Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Chapter Text

Нечто ударилось о землю с громким звуком. Что это было? Плетённая из лоз сумка, дублёная и достаточно большая. Сделанная из растений и усиленная кожей гусениц, она была оптимальна для использования в суровых условиях. В лесах часто шли дожди, а пещера, в которой они жили, была сухой лишь иногда. Именно по этой причине места для отдыха были устроены немного в стороне. Иногда пещеру подтапливало, и кострище в центре становился совсем бесполезным. Всё ценное располагалось в местах повыше. Не то чтобы у них было много имущества.       

— Рейкор купил мою добычу, — произнёс он с гордостью.       

Из двух сосудов именно этот всегда был немного меньше, и это не изменилось со временем. На самом деле, разница в росте становилась всё более заметной — сосуд с изогнутыми рогами сейчас возвышался над своим братом на добрую ладонь. Близнецы или нет, они были далеко не идентичны. Рога меньшего были ровными, увенчивающимися лёгким сужением, в то время как у более высокого сосуда имелись неровные дуги, из-за чего рога выглядели более острыми.       

Жители близлежащего городка называли их «Серый» и «Синий» из-за цвета их любимых накидок. Они, однако, эти прозвища не жаловали, а потому не использовали в разговорах. Имена вообще не имели для них значения.       

— На что обменял?       

— На камни, которые тебе нравятся, — объявил сосуд пониже ростом, открывая сумку и протягивая с восторгом драгоценность. — И на кожу, вроде тех, что ты расшифровывал. Гордишься мной?       

— Местная популяция топтупов твои труды точно не оценила, — что за потеха. Он спрыгнул со своей импровизированной кровати, чтобы взять драгоценный камень, удивлённо повертев его в руках. — У этого цвет отличается от прошлых. Они были голубыми. А этот фиолетовый.       

— Знаю. Мне показалось, что этот красивее.       

— Так и есть, — согласился он. — Хотя, думаю, другие могли иметь большую ценность. Но он всё равно красивее. Покажешь кожу?       

Его брат порылся в сумке и вытащил свиток, сделанной из какой-то кожи. Тот был перевязан какой-то лозой и запечатан странным цветком. Сосуд взял его, присел рядом с незажжённым костром и начал с интересом рассматривать.      

 — Опять твоя странная магия?       

— Моей «странной магии» ты тоже мог бы научиться.       

— Я с тем же успехом могу продолжать пользоваться клыком.       

— Который на части разваливается. Не удивлюсь, если он совсем сломается.       

Клык, о котором шла речь, они нашли на одной из своих разведок. Он принадлежал какому-то очень крупному существу, название которого, впрочем, им было неизвестно. Что-то с когтями, зубами и крыльями.       

С ним им пришлось столкнуться вскоре после прибытия в дикие земли. Оно терроризировало близлежащую деревню, а меньший из братьев, обладающий достаточным безрассудством, верил, что может с этим как-то помочь. Битва вышла довольно трудной, им потребовалось некоторое время для решения проблемы: пришлось заманить существо в ловушку, а потом раздавить его отколотым от скалы камнем. Зуб был одним из их трофеев. И являлся любимым оружием меньшего сосуда.       

Более высокий из них, с другой стороны, обнаружил в себе склонность к «странной магии»… или, если более конкретно, к чему-то, называемому «Искусством Души», происходящему из диковинных земель. Он научился особенно сильному заклинанию, которое взрывалось и отбрасывало всё, что находилось поблизости. Ему не часто выпадала возможность использовать его, поскольку он, в отличие от брата, не имел тенденции «странствовать». Больше по душе ему приходились свитки, чтение и сортировка найденных вещей.       Его брат же действительно любил охоту.       

По правде говоря, меньший сосуд в одиночку собрал все их накопления. Даже если они не нуждались в пище (и были поражены, узнав, что для других жуков она была необходима), им всё ещё требовались материальные блага. Такие как свитки.       

А ещё им нужны были вещи для их периодически затопляемого дома-пещеры.       

Для пущей ясности, жилище это было довольно сносным: даже если во время дождя его слегка подтапливало, оно защищало от даже сильнейших ветров, а на стенах они начали вырезать важные напоминания. Отметки их роста, примерные даты линьки (которых у них было целых две!) и некоторые символы, которые им приглянулись.       

Прошло достаточно времени, чтобы пещера стала их домом, и лишь иногда они вспоминали сосуды и тени, оставленные позади.       

Лишь иногда они вспоминали о том дне, когда на маске более высокого из них появилась трещина, которая никогда не излечится до конца, даже после линьки.       

Лишь иногда они вспоминали, что им не хватает чего-то очень важного и что кто-то где-то очень в них нуждается.       

•·················•·················•

— Мы потеряли Айрина, ребята, — сказали им. Жук, который завёл разговор, был какой-то разновидностью осы, одиночкой, предпочитающим держаться в стороне от остальных.     

Он, как и многие прочие жители деревни, был путником из далёкой страны. Это была не столько деревня, сколько скопище жуков, съехавшихся из разных уголков мира в поисках места, где можно преклонить голову. Все здания состояли из дома сороконожки Рейкора да небольшого магазинчика, торгующего припасами. Владельцем его был Жаккард, воспитанный и красиво разговаривающий жук, который довольно многое знал о мире. Когда они были младше, Жаккард рассказывал им разные истории, некоторые из которых, насколько можно было судить, были абсолютной выдумкой. Его любимой темой было «опасное королевство шёлка», которое называлось Фарлум.       

Айрин был одними путешественников. Как и другая оса, чьё имя они не могли вспомнить, тот был здесь лишь гостем, не планирующим задерживаться надолго.       

Не было ничего необычного в том, что путники «терялись». Это было странным явлением, для которого у них не нашлось названия. Иногда они просто… утрачивали ощущение себя и уходили бродить по лесу, а потом их больше не видели. В редких же случаях некоторые из них становились агрессивными, и их приходилось усмирять. Меньший ростом сосуд делал это не раз, ведь был достаточно искусен в сражениях. Всегда было грустно, когда кто-то из «потерянных» совершенно дичал.       

Более высокий сосуд посмотрел на осу и махнул в сторону леса. Тот кивнул в ответ.       

— Да-а. Скрылся в темноте. Удивлён, что вы не встретили его по пути сюда, — прожужжал он.       

Самым поразительным, что они поняли, добравшись до деревни, была невозможность общения с её жителями. Сосуды говорили не так, как другие жуки. Они легко понимали друг друга, в то время как другие… не могли этим похвастаться.       

Жаккард научил их писать, что более высокому их них далось с лёгкостью (а тот, что был ниже, предпочитал свои мысли зарисовывать). Большую часть времени, однако, они общались просто через кивки, пожимания плечами и указаниями в нужном направлении. Этим легко можно было передать большинство сообщений, а письмо предназначалось для чего-то более важного, того, что нельзя передать лишь жестами.       

Некоторым путешественникам это казалось странным. Большинству нет. Немота была далеко не самой необычной приметой среди местных.       

У Рейкора, например, не было ног с левой стороны. Сороконожка лишь с половиной ног, безусловно, выглядела довольно странно.       

— Вы за припасами пришли? — более высокий сосуд кивнул. Оса посмотрел на его брата. — Не повезло, что кузнец не приехал в город. Хотел бы обновить оружие?       

Меньший сосуд слегка пожал плечами. Ему нравилось его снаряжение. Пусть гвоздь, возможно, и был бы лучше в традиционном понимании вопроса, он уже привык к весу клыка, да и тот прекрасно подходил для охоты.       

— Принёс что-то интересное или скоро собираешься на промысел?              

Более высокий из них лениво махнул рукой в сторону. Второе.       

— Я отправляюсь в путь завтра утром… но хотел бы обменять несколько стрел и мой второй лук на мясо, — сосуд с прямыми рогами возбуждённо закивал. — А? Тебе подходит? Тогда буду с нетерпением ждать.       — Ты бы неплохо управился с луком, — сказал он своему более высокому брату.       

— Может быть. Моё Искусство Души уже довольно неплохо, не вижу причин использовать что-то ещё.       

— Бывает так, что у тебя не хватает Души. Лук был бы хорошим запасным вариантом. Я добуду достаточно мяса.       

— Тебе просто нужен был повод поохотиться.       

— Сидеть в городе скучно. Не понимаю, как ты не сходишь с ума.       

— Да, я был благословлён всеми терпением и умом, выделенными на нашу семью, — ответил он, чересчур драматично пожав плечами.       

— Если подумать, путешествовать с такой огромной головой, как у тебя, было бы очень муторно.       

Он подпрыгнул на месте, развернулся и умчался в направлении леса. Более высокий сосуд смотрел ему вслед, а оса явно забавлялся.       

— Твой брат довольно занятой жук, — сказал он. — Ты из вас двоих кажешься более уравновешенным.       

Преуменьшение года.       

— Надеюсь, у него всё получится. Охотиться в этих лесах… впечатляюще. В них явно есть что-то необычное.       

Он поднял голову, чтобы посмотреть на осу. В лесу ему не виделось ничего «необычного». По сути, что бы там не говорил его брат, он предпочитал его городу. По большей части, это объяснялось тем, что ему не нравились оживлённые места, но он также находил удовольствие в шелесте листвы, звуках ветра и насыщенном запахе утреннего леса, когда солнце только начинало выползать из-за горизонта. Гораздо более спокойно, чем костры и свет светомушиных фонарей. Ему было абсолютно очевидно, что подлесок был безопасен, как дом. Ничто в этих лесах при всём желании не могло бы навредить его брату.       

Чего он не осознавал, так это то, что его брат и был странностью местных лесов. В конце концов, они были созданиями первозданной безымянной тьмы другого королевства.

•·················•·················•

Лук был коротким, сделанным из резного дерева, слегка хрипловатым, но рабочим. Оса предпочитал длинный лук, поэтому легко расстался с этим. Более высокий сосуд с интересом осмотрел его в угасающем свете солнца, а затем поднял, пробуя прицелиться. Потребуется практика, чтобы достаточно умело им пользоваться, но ему тяжело было отрицать ценность подобного приобретения на случай, если магия по какой-то причине его подведёт.       

— Я знаю, как делать наконечники, — заявил его брат. — Держу пари, Жаккард научит тебя, как балансировать стрелы. Надо его спросить.       

— Наверное. Хорошо было бы иметь больше, чем дал нам оса.       

— Почему ты не спросил, как его зовут?       

— Мы ни у кого не спрашиваем имена.       

Иногда другие представлялись им, но они сами никогда не интересовались первыми. Потому что у них самих не было имён. О, у них, конечно, имелись прозвища, но имена даёт тот, кто тебя любит в момент рождения, а у них были только они сами. Единственное, как к нему обращались в ранние моменты жизни — «ошибка». Воспоминание, встречающее его в каждом отражении, преследующее и сбивающее с толку. Каким образом он ошибся, просто пытаясь не дать своему брату упасть и травмироваться?       

Какое существо назовёт сострадание недостатком? Только чудовище.       

— Нам нужны камни, — постановил сосуд с изогнутыми рогами. — И ветки для древка.       

— Рядом с озером есть гладкие камни. Я могу набрать, если ты сам найдёшь палки.       

Он кивнул и посмотрел в сторону магазина Жаккарда.       

— Уже поздно. Попрошу его научить меня утром, а ветки наберу утром, до открытия магазина.       

— Хорошая мысль. Думаю, Здоровяк вернулся.       

Здоровяк был особенно крупным плотоядным насекомым, которое не разговаривало ни с кем из них. У него было множество ног и глаз, и оно большую часть времени не обращало на них никакого внимания. Путешественники, однако, не были настолько удачливы.       

Возможно, оно просто не находило пустоту аппетитной.

•·················•·················•

Крик скрутил пустоту, прошиб холодом всё тело и заставил сосуд с изогнутыми рогами выпрыгнуть из постели. С глухим стуком он упал на землю. Его брат справился куда лучше: он избежал падения, но шокировано замер в тревоге.       

— Это был один из нас.       

Похоже было, будто что-то умерло. Резкий жалобный визг, ужасный звук, пронзающий до глубины души. Последний вздох сосуда, взывающего о помощи откуда-то из глубин, сквозь связь, которую разделяли только они. Ему было больно. Ему было очень больно, и он нуждался в помощи.       

Годы. Прошли годы, с тех пор как они вспоминали об оставленных позади собратьях, но в этот единственный ужасающий момент напоминание вернулось приливной волной.       

— Снова в том месте. В темноте с костями.       

Некоторое время они оба молчали. Более высокий из братьев поднял голову и повернул её, будто прислушиваясь. Никаких новых звуков. Никаких ужасных воплей. Единственный крик, пробравший до глубины души.

•·················•·················•

Королевство по соседству. Место, где падает снег. Что это?       

Пергамент лёг на стол Жаккарда. Тот посмотрел на него и взял записку с любопытством.       

— Ты довольно рано. Да и с таким интересным вопросом, — жук, тем не менее, выглядел достаточно довольным. — Имеешь в виду Халлоунест? Проклятые земли Черва? То что там падает, это не снег.       

Не снег?       

Он уселся на прилавок, будто тот принадлежал ему, и Жаккард бросил на него равнодушный взгляд. Сосуд с изогнутыми рогами никак не отреагировал. Ему было известно, что жуку не нравилось, когда он так делал. Но если тот не хотел, чтобы на его прилавке сидели, что мог бы предложить стул.       Он с любопытством постучал по слову «снег».       

— Этим королевством правит великий Черв, принявший форму жука, подобно своим поданным. Его последняя линька лежит на краю королевства и распадается, как это обычно бывает. То, что ты назвал снегом — пепел, осыпающийся с огромного трупа.              

