забавно.

– Вот почему ты никому не нравишься, – ответил Бильбо, облизывая пальцы и начав вытирать грязь.

Беорн усмехнулся во весь рот, показав зубы.

– Я знаю.

Прежде чем Бильбо смог ответить, Бард бросился между ними и посмотрел через их спины на Тауриэль.

– Тебе не разрешено сидеть или стоять рядом со мной до конца этого путешествия.

– Я постараюсь противостоять твоим мужским прелестям, – невозмутимо ответила эльфийка, не моргнув и глазом.

Когда Беорн рассмеялся, Бард закатил глаза и повернулся к хоббиту. Его тёмные глаза смягчились, а лицо, напротив, стало твёрдым и суровым. Бильбо сразу почувствовал тревогу в его взгляде.

– Что? Что случилось? – спросил хоббит, окидывая человека взглядом.

Бард заколебался на мгновение; он облизнул нижнюю губу, прежде чем наконец заговорить.

– Бильбо, ты… ты не мог бы рассказать мне, что произошло с моими детьми?

Бильбо удивлённо моргнул. Это, конечно, не тот вопрос, которого он ожидал.

– Хм, конечно, но я не очень много знаю. Твой сын стал лордом Дейла, а Сигрид – очень богатым и успешным торговцем. Слышал, что твоя младшая дочь присоединилась к Городской Страже Дейла – вопреки желаниям её брата, – прежде чем в конечном итоге выйти замуж и успокоиться.

– Бэйн… Бэйн стал лордом Дейла? – повторил Бард медленно, его хмурый взгляд стал глубже, а глаза смягчились ещё сильнее. – Он восстановил Дейл?

Хоббит покачал головой.

– Нет. Ты перестроил Дейл и правил как лорд до своей смерти.

– Я? – Бард усмехнулся, указывая на свою грудь. – Я не правитель! Просто бедный рыбак, который пытается сохранить жизнь своих детей.

– Ты – наследник лорда Гириона и законный правитель Дейла, – напомнил Бильбо, закатывая глаза. – Только ты можешь восстановить его в прежний славный город, которым он когда-то был.

Бард яростно покачал головой.

– Я не лорд, не принц и не король. Я едва ли могу читать и писать! Как ты можешь говорить, что я буду управлять городом?

Бильбо пожал плечами и беспомощно развел руками.

– Я не знаю, как ты это сделаешь, Бард. Всё, что я знаю, это то, что ты преуспел в этом.

– Расслабься, щенок. Дейл – куча камней. На данный момент ты не можешь сделать хуже городу, – заметил Беорн, прерывая их разговор без намёка на стыд.

Бард поднял бровь и повернулся лицом к великану, сидящему по другую сторону от него.

– Щенок?

– Ты выглядишь как один из них с этими спутанными кудрями, – объяснил оборотень, указывая на волосы человека с усмешкой. – Нам нужно найти тебе гребень. Или, может быть, вилы.

– Говорит медведь с дредами, – невозмутимо сказал мужчина.

– Бард, почему ты так возражаешь против того, чтобы править Дейлом? – удивился Бильбо, возвращая разговор к исходной теме. – Я видел, как ты вёл своих людей в битву. Ты более чем способен стать лидером.

Лучник покачал головой, в результате чего его дикие кудри стали ещё более запутанными.

– Потому что я – ужасный выбор! Я ничего не знаю о политике, войне или деньгах! Мне едва удается прокормить свою семью; с чего ты взял, что я могу прокормить целый город?

Бильбо вздохнул и потер лоб двумя пальцами. Видимо, ему нужна другая тактика, чтобы убедить человека, что тот будет хорошим лидером.

– Ты помнишь, что я сказал Торину, когда ты впервые пришёл в Эребор? – спросил Бильбо. – Что я доверял тебе, потому что видел, как ты раздавал еду бедным жителям города?

Бард прищурился и отвернулся от хоббита, как будто он был потенциально смертельным грибком.

– Да…

– Сострадание к своему народу – это то, что сделает тебя великим лордом, а не твои навыки в битве или насколько ты умен в политике. Твоя любовь к своему народу и его благополучию. Люди будут помнить об этом. Именно это сделает тебя лордом Дейла – Бардом Первым, – сказал хоббит, глядя в глаза человека, чтобы донести свою мысль.

Глаза лучника расширились, и напряженная линия его плеч слегка расслабилась. Впервые с тех пор, как они встретились, Бард выглядел неуверенным. Как будто он стоял на шаткой почве и не знал, какое направление приведёт его к устойчивой земле. Видя этот взгляд, Бильбо вспомнил, насколько отличается нынешний Бард от его Барда. Этот Бард не наблюдал, как горит Озёрный город, он не убивал дракона и не угрожал Торину войной. Это был Бард, которого он создал; тот, кто всё ещё мог улыбаться, потому что его дом не был грудой пепла, а его дочь не была ослеплена на один глаз.

– Знаешь, он прав, – сказал мягкий голос, прерывая их поединок взглядов.

Дуэт повернулся как один, чтобы посмотреть на говорящую эльфийку.

– Что это было? – спросил Бард, поднимая брови.

– Я сказала, что он прав, – повторила Тауриэль, встречая взгляд человека. – Хороший лидер – это не тот, кто живёт для себя, это тот, кто живёт для других, – Беорн кивнул, оттолкнув часть своих густых волос одной рукой. – В своё время я видела много лидеров. Хорошими всегда были те, кого любили их люди. Заботься о них так, как заботишься о собственных детях, и у тебя всё получится.

Бард моргнул и медленно посмотрел на каждого из них. Наконец его плечи опустились, и он глубоко вздохнул, когда на его губах появилась лёгкая улыбка.

– Ты права. У меня всё получится. Я просто не могу спорить с кем-либо из вас с такой логикой.

– Знаешь, если бы ты помнил этот маленький факт, мы могли бы сэкономить всё это время, которое ты потратил на эти глупости, и использовать его для чего-то более продуктивного, – прокомментировала Тауриэль с ухмылкой, которая показала её высокие скулы.

С лица Барда моментально исчезла улыбка.

– Знаешь, тебе нужно учиться сдерживать себя и свои комментарии, из-за которых ты всё ещё одинокая и незамужняя.

– Извини?

Бильбо вздохнул и поудобней устроился под боком у Беорна, когда началось следующее шоу.

Это будет долгая ночь.

***

Chapter Text

Несколько лучников еще продолжали стрелять. Среди них был и Бард, мрачный, суровый человек; друзья прозвали его «ходячим несчастьем» – за то, что он постоянно предрекал всякие беды: то наводнения, то еще что-нибудь. Впрочем, все знали, что Бард умен и храбр. Он был дальним потомком Гириона, владыки Дола (жена и дети владыки после гибели Дола нашли себе пристанище в Эсгароте). Бард стрелял из своего большого тисового лука до тех пор, пока у него не осталась одна-единственная стрела.

История семьи Барда Лучника

***

Бард никогда не хотел быть героем.

Это был факт. Когда другие маленькие мальчики боролись за то, чтобы стать легендарным героем или великим королём, Бард был достаточно счастлив быть верным помощником. Его братья всегда хотели услышать истории о могущественных воинах и мудрых лордах и их приключениях; Бард был достаточно счастлив услышать историю о человеке, который поймал волшебную рыбу, исполняющую желания. По мере того, как он становился старше, это стало чем-то вроде расхожей шутки из-за его простоты.

– Рыбак Бард, – смеялись они, – он мечтал стать простолюдином, и это сбылось!

Бард не возражал против шуток. Он смеялся, услышав их. Это была его мечта – вырасти, жениться и завести семью. Ему не нужно было быть героем или королём; он был достаточно счастлив как рыбак и муж, а затем как отец.

Это было одной из причин, почему он так среагировал на слова Бильбо о том, что он станет лордом Дейла. Он был не только худшим кандидатом – один из десятка рыбаков одной из сотен бедных деревень, – он также не интересовался этой работой. Барду не нравилось быть центром внимания или тем, к кому все обращались в моменты кризиса. Да, большую часть времени в деревне он выполнял такую роль, но вряд ли это означало, что она ему нравилась. Он был счастлив быть просто лицом в толпе.

– Ты трус, – вероятно, сказала бы ему Мари, будь она еще жива. Прежде чем она стала его женой, она была его лучшим другом. Единственная девчонка, которая играла с мальчиками независимо от того, сколько раз мать ругала её за это. Она знала его лучше, чем кто-либо, и она без сожаления или стыда высказала бы ему всё, что думает.

– Ты боишься, что кого-то убьют или причинят вред. Ты боишься, что не сможешь прокормить своих людей или защитить их от другого дракона. И, наконец, ты боишься, что не сможешь стать героем, достойным слов Бильбо. Не так ли, дорогой?

Он бы кивнул и пожал плечами, как всегда, когда сталкивался с её резкими и правдивыми словами.

– Верно, любовь моя, как и всегда.

В ответ Мари бы ослепительно улыбнулась своей коварной усмешкой и с триумфом отбросила бы непослушные коричневые волосы через плечо.

– Чтоб их, я, как всегда, права!

Эру… он так сильно по ней скучал. Не было и дня, чтобы он не думал о своей жене. Бард видел её каждый день, когда смотрел на своих детей. В движениях Сигрид, когда та готовила; в кривой улыбке Бэйна и его глазах; в насмешливом фырканье Тильды – она всегда знала, когда он врал, и она напоминала её лицом. Но иногда, когда Бард был напряжён, обеспокоен или зол, её голос шептал ему утешение или совет.

– Ты не можешь позволить своему страху перед неудачей помешать тебе стать тем, кем ты должен быть, – посоветовала бы Мари, крепко сжав его руку. – Однажды ты всё же должен рискнуть и выйти из своего маленького мира.

– Но я могу навредить нашим детям, – возразил он голосу в своей голове, потому что если он собирался спорить с голосом в голове, он мог бы, по крайней мере, попытаться выиграть. – Я могу всех ранить или убить, если попытаюсь восстановить Дейл.

– Или ты мог бы сделать что-то великое для наших детей и жителей Озерного города, – возразила бы его жена. – Бард, ты знаешь, что Озерный город рушится и под влиянием бургомистра все будет только хуже. Ты знаешь, что восстановление Дейла – единственный способ дать шанс жителям города и нашим детям на будущее.

Он это знал. Он знал, даже когда так отчаянно отрицал это перед Бильбо и другими, что в конце концов ему придётся восстановить Дейл. Не потому, что это было предопределено или потому, что Бард хотел быть героем-лордом, а просто потому, что это был его единственный шанс спасти своих детей от голода.

Бард никогда не хотел быть героем, но быть хорошим отцом – его единственная мечта, которую он хотел исполнить.

***

– Снег идёт, – объявила Тауриэль со всем энтузиазмом человека, идущего к виселице.

Бард зааплодировал ей.

– Отличные наблюдательные навыки. Что-нибудь ещё, на что ты хотела бы указать нам? Возможно, что трава зелёная? Или что у Бильбо нет чувства самосохранения?

– Не втягивай меня в это, – тут же отозвался хоббит, копаясь в сумке в поисках более тёплой одежды.

– Я думаю, что мы должны укрыться. Вы все не очень хорошо переносите холод, – предложил Беорн, протягивая руку, чтобы поймать падающие снежинки.

– Не будь глупым. Если бы мы не могли пережить холод, мы бы все давно вымерли, – ответила Тауриэль, закатывая глаза.

Беорн не казался убеждённым.

– Милая, на тебе два слоя одежды. Кролику едва ли тепло со своими босыми ногами, и даже не заставляй меня начинать говорить о щенке с его рваным пальто. Вы все замерзнете насмерть через час.

– Почему ты споришь со мной? – спросила эльфийка, глядя на медведя.

– Потому что ты прекрасна, когда смотришь на меня так, – ответил Беорн с зубастой усмешкой.

Глаза Тауриэль превратились в две тонкие щели цвета орешника.

– Правда? Тогда мне интересно, что ты будешь говорить, когда я столкну тебя в вулкан…

– Пока ты так на меня смотришь, делая это, я буду в полном порядке, – заверил оборотень.

– Мне неудобно слушать это. Ты чувствуешь себя некомфортно, Бильбо? – спросил Бард, глядя на небо.

Бильбо покачал головой, продолжая копаться в своем рюкзаке.

– Я глухой. Я не слышу никого из вас.

– Не ревнуй, щенок, – отрезал Беорн, дав ему преувеличенно покровительственный взгляд. – Наша леди прекрасна, и мы все это знаем.

Бард поморщился и покачал головой.

– Я не ревную, спасибо. Я предпочитаю женщин, у которых нет груди двенадцатилетнего мальчика.

Бильбо наконец остановился, чтобы посмотреть на своего друга.

– Почему ты смотришь на её грудь, Бард?

– Потому что когда я впервые встретил её, я не знал, была ли она мужчиной или женщиной, – признался рыбак без тени стыда.

Тауриэль внезапно затихла. Беорн – потому что животные хорошо чувствуют опасность, – отошёл от неё на пару шагов и встал так, чтобы Бард оказался между ними.

– Ты назвал меня мужчиной?

Бард – потому что он явно был дураком, – покачал головой.

– Нет. Я просто говорю, что вы, эльфы, выглядите очень похожими для меня… Ей! Опусти свой лук, женщина! Это не оскорбление!

– Это обычная проблема с эльфами, – заметил Бильбо, когда он, наконец, отказался от своих поисков более тёплой одежды. – Это также может произойти с гномами, если женщины носят доспехи или толстую одежду.

– Знаете, почему-то ни одно из этих утверждений не помогло мне почувствовать себя лучше, – прорычала Тауриэль, хотя и опустив лук, но продолжая прожигать дыры в голове Барда.

Бильбо закатил глаза, встал и надел свою сумку.

– Так и должно было быть. Можем ли мы, наконец, выдвинуться? Мы тратим драгоценное время на то, чтобы стоять здесь.

– Что за спешка? Мордор никуда не денется, – прокомментировал Беорн, почесывая живот.

– Нет, но я бы хотел пройти несколько миль на случай, если начнётся снегопад, – объяснил Бильбо, когда он начал уходить, не дожидаясь своих товарищей.

– Он прав, давайте двигаться дальше, – приказала Тауриэль, расправляя плечи, как генерал, готовый возглавить армию на поле битвы.

Она последовала за хоббитом, а Бард подтолкнул Беорна вперёд, чтобы использовать его как щит против эльфийской девы.

– Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы добраться до Мордора? – спросил Бильбо у эльфийки, игнорируя двух трусов позади.

Лучница пожала плечами.

– Я не знаю. В зависимости от погоды и наших запасов, может пройти не менее месяца, прежде чем мы достигнем южного конца Сумеречного леса.

Хоббит почувствовал, как его сердце сжалось. Он знал, что пройдёт немало времени, прежде чем они доберутся до Мордора, но услышав слова, подтверждающие это, он просто застыл. Он не хотел тратить так много времени на то, чтобы задерживаться и сомневаться в себе, пока кольцо насмехалось над ним в глубине души. Бильбо просто хотел закончить весь квест пораньше, чтобы узнать, собирается ли он выжить в конце или нет.

– Я не знаю, как Фродо справился с этим, – тихо сказал хоббит, засунув руки в карманы, пытаясь согреть их.

Тауриэль моргнула и взглянула на него, прежде чем снова перевести свой взгляд на горизонт.

– Фродо… Он был тем, кто уничтожил кольцо изначально, да?

– Да, – подтвердил Бильбо, кивнув. – Он мой двоюродный брат по крови, но я всегда думал о нём как о племяннике, а потом как о своём сыне. Он был единственным достаточно сильным и храбрым, чтобы нести кольцо в Мордор.

Тауриэль цокнула языком и кивнула.

– Понятно. Ты делаешь это для него, не так ли? Почему? Ты боишься, что он не сможет справиться с этой ношей в нынешней жизни?

Бильбо покачал головой, непреднамеренно создавая песню колокольчиками в своих волосах.

– Нет. Фродо смог бы сделать это снова. Независимо от того, что я изменяю или не изменяю в этой жизни, Фродо всегда будет иметь силы, чтобы столкнуться с Сауроном и кольцом. Он просто тот, кто он есть, и ничто никогда не изменит этого.

– Тогда зачем терпеть эту миссию, а не ждать, пока он это сделает? – тихо удивилась эльфийка.

– Потому что это путешествие сломает его, – просто ответил хоббит. – Оно сломает его дух, и он никогда не сможет полностью исцелиться от последствий. Я не могу… Я не могу позволить этому случиться снова. Я не могу допустить, чтобы это глупое кольцо снова разрушило душу моего мальчика.

Тауриэль повернулась, чтобы снова взглянуть на него древними глазами, которые знали слишком много.

– Если эта миссия сломала его дух, то как ты думаешь, что она сделает с тобой?

Бильбо пожал плечами и еле заметно улыбнулся.

– Я не знаю. Я не так силен, как он, так что, возможно, я в конце концов погибну.

– И ты согласен на такую жертву? Этот хоббит действительно стоит того? – спросила лучница, изогнув бровь.

– Фродо хихикает и прячется за кустом роз. Через мгновение он выглядывает поверх; его голубые глаза сияют от радости. Один взгляд в эти глаза заставляет сердце Бильбо растаять, и его настроение поднимается в считанные секунды. Впервые с тех пор, как он вернулся из Эребора, он снова чувствует себя по-настоящему счастливым, и всё это благодаря маленькому мальчику, играющему в его саду –

Бильбо кивнул и снова посмотрел на дорогу перед собой.

– Да. Фродо всегда будет стоить этого.

***

Они шли, пока снег не заставил их остановиться и отдохнуть. Они сгрудились вокруг небольшого костра, пока снег не остановился и они смогли продолжить. Несмотря на то, что они замерзли и проголодались, они продолжали идти, пока темнота не заставила их искать убежище ещё раз. Однако им повезло, так как Тауриэль и Беорн смогли найти небольшой анклав под обвисшими деревьями Сумеречного леса, чтобы отдохнуть. Они разбили лагерь на ночь, когда вокруг них снова начал падать снег.

Бильбо очутился между Тауриэль и Бардом, когда Беорн взял первые часы. Оборотень добровольно вызвался, потому что холод оказывал на него минимальное влияние; странность, которую даже Беорн не мог объяснить. В то время как Тауриэль и Бард сразу же отправились спать после небольшого обеда, Бильбо не мог так легко отойти ко сну. Его тело было уставшим и болезненным, но его разум продолжал бегать кругами от размышлений и беспокойства об их скитаниях и судьбе его друзей в Эреборе. Он понял, что скучает по своим гномам. Он провёл почти год в их постоянной компании, и из-за того, что они так долго были вдалеке от него, он чувствовал себя раздражённым и потерянным. Это съедало его так долго, что он решил рассказать о своих переживаниях единственному, кто ещё не спал.

– Беорн? – тихо позвал он, чтобы не разбудить двух других спутников.

Оборотень взглянул на него и моргнул.

– Хм?

– Я скучаю по Торину и остальным, – тихо сказал Бильбо.

– Конечно, ты скучаешь, – усмехнулся Беорн. – Они твоя семья.

Бильбо, конечно, не мог этого отрицать.

– Да, это так. У тебя есть семья?

Беорн пожал плечами и почесал бороду.

– Всё зависит от того, что ты имеешь в виду под этим словом. Если это от крови, тогда я должен сказать нет. Было время, когда другие, такие же, как я, бродили по этому миру, но они давно умерли. У меня есть Мать, но она не родила меня, и Отец, которого я никогда не видел. Но если ты говоришь о связях, то я скажу, что мои животные – это моя семья. Они единственные, с кем я делюсь своей любовью.

– Ты когда-нибудь хотел большего? Жену или детей?

– Иногда… Иногда мне интересно, как это будет выглядеть, – признался медведь, его голос стал мягче, а лицо расслабилось. – В своё время я наблюдал, как разворачиваются многие любовные истории: некоторые счастливые, некоторые трагические, а некоторые – полная ложь. Вначале я никогда ничего не понимал и ничего не хотел, потому что мне казалось глупым – рисковать так ради чего-то столь хрупкого. Но когда я стал старше, я понял, что любовь между двумя – это что-то вроде чуда.

Бильбо мог придумать много слов, чтобы описать свои чувства к Торину, но «чудо», конечно, не было одним из них.

– Чудо?

– Мм-хм. Я видел, как мужчины воюют из-за своих дам, а женщины убивают ради своих мужей. Я когда-то знал эльфийку, которая любила прекрасную деву, но никогда не говорила ей об этом, потому что она знала, что эта дева никогда не будет смотреть на неё как прежде. Вместо этого она молча перенесла разбитое сердце, помогая этой деве спасти своего господина, и даже улыбалась на их свадьбе. Только после того, как она узнала, что дева была в безопасности и счастлива, она позволила себе исчезнуть.

Беорн поднял глаза и слегка улыбнулся, что сделало его загорелое лицо мягче и моложе.

– А потом появился ты. Тот, кто сражался с пауками, орками и драконами, чтобы спасти того, кого любишь. Тысяча лет может пройти, а я все равно буду поражен силой и влиянием, которые любовь может одержать над сердцем и разумом.

Хоббит уставился на оборотня перед собой. За все свои годы он никогда не задумывался о своих чувствах; они существовали и время от времени мучили его, заставляя мечтать и бредить. Ему никогда не приходило в голову, каково это было бы, если бы у него их не было: не было бы и шанса испытать эмоции, что были с ним всю жизнь. Слыша, как Беорн говорит об этом – как о чём-то редком, прекрасном и столь драгоценном, – внезапно он стал очень благодарен за те шансы, что ему пришлось любить, горевать и просто чувствовать.

Но ему показалось несправедливым, что Беорн не получил бы шанс испытать такие чувства. Не тогда, когда хоббит знал, что они наполняли каждый день жизни оборотня.

– Беорн? – тихо спросил Бильбо.

– Хм?

– В моей прошлой жизни у тебя был сын.

Беорн уставился на него.

– Что?

– Ты слышал меня. У тебя был сын, – повторил Бильбо, когда уголки его губ дрогнули в улыбке. – Я не знаю, был ли он твоим кровным ребенком или кем была его мать, но я знаю, что он существовал и ты его очень любил. Я знаю, что это не любовь, которую ты хотел бы испытать, но любовь к собственному ребёнку – удивительное чувство. Оно всё ещё может заставить мужчину идти на войну, а женщину – лгать и убивать. Именно любовь, которую я испытываю к Фродо, моему ребёнку, заставляет меня идти в Мордор.

Беорн медленно моргнул; выражение его лица разрывалось между шоком и надеждой. Наконец, он остановился на последнем, и его массивные плечи немного ослабли.

– Сын? Да. Я никогда не думал… ну. Я полагаю, мне следует начать работать над шутками для отцов. Это должно быть весело.

– Забавно их мучить, – признался Бильбо, потому что лучшие времена с Фродо были, когда он дразнил мальчика. Фродо никогда не обижался и всегда мог ответить. Это была одна из причин, почему он так хорошо ладил с Гэндальфом.

Беорн широко улыбнулся, и Бильбо улыбнулся в ответ. Оборотень не был красив по любым меркам, но когда он улыбнулся, его лицо озарилось, как будто солнце осветило землю на рассвете. Хоббит не думал, что он когда-либо видел более запоминающуюся улыбку в своей жизни.

– Спасибо, что поделился этим со мной, Бильбо, – сказал медведь, его улыбка не дрогнула. – Это дает мне возможность с нетерпением ждать будущего. Это редкость для меня.

Хоббит слегка пожал плечами, стараясь изо всех сил не двигаться слишком сильно, чтобы разбудить остальных спутников.

– Ты заслуживаешь знать, что любовь, которой ты так очарован, придёт однажды и к тебе. Это справедливо.

– Тогда нам лучше всего избавиться от этого кольца, чтобы наши мальчики могли расти в целости и сохранности, – посоветовал Беорн, когда его глаза ожесточились, хотя улыбка и осталась на губах.

– Фродо больше никогда не улыбается. Его мальчик иногда притворяется, но Бильбо давно научился видеть истинную улыбку Фродо. Его племянник улыбается и смеётся, но в нём нет жизни. Фродо сломан внутри так сильно, что Бильбо не может исправить это, как бы сильно ни старался –

Бильбо кивнул и закрыл глаза.

– Да, мы так и сделаем.

***

Chapter Text

Мир и вправду полон опасностей, и в нем много темного, но много и прекрасного. Нет такого места, где любовь не была бы омрачена горем, но не становится ли она от этого только сильнее?