Оу, это было… неприятно.       

— Почему спрашиваешь об этом проклятом месте?       

Проклятом?       

Он указал на пергамент, Жаккард протянул ему перо.       

Родились там, в месте полном костей и тьмы. До того, как пришли сюда. Мы сбежали.       

— Ах. Бедняжки. Я помню, какими маленькими вы были, когда пришли сюда. С вашими родителями, наверное, случилось что-то ужасное, — он не знал. Он с ними никогда не встречался. — Что мы знаем о Халлоунесте, так это то, что раньше он процветал. У него не было отношений с другими нациями, но те жуки, которые направлялись туда, никогда не возвращались. Не имели причин. Лишь немногие уезжали, но даже они об этом королевстве отзывались высоко. Но недавно… ну… Несколько недель назад жук оттуда говорил о болезни и «Королевство проклято, Король потерпел неудачу», что бы это не значило. В этом месте ревностно охраняют свои секреты. Я, честно сказать, не бывал там никогда, больше не расскажу.       

Он побарабанил пальцами по столу и начал писать.       

Можно ли вернуться? Мы прошли через пещеру. Не думаю, что мы сможем найти её, даже если попытаемся. Мы точно не пролезем.       

— Их ворота открыты для путешественников, хотя, полагаю, только из внешних территорий? Столица там, вроде как, опечатана? Думаете туда вернуться? Вас здесь будет очень не хватать, тебя и твоего брата. Вы — светлое пятно каждом дне.       

Было приятно… и немного чудно, посколько они оба буквально состояли из тьмы. Они очень рано поняли, чем отличались от остальных жуков в деревне: сама их сущность была составлена из тени, из ночи. Но жуки здесь никогда не относились к ним как-то по-другому. Время от времени кто-то считал их странными, но такое обращение быстро пресекалось Рейкором и Жаккардом. Те были их семьёй, они будут скучать по ним.       

Но…      

Вы слышали крик прошлой ночью?       

Он писал это предложение, зная заранее ответ.       

— Крик? Нет. Боюсь, что нет.       

Ммм. Дверь открылась, и в магазин вошёл его брат с полной охапкой камней, выглядящий очень довольным собой.       

— Халлоунест. Оно называется Халлоунест.       

— Звучит как чихание.       

— Мы не чихаем.       

— Жаккард чихает. Я принёс камни.       

Он аккуратно положил свои находки, и Жаккард поднял один из них.       

— Для чего это?       

Более высокий из них начал писать.       

Наконечники для стрел. Ты умеешь делать стрелы? Можешь научить меня? У меня есть лук, хотел бы им пользоваться.       

— Ах. Я бы рад, но у меня нет дерева для древков.       

О, верно. Он же должен был принести…       

— Не могу поверить, что ты забыл про дерево. Крик настолько выбил тебя из колеи? — его брат склонил голову на бок, явно пребывая не в восторге от сложившейся ситуации. — Это тебя действительно беспокоит. Думаешь, это был кто-то из наших собратьев?       

— Но кто-то кричал на языке, которой только мы слышим. И ты думаешь, что это был кто-то из тех, кого мы оставили позади.       

— А ты нет?       

Это… вероятно было так. Их было так много. Они видели множество теней тех, кто упал, чьи панцири безвозвратно раскололись. Собратья в пустоте. Почему их было так много? Вопросы без ответов. И даже не у кого спросить. Никто никогда не кричал от радости, от страха, от боли, от… чего угодно. Ничей голос не проникал в сознание, кроме голосов друг друга. И это пугало. Это могла быть ловушка. А может и нет. Это мог быть кто-то из их собратьев. Это могло быть что-то ещё, способное достичь их разума. Было столько неизвестных переменных, и все не имели малейшего значения.       

Они должны были вернуться.       

Это даже не обсуждалось.       

— На твоём месте я бы вернулся, — сказал более высокий сосуд. — И мы должны, ради них. Кому-то больно.       

— Будет нелегко, — признал его брат. — Но мы пойдём. Потому что я бы пошёл, если бы ты позвал меня. Хотя всё это не обязано мне нравиться.       

Сосуд меньшего роста наклонился и написал для Жаккарда.       

Я схожу за деревом для стрел. Спасибо за помощь.       

В конце он пририсовал счастливое лицо, выглядящее очень похоже на те рисунки, что делал, когда был младше, и удалился прочь.       

Жаккард проследил за ним и вздохнул.       

— Обещай, что вы будете возвращаться, чтобы рассказать, как у вас дела. Что вы будете осторожны и останетесь в безопастности, — он посмотрел на жука в ответ. — Я знаю вас недолго… но вы двое были здесь константой в течение многих лет. Без вас станет пусто.       Сосуд мягко похлопал его по руке. С его стороны было довольно мило беспокоиться о них, но…       

Спорить было не о чем.       

Они должны вернуться. Пусть и на время. Но им нужно было знать, кто это был, кто звал их в такой ужасающей агонии. И могли ли они что-то сделать, чтобы ему помочь.

•·················•·················•

В путь они отправились под покровом тьмы. Перед их пещерой был вывешен занавес из листьев и лоз. Защита, на самом деле, была довольно слабая, любой, кто бродил по лесу, легко бы её пересёк. Внутри осталось не так уж много ценного, так что они не то чтобы были против, но было бы прекрасно вернуться домой, когда удастся разобраться со звуком. От невысказанного убеждения, что они больше никогда не вернутся в пещеру, было трудно избавиться. Мысль о возвращении в Халлоунест вселяла ужас.       

У более высокого сосуда за спиной был закреплён лук, а в сумке лежали свитки и драгоценные камни. У меньшего был клык, небольшая карта и ещё одна сумка, полная чего-то под названием «гео». Очевидно, валюта Халлоунеста. Их подарил Жаккард в отчаянной попытке помочь с этим путешествием.       

Ночь встретила их дождём и ветром, которые, наверное, несли холод, если бы они были существами, способными чувствовать подобное. Как бы то ни было, погодные условия лишь создавали помехи зрению, да и немного труднее было идти по грязной дороге. Карта в руках более маленького сосуда полностью промокла, чернила начали стекать, и он слегка встряхнул её.       

— Если верить карте, мы пройдём через Край Королевства. Там, предположительно, находится арена для сражений.       

— Мы не будем там останавливаться.       

— Я и не предлагал! Просто рассказал про достопримечательность!       

Хм. Он поднял глаза, забрал карту, скрутил её и спрятал под накидку. Это было сделано не столько для её сохранности, сколько для того, чтобы у его брата не возникало безумных идеей забыть о крике и пойти доказывать свою доблесть на арене с полусломанным клыком в качестве оружия.       

— Нам придётся как-то сориентироваться. Столица, похоже закрыта, если исходить из того, что есть на карте и и того, что сказал Жаккард…       

— Наш собрат не в столице. Ты помнишь, где они были.       

— Помнишь, как туда добраться? Мы прошли через пещеру, — сосуд поменьше посмотрел в ответ на него, склонив голову. Хороший аргумент.       

Это всё, казалось, было целую жизнь назад. Он не смогли бы пройти по пути, по которому сбежали. Их дом, вечная тьма, место рождения. Им не хотелось возвращаться туда, но придётся. Где ещё искать? И что там вообще могло кому-то навредить? Там были только другие собратья.      

 — Он, может быть сбежал, как и мы. Следует начать с расспросов, — продолжил меньший сосуд. — Арена может быть неплохим местом…       

— Если кто-то будет снаружи. Не хочу, чтобы ты туда ходил. Это просто трата времени. Мы не знаем, где он.       

— Карта показывает, что мы недалеко от столицы. Мы могли бы, на самом деле, начать здесь, — не унимался меньший сосуд. Будто бы не знал, как это раздражало его брата.       

— Был бы более прямой путь. Если смотреть по карте, тут много мест, где нужно карабкаться, словно место заброшено.       

— Мож…       

Свистящее шипение раздалось за спиной.       

Одна когтистая лапа выступила из-за ближайших деревьев. Затем вторая. Стали видны педипальпы, а затем восемь огромных глаз и загнутые клыки. Серо-стальное существо, превосходящее их размерами раз в пять, бросилось к ним с ошеломительной скоростью.       

Более высокий сосуд среагировал первым. Душа собралась вокруг него, проявляясь завесой. Беззвучный крик. Вопль без слов. Сила без цвета.       

Паук дёрнулся назад. Сосуд поменьше убрал клык, рванулся вперёд и подпрыгнул в воздух. Отскочив от тела паука, он развернулся и приземлился ему прямо на спину. Сосуд спешно вытащил из сумки лозу, обмотал её вокруг клыков существа и потянул за неё. Это действие заставило арахнида выпрямится в угрожающей позе. Выглядел тот довольно озадаченным.

— Хорошие новости. Я нашёл решение проблемы навигации.       

— Ты же не серьёзно.       

— Испугался?       

Более высокий сосуд возмутился, а затем запрыгнул на спину ошеломлённого существа.       

— Никогда.       

— Тогда поехали!

Chapter Text

Здоровяк был явно недоволен, что на нём ездили верхом.

Своё недовольство существо выразило сначала попыткой сбросить их прыжками, а затем шипением. Истерику оно завершило, вскинув передние лапы в угрожающей позе, которая спереди явно смотрелась бы более внушительно. Как бы то ни было, кустарного лассо, использованного для обуздания паука меньшим сосудом, было достаточно, чтобы удержаться на спине зверя. Тот дважды ударил по земле лапами, заняв после гневную позу и стоя на месте.       

— Твой грандиозный план провалился. Оно никуда идти не собирается.       

— Надо просто показать, что мы хотим подружиться.       

— Почти уверен, что оно хочет тебя сожрать.       

— Возможно. Стоило, наверное, начать с еды.       

Более высокий сосуд раздражённо поднял руку и прикрыл правый глаз ладонью.       

— Зачем вообще тебя слушать?       

— Я — гений. Всё получится. Просто… Просто дай ему минутку успокоиться.       

Прошла пара минут, и оно действительно присмирело. Достаточно, по крайней мере, чтобы опустить лапы и осесть. Существо выглядело как особенно крупный волосатый паук и было единственным в своём роде в их лесах. Несмотря на лианы вокруг клыков, оно двинулось совсем не в том направлении, которое им требовалось. На самом деле, зверь рванулся буквально в противоположную сторону со скоростью, которую можно было бы назвать впечатляющей, если бы она не пугала.       

— Не туда! Не туда! — меньший сосуд попытался мягко потянуть за поводья, не желая причинять слишком много вреда. Арахнид в ответ дёрнулся, развернулся и вновь попытался их стряхнуть. — Слушай. Я помогу тебе добыть еду, если поможешь нам перебраться через пропасть, которую мы видели на карте.       

— Вероятность того, что оно тебя понимает, равна нулю.       

Эти слова не произвели на более маленький сосуд никакого впечатления.       

— Это не глупо!       — Я такого и не говорил. Нас никто не понимает, забыл?       

— О. Да.       

Зверь вновь ударил лапами, но… потом пошёл в указанном сосудом с прямыми рогами направлении. Оно двинулось неторопливо, будто сомневалось, однако двинулось. Первые шаги вышли очень неуверенными, затем же существо рвануло вперёд с головокружительной скоростью, к радости своего маленького наездника.       

— Уиииииииии!

•·················•·················•

Край Королевства встретил их пеплом, падающим всюду, и странной неуютной тишиной в воздухе, чувствующейся как… дурное знамение. Даже Здоровяк призамедлился, когда они добрались до утёсов. Неистовая энергия, которая бурлила в нём в момент начального рывка, казалось, утихла за первые минут десять, а после существо стало управляться куда спокойнее (но не сбавило скорости, должен был признать более высокий сосуд). Достигнув обрыва, меньший из них достал карту из-под накидки брата. Она вся была размыта, линии на ней смешались в сплошной беспорядок, но…       

— Думаю… нам куда-то сюда?       

Он указал нам место у края утеса, вблизи подножья. Подобных отметок, конечно, было огромное множество с каждой стороны, но карта и не была выполнена в масштабе один к одному. Чернила сильно смазались, трудно было определить точное местоположение. Однако, тем не менее, вынесенное предложение прозвучало весьма здраво.       

— Нам, наверное, стоило бы его оставить здесь, — произнес более высокий сосуд. — Путь будет неблизкий.       

— Но мне оно нравится!       

— Мы не можем держать Здоровяка в качестве любимца. И не станем. Как мы его кормить будем? Сам же знаешь, чем оно питается.       

— Так это же плюс, а не минус, нет? Это место, скорее всего, проклято. Ты же слышал Жаккарда.       

Висящее в воздухе раздражение становилось почти осязаемым. Сосуд поменьше отвёл взгляд, будто бы и не чувствовал этого, а тот, что повыше, спрыгнул со спины зверя. Он оглядел существо.       

— Развяжи его. Оно, наверное, проголодалась. Да и, по крайней мере, заслужило поохотиться.       

— Ладно. Лаааадно.       

Меньший сосуд тоже спрыгнул вниз и снял со зверя оковы. Существо оставалось неподвижным. Внимательно пронаблюдав за ним, чтобы убедиться, что паук не попытается напасть в отместку, сосуд сделал несколько шагов назад. Здоровяк ещё несколько мгновений стоял на месте, а затем повернулся и прыгнул в направлении более высокого из братьев…       

… и приземлился прямо на гигантского прыгуна позади него. Зверь схватил его, удерживая челюстями.              

— Я даже не услышал, — отметил он, глядя на представившуюся картину.       

— Зато теперь оно не голодное.       

Меньший сосуд будто бы помрачнел, но, в действительности, отвернулся, чтобы вновь свериться с картой, игнорируя паука, пожирающего добычу (и сопровождающие процесс трескающие звуки). Его брат тоже посмотрел на пергамент, а затем указал на верхнюю его часть.       

— Нам, кажется, нужно в этом направлении.       

— Мы пришли из пещеры здесь внизу.       

— В дыру не получится больше пролезть.      

— Думаю, не повредит проверить. Никогда не скажешь наверняка. Остальные могли пройти через неё.       

Хороший аргумент, но точное местоположение той пещеры… сложно было определить. Сколько времени прошло? Теперь уже годы. Довольно много. Выход могли запечатать. Им обоим это было ясно, поэтому более высокий сосуд не стал приводить подобный довод. Вместо споров, они вернулись к изучению карты.              

— На запад, наверное.       

— Помню… там были лозы?       

— Звучит похоже.       

— Запах. Лучше всего я запомнил запах. Кажется, всё-таки туда.       

— Почему ты запомнил запах?       

— Не мог нормально видеть.       

— Думал, ты никогда не признаешься! Я знал! Знал! Знал!       

Он прервал брата, прежде чем тот начал бы суетиться ещё больше.       

— Ох, прекрати. Сейчас то я хорошо вижу, — какое-то время более высокий сосуд действительно страдал от очень-очень сильной близорукости, но после линьки проблема полностью исчезла. — Я помню запах воды.

•·················•·················•

Они не ожидали, что паук последует за ними, но тот поступил именно так, сохраняя необычайную скорость и выдерживая достаточную дистанцию, чтобы не бросаться в глаза сразу же. Поначалу более высокий сосуд посчитал, что существо охотится на них, но в какой-то момент стало ясно… оно, кажется, решило, что держаться их — хорошее решение. Посколько не было возможности уточнить это у Здоровяка, предположение оставалось всего лишь предположением.       

Разыскиваемая ими пещера оказалась засыпана пеплом и скрыта за осколком одного из утёсов, обвалившегося от времени. Потребовались усилия их обоих (и даже Здоровяка, который, судя по всему, оказался роющим пауком), чтобы обнаружить проход. Копать землю близь существа, известного своей плотоядностью, было, мягко говоря, тем ещё опытом, но зверь оказался неожиданно полезен, так что более высокий сосуд не жаловался. Меньший же был в полном восторге. Он, похоже, завёл друга. Последнее, что им было нужно — новый попутчик, особенно хищный, но, видимо, тут уже ничего не попишешь.       

— Вот оно. Чувствую, снизу пахнет водой.       

— А ещё гнилью, — подметил его брат, и он согласился. Сосуд с более прямыми рогами повернулся и указал на паука. — Оставайся здесь.       

— Оно всё ещё тебя не слышит.       

— Да всё нормально. Оно же раньше прекрасно меня поняло. Сейчас, думаю, тоже.       

— Как скажешь.       

Более высокий сосуд пошёл первым. Внизу было так же темно, как ему запомнилось. Пещеры были извилисты, и воняло разложением. По воспоминаниям там должны были быть лозы, змеящиеся по стенам и стелющиеся по земле, а ещё какой-то мох непонятного цвета.       

Насколько глубока была расщелина? Прошли годы, и всё же…       

Было уже близко. Чем дальше они продвигались, тем очевиднее становилось, что что-то явно не так: нечто просачивалось сквозь землю. Зелёный мох окрашивался в оттенки чёрного, не становясь от этого менее живым, но отчего-то, всё же, он лишился цвета. Камни тоже изменились. Они были покрыты почти похожей на вены паутиной черноты. Братья проследовали к точке её схождения, к небольшому отверстию в скале с неровными краями, через которое просачивалось ещё больше тени. Рядом лежал разбитый панцирь, не слишком отличающийся от их собственных, но принадлежавший кому-то более юному и обладавший загнутыми вниз рогами.       

Другой пошёл этим путём. И не выжил.       

— Мы не пролезем.       

— Они нас слышат? Собратья, вы слышите нас? — более высокий сосуд опустился на колени, чтобы заглянуть в расщелину, но не увидел… ничего, кроме черноты. Только всеохватывающая темнота, никаких признаков жизни. Он терпеливо ждал, однако ответа не последовало. Откуда бы не пришёл тот ужасный крик… но явно не из этой дыры. Тогда откуда?       

Был ли тот, кто кричал, уже мёртв?       

Были… все они?       

Раздался треск позади, и сосуд поменьше развернулся на него. Ещё до того как его брат успел среагировать, он полоснул приближавшуюся к ним фигуру клыком.       

Это был какой-то жук, наполненный мерзкой оранжевой желчью и выглядевший очень неестественно. Тот лопнул, словно воздушный шарик, а вокруг растеклась слизь. Выплеснувшаяся жидкость едко шипела, и явно слышался… шёпот? Откуда-то издалека. Очень неразборчивый. Доводилось ли ему раньше видеть этот оранжевый цвет?       

— Почему оно напало на нас? Мы не добыча.       

— Что это за оранжевая штука?       

— Не знаю, — признал меньший сосуд, затем посмотрел на своё оружие. Хоть и потребовался один быстрый выпад, клык оказался совершенно разъеден оранжевой жидкостью. — Он испорчен.       

— Хочешь попользоваться моим луком, пока не найдём замену?       

— Если сам не собираешься, было бы разумно так и поступить, — звучал он расстроено.       

Снова треск, и новый враг.       

— Ещё не всё. Я разберусь с ними. Выбираемся отсюда.       

Душа поднялась вокруг более высокого сосуда. Его глаза приобрели потусторонний белый цвет, а вырвавшаяся сила раздавила приблизившегося жука, поглотила его полностью, подавила его свет, и даже наполнявшая его тошнотворная жидкость исчезла без следа.       

Они покинули пещеру.

•·················•·················•

Здоровяк ждал их снаружи. Точнее, паук вырыл себе небольшую яму близь выхода и сидел так, что были видны лишь его ноги. Существо выскочило им навстречу, испугав до полусмерти.       

Если оно и сделало это специально, то не подало виду.       

Они воспользовались помощью зверя, чтобы взобраться по утёсам. Вдали показался город, что говорило о правильности выбранной дороги. Ужасный запах места, покрытого пеплом, исчез, сменившись дурным предчувствием иного рода и звуками воды, доносившемуся, похоже, откуда-то сверху?       

Они остановились на обочине, и сосуд поменьше посмотрел на карту.       

— Тут говорится, что мы приближаемся к столице. Она опечатана, так что придётся обходить, но, может быть, на блокпосте получится спросить у кого-нибудь дорогу?       

— Возможно. В последний раз горожане были не слишком то дружелюбны.       

— Это был не просто горожанин. С ним явно что-то было не так. Как с Потерянными.       

Было ли… хм. Было ли это связано? Был ли феномен тех, что терялся, схож с болезнью, овладевший тем созданием? Тот, что повыше задумчиво коснулся подбородка, а затем застыл.       

— За нами следят.       

— Так и есть. Трое позади, и ещё один наворачивает круги спереди. Я едва ли слышу их движения. Они хороши, — ответил сосуд с прямыми рогами, продолжая, однако, смотреть на карту.       

— Мы лучше.       

Оказаться в окружении — не лучший расклад. Сосуд с изогнутыми рогами спрыгнул со спины Здоровяка, прошёлся вокруг него и погладил по педипальпам. Оно, похоже, только радо было посидеть спокойно. Ничто в их поведении не выдавало, что они знают о неизвестных, затаившихся на деревьях и в подлеске. Его брат скрутил карту.       

— Они остановились. Ждут нашего хода.       

— У одной из них лук. Вижу её за твоим плечом. Она целится в Здоровяка.       

— О? Оно выглядит страшно. Если я сдвинусь, помешаю?       

— Да, если вправо. Мы не знаем, остановит ли их то, что ты заблокируешь атаку.       

Он всё равно сдвинулся, а затем…       

— СТОЯТЬ!       

Одна из фигур бросилась вперёд. Она была одета в серебристо-белые доспехи и имела впечатляющую скорость… достаточную, чтобы при её приближении более высокий сосуд среагировал скорее инстинктивно, чем продуманно. «Крика» магии было достаточно, чтобы заставить отскочить её назад. Другие солдаты, носившие броню с какими-то знаками отличия, начали действовать.       

— Что за…       

— Что это было?       

Они удивились. Как и большинство существ.       

Более высокий сосуд бросил лук брату, и тот начал стрелять, удерживая солдатов на дистанции. Его меткость уже была лучше, чем у предыдущего владельца оружия… но высокий сосуд компенсировал этот недостаток своей скоростью. Ему удалось повалить рыцаря перед ним. Пустота собралась в его руке, и он выбросил её вперёд, стараясь отбросить противницу. Здоровяк, в это же время, отступил, избегая столкновения.       

(Хотя, возможно, его больше интересовали трупы, которыми можно будет закусить позже.)       

— Пустота. Они — создания пустоты! Не давайте им себя касаться!       

Пустота. Да, именно так.       

Солдаты явно были сбиты с толку подобным заявлением. Меньший сосуд воспользовался возможностью, пронзив одного из них стрелой, прошедшей сквозь плечо и пригвоздившей противника к дереву.       

— Хороший выстрел.       

— Не хотел бы убивать без необходимости, но, надеюсь, это удержит его от битвы.       

Рыцарь повернулась и бросилась к нему, занеся гвоздь.       

Он рывком прошёл сквозь неё и, став материальным по другую сторону, вновь призвал Душу. Магия вырвалась наружу, расширилась и отправила её прямиком в грязь.       

— Достаточно.       

— Моя Королева…       

— Уступи, дорогая Дрия. Они тебе не враги.       

Это было говорящее дерево. В буквальном смысле, говорящее дерево. Теперь они точно могли сказать, что видели всё, достаточно, пора домой. Более высокий сосуд развернулся и использовал своё тело в качестве барьера между Здоровяком и упомянутым разумной растением. В то же время его брат защищал паука со спины, держа лук натянутым и тревожно переводя стрелу от одного солдата к другому.       

— Разве ты не видишь? Они так же напуганы и сбиты с толку, как и вы.       

— Паук…       

— Это не зверь из Глубинного гнезда. Когда-то, может быть, но не теперь. Здравствуйте, малютки, — сказало дерево, делая шаг вперёд. Он даже и не понял, что оно живое. Если бы знал, держался бы подальше. Упс. — Вы проделали долгий путь, чтобы добраться сюда.       

— Они из Пустоты, моя Королева. Один из них показал это.       

— Не сомневаюсь в этом, мой преданный рыцарь. Но они тебе не враги.       

Дерево (Королева?) подозвало Дрию, ту, в белом. Она посмотрела на них, но затем убрала клинок в ножны, исполняя приказ. Другие солдаты последовали её примеру. Сосуд поменьше наблюдал за ними и, удовлетворившись, опустил лук. Но не убрал стрелу. Тот, что повыше, посмотрел между ними и упёрся стопами в землю, будто готовясь к атаке, не имея причин доверять.       

Дерево светилось. Последнее светящееся существо, виденное им, причинило ему боль. Сосуд был твёрдо убеждён, что созданиям света доверять нельзя, без исключений.       

— Они из Пустоты, — повторила Дрия, но в этот раз в её голосе звучала вопросительная интонация. — Вы узнали их, Ваше Величество?       

— А ты нет? Разве не видишь ничего знакомого в их лицах, в их манере держаться?       

Дрия окинула их долгим взглядом, а затем в её лице мелькнуло понимание.       

— Сосуд, которого тренирует Король. Они..?       

— Я верю, что они собратья, верно. Не знала, что кто-то ещё выжил, — в её голосе было что-то такое, заставившее более высокий сосуд опустить руки. — Вы, должно быть, ушли очень далеко от того места, раз никто вас до сих пор не видел. Интересно, что же могло вас привлечь в эту страну вновь? Столь мало ждёт вас здесь… но я всё равно рада вашему возвращению. Можете называть меня Белой Леди. Я — Королева этих земель… вы и ваш друг здесь желанные гости.       

В воздухе по-прежнему висело напряжение. Через несколько долгих мгновений сосуд поменьше отложил лук и стрелы. Он без страха подошёл к женщине-дереву (Белой Леди?).       

— Она сказала: «Сосуд, которого тренирует Король.» Кто-то, похожий нам нас. Она узнала нас.       

— Мы — ошибки. А этот таким быть не должен. Она светится, прямо как тот раньше.       

— Она, тем не менее, отличается, — поправил меньший сосуд. — Её сияние другое. Бледное и красивое, да, но ещё от неё пахнет домом. Я думаю, она искренна.       

— Это не делает её одной из нас.       

Тот, что повыше, скрестил руки на груди и отвёл взгляд. Сосуд поменьше, глядя на брата, пожал плечами, а затем начал неряшливо рыться в сумке, в то время как холодные голубые глаза наблюдали за ним. Не найдя пера, он разочарованно насупился, и она поняла намёк.       

— У вас нет голоса, чтобы говорить, — на это проследовал короткий кивок. — Проблема, которую достаточно легко устранить. Стражи? У кого-нибудь из вас есть перо и любой пергамент? Карта, заметки?       

— У меня. Но я слегка… выведен из строя.       

— Ох. Ясно. Дрия, помоги юноше освободиться, — сказала Королева, подняв одну ветвь, будто посмеиваясь. Стражник не поддержал её веселье, но явно знал, что лучше не пререкаться. Когда рыцарь вернулась с пергаментом в руке (и солдат начал перевязывать рану на плече), она указала на сосуд. — Пусть оно возьмёт его, дорогая.       