Халдир

***

Дни начали размываться.

Они шли всё дальше и дальше, но Сумеречный лес продолжал тянуться бесконечной линией к самому горизонту. Зима становилась всё сильнее, пока снег не покрыл всё, что было видно, а деревья не превратились в скелеты. И если бы не Беорн и Тауриэль, то Бильбо не был уверен, как бы он нашёл пищу и пресную воду. Единственное утешение среди всех этих печалей заключалось в том, что они ещё не столкнулись с какими-либо орками или другими опасностями.

– Как вы считаете, странно, что мы не видели орков? – однажды он спросил своих товарищей, закутавшись по самый нос в пальто.

– Патрули в Сумеречном лесу не пропустят ни одного орка, – объяснила Тауриэль, расчёсывая свои густые волосы.

– Если вместе с ними на прогулку не вышла армия варгов и гоблинов, – вмешался Бард, не отрывая взгляда от своего лука, который он чистил.

Тауриэль ударила его по колену своей расчёской, прежде чем вернуться к волосам.

– Было намного безопаснее и умнее позволить армии пройти через Сумеречный лес, чем пытаться остановить их с помощью нескольких солдат, которых мы имели в то время. Пропуская их, мы смогли загнать их к нашим основным силам и уничтожить.

– Были ли отставшие? – спросил Беорн, с изумлением наблюдая, как Тауриэль расчёсывает свои волосы. У Бильбо было ощущение, что оборотень никогда в своей жизни даже не видел расческу, не то что умел ею пользоваться.

– Если бы они вышли на разведчиков, те бы их убили, – понял Бильбо, играя со своими бусами. – Полагаю, это объясняет, почему мы не видели никого с тех пор, как покинули Эребор.

– На самом деле наши разведчики действительно сообщали о чём-то странном, – добавила Тауриэль, на секунду оторвавшись от своей задачи, и переведя на них хмурый взгляд. – До того, как армия вошла в Сумеречный лес, она разделились, одна группа направилась на Эребор, а другая на юг. Наши разведчики отслеживали их, но в конце концов оставили эту затею, когда стало ясно, что они не собирались идти на нашу территорию.

– Подожди, ты имеешь в виду, что часть этой армии всё ещё где-то там? – подытожил Бард, оторвавшись от своего лука и уставившись на эльфийку широко раскрытыми глазами. – Что, орк вас дери, не так со всеми вами? Как вы могли позволить им уйти так легко? Теперь они могут атаковать любое другое королевство!

– Это было не моё решение, – с тёмным угрюмым видом ответила на обвинения Тауриэль. – Король приказал нам оставить их в покое и сосредоточиться на силах, путешествующих через лес. Они были для него более серьёзной проблемой, чем орки за пределами королевства.

Бильбо почувствовал, что ему становится холодно и это никак не связано с погодой.

– Если часть армии отступила, то мы действительно не столкнулись с полной мощью орков в битве. Вот почему Торин, Кили и Фили всё ещё живы, потому что в этот раз враг был слабее. И теперь, когда я вспоминаю… в первый раз мы потеряли намного больше сил и ещё больше получили серьёзные ранения.

Тауриэль и Бард уставились на него с зеркальным выражением ужаса на лице, а Беорн глубоко вдохнул через нос.

– Если оставшиеся силы ушли на юг, то есть только одно место, куда они могли отправиться, – медленно сказал медведь, встречая глаза хоббита своей суженной парой.

Бильбо сглотнул и кивнул.

– Мордор.

– Но почему они так раскололи свои силы? Почему бы не остаться вместе и не сокрушить нас? – спросила Тауриэль, переводя взгляд с оборотня на взломщика.

– Потому что кто-то сказал им не делать этого, – спокойно ответил Бард, хотя его руки начали дрожать. – Кто-то знал, что они проиграют, и не захотел тратить так много солдат на заведомо проигранную битву. Кто-то, кто точно знал, что произойдёт, и с самого начала строил планы, так же, как и Бильбо.

Хоббит закрыл глаза, изо всех сил стараясь не закричать.

– Саурон.

***

– Нам нужно рассказать об этом другим, – заявила Тауриэль после того, как они смирились с неопровержимой истиной. – Им нужно знать о том, что происходит.

– Как? Мы ушли уже очень далеко на юг и не имеем возможности общаться, – заметил Бильбо, потирая свой пульсирующий лоб.

Эльфийка кивком головы указала на лес рядом с ними.

– Я могу найти разведчика в лесу и попросить его передать сообщение королю.

– Сколько времени это займет? – спросил Беорн, выстукивая быстрый ритм на согнутом колене.

– Я не знаю, – призналась она, закусив нижнюю губу. – Это может занять несколько часов или несколько дней; всё зависит от того, в какой ротации они сейчас находятся.

Бард фыркнул и покачал головой.

– Отлично. И что нам делать в это время? Сидеть и вязать?

– Как насчёт того, чтобы ты поработал над шитьём собственного рта? Это было бы замечательным использованием твоего времени, – предложила Тауриэль с милой улыбкой.

– Конечно, и пока я занимаюсь этим, ты можешь поработать над тем, чтобы вытащить своё эго из своей же задницы, – вернул человек, не моргая.

Эльфийка хлопнула в ладоши и кивнула.

– Отличная идея! Тогда у меня будет что-то, чем я могла бы тебя ударить!

– Беорн, почему я подумал, что это хорошая идея – пригласить кого-нибудь из вас? – удивился Бильбо, когда спорящий дуэт начал ещё одно из своих выступлений.

– Ты этого не делал. Мы сами пригласили себя, – ответил медведь, с ухмылкой наблюдая за разворачивающейся сценой.

– Решение, о котором я очень сожалею, – пробормотал хоббит, прежде чем шагнуть вперёд, чтобы оказаться между луком Барда и мечом Тауриэль. – Достаточно, вы двое. У нас нет времени спорить и ссориться. Тауриэль, ты должна уйти сейчас, чтобы найти своих разведчиков. Мы будем ждать тебя здесь всё это время.

Тауриэль еще раз взглянула на Барда, прежде чем кивнуть хоббиту.

– Согласна. Я вернусь как можно быстрее. Будьте бдительны и ни в коем случае не входите в лес. Если вам всё же придётся рискнуть, я предлагаю сначала отправить Барда в качестве приманки.

– Ого, спасибо за беспокойство, – невозмутимо сказал человек.

– Не за что, – с усмешкой ответила Тауриэль, прежде чем беззвучно исчезнуть в лесу.

Бард просто фыркнул.

– Позерка.

***

Трое оставшихся разбили лагерь на ночь. Бильбо оказался втайне благодарен за задержку. Его ребра всё ещё болели, и он почувствовал себя необычно утомлённым и неподвижным. Его сильно раздражало, что его тело было таким слабым. После всех тренировок и прогулок хоббит думал, что быстро сможет поправиться. Видимо, у его тела были другие планы.

– Щенок, у тебя ведь есть потомство, не так ли? – неожиданно спросил Беорн, когда они сидели у костра, чтобы согреться.

Бард закатил глаза, но кивнул.

– Да. У меня трое детей: две девчонки и пацан. Почему ты спрашиваешь?

Оборотень пожал плечами.

– Просто интересно. Так тяжело ли быть отцом?

– Хм, иногда? – ответил Бард, моргая несколько раз. – После смерти Мари было труднее, но со временем стало легче.

Беорн кивнул, когда его брови нахмурились, и он потер челюсть.

– Понятно. Так что самое трудное в том, чтобы быть папой? Кормить их? Вытирать им сопли? Слушать их нытьё?

Лучник медленно поднял брови, уставившись на оборотня.

– Беорн, о чём это ты? Почему ты задаешь мне все эти вопросы?

– Кролик сказал мне, что у меня в будущем будет сын, – объяснил медведь, кивнув хоббиту. – Я пытаюсь понять, как я должен воспитывать этого ребёнка так, чтобы он не помер.

– Ты будешь хорошим отцом, Беорн, – успокоил Бильбо, закатывая глаза. – Чтобы увидеть это, нужно просто посмотреть на твоих животных.

Оборотень яростно покачал головой.

– Есть разница между воспитанием животного и воспитанием ребёнка, кролик. С моими лошадьми и собаками мне нужно беспокоиться только об их самых основных нуждах: еде, воде, крове, защите. Я могу дать им всё это вместе со своими любовью и уважением, и они отвечают мне так же. По-своему, конечно. Но воспитать ребёнка немного сложнее. Я должен научить этого ребёнка отличать правильное от неправильного. Я должен рассказать ему о мире и о том, насколько жестоким он может быть, а также защитить его невинность. Я обязан убедиться, что этот мальчик вырастет в достойного человека. Это непростая задача даже для такого, как я.

– Беорн, нет реального способа объяснить, как правильно воспитывать ребёнка, – заметил Бард, сморщив брови. – Всё, что ты действительно можешь сделать, это любить их, защищать и учить их важным вещам в жизни.

– И это работает для всего твоего потомства? – с вызовом спросил медведь, слегка наклонившись вперёд, чтобы опереться подбородком на кулак.

– По большей части да, – сказал мужчина. – Я люблю их всех одинаково и подарил бы им мир, если бы они попросили об этом, но я также должен помнить, что они тоже люди. Они – личности, и у каждого из них есть собственное мнение, поэтому я должен учитывать это при общении с ними. Например: моя самая старшая дочь, Сигрид, очень зрелая и сильная. Как самая старшая, она думает, что она должна быть сильной, поэтому она заботится о себе сама и хранит свои секреты. Мне приходится время от времени напоминать ей, что она не слаба и что она всегда может поделиться со мной своими переживаниями. Мой единственный сын, Бэйн, также пытается набраться сил, но на самом деле он ещё слишком слаб и нуждается в защите. Я всегда стараюсь уделять ему больше внимания и вселять ему веру в себя, чем девочкам. Наконец, моя младшая, Тильда, она очень независима и достаточно счастлива, когда её оставляют в покое. Я даю ей столько свободы, сколько могу, но она всегда знает, что я рядом, когда она нуждается во мне.

Бильбо обменялся взглядами с Беорном, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть на лучника.

– Ух ты, Бард. Я понятия не имел, что ты так хорош в воспитании детей.

– Годы практики и помощь хорошей женщины, – пояснил мужчина с легкой улыбкой, которая не смогла скрыть то, как помрачнели его глаза. – Мари была замечательной матерью. Она понимала наших детей лучше, чем я когда-либо. Она – та, кто сказал мне, что я не могу относиться к ним так, как будто они копируют друг друга, как мои родители делали с моими братьями и мной. Я не был бы собой, если бы не она.

– Она была мудрой женщиной, – тихо прокомментировал Бильбо, внимательно наблюдая за своим другом.

– Да, но ты никогда не сказал бы так, исходя из её поведения, – сказал Бард, когда его печальная улыбка сменилась другой улыбкой, которая сильно смягчила его лицо. – Она ни от кого не терпела дерьма и могла легко поставить человека на место одним лишь взглядом. Я думаю, что Тильда больше всего похожа на неё как личность, но Бэйну достались её глаза и сила духа.

– Ты очень скучаешь по ней, – сказал Беорн с сочувственной улыбкой.

Бард ответил с улыбкой, которую Бильбо знал слишком хорошо.

– Каждый проклятый день своей жизни, Беорн, каждый проклятый день.

***

Солнце зашло и снова взошло, а Тауриэль так и не вернулась в лагерь. Не имея другого выбора, они остались в своём лагере и продолжали ждать появления эльфийки. В ожидании возвращения своего товарища Бильбо огорошили вестью о неприятном развитии событий.

– Итак, за нами следят, – неожиданно прокомментировал Беорн, осматривая свои ногти.

Бард и Бильбо оторвались от своей игры в грязного палача и уставились на оборотня.

– Кто? – спросил человек, прежде чем Бильбо смог заговорить.

Беорн пожал плечами.

– Не знаю, это тварь, которая ползёт на четвереньках и разговаривает сама с собой. Котёнок и я заметили это несколько дней назад, но поскольку оно не стало к нам приближаться, мы оставили это в покое.

Хоббит застонал и потёр лицо. Он знал это описание слишком хорошо.

– Это Голлум.

Бард повернулся к нему и моргнул.

– Что?

– Кто?

– Голлум. Он владел кольцом до меня, – быстро пояснил хоббит. – Теперь он раб этой вещи и пытается вернуть его.

– Почему ты не кажешься встревоженным этим? – спросил мужчина, глядя краем глаза на лес.

– Он сумасшедший и ненадежный, но безвредный и пугливый, – объяснил Бильбо, пожав плечами. – Пока мы следим за ним, у нас всё будет хорошо.

Беорн подмигнул.

– Оставь это мне. Маленький червяк не будет двигаться без моего ведома.

Бильбо кивнул и тоже посмотрел на лес. Хотя он не мог видеть ни намека на существо, он знал, что оно следило за каждым его движением. Но там, внутри него, где когда-то было сочувствие, теперь было только мрачное намерение выполнить свою миссию любой ценой.

«Смотри и жди, сколько хочешь. Ничто из того, что ты или кто-либо ещё попытаетесь сделать, не помешает мне уничтожить Единое Кольцо раз и навсегда».

***

Chapter Text

Ее отречение и ее страдания были связаны и неразрывно переплетены с отречением и страданиями Фродо; и то, и другое стали частью плана возрождения состояния людей. Ее мольба тем самым, возможно, оказалась особенно действенной, и ее замысел стал своего рода справедливым обменом.

Об Арвен и её выборе

***

Когда-то жила маленькая девочка по имени Минастауриэль.

Она была самым обычным ребёнком среди своего народа; сладким, невинным и наполненным бесконечной энергией. Ничего особенного в ней не было, как и не было ничего ужасного. Она была просто ещё одним ребёнком из Сумеречного леса; красивая и свободная, она танцевала с листьями и мчалась под песни ветра.

Минастауриэль любила свою жизнь и никогда не мечтала стать кем-то другим. Она была достаточно счастлива гоняться за своей старшей сестрой сквозь деревья или изучать лук своего отца. Она с нетерпением ждала, чтобы помочь своей маме готовить, шить или убираться в доме, и не могла представить ничего лучше, чем сидеть со своей семьёй, чтобы послушать рассказы своей матери о былых днях. Она бы провела так остаток своих дней, если бы могла; быть любимой, защищённой и очень счастливой. Минастауриэль не нуждалась в славе, богатстве или власти, потому что ничто из этого никогда не сделало бы её такой же счастливой, как когда она была со своей семьёй.

Но эта жизнь закончилась в тот день, когда её родители и сестра были убиты орками.

Хотя никто не знал об этом, Минастауриэль тоже умерла в тот день. Невинная девушка, которая верила, что мир – это чудесное и безопасное место, была убита вместе со своей семьёй одним холодным зимним днём. Теперь от этой девушки остался только гнев, горе и жажда справедливости. Минастауриэль умерла жестокой смертью, и на её месте родилась Тауриэль.

Тауриэль была всем, чем Минастауриэль никогда не была. Она была сильной и смелой и могла убивать, не дрогнув. Она была воином, который больше не бежал от орков, а охотился на них. Она была известна в королевстве своими навыками и тактикой и даже заслужила одобрение своего короля. У неё были сила, слава, богатство и всё остальное, чего никогда не было у Минастауриэль. Да, Тауриэль была всем, чем никогда не смогла бы стать Минастауриэль.

Тауриэль была всем, кем всегда хотела (никогда) быть Минастауриэль.

История Минастауриэль так и не получила счастливого конца, как, впрочем, и сотни других историй. Нет, она закончилась кровью, смертью и перерождением. Тауриэль не могла изменить историю Минастауриэль, но она могла изменить концовку других. Она могла бы гарантировать, что такие, как Минастауриэль, получат счастливый конец вместо трагедии, которую она пережила. И поэтому Тауриэль (Минастауриэль) надеялась, что каким-то образом она тоже найдёт свой счастливый конец однажды.

***

Когда Тауриэль наконец вернулась, прошло два дня.

– Тебя очень долго не было, – прокомментировал Бард, как только эльфийка вышла к лагерю.

Тауриэль сверкнула на него злобным взглядом. Она была грязной и неопрятной, её волосы были в беспорядке, но плечи – расслабленными, а поза – непринуждённой.

– В следующий раз мы отправим тебя в лес, чтобы выследить разведчиков. Идёт?

– Ты нашла их? – спросил Бильбо, прежде чем человек смог возразить и начать ещё один спор. Он действительно был не в настроении для очередного раунда между этими двумя.

Тауриэль бросила на Барда последний ядовитый взгляд, прежде чем взглянуть на хоббита.

– Да. Я передала им своё сообщение и сказала, чтобы они как можно скорее доставили его королю. Если повезет, он получит его к концу недели.

– У тебя было много проблем с их поиском? – удивился Беорн, уставившись на плечо эльфийки прищуренными глазами.

Лучница пожала плечами и улыбнулась медведю, но её глаза остались такими же тёмными.

– У меня была небольшая стычка с несколькими пауками, но я справилась с ними достаточно легко. Я в порядке.

– Хм. Рана не пахнет так, как будто ты в порядке, – пробормотал оборотень, его тёмные глаза вспыхнули, когда он продолжал смотреть на её плечо. – Она пахнет кровью и болезнью. Тебя отравили эти заросшие насекомые.

Тауриэль на мгновение быстро моргнула, поражённая оценкой Беорна. Затем её глаза смягчились, а улыбка растворилась во что-то истинное и подлинное.

– Да, им удалось ранить меня во время драки, но я смогла обработать рану до того, как она переросла в нечто смертельное. Не беспокойся об этом, Беорн. Со мной все будет хорошо.

– Тем не менее, не мешало бы перепроверить это, прежде чем мы уйдём, – подметил Бильбо, заметив тёмные круги под глазами Тауриэль. У него было чувство, что эльфийка была в движении, не останавливалась с тех пор, как ушла. – И я думаю, тебе следует немного отдохнуть, прежде чем мы уйдем. Ты выглядишь как ходячий труп.

– Она всегда так выглядит, – пробормотал Бард.

Беорн быстро кивнул, одновременно давая лёгкого подзатыльника человеку.

– Кролик прав. Сядь и отдохни и дай мне осмотреть свою рану. Ты не поможешь нам, если упадёшь в обморок.

Эльфийка закатила глаза и подняла руки вверх.

– Хорошо, хорошо, ты выиграл. Клянусь, ты почти так же невыносим, как мой король, когда Леголас получает заусенец…

Бильбо фыркнул и обменялся взглядом с Беорном, когда эльфийка начала без стеснения стягивать с себя жилет и тунику. Когда её одежда наконец исчезла, он обнаружил, что удивлённо моргает от тёмной ткани, обёрнутой вокруг её верхней части груди.

– Почему ты носишь это? – спросил хоббит, указывая на свою грудь, чтобы показать, куда он смотрит.

– Я перевязываю свои груди, чтобы они не мешали во время битвы, – объяснила лучница, поднимая бровь, осматривая трёх мужчин. – Почему ещё, ты думаешь, моя грудь выглядит такой плоской?

– Э-э, я просто предположил, что это эльфийская штука, – ответил Беорн со стыдом, который появился, пока Тауриэль раздевалась. – Я заметил, что большинство из женщин твоего народа, как правило, имеют меньшие размеры.

– Ты уверен, что не смотрел на мужчин? – удивился Бард, стараясь не смотреть на Тауриэль. Бильбо заметил, что он также покраснел, и сделал мысленную заметку, чтобы посмеяться над ним позже.

Тауриэль оглянулась через плечо и хмуро посмотрела на человека.

– Перестанешь ли ты поощрять слух, что мои сородичи похожи на женщин?

– Это не слух, это факт, – возразил Бард, продолжая пристально смотреть на лицо эльфийки.

– Я не знал, что твоя грудь мешает во время битвы, – прокомментировал Бильбо, потирая одну из своих бус. – Опять же, я не знаю много о грудях, во-первых, так что…

– Я могу натянуть свой лук быстрее, когда они перевязаны, – объяснила эльфийка, делая вид, что вытаскивает свой лук сзади, чтобы продемонстрировать. – В прошлом некоторые женщины-воины даже отрезали одну или обе груди, чтобы повысить свои навыки.

– Ой. Это звучит больно даже для меня, – признался Бард, вздрогнув.

Тауриэль просто пожала плечами и начала расстёгивать повязку на своём плече.

– Мы делаем то, что должны, чтобы победить. В битве даже самые мелкие детали могут решить – выживешь ты или нет.

Бильбо кивнул, а затем вздрогнул, когда увидел то, что было под повязкой. Рана Тауриэль была всё ещё открытой, сочащейся кровью и гноем. Единственная светлая сторона, которую он мог найти в данной ситуации, заключалась в том, что от яда паука плоть не начала чернеть.

Когда Беорн увидел рану, он резко втянул воздух через нос и обнажил свои зубы в рычании.

– Это значит «хорошо», а? Я не хочу даже думать, что ты вкладываешь в понятие «плохо».

Лучница подняла тонкую бровь и перебросила волосы через свое раненое плечо.

– Я воин, Беорн. Капитан Королевской Стражи. Я перенесла худшие раны, чем эта маленькая царапина.

– Мы не играем в игру «сравните шрамы», котёнок, – прорычал медведь, сверкая тёмными глазами.

– А жаль. Я почти уверен, что выиграю, – прокомментировал Бард со стороны.
Бильбо фыркнул и посмотрел на друга так же, как и на Мерри и Пиппина, когда те пытались ему лгать.

– Царапина, которую ты получил от испуганного енота на днях, не считается.

– Это был не енот, – возразил человек с искренней страстью, – это был маленький варг!

– Он был столь же велик, как моё бедро! И он пискнул, когда увидел тебя!

– Ты собираешься очистить её рану, кролик, или продолжать издеваться над щенком? – спросил Беорн, прерывая их спор, но не нарушая своего собственного молчаливого спора с Тауриэль.

Хоббит внимательно посмотрел на них и взвесил все варианты.

– Я не знаю. Какой из них не заканчивается тем, что меня ранят?

– Ты можешь очистить мою рану, Бильбо, – заверила Тауриэль, её голос смягчился, даже когда её взгляд оставался тёмным. – В конце концов, ты не тот, кто относится ко мне как к ребёнку.

– Я не отношусь к тебе как к ребёнку!

– Тогда что ты сейчас делаешь?

– Потому что это то, что делает Беорн, – ответил Бильбо, прежде чем оборотень смог ответить. Он кивнул головой на медведя, о котором идёт речь, и начал вытаскивать бутылки и бинты из своей сумки. – Он действительно становится курицей-наседкой, когда ты к нему приходишь. Почему, ты думаешь, животные так сильно его любят?

Эльфийка несколько раз моргнула, переводя взгляд с оборотня на хоббита.

– Это правда, Беорн? Ты действительно курица-наседка?

Медведь пожал своими колоссальными плечами, когда его щеки начали окрашиваться в слабый лилово-розовый цвет.

– Ну, ничего не поделаешь. Часть моей натуры – оберегать и защищать, и всё такое дерьмо. Это то, для чего меня создала моя Мать.

– Ой, – лучница посмотрела на хоббита перед собой, когда он начал прикладывать одну из мазей Оина к её ране. Бильбо увидел вопрос в её глазах и пожал плечами в ответ.

– Просто смирись с этим, – посоветовал он, вытирая часть гноя с ее раны и втирая зелёную слизь.

– Очень хорошо. Я прошу прощения за то, что ответила так на ваши слова, мастер Беорн, – официально сказала эльфийка, глядя ему в глаза. – Я просто не привыкла, чтобы кто-то так зацикливался на моём благополучии. Обычно всё наоборот.

Медведь кивнул и скрестил руки на груди.

– Всё в порядке. Просто… не сопротивляйся этому в следующий раз, хорошо? Есть очень мало людей, о которых я могу беспокоиться, так что позволь мне нервничать, как какая-то строгая двоюродная тётушка.

Тауриэль кивнула. Лицо её снова расслабилось, и её глаза больше не выглядели так, как будто они извергали огонь, когда она смотрела на оборотня.

– Я буду помнить об этом в будущем.

– Обещаю позволить ему беспокоиться о тебе в следующий раз, когда ты получишь травму, чтобы ты смогла поплакаться ему в шерсть, – ухмыльнулся Бард, потому что он явно преуспел в причинении неприятностей. Бильбо начинал скучать по старому Барду, который обычно стоял, уставившись на случайные предметы в комнате. По крайней мере, тогда он мог рассчитывать на молчание.