Сосуд принял пергамент и перо, а затем начал решительно писать.       

Не «оно». «Он». Мы живые. Мы не вещи.       

Исправление было дополнительно подчёркнуто. Королева моргнула.       

— О. О, мне ужасно жаль, — возможно, звучало искренне. Меньший сосуд на эти слова не отреагировал, продолжив писать.       

Мы услышали крик о помощи. Мы пришли. Проверили то место, откуда сами пришли, но он исходил не оттуда. Вы знаете откуда? Поскольку вам, кажется, известно, кто мы такие.       

Она несколько долгих мгновений рассматривала пергамент.       

— Возможно, я знаю, откуда он исходил. Однако такой разговор не для окраин столицы. Не согласитесь ли вы сопроводить меня к моим садам? Мы как раз направлялись туда. Это куда более располагающее для подобных бесед место.       

Он оглянулся на брата, смотревшего куда-то в сторону.       

— Не хочу с ней никуда идти.       

— Знаю, ты всё ещё расстроен из-за того дня, но…       

— Дело не только в этом. Я не доверяю ей. Никому из них.       

— Ты и не обязан им доверять. Нам нужны ответы, а это лучший путь их получить.       

Более высокий сосуд повернулся и осторожно взял перо. Его почерк был немного аккуратнее.       

Дайте ему оружие, чтобы мы знали, что вы искренни. Последний светящийся, которого мы видели, ранил нас.       

Он отложил перо, а его брат пожал плечами. Довод был достаточно веский, да и он сам не собирался возражать против нового вооружения.       

— Я видела, что ты вытворял с пустотой. Вам оно без надобности, — сказала Дрия, прочитав написанное.       

Он указал на брата, а затем встретился с ней взглядом. В нём читался вызов. Пусть продолжит спорить хоть ещё немного.       

В подобном упрямстве, однако, не было малейшего смысла. Их условия ломаного гроша не стоили, ведь именно им нужна была информация, а иного источника сведений не имелось. Но это… не останавливало от попыток. Если уж Королева желала удовлетворить их, то могла бы и предложить малейшее чувство безопасности.       

— Ох, дай ему оружие, Дрия. Они не атакуют нас, если мы не нападём первыми. Да и залётчики в садах… создают неприятности. Нехорошо, если они окажутся безоружны.       

На Дрию речь, похоже, не произвела впечатления. Она даже указала глазами на более высокий сосуд. Однако рыцарь достала небольшой гвоздь, спрятанный в её сапоге, и протянула тому, что поменьше, за рукоять.       

— Мне хотелось бы верить, что ты вернёшь его, но пока что можешь одолжить. С ним, по крайней мере, тебе придётся идти на сближение, вместо того, чтобы стрелять.       

— Ложное чувство безопастности. Вблизи я куда лучше.       

— Пускай продолжает заблуждаться.       Белая Леди посмотрела на них, а затем обратилась к Дрие.       

— Они могут общаться так, что мы не слышим. Интересно наблюдать, как они разговаривают, — это заставило обоих сосудов посмотреть на неё. — Я не слышу это, но знаю, что вы это делаете, — она поколебалась, а затем продолжила. — Могу предположить, кем был последний «светящийся», которого вы видели. Я бы хотела обсудить также этот ваш опыт. Пожалуйста, пойдёмте с нами. — Королева посмотрела на Здоровяка, а затем добавила. — Оно не заражено.       

— Нет. Это обычный зверь. Не видела такого крупного с тех тор, как Лорды богомолов заняли свой пост.       

— Они были бы в ярости, узнав, что один из них сбежал из Халлоунеста. Этот, однако, не заражён. Оно, похоже, не собирается причинять вреда.       

— Оно бы сожрало их, представься возможность, — сказал более высокий сосуд.       

— Мне они нравятся. Вот эта… она хорошо держалась против тебя, несмотря на пустоту. Держу пари, если бы вы устроили честную драку, она бы победила.       

— Спасибо, что веришь в меня.       

— Не принимай близко к сердцу. Она хороша. Хочу бросить ей вызов.       

— Почему ты всегда такой?       

Выказанное раздражение заставило сосуд поменьше пожать плечами. Вышла бы весёлая драка. Они оба повернулись, посмотрели на своих собеседников, а после тот, что выше, начал писать.       

Что значит «заражён»? Это как Потерянные?       

— Потерянные? — заинтересовано спросила Дрия.       

— Они имеют в виду явление, которое происходит с жуками, находящимися вне Халлоунеста, с теми, что теряют волю и разум. Это происходит в местах, где свет не касается земли. Халлоунест управляется светом моего Черва и моим собственным. Другим странам не так повезло, — значит… — Как же далеко вы должны были уйти, чтобы столкнуться с подобным? В большинстве случаев, те, кто теряют всякую волю и разум, становятся подобны зверям, упрямо преданным единственной цели. Горькая судьба. Но есть и другие источники света.     

Они посмотрели друг на друга, а затем на Белую Леди. Сосуд поменьше вернул ей пергамент и перо с чернилами, а после запрыгнул Здоровяку на спину. Другой продолжал спокойно, но напряжённо наблюдать за её действиями. Дрия стояла между ними и Королевой, от него эта деталь не ускользнула. Когда Белая Леди отвернулась, рыцарь посмотрела на сосуды вверху вниз.       

— Вы… Так знакомо, — разве? — Хегемолу бы вы понравились.       

— О, Хегемол будет от них в восторге, — согласилась Королева, но никак не прокомментировала прошлые слова, что заставило задуматься.       

Что она знала такого, чего не знали они?

Chapter Text

Сады Королевы оказались местом, расположенным довольно далеко от их точки прибытия в королевство и довольно опасным. Всюду были шипы, угрожавшие пронзить, порезать. Лозы перемежались со спутанной травой. Всё было зелёным, пышным и живым. Один из гвардейцев (на самом деле, тот, которого ранил меньший сосуд) принялся рассказывать, что эти земли раньше принадлежали Унн, но она была достаточно добра, чтобы поделиться ими, и что, если они не знали, Унн была великой пышной зелёной богиней.

Они оба слушали вполуха, больше интересуясь тихой Королевой, двигавшейся так, будто скользила. Её корни едва ли перемещались, едва ли поднимались. Она выглядела… лёгкой.

Странно.

Здание, возле которого они остановились, было покрыто зарослями и цветами различных оттенков. Королева жестом приказала стражникам остаться не следовать за ними далее.

— С вашим спутником всё будет порядке здесь, снаружи?

Сосуд поменьше отвёл Здоровяка в сторону, подальше от гвардейцев, развязал путы и погладил его педипальпы. По пути паук успел поймать какое-то подошедшее слишком близко существо, покрытое зелёными листьями, и с удовольствием его жевал. Закончив с этим, существо описало небольшой круг, плетя в то же время паутину. Выглядело, вроде, довольным.

— Дежурьте по одному у каждого выхода. Следите за любыми признаками предателей, — сказала Дрия, обращаясь к стражникам, а затем показала жестом сосудам следовать за ней и сияющей Королевой в здание.

Внутри главным источником света была сама Королева, но в небольших полостях танцевали светомушки, делая освещение более равномерным. В основном помещении имелось несколько книжных шкафов и одеял, что наводило на мысль, что место предназначалось для отдыха. Королева отошла в дальний угол, села и жестом предложила им устраиваться поудобнее. Сосуд с изогнутыми рогами с интересом разглядывал книжные полки, другой же плюхнулся вниз, будто бы был здесь хозяином. Дрия обошла их, чтобы достать пергаменты и перья из одного из ящиков, и вручила принадлежности им обоим.

— Благодарю, Дрия.

Она кивнула.

— Значит, они — сосуды. Как тот, которого рас… тренирует Король.

— «Растит», всё же, подошло бы лучше. Как бы он не старался не привязываться к это- к нему… — тихо выдохнула Королева, а затем продолжила. — Верно. Они — сосуды.

— Не знала, что их больше одного.

— Их было… Множество…  — её голос затих, она опустила голову. — Я думала, лишь один выжил. У вас есть другие собратья?

Меньший из них написал, а затем поднял и развернул пергамент.

Может быть?

— Она, похоже, расстроена.

— Один взгляд на нас её расстраивает, но она всё равно к нам хорошо относится. Интересно, почему?

— Ты не понял?

— А должен был? — более высокий сосуд выглядел озадаченным. Меньший задержал на нём взгляд на мгновение, повернулся и начал писать.

Вы наша мать, верно?

Эти слова явно возмутили и его брата, и Белую Леди.

— Это бы объяснило, почему тот, что повыше, так похож лицом на нашего обожаемого Короля, — признала Дрия, прочтя пергамент.

— Не сказала бы, что они похожи внешне, но манера держаться и способность привлекать внимание и добиваться желаемого… да. Очень похоже, — сказала Королева. — Я была той, кто отложила ваши яйца, но мать… Я не заслужила подобного титула и не требую его от вас, юноши.

Почему мы оказались в том месте, где только кости и чернота?

— Кости и чернота? — спросила Дрия.

— Бездна. Это… Я… — Белая Леди отвела взгляд, глаза же рыцаря были прикованы к ней. — Существует угроза нашему королевству, — она посмотрела на более высокий сосуд, словно чувствовала, что он из них двоих был более последовательным. — Это… инфекция, которая распрощается через грёзы и уничтожает разум тех, кого касается. Это особый недуг, с которым невозможно бороться, потому что существует он в ином измерении. Все, кто обладает эмоциями, чувствами, мечтами и надеждами… подверженны её влиянию. Основной приоритет Короля — защитить своих подданных от этой угрозы. Любыми необходимыми средствами.

— Ошибка, — отметил более высокий сосуд. — Потому что мне было не всё равно, когда ты остался позади.

— Надежды, чувства и мечты. Если он и искал что-то без них, ты бы не подошёл.

— Ни одно живое существо не подошло бы.

— Но большинство наших собратьев…

— Любой, кто добрался до вершины, живой. Не думает же он, что наш собрат, который сейчас с ним, чем-то отличается?

Они посмотрели друг на друга, и более высокий сосуд начал писать.

Живые существа — не инструменты. Некоторые средства заходят за грань дозволенного. Ваш Король — глупец.

Дрия прочла это и взглянула на Белую Леди, отвернувшуюся с видимым страданием.

— Не мне оценивать действия нашего Короля. Но… моя Леди, — она подняла глаза, и Королева посмотрела на неё в ответ. — Если моё мнение имеет для вас какую-то ценность… я бы согласилась. Я была свидетельницей, как разбилось ваше сердце, и не хотела бы видеть этого вновь.

Разбилось сердце?

Написал меньший сосуд.

Дрия посмотрела на них, а затем снова на Белую Леди более остро.

— Вы вернулись из-за крика о помощи? — спросила Королева. — Это, несомненно, был ваш собрат, хотя он, как и вы, не обладает голосом. Не знаю, зачем ему просить о помощи… но кроме него я не видела никого, похожего на вас. К несчастью… думаю, что знакомить вас сейчас — не лучшая идея.

Почему?

Меньший сосуд выглядел сбитым с толку, и Белая Леди многозначительно посмотрела на того, что повыше.

— Он сейчас с Королём. Не могу поручиться, как мой Черв отреагирует на ваше… — более высокий сосуд встал и выбежал, к удивлению своего брата. Дрия вскочила и направилась за ним, а Белая Леди вздохнула. — Он верит, что любые необходимые средства стоят цели, если народ Халлоунеста сможет выжить.

Вы не согласны.

— Я… И да, и нет. Я желаю, чтобы наш народ процветал. Но ваши лица… — в голосе на мгновение промелькнули сдавленные нотки, но затем к ней вернулось самообладание. — Не в моих силах обратить моё участие в этом плане, но я сожалею об этом с момента его создания. Вот почему моё место здесь, а не во дворце, где я должна смотреть в лицо сожалениям каждый раз, когда навещаю моего Черва, должна задаваться вопросом, не совершила ли ошибку. Вопрос, на который твой брат, вероятно, ответил своим гневом. Заслуженно, но оттого не менее больно. Ваши маски не отражают чувств, но всё же я знаю, как он мной разочарован. Нет более изощрённой боли.

•·················•·················•

— Она не хотела ничего дурного, — предположила Дрия, следуя за сосудом наружу. Тот не обернулся. — Белая Леди желала иметь детей как никто другой, но их забрали у неё ради будущего Халлоунеста. И вот перед ней стоят двое, живые или нет. Я не знаю… в чём конкретно заключался план, сосуд, но хорошо знаю мою Королеву. Я отлично знаю, что причинять тебе боль не было её целью.

Он не обернулся, чтобы посмотреть на неё, продолжая идти мимо стражников, выглядевших растерянными, в направлении шипов и лоз, возвращаясь тем путём, которым сюда пришли.       Она продолжала следовать за ним. Здоровяк явно был сбит с толку.

— Пожалуйста. Я не знаю, как тебя зовут, и…

Он остановился и резко повернулся к ней. Пергамент, всё ещё сжатый в его руке, взметнулся. Сосуд писал твёрдо, но вышли всё равно какие-то дрожащие каракули…

Король назвал меня «ошибка». Можешь использовать это имя.

— Отказываюсь.

Они встретились взглядом. Она была примерно его роста; он определённо превзойдёт её в этом отношении с возрастом. Сосуд наклонил голову и отвёл взгляд.

— У тебя есть более надлежащее имя? Я — Дрия, одна из пяти Великих рыцарей. Я служу под началом Королевы. Наша встреча, безусловно, не просто слепая случайность, и мне бы хотелось исправить неверное первое впечатление.       Он посмотрел на пергамент, а затем начал писать.

Он хотел что-то пустое. Нечто полое, оболочку без души. Но не получил. У нас нет имён. Они нам без надобности. Но можешь называть меня Полым. Так он может посмотреть и сразу понять, кто из нас на самом деле ошибка.

— Значит Полый, — сказала Дрия. На её лице промелькнула слабая улыбка, и она формально поклонилась. — Прошу, не уходите. Я столько лет наблюдала скорбь нашей Королевы, не зная причины… И теперь я вижу: дети, которых она так отчаянно желала, вернулись домой. Не буду пытаться просить тебя простить нас… но прошу дать ей шанс узнать вас. Не могу говорить за нашего Короля, но уверена, что она сделает всё, что в её силах, чтобы исправить причинённую вам обиду.

Я собираюсь спасти от него своего собрата.

— Ты знаешь хотя бы, где находится дворец? — Дрия склонила голову, уперев одну руку в бок, а после улыбнулась. — Я могу показать. Ты не сможешь пройти без посторонней помощи. И Белая Леди провела бы тебя внутрь. Ты ведь хочешь спасти его, верно? Если так… останься и позволь нам помочь тебе в этом.

Сосуд долго удерживал на ней взгляд.

— Я хочу пойти во дворец и спасти нашего пропавшего собрата, — обратился он к своему брату.

— Тогда зачем убежал? Королева — лучший путь попасть во дворец.

— Не хотел на неё смотреть.

— Не она оставила тебе шрам.

— Может и так. Но её самоуспокоения мне неприятны. Почему Дрия здесь?

— Она геройствует, как и должно рыцарю.

— Тогда тебя будут звать так. Рыцарь. Комплекс героя, — решил более высокий из братьев к потехе меньшего. — Полый и Рыцарь.

— Звучит как одна из историй Жаккарда. Он будет в восторге, что мы, наконец, приняли их правила в отношении имён. Вернёшься?

— Скоро.

Дрия наблюдала за ним, но, убедившись, что тот не собирается убегать, начала ходить кругами. Сосуд с интересом посмотрел на неё, а затем начал писать.

Моего брата зовут Рыцарь.

— Оу? Тогда мы с ним оба рыцари. Шесть рыцарей Халлоунеста, — она явно нашла это забавным. — Ты используешь искусство Души. В столице есть место, где его изучают, но твоё намного превосходит то, что я привыкла видеть. Возможно, из-за того, что твоё тело создано из пустоты? Другое создание пустоты, которое мне доводилось встречать, отравляло прикосновением, но вы похоже, таким свойством не обладаете. Прости мне подобный сухой интерес. Я никогда не видела существ пустоты, обладающих разумом и способных общаться. Во дворце, однако… есть другие. Интересно, похожи ли они на вас или просто… не пытаются? Что мешает вашему собрату писать, как делаете это вы?

Что?

Он не пишет?

— Нет. Если спрашиваешь моего мнения, я бы сказала, что он действительно лишь пустая оболочка. Никогда не давал повода считать иначе. Никогда не показывал, что что-то чувствует, — Дрия вонзила гвоздь в землю и оперлась на него. — И всё же это не так.

Она покачала головой.

— Останетесь здесь на какое-то время? Пока мы не сможем выполнить обещание и познакомить вас с вашим собратом?

Он скрутил пергамент и кивнул. Они останутся.

— Хорошо. Видишь ли, я заметила, как ты смотрел на книги. Было бы ужасно обидно, если бы у тебя не появилось возможности их просмотреть. Что-то мне подсказывает, что Королева, твоя мать, была бы рада поделиться, — Дрия развернулась и направилась назад в здание. Это значило, что она не заметила, как сосуд напрягся, раздражённо сжимая кулаки.

Он не станет называть её матерью.

•·················•·················•

В первую ночь они были приглашены остаться в резиденции Королевы. Их заверили, что стражники снаружи смогут защитить от всего, что может представлять угрозу, а спать те будут посменно. Приведшие их сюда гвардейцы отошли на отдых первыми, но Дрия продолжала бодрствовать и сидела прямо пред входом, натачивая гвоздь с привычной непринуждённостью. Сосуды, как правило, не имели большой потребности во сне, но события дня, а возможно связанные с ними эмоции привели к тому, что тот, что повыше, задремал, прислонившись к одному из книжных шкафов с уложенным на коленях особенно крупным томом. Второй же не находил себе места.

И был очень заинтересован Дрией.

Именно поэтому, когда все остальные уснули или задремали, он прокрался ко входу и подошёл к рыцарю в белом. Сосуд плюхнулся на землю рядом с ней и начал быстро писать.

Мой брат назвал меня Рыцарем, но я не настоящий рыцарь, как ты. Что значит быть рыцарем? Во всех историях, которые я знаю, они были такими:

Он подрисовал сражающихся бойцов с щитами, а затем посмотрел вверх. Дрия повернулась и прищурилась, пододвинув ближе небольшой светомушиный фонарь, чтобы разглядеть написанное более чётко.

— Это означает, что мы поклялись защищать королевство и Короля, будущее Халлоунеста и его благополучие, а также королевскую семью, обеспечивающую его. Это означает, что мы будем поступать правильно ради народа, чего бы это ни стоило, что будем защищать друг друга. Верность до самой смерти.

Я тоже хочу быть рыцарем.

— Не Принцем? — с любопытством спросила она. — Ты — ребенок Короля и Королевы, как и твои братья. Вы трое — законные наследники Халлоунеста. Королевская семья, которую мы защищаем.

Принцам нужна защита. Полый может им быть. Я хочу быть рыцарем. И защищать.

Дрия посмотрела на него и указала неопределённо за спину.

— Что же ты хочешь защитить, Рыцарь? Остальные и я поклялись своими жизнями Халлоунесту, но ты..? Тебе не нужно быть верным этой земле. Ты нам ничего не должен, на самом деле, мы задолжали тебе куда больше. Что бы ты хотел сохранить? — в её тоне не было резкости. Она звучала просто… заинтересовано?       Он вытащил из-за спины маленький гвоздь, который одолжила Дрия, а затем принялся его затрачивать, имитируя её действия.

Моих братьев. Жаккарда. Рейкора.

— Жаккард и Рейкор?

Мои друзья.

Сосуд написал это, а затем добавил небольшие рисунки того, как они выглядели, для пояснения.

— Благородная цель. В таком случае, могу сказать, что у тебя есть неплохие задатки, чтобы стать очень хорошим рыцарем, — она улыбнулась. — Почему у тебя нет собственного оружия?

Оно сломалось.

— Придётся исправить это, когда доберёмся до столицы.

Исправить? Он посмотрел на Дрию.

— Там есть кузнец, который мог бы изготовить что-то сбалансированное и подходящее тебе по размеру. Не сомневаюсь, он рад был бы поработать по заказу для…

Она замерла. Он и сам заметил это. Вдалеке слышалось шаги, тихий хруст. Сосуд встал на ноги, наклонил голову и поднял гвоздь, но Дрия придержала его за руку.

— Было бы пренебрежением моим долгом, позволить тебе пострадать, Рыцарь ты или нет, и… здесь есть враги, с которыми тебе встречаться не приходилось. Подожди сейчас. В следующий раз, обещаю, я буду рада твоей помощи.

Он посмотрел на неё снизу вверх.

— Я расскажу позже. Если ты хочешь быть Рыцарем, то должен доверять союзникам. Прошу.

Сосуд бросил взгляд на Здоровяка, затем кивнул в молчаливом согласии. Это… проверка. Если она допустит, чтобы пауку причинили вред, ей нельзя доверять. Он отступил и вернулся в здание, но, закрыв дверь, не пошёл дальше. Так и остался рядом со входом, внимательно прислушиваясь к звукам боя.

С кем Дрия сражалась?

•·················•·················•

Рассвет наступил прежде, чем закончилась битва. Более высокий сосуд проснулся и пошевелился, затем понёс свою книгу к двери, рядом с которой маячил его брат. Звуки затихли, было плохо слышно, но всё ещё можно было различить пение клинков по другую сторону.

— Драка?

— Она не позволила мне помочь.

— Хорошо. Это их битва — не наша.

Его брат посмотрел в ответ так,  что он сразу понял, что ответ был неправильный. Что, на самом деле, метафорически лишило его паруса ветра, поскольку в книге нашлось что-то интересное.

— Она просто сказала тебе не идти и не помогать?

— Она сказала, что быть Рыцарем означает доверять союзникам и что позволит поучаствовать в следующий раз.

— Мне ничего подобного она не говорила, — заявил он, отложив книгу, и распахнул дверь…

Прямо перед Дрией, броню которой покрывали странные пятна… оранжевые. Прямо как останки того жука, с которым они столкнулись.

— Уже потерял терпение? Богомолы-предатели отброшены. Они, вероятно, ещё вернутся, но…

Всё её рук дело? Нет. Позади виднелись другие, и они приближались. Она перекрыла обзор и явно сделала это намеренно.

— Ты не ранена, Дрия, дорогая? — спросила позади Белая Леди.

— Нет. Огрим и Изма прибыли.

— Тогда значит…

— Его Величество, Бледный Король, здесь, чтобы увидеть вас, — Дрия посмотрела на два сосуда, заметив, что тот, что повыше, напрягся, явно испытывая гнев. Лицо Белой Леди исказилось в мучительном беспокойстве, она быстро, но шаркая двинулась вперёд…

Но недостаточно быстро. Бледный Король подошёл к Дрие сзади, но заметил их раньше, чем они смогли увидеть его. Он настороженно застыл, когда Дрия отошла в сторону, чтобы представить его и двух других рыцарей сосудам, и уставился на Полого… или, точнее, на трещину на его маске, проходящую через его глаз, незажившую несмотря на несколько линек и время.

— Ты…

Полый шагнул вперёд, встав перед Рыцарем с книгой в руке, и вздёрнул подбородок.

— Ошибка, — сказал он,  хоть и знал, что лишь брат мог его слышать.

— Он не знает…

— Узнает.

В воздухе нависло напряжение, он будто потрескивал от нерастраченной энергии. Душа окружила сосуд, словно тот намеревался создать заклинание. Огрим приблизился к Королю, но вид у него был восхищённый, но тот явно верно оценил ситуацию.

— Это же всего лишь пара малышей. Вот этот повыше, а у этого неплохие рога, верно? Действительно интересно!

— Ваше Величество..? — только и последовало от Измы.

— Вы не должны… но здесь… как? — его явно разрывали противоречивые эмоции. Король протянул руку к голове. — Я… Мой Корень, мне нужно присесть.

— Их зовут Полый и Рыцарь, — вклинилась Дрия, сместившись так, чтобы встать между сосудами и новоприбывшими. Не сразу было ясно кого от кого она защищает. — Тот, что повыше — Полый, пониже — Рыцарь. Они сами выбрали себе имена, — подтекст её слов был очевиден. Дрия положила руку на плечо Полого, и тот посмотрел на неё в ответ, вскипая внутри.

— Это — Огрим и Изма. Ещё двое. Из Пяти рыцарей. Огрим — один из лучших наших бойцов и друг для всех нас. Состраданию Измы каждый из нас может лишь только позавидовать, — она, возможно… пыталась отвлечь Полого от совершения чего-то безрассудного. Рыцарь наблюдал за ним, положив руку на другое плечо.

— Приятно познакомиться, — сказала Изма, переводя взгляд то на Огрима, то на Полого. Она провела Короля глубже в здание, мимо сосудов и. Ближе к Белой Леди, и дождалась, когда те скроются из виду. — Ты, же не собираешься нападать на Короля, юноша?

Полый пристально уставился на неё, и Рыцарь вздрогнул.

— У них случилась целая история, — слабо оправдывала Дрия. — Вот почему я пыталась удержать вас от прихода сюда…

Полый развернулся и вновь выбежал из здания, но вслед за ним разлетались искры. За его спиной занялось пламя, и Дрия выбросила руку вперёд в попытке остановить его.

— Полый, там небезопасно… Не надо…

Рыцарь бросился за ним вслед.

— Что-то горит? — спросила Белая Леди из другой комнаты.

Он бежал. Бежал со всей скоростью, на которую был способен, оставляя позади брата и вспыхивающие искры, образующие дорожку, по которой легко было бы за ним проследить. Оставляя за собой сгоревший пепел… или, возможно, пепел сыпался откуда-то из-под его собственного панциря.

•·················•·················•

Бледный Король сидел на стуле перед Белой Леди. Рыцари были заняты тушением пожара, а Дрия активно преследовала сбежавшие сосуды. По этим обстоятельствам чета монархов осталась наедине. Белая Леди подняла один из своих корней и нежно коснулась им своего супруга. Жест выражал и утешение, и волнение. Он всегда был бледен, но сейчас в его лице было что-то, вызывающее в ней глубокое беспокойство. Очевидно, подобное же не могло быть вызвано одним лишь видом выброшенных сосудов..?

— В чём дело, мой Черв?

— Я видел самое мрачное будущее, мой Корень, в глазах одного из этих двоих, — сказал он, глядя на неё. — Полый, Дрия сказала, так его звали?

— Полый и Рыцарь, — подтвердила Белая Леди. — Близнецы, которые пришли на зов одного из своих собратьев.