– Разве кому-нибудь будет не всё равно, если я скормлю тебя паукам? – удивилась эльфийка, медленно сузив глаза.

Беорн фыркнул.

– Его детям.

– Они с этим справятся. Дети очень устойчивые, – настаивала она, когда Бильбо начал наматывать на плечо чистую повязку.

– Тауриэль, мы не скормим его паукам, – твердо сказал Бильбо, не отрываясь от своей задачи. – Нам нужен кто-то, кто будет проверять ловушки или действовать как приманка для врага, помнишь?

– Бессердечный. Просто бездушный. Я припомню тебе это за обедом, – пообещал человек.

Бильбо кивнул, закончив обрабатывать рану Тауриэль. Закончив, он встал и посмотрел на своих друзей, прежде чем дёрнуть подбородком на юг.

– Собирайтесь. Пришло время двигаться дальше. Нам ещё предстоит пройти долгий путь.

***

Прошла ещё неделя, прежде чем они наконец пришли к месту, которое Бильбо не ожидал увидеть с самого начала.

– Дол Гулдур, – мрачно сказал Бильбо, глядя на разрушенную крепость, нависшую над лесом. – Такое же мрачное место, как я и предполагал.

– Почему твой король держит такое место рядом со своим королевством? – спросил Бард у Тауриэль, когда он посмотрел на поднимающиеся башни. – Это похоже на что-то из плохой сказки.

– Раньше это была столица его отца, короля Орофера, когда он управлял этими землями. После его смерти мой король покинул её и отвёл наш народ на север, – спокойно объяснила Тауриэль. – Что касается того, почему он никогда не разрушал это, я не думаю, что он мог заставить себя сделать это, поскольку это когда-то принадлежало его отцу. Мой король был очень близок с покойным лордом.

– Ты когда-нибудь встречала его? Короля Орофера? – спросил Бильбо, поглядывая на эльфийку краем глаза.

Капитан покачала головой.

– Нет. Он умер задолго до моего рождения. Из того, что я слышала о нём, он был очень высоким и очень мудрым. Древние эльфы говорят, что Леголас очень похож на него.

– Твой принц немного короче, а его глаза голубые, а не зелёные, но, в общем, да, он является уменьшенным изображением своего дедушки, – прокомментировал Беорн, вытягивая руки перед собой, пока его суставы не хрустнули. – Трандуил тоже похож на него, но не так сильно, как его сын. Забавно, как работает кровь.

Троица повернулась, чтобы взглянуть на него с удивлением.

– Ты знал Орофера? – спросил Бард, подняв обе брови.

– Как? – удивилась Тауриэль, нахмурив собственные брови.

– Думаю, лучший вопрос будет, когда, – пробормотал Бильбо, уставившись на своего высокого друга.

Оборотень пожал плечами и улыбнулся им.

– Какое-то время назад. Это было, когда я был моложе и маскировался под эльфа, чтобы лучше их понять. Орофер… Он был не тем, чего вы ожидаете от короля. Он никогда не видел себя выше своего народа, а, скорее, равным ему. Он имел обыкновение сидеть с ними, говорить, есть и смеяться, как будто они были семьёй. Они любили его за это. Поэтому многие из них были готовы последовать за ним и умереть вместе с ним. Что и произошло.

– Ничего себе. Он звучит совсем не так, как Трандуил, – размышлял хоббит, задумавшись, потирая одну из своих бусинок.

Тауриэль кивнула, уставившись на Дол Гулдур отрешенным взглядом.

– Нет, но это многое объясняет. Мой король всегда был твёрд в том, чтобы удерживать нас от внешнего мира, и он всегда давал понять, что он наш лидер, а не друг. Я полагаю, он пытался быть тем, кем, как он думал, должен был быть его отец.

Беорн покачал головой.

– Нет. Я видел Трандуила, когда Орофер всё ещё был рядом. Он обожал своего отца; практически поклонялся земле, по которой тот шёл. Во всяком случае, он, вероятно, возненавидел её за то, что она забрала его отца. Скорее всего, поэтому он также не любит посторонних. Орофер всегда верил в защиту всего Средиземья, независимо от расы. Это то, что убило его в конце концов.

– Вы были близки? – спросил Бард, изучая медведя.

– Нет. Говорил с ним несколько раз, но я в основном держался на расстоянии. Не хотел, чтобы он понял, что я на самом деле не эльф, – с улыбкой объяснил оборотень. – Так что, будем ночевать здесь в тени жуткой крепости?

– Почему бы и нет? На самом деле, почему бы нам просто не пройти целых девять ярдов и разбить лагерь в Дол Гулдуре? – предложил Бильбо с широкой и явно поддельной улыбкой.

Беорн покосился на него.

– Я чувствую сарказм в твоих словах.

– Как ты это понял? – пробормотала Тауриэль, закатывая глаза, и направилась к развалинам. – Пойдёмте, ребята, и не позволяйте крепости пугать вас! Я обещаю, что не позволю паукам влезть в ваши постельные принадлежности. В некоторых случаях – в ваши уши.

Бард и Бильбо обменялись встревоженными взглядами, а затем последовали за эльфом со смеющимся Беорном сзади.

– Это была шутка, Тауриэль? Правильно? Тауриэль!

Её зловещий смех был единственным ответом, который они получили.

***

Несмотря на то, что он ненавидел это, Бильбо обнаружил, что в тот вечер он разбил лагерь вместе с остальными своими товарищами перед Дол Гулдуром. Он изо всех сил старался не обращать внимания на тёмную крепость, выполняя свои рутинные задачи, но ему было очень трудно не вспоминать истории, которые он слышал от Гэндальфа, и свои собственные призрачные сны о Сауроне. Что, если Тёмный Властелин действительно скрывается в руинах? Будет ли он чувствовать кольцо и искать его? Бильбо знал, что его товарищи были сильными и умелыми, но он действительно сомневался, что даже они смогут противостоять Тёмному Властелину.

«Скоро, скоро, скоро, – кольцо набросилось на него, как будто почувствовало его страхи. – Он скоро придет. Скоро, скоро, скоро…»

«Не раньше, чем я брошу тебя в вулкан», – зарычал Бильбо, когда он сделал паузу в сборе дров, чтобы протереть лоб. Его головная боль вернулась с удвоенной силой, и она, казалось, усиливалась каждый раз, когда кольцо шептало ему.

Кольцо рассмеялось над ним.

«Ложь, всё ложь. Он грядёт, и все снова почувствуют Его гнев. Скоро Он будет целым, и Мы снова станем Едины».

Бильбо почувствовал, как что-то холодное стекло по его позвоночнику, и попытался игнорировать это.

«О чём ты говоришь? Откуда ты знаешь, придёт Саурон или нет? И почему ты говоришь мне об этом?»

«Скоро, скоро, так скоро, – кольцо продолжало петь с детской радостью, игнорируя его вопросы. – Так близко, так близко, так близко!»

Бильбо плотно закрыл глаза и попытался заблокировать грохот кольца.

«Ты блефуешь. Твой хозяин не знает, где ты. Если бы он обладал этой информацией, он бы уже забрал тебя…»

Высокий визг разбил его мысли и заставил подпрыгнуть.

– Что это было? – спросил Бард, когда он поднялся на ноги с луком в руке.

– Ничего хорошего, – ответила Тауриэль, когда она тоже встала и оглядела лес вокруг них.

Беорн поднял голову и наклонил её в сторону, как будто слушал что-то далеко.

– Похоже на лошадей. Около дюжины, а может, и больше. Они движутся очень быстро…

– В каком направлении? – спросила Тауриэль, продолжая осматривать местность.

Беорн указал налево.

– Юг. Они идут с юга.

Эльфийка немедленно начала взбираться на вершину дерева и смотреть в направлении, на которое указывал оборотень. Вскоре они услышали её проклятия, и она спустилась, чтобы встретить их с искаженным выражением лица, которого они никогда раньше не видели.

– Это улаири, – с явным отвращением выплюнула она.

Бильбо почувствовал, как по его коже медленно стекает холодный пот.

– Назгул? Призраки кольца?!

– Ты уверена? – засомневался Беорн, нахмурившись.

Лучница кивнула.

– Да. Хотя я никогда не видела их раньше, я знаю приметы, которые нужно искать. Улаири нашли нас.

– Это означает, что Саурон нас нашёл, – перевёл Бард с удивительно спокойным лицом. – Что нам теперь делать? Останемся ли мы сражаться или будем бежать, чтобы спасти свои жизни?

– Мы не сможем их обогнать, – твердо ответил Беорн, когда начал снимать свою одежду. – Поэтому некоторым придется остаться здесь и сражаться.

Тауриэль кивнула, вытаскивая лук.

– Согласна. Мы с тобой пока задержимся. Бард, возьми Бильбо и уйди как можно дальше от этого места.

– Что? Нет, мы не оставим вас здесь умирать! – возразил Бильбо, но эльф и медведь его проигнорировали.

– Ты уверена? – тихо спросил Бард, встретившись глазами с эльфийкой.

Капитан снова кивнула, крепко стиснув челюсти.

– Да. Мы не можем позволить себе, чтобы кольцо попало к ним в руки. Бард, уведи Бильбо как можно дальше в Сумеречный лес. Если повезёт, один из разведчиков найдёт вас двоих и доставит к королю.

– И независимо от того, что вы услышите, не оглядывайтесь назад, – добавил Беорн, прежде чем он начал принимать свою вторую форму.

Бильбо оглядел друзей с нарастающим ужасом.

– Нет, мы не можем этого сделать, мы просто не можем! Мы не можем оставить вас двоих здесь умирать, просто чтобы дать нам преимущество!

– Мы не умрём, чтобы дать вам преимущество, – отрицала Тауриэль, взобравшись на спину медведя. Удобно усевшись, она подарила хоббиту одну из своих улыбок, из-за которых её глаза засверкали, а скулы выделялись. – Мы умрем, чтобы защитить мир от Саурона, – мягко поправила она, прежде чем подтолкнуть Беорна пяткой.

Затем, прежде чем Бильбо смог возразить ещё раз, медведь повернулся и поскакал в сторону леса, и рыжие волосы Тауриэль вздымались позади них, как кровавое знамя.

***

Chapter Text

Бывает, сильные опускают руки, и тогда на помощь приходят слабые.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Бард не стал дожидаться исчезновения Тауриэль и Беорна, прежде чем развернуться и утащить Бильбо дальше в лес. Хоббит споткнулся и чуть не упал, но сумел поймать себя в последний момент, когда его дернули за запястье. Как только он снова обрел равновесие, то впился пятками в холодную землю и попытался вырваться.

– Бард, отпусти! Мы должны идти за ними, пока их не убили! – запротестовал Бильбо, пытаясь выкрутить руку.

– Значит, мы тоже должны умереть? – возразил, нахмурившись, мужчина, коротко взглянув через плечо на хоббита. – Это то, что ты хочешь? Чтобы эти существа убили нас и заполучили кольцо?

– Нет, – признался Бильбо, встречая угрюмый взгляд Барда. – Но я не могу просто позволить своим друзьям уйти на смерть, по крайней мере, не пытаясь помочь им!

– Мне это тоже не нравится, но мы ничего не можем для них сделать прямо сейчас, – без промедления заметил Бард. – Выжить – это единственный вариант, который у нас есть!

Бильбо почувствовал, как его сердце сжалось при твёрдом тоне человека.

– Как ты можешь так легко оставить их?

Бард внезапно остановился и выпустил запястье Бильбо. Прежде чем он успел ступить хоть шаг назад, лучник обернулся и посмотрел на хоббита.

– Ты думаешь, это легко для меня? Беорн и Тауриэль и мои друзья тоже! Меня убивает то, что мы должны покинуть их, но это единственное, что мы можем сделать!

Бильбо прикусил нижнюю губу, пока она не начала кровоточить. Он знал, что Бард прав, но это не облегчило ситуацию. Он оставил двух друзей позади, возможно, уже мёртвых, и это знание жгло его изнутри. Бильбо делал именно то, что намеревался предотвратить.

– Куда мы идём? – спросил Бильбо, оглядывая лес, прежде чем снова встретиться глазами с Бардом. – Они могут чувствовать кольцо.

– Вот почему мы должны продолжать двигаться, – ответил мужчина, развернулся и пошел дальше, не дожидаясь Бильбо. – Может быть, мы сможем спрятаться в Дол Гулдуре. Темная магия вокруг этого места может сбить их с толку, и они потеряют наш след.

– Или приведет их прямо к нам, – отметил Бильбо, даже когда последовал за своим другом в тёмный лес.

– Если у тебя есть план получше, тогда не стесняйся говорить об этом. Если нет, заткнись и оставайся рядом со мной, – резко ответил Бард.

Бильбо вздохнул, но больше ничего не сказал. Он вздрогнул, когда позади них пронзительные крики назгулов продолжали эхом проноситься сквозь лес. Он молился, чтобы каким-то образом снова увидеть своих друзей живыми.

***

Если Дол Гулдур выглядел пугающе на расстоянии, то это описание и рядом не стояло, когда человек с хоббитом начали взбираться на него. В тот момент, когда он ступил на рушащийся мост, Бильбо почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Как ни странно, это было вызвано не руинами или тёмным облаком, которое, казалось, парило над тем местом, – это была абсолютная тишина. Он был на кладбищах с большим шумом, чем Дол Гулдур.

– Мне не нравится это место, – сообщил он Барду, когда человек привёл его в крепость.

– Очень жаль, – ответил лучник без унции сочувствия в голосе.

Бильбо, не останавливаясь, направился дальше в руины. Оглядываясь назад, он понял, что Бард, как отец, вероятно, привык к нытью и теперь был невосприимчив к нему.

– Как далеко мы пойдём? – спросил хоббит, решив сменить тему.

Бард указал на одну из более или менее целых башен.

– Туда. Это даст мне лучшее представление о том, что произойдёт.

Бильбо взглянул на башню без крыши и сморщил нос.

– Надеюсь, что снег не пойдёт снова.

– Да, умереть от холода, безусловно, было бы разочарованием после всего этого, – согласился мужчина без паузы. Только за эту шутку Бильбо решил, что Бард навсегда стал его новым лучшим другом.

Сразу после Бофура, конечно.

Добраться до башни было не так сложно, как он предполагал. Несмотря на то, что крепость была очень большой и разрушенной, в ней было достаточно легко ориентироваться. Когда они, наконец, добрались до башни, Бильбо сел на лестницу, чтобы отдышаться, а Бард направился прямо к разрушенной стене, чтобы посмотреть на горизонт.

– Я их больше не слышу. А ты? – спросил его друг.

Бильбо покачал головой и убрал несколько косичек с лица.

– Нет. Я перестал слышать их через какое-то время. Как ты думаешь, мы потеряли их?

Бард пожал плечами.

– На данный момент. Посмотрим, догонят они или…

Ему не нужно было заканчивать предложение. Бильбо знал, что он имел в виду, живы ли Беорн и Тауриэль. При невысказанном напоминании об их возможной смерти он почувствовал, что его грудь стала пустой оболочкой из костей и плоти. Терять друзей никогда не становилось легче для него, независимо от того, сколько раз он это переживал или сколько ему лет. Бильбо думал, что сможет дожить до возраста Гэндальфа, и все равно будет чувствовать себя выпотрошенной рыбой каждый раз, когда уходит из жизни его друг.

– Как ты думаешь, они сделают это? – спросил Бильбо, поворачиваясь боком, чтобы прислониться спиной к стене. – Они оба выживали намного дольше. Как ты думаешь, они справятся с этим?

– Я думаю, что у них намного больше шансов выжить, чем у нас, – ответил человек, не отрывая взгляд от тёмного горизонта. – Честно говоря, я больше нервничаю по поводу того, что ублюдки найдут нас. У нас нет ни единого шанса на победу над назгулами.

Бильбо откинул голову назад и посмотрел на своего высокого друга. В лунном свете бледная кожа Барда выглядела почти как у трупа, и он понял, что человек потерял изрядное количество веса с тех пор, как они начали своё путешествие. Это проявлялось по-разному: резкая линия его челюсти и то, насколько видны кости на его запястье. Бард уже многим пожертвовал в этом путешествии ради него. Неужели он в конечном итоге отдаст свою жизнь ради Бильбо?

Хоббит сглотнул, изо всех сил стараясь не допустить, чтобы его чувства взяли над ним верх.

– Ты можешь уйти, ты знаешь. У тебя есть намного больше причин, чтобы выжить. Ты можешь вернуться прямо сейчас в Озерный город к своим детям с моим полным одобрением.

Бард оглянулся через плечо.

– Пожалуйста, заткнись, а? Мне надоела твоя мученическая хрень. Перестань быть таким бескорыстным – я плохо выгляжу на твоём фоне!

Несмотря на все свои усилия, Бильбо не смог удержаться от улыбки.

– Я ничего не могу поделать. Я суетливый старый хоббит в глубине души. Когда я смотрю на тебя и других, всё, о чем я могу думать, – это сколько лет тебе ещё предстоит прожить. Я не хочу видеть, как эти годы прерываются.

– Я почти уверен, что Тауриэль и Беорн родились за несколько столетий до тебя, – заметил человек, закатывая глаза. – И я не так молод, как ты думаешь. У меня, вероятно, есть ещё двадцать, может быть, тридцать лет, прежде чем я откину копыта. Простые люди не могут жить так долго, как их лорды.

– Может быть, – Бильбо пожал плечами, – но ты всё ещё заслуживаешь того, чтобы выжить. Я, конечно, не стал бы тебя винить, если бы ты ушёл.

– Я знаю, что ты этого не сделаешь, – признался Бард, когда его лицо смягчилось. – Но я бы винил себя достаточно за нас обоих.

Бильбо моргнул и на мгновение подумал, что видит мерцание Барда, которого он когда-то знал. Человек, который восстановил и перестроил Дейл своей кровью и потому его запомнили как одного из величайших правителей среди людей. Человек, который был готов встретиться с Мордором, чтобы защитить друга, и который остался на его стороне даже перед лицом смерти.

«Что я сделал, чтобы заслужить такого друга?»

– Бард… Спасибо, – сказал он, прислонившись головой к стене. – Спасибо.

Бард просто пожал плечами и улыбнулся.

– Никаких благодарностей не требуется. Такие вещи просто приходят, когда называешь кого-то своим другом.

Бильбо почувствовал, что пустая пещера в его сердце стала шире.

– Я не думаю, что победа над назгулами действительно попадает под эту категорию.

– Как и насмешки над драконом, но это, конечно же, не остановило тебя, – напомнил человек, закатывая глаза и переводя взгляд на горизонт. – Ты должен немного отдохнуть. Я буду стоять на страже.

Бильбо кивнул и изо всех сил старался расслабиться. Хотя он не думал, что ему удастся уснуть в такой ужасной ситуации, он всё же попытался отдохнуть и восстановить силы. Ему нужно всё это, если он хочет, чтобы его друг остался в живых.

***

Бильбо не знал, как долго он спал, прежде чем сильный толчок разбудил его. Когда Бильбо открыл глаза и сосредоточился на том, кто был перед ним, он обнаружил, что Бард стоит на коленях рядом с ним с суровым выражением лица.

– Они нас нашли, – прямо сказал Бард. – Я задержу их на время. Ты ускользаешь и убираешься как можно дальше отсюда во время хаоса.

Бильбо несколько раз моргнул, пока слова доходили к его мозгу. Когда он, наконец, понял, что говорит человек, он схватил его за руку и впился пальцами в ткань и плоть.

– Бард…

Лицо Барда не дрогнуло.

– Бильбо, мы оба знаем, что это твой единственный шанс. Каждая минута, на которую я задержу их здесь, поможет тебе скрыться.

– Но они убьют тебя! – крикнул хоббит, сжимая руку, которую он держал. – Ты не можешь сравниться с ними, даже если бы ты исцелился от последней битвы!

– Ого, спасибо за доверие и поддержку, – пошутил лучник, прежде чем снова стал серьёзным. – Послушай, я не дурак; я знаю, что у этого сражения только один исход. Но я должен сделать это, потому что тебе нужно жить, Бильбо. Не только потому, что ты мой друг, но и потому, что ты и только ты сможешь спасти будущее моих детей.

– Но они нуждаются в тебе сейчас, – напомнил Бильбо, усиливая хватку.

Бард отвел взгляд, сжав челюсти.

– Я знаю. Они потеряли свою мать, и теперь они потеряют и отца. Но если моя смерть означает, что они смогут жить свободно от этого зла, то пусть так и будет. Это мой долг как их отца.

– Бард…

– Сейчас я ухожу, – твёрдо сказал лучник, отдернув руку, и встал. – Подожди минуту, прежде чем уйти. Из того, что я видел, сзади есть мост, который ты можешь использовать, чтобы пройти через Сумеречный лес. Иди на север, как сказала Тауриэль, пока не найдёшь эльфов.

Бильбо ничего не сказал, пытаясь найти слова, которые соответствовали его чувствам. Бард собирался уйти и умереть так же, как Тауриэль и Беорн, и ничто из того, что он сказал бы или сделал, не могло изменить это. Как он мог даже начать выражать свою скорбь, страх и вину за такую жертву? Как Бильбо мог убедить своего друга не сражаться с назгулами только ради него? Но, прежде всего, как Бильбо мог выразить свою искреннюю благодарность за то, что нашел такого друга, который сделал для него так много?

Но прежде чем он успел озвучить что-либо из этого – потому что слова явно не были его коньком, – Бард в последний раз улыбнулся, прежде чем спуститься по лестнице и скрыться из виду. Когда Бильбо смотрел ему вслед, то подумал, будет ли когда-нибудь пустота внутри него заполнена снова.

Бежать из Дол Гулдура оказалось так же просто, как и войти в него. Бильбо подумал, что если бы это было в другой раз, он был бы в восторге от того, что наконец-то стало легче. Но как бы то ни было, найти выход было не так сложно, как оставить Дол Гулдур – Барда – позади. Потребовалась каждая унция рациональности, что досталась ему от Бэггинсов, чтобы не повернуться и не пойти на помощь своему другу. Только постоянное повторение имени Фродо мешало ему сбежать назад, чтобы попытаться (и не суметь) спасти Барда.

Как только Бильбо, наконец, сбежал из крепости, он побежал прямиком в Сумеречный лес и не остановился, пока его лёгкие не начали гореть. Даже тогда он заставлял себя продолжать идти, потому что знал, что если он остановится, то начнёт сомневаться. А сомнение только заставит его запнуться, повернуться и побежать обратно к руинам, как идиот-самоубийца, которым, как продолжал утверждать Нори, он и был.

Но независимо от того, как далеко он бежал, Бильбо обнаружил, что он всё ещё мог слышать крики назгулов. Он не знал, означало ли это, что Бард мёртв (он надеялся, что нет), или они просто разделились, чтобы найти его. Какой бы ни была причина погони, они медленно, но верно нагоняли его.

«Я никогда не уйду от них, – с ужасом понял он, перепрыгивая через корень дерева. – Они найдут меня и оттащат обратно к Саурону. Тогда все, кого я знаю, умрут из-за меня. Тауриэль, Беорн и… и Бард погибли ни за что. Всё, что я сделал к этому моменту, всё было понапрасну!»

Кольцо рассмеялось над ним.

«Неудача, неудача, неудача! Они пришли, а ты потерпел неудачу! Потерянный, потерянный, потерянный!»

«Заткнись, – зарычал Бильбо с меньшей страстью, чем обычно. – Я не могу думать, когда ты тявкаешь!»

Кольцо не остановилось.

«Потерянный, хоббит, ты проиграл! Он идёт за нами, и мы победим! Ты не сможешь остановить нас!»

Бильбо вздрогнул и наконец позволил себе остановиться и прислониться к дереву. Его сердце колотилось, как маленькая и безумная птица, пытающаяся сбежать из клетки, и он понял, что как бы быстро он ни взлетал в воздух, он никогда не сможет получить свободу. Все тело болело, и он знал, что не сможет продолжать бежать.

«Я не смогу сбежать, – с отчаяньем подумал Бильбо, возясь с кольцом в кармане. – Что я должен сделать? Похоронить это где-нибудь? Бросить в реку? Может быть…»

Ответ ударил его так внезапно, что он задохнулся и упал на дерево. Оглянувшись вокруг тёмного леса, Бильбо искал пару водянистых голубых глаз, которые, как он был уверен, наблюдали за ним. Когда он не смог их найти, то решил пойти более прямым путем.

– Голлум, – захрипел хоббит, когда он вытащил кольцо и поднял его, чтобы оно отражало лунный свет. – Приди и забери его! Забери кольцо и убегай как можно дальше! Никогда не возвращайся и не позволяй никому забрать его! Просто беги отсюда как можно дальше!

После долгого молчания перед ним, наконец, появились безумные голубые глаза, которые он искал. Голлум не вышел вперёд, как он ожидал, но задержался в кустах; наблюдая за ним и взвешивая варианты. Бильбо усмехнулся при этом виде и слегка бросил кольцо между ними.

– Бери и беги, – приказал он снова, и на этот раз тварь послушала. Быстро и тихо Голлум выскочил и сгрёб кольцо, прежде чем вернуться в кусты. Существо бросило на Бильбо последний взгляд с блеском в глазах, который тот не мог опознать, прежде чем исчезнуть навсегда.

Когда и существо, и кольцо исчезли, Бильбо откинулся на дерево и вздохнул. Он не знал, правильно ли он поступил, отдав кольцо, но, честно говоря, он не знал, что ещё делать. Он был один и беззащитен, за ним гонялись девять древних существ. У него больше не было союзников или они были слишком далеко, чтобы заполучить от них помощь; и, наконец, Бильбо слишком устал и ослаб, чтобы и дальше нести кольцо. Что ещё он мог сделать?

«Прости, Бард, – подумал он, закрывая глаза и стараясь не впадать в отчаяние. – Мне так жаль, Тауриэль, Беорн. Вы все умерли, чтобы дать мне шанс сбежать, а я потерпел неудачу. Если мы встретимся в загробной жизни, то я попрошу у вас троих прощения».

Одинокий и потерянный, Бильбо молча слушал крики назгулов, которые с каждой минутой становились всё ближе и ближе.

***

Chapter Text

Знаешь, мужество прячется в самых неожиданных местах.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Было одно высказывание, которое часто повторял старик.

– Настоящие гномы никогда не плачут за себя, Даин, – сказал его отец – с широкими плечами и шрамами, но всегда улыбающийся в его воспоминаниях, – сжав его плечо. – Они плачут о других и держат свои собственные слёзы внутри.

Даин вспоминал эти слова очень часто, когда рос, потому что он никогда не мог плакать за кого-то. Ни за своего старшего брата, который умер в набеге орков, когда он был ещё младенцем; ни за своего второго брата, который погиб в результате несчастного случая в шахтах. Он даже не плакал за себя, когда повредил руку на тренировке, что вызвало бешенство его матери.

Фрерин много плакал. Громкие икающие рыдания сотрясали его плечи, у него перехватывало дыхание, а глаза становились покрасневшими и опухшими. Раньше Даин с огромным восхищением смотрел, как Фрерин плачет, потому что когда Фрерин что-то делал, он никогда не делал этого наполовину. Его слезы всегда были зрелищем, которое не могло не довести дворец до безумия, потому что, даже будучи детьми, Фрерин всегда был любимым.

Только после его смерти Даин понял, что Фрерин никогда не плакал из-за себя.

Он и Фрерин всегда были близки, когда росли. Это естественно для ровесников и младших сыновей в семье. Они были вместе, прежде чем у них был шанс выбрать, но это было прекрасно, потому что он в конечном итоге выбрал бы Фрерина. Конечно, он также был близок с Торином, но это была связь, отличная от той, которую Даин разделял с Фрерином. Торин всегда был равным; кто-то, с кем он мог бы поделиться своими проблемами и неприятностями. Но Фрерин… Фрерин был кем-то другим. Кем-то, кем он восхищался и следовал за ним, как щенок, потому что золотой принц был всем, чем стремился стать Даин.

У Фрерина были солнечная улыбка, лёгкий смех и сверкающие голубые глаза. Он состоял из хаоса и противоречий; выбрал лук в качестве основного оружия не потому, что это было легко, а потому, что он был так ужасен в этом. Он настоял на том, чтобы стать каменщиком, потому что это казалось ему самой важной работой, которую мог делать гном. Он никогда не заплетал свои волосы и носил их свободными и распущенными, потому что так ему нравилось больше, хотя это противоречило всем традициям их народа. Когда Даин закрывал глаза, он всё ещё мог видеть, как Фрерин бежит по коридорам, смеясь, и его золотые волосы развеваются позади него, как флаг.

– Однажды я заработаю себе имя за пределами наследия Дурина, – хвастался его двоюродный брат однажды ночью, когда они прятались от пиршества на лестничной площадке. Даин помнил, что мраморный пол был холодным, но он был готов выдержать это за бочонок медового вина, которое они вылакали.

– Гномы запомнят меня за нечто большее, чем просто за то, что я ещё один сын Дурина, – пообещал младший брат Торина, мерцая лазурными глазами-бусинками в темноте. – Они будут помнить меня за то, что я Фрерин.

Даин никогда не думал о нём как об ещё одном сыне Дурина. Он всегда был просто Фрерином в его мыслях.

В Азанулбизаре Даина не было рядом, когда его двоюродный брат умер на руках Торина. Вместо этого он сражался у ворот – мстил за своего павшего отца. Только позже – после того, как Даин принял командование оставшимися силами – он узнал о судьбе Фрерина.

– Умер с улыбкой на лице и ордой мёртвых орков вокруг, – шептали солдаты в лагере. – Золотой принц, величайшее сокровище Эребора.

Умер с улыбкой на лице… Это было то, что сделал бы Фрерин. Фрерин ненавидел печаль, но он ненавидел больше, когда другие грустили из-за него. Он бы потратил своё последнее дыхание, чтобы успокоить Торина, потому что он никогда не хотел видеть своего старшего брата расстроенным. И слухи тоже не лгали. Когда Даин наконец увидел тело Фрерина в последний раз, принц всё ещё улыбался даже после смерти.

После битвы Торин попросил его похоронить своего брата в Железных Холмах, пока Эребор не будет восстановлен. Даин согласился и отправился в длинный поход домой с телами своего отца и лучшего друга. Там он похоронил их вместе со своими братьями и бабушкой, а затем и дедом. Именно там всё ещё лежал Фрерин; вечно молодой и улыбающийся в смерти, ждавший, чтобы быть похороненным среди своего народа.

Иногда, когда он слишком много пил или возвращался после особенно ужасного сражения, он посещал могилу Фрерина. Там он рассказывал ему о том, как прошёл его день, или о том, что сделал его сын. Иногда Даин даже говорил о Торине и Дис, а также о мальчиках, если был у них перед этим. Но в основном он стоял там и удивлялся, почему он жил, а Фрерин умер. В конце концов, Фрерин был одарённым – благословенный принц, которого все любили. Даин всегда был вторым; тень в свете Фрерина.

Почему он дожил до славы, а его герой гнил в могиле?

Возможно, вина за то, что он жил не принадлежащей ему жизнью, заставляла его снова и снова отвечать на призывы Торина о помощи. Даин знал, что он может отказаться помочь своим неисчислимым родственникам; что его советники и семья желали этого и не понимали его необходимости помогать народу павшего королевства. Он даже знал, что Торин не станет противостоять ему, если Даин решит взять свою армию и вернуться домой. Он пошёл выше долга перед родом, когда пришёл к ним на помощь после падения Смауга. Никто не станет винить Даина, если он уйдёт от безумного стремления Торина бросить вызов Мордору.

Но каждый раз, когда Даин думал о том, чтобы уйти, о том, чтобы делать самое разумное, что кто-либо мог сделать в его положении, он вспоминал своё королевство со всеми его богатствами. И гробницу, в которой лежал золотой принц, величайшее сокровище Эребора, который так и не стал тем, кем заслуживал стать.

– Гномы запомнят меня за нечто большее, чем просто за то, что я ещё один сын Дурина, – однажды поклялся Фрерин, его двоюродный брат, его лучший друг, его герой, не зная, что он даже не доживёт до пятидесяти. – Они будут помнить меня за то, что я Фрерин.

Мир не запомнил златовласого мальчишку с голубыми глазами как нечто большее, чем очередную печальную жертву Азанулбизара. Но Даин знал, что, пока он живет, он будет помнить Фрерина, поскольку он стремился построить наследие, которое соответствовало мечте его героя.

***

Кто-то сильно схватил его за шею.

Это было первое, что Бильбо почувствовал, когда пошевелился. Он чувствовал крепкую хватку на шее. Она была достаточно сильной, чтобы причинять боль и оставить синяки, но не настолько сильной, чтобы он больше не мог дышать. Хоббит попытался бороться с этим на мгновение; пытаясь вырваться на свободу и отступить, но когда он это сделал, хватка усилилась, пока не стало трудно дышать. Началась паника, и он, наконец, открыл глаза, чтобы посмотреть на своего внезапного нападавшего.

Назгул смотрел прямо на него.

После встречи с Азогом и Голлумом Бильбо был уверен, что видел худшее из худшего. Но, уставившись в глазницы призрака перед ним, он понял, что был совершенно не прав. Назгул напоминал нечто вроде живого трупа. Его тело было скелетно-тонким и покрыто белой кожей, которая в некоторых местах провисала, а в других – отсутствовала. Какие бы волосы у него ни были при жизни, они давно стали белыми, тонкими и ломкими. Но что больше всего его нервировало в призраке, так это глаза; красные и усохшие и очень, очень пустые. Это было похоже на взгляд трупа.

– Здравствуйте, – поприветствовал он призрака, потому что Бэггинсы воспитывались для манер даже перед лицом древнего зла. – Не могли бы Вы отпустить меня? Вы как бы причиняете мне боль.

К разочарованию Бильбо, Назгул не освободил его. Вместо этого он ещё сильнее сжал его шею, пока он не начал видеть тёмные пятна перед своими глазами. Инстинктивно он схватил назгула за запястье и попытался оторвать его, но безрезультатно. Вскоре темнота начала очерчивать зрение, лёгкие гореть, а горло, казалось, становилось всё меньше и меньше.

Это действительно так закончится?

Затем внезапно призрак освободил его. Бильбо упал на колени и начал отчаянно ловить воздух ртом, который так жёг горло. У него было только мгновение, чтобы перевести дыхание, прежде чем его схватили за волосы и потянули вверх. Почувствовав боль, Бильбо посмотрел на назгула, когда тот потащил его туда, где ещё четыре призрака сидели на своих конях. Оказавшись достаточно близко, призрак бросил его на четвереньки, и Бильбо споткнулся, прежде чем твёрдо встать на ноги.

Потерев волосы, хоббит посмотрел на призраков, которые смотрели на него сверху вниз. Страх начинал лизать его чувства; заставлял его кожу покрыться мурашками, а руки задрожать. Чёрное дыхание, аура призраков уже начали влиять на него. Бильбо знал, что вскоре потеряет сознание и, возможно, впадёт в шок, прежде чем, наконец, умрёт. Из всех способов своей собственной смерти он был довольно разочарован тем, что это оказалось смертью во сне.

– Где оно? – спросил один из призраков, его голос был глубоким и сдержанным. Против своей воли Бильбо вздрогнул от звука. Это был тёмный голос, который нёс в себе столетия убийств и разрушений. Если бы у смерти когда-нибудь был голос, то у Бильбо было чувство, что он бы звучал так же, как у назгула.

– Его здесь нет, – сипло произнёс Бильбо, обхватив себя руками, чтобы бороться с холодом. – Вы знаете, что это так. Вы можете почувствовать, как оно двигается.

Назгул, казалось, склонил голову в сторону, и Бильбо стало интересно, насмехается ли он над ним.

– Не имеет значения. Мы найдём его достаточно скоро.

Бильбо тихонько фыркнул и заставил себя взглянуть на призрака из-под своих волос.

– Это мы ещё посмотрим.

Призрак наклонился вперёд в седле, пока лунный свет не осветил его лицо. Когда это произошло, Бильбо вздрогнул и отступил, прежде чем он смог подумать. Хотя древний король был так же деформирован, как и его спутник, его серебряные глаза казались чем-то более жестоким и древним. Это были глаза человека, которому нравились жестокие поступки, совершаемые во имя не менее жестокого хозяина.

– Ты боишься нас, – сказал призрак, его морщинистый рот растянулся в насмешливой улыбке. – Так и должно быть.

– У-у меня нет выбора, – возразил хоббит, заикаясь. – Твоя м-магия заставляет меня бояться тебя. Без этого я… я бы не был так потрясён.

Призрак резко отодвинулся одним плавным движением.

– Высокомерное существо. Если бы мой хозяин не нуждался в тебе, я бы точно показал тебе, почему ты должен бояться нас.

Бильбо моргнул и почувствовал, как его сердце ухнуло куда-то вниз.

– Н-нуждался?

– Я не собираюсь убивать тебя, Бэггинс, – успокоило существо с явной насмешкой. – Но как только мой хозяин овладеет тобой, ты пожалеешь, что я этого не сделал.

У Бильбо не было возможности понять ужасающие слова призрака, прежде чем всё вокруг не поглотила темнота.

В следующий раз, когда он проснулся, то почувствовал себя слабым и насильно накормленным чем-то горьким и сухим. Он кашлянул и попытался отодвинуться, но оказался не в состоянии избежать руки вокруг его челюсти. Не имея другого выбора, он проглотил растение и постарался не давиться. Как только он это сделал, рука вокруг его челюсти исчезла и он, наконец, освободился. Медленно с прищуром он посмотрел на фигуру перед собой и обнаружил, что это был призрак.

«А я так надеялся, что это был просто ужасный сон».

Призрак проигнорировал взгляд Бильбо, поднял его за пальто и усадил в седло ближайшей лошади. Он инстинктивно схватил гриву лошади и старался изо всех сил не смотреть вниз на далекую, очень далекую землю. Затем, к его удивлению и дискомфорту, призрак поднялся на лошадь и достаточно легко сел за хоббитом.

Когда назгул был так близко, Бильбо почувствовал, как его голова начинает пульсировать, а зрение затуманивается. Он сжал пальцы ещё сильнее на гриве лошади и изо всех сил старался не потерять сознание снова. Вокруг них он заметил других призраков, а затем вздрогнул, когда назгул позади него сунул ему маленький мешочек.

– Съешь это или умри, – приказал назгул, слегка тряся сумку.

Бильбо медленно протянул руку, взял сумку и заглянул внутрь. К его удивлению, она оказалась доверху забита сорняком, который он редко видел, но хорошо знал.

«Ацелас. Они дают мне королевский лист и намеренно подавляют свою ауру. Они действительно намерены сохранить мне жизнь».

Бильбо закрыл сумку и сунул её в карман пальто для безопасного хранения.

– Почему я всё ещё жив? – призрак не ответил. – Куда мы идем?

– Ты узнаешь, когда мы туда доберемся, – ответил назгул, а затем подтолкнул лошадь в галоп.

Бильбо снова вздрогнул, когда они вместе оставили Дол Гулдур и его друзей позади.

К его вечному удивлению, путешествие с пятью неживыми существами, совершившими невыразимые преступления, оказалось довольно скучным и неинтересным опытом. Кроме первой ночи, призраки не пытались причинить ему вред и по большей части игнорировали. Единственное время, когда они обращали на него своё внимание, это когда давали ему еду, воду и, конечно же, королевский лист. Когда он пытался отказаться от всего этого, они заставляли его есть или пить насильно. По правде говоря, они действительно хотели сохранить Бильбо жизнь любой ценой.

Хотя призраки делали все возможное, чтобы их ауры не влияли на него, хоббит по-прежнему чувствовал себя больным и уставшим большую часть времени. У него была постоянная головная боль и озноб, от которого он не мог избавиться независимо от времени суток. Если бы не призраки, он был уверен, что заснул бы и никогда не проснулся, чтобы избежать боли и холода.

Шли дни, и Бильбо понял, что они покидают границы Сумеречного леса и направляются на юг. Когда хоббит, наконец, понял, куда ведет этот путь, то почувствовал, как последние силы покидают его тело.

Они направлялись в Мордор.

Они направлялись к Саурону.

***

Chapter Text

Но кто не видел еще даже заката, не может клясться, что выдержит ночь.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Когда он был ребёнком, Бильбо вспоминал, что подхватил болезнь, которая на долгое время погрузила его в лихорадку и бред. Он провел дни в постели со своими родителями, постоянно сидящими возле него; они следили и заботились о нём, пока его маленькое тело боролось за выживание. Болезнь держала его в странном состоянии где-то между миром живых и миром грёз. Бильбо никогда бы не смог ответить на вопрос, что было реальным, а что плодом его разума, и поэтому он несколько раз причинял боль своим родителям и себе. Это был в целом ужасный опыт, и он занял довольно высокое место в списке «действительно плохих вещей, которых следует избегать в будущем».

Чем дольше Бильбо путешествовал с назгулами, тем больше он осознавал, что скатывается в состояние, очень похожее на то, в котором он пребывал, когда болел. Конечно, поначалу всё начиналось медленно, поскольку призраки старались подавить свою ауру и постоянно засовывали в него королевский лист. Он часто был уставшим и слабым, и его головная боль, казалось, никогда не прекращалась, что бы он ни делал. Но чем дольше они путешествовали вместе – чем дольше Бильбо сидел с этим проклятым существом позади себя, – тем больше хоббит мог чувствовать себя дрейфующим среди живого мира. Он начал засыпать независимо от того, насколько ему было неудобно или плохо. В этом не было бы ничего плохого, потому что, эй, отдых был именно тем, в чём так нуждался Бильбо, только если бы его сны были наполнены хоть каплей света.

Они не были.

Вместо этого Бильбо обнаружил, что его разум на самом деле вещь намного худшая, чем ехать с пятью назгулами в Мордор. Извращенная ирония всего этого решила остановиться именно на маленьком хоббите из Шира.

– Тауриэль лежит сломанным и согнутым комом костей на снежном полу. Её грудная клетка разорвана, а сердце вырвано. Карие глаза смотрят на небо с выражением ужаса и боли, которые никогда не будут стёрты с её прекрасного лица –

– они очищают Фили и Кили от крови и грязи и полностью закрывают их раны. Одевают их в лучшую одежду и доспехи, которые смогли найти. Они принцы Эребора, и они будут похоронены как таковые, даже если у них никогда не будет возможности жить среди своего народа как единое целое –

– самая младшая падает на колени рядом с Бардом и хватает его за руку, умоляет своего отца проснуться, потому что эта шутка не была смешной. Старшая становится на колени рядом с сестрой и нежно обнимает Тильду. Баин продолжает стоять. Его плечи дрожат, а по лицу текут безмолвные слёзы. Когда он смотрит на Бильбо, то в его глазах нет ничего, кроме боли и обвинений, которые он получил, смотря на тело своего отца –

Когда Бильбо увидел Чёрные Врата, то почувствовал странное спокойствие. Он знал свою судьбу в тот самый момент, когда понял, куда его везут призраки, и у него, конечно, было достаточно времени, чтобы принять это. Смерть никогда не была состоянием, которого боялся Бильбо после того, как ему исполнилось сто, и он действительно с нетерпением ждал загробной жизни. Было бы здорово снова встретиться с родителями. Страх смерти был для молодых и беспокойных. Бильбо определенно прожил достаточно долго, чтобы преодолеть эту особенность.

– Фродо улыбается ему ярко-голубыми глазами, которые напоминают ему о давно ушедшем короле. Его племянник совсем не похож на Торина, совсем ничего общего, и всё же Бильбо не может не любить его так же яростно. Затем он дает тихую клятву никогда не позволять никому причинить вред Фродо. Он не подведёт своего племянника, как подвёл Торина. Бильбо нарушает это обещание через несколько десятилетий, когда оставляет проклятое кольцо с единственным сыном, которого он когда-либо будет знать –

***

Когда Бильбо снова открыл глаза, то оказался на полу с фигурой в капюшоне, нависшей над ним. Ему понадобился всего лишь один взгляд на пару искажённых янтарных глаз, чтобы понять в какое дерьмо он вляпался.

– Привет, Бильбо Бэггинс, – Саурон, – «ты уничтожил всё, что я когда-либо любил», – поприветствовал его голосом, который содержал в себе эхо веков. – Я долго ждал встречи с тобой.

– Хотел бы я сказать то же самое, – ответил Бильбо, потому что быть тупым было ещё одним преимуществом, которое давала старость.

Саурон задумчиво склонил голову набок. Это был поразительный смертный жест, который выглядел странно в его форме. Не то чтобы это было трудно сделать, учитывая, что у Тёмного Властелина не было твёрдого тела и истинного лица. Вместо этого он, казалось, был сделан из теней; кусочки жидкой тьмы, собранных вместе, чтобы создать высокую и стройную форму. Пока хоббит смотрел, он мог видеть, как тьма мерцала и перемещалась по всему телу. Единственное, что Бильбо казалось неуместным, были эти кроваво-янтарные глаза.

– Очаровательный, как я себе и представлял, – ответил Тёмный Властелин с чем-то, похожим на смех в его голосе. Если эта тварь могла испытывать хоть какие-либо эмоции. Бильбо не мог быть уверен, но он бы почувствовал, если бы у таких существ, как Саурон, было бы чувство юмора или остроумие. Просто казалось несправедливым, что Тёмный Властелин получил бы как силу, так и чувство юмора.

«Вот и всё, я официально проиграл. Интересно, Саурон любит рассказывать анекдоты, когда пытает своих пленных?»

– Ты привёл меня сюда? Я имею в виду не в это место, а обратно во времени, – спросил Бильбо, с трудом поднимаясь и усаживаясь на твёрдый пол. Хоббит мог чувствовать запах чего-то странного: смесь гнили, серы и смолы. Но он не мог точно определить, исходил ли он от Тёмного Властелина или от стен.

– Да, – ответил его похититель без разъяснений.

– Почему? Как? Как ты смог перетащить мою душу и себя обратно в прошлое?

Саурон усмехнулся, и это прозвучало воем ветра во время шторма.

– Почему я должен тебе говорить?

– Побалуйте невежественного смертного. Когда ещё представится такая возможность, – ответил Бильбо. Он никогда не планировал уходить героически, но он мог хотя бы выйти из-под контроля этой твари.

– Хорошо подмечено, – ответила тень. – Очень хорошо. Ты смотришь на этот мир и видишь одну землю, один план, не так ли?

Видимо, они начали с монолога. Слухи о жестокости Саурона были правдой.

Смирившись со своей судьбой, Бильбо молча кивнул в ответ.

– Это потому, что ты смертный. Ты – слабое существо, которому не хватает способности видеть за пределами своего собственного простого существования, – усмехнулась тень. – У меня нет таких оков. Меня ничего не удерживает. Я вижу этот план, план Валар, план Мёртвых и многие другие, которые ты не можешь себе представить.

Бильбо закатил глаза.

– Я всё ещё жду той части, где ты доберёшься до сути.

– Я добираюсь туда, – заверил его похититель, махнув тёмной рукой. – Когда ты уплывал в Бессмертные Земли, то начал умирать. Твоя душа начала скользить между трещинами этого мира и Бессмертных Земель прямиком в Земли Мёртвых. Именно в этот момент я ударил. Я впитал часть твоего духа – твоего существа – и втянул нас обоих в реку времени. Оттуда было достаточно легко вернуться ко времени, когда я ещё существовал.

Хоббит почувствовал, как его сердце упало.

– Т-ты… ты поглотил часть меня?

Саурон кивнул, когда его янтарные глаза сузились.

– Да. Я забрал часть твоей души и пожрал её. И ты знаешь, что случилось? Я стал сильнее от твоей слабой энергии, да, но, что более важно, я получил твои воспоминания.

– Нет, – отрицал Бильбо, медленно покачивая головой. – Нет, нет, нет, нет…

– О, да, – прошипела тень с явным ликованием. – Каждый момент, каждую секунду твоей жизни, каждую мимолетную мысль – я всё это видел. Твои глупые заботы о твоих книгах, твоё жалкое горе об этом гноме и твоя нескончаемая вина за своего драгоценного племянника. Я всё это видел и использовал при разработке плана, того, которому ты идеально следовал.

Бильбо собирался упасть в обморок. Или вырвать. Или, возможно, даже кричать.

– Я не… Почему я всё ещё жив? Почему ты привёл меня сюда?! Чтобы злорадствовать?!

Темный Властелин усмехнулся.