— Полый рыцарь, — в его голосе было что-то тихое, хрупкое. — Самое ужасное будущее, в котором источник отравленных грёз был навсегда уничтожен… и это стоило нам всего, что нам дорого, моя любовь. Я… Но это не наше будущее. Потому что он — не мой сосуд. И всё же… он должен был стать? Они…

Для него не было ничего необычного в возможности различать временные линии, события, которые лишь могли бы стать реальными. Однажды Король назвал это эффектом крыльев бабочки, когда лишь малейшее колебание воздуха искажало судьбу. Предвидение было ужасным даром, и именно им он был проклят. Но так и должно, верно?

— Ты отбросил его в сторону, моя любовь.

— Что я сделал?

— Разве ты не помнишь? Он же запомнил тебя особенно ярко, и воспоминание не самое приятное, — она нежно коснулась его, а затем продолжила. — Ох, Черв, как мог ты не сказать мне, что выжило больше одного? Что наши дети живы и всё ещё дышат? Как мог ты хранить такой ужасный секрет? Они великолепны во всех отношениях… И, безусловно, не пусты.

Chapter Text

Он бежал столько, сколько мог. Учитывая все обстоятельства, довольно долго. Пламя затихло, стоило ему покинуть Сады Королевы.       

Он не разбирал дороги, не знал, куда направлялся. Единственным ответом было бы «прочь».       

Через зелёные холмы к месту, где вода пахла страннее, чем можно было бы описать.       

Он остановился, его руки потянулись к рогам, и…       

— Куда ты вообще собрался?       

— Подальше. Тебе не обязательно было идти за мной.       

— Я иду туда, куда и ты, — только и ответил Рыцарь, будто констатируя факт. — Бегство ничего не решает.       

— Знаю, ты прав. Но если бы я остался, то точно бы сорвался, а мне бы этого не хотелось.       

— О, да ты закатил такую сцену, что твои чувства были более чем очевидны.       

Он положил руку на плечо более высокого сосуда, и Полый посмотрел на него сверху вниз. Его брат был прав, и ему отлично было это известно. Просто… он не хотел никого ранить? Нет. Не… ему самому не было до конца понятно, чего он хотел. У него не было голоса, чтобы выразить себя, но в этом ощущалась чёткая потребность. Каждый раз видя трещину на своём панцире, он вспоминал, а воспоминание приносило новую боль. Столь долго он и не знал, почему это было так важно… но теперь понял: там был их отец. А он тогда был совсем ребёнком. И заслуживал лучшего.       

Как и его брат. Нужно было вернуться. Но…       

Книга. Он хотел поговорить с братом о книге, которую нашёл.       

— В одной из её книг была история о мире, созданном из картины. Туда могли попасть те, кто всеми забыт.       

— Всеми забыт?       

— Прямо как мы. Изгои. Мне понравилось. Думаю, тебе бы тоже.       

— Тогда прочитаю её, когда вернёмся.       

— За вами трудно угнаться. А, может быть, я старею, — Дрия положила руку на бок и склонила голову, подойдя ближе. Несмотря на её заявление, она не выглядела даже запыхавшейся. За ней следовал Здоровяк, которой немедля встал позади Рыцаря и начал чистить морду лапами. — Обязательно было забираться на утёс или это всё было только ради того, чтобы меня вымотать?       

Они уставились на неё. Дрия пожала плечами.       

— Ну и зрелище ты устроил. Пожар в садах.       

Пожар? Полый посмотрел на брата, и Рыцарь кивнул.       

— У твоих ног. Ты и раньше так делал.       

— Правда?       

— Только когда очень злишься. Думаю, ты огненное существо по своей сути.       

— Я — существо пустоты по своей сути.       

— Ты понял, что я имел в виду.       

Рыцарь подошёл к Дрие и попытался извиниться жестами. Намерением было не заставлять её их преследовать, а создать дистанцию, хотя именно Полому должно было это объяснять.

— Не извиняйся. Просто вернитесь.       

Полый уставился на неё, и Рыцарь повернул к нему голову с любопытством.       

— Бежишь от конфликтов? Так ты решаешь проблемы? Со мной ты отлично держался. Не принял бы тебя за труса.       

Эти слова вызвали лишь раздражение. Плечи Рыцаря затряслись, беззвучно, но это был бы смех, если бы тот имел голос.       

— Я не трус.       

— Точно трус.       

— Нет.       

— А вот и да. Ты убежал.       

— Надо было остаться и поджечь тебя!       

Он шлёпнул брата по рогам, и Рыцарь бережно их погладил.       

— Эй, полегче. Никакого насилия.       

— Вы не взяли пергамент, верно? Теперь мне остаётся только теряться в догадках. Вы убежали, потому что вид Его Величества вас расстроил. Понимаю, у вас есть некоторое прошлое, это, должно быть, создаёт определённый стресс… Но бегство не поможет сделать то, ради чего вы сюда пришли. Если вы намерены увидеть своего брата, то придётся пройти через него. А это значит, что стоило бы решить эту ситуацию сейчас. Не прошу вас идти со мной… Однако все дороги к другому сосуду лежат через Короля.       

Рыцарь кивнул, а Полый отвёл взгляд.       

— Я собираюсь вернуться в Сады Королевы. Теперь мне спокойнее, когда я знаю, что вы не нарвались на изгнанников племени богомолов, — Рыцарь поднял руку, явно испытывая интерес. — Они заражены, но… наверное добровольно. Эти изгнанники рассматривают Халлоунест не как союзников, но как врагов, и стремятся уничтожить нас. Я… Ах. Вам не полностью пояснили инфекцию. Всё, что имеет вот такой цвет, — Дрия указала на пятно на своей броне. — Заполняющий их глаза, заражено или находится на грани. Если что-то подобное нападёт на вас, делайте всё, что в ваших силах, чтобы спастись, но постарайтесь, чтобы она не попала на вас. И Полый...       

Она подошла к нему ближе.

— Источник инфекции использует грёзы и воздействует на наши самые сильные эмоции. Особенно гнев. Пожалуйста, что бы ты не увидел в своих снах… помни, что я сказала. Особенно гнев, и она обязательно использует его против тебя.

 •·················•·················•

Они не вернулись в Сады.       

По большому счёту, именно из-за того, что Полый не хотел. Дрия была совершенна права на счёт бегства от проблем, но он абсолютно не был готов вновь встречаться с ним лицом к лицу, да и не был уверен, каков план действий относительно их брата. Дрия сказала Рыцарю, что тот никогда не показывал признаков эмоций, но сейчас каким-то образом позвал на помощь… Так какая же картина складывалось в целом? Был ли источником кто-то другой? Слишком много переменных.       

И он до сих пор не мог определиться с решением, доверять ли монархам, которые бросили их во тьме.       

Сады сменились Зелёной тропой, а она Перепутьем королевства. Предположительно, такой путь вёл обратно, туда, откуда они пришли. Ближе к Садам Здоровяк собирал на себе взгляды, но чем больше они от них удалялись, тем менее чудными выглядели. Бродившие туда-сюда путешественники были более заинтересованы попытками с ними поторговаться, и, несмотря на некоторые трудности, Рыцарю удалось купить у кого-то карту.       

Их внимание привлек небольшой городок «Грязьмут», отрезанный, казалось, почти полностью от остального королевства. Это на данный момент было их пунктом назначения.       

— Как думаешь, что они имеют в виду, когда говорят, что болезнь распространяется через грёзы? Что её вызывает?       

Рыцарь посмотрел на брата сверху вниз. Он сидел на спине Здоровяка, другой же сосуд шёл пешком, потому что был полон безудержной энергией, а сидение на месте никак с ней не помогало.       

— Мы знаем недостаточно, чтобы строить теории, — ответил он, пожав плечами. — Мы не видим снов. Так что будем в порядке.       

— Мы иногда спим и можем видеть сны.       

— Когда это мы видели сны? Наш сон больше похож на стазис, чем на настоящий сон.       

— Я видел, что ты по-настоящему спал.       

— А я видел, что ты на меня смотришь.       

— Неправда. Ты придумываешь!       

— У меня были закрыты глаза?       

— Ты не можешь закрыть глазницы своей маски, так что, конечно, не были.       

— Теперь докажи, что я всё это время спал. А ты не сможешь. Потому что я не спал.       

Рыцарь выглядел раздражённым и отвесил Полому подзатыльник сумкой. Тот бывало не только спал, но и совсем отключался от реальности. В следующий раз, когда получится застать его спящим, он обязательно нарисует ему что-нибудь на лице пером. Чтобы преподать урок, что не стоит пытаться лгать тому, кто разделяет с тобой сущность.       

Полый раздражение брата проигнорировал и посмотрел вперёд.       

— Там колодец, который ведёт наружу.       

— Уверен, что Грязьмут — хороший выбор?       

— Это самая окраина королевства, подальше от их глаз. Небольшой городок. Здесь, возможно, мы могли бы побольше обо всём разузнать.       

— Знаешь, мы могли бы разузнать побольше и у Дрии, и у других двоих.       

Справедливые слова, но…       

Ему не хотелось полагаться только на них. Дрия казалось достаточно честной, но ей нельзя было полностью доверять, потому что её верность принадлежала Королеве. Та, в свою очередь, была искренне недовольна тем, как сложилась их судьба, но он не мог простить её. Почему она ничего не предприняла? Можно было бы привести аргумент, что жизнь у них была не то чтобы и ужасной. Очевидно, всё было не так плохо, как могло бы. У них был дом. Им было куда пойти. Это…       

Нет, нет.       

Сведения лучше получать от непредвзятого наблюдателя.       

Здоровяк остановился у колодца, затем быстрым прыжком оказался на его стене и с лёгкостью вскарабкался наверх. Полый остался позади, а Рыцарь, сидевший на спине паука, очевидно, добрался до пункта назначения первым.       

Поселение оказалось не таким маленьким, как то, в котором они жили, но и назвать его большим тоже язык не поворачивался. Несколько жуков бродили тут и там (останавливаясь, чтобы поглазеть на Здоровяка), но едва ли это было… очень населённым местом? Может быть, все поселения за пределами столицы Халлоунеста были такими? Они не знали, чего ждать, но здесь им было куда как привычнее: здания с чёткими назначением, снующие туда-сюда жуки и никаких признаков оранжевого, стоящих упоминания.       

Полый тоже полез вверх, использовав для этого задние ноги Здоровяка. Под каким же неудобным углом был построен колодец. Почему именно он, а не мост, например? Кто вообще подумал, что это хорошая идея?       

— Думаешь, здесь найдётся место, чтобы остановиться и сделать… базу?       

— База, — прозвучало очень невозмутимо.       

— В нашу пещеру вернуться не получится. Нужно место, чтобы оставить наши вещи, особенно если наш план будет состоять в том, чтобы спасти брата любой ценой. Как в историях Жаккарда. Проникнем во дворец и украдем брата.       

— Везде будут висеть наши плакаты о розыске, — согласился он, явно находя все эти рассуждения достаточно забавными. Здоровяк вновь принялся себя чистить, но, похоже, уже присматривался к особенно аппетитной, по его мнению, жучихе.       

— Иди организуй место. Я возьму Здоровяка на охоту, пока оно кого-нибудь здесь не сожрало. Так станет только сложнее.       

— Почему тебе досталась самая весёлая часть?       

— Потому что я всё ещё расстроен, что мне не удалось сжечь Короля, и это поможет.       

— Лаааадно.

•·················•·················•

Дом, в котором сосудам позволили остановиться, оказался довольно небольшим и очаровательным в своей незатейливости. Строение находилось на самой окраине города, никто из местных уже и не помнил, чтобы в нём кто-либо жил. Грязьмут был простым местом: все здесь знали друг друга, а путешественники были весьма редкими гостями. Тем не менее, местные жители были весьма радушны к тем, кто готов расстаться со своими гео, а владелец магазина — пожилая муха — был даже слишком счастлив их направить. Здоровяку тоже нашлось место, где тот мог бы копаться и спать, чем паук сразу же и занялся.       

В доме нашлась лишь одна кровать, но для не особенно часто нуждающихся во сне сосудов это не составляло проблем. К тому же они могли с тем же успехом использовать для отдыха стулья и скамьи. А ещё здесь запиралась дверь.       

В самую первую ночь, несмотря на отсутствие склонности, оба сосуда действительно заснули. Причина была в усталости не столько физической, сколько эмоциональной, грозившей перерасти в истощение.       

И Полому приснился сон.       

Об огромных башнях, небесах с золотыми облаками, крыльях, похожих на оперённые и словах, тихих и далёких. Нельзя было ничего разобрать в них ничего, кроме одного чувства: сопереживания.       

Свет тоже был обижен на Короля.

•·················•·················•

Что им нужно было, так это план. «Мы ворвемся в замок и спасём нашего брата!» за таковой считать было нельзя, хотя именно такое предложение вынес Рыцарь, как только Полый проснулся. Помимо того, что дворец, несомненно, хорошо охранялся, не было никакой гарантии, что их брат пойдёт с ними. И, более важно, никакой гарантии не было, что именно он их позвал. Могли быть и другие. Им нужны были ответы, и, к сожалению, ни один из них понятия не имел, как передавать через пустоту сообщения на дальние расстояния, как делал это некто другой. Они знали лишь как разговаривать друг с другом.       

Безусловно, одна из сложностей.       

Они развернули карту и сели близь неё, размышляя, что намереваются делать дальше.       

— Нужен способ выяснить, был ли наш брат тем, кто позвал нас.       

— Давай вернёмся, — предложил Полый. — Чтобы убедиться, что это был именно этот собрат, а не кто-то ещё.       

— Мы не пролезем.       

— Есть же другой выход. Тот, через который он ушёл. Если есть выход, то есть и вход.       