– Не будь глупцом. Мне наплевать на твоё мнение обо мне. Нет, я привёл тебя сюда, чтобы поддерживать себя. Понимаешь, поглощение другой души обходится дорого. Вот почему я никогда не беспокоился обо всем этом в прошлый раз. Но в ловушке пустоты, наедине с моим Творцом у меня не было другого выбора. Я связал нас двоих вместе, и теперь мы застряли друг с другом до конца вечности. Проще говоря, умрешь ты – умру и я.

– Я хоббит. Ты же знаешь, мы живем не так долго, как другие расы, – насмешливо напомнил Бильбо.

Тень рассмеялась над ним, и он вздрогнул от звука.

– Бессмертия нетрудно достичь. И ты мне нужен только живым и здоровым; твое душевное состояние не имеет значения.

Бильбо оскалил зубы от рычания при обещанной угрозе.

– Я убью себя, прежде чем позволю тебе жить.

– Вот почему я привёл тебя сюда, – сказал Саурон, его жестокие глаза искрились в кровавом золоте. – Это был риск оставлять тебя одного так долго, ведь вы, смертные, столь хрупки. Но для того, чтобы укрепить мою армию и избежать обнаружения, мне пришлось пойти на это.

– А кольцо? Почему ты не пришёл за ним, как только я его нашёл?

– Потому что я знал, что ты принесёшь его в Мордор. Зачем тратить время на охоту, если я знаю, что ты, в конце концов, придешь прямиком ко мне?

У ублюдка были ответы на все вопросы.

– У меня его больше нет.

– Да, я это заметил, – заверил Тёмный Властелин. – Но найти его не составит трудностей. Не тогда, когда я знаю, у кого оно сейчас.

– А я? Что ты собираешься делать со мной?

– Ты останешься здесь, со мной, где не сможешь убить себя, – ответила тень, обернувшись, и заскользила к железной двери. – Чувствуй себя комфортно, Бэггинс. Ты не покинешь эту камеру целую вечность.

Бильбо смотрел на Тёмного Властелина, пока тот не исчез за тяжелой дверью. Как только она захлопнулась, он оказался полностью погружённым во тьму. Хоббит даже не мог видеть собственные руки перед лицом.

– Ну, это, конечно, не тот конец, которого я ожидал, – вслух размышлял хоббит, чтобы нарушить нервную тишину вокруг себя. Тогда, потому что только это казалось правильным в тот момент, он рассмеялся.

«Это не конец, который я ожидал вообще…»

***

Он видел сон…

– его тёплая

(мягкая
жёсткая)

кровать в Шире

(Ривенделл
холодная земля
Эребор)

и огромное количество еды, которую он мог съесть

(голодный
голодный).

Там были все его друзья и родственники

(ложь
всё ложь
потому что они мертвы
все мертвы),

и все были счастливы. Он смеялся

(кричал
плакал
улыбался)

с ними, когда они праздновали –

– Бильбо? Бильбо, очнись!

– он бежал от чего-то

(Смауга
Азога
Саурона
от самого себя)

и двигался так быстро, как только мог. Его лёгкие начали гореть, а ноги болели, но он не мог остановиться. Если он остановится, то он знал, что эти чувства

(воспоминания
горе
горе
гнев
страх
беспокойство)

поглотят его навсегда –

– Чтоб тебя, взломщик, проснись!

– эти голубые глаза преследуют его на каждом шагу

(Фродо
Торин),

пока всё, что он может видеть, когда проваливается в сон, – только их. Жизнь в трауре

(мне так жаль
пожалуйста
простите меня)

никогда не сможет стереть эти глаза из его воспоминаний –

– Бильбо, пожалуйста… пожалуйста, проснись…

…мы придём сквозь Мглистых гор хребет…

– Пожалуйста… Пожалуйста, не умирай. Пожалуйста…

…в пещере там не брезжит свет… 

– Ну же, взломщик！

…ветра стонали в мраке ночном…

– Бильбо?..

…шептали ветви всё о своем… 

– Ты очнулся?..

…багровый всплеск нам нёс конец…

– Бильбо!

…заполыхало всё огнем…

…и он открыл глаза.

***

Chapter Text

Но если уж тропы наши пересекаются, то вряд ли случайно.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

(Тебя назвали в честь весны)

– Весна – это возрождение мира после безжалостной смерти от руки зимы, – его отец – adar/ мой отец/ тот, кто дал мне жизнь – объяснил, когда он спросил о значении своего имени. – Это начало новой эпохи, новое начало для всех. Это моё любимое время года, потому что весна олицетворяет все мои надежды и мечты. Вот почему я назвал тебя в честь нее, aur.

Трандуил. Энергичная весна. Даже его прозвище – aur/ солнечный свет/ моё солнце/ мой восход/ мой закат/ свет моей жизни – каким-то образом было частью этого.

– Ты – свет, который ведёт меня, Трандуил, – сказал ему отец, откинув назад волосы, прощаясь – gwann/ уходи/ ты снова оставляешь меня позади – и целуя его в лоб. – Никогда этого не забывай.

(Ты никогда этого не делал)

Его отец назвал его надеждой, потому что это было то, чем он был для Орофера – высокого дерева/ того, кто растет как деревья/ отца, который всегда будет каким-то образом затмевать его – тогда. Он был надеждой и мечтой для нового века, нового поколения.

Называя своего собственного сына, он выбрал более простое значение – Леголас/ зелёный лист/ свежий зелёный лист весны, – потому что у него были более простые надежды. Он назвал своего сына в честь нового листа, который расцвёл, но никогда не поддавался надежде, что его ребёнок будет таким же сильным.

(Ты никогда не обременишь Леголаса своими мечтами и амбициями, как твой отец)

Его отец был лучше, чем он. Орофер был добрым и мудрым – beleg/ великим и могучим/ сильным по духу, – и он любил людей всем своим жгучим сердцем. Он никогда не злился и всегда быстро прощал своих врагов. Ненависть – delu/ злоба/ полон ненависти – была чем-то, чего он не мог понять. Его отец был слишком хорошим, чтобы кого-то презирать.

(В отличие от тебя, кто мог ненавидеть так легко и свободно)

Леголас был таким же в некотором роде. Он никогда никого не ненавидел, даже если он не доверял им. Это было не в его характере – быть озлобленным. Он мог злиться и драться, но он никогда не смог бы перерезать горло жене своего врага перед ним, пока тот беспомощно наблюдает за происходящим. Он никогда бы не смог наблюдать, как королевство сгорает дотла, пока люди кричали о пощаде. Его сын не знал, каково это – гореть желанием – baur/ желание/ одержимость, – от которого невозможно избавиться – убивать и разрушать, потому что это был единственный способ заполнить огромную пустоту внутри себя.

(Ты так признателен за это, потому что это не то, что ты когда-либо хотел бы для своего сына)

В этом они не были похожи – iâ/ пустота/ пропасть/ одиночество – его отец и он. Трандуил не был благородной душой, которую все любили за его сострадание и мудрость. Его люди уважали его за его силу и защиту; чужаки смотрели на него с беспокойством и недоверием, а его двоюродные братья - с недоумением и презрением. Единственный, кто когда-либо смотрел на Трандуила так, будто он повесил луну и звёзды на небо, был его драгоценный ребёнок. Ничто из этого не беспокоило его. Ему было плевать на мир или людей в нём. Единственный, кто когда-либо имел значение – iâr/ кровь/ моя кровь/ мой род/ моя семья, – любил его, и этого было достаточно.

Эти различия мешали Трандуилу понять собственного отца. Даже будучи ребёнком, он не понимал желания Орофера сидеть со своими людьми во время еды, как будто они были равны; или посещать города людей и гномов для удовольствия. Его отец так сильно заботился о других, что ставил их над собой всеми силами. Он даже был готов умереть, чтобы защитить людей Средиземья от любого вреда. Что и произошло.

(Ты ненавидишь их больше всего по этой причине)

Это не изменилось даже столетия спустя. Полурослик – filigod/ маленькая птичка/ всегда рядом/ такой нежный и легко ломающийся – был очень похож на Орофера. Он любил своих дураков – Hadhodrim/ гномов/ дураков/ вредителей/ неуязвимых – вплоть до того, что был готов умереть за них. Не имело значения, если они ненавидели его в ответ; он был готов пойти в объятия смерти, чтобы спасти их. Всё это было так иррационально.

(Ты так им восхищаешься хотя бы потому, что это не то, что ты когда-либо сможешь сделать)

Именно по этой причине Трандуил согласился на альянс. Не потому, что он искренне заботился о Сауроне или полурослике, а потому, что он хотел понять. Он хотел понять, как Бильбо мог так сильно заботиться о своих гномах с таким небольшим количеством причин.

(Может быть, если ты поймешь это, то сможешь простить мир за кражу своего отца)

***

Бильбо медленно моргнул, уставившись на гнома, склонившегося над ним.

– Привет, Нори. Дерьмово выглядишь.

Нори – пронзённый копьем, кровь льётся непрерывным потоком из его груди и образует океан у ног Бильбо – фыркнул и закатил глаза.

– Спасибо, взломщик. Ты тоже неплохо выглядишь. Думаю, я видел трупы с лучшей окраской.

– Даже не буду спорить насчёт этого, – ответил Бильбо, снова прикрыв глаза. – Я всё ещё сплю? Или ты и в самом деле настоящий?

Нори цокнул языком и осторожно привел хоббита в сидячее положение.

– Не забивай себе этим голову. Многие, как правило, мечтают о таком очаровательном мне. Только не говори Торину, я не хочу терпеть ещё одну из его истерик.

Бильбо снова открыл глаза и с прищуром посмотрел на гнома, стоящего на коленях перед ним.

– Нори? Ты действительно здесь?

– Я думаю, что у нас уже был этот разговор, – сказал вор, нахмурив брови и осмотрев хоббита. – Что с тобой случилось? Ты ударился головой?

– Ты умер. В моих снах. Кошмарах, – медленно объяснил Бильбо, мигая несколько раз. – Вы все умерли там, как в первый раз, когда я был жив. Или это мой первый раз? Я больше не помню этого…

Нори на мгновение уставился на него немигающими зелёными глазами. Затем он зарычал что-то низкое и грязное на своем родном языке, прежде чем быстро встать на ноги одним плавным движением. В отличие от его слов, рука, которая помогла Бильбо подняться на ноги, была доброй и твёрдой. Она крепко схватила Бильбо, когда тот пошатнулся, и поймала, когда хоббит чуть не рухнул на землю.

– Вау! Взломщик, просто обопрись на меня, – приказал гном. Бильбо послушно растёкся лужицей на плече у гнома и с наслаждением вдохнул запах кожи, дыма, пепла и грязи.

– Почему ты валялся по земле? – пробормотал Бильбо в плечо гнома.

– Не валялся, а занимался скалолазанием, – поправил Нори, практически таща Бильбо за собой к двери, – и копал. Много копал. Я не знаю, как Бофур и Бифур могут работать шахтёрами. Я занимался этим полдня, и Махал упаси меня – больше никогда не буду этого делать.

– Ты был бы ужасным шахтёром. Тебе было бы слишком скучно и тебя раздражало бы все вокруг, и в итоге ты бы сбросил кого-то в яму, – заметил хоббит, закатывая глаза.

Нори усмехнулся.

– Ты знаешь меня слишком хорошо, взломщик.

Бильбо нахмурился и оглядел тёмные и пустые залы вокруг.

– Где все? Мы что, куда-то опаздываем?

– Да, на наш побег, – пробормотал вор, поднимая хоббита. – Тяжело спасать чужую жизнь. Постарайтесь не привыкать к тому, чтобы быть пойманным, хорошо?

Хоббит усмехнулся, оттолкнулся от гнома, а затем прислонился к стене.

– Ерунда, я не несчастная девица. Дай мне меч! Я могу сражаться!

– Ты только что упал, когда спускался с лестницы, – сухо парировал Нори. Он спокойно протянул руку и дёрнул хоббита за локоть. – Оставайся рядом со мной, пока мы не дойдём до остальных. Всё было бы напрасно, если бы ты умер сейчас.

Бильбо надулся и толкнул своего спутника в бок.

– Я не падал с лестницы…

– Конечно, ты этого не делал, – слишком легко согласился гном.

– Правильно, – пробормотал хоббит и потёр глаза свободной рукой. – Я так устал. Почему я так устал, Нори?

Вор цокнул языком, остановился и наклонил голову в сторону.

– Ты сможешь поспать, когда мы выйдем. Теперь помолчи. Я пытаюсь слушать.

Бильбо моргнул и наклонил голову в сторону. Когда он внимательно прислушался, то услышал слабый гул бегущих ног.

– Кто-то идёт к нам навстречу?

– Не совсем, – ответил Нори, а затем потащил его вниз по коридору.

Хоббит последовал за гномом без жалоб. Бильбо не понимал, как его друг ориентируется в тёмных залах. Всё вокруг выглядело одинаковым.

– Здесь работали ужасные архитекторы, – усмехнулся он, закатывая глаза. – Мой отец был бы потрясен…

– Что ты несёшь? – пробормотал вор, покачивая головой. – Нам нужно доставить тебя к Оину в ближайшее время.

– Оин? – повторил Бильбо – заживо съеденный монстром; его крики всё ещё эхом отражаются в ушах – медленно. – Он всё ещё жив?

Нори зарычал.

– Шары Махала.

– Это звучит как напиток. Это как эль? Или, может быть, духи? Это не вино?

Нори не ответил, но хватка вокруг локтя Бильбо усилилась.

В конце концов, они нашли выход из всех коридоров и лестничных пролётов. С помощью Нори он без особых трудностей спустился по крутым ступенькам. Когда они достигли подножья лестницы, Бильбо с удивлением обнаружил там ещё одного гнома и эльфа, ожидающих их.

– О, Фили, – с улыбкой произнёс Бильбо. – Я так рад тебя видеть. Я думал, что ты снова умер вместе со своим братом. Рад, что этого не произошло.

Фили поднял одну бровь. Вокруг него была куча мертвых орков. В каждой руке он держал клинок и с головы до ног был покрыт грязью и кровью.

– О чём он говорит?

– Я не знаю. Думаю, он ударился головой, – объяснил Нори, таща Бильбо вперёд, чтобы толкнуть его к принцу. – Возможно, он также сошёл с ума из-за этих ублюдков. В любом случае, мы должны отвести его к Оину.

– Принц Леголас, – поприветствовал хоббит, глядя на молчащего эльфа, наблюдающего за ними прищуренными глазами. – Ты выглядишь так же, как и твой отец, когда смотришь так на меня. Ты не должен этого делать. Твой папа хорош, но всё же он засранец. Не становись таким.

– О, Махал, – простонал Фили, в то время как Леголас продолжал смотреть, высоко приподняв одну бровь.

– Это ещё один напиток? Как шары Махала? – спросил Бильбо, глядя на Нори. – Могу ли я попробовать их? Есть ли что-то из этого у Двалина? Подожди, он ещё жив?

Фили снова застонал, а Нори закрыл глаза и, казалось, считал до десяти в голове. Хоббит чувствовал себя немного обиженным этим. В его случае нужно было начинать как минимум с тридцати.

– Бильбо, мы все живы, – тихо объяснил Фили, когда он посмотрел в глаза хоббиту своей собственной – его глаза безжизненные, лишенные былого огня и сосредоточенные на Кили, потому что он пытался защитить своего брата даже в конце – сапфировой парой. – Они ждут нас за воротами. Ты понимаешь? Мы пришли, чтобы спасти тебя из Мордора. Мы пришли, чтобы отвезти тебя домой. Вернуть тебя в Эребор.

– Дом? – повторил хоббит, моргая несколько раз. – Но мой дом… это…

– уютная дыра в земле, заполненная знакомыми книгами и изношенными стегаными одеялами –

 – маленький костёр, наполненный смехом и глубокими голосами, которые успокаивают его ночью –

– разрушенный город и голоса мёртвых, песней звучащие вокруг –

 – голубые глаза и кривая улыбка, которая заставляет его сердце таять –

– …льбо? Бильбо?! Что с ним?!

– А я знаю? То что я брат Дори, ещё не значит, что я разбираюсь во всё этом дерьме.

– Мы должны поспешить, прежде чем ему станет ещё хуже.

– Фили, – тихо сказал Бильбо, прерывая болтовню, и посмотрел в глаза принцу. – Я не думаю, что у меня есть дом. Думаю… я думаю, что потерял его уже очень много лет назад.

Глаза Фили потемнели – полночные глаза и несправедливые обвинения, жало предательства и почемупочему – и его рот искривился в рычании, из-за которого принц стал выглядеть жестоким королем-воином, которым он однажды станет.

– Нет, Бильбо, у тебя есть дом, – тихо успокоил он, крепко сжав плечи хоббита. – И мы собираемся вернуть тебя туда.

Бильбо молча последовал за ним, когда двое гномов и один эльф провели его через неизвестную крепость. Леголас шёл впереди их компании, а Нори сзади; Фили остался с ним посередине. Принц всё время крепко держал его за руку, как если бы Бильбо был ребёнком, который потерялся бы, оставшись без присмотра. Бильбо начинал понимать Кили, который всю жизнь провёл с таким старшим братом, как Фили.

– Где мы? – спросил хоббит, когда его разум начал проясняться. У него всё ещё болела голова, а некоторые воспоминания оставались туманными, но он, по крайней мере, мог думать немного яснее.

– Мордор. Саурон захватил тебя, помнишь? – тихо ответил Фили.

Бильбо кивнул и несколько локонов упали ему на глаза. Когда его волосы успели так отрасти?

– Да. Он послал своих призраков за мной. Они пытались не убивать меня, но я не думаю, что они очень хороши хоть в чём-нибудь, что связано с продолжением жизни.

Принц усмехнулся.

– Они не должны были беспокоиться. Мы единственные, кто может сохранить тебя в живых, – прокомментировал Нори.

– Где призраки? – спросил Бильбо, взглянув на блондина рядом с собой. – Где Саурон? Почему здесь никого нет?

– Все они сейчас у Чёрных Врат, – спокойно ответил Леголас, не поворачивая головы. – Мой отец, король Торин и лорд Даин в настоящее время возглавляют атаку против него своими армиями.

Бильбо медленно моргнул, когда его разум изо всех сил пытался принять и понять слова принца.

– Но… как? Их армии были практически уничтожены во время Битвы Пяти Воинств.

– Дядя нашёл кое-кого, – объяснил Фили, коротко ухмыляясь ему, прежде чем снова сосредоточиться на окружении. – Он нанял людей Гондора и Рохана. Дядя Даин также призвал гномов из Железных Холмов, чтобы те присоединились к битве.

Бильбо всё ещё чувствовал себя потерянным.

– Зачем им это? Черные Врата невозможно взять штурмом.

Нори громко вздохнул и слегка постучал пальцами по голове Бильбо.

– Они не пытаются прорваться через них, взломщик. Они просто пытаются привлечь всё внимание к себе, чтобы у нас было больше времени на твоё спасение.

Хоббит нахмурился и посмотрел через плечо на вора.

– Это… Это всё попытка спасения? Для меня?

– Не удивляйся, – ухмыльнулся Фили, сжимая запястье хоббита. – Ты действительно думаешь, что мы просто позволили бы тебе отправиться в Мордор с тремя незнакомцами для защиты?

– Они не были незнакомцами… – начал спорить Бильбо, только чтобы остановиться, вспомнив трёх своих потерянных товарищей. – О, Ваше Высочество, я должен рассказать вам о Тауриэль. Она…

– Я знаю, – прервал эльф, его голос не дрогнул, даже когда его плечи напряглись. – Мы нашли её и Беорна. Они живы, но едва. Они… Они получили серьёзные травмы и не могут быть исцелены даже самым сильным целителем.

Сон (воспоминание?) о сломанном теле Тауриэль вспыхнул в голове Бильбо, и он изо всех сил попытался сдержать рыдания.

– Бард? Он?..

– Так же, как и они. Жив, но едва, – объяснил Фили, облизывая губы и оглядываясь. – Он… я не думаю, что он снова будет ходить, Бильбо.

Хоббит зажмурился и вздрогнул.

– О, о нет, он… бедный Бард. Они все последовали за мной…

– Они сказали нам, – тихо сказал Нори. – Ну, Тауриэль. Она была единственной, кто мог говорить. Мы отправили их обратно в Сумеречный лес для исцеления. Пока не было ни одного сообщения, что кто-либо из них отправился к праотцам.

– Я уверен, что они все будут жить, – заверил Фили, бросив взгляд на вора. – Они сильны. По крайней мере, они должны быть таковыми, чтобы оставаться с тобой так долго и не потерять рассудок.

– Кажется, я схожу с ума, – пробормотал Бильбо, открыв глаза и оглянувшись на принца. – Как вы трое попали в… где бы мы ни были?

– Барад-Дур, – заполнил паузу Леголас.

– Прошли через Пепельные горы. Поднимались по большей части, а затем использовали заброшенные туннели, когда смогли, – объяснил младший принц.

– Как?..

Нори фыркнул.

– Мы гномы, Бильбо. У нас есть ловкость к камням и горам.

– А почему только вы трое? – задался вопросом хоббит, потирая лоб. – Нори я могу понять, но почему ты здесь, Фили? Принц Леголас?

– После Нори я двигаюсь тише всех, – объяснил принц, прежде чем остановиться и покачать головой. – Ну, нет, на самом деле Ори, но Дори и Нори не позволили бы ему прийти.

– Тебе повезло, что я позволил тебе прийти, принц, – парировал вор, пиная молодого гнома в колено.

– Я пришёл по просьбе Тауриэль, – добавил Леголас, оглядываясь через плечо, чтобы взглянуть на Бильбо. – Она… Она очень беспокоится о Вас, мастер Бэггинс.

…я принял твою душу и пожрал её…

Бильбо вздрогнул и прислонился к гному рядом с собой.

«У неё есть все основания для этого».

***

Бильбо был удивлён тем, как далеко им удалось зайти, прежде чем столкнуться с несколькими орками, которые остались в крепости. Леголас первым заметил их и подал сигнал гномам, прежде чем выпустить стрелу.

– Бильбо, оставайся здесь, рядом со скачущим принцем, – приказал Нори, вертя в руке тонкий и кровавый нож.

Леголас издал гортанный звук, когда его стрела попала орку прямо в лицо.

– В последний раз: это не моё имя…

– Пофиг, – невозмутимо ответил гном, когда он отправился с Фили, чтобы разобраться с остальными орками, которые, наконец, заметили их.

Бильбо покачал головой и взглянул на нахмуренного эльфа.

– Не воспринимай это как личное оскорбление. Он так говорит со всеми.

– Я удивлён, что он всё ещё жив, – пробормотал принц, выпустив ещё одну стрелу. – Но, по крайней мере, он не так плох, как другой. Он пригрозил убить меня, если я не приведу вас троих обратно.

– Двалин? – догадался Бильбо, наблюдая, как Фили обезглавил орка.

Леголас покачал головой.

– Нет, старый. Думаю, это был его брат.

– Балин?..

– Да, он, – принц повернулся к хоббиту и поморщился, выпустив ещё одну стрелу, не глядя. Она, конечно, поразила свою уже мёртвую цель прямо в глаз. – Детали, которыми он решил со мной поделиться, были немного… чрезмерными.

Бильбо моргнул и откинул голову на холодную стену.

– Да. Вы, должно быть, застали его в плохом настроении. Балин обычно более…

– Добрый? – догадался эльф.

– Тактичный, – поправил хоббит, вспоминая своего – он умирает в одиночестве и погребен в холодной могиле. Почему я когда-либо отпускал его, почему, ПОЧЕМУ? – друга.

Златовласый принц фыркнул.

– Не думал, что гномы знают это слово.

– Некоторые из них. Торин знает, что такое такт, но он думает, что это то, что люди должны выказывать ему, а не наоборот.

– О, как мой отец. Это объясняет, почему они не ладят, – сказал эльф, одновременно лениво стреляя в горло орка.

Это вызвало у него ржавый смех. Ему было больно, но приятно смеяться. Бильбо не мог вспомнить, когда он последний раз это делал. Его сухой и жалкий смех, по крайней мере, вызвал усмешку у Леголаса. Этот взгляд заставил его лицо выглядеть менее изящным и немного более хитрым.

После того, как с орками было покончено, они продолжили движение до тех пор, пока не подошли к пустой башне с большими окнами. Леголас выглянул в окно и осмотрел землю, прежде чем кивнуть им. Затем, прежде чем хоббит успел спросить, что он делает, эльфийский принц перебросил свое тело одним слитным движением через подоконник.