Рыцарь явно не был в восторге от идеи вернуться назад, но кивнул в знак согласия. Это всё имело смысл, но…       

Стук в дверь заставил их обоих повернуть головы, резко и заинтересованно. Рыцарь вскочил на ноги и впустил внутрь приземистого жука в фартуке, карманы которого были наполнены незнакомыми ему цветами.       

— Вы двое — наёмники? — спросила она.       

— Разве так не называют тех, кто убивает по контракту?       

— Это киллеры.       

— О. А что за наёмники?       

— Те, кто делают задания за деньги. Нам, вроде как, подходит. Мы действительно выполняем задания.       

Рыцарь немедленно кивнул ей.       

— Я так и подумала. У меня для вас есть задание, — Полый посмотрел на девушку, а затем на своего брата с тихим интересом. — Моя сестра… пропала некоторое время назад. Ей… снились страшные кошмары. Она убежала из Грязьмута… в сторону Воющих Утёсов, и… я боюсь худшего. Если… если вы сможете её найти или выяснить, что с ней случилось… Я могу заплатить?       

Жук, похоже, поняла, насколько неожиданным был запрос и замялась.       

— Я не… У меня есть гео. Я бы попросила кого-нибудь другого, но никто, на самом деле, не покидает Халлоунест или Грязьмут, а я не… Я…       

Рыцарь взял её за руку и твёрдо кивнул, прервав заикания.       

— Вы возьмётесь за это?       

Ещё один кивок.       

— О, спасибо, спасибо, спасибо! — она бросилась к нему и обняла за плечи, что было совершенно странным опытом для Рыцаря, заставившим того напрячься, а после растеряно посмотреть на брата в поисках помощи.       

Которой не последовало, поскольку Полый был слишком занят торжествованием, что не на его долю выпало подобное внимание. Нет, спасибо, ничего такого ему не надо.       

— Я могу заплатить, могу… — она протянула мешочек гео. — Этого хватит?       

Рыцарь посмотрел на него и пожал плечами. По правде говоря, у него было понимания их ценности. Ему был привычен обмен вещей на другие вещи, как это было принято в пустошах, где они выросли, так что и предпочитал он именно бартер. Идея валюты казалась чуждой и вызывала отвращение. Он помог бы и просто так, потому что это было бы правильно, потому что именно так и поступают рыцари.       

Вот почему брат вменял ему комплекс героя. Ему было всё равно. Есть пороки и похуже доброты.       

Перо царапнуло по пергаменту, а затем Полый подошёл к двери и протянул записку девушке.       

Как выглядит ваша сестра? Во что была одета? Есть у неё какие-то особые приметы, чтобы мы поняли, что нашли того, кого надо?

— Ой! Её зовут Холли. На ней был фиолетовый плащ, и обычно при ней были цветы. Она довольно высокая и немного похожа на меня. Она выше тебя, — жук указала в сторону Полого.

Конечно, у неё было имя. Они обычно не спрашивали имён, да и сама их концепция была для них слегка чуждой. Но… у них же теперь тоже есть имена?       

Так странно.       

— Она… В последний раз я видела её, когда она поднималась по склонам Воющих Утёсов. Там… Там много опасностей. Но ходят слухи, что там живёт мастер гвоздя. Может она собиралась встретиться с ним? Не знаю. Не знаю, там ли она на самом деле. Просто…       

Рыцарь похлопал её по плечу, стараясь успокоить подобным жестом. Она посмотрела на него и слабо кивнула.       

Полый же написал новую записку.      

Мы пойдём сегодня вечером.       

— Правда? Ох, спасибо. Большое спасибо, — и она бросилась уже к нему, но сосуд отскочил, чтобы увернуться, из-за чего жук неуклюже упала.       

Рыцарь помог ей подняться и показал брату неопределённый жест рукой, явно находя происходящее достаточно забавным. Полый отвёл взгляд.       

— Ох, извини. Думаю… Думаю, ты не любитель обниматься.       

— Мне она нравится.       

— Тогда стоит спросить, как её зовут, — спокойно ответил Полый и начал писать.       

Как вас зовут?       

— Меня? Я — Иви. Мы с сестрой продавали цветы на юге. Ещё раз спасибо, — она вытащила два цветка из своего фартука и положила один из них на голову Полому, а второй закрепила на накидке Рыцаря. — Прошу… пожалуйста, будте осторожны. И если найдёте хоть что-то, прошу, расскажите мне. В любое время. Разбудите, если буду спать. Я так волнуюсь…

•·················•·················•

Название для Воющих Утёсов было подобрано очень удачно, потому что ветра там завывали особенно громко. Сосуды оставили Здоровяка отсыпаться после плотного приёма пищи, что займёт у паука, наверняка, довольно длительное время. Это означало, что идти им пришлось пешком, что, возможно, было и к лучшему, посколько выслеживать так им было сподручнее. К сожалению, сильные ветра и запах дождя в воздухе предвещали малое количество сохранившихся следов. Они остановились у подножья огромного утёса.       

— Думаю, нужно подняться, — признал Рыцарь и начал ловко карабкаться по склону.       

Полый последовал его примеру, но в более медленном темпе, более обдумано и расчетливо. Он был не так хорош в лазании, как брат, но компенсировал это другими достоинствами.

— Как думаешь, её сестра жива?       

— Едва ли.       

— Справедливо. Если она бежала сюда, и ей снились кошмары, то всё дело могло быть в болезни. Нам сказали, что инфекция приходит из снов, — предположил Полый.       

— Будем действовать из того, что она жива. Надеюсь, что так и есть, — сказал Рыцарь, остановившись на выступе.       

Полый забрался туда же.       

— Фиолетовый плащ, верно? Ткань.       

Там был маленький обрывок, рыцарь чуть не пропустил его, но за скалу действительно зацепился небольшой кусок ткани. Оторванный, но не окровавленный. Значит, они идут верным путём, и следует активизировать поиски. Выше, прыжок здесь и там, вскарабкаться к самой вершине, где ветер бил сильнее всего, сдувая слабые следы снега и листвы. Здесь температура была куда ниже, а вдалеке виднелись огни Грязьмута, сливающиеся в мерцающее пятно.       

Более того, отсюда можно было разглядеть и другое сияние, на противоположном утёсе, который на карте назывался «Кристальный пик».

— Думаешь, она пошла к мастеру?       

— Может и так. Но, мне кажется, если ей снились кошмары, она просто бежала от них, — допустил Полый, присаживаясь в попытке найти следы. Их было не много, но все они указывали лишь на одно направление, так что с этого можно было начать.       

— У меня никогда не было кошмаров. Но были у тебя. Я видел, — Рыцарь посмотрел на своего брата.       

Полый лишь пожал плечами.       

— Я их не помню… но, могу предположить, что чувства они вызывают достаточно неприятные, чтобы заставить попытаться от них спастись. Иногда спасение — просто убежать.       

—  Прямо как ты сделал в Садах Королевы?       

— … ты же так просто это не оставишь?       

— Я просто не понимаю, почему тебя это так волнует. Да, он сделал что-то ужасное, но это было давно. Ты не можешь так долго злиться.

— Могу и буду.       

— Но почему? — он остановился и посмотрел на брата. — Он для нас никто и не стоит эмоций.       

Полый тоже остановился.       

— Ты-то не видишь напоминание о том дне в каждой отражающей поверхности.       

— Если мы сможем вылечить шрам, ты отпустишь ситуацию?       

— Нет. Потому что я был ребёнком. Мы оба были. Потому что он сбросил не только меня. Не только тебя. Не только нас обоих, но всех. Всех. Он всех нас бросил, а мы были детьми и заслуживали лучшего. И я хочу услышать, как он это признает. Есть некоторые вещи, которые не прощают.       

— Но это не стоит гнева, — ответил Рыцарь. — Я не прощал его, но гнев — это огонь, который причиняет боль, обжигает и иссушает. Мне не нравится это чувство. И я выбираю его не испытывать. Я не даю ему над собой власти, и ты не должен. Это не вернёт наших собратьев. Это не освободит нашего брата. Это ничего не изменит, но принесёт только больше боли. Я выбираю не испытывать её.       

Полый слабо пожал плечами. Ему сложно было отрицать, что гнев причиняет боль, но… едва ли ему по силам было перестать его чувствовать. Из них двоих Рыцарь был более хладнокровным. Другой же сосуд чаще, чем того хотелось, шёл на поводу эмоций. Здравость в словах брата было легко признать, но последовать совету — совершенно другое дело.  

Он хотел услышать извинения. Раскаяние, что ему причинили боль. Признание, что поступок был неправильным. Но такое, вероятно, никогда не произойдёт. Это лишь желание обиженного ребёнка. И всё же он не мог просто остановиться и отпустить. Возможно, это его личностный недостаток? Или… лишь различие?       

— Вон там огни, — прервал его Рыцарь, указывая вперёд. — Нам точно нужно туда. Как по-твоему, похоже на город?

Chapter Text

Деревня оказалась больше Грязьмута, но была окутана мёрзлым туманом, из-за чего определить её фактические размеры было сложнее, чем можно было бы ожидать. Сосуды не слишком хорошо определяли температуру окружающей среды, но было в этом место что-то холодное — леденящее, неприветливое, и оно хотело, чтобы они ушли.       

Сосуды, однако, пришли сюда не без причины, да и дурных предчувствий было явно недостаточно, чтобы их прогнать. Как и темноты. Они достаточно хорошо видели и могли различить светомушек, освещавших некоторые здания.

— Думаешь, она здесь, эта Холли?

— Может и так. Деревня выглядит запущенной, но она точно больше Грязьмута.

— И не принадлежит Халлоунесту.

— Верно, верно.

— Давай проверим вон этот, — решил Рыцарь и направился к одному из самых крупных зданий. На нём был знак, указывающий, что здесь располагается что-то вроде таверны, так что, наверное, здесь можно было бы разжиться информацией. А ещё оно было хорошо освещено.

Дверь с легкостью открылась, и за ней показались около десятка деревянных столов. Внутри был лишь один посетитель — фигура в капюшоне, закрывающем лицо — смотревший на луну через окно. Сложно было сказать, что это был за жук: плачь с капюшоном был наброшен на бесформенный балахон. За стойкой стоял бармен — комар, натирающий стакан и кивнувший им, когда они вошли.

— Привет, — сказал он. — Могу вам что-нибудь предложить?

Полый подошёл к стойке, вытащил из складок накидки пергамент и начал писать.

Мы ищем девушку по имени Холли. На ней был фиолетовый плащ. Её сестра просила найти её. Вы её не видели?

— Тоже не любитель говорить? — размышлял бармен, ожидая, пока сосут закончит писать. — Боюсь, что не знаю никого с таким именем. Да и не припоминаю, чтобы видел кого-нибудь в фиолетовом.       Не любитель говорить? Он склонил голову, но бармен не стал вдаваться в подробности.

Она пришла из Грязьмута, который недалеко от Халлоунеста. Вы уверены, что никого похожего не видели? Мы нашли обрывки её плаща, она могла пострадать.

— Грязьмут говоришь? Нехорошо. Если приходят из тах районов… ах. Сам увидишь. Луна не упускает гостей из этих мест. Вы тоже оттуда? Могу сдать вам комнату, но советую уходить скорее ради вашего же блага.

Луна? Он посмотрел в окно, через которое проникал бледный серебристый свет, и написал на пергаменте лишь вопросительный знак.

— Луна обижена солнцем и светом звёзд. Тем, кто прибывают из Халлоунеста, не часто удаётся уйти отсюда. Так уж повелось. Сами увидите, а может и нет. Так нужна комната?

Он кивнул, вытащил кожаный мешочек гео и протянул несколько монет. Комар принял их и лениво передал ключ.

— Советую прикрыться от лунного света. Ищите свою потеряшку днём. Можете с храма неподалёку начать.

Полый кивнул, а Рыцарь в это время взял ключ, посмотрел на нём номер комнаты и повёл брата вверх по лестнице к ней.

Ни один из них не заметил, что фигура в капюшоне, сидевшая у окна, двинулась за ними.

•·················•·················•

Он остановился в конце коридора, понаблюдав, как два сосуда направились в комнату, а затем бросил праздный взгляд в окно. Из кармана он достал маленькие часы, стрелки на которых показывали лишь одно время — половину третьего ночи. Часы были обёрнуты фиолетовой тканью.

Фигура в капюшоне посмотрела на дверь и вернула часы в карман. Он подошёл к двери, остановился, а затем развернулся, чтобы уйти.

Возможно, сейчас не время.

•·················•·················•

— Что, по-твоему, он имел в виду под Луной? Какое-то разумное существо?

— Вероятно, нечто похожее на Бледного Короля и Белую Леди, — предположил Полый. — Какое-то местное божество?

— Может и так.

Рыцарь бросил сумку в изножье кровати и подошёл к окну, снабенному тяжёлыми тканевыми шторами. Он уже собирался их задёрнуть… но остановился. Высоко в небе висела луна, излучавшая яркий свет, разгонявший отчасти туман. Отсюда открывался вид на утёсы. Но не разглядеть было ни одной звезды. На небе был лишь один источник света. И сейчас… что-то явно было не так.

Цвет был неправильным. Не серебристый, как в Халлоунесте. Оранжевый и фиолетовый, и красный он будто бы… приближался?

Каким-то образом.

Рыцарь задёрнул шторы и отступил назад. Как только вся эта картина пропала из его поля зрения, у него словно камень с души упал. Будто бы за ним больше никто не наблюдает.

— Здесь, в этом месте, есть что-то злое. Бармен не ошибался на этот счёт. Нечто старое, злое и ему совсем не нравится Халлоунест.

— И мы тоже?