– Я надеюсь, что вы трое не ожидаете, что я это сделаю, – прокомментировал Бильбо, мельком взглянув на двух гномов.

Фили криво улыбнулся, когда Нори подошёл к следующему окну.

– Извини. Я знаю, что ты не любишь высоты, но другого способа, чтобы выбраться и остаться при этом в живых, у нас нету.

Хоббит просто продолжал смотреть на принца.

– Правда? Выскочить из окна в башне – твой лучший план побега?

Фили просто пожал плечами.

– Да ладно, взломщик, теперь твоя очередь, – позвал Нори, вывалившись в окно и глядя на землю внизу. – Скачущий принц ждет, чтобы поймать тебя.

– Откуда ты знаешь, что он меня поймает? – проворчал Бильбо, когда Фили подтолкнул его к окну. – Или что я его не раздавлю?

– Сейчас ты весишь примерно столько же, сколько мышь. Я не эксперт, но я вполне уверен, что такой вес не раздавит взрослого эльфа, – невозмутимо сказал Нори.

– Но я уверен, что гном сможет это сделать, – добавил принц со злой ухмылкой.

– Давайте не будем это проверять, – умолял хоббит, привстав на цыпочках, и посмотрел в окно на землю внизу. Расстояние было не таким большим, как он боялся, но оно всё равно было достаточно большим, чтобы его тошнило от одного взгляда. Леголас терпеливо ждал на земле, вытянув руки в ожидании.

Бильбо вздохнул и оглянулся на своих друзей.

– Покончим с этим.

С помощью Нори он поднялся на подоконник и перекинул ноги через край. Его руки начали потеть, когда он посмотрел на землю внизу, и он изо всех сил старался не обращать внимания на страх, который поселился внутри него.

– Если я умру, пожалуйста, сделай так, чтобы это звучало немного более героически, – сказал Бильбо двум гномам позади, не отрывая взгляда от земли внизу.

Фили фыркнул, а Нори похлопал его по плечу.

– Я сделаю это лучше, чем битва со Смаугом, – пообещал вор, а затем вытолкнул его из окна.

Бильбо резко вздохнул от внезапного падения. Ветер понесся мимо так быстро, что его глаза заслезились, а в ушах зазвенело. Падение длилось будто вечность, прежде чем он наконец перестал падать. Леголас аккуратно поймал его, словно он был всего лишь ребёнком.

«Нори – мертвый гном», – поклялся сам себе Бильбо, когда эльф помог ему подняться. Он немного покачнулся, но сдержал себя от обморока или рвоты.

– Я собираюсь ударить его за это, – тихо объявил Бильбо, обхватив руками живот.

Леголас усмехнулся.

– Я одолжу тебе нож.

– Я буду признателен Вам за это, – ответил Бильбо, взглянув вверх, чтобы посмотреть, как гномы по очереди выпрыгивают из окна. К его досаде и облегчению, они оба без вреда приземлились на ноги.

– Наслаждаетесь путешествием? – спросил Нори с совершенно спокойным лицом, которое всегда помогало ему выигрывать в карты.

– Я скажу Дори, что ты тайно скучаешь по его объятиям, – пообещал хоббит, глядя на вора.

Гном даже не вздрогнул.

– Попробуй сделать это. Но я не думаю, что ему будет очень интересно обнять меня, когда его мамочкины чувства проснутся, увидев тебя. Или ты забыл о письмах, которые ты оставил для всех нас?

– Письма? – повторил Бильбо, моргая несколько раз. Какие письма? О чём говорил вор?

– Мы поговорим об этом позже, – приказал Фили, метнув взгляд на другого гнома. – Сейчас нам нужно двигаться. Бильбо, нам нужно подняться на гору, чтобы выбраться отсюда. Это займёт большую часть ночи. Справишься?

Хоббит пожал плечами и взглянул на крепость, которая держала его в плену.

– А у меня есть другой выбор?

– Мы поможем тебе, когда ты устанешь, – пообещал молодой принц, его голубые глаза Дурина смягчились. – Я понесу тебя, если понадобится.

Бильбо снова пожал плечами.

– Я могу идти. Мои ноги не проблема.

«Проблема – это моя душа и разум, которые…»

– Давайте двигаться дальше, прежде чем нас снова заметят, – приказал Леголас, осматривая местность.

Бильбо кивнул и последовал за своими друзьями, когда они продолжили свой путь к свободе.

***

Chapter Text

Храбрость нуждается в первую очередь в силе, а затем уж в оружии.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Мордор был чёрной пустыней из пепла и серы. Воздух был полон дыма и огня, и Бильбо сомневался, что когда-нибудь увидит голубое небо здесь, независимо от времени года. Камни, покрывавшие землю, были достаточно зазубренными, чтобы даже его хоббитские ноги начали болеть. Но самым ужасным качеством Мордора была невыносимая жара.

– Когда мы доберёмся до туннелей? – спросил Бильбо своих спасителей, когда он следовал за ними по краю крутой горы. Его рубашка беспорядочно прилипла к коже, по спине и шее струился пот. Всё это было отвратительно.

– Скоро. Надо пройти ещё немного, – ответил Фили, нахмурившись, глядя на него через плечо. – Ты устал? Мы можем остановиться и отдохнуть.

Бильбо медленно покачал головой.

– Нет, я могу продолжать идти.

Фили не выглядел убеждённым, но и не стал спорить. По правде говоря, Бильбо действительно хотел остановиться и отдохнуть, но ещё больше он хотел уйти из Мордора. Поэтому, хотя его тело болело, а в глазах все немного расплывалось, он заставил себя продолжать идти. Если ему повезёт, они доберутся до туннелей и он не упадёт в обморок и не свалится с горы.

Ему в спину дышал Нори, будто прикрывал Дори в очередной передряге. Часть Бильбо была тронута отчуждённой, как правило, заботой вора, но большая часть была раздражена тем, что с ним обращались как с каким-то несмышленым ребенком. Он не прожил сто (или пятьдесят?) лет своей жизни от чистой удачи, что бы ни утверждал Гэндальф.

«Одна нога, потом вторая», – строго приказал хоббит своему телу, пока они продолжали подниматься.

Когда они, наконец, достигли туннелей примерно миллион лет спустя, Бильбо сразу позволил себе рухнуть на ближайшую стену. Он соскользнул вниз, пока не упал на землю, а затем вытянул ноги перед собой. Каждый дюйм его тела болел так сильно, что он не хотел ничего, кроме как закрыть глаза и больше никогда не просыпаться. К сожалению, он забыл, с кем он путешествовал в данный момент.

– Бильбо, что случилось? Что-то болит? Тебе нужна вода? Нори, дай мне свою воду, – приказал Фили, опустившись на колени рядом с хоббитом.

Бильбо закатил глаза, когда вор передал свою флягу принцу.

– Я в порядке, просто устал. Это было трудное восхождение на гору.

Фили не выглядел убежденным и сунул флягу ему в руки.

– Пей медленно.

Бильбо снова закатил глаза, но не отказался от воды. Как только он закончил, он отдал её обратно принцу и закрыл глаза.

– Спасибо. Фили, ты был ранен во время битвы. Как ты теперь? Твои раны зажили?

– Да, они исцелились некоторое время назад, – ответил принц. – Торину и Бифуру потребовалось немного больше времени, но теперь они оба тоже в порядке.

Бильбо кивнул, всё ещё с закрытыми глазами, воспринимая информацию.

– Хорошо. Какой сегодня день? Я потерял счёт времени после того, как меня поймали призраки.

– Зима почти закончилась, – неопределенно ответил Нори откуда-то справа от него.

Бильбо открыл глаза от удивления.

– Ох. Я был здесь дольше, чем думал.

Его слова заставили Фили нахмуриться, а Нори напрячься. Леголас поднял брови, не отрывая взгляд от входа в туннели.

– Что они сделали с тобой, Бильбо? Раньше ты едва мог связать пару слов. Они пытали тебя? – пробормотал Фили, опустившись на колени перед хоббитом. У него было суровое выражение лица, которое делало его старше. – Ты можешь сказать правду.

– Они не пытали меня, – заверил он гнома и похлопал по плечу. – Я просто… там были призраки, из-за которых мне было плохо, вот и все.

– Было плохо? – Фили повторил тем же тоном, который использовал, когда Кили пытался (и не смог) солгать ему.

– Да, плохо… Ничего страшного, правда. Просто куча кошмаров. И… я забыл много вещей. Моя память всё ещё немного нечеткая, но становится всё лучше, – медленно ответил хоббит, пытаясь ясно мыслить. – Я думаю, что быть в стороне от всего этого зла помогает мне.

– Тебе не следовало идти туда с самого начала, – сказал Нори железным тоном. – Не без нас.

Бильбо вздохнул и провёл рукой по спутанным волосам.

– Я должен был уничтожить кольцо, Нори, и никто из вас не был достаточно здоров, чтобы отправиться в путешествие. Это было к лучшему, что я пошёл один.

– И? Ты смог его уничтожить? – спокойно спросил Леголас, не отрывая взгляд от туннелей.

– Нет. Я сознательно потерял его, чтобы призраки не нашли. Я не знаю, где оно сейчас, – тихо ответил он.

– Очевидно, не с Сауроном, иначе мы все уже были бы мертвы, – отметил Фили.

– Забудь о проклятущем кольце. Сейчас это не проблема, – приказал Нори с хмурым видом. – У нас есть проблемы поважнее. Наш взломщик болен и нуждается в помощи. Мы должны продолжать двигаться.

– Верно. Чем дольше мы бежим, тем больше солдат погибает у ворот, – напомнил им Леголас.

Бильбо вздрогнул. Он устал от воинов, умирающих за него налево и направо. Если бы Саурон не убил его первым, тогда он был бы уверен, что вина съела бы его заживо.

– Ты прав. Пойдёмте отсюда.

***

Туннели, которые они использовали, были старыми, опасными и, очевидно, нестабильными. Нори шёл впереди, так как у него было больше опыта в походе по горам и лучшая память, чем у его более молодого собрата. Фили шел справа, помогая Бильбо в темноте, а Леголас молча следовал за ними.

– Я иду по чему-то липкому, – проворчал хоббит в плечо Фили, когда он позволил принцу вести его. – Что это?

– Ты не хочешь этого знать, – ответил тот, поглаживая локоть хоббита.

– Это орки, – ответил Нори, подтвердив теорию Бильбо о том, что воровство было его второй профессией после того, как он стал профессиональным мудаком. – Мы убили их – целую кучу. Ты идешь по желудку и печени орков.

Фили застонал, когда Леголас фыркнул позади них.

– Нори, прекрати пытаться напугать Бильбо!

– Я не боюсь частей тела орков, – отрицал хоббит, закатывая глаза. – Просто противно.

– Это ложь. Мы не встречали здесь никаких орков, – быстро заверил Фили. – Он просто хочет тебя напугать.

– Да, я понял это, Фили, спасибо, – сухо ответил Бильбо. – Я не Кили. Тебе не нужно мне что-то объяснять.

– Но ты всё ещё болен, – тихо напомнил ему принц. – Раньше ты удивился, увидев меня в живых. Ты забыл, что никто из нас не умер?

Бильбо несколько раз моргнул, пытаясь вспомнить свои слова.

– Разве? Я не могу вспомнить. Кто-то умер тогда? Я чувствую, что кто-то умер.

– Никто не умер, взломщик. Ты думаешь о своей первой жизни, – мягко сказал вор.

Бильбо напрягся и почувствовал, как Фили в ответ сжал его руку.

– Как вы узнали об этом?

– Ты рассказал нам всё в своих письмах, – медленно произнес Фили, и Бильбо почувствовал, как волосы принца защекотали его щёку. – Разве ты не помнишь? Перед тем как уйти, ты написал каждому из нас письмо о себе и своей миссии. Ты даже предупредил Балина, Ори и Оина об их будущей смерти.

– Я это сделал? – Бильбо не мог вспомнить ничего из этого. Но опять же, он даже не мог вспомнить, какого цвета были его глаза в данный момент, так что, возможно, это не было так удивительно. – О. Тогда ты знаешь, что должен был умереть с Кили.

Фили слегка напрягся, и Бильбо с комфортом наклонился ближе к молодому гному. Его разум забыл даты и лица, но его сердце определенно не переставало любить своих гномов.

– Вы оба живы. Ты защищал Кили, я это очень хорошо помню. Я удивлён, что ты пришел за мной. Я не думал, что что-нибудь оторвало бы вас двоих друг от друга.

– Нори нужна была помощь, и я не мог оставить тебя здесь, – объяснил молодой гном. – Кили тоже хотел прийти, но дядя не допустил этого. Сказал, что мы будем слишком сосредоточены на том, чтобы держать друг друга в безопасности вместо тебя.

– Так бы и было, – согласился он, слегка улыбаясь. – Даже смерть не смогла остановить это. Ты умер, пытаясь защитить его в первый раз. Не понимаю, почему это изменится сейчас.

– Весьма печальная история, – лениво прокомментировал Нори. – Нам нужно найти тебе хобби. Или питомца. Может быть, даже девушку, чтобы ты перестал заниматься всякой ерундой.

Леголас снова фыркнул, а Фили запнулся.

– Кто бы говорил! Ты даже не позволял Ори ходить домой одному ночью.

– Конечно, нет. Ты хоть знаешь, в какой части города мы жили? – вор усмехнулся. – Его можно было ограбить или убить на нашем пороге.

– О, да? Тогда как насчет Дори? – бросил вызов принц. – Уверен, ему не нужно, чтобы кто-то провожал его домой.

– Я никогда не шёл с Дори домой из шахт, – отрицал Нори.

– Нет, ты просто платил другим, чтобы они присматривали за ним издалека, – усмехнулся Фили.

Нори выругался себе под нос.

– Откуда ты это знаешь?

– Двалин. Он поймал парней, которые наблюдали за ним и Бофуром, – объяснил молодой гном, и Бильбо мог только представить насмешливую усмешку на его лице.

Вор снова выругался.

– Я прибью этого благородного дурня, охраняющего нашего не менее благородного короля.

– И ты был первым, кто добровольно пошел за Бильбо, – добавил Фили с явным ликованием.

– Вот почему твой дядя всегда кричит на тебя, – проворчал Нори. – И, конечно, я был первым. Кто ещё мог пойти? Глоин? Его ругань вернёт всю армию обратно в крепость.

– Почему вы все пришли за мной? Мордор – это кошмар. Вам было бы лучше отпустить меня и двигаться дальше, – пробормотал Бильбо, плотно закрывая глаза, когда его головная боль начала усиливаться. Он начал забывать, каково это – не чувствовать боль.

Руки Фили сжались вокруг него и притянули ближе к груди.

– Не говори так, ты наш взломщик, наш саркастический дядя хоббит, и ты принадлежишь нам. Мы теперь семья, Бильбо, и мы не позволим тебе так легко уйти.

– Семья, – тихо повторил он и вспомнил голубые глаза, глубокий смех и ямочки на щеках. – Это замечательно, я всегда хотел вернуть свою семью. Все они умерли так давно…

– Мы ещё не умерли, взломщик, – мягко отозвался Нори спереди. – И ты тоже.

Им потребовалось много времени, чтобы пройти через туннели, которые выведут их на поверхность. Они отдыхали несколько раз при необходимости, но по большей части продолжали двигаться дальше. Бильбо изо всех сил старался держаться на ногах и идти вперёд, но его слабое и болезненное тело было очень далеко от его желаний, прежде чем, наконец, рухнуло на каменный пол. Хотя он сильно протестовал, Фили в конечном итоге взвалил его себе на спину.

– На самом деле это не проблема. Раньше я носил Кили, когда мы шли домой из кузницы, в которой работал дядя, – объяснил Фили, слегка подпрыгнув. – Ну, до того, как он стал таким высоким. Тебя намного легче нести, потому что ты лёгкий. И ты даже не пускаешь слюни в мои волосы.

Бильбо фыркнул, но не стал спорить. В конце пути он заснул и проснулся только тогда, когда Фили начал кричать.

– …нашли его! Мы нашли его! – принц закричал кому-то, взмахнув одной рукой в воздухе.

Бильбо поднял голову с плеча блондина и прищурился вдаль, чтобы увидеть, кому кричит принц. Было слишком темно, чтобы точно сказать, кто это был, но он смог различить несколько фигур, бегущих к ним. Когда они подошли ближе, Фили помог ему опуститься и поддержал хоббита, когда тот пошатнулся. Бильбо восстановил равновесие, когда высокая и знакомая фигура, наконец, достигла их.

– Т-Торин, – пробормотал хоббит, быстро моргая. – Ты здесь?..

Торин – песня скорби на языке, который звучит как война/ две тяжелых серебряных бусины, которые висят у него на челюсти/ жажда чего-то другого, чего-то большего – остановился перед ним. Он был одет в незнакомые доспехи с Оркристом, привязанным к спине; весь в крови и синяках. Но его глаза были яркими, и он двигался легко, как будто все его раны зажили.

– Бильбо, – поприветствовал король, криво улыбаясь, осматривая его ярко-голубыми глазами. В этих океанских глазах не было и намёка на тёмные бури, только прозрачная синева и спокойствие.

– Ты живой, – заявил Бильбо, прислонившись к Фили, когда слабые ноги угрожали снова подвести его. – Ты живой.

Торин бросил взгляд на племянника, но кивнул в знак согласия.

– Да, Бильбо. Я всё ещё жив.

– О, хорошо. Ты не был таким в прошлый раз. Я имею в виду, живым, – пробормотал он. Бильбо знал, что выглядит как дурак, но не мог с этим ничего поделать. – Ты умер прямо передо мной. В конце концов, я не смог защитить тебя, независимо от того, насколько сильно я старался. Я довольно жалкий, на самом деле.

– Жалкий? – повторил король, подняв одну бровь. – Думаю, что нет. Ты спас нас всех. Ты даже спас меня от самого себя.

– Разве? – подумал Бильбо, когда вспомнил слова Саурона о душах и схемах. – Или я только усугубил ситуацию? Он знает всё, что должно произойти. Он знает, как он будет побежден, и он знает, кто это сделает. Он победит, и тогда вы все умрёте. Снова.

Торин ничего не сказал, продолжая напряжённо смотреть на него. Он выглядел таким красивым с отросшей бородой и грязными волосами, и это заставило Бильбо рассердиться на мгновение, потому что он знал, что он очень далёк от того, чтобы быть в порядке. Он никогда не будет в порядке снова.

В конце концов, гном глубоко вздохнул и потянулся, чтобы схватить его за плечи и притянуть ближе. Бильбо посмотрел на короля перед собой. Стоя так близко, он увидел у Торина новый шрам на краю рта и что в его фирменных косах отсутствовала одна из бус. Куда пропала вторая?

– Бильбо, я жив. Мы всё ещё живы, – прошептал Торин, наклонившись, чтобы прислонить свой лоб ко лбу хоббита. – Мы все живы и снова вместе. Разве это звучит как неудача?

– Но я не уничтожил кольцо, – с горечью признался Бильбо, зажмурившись. – И я привёл Саурона обратно. Я виноват, что он снова жив и так силен.

Торин фыркнул и потёр большими пальцами выпирающие кости его плеч.

– Тогда мы найдём кольцо и снова убьём его. Если это случилось однажды, это может случиться и снова.

– Но для того, чтобы он умер, я тоже должен умереть, – сказал Бильбо и почувствовал, что Торин напрягся в ответ на его слова. Он почувствовал, как в глазах стало горячо и мокро, и снова проклял свою неспособность сдержать слёзы. Будет ли он когда-нибудь достаточно сильным, чтобы не плакать перед королём-воином?

– Я не позволю этому случиться, – пообещал гном, а затем втянул его в ожесточённое объятие, из-за которого его ушибленное и болезненное тело запульсировало новым витком боли. Но Бильбо проигнорировал её и снова ухватился за короля, потому что он никогда бы не смог разорвать объятья с Торином.

– Ты не умрёшь вместе с ним, – поклялся Торин в волосы Бильбо. – Я обещаю, мы найдём способ победить его, не потеряв тебя.

«Не думаю, что ты сможешь», – подумал Бильбо, но это была такая прекрасная ложь, что он не протестовал против неё.

– На этот раз я буду тем, кто тебя спасёт, – прошептал король, и это звучало как самое сладкое обещание, которое когда-либо слышал Бильбо.

***

Chapter Text

Среди ударов, что наносит жизнь, мало найдется столь же горьких и мучительных для мужского сердца, как любовь прекрасной, достойной уважения девушки, на которую не можешь ответить взаимностью.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Дис всегда гордилась тем, что была практичной.

Она была единственной дочерью в семье, полной туповатых и чрезмерно эмоциональных мужчин, и её голос разума был редким подарком. Её отец – благослови Махал его сердце – был добрым гномом, который пытался прожить жизнь с честью и долгом. К сожалению, он был также очень дремучим и никогда не замечал, когда им играли и использовали как марионетку. Её братья были не лучше; Торин унаследовал ту же тупость от своего отца, в то время как Фрерин был слишком добр, чтобы даже предположить, что кто-то когда-либо ему врёт. Дис провела большую часть своей молодости, либо вытаскивая их задницы из передряг, либо подставляя их ради собственной выгоды, потому что им нужно было понять, что ей нельзя перечить.

Она очень любила своих братьев, но это не значило, что они переставали быть полнейшими идиотами.

Быть одним из немногих здравомыслящих в семье – возможно, второй после Фили, если он научится говорить «нет» своему брату, – означало, что её работа – следить за всеми. Конечно, Дис делала это весьма тонко, потому что её брат и кузены были гордыми гномами, также смехотворно чувствительными, и сколько шуму они бы подняли, если бы знали, что она для них сделала. Так что из уважения к их гордости (и чтобы спасти себя от их нытья) она действовала на заднем плане; разыгрывая роль бедной овдовевшей принцессы, полностью зависящей от своего брата. Но на самом деле она была той, кто перерезал горло их врагам и выбрасывал их тела в реку, и именно она убедилась, что её глупое потомство не окажется в тюрьме.

Но эта проблема… да, на этот раз Дис придётся приложить больше сил, чем обычно.

– На что ты смотришь?

Дис подняла взгляд от письма, написанного Оином, и встретилась с тёмными глазами одной из самых прекрасных гномок в этой горе.

– Оин прислал мне письмо, касающееся моего дорогого старшего брата. Видимо, Торин окончательно спятил и предложил брак одному из членов Компании.

Суна, жена её родственника Глоина и одна из немногих гномов, компанией которых Дис наслаждалась, подняла свои светлые брови.

– О, и кто этот неудачливый гном, который захватил внимание нашего драгоценного короля?

– Он не гном, а хоббит, – ответила она, сжимая губы и постукивая длинными ногтями по мраморному столу. – Бильбо Бэггинс из Шира. Он их взломщик и тот, кто обеспечил гибель Смауга.

– Хоббит? Я думала, что они никогда не покидали свои земли, – прокомментировала Суна, моргая своими большими глазами.

Для Суны это означало удивление и даже шок.

– Этот покинул, вероятно, – ухмыльнулась принцесса, бросив письмо на стол и откинувшись на спинку стула.

Из всех возможных результатов, которые она предсказала для этого квеста, влюблённый Торин не был одним из них. В худшем случае Дис думала, что потеряет члена семьи или – не дай Махал – своих сыновей и брата. Она надеялась, что они преуспеют, конечно, но не очень верила в планы Торина. Но это? Это было последнее, чего она ожидала, когда её брат и сыновья отправились домой, чтобы освободить его от Смауга.

– Ты расстроена, – заметила Суна, наклоняя голову в сторону, из-за чего масса её белокурых косичек перевалилась через плечо. – Почему? Потому что твой брат влюбился без твоего разрешения? Или потому, что ты впервые в жизни должна поделиться им с кем-то ещё?

– Ни то, ни другое. Я раздражена, потому что я не знаю этого хоббита, – ответила Дис честно, потому что Суна заметит, если она будет лгать. – Кто он? Почему он присоединился к путешествию? Какова его семья? Каковы его корни? Что он надеется получить от этого брака? Этот Бэггинс мне незнаком, и мне это не нравится.

Прекрасная гномка ухмыльнулась. Этот жест заставил её челюсть выделиться и ещё больше подчеркнуть полные губы. Дис знала, что по-своему привлекательна, но она и близко не стояла с женой кузена. Суна была классической гномьей красавицей от густых волос до большой груди. Почему она выбрала Глоина из всех гномов, Дис так никогда и не поймёт.

– Ты слишком подозрительна и недоверчива, – прокомментировала Суна, потому что она также была грубее своего мужа и имела такой же такт, как и Торин. – Твой брат – взрослый гном. Я уверена, что он может выбрать супруга, который не ударит его в спину в первую брачную ночь.

– Торин никогда не заподозрит, что кто-то, кому он доверяет, предаст его, – покачала головой Дис, потому что знала своего брата лучше, чем кто-либо из ныне живущих. Единственный, кто мог соперничать с ней, - Фрерин, но его давно не было на этой земле. – Он кажется грубым и холодным, но у него мягкое сердце, которое убьёт его в скором времени.

Суна всё ещё не выглядела обеспокоенной.

– Это не значит, что он совершает ошибку. Что, если этот хоббит честно любит Торина? Что тогда?

У неё не было ответа на это. Торин всегда ясно давал понять, что его жизненная миссия – быть королём и ничто не помешает ему вернуть себе право первородства. Для него было неестественно внезапно заявлять, что он нашёл своего Единственного и собирался жениться. Никто не мог так легко или быстро изменить своё мнение, если их не обманули.

«Но… ты не ожидала так быстро влюбиться в Вилина», – голос, подозрительно похожий на Фрерина, прошептал ей в голове.

Это поставило Дис в тупик.

– Почему бы тебе не подождать с наймом убийц? По крайней мере, пока мы на самом деле не встретимся с этим хоббитом, – разумно предложила Суна. Она была так практична во всех отношениях. Спасибо, Махал, что Глоин женился на ней. – Мы ещё даже не уехали в Эребор.

– Верно. Начните подготовку как можно скорее, – приказала Дис, откинувшись на спинку стула и снова взяв смятое письмо. – Скажи им, что мы должны уйти до конца недели. У меня есть новый брат, которого нужно поприветствовать и принять в семью.

***

Бильбо проснулся от симфонии знакомых голосов.

– …нужно, чтобы я его осмотрел, Торин! Может быть, с ним что-то не так…

– …сказал тебе, что он болен! Что ещё тебе нужно знать…

– …дайте ему поспать; он явно нуждается в этом…

– …ночные кошмары благодаря этим призракам…

– …отступление началось, и Даин ждет нас…

– …мы пока не можем перемещать Бильбо! Посмотри на него…

Бильбо медленно открыл глаза и моргнул несколько раз, пытаясь понять, что происходит вокруг. Его голова больше не болела так сильно, как раньше, чего не скажешь о его теле. Он был в маленьком лагере на импровизированной кровати, завёрнутый в знакомое пальто. Тёмное небо показало, что, очевидно, была ещё ночь, и ему не нужно было оглядываться, чтобы узнать, что он снова со своими гномами.

Несколько мгновений Бильбо просто лежал и вслушивался в спорящие голоса. Какая-то часть его задавалась вопросом, возможно ли, что он снова спит, но большая его часть была просто раздражена. Не могли бы они оставить его отдохнуть и потенциально умереть вместе со всем миром?

– Какая невоспитанность, – пробормотал хоббит, потирая глаза одной рукой, а другой поднимаясь. Он покосился на поляну, заполненную его друзьями, пока его глаза не встретились с раздражённым Торином. Когда он увидел, что Бильбо не спит, выражение его лица стало беспокойным.

– Ты проснулся, – заявил очевидное гном, привлекая всё внимание к хоббиту.

– Бильбо!

– Взломщик!

– Он проснулся!

– Почему ты оставил нас?!

– Ты маленький дурак! Никогда не делай этого снова!

Бильбо пискнул, когда Ори и Кили обрушились на него. Его избитое тело жестоко протестовало, когда он был раздавлен бронёй и немалым весом гномов, практически сделанных из камня. Ему не пришлось долго страдать, так как они были оттащены Двалином.

– Дураки! Вы пытаетесь добить его?! – прогремел целитель, когда он пробился сквозь толпу на сторону Бильбо. – Отойдите от него, или я перемешаю ваш табак с сорняками!

– Как всегда, раздаёшь приказы, – пробормотал хоббит со слабой улыбкой.

Оин обернулся и уставился на него горящими, как угли, глазами.

– Ты не можешь так говорить! Ты, маленький поганец, ты знаешь, как близок к смерти в этот самый момент?!

Бильбо медленно кивнул, потирая грудь.

– Да, я знаю. Саурон не был хорошим хозяином. Его призраки были ещё хуже.

Оин закрыл глаза, и его лицо стало совершенно белым. Рядом с ним Двалин потер лоб, а Ори прикусил нижнюю губу, пока она не начала кровоточить.

– Прекрати кусать губу, – приказал он молодому гному. – Двалин, заставь его прекратить это. Где его братья, когда они так нужны?

– Мы здесь, взломщик, – ответил Нори откуда-то сверху. Хоббит откинул голову назад и обнаружил, что вор сидит на небольшом утёсе над ним. Бильбо приветственно помахал гному.

– Как ты туда попал? – спросил хоббит, моргая.

– Не обращай на него внимания, – сказал Оин, опускаясь на колени рядом с ним. Он осторожно наклонил лицо Бильбо назад, пока их глаза не встретились. – Бильбо, как ты себя чувствуешь?

– Больно. Устал. Смущён, – перечислил он, пожимая плечами. – Где мы?

– В нашем лагере. Мы ждём возвращения Даина и других, – ответил Бофур, присоединившись к Двалину, нависшему над ним. Позади шахтёра хоббит заметил Дори и Бомбура, которые наблюдали за ним издалека с явным беспокойством. За ними Торин спорил с Балином, Бифуром и Фили. Несколько незнакомых гномов тоже задержались; одетые в железную броню, которая помечала их как солдат Даина.

– Тебе нужна вода и еда, – заметил Оин, держа хоббита за запястье, чтобы проверить пульс. – Двалин, иди, принеси мне воды. Бомбур, нам нужен бульон. Куда ушёл Гэндальф?

Бофур указал куда-то назад.

– Он с Даином и Трандуилом. Зачем? Он тебе нужен?

Оин кивнул, глядя в глаза Бильбо.

– Да. Найди его и скажи, чтобы он вернулся сюда. Мне нужна его помощь.

– Я не думаю, что он сможет мне помочь, – сказал Бильбо целителю, осторожно освободив своё запястье, чтобы надёжнее обернуть тяжёлое пальто вокруг своих плеч. – Саурон забрал часть моей души. Я не думаю, что кто-то может исцелить это.

Оин усмехнулся, взяв чашку воды у Двалина.

– Ну, это мы ещё посмотрим. Выпей пока. До дна.

Бильбо сделал, как сказали, и проглотил холодную воду. Когда он закончил, то вернул чашку целителю и скользнул обратно в свою импровизированную кровать.

– Могу ли я снова заснуть? Я устал.

Оин кивнул, когда его глаза потемнели, а губы сжались в тонкую полоску.

– Да, мы разбудим тебя, когда бульон будет готов.

Хоббит кивнул, закрыл глаза и вернулся в мирную темноту.

***

В следующий раз, когда он проснулся, то увидел Кили рядом с собой.

– Привет, – поприветствовал принц, который растянулся рядом с ним на подстилке и наполовину поделился одеялом. – Ты проснулся?

– Я проснулся? – переспросил Бильбо, повернув голову в сторону, чтобы встретиться глазами с гномом. – Я чувствую себя бодрствующим. Это считается?

Кили ухмыльнулся, и взгляд осветил его лицо, как восходящее солнце. В груди Бильбо вспыхнуло что-то тёплое при виде этой улыбки снова.

– Это важно. Тебе очень больно?

– Немного, – признался он, обдумывая вопрос. – Не как рана от битвы. Я просто чувствую слабость, усталость и боль.

Кили кивнул и придвинулся ближе, словно кошка, пытающаяся согреться.

– Почему ты ушёл без нас? – тихо спросил принц, глядя на хоббита сквозь растрепанные тёмные волосы.

– Я должен был уничтожить кольцо, – тихо произнёс Бильбо. – И я не хотел подвергать опасности никого из вас своей миссией. Это было моё бремя, и только я должен был его нести.

– Я бы хотел, чтобы ты перестал пытаться защитить нас от всего, – вздохнул принц, уткнувшись лицом в плечо Бильбо. – Разве ты не хочешь жить?

– Дело не в том, что я не хочу жить, – ответил он, изо всех сил пытаясь найти правильные слова, чтобы объяснить свои чувства. – Кили, ты должен понять, что я старый хоббит. Я уже прожил свою жизнь, и это было довольно хорошо, учитывая все обстоятельства. Хотя я выгляжу молодо снаружи, помни, что я старый хоббит. Но ты и другие? Вы заслуживаете шанса испытать жизнь больше, чем хоббит, который пережил своё время. Вот почему я готов так легко умереть за тебя и остальных.

Кили нечего было сказать по этому поводу.

– Я всегда хотел, чтобы ты и Фили жили, – признался Бильбо, вспоминая все свои годы сожалений и гнева. – Даже больше, чем я хотел, чтобы жил Торин. Твой дядя, по крайней мере, прожил жизнь, не ту, которую я хотел для него, но долгую. Но вы двое? Вы не получили этот шанс. Вы умерли до того, как получили шанс стать гномами, какими должны были быть.

– Я не так молод, Бильбо, – раздражённо вздохнул принц, что испортило все его аргументы.

– Твой дядя сказал мне, что вы оба считаетесь подростками по стандартам гномов. Фили даже не достигнет совершеннолетия ещё три года, – мягко упрекнул хоббит, слегка потянув за волосы, щекочущие челюсть. – Поверьте мне, вы двое очень молоды.

– Это всё ещё не оправдывает твою смерть, – парировал Кили, но в его голосе не было настоящего гнева. – Твои письма… Это всё правда? Всё, что ты написал?

Бильбо пожал плечами.

– Вероятно. Я действительно не помню, чтобы писал письма, но если бы я это сделал, я сомневаюсь, что солгал бы в них.

– Ты сказал Оину, Балину и Ори, как они умрут, – признался Кили. – Глоин, Дори и Двалин пришли в бешенство, когда узнали. Я не думаю, что Двалин выпустит Балина из поля зрения дольше, чем на час.

– Он просто драматизирует, – заявил Оин, присоединившись к ним со свободной стороны Бильбо. Он сел и помахал хоббиту. – У меня есть отвар для тебя. Кили, будь полезным и помоги ему.

С помощью друга хоббит сел и медленно выпил миску с бульоном, который целитель всунул ему в руки. Когда он это сделал, то почувствовал себя лучше и спокойнее, чем раньше.

– Неплохо. Что ты сюда положил? – спросил Бильбо, растирая свои больные локти и запястья.

– Несколько трав. Они помогли?

– Немного, – признался Бильбо, оглядывая лагерь и обращая внимание на то, чего раньше не замечал. – Почему все меня избегают? Они всё ещё злятся на меня за то, что я ушёл?

– Нет, дядя сказал им не толпиться, – ответил Кили, прислонившись к нему безо всякого ощущения границ. – Он не хочет давить на тебя, потому что ты всё ещё болен.

Бильбо усмехнулся.

– Я не какой-нибудь увядающий цветок, который сгорит и умрёт от слишком большого внимания. Скажи ему, чтобы он перестал быть таким параноиком. Нет, подожди, я сам ему скажу. Где он?

– Наблюдает за тобой через весь лагерь, как шпион, – прямо ответил Оин, указывая рукой направо безо всякого стыда.

Бильбо и Кили повернулись как один и обнаружили Короля-под-Горой, прислонившегося к валуну и скрестившего руки на груди. Гном не отвёл взгляда, даже когда тройка развернулась к нему.

– Ма говорит, что именно поэтому другие ему не доверяют. Потому что он делает такие вещи, – доверительно сообщил Бильбо принц, качая головой с явной жалостью.

Хоббит вздохнул и показал двумя пальцами, чтобы король подошёл. Торин сделал так, как просили, не задумываясь, и вскоре навис над тремя гномами.

– Бильбо, как ты себя чувствуешь?

– Устал, болен и раздражён. Я бы хотел, чтобы ты перестал обращаться со мной, как будто я собираюсь развалиться, – проворчал он.

Брови Торина исчезли где-то в его растрёпанных волосах.

– Ты упал в обморок по дороге сюда.

Бильбо моргнул.

– Что я сделал?

– Да. Мне пришлось нести тебя к лагерю, – нахмурившись, объяснил король. – Ты не помнишь?

– Нет, – ответил он прямо.

Торин нахмурился.

– Фили упомянул, что у тебя были проблемы с воспоминаниями. Оин, что ты думаешь?

Целитель пожал плечами.

– У меня есть теория, но я не буду знать наверняка, пока Гэндальф не доберётся сюда.

– Мы скоро уходим? Мне не нравится это место, – сказал Бильбо, изучая мёртвую местность вокруг них. Вдалеке он мог видеть Мордор, но не Чёрные Врата или армии, которые всё ещё сражались там. – Где мы?

– Окрестности Дагорлада, – ответил Кили, указывая на каменистую и унылую местность.

– Мы уйдём, как только Даин вернется, – пообещал Торин, слегка прищурившись. – Ты сможешь продержаться ещё немного?

– О, не будь таким драматичным, Торин, – упрекнул Бильбо, закатывая глаза и падая обратно в импровизированную кровать.

Лицо Торина смягчилось в лёгкой улыбке. Когда Оин заметил выражение лица своего двоюродного брата, то фыркнул, поднялся на ноги и пробормотал что-то Кили на кхудзуле. Что бы это ни было, принц рассмеялся и вскочил на ноги со всей той легкостью, которая исходила от юности, когда Торин закатил глаза.

– Да, да, смейся, старый козёл, – огрызнулся король, слегка ударяя племянника по ноге, когда проходил мимо. – Теперь убирайтесь отсюда.

– Ты старше меня! – напомнил Оин со смешком.

Торин просто показал ему грубый жест рукой в ответ.

– Что он сказал? – поинтересовался хоббит.

– Ничего, что стоило бы повторять, – ответил гном, повернув свои яркие голубые глаза к взломщику. – Бильбо… Нам есть о чём поговорить. О многом, правда, но я не знаю, с чего начать.

– Ну, почему бы мне не начать вместо тебя? – предложил хоббит, слегка улыбаясь. – Я даже начну с чего-то лёгкого ради тебя.

Король покосился на него.

– Я не знаю. Я чувствую, что то, что ты определяешь как простое, было бы безумным для кого-то в здравом уме…

– Не будь глупым, – упрекнул хоббит с лёгкой улыбкой. – Всё, что я хочу знать, это то, почему ты пропустил одну из своих бусин?

***

Chapter Text

Пустая надежда хуже страха. Надеждами зимой не согреешься.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Торин застыл.

– Что?

– Бусинки в твоих волосах, – объяснил Бильбо, указывая на свои косы. – Тебе не хватает одной.

Торин продолжал смотреть. Его лицо перешло от шока к ужасу и к тому, что хоббит не мог определить. Гном вздохнул глубоко, и его широкие плечи опустились.

– Ты носишь одну из них в своих волосах.

– Я? – повторил Бильбо, дотронувшись до своих волос, чтобы найти эту бусину. – О, ты прав. Я… я забыл об этом тоже?

– Да, – подтвердил король, его губы скривились, и он нахмурился.

Бильбо застонал и резко потёр лицо обеими руками.

– О, Торин, прости. Кажется, я забыл всё важное.

– Не всё. Ты помнишь нас и помнишь наше путешествие. Остались маленькие детали, над которыми мы можем поработать, – мягко заверил гном.

Бильбо взглянул на короля между пальцев.

– Но я забыл что-то важное, не так ли?

Торин пожал плечами.

– Это не имеет значения. У нас есть более насущные вопросы, о которых стоит поговорить. Письма, которые ты оставил каждому из нас… Это всё правда?

– Полагаю, что так. Если бы я оставил вам письма, рассказывающие мою историю, я бы ничего не пропустил, – подтвердил Бильбо, опустив руки на колени. – Что там было? Что я рассказал?

– Ты написал о последствиях моего безумия, – ответил король, его лицо помрачнело, а глаза заледенели. – Как это привело не только к моей смерти, но и к смерти моих драгоценных племянников. Ты написал о годах после того, как вернулся в Шир и написал свою историю. Ты… Ты даже написал о своём горе и сожалениях. О годах, которые ты провёл в трауре по… по мне.

Бильбо кивнул и одарил своего спутника хрупкой улыбкой.

– Я очень долго скорбел о тебе и о мальчиках. В конце концов я продолжил свою жизнь, но страдания никогда не прекращались. Это было похоже на старую рану, которая зажила, но никогда не исчезала.

Торин выглядел так, словно слова нанесли ему физический удар.

– И ты держал это в себе всё это время…

– Ну, я едва ли мог сказать тебе, когда мы впервые встретились, – заметил хоббит, ухмыляясь. – Ты бы счёл меня сумасшедшим и отказался бы нанять меня.

– Я бы всё равно нанял тебя, – отрицал гном, качая головой. – Я бы просто повнимательней присмотрелся к тебе.

Бильбо хотел быть удивлённым этим, но у него не было на это сил.

– Нам нужно поговорить о твоих крайне низких стандартах для новобранцев.

– Конечно. Мы можем сделать это, когда поговорим о полном отсутствии инстинкта самосохранения у тебя, – отбил король.

Бильбо фыркнул и упрямо поднял подбородок.

– Я видел, как ты и мальчики умирали. Прямо передо мной. Не хотелось бы пережить такой опыт снова.

Торин сжал челюсть.

– Нет, но мы бы не испытали радость от того, что ты умрёшь. Почему ты ушёл без нас? И не говори, что это было потому, что ты пытался защитить нас или помочь мне…

– Не по этой причине, – успокоил хоббит, кивая. – Перед уходом мне приснился сон о Сауроне. Это очень напугало меня, поэтому я решил, что пришло время уничтожить кольцо как можно быстрее. Это был мой единственный шанс, поэтому я ушёл, пока вы все были ранены.

Торин слегка расслабился.

– Ну, это утешительно. Ты бы сказал нам правду, если бы мы не пострадали?

– Не знаю, – честно признался Бильбо. – Наверное, нет. Я сделаю что угодно, чтобы защитить всех вас, помнишь?

– Мы избавимся от этой привычки, – пообещал король, указывая на него.

Бильбо ухмыльнулся.

– Удачи с этим. Что ещё говорилось в моём письме?

Торин, казалось, задумался об этом на мгновение, прежде чем его лицо внезапно стало мягким и уязвимым.

– Ты… Ты сказал, что любишь меня. Это правда?

– Да, – сразу ответил Бильбо без тени стыда, потому что он уже давно прошёл точку смущения. – И это никогда не изменится. Ты всё ещё заботишься обо мне?

Король кивнул, окинув его взглядом, как будто это был самый глупый вопрос в мире.

– Да. Так будет всегда.

– Хорошо. Тогда мы можем двигаться дальше, – решил хоббит, твёрдо кивая.

Торин продолжал смотреть на него; выражение его лица застыло где-то между усталостью и истерическим смехом.

– Ты… Ты никогда не перестаёшь меня удивлять. Не думаю, что когда-нибудь пойму, как работает твой разум.

– Хорошо. Это значит, что нам никогда не будет скучно друг с другом, – поддразнил Бильбо с ухмылкой.

Торин фыркнул и рассмеялся. У короля был довольно нелепый смех, который портил образ героя, которым мечтал быть Торин.

– Могу я теперь поговорить с другими? Или ты всё ещё думаешь, что я слишком хрупок, чтобы справиться с ними? – спросил хоббит.

– Полагаю, я не могу остановить тебя? – ответил король гномов, протягивая руку и осторожно поправляя пальто вокруг плеч Бильбо. – Но не удивляйся, если некоторые из них будут игнорировать тебя. Мы все были в какой-то степени затронуты твоим отъездом. Просто некоторые более злые и ранимые, чем все остальные.

Бильбо оглядел лагерь.

– Я понимаю. Я сделаю это как-нибудь.

– Дать тебе совет? Не пытайся умереть за нас, – сказал Торин, поднимая черные брови. – Снова.

***

Первым, кому Бильбо принёс свои извинения, был, как ни странно, Даин.

– Взломщик! Я должен с тобой кое-что перетереть! – выкрикнул гном, когда он вошёл в лагерь со своими солдатами и Гэндальфом.

Даин стащил свои перчатки и бросил их в лицо Двалина, когда гном попытался встать, чтобы остановить его. Когда Глоин попытался схватить его за руку, то он легко вывернулся и повалил кузена лицом в землю.

Торин застонал.

– О, Махал. Они должны придумать что-то получше, чем пытаться схватить Даина. Он лучший воин в Железных Холмах.

– Это было очень неловко, – согласился Бильбо, когда лорд-гном остановился перед ним. – Даин! Как приятно снова тебя видеть!

Даин нахмурился. Конечно, это был впечатляющий хмурый взгляд, но у Торина он был намного хуже, поэтому хоббит не испугался.

– Взломщик, я предупреждал тебя раньше о причинении вреда Торину?

– Хм. Я смутно помню этот разговор. Я также помню, что ты был намного выше, – прокомментировал Бильбо, почёсывая локоть.

Хмурый взгляд Даина становился всё глубже и ещё больше выделял его шрамы.

– Ты пытаешься рассердить меня?

Бильбо удивлённо моргнул.

– Ты хочешь сказать, что сейчас не сердишься?

Торин спокойно закрыл хоббиту рот рукой.

– Даин, если ты здесь, чтобы угрожать Бильбо от моего имени, тогда я предлагаю тебе сейчас же развернуться и уйти. Достаточно того, что Дис будет допрашивать его, когда они встретятся. Мне не нужно, чтобы ты делал то же.

– Слишком поздно. Я уже угрожал ему, – прорычал гном, сверкая голубыми глазами. – Я сказал тебе, что произойдет, если ты причинишь ему какой-либо вред. Теперь пришло время расплаты.

Бильбо схватил руку Торина, когда король напрягся рядом с ним.

– Я не помню твоих точных слов, но я верю, что были задействованы сломанные кости.

– Даин… – Торин зарычал.

– Я обещал дважды сломать каждую кость в твоём тощем теле, – согласился Даин, игнорируя своего кузена. – Вставай, чтобы я мог выполнить это обещание.

– Попробуй, и я сломаю тебе челюсть, – предупредил Король-под-Горой.

– Ты очень расстроился из-за моих действий, – заметил хоббит, задумчиво кивая. – Я не виню тебя. Мне поможет, если я скажу, что сделал это всё ради защиты Торина и всех остальных?

Даин задумчиво склонил голову на бок.

– Не знаю. Ты уничтожил кольцо, как и планировал?

– Нет.

– Тогда это не поможет.

– Даин, убирайся отсюда, или я скажу двоюродной бабушке Катле, что ты угрожаешь моему Единственному, – поклялся Торин.

Гном-лорд бросил на брата тёмный взгляд.

– Низкий удар, кузен.

– Даин, я понимаю, почему ты так злишься, – сказал Бильбо, прерывая двух гномов, прежде чем они могли начать привлекать более страшных родственников в качестве угроз. – Я причинил боль Торину и всем остальным своими действиями. Я это понимаю, и я сожалею об этом. Но если бы я мог дать им шанс на жизнь, свободную от войны, смерти и потерь, я бы сделал это. Даже если это будет стоить мне жизни.

Даин покачал головой; он ещё больше взъерошил свои грязные косы, и его угрюмость усилилась.

– Ты маленький дурак. Разве ты не понимаешь, что жизнь ничего не стоит, если рядом нет никого?

Прежде чем Бильбо успел ответить, гном развернулся и ушёл.

– Ну, это было неприятно, – заметил он, моргая несколько раз.

Торин усмехнулся.

– Ты думаешь, что это было плохо? Посмотри, кто сейчас подойдёт.

Бильбо осмотрел лагерь, пока его глаза не встретились с каменисто-серыми. Он сразу почувствовал, как его живот сжался в узел, когда его самый старый друг двинулся к нему с грозовыми облаками, следовавшими за ним.

– Гэндальф! Как… приятно видеть тебя. Здесь. С нами.

– Бильбо Бэггинс, – приветствовал волшебник громовым голосом, останавливаясь перед хоббитом и гномом. – Пришло время для тебя и меня провести разговор, который давно назрел.

Бильбо покосился на надвигающуюся фигуру.

– Я не уверен в этом. Каковы мои шансы выйти из этого разговора целым и невредимым?

– Малы, – прорычал волшебник, сжимая свой посох. – И становятся всё меньше.