— Я не думаю… что ему есть до нас дело.

— Это не так.

Оба сосуда шокировано повернули головы… потому что последние слова принадлежали кому-то другому. Не одному из них двоих, но знакомому и имеющему возможность общаться их способом. Кто..?

— Кто ты?

— Где ты? Как ты нас слышишь?

— Возвращайтесь домой. Луна не возражает против детей тьмы, чего не скажешь о детях бледного узурпатора и пылающего рассвета. За чем бы вы ни пришли, она уже пожрала это… и того, что попало ей в пасть не вернуть. Уходите. Ради вашего же блага.

Он должен был быть где-то поблизости. Полый подошёл к двери и распахнул её, но за ней никого не оказалось. Удаляющихся шагов тоже не было слышно. Рыцарь вновь раздвинул шторы и выглянул в окно, посмотрев вниз и по сторонам, пытаясь определить местоположение обладателя голоса.

Оба сосуда остались ни с чем.

•·················•·················•

Они не спали спать: сосудам это требовалось делать лишь изредка, но также и уважили просьбу бармена не бродить при свете луны. В ночной тишине им обоим удалось отдохнуть, хоть это и не принесло большой пользы.

Многие годы они не общались таким способом, как друг с другом, ни с кем более, и вот теперь некто говорил с ними явно имея намерение продемонстрировать такую возможность. Как у него получилось? Кто это был? И, что более важно, что ему известно о Луне и пропавшем жуке?

Когда взошло солнце, они прокрались из комнаты и спустились в заполненную таверну, где десятки жуков ели и переговаривались друг с другом. Это место, похоже, было довольно популярно. Рыцарь остановился на последних ступеньках лестницы и оглядел посетителей в поисках кого-нибудь в фиолетовом, но… не преуспел.

Полный подождал его немного, а после повернулся и вышел из здания.

Днём в деревне было светло, но таинственный туман никуда не делся. Сейчас в этом самом тумане ему удалось разглядеть… движение.  Нечто фиолетовое, скрытое плотной пеленой мглы. Он посмотрел на своего брата, который только что вышел на улицу, и Рыцарь кивнул, подтверждая, что тоже это видел.

Вдвоём они направились туда.

Похоже было на ловушку. Вероятно, это она и была. Однако лучшего решения у них не было, нежели идти дальше, а бармен едва ли мог им помочь.

Очертание фиолетовой ткани в тумане привели их к берегу небольшого пруда, окружённого белыми цветами. Там, на самом краю лежал плащ, соответствовавший описанию, но никаких признаков жука, которому тот принадлежал. Вещь была целой, без пятен крови, но, насколько они могли заметить, поблизости никого не было.

Только озеро, жуткое, неподвижное и не отражающее ничего.

Рыцарь подошёл к воде и медленно сел на корточки, чтобы провести рукой по поверхности. Пошла лёгкая рябь, но отражений так и не появилось. Под поверхностью можно было разглядеть растения и рыб, плавающих туда-сюда, но будто бы… всего этого там и не было на самом деле.

Полый последовал примеру брата и осторожно ткнул воду пальцем. От его прикосновения разошлись круги, а затем поверхность вновь стала идеально неподвижной.

— Никогда не видел воды, в которой не отражаются лица.

— Можно даже дно рассмотреть. На её плаще нет крови.

Полый поднял плащ и повертел его в руках, чтобы рассмотреть получше. На нём были вышиты цветы, как и говорила Иви, имелось несколько пятен от травы, но никаких следов крови или гноя. Ничего, указывающего, что его владелец был ранен, и всё же вещь лежала здесь целая и невредимая, будто оставленная намеренно. Нечто хотело, чтобы они пришли сюда… но зачем?

Вода оставалась неподвижной.

Было тихо. Туманно.

Тревожно.

Никаких движений. Очень похоже на ловушку, но ничего не происходило. Только странная вода и это… предчувствие.

•·················•·················•

Сосуды вернулись в деревню. Они забрали плащ и расспросили разных лавочников, не видели ли кто-нибудь его владельца, но ответы всегда были одинаковыми: «понятия не имею», «никого такого не видел». Интересно было то, что лишь только бармен упомянул о каких-то проблемах с Луной. Может быть, всё из-за того, что сейчас день? Полый спросил одну торговку об этом, но та в ответ лишь отмахнулась: «Луна – это всё и вся». Никаких комментариев о том, как эта Луна настроена к чужакам.

Когда солнце село, деревня опустела. Буквально все жители разошлись по домам. И он заметил, хоть и достаточно запоздало, что все дома освещались изнутри, но видимые окна имелись лишь у таверны. Остальные же были закрыты с какой-то загадочной тщательностью, словно бы их пытались скрыть.

Что-то явно было не так.

— Вернусь к тому озеру, — решил Рыцарь, достав свой лук, и нож, одолженный у Дрии. — Если нам нужны ответы, то это лучшее место, чтобы начать искать. Нечто хотела, чтобы мы туда пришли.

— Я пойду с тобой.

— Нет. Я хочу, чтобы ты остался.

Затем Рыцарь взял пергамент и начал писать.

Кто-то может нас слышать. Я проверю озеро и позову тебя, если понадобится, но я хочу, чтобы ты его нашёл. Вчера здесь его не было.

Ммм, значит секреты. По мнению Полого, это имело некоторый смысл, ведь из них двоих он был более склонен к магии. С чего стоило начать поиски? Некто, умеющий говорить при помощи пустоты, был редкостью, но все местные позабирали окна и двери. Значит этот некто должен быть в таверне. Итак… как же поступить? Хм.

— Если не вернусь к рассвету, ты знаешь, куда я пошёл.

Он посмотрел вслед уходящему Рыцарю, а затем свернул пергамент и спрятал в складках плаща. Склонив голову набок, Полный занавесил окно, и в комнате стало совсем темно. Затем оно подошёл к двери, сел к ней спиной, сложил руки и… прислушался.

Если незнакомец имеет какое-то отношение к пустоте, то, в конце концов, раскроет себя, если сейчас находится в здании.

Или же Полый сдастся и направится за Рыцарем.

•·················•·················•

Первым знаком, что сто-то идёт совсем не так был туман. Он был густым, да, но становился всё гуще по мере продвижения Рыцаря по деревне. Близь озера туман полностью перекрывал поле его зрения. Идеальное ночное зрение никак не помогало, когда завесу приходилось буквально прорывать руками и ножом. На мгновение он пожалел, что не позвал с собой Полого: его власть над огнем могла бы сильно упростить навигацию. Но Рыцарь этого не сделал и обратно поворачивать не собирался.

Он услышал плеск воды о поросший травой берег до того, как разглядел само озеро. Добираться до него пришлось совсем наощупь. Рыцарь шагнул в воду, но так ии не смог различить её поверхность.

Влажное хлопанье заставила его сделать шаг назад, но тут он почувствовал, как его плеч коснулись холодные мокрые пальцы, скользящие ниже.

Он обернулся, обнажив нож, и оказался лицом к лицу со стрекозой с великолепными радужными крыльями. Она выглядела промокшей, а её слишком большие белые глаза смотрели на него с интересом. Её крылья охватывали тело, будто платье из тончайшего шёлка, и от неё исходило жутковатое сияние. В него вплетались отблески оранжевого и фиолетового. Вся она была словно слишком яркая луна на небе.

— Ты зашёл далеко от дома, порождение пустоты, — её голос звучал подобно песне, мелодично и плавно. Даже если его клинок был обнажён, атаковать он не мог. — Что ищешь ты здесь, в этих землях, скрытых от мира?

— Мы пришли за Холли.

Может ли она… судя по тому, как повернулась её голова, она действительно его услышала.

— Потерянное дитя, бежавшее от чумы Света Солнца. Она не хочет, чтобы её нашли, малыш.

— Ты – Луна?

— Достаточно близко. Это мои земли. Твой Бледный Король и Ослепляющий Жгучий Свет не имеют здесь власти… Но ты не служишь ни тому, ни другой, — она погладила его по лицу, а затем продолжила. — Я позволю тебе уйти… но девочка вверилась моим заботам и останется.

— Её сестра просила нас помочь. Можем мыс хотя бы поговорить с ней?

— Боюсь, что нет, малыш. Придя сюда, она пожертвовала всем чем была, чтобы стать моей… и не помнит, откуда пришла. Но ты можешь сказать её сестре, что она всё ещё жива, что не хочет, чтобы её находили, что не вернётся. Верни её плачь в доказательство.

— Ты… стёрла её память. Её личность.

— Считаешь меня жестокой.

Рыцарь не стал с этим спорить. Он предупреждающее поднял клинок. Она провозгласила себя Высшим Существом, самой луной в небесах… но как можно быть настолько жестокой, чтобы стирать кого-то из существования, отбирать ощущение себя? Нет, для него это было невообразимо, потому что именно память делала его тем, кем он являлся.

Существо обошло его и с лёгкостью шагнуло в воду. Каждый шаг был размеренным, спокойным, она не обернулась, чтобы посмотреть на него, но её пальцы мимоходом коснулись его плеча. Рыцарь держал нож наготове, наблюдая за ней.

— Что более жестоко? Позволить ей помнить, как её король не смог защитить её, когда она растворялась в своих грёзах? Или позволить ей начать новую жизнь? — спросило существо. — Уходи, порождение пустоты, и забери с собой таких же, как ты. Здесь не место тьме. Ваше место в Халлоунесте, где начнётся конец всего сущего.

А затем она рассыпалась мириадой золотых искр, растворившихся в озере, но не отразившихся в нём. Все следы её присутствия исчезли.

Кроме одного.

На плаще Рыцаря со стороны спины остался лишь маленький цветок, о котором тот совершенно не подозревал.

•·················•·················•

Полый прождал около десяти минут, прежде чем встал и решим всё же проследовать за братом. Он мог быть терпеливым, лицемерно было бы называть это его сильной стороной. В большинстве случаев он был склонен действовать импульсивно и, по правде говоря, ему едва ли было понятно, каким образом Рыцарь мог ожидать, что он выследить неизвестного, который мог их подслушать. Ходить и стучаться во все двери подряд? Что за тупость.

Встретил брата он уже на пути обратно, и Рыцарь промок насквозь. Вода стекала с него, но тот будто этого и не замечал. Он выглядел каким-то отстраненным и сбитым с толку. Когда Полый остановил его, тот не среагировал. Так и встал с ножом в руках, будто в трансе.

В сознании полного прозвучали слова, смутные и незнакомые… не сквозь пустоту, но как-то совершенно иначе…

Его коснулась Луна.

Женский голос. Он смутно узнал его и был уверен, что это правда, но… как? Почему? С какой целью?

— Рыцарь? — позвал он брата, держа того за плечи.

Рыцарь посмотрел на него мертвецким взглядом и бросился с клиникам вперёд. У Полого была всего секунда, чтобы среагировать, пройти тенью сквозь брата и обернуться. Он заметил нечто на его плаще (паразита?), а затем услышал лязг металла.

Некто с крыльями спустился с крыши ближайшего здания. Его клинок столкнулся с ножом Рыцаря, а после он взмыл в воздух на изящных полупрозрачных светло-бледных крыльях. Незнакомец нанёс следующий удар, но явно не с целью убить.

— Убери его. Лунный цветок. Убери его с его спины или он будет для нас навсегда потерян, — говорил он чётко и по делу, и способом, понятным лишь сосудам.

Полый среагировал, призвав душу вокруг себя. Магия задрожала, зашипела в воздухе и вспыхнула над ним. Она прошла сквозь него и направилась к рыцарю, отправив кого в полит. Клинок незнакомца в это время прорезал плащ, оторвав цветок. Он проткнул растение кончиком гвоздя, вдавив его в землю, а после несколько раз дополнительно раздавил ногой.

Рыцарь упал на землю и потерял сознание. Полый подбежал к нему и начал тревожно осматривать.

— Рыцарь? Брат? Брат, проснись, брат!

— Он очнётся, когда пустота восстановится. Было близко. Я же говорил вам уходить.

Полый поднял взгляд на незнакомца, но тот стоял к нему спиной.

— И с чего это нам тебя слушаться?

Он чуть повернул голову, а затем откинул капюшон и полностью повернулся лицом к братьям.

— Потому что я такой же, как вы.

У него было три рога, каждый разного размера, причём один слева был больше остальных. Они были чуть загнутыми и белыми, а глаза казались чёрными, как ночь. Его главным отличием от двух других сосудов, помимо роста, были крылья, похожие на таковые у бабочек, сложенные за спиной и излучавшие бледное свечение.

Он явно был сосудом. Совсем как они.

Ростом тот был выше Рыцаря и почти догонял Полого. И, кстати…

— Это ты кричал о помощи?

— Так вы тоже слышали. Когда вы пришли, я подумал, что это был кто-то из вас двоих.

— Ты услышал, но не стал искать..?

— А с чего бы мне? Меня же никто не искал, — он вытащил гвоздь из цветка и вытер о свой плащ, с видом, будто ему отвратительно слизь, вытекшая из растения. — Я много лет был сам по себе. Если кто-то там кричал не значит, что я тут же побегу. Для вас это тоже должно быть справедливо.

— Это же был наш собрат. И ты тоже наш брат.

— Что-то типа того, — согласился сосуд. — Ты назвал его Рыцарем?

— Он – Рыцарь. Я – Полый. Придумали… недавно.

— Хм.

— … а как тебя можно называть? — спросил Полый придерживая бессознательного брата.

— Парусник, — сказал сосуд, немного склонив голову, а затем продолжил. — Меня зовут Парусник… и я здесь, чтобы убить Бога Луны.