– Можем ли мы отложить эту дискуссию на другой раз? – задумался Торин, поднимаясь на ноги. – Теперь, когда вы все вернулись, нам пора уйти, прежде чем Саурон отправит свою армию за нами.

Гэндальф не выглядел так, как будто он согласен с этой идеей, но не протестовал, когда король отошел. Бильбо подождал, пока гном не исчезнет, прежде чем оглянуться на волшебника.

– Прежде чем ты начнешь кричать на меня, я хотел бы предупредить тебя, что сейчас я не совсем в себе. Тебе было бы лучше подождать, когда все воспоминания вернутся.

– Я не собираюсь орать на тебя, – отрицал волшебник с недовольным лицом. – Я просто хочу знать, почему ты не пришёл ко мне раньше со всем этим. Я бы помог тебе, Бильбо. Тебе не пришлось бы терпеть это в одиночку!

Бильбо энергично покачал головой, а затем сразу же пожалел об этом, так как у него снова усилилась головная боль.

– Нет. Настала моя очередь нести это бремя, Гэндальф. В прошлый раз ты и мой племянник взялись за кольцо и заплатили цену, которая пришла с ним. Между тем я ничего не делал, кроме как прятался в безопасности в Ривенделле. Это путешествие давно пора было совершить.

Лицо Гэндальфа смягчилось. Прежде чем он успел моргнуть, волшебник упал на колени и схватил его за руки.

– Бильбо, ты не можешь так меня оберегать, исходя из воспоминаний прошлой жизни. Я ничего не сделал в этой, чтобы заслужить такого отношения.

– Я помню их. Этого достаточно для меня, – сказал хоббит, пожав плечами. – Я и не разрушил кольцо, – тихо признался Бильбо, глядя на их соединённые руки. – Я сделал всё ещё хуже. Я вернул Саурона обратно, и теперь он знает всё, что должно произойти. Он… Он забрал часть моей души. Сказал, что единственный способ для него умереть, – если умру я.

Гэндальф выругался, из-за чего от них в удивлении отступили несколько гномов. Глядя на волшебника, хоббит увидел тот самый огонь в глазах, которого он не видел с тех пор, как Фродо был ранен одним из назгулов. Как ни странно, это подарило ему надежду. Ведь его племянник в конечном итоге выжил.

– Мы увидим, кто умрёт, а кто будет жить в конце, – прогрохотал волшебник, воздух вокруг него потрескивал от магии. Бильбо надеялся, что его волосы не загорятся. – Пока сосредоточься на своих ранах. Когда я вернусь, я ожидаю, что ты будешь таким же здоровым, каким был, когда мы впервые встретились.

– Когда ты вернёшься? Куда ты идёшь? – спросил Бильбо, когда волшебник поднялся на ноги.

Гэндальф сверкнул ободряющей улыбкой, которая ни на йоту не успокоила бурю внутри хоббита.

– Я собираюсь навестить некоторых… друзей.

***

Chapter Text

– Это гундабадские варги. Они догонят тебя!

– А это росгобельские кролики. Посмотрим, кто кого!

Гэндальф и Радагаст

***

Можно найти много применений имбирю.

Он может служить как пищей, так и лекарством, и даже приправой, если его правильно использовать. Он любил использовать его лучше всего нарезанным и заваривать, как чай. Он даже использовал имбирь, чтобы помочь своим животным, если они были больны, потому что магия была хороша и всё такое, но ничто не могло сравниться с простой и чистой силой земли. Единственным недостатком имбиря было то, что его было трудно вырастить. Лучше всего он рос в тёплых краях, а не в лесу. Он должен был постоянно держать его под прямыми солнечными лучами, если хотел, чтобы имбирь вырос и его запасов хватило на всю зиму.

– Себастьян, однажды мы найдём дом в более тёплом месте. Тогда мы сможем выращивать всевозможные растения, и нам никогда не придётся беспокоиться о том, что зима убьёт их, – сказал он своему другу, когда похлопал по грязи вокруг рассады, которую посадил.

Себастьян только посмотрел на него своими тёплыми и понимающими глазами. Животные были хороши в этом. Они понимали вещи намного лучше, чем смертные. Вот почему, когда ему был дан выбор, за кем присматривать, он сразу же выбрал землю и её детей. Олорин, Курунир, Моринехтар и Роместамо* могли сражаться за смертных и участвовать в их мелких спорах до скончания времен. Он был счастлив со своими грибами и кроликами.

Говоря об Олорине…

Он поднял глаза, когда его товарищ-волшебник, наконец, появился перед ним. Птицы рассказывали ему несколько часов назад о высоком и сером волшебнике, который ворвался в лес. Он задавался вопросом, сколько времени понадобится Олорину, чтобы найти его. Сам он никогда не умел ориентироваться в лесах, потому что ему всегда приходилось останавливаться и разгадывать загадки, которые любили шептать деревья.

Он никогда не решал их все.

Но теперь, несколько часов спустя, Олорин – или Гэндальф среди смертных, потому что его друг глупо думал, что из-за этого он может казаться более загадочным, – наконец предстал перед ним. Вся его одежда была в крови. Судя по запаху, это была не кровь животного или орка, и даже не смертного. На самом деле волшебник отчётливо пах кровью Курунира.

Да. Интересно.

– Чего ты хочешь? – спросил он, потому что такие вещи, как манеры, использовались только эльфами и Куруниром. – Если это снова о том дурацком кольце, то мне все равно. Я уже говорил тебе, что ты должен был толкнуть того смертного в вулкан, когда он отказался уничтожать кольцо. Это спасло бы твоих драгоценных смертных от большого горя. Это спасло бы тебя от большой скорби.

Олорин закрыл глаза и устало вздохнул.

– Я здесь не из-за Единого Кольца…

– Ты наконец-то сорвался и убил Курунира? Тебе нужна помощь, чтобы спрятать его тело? – безразлично спросил он, снова обращая внимание на свою землю. – Не то чтобы я мог винить тебя. Мы с Себастьяном никогда не любили его. Он пахнет гнилью. И ему нравится красть мои грибы, когда он думает, что я не смотрю. Ублюдок.

Олорин издал задыхающийся звук, который заставил Себастьяна фыркнуть от удовольствия.

– Я пришёл сюда не за этим.

Он кивнул и начал копать ещё одну ямку для следующего растения.

– Тогда зачем ты пришёл?

– Я… я пришёл просить об одолжении, – тихо сказал Олорин, и в его голосе прозвучала заминка, которую он не слышал веками. – Радагаст, мой старый друг… Мне нужна твоя помощь.

***

Гномы оказались достаточно эффективными в том, чтобы собирать лагеря в рекордно короткие сроки. Прежде, чем он понял, лагерь был разрушен и они покинули Мордор. Бильбо оказался между суетливым Оином, который не отпускал его локоть, и молчаливым Двалином, который всё время хмурился.

– Я могу ходить сам, Оин, – жаловался хоббит целителю в шестой раз за десять минут. – Ты можешь отпустить меня в любое время.

– Я знаю, что ты можешь ходить, – успокоил гном, ни на минуту не ослабивший свою хватку. – Я держусь за тебя на случай, если ты попытаешься сбежать с какой-нибудь сумасшедшей миссией мученика-одиночки. Снова.

Бильбо усмехнулся и повел рукой вокруг.

– Куда ты ожидаешь, что я уйду? Вернусь в Мордор?

– Ты уже сделал это однажды. Я бы не удивился, если бы ты сделал это во второй раз, – ответил целитель, бросая на него хмурый взгляд.

– В этом не было бы никакого смысла. У меня больше нет кольца.

– Где ты нашёл этот проклятый кусок зла? – удивился Оин, подняв густую бровь. – Он был у тебя до того, как ты присоединился к нам, или ты нашёл его позже?

– Позже, – ответил он, покачав головой. – Помнишь Мглистые горы? Я нашёл его в туннелях.

Рядом с ним Двалин вдруг издал шум, который звучал как сдавленный кашель. Это был первый намек на присутствие гнома, что Бильбо услышал за весь день.

– Что ты сказал? – воин захрипел, останавливаясь, хватая его за плечо и разворачивая хоббита к себе. – Где ты его нашёл?

– В Мглистых горах, – повторил Бильбо, моргая в замешательстве, прежде чем его мозг, наконец, понял, чем вызвано замешательство гнома. – О, это было в пещерах, которые мы нашли! Помнишь, когда ты потерял сознание и я сказал тебе, что это падающий камень? Так вот, я солгал. Голлум сделал это, и мне пришлось столкнуться с ним и забрать кольцо.

Двалин выглядел так, будто только что наблюдал, как Торин умирает снова и снова.

– Что?

– Что случилось? Почему ты так расстроен? – спросил Оин, косясь на воина.

– Ты был под моей защитой, когда нашёл его, – сказал Двалин, игнорируя целителя, продолжая смотреть на Бильбо. – Я должен был быть более внимательным и защитить тебя от него. О, Махал, я подвел тебя…

Хоббит усмехнулся и закатил глаза.

– Ты вряд ли бы смог защитить меня от чего-то, о чём ты не знал. Кроме того, у меня есть воспоминания о будущем, помнишь? Я бы нашел кольцо, так или иначе.

Двалин не выглядел успокоенным словами хоббита. Но прежде чем он смог погрузиться в пучину мрака и вины, Оин протянул руку через Бильбо и ударил воина по голове.

– Хватит, – приказал он своему кузену. – Мы не играем в игру: «Кто может погрязнуть в собственной жалости к себе и испытать вину больше всего»! Достаточно того, что я вынужден мириться с тем, что наш взломщик и король борются за титул; мне не нужно, чтобы ты участвовал в этом соревновании!

– Я думаю, что мы все можем с уверенностью сказать, что Торин всё ещё является бесспорным лидером, – прокомментировал Бильбо.

Двалин нахмурился и потёр голову.

– Я не задумываюсь…

– Не заставляй меня звать Балина, – угрожал старший гном.

Двалин тут же закрыл рот.

– На самом деле нет смысла останавливаться на этом, – утешил Бильбо, похлопывая своего друга по руке. – Что сделано, то сделано. Давайте просто двигаться дальше, хорошо?

Воин не выглядел так, словно собирался отпустить это в ближайшее время, но он освободил хоббита из своей хватки и присоединился к остальным гномам. Бильбо обменялся взглядами с Оином, прежде чем последовать за их упрямым другом.

Бильбо изо всех сил старался не отставать от гномов, когда они шли через пустынную землю из Мордора. Через некоторое время он заметил, что за ними идёт армия эльфов Трандуила, а следом – армии людей. Когда Оин заметил его взгляд, он начал объяснять, как им удалось создать армию за столь короткое время.

– Каждый из нас использовал часть нашей награды за путешествие, чтобы нанять людей, – сказал целитель, игнорируя шокированный взгляд Бильбо. – Глоин следил за этим, поэтому всё не закончилось тем, что мы разорили сокровищницу Эребора своими требованиями. Мы также использовали Гэндальфа, чтобы запугать их, чтобы они двигались как можно быстрее. За этим было так забавно наблюдать. Старый ублюдок может быть страшным, когда он захочет.

– А что насчёт Трандуила? Вы тоже заплатили ему?

– Нет, – ответил Двалин, присоединившись к разговору. – Он присоединился к нам, не потребовав награды. Я думаю, что твоя эльфийка как-то с этим связана. Когда мы нашли её и медведя, он разозлился. Никогда не видел, чтобы эльф так злился.

– Я никогда не думал, что статуя может даже чувствовать гнев, – признался Оин, почесывая бороду. – Хорошо, что его сын был там, чтобы успокоить его.

Бильбо вздохнул и кивнул.

– Я верю в это. Трандуил, может, и ненавидит чужаков, но он очень яростно любит свой народ. Видя, что Тауриэль – эльфийка, которую он должен защищать, – тяжело ранена, должно быть, он пришёл в бешенство.

– Да. Он скользкий старый змей, но, похоже, он заботится о своих, – сказал Двалин.

– Должно быть, он очень зол на меня за то, что я втянул её в это, – размышлял Бильбо, потирая лоб двумя пальцами. – Я не знаю, как я собираюсь встретиться с ним после всего этого.

– Тебе не обязательно видеть его, если ты этого не хочешь, – заверил Оин, похлопывая его по руке. – Тебе не нужно видеть никого, кто тебе не нравится.

– Мне очень нравится Трандуил. Меня просто заботит его непредсказуемая натура.

– Ну, тебе не стоит об этом беспокоиться. Ты не покинешь наше поле зрения весь следующий век, – пробормотал Двалин.

– Это твой тонкий способ намекнуть, что ты собираешься запереть меня в Эреборе? – пошутил Бильбо, поднимая брови.

Оин и Двалин фыркнули в унисон.

– Какая часть наших действий показалась тебе тонкой? – спросил целитель.

Бильбо моргнул.

– Что?

– Ты возвращаешься с нами в Эребор, где собираешься выйти за Торина и остаться там, где мы сможем защитить тебя, – наполовину приказал, наполовину сказал очевидное Оин, закатывая глаза. – Махал знает только, какой ещё вред ты можешь причинить сам себе, если останешься один…

– Это правда. Мы действительно не можем оставить тебя в одиночестве. Когда так происходит, ты ввязываешься в самоубийственную миссию, тебя берут в плен, а душу связывают с древним злом, – добавил Двалин, задумчиво кивая.

Бильбо не знал, что ответить на эти слова. Хоббит не знал, был ли он раздражён из-за того, что они не верили в его способность остаться в живых, или чувствовал глубокую любовь из-за их заботы. В конце концов, он решил, что это всё же любовь. Какое ещё чувство могло заставить его пойти ради них в Мордор?

– Мне всё ещё нужно вернуться в Шир, чтобы мои родственники знали, что я не мертв, – сказал хоббит. – Я также должен позаботиться о своем доме и имуществе.

– Мы все пойдём с тобой, – успокоил Оин. – Как только Дис прибудет, мы сможем на время оставить Эребор в её руках. Затем мы отвезём тебя обратно в твой Шир, чтобы забрать твой фарфоровый сервиз и материнские салфетки.

– Торин также должен получить разрешение на вступление в брак с тобой, – отметил Двалин. – Если он этого не сделает, я уверен, что тётя Арнд встанет из могилы, чтобы задушить его.

Бильбо поднял брови.

– Тётя Арнд?

– Мать Торина, – объяснил Оин.

– О, верно. Теперь я вспомнил. Он рассказал мне о ней, когда мы нашли её комнаты.

– Ну, по крайней мере, ты так много помнишь, – пробормотал Двалин.

В ответ Бильбо ударил его по плечу.

Бильбо смог походить сам по себе, пока не настал полдень. К тому времени его головная боль вернулась, и дыхание стало затрудненным. Когда Оин заметил, что он замедляется, он что-то выкрикнул Двалину на кхуздуле, в ответ младший гном только кивнул. Затем, прежде чем хоббит понял это, он оказался в массивных руках Двалина, как будто он был всего лишь ребёнком.

– Двалин! – вскрикнул он от удивления, инстинктивно схватив гнома за плечо. – Что ты делаешь? Поставь меня!

– Не могу. Приказ целителя, – ответил воин, ухмыляясь.

– Но я не ребёнок! Я должен быть тяжёлым! Поставь меня обратно, прежде чем напрягать себя!

Гном усмехнулся.

– Ты что, шутишь? Кили весил больше, будучи ребёнком, чем ты сейчас.

– Ты не можешь идти дальше, Бильбо, – заметил Оин, вступая в их спор. – У тебя нет сил для этого. Так что заткнись и позволь Двалину нести тебя.

Бильбо хмуро посмотрел на целителя, но не стал возражать. В конце концов, они оба были правы, хотя он не хотел этого признавать.

– Ты ужасно пахнешь. Кровью, потом и пеплом.

– Ты пахнешь ничуть не лучше, – возразил Двалин, сморщив нос. – Когда ты в последний раз мылся? Когда был в Эреборе?

– Не будь глупым. Это было до того, как меня схватили призраки, – ответил хоббит и продолжил игнорировать угрюмое выражение лица Двалина. – Кажется, им было всё равно, как я пахну; им было важно только то, чтобы я прожил достаточно долго, чтобы встретиться с их хозяином.

– Когда мы вернемся в Эребор, я сожгу твою одежду и брошу тебя в ближайший водоём, – поклялся воин, снова сморщив нос.

В ответ Бильбо снова ударил его в плечо.

Когда они, наконец, остановились на ночь, Бильбо оказался на руках у Дори, без единого слова со стороны Двалина. Затем, прежде чем он смог пожаловаться, что он не был предметом утвари или домашним животным, воин ушёл, а его брат занял его место перед ним.

– Добрый вечер, Бильбо, – небрежно поздоровался Балин, словно они только вчера видели друг друга, а не несколько месяцев назад. – Как ты себя чувствуешь?

– Отлично, я чувствую себя хорошо, – ответил хоббит, глядя на огромного гнома, удерживающего его. – Привет, Дори. Приятно видеть, что у тебя всё хорошо.

Дори нахмурился. Это выглядело не так угрожающе, как хмурое выражение лица Торина, но в нём была определенная доля разочарования, которое напомнило Бильбо о его матери, из-за чего он мысленно содрогнулся.

– Я не знаю, хочу ли я ударить тебя или обнять, – признался ткач, поставив хоббита на ноги. – Если ты ещё не получил ранения, это, вероятно, будет первым.

Бильбо осторожно сделал шаг назад и попытался спрятаться за Балином, не будучи слишком очевидным.

– Пожалуйста, не надо. Мне достаточно одного удара от Ори, спасибо.

– Не думаю, что Оин оценит, если ты усложнишь ему работу, – разумно заметил Балин, вытолкнув Бильбо вперёд из сомнительного укрытия. При всех своих дружелюбных и невинных манерах Балин мог быть таким же подлым, как и его младший брат. Бильбо начал подозревать, что Балин был тем, у кого Двалин перенял свои манеры.

Дори фыркнул и бросил свою сумку на землю.

– Оин сможет справиться с этим. Если он может одновременно управлять больными и кричащим Нори на пару с Ори, думаю, он справится с одним хоббитом.

– Если это поможет, мне жаль, что мне пришлось так вас всех оставить. Я не так представлял себе наше прощание, – признался Бильбо, кусая нижнюю губу и смотря на ткача.

Дори поднял серебряную бровь, когда опустился на колени и начал рыться в своей сумке.

– О, правда? Тогда это значит, что ты обещаешь больше не делать этого?

Бильбо прикусил губу ещё сильнее.

– Я не знаю, смогу ли я.

Ткач ничего не сказал, вытащив небольшой кожаный мешочек. Когда он, наконец, поднял голову, на его лице появилось каменное выражение.

– Это не очень хорошо. Обещай мне, или я закончу нашу дружбу здесь и сейчас.

Балин ахнул.

– Дори…

– Нет, не спорь со мной, Балин, – приказал гном, не отводя от хоббита зелёных глаз. – Мне достаточно сложно жить с кем-то вроде Нори, как своим младшим братом. Я постоянно волнуюсь, что он мёртв, или в тюрьме, или в какой-то опасности из-за своей собственной глупости. Я не добавлю к этому списку беспокойство за тебя, Бильбо.

Хоббит вздохнул и кивнул.

– Я понимаю. Мои действия были эгоистичными, даже если это было не то, что я намеревался. Я не сожалею о том, что спас вас всех, и никогда не буду этого делать, но мне жаль, что этим в конечном итоге разочаровал вас всех. Я никогда не хотел этого делать. Вот почему я не втягивал вас всех в это.

– Значит ли это, что с этого момента ты начнёшь думать о себе? – спросил Дори, его лицо не дрогнуло. – Что ты не будешь подвергать себя опасности?

– Я сделаю всё возможное, чтобы избавиться от этой привычки, – пообещал Бильбо, кивая головой. – Это займёт у меня некоторое время. Я не могу измениться в одночасье.

– Я и не ожидаю, что ты это сделаешь, – успокоил Дори, когда его взгляд потеплел. – Достаточно того, что ты готов попробовать. А теперь иди сюда и дай мне заплести твои волосы.

Бильбо моргнул.

– Что?

– Ты слышал меня. Я собираюсь заплести твои волосы. Они сводят меня с ума с тех пор, как мы тебя нашли, – объяснил ткач, жестом приглашая его сесть перед ним.

Хоббит обернулся к Балину в поисках поддержки, но тот только пожал плечами.

– Не смотри на меня так. Делай так, как он говорит. У тебя довольно грязные волосы.

– Никакой помощи. Никакой помощи, – пробормотал Бильбо, бросив на старого гнома обозлённый взгляд, когда он подошел, чтобы плюхнуться перед Дори. Как только он это сделал, то почувствовал, что гном начал развязывать несколько косичек, которые выдержали время в дороге и тюремное заключение.

Балин ухмыльнулся, когда сел напротив них и вытащил трубку из своей одежды.

– Я научился избегать сражений с Дори.

– Почему? – удивился хоббит, слегка вздрогнув, когда его волосы слишком больно потянули.

Позади него Дори фыркнул и ослабил хватку.

– Потому что он знает, что не стоит вставать между мной и моими братьями, когда я их ругаю.

Бильбо потребовалось время, чтобы понять слова Дори. Когда хоббит, наконец, это сделал, то всхлипнул и пробормотал что-то о пепле, который попал ему в глаза, осторожно протирая их запястьем. Дори и Балин ничего не сказали, но этого и не нужно было. Они оба уже сказали достаточно.

***

Chapter Text

Твоя душа - заброшенный дом, двери заперты, а за ними тёмные углы.

Джон Рональд Руэл Толкин

***

Дни шли быстро. Бильбо удивился тому, как быстро бежало время. Прежде чем он понял это, три дня прошли в мгновение ока. За это время он обнаружил, что его разум проясняется, а воспоминания возвращаются. Его головные боли начинают уменьшаться по мере роста его силы. Даже его аппетит вернулся, и он больше не нуждался в помощи при ходьбе.

В то время он также понял, что многие друзья избегали его.

Бофур, Глоин и Бифур, казалось, были вполне довольны, притворившись, что его не существует. Иногда хоббит замечал, что они наблюдают за ним, но они никогда не приближались к нему. Не нужно было иметь много ума, чтобы понять, что они всё ещё злятся на него.

– Я не знаю, как подойти к ним. Каждый раз, когда я пытаюсь, они уходят, – пожаловался он Балину на четвёртый день, когда они остановились на перерыв. – Как я должен извиниться, если они даже не хотят слушать меня?

– Дай им время. Твои письма и отъезд ошеломили нас всех, – утешал гном, массируя запястья. – Тогда, когда мы поняли, куда ты ушёл, мы столкнулись с возможностью твоей смерти. Вполне естественно, что они сердятся на тебя, потому что долгое время они были расстроены твоими действиями.

– Но ты воспринял всё это очень хорошо, – обвинил он с надутыми губами.

Балин рассмеялся.

– Бильбо, последние три луны я не знал, жив ты или мёртв. Найти тебя сейчас – больного, беспамятного и слабого – хватило, чтобы отпустить весь тот гнев, который я держал.

– Хотелось бы, чтобы другие поступили так же, – пробормотал он, сильнее кутаясь в плащ короля, который был всё ещё при нём. – Торин тоже не разговаривает со мной. Почему, как ты думаешь?

– Потому что это Торин? – ответил гном, закатывая глаза. – Он не очень хорошо выражает свои чувства словами, помнишь?

Бильбо не мог этого отрицать.

– Это всё ещё странно.

– Что именно?

– Что никто не спросил меня о будущем. Я думал, что вам всем будет любопытно.

Балин посмотрел на него из-под снежных бровей.

– Что ещё осталось рассказать? Ты рассказал нам о наших победах и неудачах. Ты написал о наших жизнях и даже рассказал некоторым из нас о нашей смерти. Что ещё ты можешь сказать нам?

– Полагаю, что больше ничего, – признал Бильбо. – Я просто… я не знаю. Думаю, я так долго создавал это в своей голове, что ожидал от всех большей реакции.

– О, это была большая реакция, – успокоил Балин, подмигивая. – Ты просто всё пропустил.

Бильбо задумался.

– Так ты… Мое письмо напугало тебя? Когда я упоминал о твоей смерти.

Балин усмехнулся и покачал головой.

– Вряд ли. Двалин воспринял эту новость тяжелее, чем я.

– Конечно. Ты его единственный брат, – напомнил Бильбо гному, закатывая глаза.